Исчезновение
Я обычно просыпаюсь по утрам в плохом настроении. Сегодня было совсем по-другому. Ведь накануне я встретил Аниту, мы договорились, что я позвоню ей. Я сделаю это, мы непременно встретимся. Может быть, я расскажу ей то, что ей следует знать про меня. Как она прореагирует? Что-то подсказывает мне, что все будет хорошо… Если она примет меня таким какой есть, то я сделаю все, чтобы она не пожалела об этом. И уже сегодня мы снова пойдем в старый город, а, может, отправимся гулять по пляжу и дюнам Юрмалы, вечером посмотрим закат на море. После чего, я уверен, – она согласится, – проведем ночь вместе. И затем будет еще один день, правда потом придется уезжать…
Но сейчас, в эти часы, это «потом» казалось таким далеким. К тому же я знал: обязательно вернусь к ней.
После завтрака я отправился на цветочный рынок, что напротив православного кафедрального собора, прошелся вдоль стоящих прямо на тротуаре и на лотках букетов (читателю: красота букетов, которые продают на этом рынке – тема отдельного разговора!) и наконец подобрал самый на мой взгляд подходящий – в красно-бело-розовой гамме. Цвета любви, верности и нежности. Все то, что я хочу ей дать.
Затем, бережно защищая букет от ветра, пошел к собору святого Екаба… Очень люблю улицу, которая идет от него вдоль Сейма к домам Трех братьев. Но сегодня я не смог любоваться этим уголком города – безумно хотелось, чтобы время шло быстрее! Я прогулялся к Пороховой башне, походил по лавочкам, где торгуют янтарем, ловя себя на одной-единственной мысли: думаю лишь о том, как то или иное украшение будет смотреться на Аните.
Купил ей кулон из желтого янтаря. Немного поговорил с мастером, разложившим свои изделия на лотке на площади Ливов. Оказывается, в их семье уже семь поколений делают янтарные украшения. Мастер, худой латыш с длинным утиным носом и большими желтоватыми глазами, разговаривал будто нехотя, с сильным акцентом, я чувствовал, что мало интересен ему. Как, впрочем, и весь остальной мир. Что ж, подумал я, такие люди с настоящим вниманием смотрят лишь внутрь себя и на янтарь, с которым работают. Оттого и видят его красоту.
Наконец, уже можно позвонить, я нахожу в адресной книжке московского мобильного ее номер, набираю. Соединения нет. Пробую снова и снова. Результат тот же. Черт возьми, в чем дело, что происходит?.. Смотрю на ряд цифр – код страны, потом собственно номер, вроде все правильно…
И вдруг – прошибает, как это ни банально звучит, холодным потом: записанный у меня номер состоит из семи цифр. Да, из семи, всего из семи, а рижские мобильные номера – восьмизначные! Получается, вчера, когда набирал на мобильном ее номер, пропустил, сам не знаю, как это вышло, одну единственную цифру. Теперь эта цифра отрезала меня от Аниты…
Следующие два часа я занимался тем, что набирал на мобильном разные номера – дополняя семь имеющихся цифр восьмой в разных комбинациях. Тщетно… Большинство абонентов, к которым я попадал, просто говорили, что я ошибся. Но такими лояльными были не все – четыре раза меня обругали на русском и шесть – на латышском.
Я перебрал все комбинации цифр, для экономии денег купил местную телефон-карту, но до Аниты так и не дозвонился…. Получается, я сделал не одну, а еще больше ошибок, когда записывал номер – сказалась все-таки накопленная в московской гонке усталость…
Холодало, тепло первого дня сменил холодный, порывистый ветер.
Город-корабль попал в небольшой шторм. А я шел в этом ветре мимо готики Риги, не замечая ее, и искал Аниту. К вечеру ветер набрал силу, стал таким, что приходилось наклоняться вперед, чтобы продолжать путь. Я искал ее везде, зашел и в рижское бюро информации для туристов. Спрашивал про Аниту, описывал ее, пожилая, еще красивая элегантной осенью латышка, выслушав мое описание, слегка пожала плечами, и, как мне показалось, с сожалением ответила, что экскурсовод, подпадающий под это описание, здесь не работает.
Я так и не встретил ее в те два дня, которые оставались от моего отдыха в Риге. «Зато два дня я жил в городе мечтаний, стремясь к мечте. А это, может быть, лучше, чем осуществление мечты», – успокаивал я себя, отправляясь на вечерний поезд. Жалкая попытка отнестись к произошедшему философски. «Еще неизвестно, что она скажет, когда узнает от меня то, что собираюсь сказать о нашем будущем», – говорил я себе. Но и это не помогало.
Сначала я думал, что скоро забуду ее, как бывало с другими женщинами. Этого не происходило. Непроходящая тоска по ней жила во мне… Эта тоска обессиливала, я будто лишился части себя самого. Чувствовал – уже никогда не стану таким, как до встречи с ней.
Я пытался найти Аниту, через интернет, оказываясь снова в Риге, – к сожалению, приезжать сюда удавалось нечасто, – искал ее в каждой идущей навстречу женщине.