10
Вместе с заходом солнца в ущелье пришла прохлада и стало возможным открыть окна, чтобы подышать нормальным, не кондиционированным воздухом. Правда, снаружи окна были защищены бронированными жалюзи, которые, в свою очередь, закрывались маскировочной сеткой под цвет стен – это соответствовало одним из самых строгих требований безопасности.
Каждый вечер, переделав все дела в городе, Камерон возвращался в свой замок, который выстроил в небольшом скальном массиве, некогда бывшем полноценным горным хребтом, но позже израсходованным на строительство Аль-Империала.
Земля достались ему почти даром. Он провел дорогу, установил на скалах следящую аппаратуру и даже зенитные установки и теперь чувствовал себя в большей безопасности, чем несколько лет назад.
– Сэр, вернулся Робин, – пророкотал селектор.
– Пусть войдет, – сказал Камерон и, откинувшись в кресле, вдруг почувствовал, что не может расслабиться даже перед приходом одного из самых верных своих людей и не исключает возможности того, что тот станет в него стрелять. Робин станет стрелять в своего хозяина?!
– Добрый вечер, сэр, – сказал Робин, тихо появляясь в огромном кабинете Камерона.
– Проходи, Робин. Садись.
Подчиненный приблизился к столу и осторожно опустился на краешек стула, в любой момент готовый вскочить. Ему передавалось напряжение босса.
– Как все прошло?
– Нормально, сэр. Этому Юргенсону все понравилось, хотя сначала он корчил из себя наследного принца.
Камерон улыбнулся. Ему была знакома эта категория толстосумов, поднявшихся на наркотиках, подпольных тотализаторах и казино.
– Как наш мальчик?
– Тесты прошел на отлично, даже зачитал Юргенсону письмо от какого-то Дока Ласкера. Похоже, на западном побережье скоро разразится война между владельцами подпольных заведений.
– Что ж, это хорошо. В таком случае нам не помешает держать этого Юргенсона под плотным контролем.
– Но зачем, сэр?
– Пока этот бизнес остается нелегальным, там особо не развернешься, но если провести нужный закон, на западном побережье расцветут пышные клумбы. Однако к этому моменту мы должны быть готовы и загодя встать на западное побережье хотя бы одной ногой.
– Понял, сэр. Теперь понял.
– Вот и отлично. Держи этого Юргенсона на контроле, мы должны знать, чем он дышит и как развивается весь этот бизнес. А как только там образуется какая-то брешь, неустойчивость, мы этим немедленно воспользуемся.
– Да, сэр, – кивнул Робин и поднялся, догадываясь, что разговор окончен.
– Ты вот что… Ты подойди к Либману, он даст тебе безлимитную банковскую карту «Элко»…
– Сэр, у меня хорошее жалованье.
– Я знаю, какое у тебя жалованье, Робин. И я знаю, что ты теперь обеспеченный человек, но бывают моменты, когда для дела нужно что-то быстро купить. Это может быть оружие, это может быть несговорчивый чиновник, это может быть жена несговорчивого чиновника, которой не мешает поднести золотую брошку. Все что угодно, Робин, ты же знаешь, как иногда бывает. Не все можно решить при помощи пистолета, вот для таких случаев у тебя и будет под рукой эта карта.
– Благодарю за доверие, сэр.
– Можешь быть свободен.
Робин быстро вышел, и лишь после того, как за ним закрылась дверь, Камерон выбрался из-за стола и неспешно прошелся по затемненному кабинету.
Подойдя к стеклянной панели, он стал смотреть на небольшую долину, ухоженную, подстриженную, с искусственным озером. Одно время он даже хотел пустить в него каких-нибудь птиц, лебедей или уток, но потом передумал.
Постояв немного, Камерон вздохнул. Эта панель была всего лишь экраном, а изображение на нее передавалось с видеокамер. Режим безопасности, в котором он жил день и ночь, диктовал свои законы, коим Камерон неуклонно следовал в отличие от многих своих врагов, которых он доставал благодаря их разгильдяйству и недисциплинированности.