Глава 4. Веками намоленное место
Купцы – строители патрональных церквей
Как мы уже говорили о том, что современная улица Ильинка первоначально называлась Дмитровкой. Название это она получила от церкви Дмитрия Солунского, которая стояла ровно на углу современной Ильинки и Рыбного переулка. К сожалению, нам неизвестна точная дата его возведения, и это усложняет поиски. Известно только, что во время пожара 1462 года сама улица уже носила название Дмитровской, как уже было сказано, в честь храма Дмитрия Солунского. А сколько должно минуть лет, чтобы сложившаяся традиция названия улицы могло попасть на летописные страницы? Полагаю, не менее 50-ти, а то и больше. Поэтому ориентировочную дату строительства храма можно условно принять за начало XV или даже конец XIV века. Если же принять во внимание заявления И. Е. Забелина и А. Г. Векслера относительно сложившихся традиций того времени, то церковь эту наверняка должны были ставить купцы.
Несмотря на скудность источников, попробуем составить картину реального участия купцов в купеческих сотнях (купеческих общественных объединениях) через строительство церквей в Москве. Для этого приведем несколько примеров.
Вот, например, «В июле 1479 года… заложил церковь Иоанна Златаустаго великий князь Иван камену, а преже бывшую древяную разобрав; бе же та изначала церковь гостей московских строение…» [110]. То есть царь Иван Васильевич приказал заложить каменную церковь, а деревянную, ранее построенную московскими купцами (гостями), велел разобрать.
Или такой пример: «Собор Николы Гостунского (в Кремле.– прим. авт.) был поставлен в 1506 г. на том месте, „… иде же стояла церковь деревяная старая Никола Лняной зовомый“. По-видимому, название „льняной“ церковь получила от объединения купцов, торговавших льном (суконная сотня), а из западноевропейских источников мы знаем, что Николай Чудотворец считался покровителем торговцев льном» [111].
Таким образом, указанные примеры подтверждают очевидный факт: строительство некоторых церквей в древней Москве происходило силами купеческих объединений, а первыми местами для возведения таких храмов были места наибольшего скопления людей – Кремль и Китай-город.
Эти примеры указывают и на то, что московские купцы, равно как и в древние века новгородские (например, «Иваново сто» в 1127 году), имели свои купеческие корпорации, избирали старост, вносили специальные взносы в общую казну, на средства которой строили свои церкви, лавки и амбары, снаряжали караваны в дальние страны и т. п.
Современные исследователи в лице авторского коллектива Центра историко-градостроительных исследований под руководством А. А. Разумовской также подтверждают, что именно корпорация купцов-сурожан изначально патронировала устройство Великого торжища. «Возможно именно они (сурожане. – прим. авт.), много путешествовавшие и имевшие большой опыт торговли, подсказали центральной власти идею организации торговли «в рядах», тогда как до этого торговые лавки хаотически группировались вокруг так называемых «крестцов» [112].
Таким образом, есть основание предположить, что церковь Дмитрия Солунского могли построить купцы, заселявшие с конца XIV века район современной улицы Ильинка.
Историк И. Е. Забелин говорит, что в междукняжеском договоре 1388 г. одна из статей устанавливает обязанности князей-совладельцев Москвы по отношению к гостям, суконникам и городским людям: «…блюсти ны с одиного, а в службу их не приимати» [113], т. е. Забелин выделяет эти три самодоста-точные социальные группы. Другой аргумент уже от М. Н. Тихомирова [114]: «…ведущая купеческая группа получила в Москве прозвание гостей-сурожан». Оба автора говорят об одном периоде в истории Москвы, о конце XIV века.
Могла ли в конце XIV века в районе Дмитровского (Ильинского) крестца при таком скоплении торговых точек образоваться купеческая сотня? Ответ очевиден.
Патрональная церковь Сурожской гостиной сотни
Самым известным строением на Дмитровской (Ильинской) улице был, безусловно, храм святого Дмитрия Солунского. Именно от него и пошло первое название улицы.
Сам Дмитрий Солунский был реальным историческим лицом – сыном римского проконсула в Фессалониках (современные Салоники, славянское название – Солунь) в Греции, занимал военный пост – был местным военачальником, в обязанности которого входило защищать город от набегов варваров и притеснять христиан. Но так как родители Дмитрия были тайными христианами, военачальник сам стал проповедником христианства, продолжая при этом достойно выполнять свой воинский долг. За свою христианскую деятельность Дмитрий был убит, а его тело отдано на растерзание диким зверям. Вскоре он был канонизирован как святой великомученик, а его мощи стали святыней.
Почитание на Руси Дмитрия Солунского восходит ко временам начала славянской письменности. Об особом почитании святого Димитрия среди славян свидетельствует такой выдающийся факт: первым сочинением на славянском языке святых равноапостольных Мефодия и Кирилла после создания ими славянской азбуки был «Канон Димитрию Солунскому». Этот канон считается отправным местом в рождении великой славянской литературы.
В 80-х годах XIII столетия святой благоверный князь Даниил Московский воздвиг храм во имя святого великомученика Димитрия, который стал первым каменным храмом Московского Кремля. Позже, в 1326 году, при князе Иване Калите, он был разобран, а на его месте был воздвигнут Успенский собор с приделом Димитрия Солунского.
В 1197 году была перенесена из Солуни во Владимир великим князем Всеволодом Юрьевичем икона Святого Великомученика Дмитрия, написанная на гробовой доске святого, и это событие было внесено как праздник в древние святцы. Эта чудотворная икона сначала находилась в Киеве, потом во Владимире, а накануне Куликовской битвы в 1380 году святым благоверным князем Дмитрием Донским была торжественно перенесена в Москву как великая святыня и поставлена в Успенском соборе Московского Кремля. Одним из ценнейших изображений святого Дмитрия является также фреска на столпе Успенского собора во Владимире, написанная преподобным Андреем Рублевым [115].
Русская православная церковь отмечает День святого великомученика Дмитрия Солунского 8 ноября. Святой изображается на иконах в виде воина в пернатых доспехах, с копьём и мечом в руках (рис. 4.2). С его именем связаны первые страницы русской летописи: «В год 6415 (907). Пошёл Олег на греков… убоялись греки и говорили: это не Олег, но святой Димитрий послан на нас от Бога» [116]. Русские воины всегда верили, что они находятся под особым покровительством святого Дмитрия. Для общецерковного поминовения воинов, павших в Куликовской битве, была установлена Дмитриевская родительская суббота. В первый раз такая панихида была совершена в Троице-Сергиевом монастыре 20 октября 1380 года преподобным Сергием Радонежским в присутствии самого великого князя Дмитрия [117].
Название церкви именем Дмитрия Солунского говорит о том, что: во-первых, в те времена он почитался на Руси как покровитель воинства; во-вторых, это могло быть также связано с именем князя Дмитрия Донского, который считал Солунского своим Небесным Покровителем; и в третьих, великой победой над мамаевым воинством [118].
О почитании Дмитрия Солунского свидетельствует и такой известный из летописи факт: когда сурожанин Ермолин строил Спасскую башню, то на внешней стороне башни он установил резную фигуру Георгия Победоносца, а на внутренней – образ Дмитрия Солунского.
По сохранившимся документам церковь Дмитрия Солунского известна с 1472 года, тогда как сама улица именовалась Дмитровской с XIV века. Одно это обстоятельство даёт нам основание считать, что и храм был воздвигнут в память о временах Дмитрия Донского в честь его военной победы на Куликовом поле, а имя храма уже позже дало название и самой улице.
Местоположение церкви обозначалось в разные годы по-разному: «у Тарханова двора» (то есть вблизи двора знатного купца-сурожанина Тарокана), «у Санопального (то есть Самопального – ружейного) ряда», после 1677 года – «на Посольском дворе», «что на посольском дворе, в оной придел архидьякона Стефана», «на шелковой фабрике», которая действовала после 1717 г. в здании Посольского двора, «против Осиповского подворья».
Рис. 4.1. Икона Дмития Солунского, выполненная служителями церкви Илии Пророка в дар Торгово-промышленной палате России. 2012
В традициях второго тысячелетия на Руси, как и в Европе, купеческие объединения формировались каждое вокруг своего патронального храма. Например, на киевском Подоле (Посаде) таким храмом была церковь Успения Богородицы Пирогощи, заложенная в 1131 году при Мстиславе Владимировиче. Такой была церковь святого Иоана Предтечи в Опоках в Новгороде, построенная в 1127 г. при князе Всеволоде Мстиславовиче. Таким, видимо, являлся и храм Димитрия Солунского в Москве, который стал патрональным храмом купцов-сурожан.
Чтобы представить себе, как действовал патрональный храм и созданное при нём купеческое объединение, достаточно привести пример деятельности купцов-вощников новгородской купеческой корпорации «Иваново сто», чей устав сохранился до наших дней. Купец, вступающий в корпорацию «Иваново сто», платил членский взнос в размере 50 слитков-гривен серебра весом примерно 10 килограммов. Купечество избирало своего старосту, казначея-хранителя общей казны, формировало правила взаимоотношений между членами корпорации. Старосты объявляли сбор на общие собрания для обсуждения наиболее важных вопросов жизнедеятельности корпорации.
Под зданием церкви находился склад товаров, где хранились также весы, измерительные инструменты, образцы и другие предметы, необходимые для организации торга. Около церкви Иоана Предтечи в Опоках устраивались еженедельные пятничные ярмарки или позднее – постоянно действующие торги в рядах.
Примерно так начинала свою деятельность и купеческая корпорация гостей-сурожан. Расселившиеся от Фроловской стрельницы Кремля вдоль дороги на восток купцы-сурожане возвели не только свои дома с лавками, но и построили церковь, назвав её именем святого великомученика, покровителя русского воинства Дмитрия Солунского. На прицерковной площади возле храма были построены первые торговые ряды, они-то и стали предтечей торговых рядов на Красной площади и гостиных дворов Китай-города. Когда сурожан сослали в Новгород, на месте их дворов и возвели первый гостиный двор на Ильинке.
Быть может, ликвидация московской корпорации гостей-сурожан была самоцелью Ивана III? После присоединения Новгорода к Московскому княжеству, опасаясь ослабления своего личного влияния на дела в государстве, он перевёл часть гостей-сурожан в Новгород, а новгородских, наоборот, переселил в Москву и другие районы страны. Если выселение именно купцов-сурожан из Москвы было целью Ивана III, то не исключено, что все документы, касающиеся их привилегий, статуса корпорации гостей-сурожан, отменялись, а документы просто уничтожались.
Традицию переселения купцов позже продолжил и Иван IV: «При Иване Грозном из Новгорода в Москву выехало 145 семей, через два года – ещё 100 семей. Видимо, из этих переселенцев и образовалась в Москве новая и достаточно влиятельная «Новгородская сотня» купцов-сурожан, известная с конца XVI в.
Известен также факт переселения купцов из Пскова после присоединения его в 1510 г. к Московскому государству. Эти переселенцы образовали свой квартал «псковичей» в районе Сретенки. В 1518 г. ими была поставлена церковь Введения, которая и сделалась религиозным центром их поселения. В 1569 г. Иван Грозный свёл в Москву еще 500 человек из Пскова. Среди них были лица очень состоятельные. Например, псковский человек Гаврило Алексеев в 1578—1579 гг. пожертвовал Кириллову монастырю каменную лавку с погребом в наиболее богатом из московских рядов – суконном. Наконец, большое значение имел перевод в 1514 г. на жительство в Москву большой группы богатых смоленских купцов, образовавших здесь особый разряд «смольнян», занимавший в деловой иерархии Москвы второе место после гостей» [119].
Всякое такое принудительное переселение вносит сумятицу, переполох и утрату, порой, очень важных документов, тем более, что они создаются, как правило, в одном экземпляре. Быть может, по этой причине из-за многочисленных переездов, а также пожаров, не сохранились уставы предполагаемой Сурожской гостиной сотни, а также Гостиной и Суконной сотен?
Принудительное переселение купцов из города в город, сопровождалось жесткими условиями: сроками, ответственностью за перевод своих семей и родственников и т. п. Чтобы иметь представление, как это выглядело в реальности, приведём факт такого принудительного переселения купца, по сохранившемуся документальному памятнику от 4 января 1637 года:
«Грамота из Приказа Большой Казны на Устюг Великий воеводе С. Л. Хрущеву о высылке в Москву торговых людей гостиной сотни с семьями
(Л.72) Список з государевой грамоты.
От царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Руси на Устюг Великий воеводе нашему Степану Лукъяновичу Хрущеву да подъячему Ивану Ключареву.
По нашему указу велено гостем и гостиной сотни торговым людем з женами и з детьми и со всеми со своими животы жить на Москве для наших служеб, чтоб им, торговым людем, по выборы в наши службы быть готовым тотчас. И ныне живут на Устюге Великом гостиной сотни торговые люди Степан Якимов сын Усов, Олексей да Василей Грудцыны, Ждан Толстоухов, Василей Скорая Запись да Олексиевы дети Босово и племянники да в Устюжском уезде Дмитрей Шар з братьею, Овдей Паламожной з детьми и со внучаты не едут и жон своих не везут… выслали их к нам к Москве со житье на срок у говед великого поста на четвертой неделе в среду нынешняго 145-го году…. тот час, безо всякого мотчан (ья). Да… сказали: будет они на тот срок, которой в сей нашей грамоте написан, к Москве не будут, и мы для них велим послать нарочно приставов ис прогонов, а велим на них прогоны доправити втрое, а самих их (Л.74) велим весть к Москве за приставы скованных, а дворы их и лавки и животы велим отписать на нас….
И вперед бу есте тем торговым людем, которые в сей грамоте имяны писаны, и их женам на Устюге на посаде и в Устюжском уезде житии не велели.
Писан в Москве, лета 7145-го (1637. – Прим. авт.) геваря в 4 день» [120].
История церкви Дмитрия Солунского у Гостиного двора
Однако вернёмся к описанию церкви Дмитрия Солунского. Первый этаж состоял из амбаров для хранения товаров и торговых принадлежностей, а на втором этаже находилась сама церковь, куда со стороны Введенской улицы (ныне Рыбный переулок), по лестнице на второй этаж поднимались люди. Так было принято, когда строились патрональные церкви. Как и в случае новгородской корпорации XII века «Иваново сто», в ней хранили товары, торговые весы и другие принадлежности, необходимые для организации торга. При церкви, кроме священников, был избранный староста, который и следил за хранением имущества, а также за состоянием самого здания.
То, что под церковью находились складские помещения, подтверждается сохранившимися документами: «…в 1785 году митрополит Платон приписал церковь Дмитрия Солунского с находившимися под нею четырьмя каменными лавками и одною полулавкой к Славяно-греко-латинской академии; сход с лавок назначен на содержание бурсы» [121].
При храме исстари было кладбище (в 1657 г. оно занимало площадь 176,5 квадратных саженей – по размерам примерно, как и другие кладбища в Китай-городе).
Реконструкция внешнего вида здания приведена на рис. 4.2. Сам храм «имел следующие размеры: по линии Ильинки – 6,5 саженей, вдоль Рыбного переулка – 5 саженей. Кладбище, действовавшее до 1657 года, занимало пространство 176,5 квадратных саженей, после чумы 1654 г. было «огорожено наглухо забором от Посольского двора по Ильинке до Рыбного переулка, где конец забора приведён к церковным дверям, а с противоположной стороны – от Посольского двора до каменной палатки, поставленной над прахом, погребенным здесь… Для образования дополнительного места кладбища снесен двор пономаря и взята часть священнического владения – всего 18 сажень в длину, в ширину же в одном конце 6 саж.» [122].
Когда Сурожской гостиной сотни не стало, помещения первого этажа стали сдавать в аренду. В источнике говорится об аренде помещений под церковью: «…под ним помещались лавки Гусятникова и других купцов» [123].
Рис. 4.2. Реконструкция внешнего вида церкви Дмитрия Солунского с лавками и амбарами. Фрагмент реконструкции архитектора С. Б. Звенкова
В другом историческом документе 1779 года «Плане, означающем Посольской бывшей фабрики двор с прикосновенными ко оному строениями в Китае-городе…», указано, что лавки эти были «каменными в 2 этажа, в коих торгуют табаком» [124].
Из XIV и XV веков сведений о церкви не сохранилось.
В XVI веке тоже только одна запись. В пожаре 1564 года деревянный храм сгорел: «лета 7072… августа в 24 день в ночи …сгорело 3 церкви деревяны Казма и Дамиан в Смоленском переулке, Дмитрий святей Христов мученик на Ильинской улице, Парасковгия святая, нареченная Пятница в Введенском переулке, да 33 дворы да 7 келей» [125]. А после пожара 1571 г., когда Москву сжёг Девлет-Гирей, или немного позднее церковь перестроили в каменную. Об этом есть упоминание и в переписи 1626 года.
В XVII в. о церкви сведений сохранилось гораздо больше. В 1618 г. церковь упоминается в патриарших книгах в связи с выдачей в праздник Благовещения ладана «к Дмитрию Селунскому на Ильинском хресце» [126], что делалось только для наиболее почитаемых церквей.
«В Китае городе в кн. 1625 года указана Церковь Святого Дмитрия Селунского, что против Осиповского подворья, дани три алтына три деньги и Сентября в 10 день те деньги на нынешней 133 год (1625 год. – прим. авт.) взяты сполна, платил Поп Григорий» [127].
В 1631—1632 гг. приход составлял всего 8 дворов, в трёх из которых проживали служители самой церкви.
2 марта 1637 года подьяку Ивану Данилову было уплачено 5 денег за то, что ходил «в Китай к Дмитрию Селунскому на отпеванье по жене князь Юрья Яншеевича» [128]. Юрий Яншеевич Сулешов – это боярин и царский стольник царя Михаила Фёдоровича, сын знатного выходца из Крымской орды. Родился около 1584 года, начинал карьеру стольником царя Бориса Годунова. Сам факт существования прихожанина церкви Дмитрия Солунского в лице Юрия Сулешова, выходца их Крыма, подчёркивает и подтверждает гипотезу о патрональной церкви купцов-сурожан.
Князь Юрий был сыном крымского посла Янши-мурзы, принял православие ещё при Борисе Годунове, был участником земских движений, направленных на восстановление государственного порядка, находился в числе воевод и Первого, и Второго земских ополчений, занимал различные административные и военные посты при Василии Шуйском, был Тобольским воеводой, а позднее дважды – Новгородским воеводой, возглавлял царские войска по укрощению бунтов. Его жену 2 марта 1637 года отпевал в Дмитриевской церкви сам патриарх Иоасаф I [129]. Сулешову принадлежал двор на углу Ильинки и Введенского переулка, который впоследствии был застроен расширившимся Гостиным двором (через дорогу была церковь Дмитрия Солунского).
И. Е. Забелин, приводя примеры борьбы с эпидемией чумы, указывает как было после 1654 года огорожено церковное кладбище: «… по государеву указу у церкви Дмитрея Селунского старое кладбище огорожено забором наглухо от Посольского двора подле улицы до Введенской мостовой улицы и приведен заборной конец к церковным дверям, а от забора подле Введенской улицы до попова двора огорожено надолбами; а по другую сторону от Посольского двора до каменной палатки, что поставлена над умершими, загорожено забором же. А нового кладбища, что взято из попова и из понамарского дворишка, длиннику 18 саж., поперечнику в одном конце 6 саж., в другом поперечнике полчетверти сажени, огорожено надолбами изредка. А к той церкви на городьбу старого кладбища на заборы и окол нового кладбища на надолбы лесу пошло: 7 столбов, 115 бревен полутретьи сажени, да на связи 10 бревен получетверты сажени; за лес дано 3 руб. 21 алт. с деньгою, провозу дано 30 алт. 4 ден., да плотникам от дела 2 руб. 6 алт. 4 ден. Всего церкви Дмитрея Селунского за лес и за провоз и плотником от дела 6 руб. 25 алт. с деньгою» [130]. Для образования нового кладбища «был снесён двор пономаря и взята часть священнического владения – всего – 18 саженей» [131].
В Ружной разметной книге за 1657 г. в разделе «Церкви Китай-города» указаны средства, выделяемые церкви в связи с отсутствием прихожан: «Церкви Дмитрия Селунского у Посольского двора: Попу 2 рубля 15 алтын и 5 денег, Дьякону – рубль. Итого 3 рубля 5 денег. Помета: Давать сполна для того, что приходских дворов нет» [132].
С 1677 года церковь окончательно стала ружной, то есть содержащейся за счёт казны (небольшая руга составляла на весь причт 2 рубля 15 алтын и 5 денег).
Там же, в книге за 1639 год записано: «церковь каменная Великомученника Димитрия Селунского, что у Ильинского крестца у мосту. Священник Федот Фалелеев» [133].
В книге за 1736 год сказано: «церковь Великомученника Димитрия, что у Сонопального ряда; при ней придел Архидьякона Стефана, каменныя, Поп Иван Лукин. Прихода не означено» [134].
«Приход Дмитриевской церкви был невелик, – пишет Н. А. Скворцов, – судя по тому, что дани с приходских домов в патриаршую казну платилось 10,5 копейки. От 1631—1632 годов сохранилось известие, что домов в приходе было только пять, кроме трех причтовых, но с 1675 года и эти деньги перестали платить, следовательно, церковь лишилась и оставшихся прихожан» [135].
Историк И. Е. Забелин проследил, как оплачивалась дань (налоги) церковью в XVII веке, и вот какие данные он приводит: «Церковь Дмитрий Селунский, против Осиповского подворья 133 год (1625 г.), что у Ильинского Кресца, у мосту 165 года (1657 г.), что ныне новое Посольское подворье 185 год (1677 г.), что у Гостиного двора 198 г. (1690 г.) по окладу дани 3 алт. 3 ден. Платил поп Григорий. За тем данные денги 10 алт. 3 денги.
Платили попы: Василий 136—143 годы (1628—1635 гг.), Федот 147—180 годы (1639—1672 гг.), стряпчий Рождественского монастыря из Володимера 181—182 годы (1673—1674 гг.), со 183 года (1675 г.) дань не платилась; за 185 год (1677 г.) отмечено: ныне новое Посольское подворье данных денег и казенных пошлин св. патриарх имать не велел и впредь не писать и из окладу выложить» [136].
Сохранились также данные о причисленных к приходу попа Василия и его приближённых: «В Син. Каз. Приказе выписано: в окладных, а также в Московских переписных книгах церкви Дмитрия Селунского, что у Гостиного двора над Ружейным рядом, не написано, а в писцовой Московской книге за 139 год (1621 г.) и 140 год (1632 г.) у той церкви написано: двор попа Василья, двор пономаря Григорья, двор Просвирии Анисии, в приходе 5 дворов» [137].
Конец ознакомительного фрагмента.