Глава третья
В общем, Эндрю полагал, что многое повидал в этом мире. Однако он не был готов видеть храпящего автомеханика, голова которого покоилась на капоте «Бьюика», на подъемнике, а невзрачный зад грозил при малейшем движении выскочить из рабочих штанов.
– Глееен! – заорало в этот момент прекрасное создание рядом с Эндрю, да так, что тот вздрогнул от испуга. – Это клиенты!
Когда хозяйка разбудила его в совершенную рань, колотя кулаком в дверь номера так, словно за ней гналась толпа зомби, он растерянно посмотрел на растрепанные волосы на ее макушке. Быстро вспомнил, что эта миниатюрная женщина с невероятными голубыми глазами и полными губами – сущий дьявол и что он только вчера вечером с ней познакомился. Эндрю был настоящим фанатом женщин с характером, но Брук Дэй оказалась особенным экземпляром. Вчера у него постоянно возникало чувство, что ему не повезло: женщина со светло-каштановыми волосами и треугольной формой лица казалась почти неприятной, хотя была весьма остроумной. Кроме того, она приготовила сэндвичи, от вкуса которых опытный шеф-повар чуть не расплакался от счастья.
Он еще долго вчера лежал в кровати, не в силах уснуть, смотрел на темные деревянные балки и спрашивал себя, когда в последний раз ощущал такой взрыв вкуса. Невозможно было поверить в то, что женщина, которая набросилась на него посреди дороги, как фурия, жила над запущенным рестораном и умела готовить такие блюда.
После печального исхода вчерашней поездки Эндрю не рассчитывал, что ему подадут что-либо настолько вкусное. После почти столкновения с маленьким фургоном хозяйки он мысленно представлял совершенно иные, ужасные сценарии. Когда все это случилось, а женщина, выглядящая как особо опасный преступник, выругала его, он предполагал, что придется плутать по крошечному городку в поисках номера на одну ночь. Для него было полнейшим сюрпризом то, что Брук Дэй сжалилась над ним, взяла в кабину фургончика и даже предложила уютный номер. Если бы ему пришлось решать все проблемы разом самому, приключения закончились бы гораздо хуже.
Все же Эндрю надеялся, что заспанный автомеханик починит его внедорожник еще сегодня и он сможет отправиться в Бар-Харбор. Он хотел несколько дней расслабиться, а потом вернуться в Бостон, к своему делу.
Между раздраженной хозяйкой и Эндрю повисло молчание. Городок, через который она везла постояльца, показался ему довольно симпатичным. Все же он предпочитал провести свой короткий отпуск в месте, где хозяйка ресторана не будет с ним обращаться, словно он раздавил ее кошку. По его скромному мнению, Брук Дэй была несколько властной, раздражительной, к тому же абсолютно глухой к советам со стороны, которые касались ее ресторана и кухни.
Неужели она была настолько слепа, что не видела: ресторан нуждается в капитальном ремонте? Неужели она не хотела зарабатывать деньги? Когда они вчера вечером ковыляли по парковке, у Эндрю промелькнула мысль, что такой ресторан мог бы стать отличной съемочной площадкой для какого-нибудь триллера. Он не мог избавиться от ощущения, что в этом доме с облупившейся краской на стенах живет либо полтергейст, либо по меньшей мере серийный убийца, который хладнокровно сбрасывает своих жертв с утеса. Одним словом, одинокий дом прямо над отвесными скалами выглядел не очень заманчиво. При этом Эндрю мог хорошо себе представить, как туристы валили бы сюда толпами, если «Крэб Инн» привести в божеский вид. Он и сам бы с удовольствием приехал в ресторан, из окон которого открывается такой красивый вид, долго прогуливался бы по берегу и заказывал великолепные блюда из меню. Рестораны в портах и больших торговых центрах есть, разумеется, повсюду, но заведение на отшибе, посреди природы, – это настоящая жемчужина.
Эндрю хорошо разбирался в ресторанном бизнесе восточного побережья и удивлялся, почему название «Крэб Инн» не встречается ни в одном туристическом буклете или путеводителе. После настолько вкусного сэндвича ему стало любопытно, что же еще есть в здешнем меню. Он сам не знал, почему еще не сказал Брук, что у него есть собственный ресторан и что он – повар. Наверное, все дело в том, что за последние месяцы слишком много знакомых просили Эндрю о разного рода одолжениях. К тому же он с осторожностью относился к людям, работавшим в той же сфере. Конечно, можно было сказать Брук Дэй, кто он на самом деле, и дать ей полезные советы. Но ведь он отправился в штат Мэн, чтобы расслабиться, а не заниматься неухоженным рестораном.
Если приложить немного фантазии, добавить кое-какие инвестиции и труд, удалось бы превратить заброшенный ресторан в жемчужину – в этом он был уверен. К сожалению, Эндрю все же опасался, что Брук наотрез откажется от любых его предложений.
Она казалась не слишком открытым человеком. Когда женщина в темно-зеленой парке, со взлохмаченными волосами, упершись руками в бока и оставив его стоять на пороге мастерской, одна вошла внутрь командирским шагом, это только усилило впечатление.
– Глен! – повторила она тоном, который бы подошел строгому тюремному надсмотрщику. – Вставай! Клиенты пришли!
Потеряв дар речи, Эндрю смотрел, как Брук подскочила к автомеханику и еще раз прокричала его имя, схватив того за ухо. Конечно, он не разбирался в обычаях этого маленького городка, но инстинкт подсказывал, что таскание людей за уши едва ли входит в нормы этикета, даже в такой глуши.
Брук, наверное, прочла вопрос на лице гостя, потому что обернулась к Эндрю и, пожав плечами, объяснила:
– Мы с Гленом одноклассники.
Гость не знал, что на это сказать, лишь растерянно промямлил:
– Ага.
Ее полные губы расплылись в улыбке, когда она продолжила:
– После того как в шестнадцать лет не заметил фейерверк на 4 июля, он почти оглох на одно ухо. Поэтому в его присутствии нужно говорить немного громче.
Глядя на то, как Брук Дэй мертвой хваткой вцепилась в сонного парня, Эндрю подумал, что ее лучше не злить. Он инстинктивно попятился назад, но заметил, что храпящий Глен наконец-то очнулся от похмельного сна. И тут же завопил:
– Брук! Нет, только не ухо!
– У тебя клиент, – притащила она механика к выходу из мастерской. – Кроме того, для разнообразия было бы неплохо, если бы ты не спал полуголым, когда в твою мастерскую кто-то заходит.
– О-а-х, – зевнул мужчина в ответ, присел почти ровно, выставив напоказ видное рабоче-строительное декольте, и протер заспанные глаза: – Опять, что ли, мотор стучит? Я ж сто раз говорил, что тебе нужны новые головки блока цилиндров, Брук.
Эндрю с интересом взглянул на нее, а девушка моментально покраснела. Вчера вечером она пыталась убедить его, что стук в моторе возник после экстренного торможения. Эндрю скрестил руки на груди и удивленно поднял брови. То, что она сейчас отвернулась и избегала его взгляда, служило ему слабым утешением – он все еще испытывал угрызения совести за вчерашнее почти столкновение.
Она резко покачала головой:
– Речь не о моей машине, Глен. У тебя есть время, чтобы отбуксировать автомобиль?
Тот, очевидно, еще не совсем проснулся и, зевая, поинтересовался:
– А который сейчас час вообще?
– Половина восьмого, – с холодком в голосе проинформировала Брук.
Эндрю усмехнулся. Что-то новенькое: колкости выслушивает кто-то другой.
– Половина восьмого? – простонал автомеханик. – В такое время большинство людей еще спят!
– Вообще-то, они спят в постели, а не на капоте машины мэра, – проскрипела сквозь зубы Брук и дала по коротко стриженной голове мужчины подзатыльник, отступив на шаг назад.
Автомеханик, казалось, все еще не замечал Эндрю. Он проворчал:
– Я вчера основательно набрался и не смог найти дорогу домой. Только не ябедничай миссис Мерфи.
В какой-то момент Эндрю стал спрашивать себя, насколько правильно было вообще обращаться к этому человеку со своей машиной. Но прежде чем он успел ретироваться, Брук глянула в его сторону.
– Не стоит обманываться насчет его провинциального вида, Дрю. Глен – неограненный алмаз, если дело касается починки машины.
Вдруг наконец Глен осознал, что Брук пришла не одна. Он тяжело поднял голову, осмотрелся и кивнул Эндрю. Волосы его выглядели так, словно механика били электрошокером.
– Эй, дружище. Как дела?
Эндрю вновь поднял брови и ответил с наигранной небрежностью:
– Так себе.
– Что?
Эндрю вспомнил, что Глен глуховат, и заорал подобно Брук:
– Так себе!
Автомеханик расплылся в широкой улыбке, представив на всеобщее обозрение громадные дыры отсутствующих зубов.
Эндрю уже хотел проорать еще что-нибудь, но Брук быстро вмешалась и прервала ритуал их знакомства:
– Это Дрю, Глен. Его внедорожник…
Эндрю любезно пришел ей на помощь:
– Поскольку это мой внедорожник, дорогая Брук, позвольте я сам все расскажу. Как вы считаете?
Она чуть не проткнула его взглядом. В то же время казалось, что она впечатлена его коротким выпадом. В итоге девушка по-деловому объяснила механику:
– У Дрю лопнуло колесо на дороге, машину нужно отбуксировать. Ты можешь взяться за это?
Глен поднялся, почесал зад и подернул одним плечом. Казалось, он и не заметил обмена колкостями пришедшей к нему парочки.
– Понятно.
Вероятно, хозяйке ресторана показалось, что теперь все улажено. Она довольно кивнула школьному приятелю, похлопала его по плечу и засобиралась отправиться восвояси.
Эндрю растерянно глядел ей вслед, когда та оставила его у входа в мастерскую.
– Брук, вы уходите?
Вздохнув, девушка развернулась и медоточиво произнесла:
– Не беспокойтесь, Дрю, Глен уж за вами приглядит. К сожалению, у меня нет времени, чтобы водить вас за руку.
– Если вы не забыли, у вас все еще лежат мои вещи, – состроил гримасу Эндрю.
Девушка отмахнулась:
– Просто приедете позже в ресторан и заберете их, как только вашу машину починят. Пока, Глен!
– Пока, Брук, – беззаботно простился автомеханик и еще раз широко зевнул, пока Эндрю смотрел вслед женщине. К своему удивлению, он не ощутил ни капли разочарования оттого, что она оставила его.
Глен тут же перестал думать об уходе Брук, потрусил к сумке-термосу и вытащил нечто похожее на завернутую свиную ногу. Он смотрел на Эндрю дружелюбно.
– Позавтракаешь?
Спустя полчаса Эндрю сидел рядом с радостно посвистывающим автомехаником в кабине буксировочной машины, больше напоминавшей свалку, куда регулярно местный мусоровоз вываливал радиоактивные отходы. Он задавал себе вопрос: что хуже? Тот факт, что Глен сейчас ел нечто странное, или то, что сам Эндрю сидел прямо на какой-то древней картонной коробке из-под пиццы? На каждом повороте у него под ногами перекатывались пустые пивные банки. Он мог бы поспорить на любую сумму, что странный запах в кабине исходил от колонии каких-то насекомых, которые поселились в остатках старой еды на заднем сиденье.
– И как? Между вами с Брук что-то есть?
Эндрю потребовалось некоторое время, чтобы понять, о чем говорит Глен.
– Что?
– Ну, вы знаете.
Он толкнул Эндрю локтем в бок и неоднозначно подмигнул. Лишь иногда он бросал взгляд на дорогу, что несколько нервировало Эндрю, если честно. Вскоре он уже мог понять Брук. Глен так невнимательно вел машину, что он теперь сам опасался стать жертвой несчастного случая на дороге.
– Ра-та-та-та-та.
Эндрю едва не лишился дара речи:
– Нет, никакого ра-та-та-та-та.
– Эй, ну бросьте же!
Казалось, сама мысль о том, что нынешний пассажир мог переспать с его школьной подругой, совершенно завораживала автомеханика.
– Даже не потискались?
Эндрю пытался незаметно выдернуть из-под себя картонную коробку и заявил:
– Брук любезно предложила мне номер, после того как моя машина разбилась. Это все.
– Это все?
– Как-то так, – выдавил гость из себя.
Глен протяжно и разочарованно вздохнул:
– Здесь почти ничего не происходит, а интрижка между вами и Брук стала бы настоящей сенсацией.
– Мне очень жаль, что пришлось вас так разочаровать, – холодно ответил Эндрю.
Казалось, Глен не заметил иронии в голосе пассажира и с сожалением вздохнул:
– Да, действительно жаль, хотя большинство порнофильмов начинаются именно так.
– Как начинаются большинство порнофильмов? – растерянно прицепился к словам Эндрю.
Механик дернул плечом и многозначительно произнес:
– Ну, вы знаете… Мужчина цепляет женщину на дороге… И ра-та-та-та-та.
Порог быстрой способности к осознанию информации был явно превышен: ранним утром Эндрю сидел в загаженной буксировочной машине и слушал философские мысли автомеханика о порно. Лучше было молчать, чтобы со своей стороны дать этим понять механику: разговор о порно не доставляет ему никакого удовольствия. К несчастью, Глен не мог правильно интерпретировать такие сигналы. Протяжно зевнув, он продолжил гундосить:
– Немного ра-та-та-та-та Брук совершенно не повредило бы. Думаю, она не была бы такой раздражительной.
Эндрю не верил, что секс – это панацея против перемен в настроении. Да он и недостаточно хорошо знал Брук, чтобы судить о ее интимной жизни. Но то, что она на многое реагирует резко, он тоже заметил.
Не желая показывать открыто живой интерес, он вскользь спросил:
– Что вы имели в виду, когда сказали, что она не была бы такой раздражительной? Она не всегда была такой сварливой?
– Брук?
Глен как раз пытался настроить шипящее радио в машине. Казалось, ему пришлось долго припоминать, о чем они разговаривали. Механик таращился и моргал, как сова, и снова перестал смотреть на дорогу.
Эндрю инстинктивно впился пальцами в сиденье:
– Да, Брук, – напомнил он мужчине слева от себя. – Мне тоже бросилось в глаза, что она немного… э-э-э… неуравновешенная.
– Эх, если Брук никого не таскает за уши, то она, конечно, клевая. С тех пор как Уилл подался из Санпорта, иногда случается, что у нее дурное настроение, – не ощущая подвоха, выбалтывал механик.
– Уилл?
Глен кивнул и забарабанил пальцами по рулю машины:
– Уилл Стивенсон. Брук и я ходили вместе с ним в одну школу.
– А по какой же причине Брук так расстраивается из-за него? – заинтересовавшись, продолжал расспрашивать Эндрю.
Механик взглянул на пассажира так, словно тот был совершенно дремучий:
– Ну они же были помолвлены! Неудивительно, что она обиделась, когда он ее бросил.
Может, все вышло потому, что Эндрю впервые за долгое время не нужно было думать о том, доставили ли свежие продукты или хватит ли охлажденного на льду вина на вечер. А может, из-за того, что в Брук Дэй было нечто такое, отчего у Эндрю зудели кончики пальцев. Но как бы там ни было, он повернулся к Глену с намерением побольше узнать об иногда сварливой хозяйке. Он с трудом скрывал свое нетерпение:
– Брук, значит, была помолвлена?
– И даже довольно долго, – ответил Глен, к счастью, не замечая, что Эндрю стал вдруг проявлять удивительный интерес к почти незнакомой женщине.
– Что значит долго?
Даже сбоку Эндрю рассмотрел глубокую морщину на лбу у Глена.
– Ох, наверное, года три.
Эндрю сглотнул и невольно подумал, что ему даже в одной и той же квартире никогда не приходилось жить три года. Он не мог представить, как отношения могут длиться настолько долго.
И потому продолжал беззаботно задавать вопросы:
– А из-за чего они расстались?
– Что?
Эндрю заскрипел зубами.
– Почему они расстались?!
– Не стоит сразу орать, Дрю! – возмутился Глен.
– Ну и?
Эндрю от нетерпения нахмурился.
– Понятия не имею, – небрежно дернул плечом автомеханик. – Знаю только, что Уилл около года назад свалил отсюда, и с тех пор Брук выглядит довольно мрачно.
Эндрю с воодушевлением присвистнул и тут же хотел было открыть рот, чтобы продолжить выуживать информацию из разговорчивого механика, как вдруг его план пошел прахом.
– Это ваша машина?
Эндрю кивнул, взглянув на внедорожник. Он был несколько разочарован тем, что больше ничего не сможет узнать о девушке. С другой стороны, он должен был радоваться, что скоро сможет снова сесть в собственный автомобиль и забыть об этой раздражительной мисс, которая, правда, готовила умопомрачительно вкусные сэндвичи и обладала такими же умопомрачительно голубыми глазами. Но его она раскритиковала в пух и прах.
Или нет?
– Что все это значит, ты потерпел кораблекрушение?
Эндрю шел вдоль крошечной бухты, держа в одной руке пакет с рыбой и картошкой фри, а в другой – мобильник, из которого тарахтел голос тети Дэйзи. Поморщив нос, он взглянул на промасленную панировку рыбных кусочков, принюхался и решил, что, несмотря на голод, выбросит все в урну у ближайшей скамейки в парке. Он с легкостью мог отказаться от расстройства желудка.
Вздохнув, опустился на лавочку, козырьком приставил к глазам освободившуюся руку и стал любоваться идиллической картиной морского залива, где пришвартовались маленькие парусные лодки и рыбацкие катера. Где-то высоко над ним слышались одиночные крики чаек, дул легкий бриз, по кристально голубому небу скользили редкие облака. На самом деле это был бы великолепный день, если бы Эндрю не умирал с голоду. Ко всему прочему, он только что узнал, что ремонт автомобиля займет пару дней.
По-видимому, у машины не только лопнуло колесо и помялось крыло, но и треснула ось. Поскольку Эндрю находился в захолустье штата Мэн, а новые детали к его внедорожнику европейского производства не росли на деревьях, хочешь не хочешь, но придется ждать несколько суток, пока Глен починит машину.
– Я был на пути в Бар-Харбор, как вдруг с машиной случились проблемы. Теперь мне придется пожить здесь, пока она снова не будет на ходу, – сказал он тетке, надеясь, что ту удовлетворит такое объяснение. Как бы то ни было, но взрослому мужчине в тридцать пять лет уже не нужна нянька.
– А что за проблема с машиной? И почему ты просто исчез, не предупредив меня?
Ну как можно любящей тетке сказать, что именно ее чрезмерная заботливость и слишком сильное усердие на работе и стали причиной того, что Эндрю совершенно срочно потребовался отдых? Включить телефон и ответить на один из многочисленных теткиных звонков – это была очень плохая идея. Теперь он попал в переплет!
– Эндрю, если оставить автомобиль там, я могла бы тебя забрать.
Чего-то подобного он и опасался:
– Не нужно, тут хорошая природа, и полагаю, я без проблем проведу здесь время, пока мою машину не починят.
– Но, Энди, – раздался раздраженный голос тетушки, – ты же знаешь, я хотела тебе организовать встречу с продюсером.
Эндрю все еще придерживался мнения, что не стоит добавлять себе стресса, работая над телевизионным шоу, поэтому его сожаление по поводу встречи было весьма сдержанным:
– Значит, и с ней придется несколько дней подождать.
Очевидно, такие перспективы тетке не понравились:
– Совершенно не в твоем стиле откладывать важные встречи в долгий ящик.
Именно так. В последнее время он слишком много внимания уделял деловым встречам и слишком мало своим потребностям. Это ему стало ясно после нескольких часов, проведенных в штате Мэн. Поэтому, неожиданно для самого Эндрю, ему оказалось совершенно несложно лениво ответить:
– В ближайшие дни мир наверняка не рухнет.
Но у Дэйзи было иное мнение на этот счет:
– А если с рестораном возникнут проблемы?
– Какие еще проблемы? – мрачно нахмурился он. – Если сгорит кухня, я об этом точно узнаю одним из первых.
– Это не смешно, Эндрю.
Тон у тетки был строгий. Но он расслабленно запрокинул голову назад:
– Ты совершенно напрасно беспокоишься. Меня не будет всего несколько дней.
– Уехал и ничего не сказал мне!
– Мне нужен тайм-аут, Дэйзи, – резко произнес он в трубку.
– Но… но как же ресторан, как же поставщики…
– Они могут подождать, – коротко отрезал он, заметив нотки злости в своем голосе. Ему не нравилось все время уделять внимание только работе. Кроме того, Эндрю уже надоело объяснять тетке, зачем ему необходим короткий отпуск. Господи, он ведь взрослый мужчина, который может делать все, что захочет! Как бы он ни любил тетю, сейчас ему больше всего хотелось просто бросить трубку и почти беззаботно отправиться исследовать маленький городок.
Он на несколько секунд зажмурился, глубоко вздохнул и заявил тетке твердо и решительно:
– Мне в самом деле нужен перерыв.
Дэйзи ответила не сразу, помолчала немного, а потом обреченно вздохнула:
– Хорошо, тогда бери тайм-аут. Если ты считаешь, что ресторан можно доверить Нику.
Тетка не могла видеть Эндрю, поэтому тот состроил измученную гримасу и ответил с большей уверенностью, чем он чувствовал на самом деле:
– Он наверняка справится.
– Ну, если ты так считаешь…
– Мне нужен отпуск, – выпалил он.
– Против этого никто ничего не говорит, – смягчившись, произнесла Дэйзи. – Но… но… почему именно сейчас, Эндрю? Эта затея с шоу могла бы стать фантастической возможностью для тебя!
Прежде чем она успела привести в пример Джейми Оливера или Гордона Рамзи или предложить переплюнуть одного известного толстого телекулинара, который обвешивается ожерельями из колбас, Эндрю вздохнул:
– Потому что должно произойти нечто важное. Ты можешь отправлять мне сообщения на почту.
– Но…
– Я сам выйду на связь, Дэйзи, – сказал он с наигранным весельем, чтобы после этого сразу же положить трубку. Потом он быстро и решительно выключил мобильник и сунул его обратно в карман джинсов.
Вообще-то он даже предположить не мог, что будет так трудно выкроить для себя несколько свободных дней. Кроме того, даже в самых смелых ожиданиях он не мог предвидеть, что этот маленький отпуск придется провести в крошечном городишке и там бродить пешком, так как машина окажется в мастерской.
Эндрю и не представлял, как ему вернуться обратно к ресторану, к своим вещам. Честно сказать, ему не очень-то хотелось сейчас объяснять хозяйке заведения, почему ему придется пользоваться ее гостеприимством еще несколько дней. Поэтому он пока остался сидеть на лавке в парке и наблюдать за бухтой, в которой почти ничего не происходило.
Он был жителем большого города и видел жизнь в глубинке лишь на экране телевизора. Еще несколько раз ездил в путешествия. Но теперь стоило поразмыслить, как провести с толком свободные дни в этой глухомани. Конечно, такие маленькие городишки, как Санпорт, были очень уютны и по-провинциальному исключительно красивы. Но Эндрю знал: эта идиллия смертельно надоест самое большее через неделю. Для расслабляющего отдыха короткая поездка по побережью Мэна вполне подходила, но о жизни тут не могло быть и речи.
– Эй!
Он вздрогнул и обернулся. Прямо позади него громко просигналила машина и послышался уже знакомый ему голос. Эндрю прищурился и в ярком солнечном свете узнал Брук. Она припарковала грохочущий фургон как раз на свободное место позади лавки, а потом заглушила мотор. Когда девушка вышла из машины и приблизилась, он осознал, что его покою пришел конец.
– Я была только что у Глена и слышала, что ваш автомобиль починят только через пару дней, – перешла она к делу без обиняков и остановилась рядом с парковой скамейкой, сунув руки в карманы джинсов.
Эндрю медленно отвел голову назад и взглянул ей в лицо. По виду Брук нельзя было многого сказать – лишь то, что она прилично устала и что-то ела недавно: в правом уголке губ прилипла пара крошек.
– Приходится с этим мириться, если ездишь на хорошей европейской машине, запчасти к которой нужно еще доставить, – невозмутимо ответил он.
Неожиданно на его ироничный комментарий насчет себя девушка отреагировала гортанным смехом и оперлась на забор позади парковой лавочки.
– Осознание – верный путь к исправлению.
– Это же мне всегда говорила учительница математики, когда я обещал, что никогда больше не буду забывать домашнее задание, – слегка скривился он.
Ее смех оказался заразительным. Девушка продолжила:
– И как, помогло?
Эндрю растерялся, увидев хозяйку ресторана в таком приподнятом настроении, и некоторое время подыскивал слова, но решился выдавить из себя лишь короткое:
– Не совсем.
– Ага.
Брук пристально посмотрела на него, скрестила ноги и с любопытством спросила:
– И что вы теперь намереваетесь делать?
– С забытыми домашними заданиями по математике? – Он рассеянно пожал плечами: – Мне тридцать пять уже исполнилось. Не думаю, что меня могут взять под домашний арест или лишить карманных денег.
Она фыркнула. Это была словно музыка для его ушей.
– А я и не подозревала, что вы юморист.
– Это один из многих моих талантов.
Удивительно, Эндрю даже не обиделся, когда она хитро пропела:
– Собственно, мне было интересно спросить, Дрю, чем вы собираетесь заняться. Ведь судя по всему, вы здесь застряли на некоторое время.
Эндрю вздохнул, постарался убедительно улыбнуться и добродушно хлопнул по спинке лавочки:
– Это место довольно уютное, и я спросил себя, не стоит ли с вами договориться насчет номера еще на несколько дней. – Он слабо улыбнулся.
Брук ответила не сразу. Она так задумчиво посмотрела, что Эндрю немного занервничал. Когда девушка наконец открыла рот, у него закралось подозрение, что она наверняка обиделась на то, как он скептически отреагировал на ее дом.
– Вы уверены, что вы выдержите в «Крэб Инн»?
– Что вы имеете в виду? – Эндрю притворился, что не понял.
Лицо собеседницы приняло загадочный вид:
– Как же это было? Разве вы не говорили, что большинство гостей сбегут как можно скорее, только завидев «Крэб Инн»?
Эндрю почти смутился:
– Тут вы, наверное, что-то перепутали.
– Нет, я совершенно точно помню ваши слова, – любезно заверила она его. – Может быть, вам больше придется по вкусу жилье у миссис Шнайдер?
– Миссис Шнайдер? – Он подозрительно поморщил нос. – Это та дама с бесчисленным количеством кошек?
– Точно, – весело кивнула она.
– Разве вы не сами мне рассказывали, что у нее есть странная привычка купать гостей?
Девушка вяло помахала рукой перед лицом, едва не лопаясь от смеха:
– Не всех гостей. Подозреваю, что такую сервисную услугу она оказывает только гостям мужского пола.
– Это успокаивает, – крякнув, ответил Эндрю. – Я вправду думаю, что лучше…
Широко улыбнувшись, Брук его перебила:
– Совершенно случайно я встретила ее всего полчаса назад в супермаркете и рассказала о вашей плачевной ситуации. Миссис Шнайдер заверила меня, что она будет очень рада, если сможет вам помочь.
Эндрю взглянул на девушку, стиснув зубы. Он понял, отчего у нее такое хорошее настроение. Она просто насмехалась над ним.
– У меня аллергия на кошек, – дерзко соврал он.
Ее взгляд сиял от удовольствия:
– Это не проблема: у миссис Шнайдер сибирские длинношерстные коты. Насколько я знаю, они совершенно не вызывают аллергии.
Эндрю заскрипел зубами:
– Вы хотите, чтобы я вас умолял, что ли?
– Что за чепуха, – радостно возразила она ему. – Кроме того, вы наверняка не представляете, как все будет.
Эндрю тяжело вздохнул и взглянул ей в лицо:
– Вам кажется честным выдворять меня подобным образом после того, как я похвалил ваш сэндвич?
Теперь, наверное, настал черед Брук смутиться. Но ей такое было нипочем. Без угрызений совести она ударила носком по крошечной гальке, и та медленно покатилась по тщательно выложенной плитками мостовой.
– Вы уж извините, Дрю. Но я думаю, вы не можете отличить похвалу от кулинарного рецепта.
Девушка скривилась, словно выпила стакан рыбьего жира, и нехотя произнесла:
– Вы можете и дальше снимать у меня комнату.
– Но?
– Нет никаких но, – покорившись судьбе, кивнула она ему и отошла от лавки. Казалось, она вновь хотела сесть за руль фургона.
– Вы снова убегаете? – удивленно поинтересовался Эндрю, наблюдая, как девушка заправляет прядь волос за ухо.
– Мы же не можем просто спокойно сидеть у залива и расслабляться, – возразила она ему.
В первый момент Эндрю не знал, что на это ответить. Он следил, как Брук открывает дверь кабины. Вдруг он в спешке крикнул:
– А как я попаду обратно в «Крэб Инн»?
– У вас есть целых две здоровых ноги, – бросила она походя и указала на побережье. И тут же ангельски улыбнулась. – Просто держитесь прибрежной дороги, только опасайтесь туристов! Некоторые из них путают шоссе с гоночным треком.
Когда взвыл мотор и раздолбанного тарантаса и след простыл, Эндрю вынужден был признать, что Брук Дэй не только раздражительная и злопамятная. У нее еще и невероятно острый язык.
Но ему это почему-то нравилось.
Эндрю Найт сидел именно на том месте, которое Брук не могла пропустить, если бросала взгляд из кухни «Крэб Инн» в гостевой зал. Это просто сводило ее с ума. Она едва не ампутировала себе палец – нож выскользнул у нее из руки, когда в очередной раз посмотрела туда и отвлеклась.
Мало того, что на кухне царила оживленная работа, – они с помощницей Меган едва успевали выполнять все, а официантка Лили снова куда-то выбежала, чтобы позвонить домой, переживая за больного ребенка… Так нет же, ко всем этим проблемам прибавился еще и этот невозможный тип, заказавший им большой обед. Брук не понимала, почему нервничает так, словно в ее заведении сидит самый известный ресторанный критик страны. Дрю Найт был всего лишь заносчивым типом. Может, дома он обычно и заказывал самое дорогое вино, чтобы впечатлить друзей, но на самом деле не мог отличить шабли от бордо.
Она яростно рубила репчатый лук, игнорируя острый запах, от которого жгло глаза и щипало в носу.
Этот человек плохо действовал на ее душевное спокойствие.
В прошлую ночь она долго не могла заснуть и ворочалась в кровати. А он-то, наверное, спал, как невинный младенец. Поэтому Брук все время спрашивала себя, неужели она лишилась рассудка, если предложила ему ночевать вместе с ней в «Крэб Инн». Почему-то раньше она никогда не задумывалась о том, что будет, если сдать номер мужчине и самой оставаться здесь. Он может оказаться серийным убийцей, который воплощает свои извращенные фантазии, заставляя женщин делать сэндвичи, сводит их с ума своими ямочками на щеках – а потом она теряет голову. Неужели этот Эндрю был просто напыщенным говнюком, который шел по жизни с убеждением, что может давать другим людям хорошие советы?
– Если взяться, из этого места можно было бы кое-что сделать, – цитировала она его, бормоча злобно себе под нос. Глаза сделались щелочками, что с луком было связано в последнюю очередь.
Какое же у человека должно быть громадное эго, если он думает, что может поучать каждого? Ей ведь не приходит в голову мысль советовать своему врачу, как лечить ее от гриппа, хотя она любит смотреть по телевизору всякие сериалы про больницы!
Еще вчера девушка безудержно злилась на то, как легко шагал по миру этот человек. Он определенно относился к тому сорту людей, которым для достижения успеха никогда не приходилось тяжело работать. Брук была почти убеждена, что у Дрю есть богатый отец, который растил сына, словно наследного принца, выполняя все его желания. К сожалению, не все живут в идеальном мире, где можно просто нанять команду дизайнеров интерьера, чтобы изменить стиль ресторана и сделать ремонт. Конечно, Брук с удовольствием просто взяла бы телефон и организовала ремонт, ведь она сама знала, какое впечатление производит «Крэб Инн» на приезжих. Но чем за все это платить?
Она тайком глянула в зал и внимательно посмотрела на Дрю. Он беззаботно сидел там, совершенно расслабленно попивал вино из бокала и к тому же выглядел бесстыдно красивым в светло-синей рубашке. Он уже не только съел порцию клэм-чаудера[8] и запеченный батат с клюквенным соусом, но и умял крэб-кейк. Брук предполагала, что гость демонстративно не доест, однако тарелка была совершенно пустой. Ей с детства внушали, что самая большая похвала для повара – пустая тарелка, но девушка не доверяла мнимому спокойствию. Может, стоит сейчас просто пойти в зал и спросить Дрю, пришлась ли ему по вкусу еда, но тогда у него, скорей всего, тут же появились бы советы, как можно улучшить ее блюда.
Брук никак не могла с собой справиться: она считала Дрю Найта исключительно самоуверенным типом. Она не удивилась бы, узнав, что он относится к тому сорту педантичных людей, которые даже носки гладят.
В данный момент мужчина рассматривал меню, и она недовольно фыркнула. Меган покосилась на нее, но лучше было не обращать на нее внимания.
– Брук, с тобой все в порядке?
– Разумеется, – мимоходом бросила девушка, надеясь на то, что Меган отнесет ее раскрасневшиеся щеки на счет жары. Не хватало, чтобы патологически любопытная помощница стала задавать вопросы, отчего это Брук так краснеет, как только видит некоего мужчину. К сожалению, та верно истолковала ситуацию:
– Правда? Почему ты тогда постоянно выглядываешь из кухни?
Может, просто потому, что она идиотка и Дрю Найт занимает в ее мозгу слишком много места? У Брук был очень тяжелый день, она два часа провела помогая матери в саду, чтобы та не слишком напрягалась. А теперь вот еще Меган заметила, что она постоянно пялится на постояльца!
Брук на миг замерла и уставилась на разделочную доску перед собой, где уже лежало три нарубленных луковицы, – их надо спассеровать на сливочном масле.
Сегодня у нее не было настроения проводить весь вечер на кухне за нарезкой овощей. Хотелось лечь в постель или провести больше времени с матерью. Несмотря на то что мама сегодня работала довольно интенсивно и бодро, была веселой, Брук беспокоилась за нее.
Девушка ненадолго закрыла глаза и глубоко вздохнула.
На нее навалилось слишком много.
Ответственность за ресторан. Болезнь матери. И потом, споры с отцом, у которого были совершенно другие представления насчет того, как дочери направить «Крэб Инн» по правильному пути развития.
Когда же она повстречала городского сноба Дрю Найта с его советами… он так действовал ей на нервы, что хотелось кричать.
– Ты уверена, что все хорошо?
Брук испуганно подняла голову, проследила за недоуменным взглядом помощницы… и в растерянности обнаружила, какую кровожадную резню учинила с невинным луком: от него остались лишь измочаленные волокна. Похоже, она его кромсала ножом до тех пор, пока уже невозможно было понять, что это за овощи превратились в такую кашу.
От досады Брук прикусила зубами внутреннюю часть щеки, сгребла луковую кашу и выбросила в мусор. Попыталась оправдаться:
– Наверное, я слишком задумалась.
– Я тоже так решила, – весело согласилась женщина постарше. – У тебя правда все хорошо?
Брук измученно взглянула на седую помощницу:
– Если ты интересуешься, не заболела ли я, то могу успокоить. Дела идут просто блестяще.
Меган отправила глазированные индюшиные бедра в шипящий жир и спокойно пожала плечами:
– Если дела у тебя так блестящи, значит, мне привиделись темные круги под глазами и скверное настроение.
– Видимо, да, – лаконично ответила Брук и наклонилась, чтобы взять еще пару луковиц. – И с настроением у меня все в порядке.
Меган принадлежала к тем, кто видел, как Брук бегала по пляжу в одном подгузнике, и ей не так-то просто было запудрить мозги. Походя бросила:
– Ну, если ты так сама говоришь, то так тому и быть, детка.
Брук запрокинула голову и про себя досчитала до десяти. А потом объяснила помощнице так терпеливо, как только могла в тот момент:
– Мег, у меня не скверное настроение. У меня просто слишком большой стресс, чтобы, весело насвистывая, танцевать по кухне.
Вместо ответа, Меган ненадолго задумалась, а потом с наигранной непринужденностью спросила:
– Как дела у мамы? Я ее встретила позавчера, когда они с твоим папой собирались ехать в больницу.
Брук в общем-то не хотелось говорить о матери прямо здесь и сейчас. Нужно было торопиться, чтобы накормить проголодавшихся гостей. Но, к своему стыду, вынуждена была себе признаться, что не только она переживает о маме, – есть много людей, кто ее любит и волнуется. Поэтому она немного опустила голову и сдержанно пробормотала:
– Состояние стабильное, но… в общем, вот так.
На кухне на некоторое время воцарилось молчание, прерывавшееся лишь шипением сковороды и звуками из гостевого зала.
– Если тебе что-нибудь нужно…
– Я знаю. Спасибо, – перебила Брук помощницу, искренне улыбнувшись.
Девушку очень радовала поддержка таких людей, как Мег, которые по-настоящему беспокоятся за маму. Но, к сожалению, были и другие. Часто у нее складывалось впечатление, что многие знакомые спрашивают о ней, только чтобы удовлетворить свое любопытство или для галочки. Все эти вопросы для Брук значили лишь одно: ей снова нужно заниматься болезнью матери и не пускать ситуацию на самотек. Болезнь и финансовые трудности теперь преследовали семью постоянно. Брук, как, впрочем, любой другой здешний житель, не могла съездить на заправку без того, чтобы мэр города не подождала ее на кассе и с сочувствующим видом не расспросила при всех. А девушка просто хотела сделать покупки и чтобы миссис Лерой, которая ходила с мамой в один класс, не плакала и не смотрела так, словно мама уже одной ногой в могиле.
Да, возможно, Брук и вела себя в настоящее время грубо, но только потому, что не хотела, чтобы на нее пристально смотрели с участием, произносили бесконечные соболезнования и доводили ее до эмоционального срыва у полки с туалетной бумагой.
Вздохнув, она расправила плечи и принялась чистить очередные луковицы, отрешенно думая о том, что раньше у нее никогда не было причин для скверного настроения, грубости или раздражительности. То время кончилось не так уж давно. Тогда она весело проживала дни и любую стрессовую ситуацию встречала, не теряя душевного равновесия. До прошлого года она никогда так много не работала. Тогда и мама еще не болела, и ресторан приносил достаточно прибыли, и личная жизнь еще не пошла под откос.
– Ты не знаешь, куда запропастилась Лили?
Брук была благодарна, что Мег отвлекла ее от мрачных мыслей. Она поставила две готовые тарелки с блюдами в раздаточное окно и вопросительно глянула в зал.
– Она опять, что ли, звонит куда-то?
– Возможно, – ответила Брук, пожав плечами, и развязала фартук. – Малышка заболела. Для какого стола тарелки? Немного помогу Лили, если я тебе не нужна.
– Да, все в порядке, – отмахнулась Меган. – У меня все под контролем. Тарелки для пятого стола.
Брук кивнула помощнице, радуясь, что хоть ненадолго сбежит из кухни, и отправилась разносить горячие тарелки. Для вечера вторника в «Крэб Инн» было достаточно людно. Время было относительно позднее, и большинство посетителей уже поели, так что Брук могла сбавить обороты. Она подала еду пожилой семейной паре, надеясь, что сегодня не засидится на работе допоздна. После того как девушка перекинулась с ними несколькими словами о погоде, она как раз хотела убрать посуду с соседнего столика, как вдруг заметила постояльца. Он ее подзывал.
Какой-то противоестественный импульс заставил ее подойти к его столику, вместо того чтобы убрать пустую посуду у других гостей.
– Чего изволите? – выдавила она из себя, глядя на приветливо машущего посетителя. – Когда Брук его хорошенько рассмотрела, то снова заметила ямочки на щеках.
– Крэб-кейк был довольно вкусным.
– Довольно вкусным? – Девушка почти машинально прищурилась и лишь в последнюю секунду сдержалась, чтобы возмущенно не фыркнуть.
Он кивнул, казалось, не замечая ее дурного настроения.
– Соус для запеченного батата был просто удивительным.
– Удивительным? – Брук скрестила руки на груди и вызывающе кивнула. – Что вы этим хотите сказать?
– Я хочу сказать, что вкус был удивительным.
– Удивительным в хорошем смысле слова или в плохом?
Дрю расслабленно откинулся на спинку стула и криво усмехнулся. Брук это странным образом разозлило. Но, не ответив на ее вопрос, он продолжил:
– Признайтесь: в клэм-чаудере была не ветчина, а лосось.
Она еще никогда не встречала человека, который бы так восхищался едой, как этот мужчина. Можно сказать, он чересчур зацикливался на еде.
Брук нехотя промямлила, с восхищением, достойным визита к зубному врачу:
– Это ведь не такая уж тайна…
– Кроме того, в супе чувствовались подозрительные нотки кориандра. Так ведь?
Дрю, кажется, обладал чрезвычайным чувством вкуса, Брук лаконично произнесла:
– Это только потому, что он там есть.
Видимо, постояльца не смутил ее грубый ответ. Ничуть не расстроившись, он сидел за столом и глядел на девушку снизу вверх:
– Хоть везде пишут, что в клэм-чаудер нужно класть лавровый лист, но без него вкус был намного лучше. Как-то… свежее.
– Откуда вы знаете, готовим ли мы наш клэм-чаудер с лавровым листом или без него? – растерянно глянула она на Дрю.
Теперь настал его черед фыркать.
– Это чувствуется по вкусу! Как вы додумались до такого рецепта?
– Его используют три поколения нашей семьи, – вскользь ответила она и убрала прядь волос, свесившуюся на лоб.
– Ага. – Дрю забарабанил пальцами правой руки по столешнице. – Мускатный орех тоже там был, правильно?
– Да.
Мужчина довольно кивнул и спросил восхищенно, словно ребенок:
– Что у вас можно заказать на десерт?
Брук ошеломленно взглянула и прислонилась к одной из темных балок рядом:
– Разве вы все еще голодны?
На это Дрю ответил лишь широкой улыбкой:
– Для десерта всегда место найдется. У вас есть что-нибудь с черникой?
Неизвестно почему, но его безумная влюбленность в ее блюда вдруг показалась ей весьма лестной.
– Скоро в Санпорте пройдет ежегодный народный праздник. Там среди прочего – поедание черничных пирогов на скорость. Может, вам стоит принять участие? – произнесла девушка, стараясь не улыбнуться.
– Да, возможно, – ответил он увлеченно. – Но, собственно, я охотно съел бы кусочек пирога уже сейчас.
– Тогда я принесу вам порцию немедленно, – миролюбиво заявила Брук и добавила: – Кроме того, я порекомендовала бы кленовый мусс.
– Вы делаете его с миндалем или с лесными орехами?
– А вы хотите украсть рецепт? – весело улыбнулась Брук и взяла со стола пустой графин из-под воды.
Дрю ответил не сразу, но когда открыл рот, девушка сразу вспомнила, отчего у нее такая антипатия к этому типу из большого города.
– Вы уж извините, Брук. Я бы никогда и не подумал, что здесь готовят такую вкусную еду. Кто бы мог предположить, что в подобном ресторане подают такой божественный клэм-чаудер?
– Большое спасибо! – выдавила из себя Брук, борясь с желанием двинуть кухонной утварью по голове постояльца.
Он растерянно поднял взгляд и нахмурился:
– Эта фраза задумывалась как комплимент!
– В котором вы оскорбили мой ресторан?
– Вы что, встали сегодня не с той ноги? – спокойно переспросил мужчина. – Другие люди радовались бы комплименту от меня.
Девушка уставилась на него и спрашивала себя, как человек может быть таким напыщенным. Но вместо того чтобы скандалить с ним прямо в гостевом зале, девушка проскрипела:
– Принесу вам черничный пирог.
Она сдержалась, не высказав фразу, от которой гость бы заткнулся.
– Лорен, я за всю жизнь ни разу не встречала такого надменного, самовлюбленного, высокомерного идиота!
– Ты это уже говорила, Брук.
Брук нарочно не обратила внимания на веселые нотки в голосе лучшей подруги, прижав телефон плечом к уху. Она, как одержимая, драила рабочую поверхность ресторанной кухни. Наверняка потом будет болеть шея, но в этот момент ей было абсолютно все равно. Хотя «Крэб Инн» закрылся час назад, она все еще не могла успокоиться.
– Как вообще человеку приходит в голову такое говорить? Разве он не замечает, насколько обидны его слова?
Очевидно, Лорен не разделяла искреннего возмущения подруги:
– Я уверена, что он не это имел в виду.
Брук подняла голову и одновременно схватила рукой телефон, чтобы тот не упал на свежевымытый пол.
– Что же это тогда значит?
– Я имею в виду, что мужчины могут еще тех дел натворить, когда речь идет о формулировках, Брук, – ответила Лорен в своей неподражаемо терпеливой манере.
И все же Брук возмутилась:
– Значит, ты полагаешь, что я делаю из мухи слона, что ли?
– Это сказала ты, – пропела в трубку Лорен. – А не я.
– Лорен!
Из динамика послышался тихий смех подружки.
– Сказать тебе, что я об этом думаю?
– Я тебя прошу об этом, – прорычала Брук сквозь стиснутые зубы.
– Я считаю, что твой постоялец очень милый и что ты его тоже находишь весьма милым, но по непонятным причинам ты скрупулезно взвешиваешь каждое его слово. И прежде чем ты свернешь мне голову, напомню, что ты – крестная моей дочки.
– Очень смешно, – проворчала Брук, а потом, возвращаясь к спору, напомнила: – Этот мужчина просто невыносим!
– И это ты тоже уже говорила.
– Ты меня не воспринимаешь серьезно, – возразила Брук.
– Ну разумеется, я тебя серьезно воспринимаю, вот только не пойму, почему его не вышвырнуть, если ты его терпеть не можешь.
Тут Брук приперли к стенке, и ей ничего другого не оставалось, как ответить:
– Я ведь не могу просто так выставлять за дверь постояльцев с деньгами, нам ведь эти средства очень пригодятся!
– Хорошо, хорошо.
Было слышно, как Лорен вздохнула.
– Если он тебя так волнует, просто не попадайся ему на пути.
– А ты думаешь как я поступаю? – Девушка в ярости швырнула тряпку в наполовину пустое ведро на полу и громко выругалась, когда грязная вода брызнула на только что отдраенный пол.
– Брук, да что с тобой происходит? – В один миг голос Лорен стал взволнованным. – Я не помню, чтобы ты так злилась.
Брук сглотнула, провела рукой по лицу и покачала головой. Она отрешенно оперлась на рабочую поверхность. Слова подруги заставили ее задуматься. Она слишком близко подошла к своей границе допустимых нагрузок, поэтому так нервно реагировала. При этом совершенно не желала выплескивать на других собственное плохое настроение, жить все время с мрачным лицом и взрываться из-за любой мелочи.
– Я знаю, – пробормотала она потом.
– Тебе нужен отпуск, Брук.
Сухо рассмеявшись, девушка помассировала переносицу:
– Отпуск? Как же мне взять отпуск, Лорен? У меня даже нет времени ноги себе побрить.
Лорен фыркнула:
– С тех пор как появилась на свет Бесси, я больше не брею ноги.
Брук зашлась в приступе хохота и прокряхтела в трубку:
– Через три месяца Бесси исполнится два года!
– Вот видишь, мое сочувствие к тебе имеет некие рамки, – возмутилась Лорен, но при этом невероятно нежно. – Бритье ног – это уже чистая роскошь.
– Сочувствую твоему мужу, – пошутила Брук и сама улыбнулась: – Спасибо, Лорен.
– Не за что, – тихо ответила лучшая подруга.
Она, казалось, сразу догадалась, что имеет в виду Брук. Между ними еще с детского сада царило единодушие, которое не требовало многословных объяснений.
– И все же я считаю, что тебе нужно на время вырваться из будничной рутины. Я не хочу видеть, как ты сгоришь на работе.
– Не говори ерунды, – сразу утихомирила ее Брук. – Как только мама поправится немного и в ресторане наладятся дела, я смогу расслабиться, – приукрасила она ситуацию.
– Ты же знаешь, что я о тебе беспокоюсь.
– Да, мама, – шутя, ответила Брук.
– Прошедший год не был простым для тебя… – Голос Лорен звучал серьезно.
Конец ознакомительного фрагмента.