Регулирование экономики в условиях перехода к инновационному развитию. Глава I. Теоретические проблемы инновационно-информационного экономического роста (Т. А. Селищева, 2009)

1.1. Теоретические подходы к исследованию инновационного экономического роста

Проблемы влияния инновационных факторов на экономический рост исследовали многие выдающиеся экономисты, как зарубежные, так и отечественные. Среди них У. Баумоль, Дж. Гэлбрейт, Дж. М. Кейнс, Дж. Кларк, Я. Корнай, Д. Норт, Дж. Робинсон, П. Самуэльсон, Р. Солоу, Дж. Стиглиц, М. Фридман. Проблемами инновационной предпринимательской стратегии и менеджмента занимались П. Друкер, М. Портер, Т. Питере и многие другие.

Известный экономист Й. Шумпетер различал статичные и динамичные экономические системы, доказывая то, что именно в динамичных системах предприниматели проявляют характерное стремление к инновационному развитию, «привычный кругооборот нарушается действиями предпринимателя-новатора, который комбинирует различные факторы и внедряет новое в практику, постепенно вовлекая в процесс «новую волну» участников. Накопление не является устойчивым процессом, оно обусловлено техническими новинками, осуществлением новых инновационных процессов. Поэтому рост национального продукта происходит в виде рывков и скачков»[1]. Тем самым Й. Шумпетер стремился разграничить понятия «экономический рост» и «экономическое развитие», базируя основу этих различий на характере технологического развития: развитие можно определить как процесс, содержащий новые комбинации.

В этой концепции можно рассмотреть следующие случаи: представление нового товара – товара, с которым потребитель еще не знаком или представление нового качества товара; представление нового метода производства, который до этого не использовался в данной промышленной отрасли и который, вне сомнения, основан на научных открытиях, а также новое коммерческое представление товара; открытие нового рынка, рынка, на который еще «не вступал» данный продукт данной отрасли, данной страны вне зависимости от того, существовал этот рынок ранее или нет; завоевание новых источников поставок сырья или промежуточных промышленных товаров, вне зависимости от того, существует ли уже этот источник или он создан вновь; внедрение новых методов организации отдельной отрасли, а также создание особых (например, монопольных, в форме создания трастов) позиций или, напротив, устранение монопольных позиций.

Экономическая динамика основывается на распространении новшеств, нововведений в различных формах. Это производство новых товаров, применение новой технологии и техники, более эффективное использование новых материалов, освоение новых рынков сбыта, переход к более рациональным формам организации и методам управления предприятием, проведение реорганизации, борьба с монопольным положением других предприятий. По мнению Й. Шумпетера, новые комбинации факторов при нестабильности дело сложное и доступное лишь людям, обладающим определенными качествами. Прибыль – это вознаграждение за новшество. Это побудительный мотив к поиску и внедрению новых комбинаций. В итоге большинство предпринимателей применяют открытия, новинки еще до того, как устанавливается новая система отношений и расчетов.

Й. Шумпетер разработал теорию «созидательного разрушения», которую он изложил в своей книге «Капитализм, социализм и демократия»[2]. Согласно этой теории экономическое развитие «вращается» около инноваций, «новые комбинации факторов позволяют снижать производственные расходы. Прибыль получает тот, кто раньше других использует нововведения. Когда же нововведения достаточно распространены, то производственные затраты выравниваются и прибыль исчезает. Старые продукты и прежние формы организации вытесняются. Возникает процесс «созидательного разрушения». Процветание сменяется депрессией. Реализуются новые комбинации факторов (избыточные сбережения направляются в технологический прогресс), фирмы приспосабливаются к новым условиям. Основной импульс приходит от новых потребительских благ, новых методов производства и транспортировки товаров на новые рынки и новых форм экономической организации капиталистического предприятия.

Инновации воздействуют на различные по продолжительности циклы: короткие, средние и длинные. Сами нововведения при этом являются своего рода основой экономического развития и носят циклический характер. Поэтому, по прошествии определенного времени инновации либо притягивают инвестиции, либо нет. Это позволяет промышленности выдвигать новые требования к технологиям, стремиться к расширению существующих рынков сбыта и способствует росту ее конкурентоспособности.

Известный специалист в области инновационного развития Г. Менш утверждал, что исчерпание потенциальных возможностей для роста может привести к длительной стагнации. С точки зрения реализации технологических возможностей, экономика находится в заблокированном положении. Вызванные такой ситуацией трудности заставляют страны внедрять инновации фундаментального характера. Этот процесс должен опережать рост объемов промышленных инвестиций. В производство должны быть запущены новые товары. Прогресс в области технологий и организации предприятий обязан породить широкомасштабное замещение труда капиталом, новыми машинами и оборудованием, привести к повышению квалификации занятого персонала. Так зарождается новая длительная фаза роста.

Например, внедрение новых фундаментальных идей в области ИКТ в значительной степени способствовало экономическому развитию и созданию новых рабочих мест в промышленности, сфере услуг и в общественном секторе. Инновационное развитие и повсеместное внедрение компьютеров, мобильной телефонии, развитие нанотехнологий способствует формированию новых рынков, новой технологической основы для развития современного точного машиностроения, что обусловливает темпы технологического прогресса на последующие десятилетия.

Н. Д. Кондратьев в теории циклов экономической конъюнктуры (длинных волн) выявил связь экономической динамики с воздействием инновационно-технологических факторов. Согласно прогнозам специалистов на начало XXI века приходится возникновение нового, пятого большого цикла мировой экономической динамики, обусловленного пятой волной научно-технологического прогресса.

Сегодня большое значение придается инновационному предпринимательству как фактору конкуренции и экономического роста. Объектом инновации могут быть не только новая продукция и новые рынки, но и новые процессы производственные, организационно-управленческие и др.

Инновацией принято считать звено в процессе технологических изменений, которое состоит из изобретения, инновации и распространения технологий от новаторов к производителям, заимствующим нововведения. Инновации, то есть технологические нововведения, являющиеся результатом применения научных знаний в хозяйственной деятельности, воплощаются в радикально новой и усовершенствованной продукции и технологических процессах (в виде радикальных и эволюционных нововведений), новых организационных структурах и методах управления. Отсюда рассматриваются три типа инноваций: продуктовые, процессные и организационно-управленческие. Кроме того, выделяют восходящие инновации (исследования, генерирующие новые знания) и нисходящие инновации (разработки продукции для рынка на основе имеющихся знаний)[3].

Согласно общепринятой классификации инновации охватывают: новую продукцию; новые технологические процессы и формы организации производства; новые рынки; новые финансовые институты и инструменты финансирования; новые организационные структуры и процессы управления.

На современном этапе информационной экономики или экономики, основанной на знаниях, экономический рост базируется на инновационном потенциале. Радикальные технологические инновации вызывают новый экономический цикл. Инвестиции в ИКТ, как показывает современная практика, стимулируют спрос на новую технологию. Вместе с тем происходящие в крупных организациях процессы рационализации, специализации и аутсорсинга способствуют созданию новых малых инновационных предприятий, привлекательных для венчурного капитала.

Известный специалист в области менеджмента П. Друкер отмечал, что сегодня предпринимательство находит свое воплощение в новых формах, истоки которых лежат в быстрой эволюции современной технологии и современного управления, которое само превращается в новую технологию. По его мнению, новая технология – это не только новые материалы, электроника, биотехнология, но и новое предпринимательское управление, оказывающее нередко большее влияние на прогресс, чем новые изобретения[4].

В основе современной концепции предпринимательства, разработанной И. Ансоффом, П. Друкером, М. Портером лежит идея о том, что экономическое развитие не есть лишь результат воздействия безличных рыночных сил, оно реализуется через предпринимательские нововведения, представляющие собой новые комбинации факторов производства. Таким образом, предпринимательская функция непосредственно связывается со стратегическим управлением. Из современной трактовки предпринимательства следует также то, что это явление не связано непосредственно с масштабами предприятия. Предпринимательский подход, различные проявления предпринимательства как творческого, новаторского начала характеризуют саму организацию, будь то только что созданная мелкая фирма или крупная зрелая корпорация.

Исследуя роль инновации и механизм ее воздействия на структуру и темпы развития отраслей, М. Портер подчеркивает, что ускорение инновационного цикла дает ключ к конкуренции. Барьер вхождения в отрасль, отмечает он, может быть устранен с помощью продуктовых или технологических инноваций, ведущих к появлению принципиально новой технологии и, следовательно, новой кривой обучения. Новые конкуренты могут обойти лидеров отрасли и «оседлать» новую кривую обучения, тогда как лидеры могут оказаться неспособными совершить такой скачок[5].

Эволюция отрасли в значительной степени определяется инвестиционными решениями действующих в ней фирм и новых конкурентов. В ответ на давление или стимулы, создаваемые эволюционным процессом, фирмы осуществляют инвестиции с целью воспользоваться благоприятными возможностями применения новых маркетинговых подходов, создания новых производственных мощностей, которые меняют барьеры вхождения, соотношение рыночной власти с поставщиками и покупателями. Огромную роль в эволюции играют инновации, технологические достижения, индивидуальные особенности и ресурсы конкретных фирм. Все эти факторы определяют путь эволюции отрасли и ее скорость[6].

Важнейшим источником отраслевых структурных изменений являются технологические инновации различного типа и происхождения. Один из их основных видов – продуктовые инновации, которые могут расширить рынок и, тем самым, стимулировать рост отрасли и/или способствовать дифференциации продукта. Такие инновации могут, в свою очередь, потребовать новых методов производства, маркетинга и сбыта, меняющих экономию на масштабе или другие структурные характеристики отрасли. Источник продуктовых инноваций может находиться как внутри, так и вне отрасли. Поэтому прогнозирование продуктовых инноваций требует исследования возможных внешних источников. Многие инновации возникают благодаря вертикальным связям, инициируемые потребителями и поставщиками, для которых отрасль является важным потребителем или источником ресурсов.

Как и продуктовые инновации, инновации в сфере маркетинга способны повлиять на структуру отрасли непосредственно через рост спроса. Прорывы в области использования средств рекламы, методов или каналов сбыта и т. п. позволяют привлечь новых потребителей или снизить уровень чувствительности к ценам (повышая степень дифференциации продукта). Открытие новых каналов сбыта также может расширить спрос или повысить степень дифференциации продукта. Инновации в маркетинге, повышающие его эффективность, могут снизить стоимость продукта.

На структуру отрасли влияют инновации в процессах и методах производства. Эти инновации могут увеличить или уменьшить капиталоемкость производства, экономию на масштабе, соотношение постоянных и переменных издержек, степень вертикальной интеграции, повлиять на кривую обучения и т. д. Инновации, которые увеличивают экономию на масштабе или выводят процесс накопления опыта за рамки национальных рынков, могут вести к глобализации отрасли. В результате инноваций отрасль способна продлить период своего развития, не вступая в стадию зрелости. Таким образом, инновации способствуют продолжительному росту.

Под воздействием технологических инноваций заново формируются новые отрасли, обладающие потенциалом роста и дающие толчок развитию других отраслей. Если в период становления отрасли центральное место занимают такие проблемы, как исследования, разработки и освоение новых продуктов, то в период зрелости, как правило, повышается значение технологических инноваций, а также проектирования изделия и систем доставки с целью снижения издержек производства и управления технологическими процессами. В этот период возникает потребность в повышении уровня финансового менеджмента, осуществлении финансовых инноваций.

Как отмечается в работах американских исследователей Б. Оллреда и К. Стенсма, воздействие инноваций на конкурентоспособность и экономический рост является всеобщей закономерностью. Важную роль в этом процессе играют желание и готовность фирм к осуществлению инноваций при условии риска и неопределенности результатов. Однако инновационное поведение фирм весьма разнится. Среди многих факторов инновационности на уровне фирмы, – масштабы фирмы, структура капитала, уровень диверсификации, характеристики отрасли (темпы технологических изменений, колебания спроса, интенсивность конкуренции), а также общие характеристики экономики страны. Возрастание динамичности и глобального характера конкуренции требует более глубокого понимания факторов инновационности и поведения фирм[7].

Уровень неопределенности будущих результатов, свойственный отрасли, определяется двумя взаимосвязанными факторами: во-первых, темпами изменений базовой технологии, нарушающими равновесие и ведущими к устареванию ресурсов отрасли, и, во-вторых, неустойчивостью спроса на продукты или услуги. В динамичных отраслях некоторые фирмы интенсивно инвестируют в инновации и извлекают наибольшие выгоды, а большинство не могут идти на риск и остаются в позиции выжидания. Быстрые технологические изменения угрожают прибыльности фирм, которые в этом случае тяготеют к осторожности, усиливают внимание к эффективности и экономии. В аналогичном направлении действует неустойчивость спроса. Относительно стабильный спрос снижает риск крупной неудачи и оказывает положительное влияние на инновационность.

Если отраслевая неопределенность подавляет инновации, то конкуренция их стимулирует. В отличие от отраслей, имеющих черты монополии или олигополии, отрасли, испытывающие возрастание конкуренции и сокращение жизненного цикла продукции, требуют своевременных и эффективных инноваций. Эти факторы, отмечают Б. Оллред и К. Стенсма, наиболее сильно проявляются в глобальных отраслях, действуя в которых фирмы решают задачи глобальной интеграции и организации международных операций в целях достижения эффективности и ведения конкурентной борьбы на глобальном уровне. В этих случаях фирмы не защищены национальными или региональными барьерами и испытывают всю тяжесть неопределенности и интенсивной конкурентной борьбы. Напротив, в отраслях, где затраты на исследования и разработки привязаны к запросам конкретных рынков, давление факторов неопределенности и конкуренции не столь велико.

При усилении конкуренции инвестиции возрастают, а при увеличении неустойчивости темпов технологических изменений и динамики спроса уменьшаются. С одной стороны, в фирмах, действующих в высококонкурентных отраслях, инновации часто являются абсолютной необходимостью, тогда как процессы концентрации и тенденции к монополистической конкуренции снижают стимулы к инновации. С другой стороны, фирмы отраслей с высокими темпами технологических изменений и колебаниями спроса сталкиваются с более высоким риском и неопределенностью, что может приводить к негибкому и осторожному поведению, выражающемуся в снижении расходов на ИР. В таких условиях отдельные фирмы могут проводить активную инновационную политику, но совокупные отраслевые инвестиции в инновации находятся на более низком уровне[8].

Несмотря на усиление международных факторов, национальные условия продолжают оказывать существенное влияние на инновационное поведение фирм. Национальные экономики различаются по своим масштабам, уровню развития, институциональной структуре, степени защиты интеллектуальной собственности. Все это влияет на уровень инвестиций в НИР и освоение новых технологий. Фирмы, конкурирующие в рамках развитых и крупных экономик, увеличивают инвестиции в НИР, что объясняется стимулирующим инновации эффектом структуры экономики и рынка и ресурсными возможностями, включая квалификацию рабочей силы. Факторы, относящиеся к характеристикам национальной экономики, оказывают прямое воздействие на все фирмы, независимо от типа отрасли, в которой они действуют.

На поведение фирм влияют наличие природных и человеческих ресурсов, уровень развития и другие характеристики экономики страны. В ряде исследований была показана положительная связь между масштабами экономики и расходами фирм на НИР. Обилие и разнообразие ресурсов не только дает возможность, но и делает необходимым интенсификацию инновационных процессов. Более высокий уровень экономического и демографического развития, в том числе уровень образования и доходов, структура населения, квалификация рабочей силы и т. д., и соответствующие факторы рынка стимулируют инновации и предоставляют необходимые ресурсы.

Значительный вклад в исследование факторов инновационности и экономического роста принадлежит известному американскому экономисту Уильяму Дж. Баумолю. Он провел исследование, имевшее целью интегрировать предпринимательскую деятельность в модель функционирования рыночной экономики с помощью выделения особой роли конкуренции, создаваемой новыми предприятиями, входящими в отрасль. Им сделал вывод о том, что создание условий и стимулирование появления новых инновационных фирм с помощью снижения барьеров для вхождения в рынок, могут служить действенным инструментом антимонопольной политики и развития конкуренции.

У. Баумоль показал, что предпринимательская активность может быть продуктивной, непродуктивной или деструктивной[9]. Благосостояние общества в большей мере зависит от направления предпринимательской деятельности, чем от числа предпринимателей. На что главным образом направлено предпринимательство – на инновации и их распространение или на действия, приносящие мало пользы, а то и вред обществу, – это зависит от того, какие стимулы и выгоды формируются благодаря действующему законодательству и другим общественным институтам. Подорвать стяжательское, деструктивное предпринимательство могут только соответствующие изменения правил игры. По мнению У. Баумоля, общество, политические деятели, школы бизнеса располагают средствами, чтобы облегчить и стимулировать полезную предпринимательскую деятельность и снизить привлекательность непродуктивного предпринимательства.

У. Баумоль также исследовал инновационный потенциал и темпы роста рыночной экономики, где поставил под сомнение постулат либеральной экономической теории, согласно которому ценовая конкуренция является основным двигателем экономического роста и подчеркнул сильный эффект, возникающий в результате сочетания предпринимательских, прорывных и текущих систематических инноваций, прежде всего в крупных фирмах олигополистических отраслей[10]. В капиталистической экономике основным средством обеспечения конкурентоспособности ведущих фирм становится не цена, а продуктовая инновация, и именно эта характеристика развития, по мнению У. Баумоля, превратила экономику свободного рынка в успешный механизм роста[11].

Этот механизм роста дал хорошие результаты. Если в период до промышленной революции средние темпы роста даже самой «передовой» экономики были близки к нулю, то в течение XVIII в. ВВП на душу населения в Великобритании увеличился на 20–30 % и в XIX в. примерно на 200 %. В США в XX в. по самым скромным оценкам этот показатель составил 700 %[12]. Столь же впечатляющи темпы роста расходов на исследования и разработки. При этом обращает на себя внимание незначительность влияния экономических спадов, имевших место в послевоенный период, на динамику роста реальных вложений в инвестиционный процесс.

Определяя роль крупных и мелких фирм в инновационном процессе, необходимо подчеркнуть, что достижение экономического роста предполагает симбиоз индивидуального предпринимателя и крупной олигополистической фирмы. Основные инновации возникли благодаря изобретательности и интуиции индивидуальных предпринимателей, но в их превращении в полномасштабные рычаги повышения производительности и роста благосостояния решающую роль играют крупные фирмы. Если крупные организации в силу присущих им характеристик специализируются на постепенных улучшениях и избегают риска неизвестности, то мелкие инновационные и вновь создаваемые предприятия по-прежнему остаются основным источником революционных прорывов.

Преимущества крупных предприятий заключается в концентрации ресурсов, и их вложения в инновации, что дает большой кумулятивный эффект и рост производительности. Инновационный рост рыночных экономик указывают на различные, но взаимодополняющие роли крупных и мелких предпринимательских фирм, их специфический вклад в различные компоненты инновационного процесса. Осуществление крупных инноваций требует объединения усилий науки, бизнеса и государственного сектора. Роль научно-образовательного сектора, университетов и правительственных структур в инновационном процессе возрастает. Правительство выполняет две важнейшие функции: пассивную и активную Пассивная функция реализуется через правовое обеспечение предпринимательства, создание новых предприятий, осуществление крупных инвестиций в инновации, обеспечение защиты прав собственности, поддержка фундаментальных научных исследований, стимулирование и законодательное обеспечение трансферта технологий.

Фирмы с помощью патентов и ряда ограничений стремятся защитить принадлежащие им открытия и новые технологии от использования другими фирмами-конкурентами, что наносит ущерб экономическому развитию, сохраняет устаревшие производства и ухудшает параметры продукта по сравнению с потенциально достижимым технологическим уровнем. Возникает противоречие между заинтересованностью новатора, стремящегося к выгоде за счет обладания более совершенным продуктом или технологией, и необходимостью в распространении инноваций, которое разрешается с помощью ценового механизма рынка, который способствует прибыльной продаже лицензий и выгодной специализации между эффективными новаторами и производителями.

В процессе воспроизводства инноваций важное значение имеют заимствование и копирование фирмами-имитаторами, которые вносят улучшения, связанные с адаптацией к местным условиям и потребностям рынка. Чтобы эффективно пользоваться этим источником, необходимо быть как эффективным новатором, так и эффективным имитатором[13].

Общий вывод состоит в том, что прогресс экономики зависит как от здоровой конкуренции, так и от эффективности стимулирования предпринимательства, инноваций и использования внешних технологических достижений. Источники роста не ограничиваются только накоплением различных факторов производства. Для их прибыльного применения необходимы творческие способности работника и созидательное предпринимательство. В конечном счете экономический рост определяется институциональной средой, стимулирующей предпринимательство и экспериментирование. Инновационному предпринимательству, как ведущему фактору современного экономического роста нужны защита, поддержка, институциональная инфраструктура, нравственная атмосфера, создаваемая правительством, общественными институтами, воспитанием, обучением, механизмами государственном поддержки.

В настоящее время в отечественной научной литературе оценка эффективности управленческих инноваций рассматривается как система инновационных подходов в управлении, с одной стороны, и специальный тип управления инновационной деятельностью – с другой стороны. Инновационный менеджмент основывается на иных подходах. Это касается, прежде всего, стратегии и тактики управления, а также определения объекта управления. Объектом управления признается инновационный тип развития экономики, а в стратегии и тактике основное внимание уделяется методам совершенствования разнообразных форм организации и управления, позволяющим мобилизовать финансовые и интеллектуальные ресурсы.

Различают три логические формы инновации процесса: (натуральный) простой внутриорганизованный, (натуральный) простой неорганизованный (товарный) и расширенный. Простой внутриорганизованный инновационный процесс предполагает создание и использование новшества внутри одного и того же объекта, новшество в том случае не принимает непосредственно товарной формы. При простом неорганизованном инновационном процессе новшество выступает как предмет купли-продажи. Расширенный инновационный процесс проявляется в создании новых производителей нововведений, в нарушении экономии производителя – пионера, что способствует через конкретную взаимную увязку совершенствованию потребительских свойств оказываемых услуг.

Классическая экономическая теория в качестве мотива принятия инновационных решений видит получение максимальной прибыли. Научно-технические инновации должны: обладать новизной; удовлетворять рыночному спросу; приносить прибыль[14]. Однако практика доказывает недостаточность этого подхода, поскольку любой инновационный проект может приносить не только экономический, но и социальный, бюджетный, экологический и социальный эффекты. Это обусловлено тем, что инновации осуществляются в системе социально – экономических и институциональных отношений, они призваны решать комплекс задач, а их эффективность выражается в системе экономических, социальных, экологических и других показателей.

Инновационная инфраструктура, как базовая составляющая экономики, представляется объектами научной сферы. К таким элементам, к примеру, можно отнести: наукограды, университетские технопарки; инновационно-технологические центры (ИТЦ); инновационно-промышленные комплексы (ИПК); инкубаторы малого бизнеса; центры технологического трансфера; дизайн центры; центры мониторинга, маркетинга; центры сертификации; центры интеллектуальной собственности; выставочные центры; опытно-конструкторские бюро (ОКБ); опытные производства; экспериментальные участки; студенческие конструкторские бюро (СКБ) и т. д.

Опыт развитых стран мира подтверждает, что в условиях глобальной конкуренции на мировом рынке неизбежно выигрывает тот, кто имеет развитую инфраструктуру создания и реализации инноваций, кто владеет наиболее эффективным механизмом инновационной деятельности.

В работе французских специалистов Энкауа Д., Форей Д., Атшуель А., Мересс Ж. «Экономические аспекты инноваций: итоги программы национального центра научных исследований» рассматриваются результаты исследований, проведенных в рамках программы Национального центра научных исследований, целью которой являлся анализ природы инноваций и их воздействия на экономику и социальную сферу[15]. Причем авторы останавливаются на четырех направлениях исследований: макро= и микроэкономические аспекты инноваций; изменения на предприятиях в ходе инновационного процесса; экономика и социология науки; государственная политика в области инноваций.

Макроэкономический анализ инноваций основан на следующих положениях. Технический прогресс является эндогенным фактором, результатом инвестиционных решений, принятых экономическими агентами. Знания носят кумулятивный характер, т. е. создатель инновации пользуется ранее накопленными знаниями, финансируя лишь получение новых знаний. Коммерциализация инновационных продуктов осуществляется в рыночных структурах в условиях несовершенной конкуренции, что позволяет создателю инноваций окупить первоначальные расходы на НИОКР и получить временную ренту, оправдывающую его инвестиции.

Инновации, порождаемые этим процессом, могут принимать различные формы: снижение издержек, создание новых продуктов или услуг, новых материалов, новой организации труда и т. д., поэтому каждому типу инноваций соответствует определенная модель роста. Опираясь на это представление об инновационном процессе, участники программы развивают ряд разработанных ранее моделей роста, в частности, модель эндогенного роста, которая показывает возможность сосуществования предприятий различного технологического уровня в одной отрасли. Интенсивность конкуренции на рынке продуктов в этом случае является важным фактором стимулирования инноваций. При этом конкуренция на рынке продуктов в большей степени способствует инновациям на отстающем предприятии, если оно создает инновации, выходящие за пределы существующих знаний. Напротив, отстающее предприятие, опирающееся при инновациях на собственную базу знаний, в лучшем случае создает догоняющие (восполняющие) инновации.

Другое направление исследований инноваций связано с анализом сложных инновационных процессов, включающих разнообразные промежуточные продукты. Поскольку каждый промежуточный продукт имеет определенную вероятность провала, необходимо учитывать возможность провала инновационного процесса в целом, которая повышается с увеличением числа включенных в него инноваций, т. е. сложность процессов является экстерналией, оказывающей негативное воздействие на рост.

Анализируя влияние инноваций общего пользования (например, Интернет) на экономические циклы, участники программы пришли к выводу, что они начинают оказывать положительное воздействие на рост только после длительного периода адаптации, в течение которого происходит перераспределение ресурсов из традиционных областей в новые технологии, что ведет к снижению темпов роста. Только после завершения периода адаптации эффект обучения новой технологии может быть полностью реализован. Кроме того, применение новой технологии требует организационных преобразований для получения положительного эффекта.

Для теоретических исследований инновационного экономического роста в условиях постиндустриального развития, а конкретнее в условиях экономики основанной на знаниях, существенную роль играют проблемы связей между конкуренцией и ростом производительности, неравенства доходов, порождаемых инновациями. К примеру, можно сделать вывод о том, что только не очень интенсивная конкуренция способствует росту производительности, так как не дестабилизирует структуру существующих рынков; или о том, что неравенства доходов порождает эффекты, связанные с несовершенством рынка труда и сложностью технологических инноваций, которые требуют использование более квалифицированного труда.

В процессе исследования инновационного экономического роста существенную роль играет вопрос о факторах, определяющих скорость инноваций. В связи с чем, необходимо различать инновации, импульсом для появления которых являются возможности рынка и технологические возможности. При этом многие экономисты исходят из того, что возможности технологических инноваций определяются физическими законами. Однако технологические инновации зависят от множества институциональных и экономических факторов, а оборудование, создаваемое в отраслях с высокими технологическими возможностями, впоследствии используется отраслями с наиболее высоким спросом.

В работах по микроэкономике инноваций анализируются экстерналии распространения знаний под углом зрения информационного обмена и совместного осуществления затрат, говорится о необходимости развития совместных проектов. Исследуются также понятие кумулятивной инновации, основанной на последовательных инновациях, и способы защиты интеллектуальной собственности при последовательных инновациях. Делается вывод о наличии определенных минимальных требований к качеству изобретения, чтобы предоставление патента изобретателю являлось социально оправданным. Кроме того, в работе, посвященной проблеме интернационализации исследовательской деятельности, показано влияние различий в уровнях «запасов знаний» двух стран на принятие решений о размещении исследовательских подразделений предприятия.

В ряде эмпирических работ приводятся количественные оценки продуктивности исследований и их влияния на рост, общую производительность факторов производства и занятость.

Сравнение результатов различных исследований говорит о том, что показатель частной продуктивности исследований, измеряемый увеличением добавленной стоимости предприятия (или ВВП, если речь идет о стране), по отношению к увеличению собственного исследовательского капитала предприятия (или страны на агрегированном уровне) колеблется от 10 до 80 %. Показатель эластичности исследований, измеряемый увеличением добавленной стоимости предприятия (ВВП страны) по отношению к увеличению на 1 % исследовательского капитала, находится в диапазоне 0,05-0,3. Показатель социальной продуктивности исследований, при расчете которого учитываются экстерналии, определить сложнее из-за проблем измерения экстерналии. В некоторых работах эта проблема решается с помощью сравнения показателя продуктивности группы стран с наиболее высокими экстерналиями, с показателем продуктивности другой группы стран с низкими экстерналиями. Например, согласно проведенным сравнительным характеристикам, эластичность исследований в странах Большой семерки в три раза выше, чем в других странах: 24 % и 8 % соответственно. Эластичность ВВП других стран по отношению к исследованиям, осуществленным в странах Большой семерки, значительно превышает эластичность ВВП этих стран по сравнению с исследованиями в других странах. Это свидетельствуют о значительном воздействии исследований на экономический рост в тех странах, в которых выше уровень распространения знаний.

Анализируя вклад инноваций в экономический рост можно прийти к следующим выводам. Два типа инноваций – радикальные и эволюционные – оказывают различное воздействие на экономическое развитие. Первые сдвигают границу технических знаний (технологические инновации) или расширяют гамму продуктов или услуг (продуктовые инновации). Вторые касаются внедрения на предприятии нового оборудования и компонентов, созданных вне предприятия, или улучшения продуктов, существующих на рынке. Эконометрические исследования показывают, что радикальные инновации позволяют существенно повысить общую производительность факторов производства на уровне предприятия. Радикальные инновации характерны для предприятий, фирм, корпораций, которые осуществляют самостоятельные исследования, практикуют технологический мониторинг конкурентов, используют знания, защищенные патентами, и имеют партнерские отношения с исследовательскими лабораториями и университетами, в том числе зарубежными. Эволюционные инновации играют двойную роль: они повышают производительность предприятий, которые их осуществляют, и, вместе с тем, распространяясь в сфере производства, способствуют внедрению других модернизационных, дополнительных инноваций. Предприятия, реализующие эволюционные инновации, пользуются внешними исследованиями[16].

Информационный фактор существенно модифицируют саму парадигму экономического роста, его характер и механизмы. Информация и возможности доступа к ней с середины 1990-х гг. превратились в мире в критический ресурс социально-экономической конкурентоспособности – подобно тому, как по мере развития мировой экономики ими становились земля, капитал, сырье, энергия, новые технологии.

Следует отметить, что впервые вопрос о влиянии ИКТ на экономический рост возник в США – стране-лидере по их внедрению. За последние 20 лет США пережили 2 бума информационных технологий: 1982–1985 гг. и 1992–2000 гг. Оба впоследствии сопровождались резким падением. Первый спад начался в 1986 г. и продолжался до 1991 г. В 1970–1980-е гг. ИКТ-отрасль в первую очередь волновал вопрос о том, действительно ли внедрение ИКТ-технологий существенно повышает производительность труда и можно ли считать подобное повышение производительности адекватным возвратом на инвестиции бизнеса в ИКТ. Во второй половине 1980-х гг., когда американский бизнес стал отставать в конкурентной борьбе от японского, проблема эффективности ИКТ встала с новой остротой. В США было сделано гораздо больше инвестиций в ИКТ, чем в Японии, и американцы имели технологическое преимущество в области ИКТ перед японцами, но в целом одна за другой отрасли американской экономики проигрывали своим японским конкурентам. Наиболее существенное отличие, по мнению американского экономиста Дэвида Мошеллы, состояло в том, что японцы инвестировали в ИКТ, связанные с автоматизацией производства, а не в делопроизводство и организацию бизнеса, как делали американцы. Это заставило усомниться американских предпринимателей в необходимости масштабных инвестиции в офисно – ориентированные информационные технологии и в 1986–1991 гг. объемы корпоративных инвестиций в ИКТ существенно снизились. Ряд лидеров компьютерной индустрии и ведущих инвесторов начали выражать сомнения в возможности выживания отрасли в долгосрочной перспективе. Скептицизм охватил американских экономистов. Дискуссии о низкой продуктивности, возврате инвестиций и будущем ИКТ-отрасли не прекращались до 1992–1994 гг., когда начался очередной подъем американской экономики, а деловое сообщество пришло к выводу, что японская угроза не так уж велика. Интерес к передовым технологиям возобновился, отрасль ИКТ вернула утраченное былое доверие[17].

Что касается вопроса о способах измерения эффективности возврата инвестиций в ИКТ-технологии, то он так и остался неразрешенным как американскими экономистами, так и учеными других стран. Разговоры о нем прекратились до следующего спада в 2001–2002 гг. Предприниматели снова поверили в ИКТ, что выразилось в существенном приросте инвестиций.

Нужно отметить, что нет однозначного мнения среди ученых-экономистов о влиянии инвестиций в ИКТ-сектор на динамику экономики высокоразвитых стран в 1990-е гг. Многие специалисты по макроэкономике связывают увеличение темпов роста производительности в конце 1990-х гг. с инвестициями в ИКТ-технологии в первой половине 1990-х годов.

Относительно роли ИКТ в экономическом росте существуют порой совершенно противоположные мнения ученых разных стран. Здесь можно вычленить два пласта дискуссии: первый – касающийся экономик развитых стран, вступивших в информационную стадию в 1970-1980-х годах; второй – касающийся российской экономики.

В период перехода большинства развитых стран к информационной экономике стали интенсивно производиться инвестиции в ИКТ. Решения о вложении инвестиций в высокотехнологичные отрасли часто ориентировались только на бурный темп, с которым компании ИКТ-сектора захватывали долю рынка, но практически игнорировались неблагоприятные показатели рентабельности, на которые инвесторы обычно обращают пристальное внимание, когда имеют дело с компаниями «традиционной» экономики. Ученые-экономисты, энтузиасты «новой» экономики, стали доказывать, что перестали действовать ряд экономических законов. На основании длительного экономического подъема в США с 1992 по 2000 гг. стали делаться выводы, что в «новой» экономике перестала действовать цикличность развития. Однако кризис 2001–2002 гг. обрушил акции высокотехнологичных компаний, в итоге лопнул «мыльный пузырь» NASDAQ, начался очередной циклический кризис. Это произошло, несмотря на бурно протекавшую информатизацию экономик западных стран и вопреки мнению экономистов, что страны Запада вступили в управляемый экономический рост и не подвержены цикличности.

Ученые-экономисты, социологи, журналисты и практики информационной экономики стали дискутировать на тему, способствуют ли ИКТ экономическому росту (см. таблицу 1).

Таблица 1.

Классификация основных точек зрения о влиянии ИКТ на экономический рост

Источник: составлено авторами

В дискуссии наметилось, по крайней мере, три ключевые направления по проблеме влияния ИКТ на экономический рост.

Первое направление: ИКТ способствуют экономическому росту. Среди ученых, отстаивающих это направление дискуссии, можно выделить, во-первых, тех, кот полагает, что ИКТ однозначно вызывает рост ВВП, производительности труда в национальной экономике. Свою точку зрения они обосновывают данными отечественной и зарубежной статистики, связанной с информатизацией экономики. Американский экономист Р. Дж. Гордон считает, что ускорение общей производительности в США в 1990-х годах было вызвано, главным образом, циклическим фактором, с одной стороны (затянувшийся подъем), и высокой общей производительностью в производстве информационных продуктов[18]. Другие американские ученые: Д. В. Йоргенсен (Jorgensen) и К. Дж. Стирох[19], C. Д. Олинер и Д. Е. Сичел[20], К. Вэлан[21] и Совет экономического развития США (2000, 2001)[22] доказывают, что производство информационных продуктов, и распространение информационных технологий значительно повлияли на рост общей производительности в 1990-х гг. Они доказывают свою точку зрения эмпирическими данными. Например, уже в конце XX в. вклад ИКТ в экономический рост оценивался мировой статистикой в 20 %. Ожидается, что в первой четверти XXI в. этот показатель достигнет 40 %. Однако, по мнению российского аналитика IKS-Консалтинга К. Анкилова, эту оценку можно считать заниженной, поскольку она отражает объемы производства и услуг собственно ИКТ-сектора[23].

По данным Министерства торговли США, вклад информационного сектора в прирост ВВП в 1995–1998 гг. составлял от 21 до 31 %[24]. На долю ИКТ в странах ЕС приходится 40 % прироста производительности труда и 25 % прироста ВВП. От 70 до 90 % общей добавленной стоимости сектора ИКТ приходится в странах ОЭСР на услуги в области телекоммуникаций и компьютерных технологий. Доля таких услуг в общей добавленной стоимости коммерческого сектора услуг составляет 7,1 % в Ирландии, 6,2 % в Швеции, 5,6 % в США[25]. В Финляндии кластер «Информационные технологии» стал самым динамичным и конкурентоспособным экспортным сектором (ИКТ, телекоммуникационные услуги). По состоянию на 2000 г. этот кластер, в котором заняты всего лишь 3–4 % от общей численности рабочей силы, дает 1/3 общего объема экспорта и ныне создает около 45 % ВВП Финляндии. Доля экспорта в продукции сектора информационных технологий превышает 60 %, причем 85 % производимого информационно-технологического оборудования идет на экспорт[26]. ИКТ в Финляндии обеспечивают почти 23 % всей добавленной стоимости в обрабатывающей промышленности[27].

В США статистически информация стала выделяться в отдельную отрасль лишь с 2000 г. Причем, в 2003 г. доля информации в ВВП США составила 4,9 %, доля занятых в этой отрасли равнялась всего 2,7 %, а почасовой доход оказался самым высоким среди всех отраслей экономики (21,01 долл.)[28]. Отрасль стала лидером не только по отдаче от каждого работника, но и по размеру получаемого дохода. По прогнозу отрасль «информация» в США должна иметь устойчивый рост в 7,1 % в 2005 году[29].

В 1990-е гг. в США делались интенсивные инвестиции в ИКТ. Пребывание в Белом Доме У. Клинтона (1993–2001 гг.) отмечено ускорением либерализации и капитализации ИКТ-сектора. Администрация Клинтона проводила в жизнь техническую политику, обеспечивающую финансирование широкого круга исследований и внедрение разработок в области информационных технологий. В структуре стратегических реформ Клинтона – Гора одно из центральных мест занимал закон «О реформе управления информационными технологиями». Содействие ускоренному развитию ИКТ-сектора в 1990-е гг. было одной из главных целей продуманной конверсии национального научно-технического потенциала США. Распространение коммуникационных технологий очень во многом зависело от Пентагона.

Американские экономисты подсчитали, что вклад в ВВП со стороны ИКТ-производящих отраслей в США в 1999 г. превысил 10 %, а связанные с ИКТ-технологиями отрасли промышленности дают 20–30 % ежегодного прироста ВВП.[30] В странах ОЭСР на ИКТ приходится не более 7–8 % ВВП, а в среднем доля ИКТ в наиболее развитых странах мира составляет 4–5 %, а их вклад в прирост в ВВП в среднем, по различным оценкам, составляет от 10–12 до 15–20 %.[31] Это говорит о том, что роль ИКТ в структуре факторов экономического роста не адекватна их доле в ВВП.

По данным различных исследований, отрасли российского сектора ИКТ имеют наиболее высокую производительность труда среди всех отраслей экономики России. Например, производительность труда в производстве программного обеспечения составляет в России около 40 % уровня США, между тем как в среднем по экономике России – 18 %. По статистике, малые предприятия, использующие Интернет, растут на 46 % быстрее, чем те, которые не используют его[32].

В рамках первого направления дискуссии существует вторая группа ученых, также признающих, что ИКТ являются одним из основных фактором экономического роста в современной экономике, но этот эффект трудно количественно измерить. Такую позицию занимают известные американские экономисты К. Е. Барфилд, Г. Хайдук и П. Дж. Дж. Вэлфенс, Х. Р. Вэриан, российские экономисты К. Анкилов, Б. Ластовиц, В. М. Юрьев и некоторые другие (см. табл. 4.1). Правда, несколько групп исследователей из университетов США, пользуясь эконометрическими методами, оценили вклад ИКТ в рост производительности труда в США во второй половине 1990-х гг. в две трети[33]. Однако группы экспертов, готовящих официальные отчеты о состоянии экономики страны, были более осторожны. Они лишь констатировали, что с увеличением вложений в ИКТ действительно произошел перелом в тенденциях роста: 20 – летний период замедленной динамики общей производительности факторов производства и производительности труда в 1995 г. закончился, наступило ускорение. После нефтяного шока 1973–1974 гг. первый показатель рос на 0,1 %, а второй – на 1,4 %, но с 1995 г. их прирост составил 1 и 2,9 % соответственно, а прирост ВВП увеличился с 2,8 % до 4,3 %[34].

Третья группа ученых, также принадлежащая к первому направлению дискуссии, считает, что ИКТ способствуют экономическому росту, но проявляется это не столько в сфере производства информационной продукции, сколько в сфере потребления, прежде всего, в отраслях услуг. Анализ причин ускоренного экономического роста США в последние 10–15 лет, считает В. К. Шульцева, приводит к выводу о вкладе в эти процессы отраслей услуг[35]. Действительно, как показывает статистика, ИКТ обеспечивают самый высокий рост занятости, в среднем более 4 % в год. Около трети всех работников находится в США, 37 % – в странах ЕС и 15 % – в Японии. В большинстве стран ОЭСР более 70 % рабочих мест в ИКТ-секторе связано со сферой услуг. Исключение составляют Чехия, Венгрия, Япония, Мексика и Корея, где преобладает занятость в той части сектора ИКТ, которую относят к обрабатывающей промышленности[36].

Оригинальная и очень убедительная, на наш взгляд, трактовка эффективности ИКТ выдвинута американским ученым Д. Мошеллой. Заключается она в том, что «в основе оценки перспектив ИКТ должен лежать обоснованный прогноз характера и темпов экономического и социального развития. Бремя лидерства в отрасли ИКТ ранее несли то одни, то другие сегменты. Теперь же, по его мнению, лидирующая роль впервые перешла от поставщика к потребителю ИКТ, и уже на него легла историческая ответственность за то, чтобы компьютерные технологии становились все более полезными и привлекательными»[37]. Возможности развития ИКТ-отрасли, по мнению Д. Мошеллы, зависят, в первую очередь, от потребителей, а не от поставщиков ее услуг. По сути именно степень готовности потребителя воспользоваться этими возможностями и будет определять прогресс ИКТ-индустрии в целом. Наступил момент, когда вызов бросается не столько поставщику услуг в этой сфере, сколько потребителю. В долгосрочной перспективе сегодняшнюю сосредоточенность ИКТ на потребителе следует рассматривать как индикатор смены приоритетов всей отрасли, в прежние времена сконцентрированной почти полностью на технических аспектах развития. Схематически данный сдвиг он показал на рис. 1. В будущем, считает ученый, компании-лидеры начнут возникать в сфере потребления ИКТ, а не их производства, что станет наиболее важным переворотом в традиционной модели отрасли[38].

Рис. 1. Основные этапы развития ИКТ-индустрии[39]

По мнению Д. Мошеллы, разработка новых ИКТ-продуктов – дело очень дорогостоящее и не всегда фирмы могут угадать, воспримет ли этот продукт потребитель. Именно поэтому, считает ученый, потребитель должен активно предъявлять свои требования к ИКТ-бизнесу. Если потребитель почувствует необходимость активнее осваивать новые сферы применения ИКТ, то бизнес поставщиков ИКТ будет развиваться. Если потребитель не захочет или не сможет двигаться в этом направлении, по его мнению, ИКТ-бизнесу почти наверняка грозит стагнация. Эта новая конфигурации взаимозависимости отрасли и потребителя, очевидно, будет определять динамику развития ИТ до конца текущего столетия[40].

Четвертая разновидность первого направления дискуссии состоит в том, что потенциал ИКТ ориентирован на отдачу, прежде всего, в сфере обращения (торговля, финансы, транспорт, коммунальное обслуживание, государственные услуги и т. д.). Не менее важны для эффективности ИКТ степень развития рыночной среды, наличие или отсутствие бюрократических барьеров для развития и т. п. Так, например, российский экономист В. С. Васильев считает, что компьютер занимает ведущее место не столько в выпуске продукции, сколько в процессах ее перераспределения, оказывая влияние не столько на количество и качество, сколько на улучшение условий трудовой деятельности рабочих, служащих и менеджеров[41].

Пятая разновидность точки зрения, относящейся также к первому направлению дискуссии, состоит в том, что ИКТ повышают степень управляемости экономикой и тем самым влияют на экономический рост. По мнению авторов этой позиции, ИКТ создают дополнительные факторы роста добавленной стоимости, реализуемой компаниями, которые формируются, с одной стороны, из возможности снижать издержки производства за счет роста скорости обработки и передачи информации, совершенствования управления, а с другой – путем повышения рыночной привлекательности товаров и услуг в результате сокращения времени разработки новых продуктов и осуществления сервисного обслуживания.

В рамках все того же первого направления существует шестая точка зрения, представители которой полагают, что ИКТ способствуют долгосрочному экономическому росту, вызывая синергетический эффект в экономике. При этом ИКТ они рассматривают как очень важный, но не единственный фактор роста. Так, Л. А. Цимбал считает информационные технологии «синергетическим» типом технологий, и их рост приводит к росту в других секторах экономики[42]. Переход к ИКТ породил целый ряд новых отраслей в российской промышленности: разработка программного обеспечения (ПО), обработка данных, услуги типа «разделение времени», изготовление полупроводников, электронные базы данных и электронные издательства.

Для отраслей высоких технологий, к которым относятся и отрасли ИКТ-сектора, характерно производство благ, представляющих потребительскую полезность лишь в сочетании с дополняющими благами. Так, для использования компьютера необходимо программное обеспечение, принтер и т. д. Как отмечает известный американский экономист Х. Р. Вэриан, «прямые сетевые эффекты (direct network effects) – не что иное, как симметричная форма эффектов дополняющих благ. Косвенный сетевые эффекты (indirect network effects) или «проблемы курицы или яйца», также связаны с дополнением одного блага другим. Стандарты затрагивают вопросы использования взаимодополняющих благ, поскольку создаются для большей гибкости системы потребления (к примеру, для того, чтобы диск DVD одного изготовителя играл на плеере другого изготовителя)»[43]. Х. Р. Вэриан подчеркивает, что «совместное действие закона Мура, Интернета, компьютерной осведомленности и финансовых рынков привело к периоду быстрых инноваций (rapid innovations)»[44].

Российский ученый А. А. Штрик считает, что развитие ИКТ формирует потенциал долгосрочного экономического роста, позитивно воздействуя на повышение конкурентоспособности, глобализации и прозрачности экономики, стимулируют рост общей производительности и увеличение эффективности экономической деятельности и таким образом содействуют дальнейшему экономическому росту[45].

Сторонники данной точки зрения также подчеркивают, что ИКТ являются одним из основных факторов развития экономики и повышения качества жизни благодаря интеграции во все сектора народного хозяйства.

Такой же позиции придерживаются американский экономист Дж. Гордон, российские ученые: академик РАН Е. П. Велихов, С. А. Дятлов, Т. А. Селищева, И. А. Стрелец, С. Б. Шапошник и другие (см. табл. 4.1).

Экспертные оценки показывают, что в последние десятилетия рост производительности труда только на 10–20 % объясняется ростом его капиталовооруженности. В основном он обеспечивается за счет внедрения качественно новых технологий, в том числе ИКТ[46].

Следует заметить, что, ИКТ оказывают существенное влияние и на отрасли традиционной экономики. Так, например, используя Интернет, традиционные компании могут в среднем сократить издержки на 5-10 %, что означает увеличение прибыли на 50-100 %[47]. Эффект экономии издержек возрастает во времени, так как он усиливается эффектом экономии на масштабе производства. ИКТ позволяют также снижать трансакционные издержки фирм, что стимулирует рост производительности труда в ней.

Что касается вопроса, где важнее влияние ИКТ: в управлении, в фазе производства, потребления или обращения, то здесь наша позиция следующая. В сфере управления экономический потенциал интеграции ИКТ в традиционные отрасли народного хозяйства реализуется, в первую очередь, как результат развития информационных систем (ИС) управления, которые позволяют оптимизировать информационные потоки на предприятиях, фирмах и создать возможность экономии как производственных, так и трансакционных издержек. Они снижают экономические риски, сокращают затраты времени, оптимизируя логистику предприятий и фирм. Вместе с тем, следует помнить, что существует определенный лаг между разработкой новой ИС и полной реализации ее возможностей в бизнесе.

В сфере производства ИКТ используются для повышения уровня его индивидуализации в целях приспособления к индивидуальным запросам потребителя. Гибкие производственные комплексы позволяют выпускать предметы потребления малыми сериями. Интернет позволяет более чутко реагировать на изменение потребительского поведения, снижая тем самым издержки, связанные с рисками неадекватного отражения рыночного сигнала.

В сфере потребления ИКТ преобразуют качество и образ жизни людей. Эти аспекты не поддаются количественному измерению. Потребитель получает возможность глобального выбора потребительских ресурсов благодаря Интернет-торговле. Глобальные культурные, информационные и образовательные ресурсы становятся доступны в режиме on-lain. Благодаря Интернету медицинские, финансовые услуги, СМИ, развлечения становятся индивидуальными.

Таким образом, ИКТ выступают катализатором роста всей экономики, рычагом развития стратегически важных отраслей и средством повышения эффективности управления. Стремительный инновационный полет ИКТ-индустрии создает плацдарм для нового общества и его экономики. Эффект информатизации распространяется через межотраслевые связи на общехозяйственные показатели.

Второе направление в дискуссии относительно влияния ИКТ на экономический рост: ИКТ неоднозначно влияют на экономический рост. Американский ученый Р. Нордхауз, российские экономисты: И. Н. Задирко, А. А. Дынкин и Ю. В. Куренков и другие (см. табл. 4.1) полагают, что ИКТ не является ведущим фактором экономического роста в условиях информационной экономики. Свою позицию эти экономисты обосновывают, опираясь на зарубежный и отечественный опыт, и считают, что ИКТ не панацея, что экономика России не созрела для их масштабного внедрения, продукт должен быть не только востребован, но и экономически целесообразен. Страны Запада тратили и продолжают тратить на ИКТ огромные средства, но не всегда они могут похвастаться большой отдачей. Так, С. Б. Шапошник полагает, что «экономический эффект от инвестиций в ИКТ не столь очевиден… Использование ИКТ-необходимое, но еще не достаточное условие социально-экономического развития… Одного источника, главного фактора экономического роста не существует. Экономическое развитие в большей степени зависит от эффективности общей политики, направленной на широкий круг традиционных и новых факторов роста, чем от использования ИКТ»[48].

Можно согласиться с тем, что наряду с ИКТ есть другие не менее важные факторы экономического роста, но в настоящее время именно ИКТ, пронизывая отрасли и новой, и традиционной экономики, являются катализатором ее роста в мире и особенно – в России. И это уже невозможно отрицать[49].

Третье направление в дискуссии: ИКТ не влияют на экономический рост. Впервые эта точка зрения была высказана лауреатом Нобелевской премии американским ученым Р. Солоу, который на основе конкретной экономической динамики США за ограниченный период времени сделал вывод, что компьютеризация экономики страны не сопровождается адекватной статистикой производительности. В экономической теории этот вывод получил название «парадокс Солоу»[50]. Следует заметить, что период времени, который анализирует и которому соответствует вывод Солоу (1980-е гг. – первая половина 1990-х гг.), пришелся на период проведения политики «рейганомики» властями США. В этот период они активно проводили политику предложения, результатом чего стало снижение темпов экономического роста, несмотря на интенсивную информатизацию американской экономики. Снижение темпов роста в те годы можно объяснить форсированными инвестициями, чему способствовали налоговые льготы на капитал. Динамика потребительского платежеспособного спроса показывала заметно меньшие темпы роста. Отсюда и произошло снижение темпов роста производительности труда, которое Солоу отнес лишь на счет одного фактора – трудностей, связанных с внедрением новейших технологий, в том числе и ИКТ.

Ряд зарубежных ученых вообще отрицают действие парадокса Солоу со второй половины 1990-х гг. Общеизвестно, что в начале внедрения и освоения новейшей техники и технологий понижение показателей эффективности неизбежно, оно носит временный характер. В начале развития ИКТ-сектора в развитых странах в него устремились мощные потоки капитала, привлекаемого перспективой получить высокие прибыли. Однако это привело к тому, что большая часть соответствующих фирм оказалась неэффективной и разорилась.

Информационная революция обеспечила рост темпов производительности труда в США с 1,4 % в среднем за 1973–1994 гг. до 2,6 % в 1995–2001 гг. Как считают специалисты, повышение темпов роста производительности труда было связано с преодолением 50 %-го уровня его компьютеризации[51]. Это также можно объяснить кумулятивным эффектом постоянного внедрения в экономику новых технологий, в том числе – информационных. В дальнейшем администрация Клинтона отказалась от политики предложения и перешла к стабилизации бюджета и значительному расширению ассигнований на социальные нужды в условиях продолжающейся информационной революции. Результатом стал небывалый прежде по длительности экономический подъем. Внедрение информационной техники и ИКТ после начальных периодов насыщения ими экономической структуры в последние годы стало сопровождаться ростом производительности труда. При этом во второй половине 1990-х гг. в США на долю информационного фактора пришлась ¼ прироста производительности труда во всей экономике[52].

Знаменитая проблема 2000 г. (Y2K), когда компаниями были потрачены огромные средства, но ничего не произошло; циклический экономический кризис в развитых странах в 2001–2002 гг., события 11 сентября 2001 г. в США затемнили картину взаимодействия ИКТ и экономического роста, вызвав к жизни бурную дискуссию, в результате которой снова стали высказываться мнения, что ИКТ не влияют на экономический рост.

В американской прессе появилась острая статья Н. Дж. Карра «Информационные технологии ничего не значат» («IТ Doesn’t Matter»), где автор утверждал, что информационные технологии, которые должны обеспечивать конкурентные преимущества, на самом деле, не выполняют своих задач. Позже на основе этой статьи Карр написал монографию «Блеск и нищета информационных технологий. Почему ИТ не являются конкурентным преимуществом», в которой еще раз подтвердил свою точку зрения, что ИКТ не влияют на экономический рост. В доказательство Н. Дж. Карр приводил аргумент, что все основные конкуренты внедряют аналогичные ИКТ. В результате компании фактически выплачивают производителям информационных технологий своеобразную дань за то, чтобы остаться на месте. Автор названной монографии не отрицает необходимость ИКТ, он только ставит под сомнение эффективность инвестиций в эти технологии.

Карр считает, что ИКТ не гарантируют предприятию конкурентного преимущества, поскольку они становятся базовыми технологиями подобно электричеству и телефону. Тот, кто раньше других внедряет все самое новое, платит очень дорого, но остальные догоняют его так быстро, что эти инвестиции себя не оправдывают. Отсюда он делает вывод: гораздо больше смысла в том, чтобы добиваться максимального эффект от уже имеющихся у компаний информационных систем, чем покупать новые. Карр полагает, что делать вывод о влиянии ИКТ на конкурентоспособность и прибыльность отдельной компании невозможно, ИКТ перестают быть собственностью отдельных компаний, которые могут быть использована в конкурентной борьбе и превращаются в инфраструктурную технологию, в равной мере используемую всеми конкурентами[53].

Другой американский ученый М. Т. Килей выражает скептическую точку зрения на положительную взаимосвязь инвестиций в ИКТ и экономического роста. Он полагает, что высокие издержки и снижение общей производительности в экономике США ассоциируются с ростом инвестиций в информационные технологии[54].

Российские экономисты К. А. Багриновский, М. А. Бендиков и Е. Ю. Хрусталев считают, что использование Интернета не способствует росту производительности[55], что «Интернет – технологии содействуют экономическому развитию, но не являются средством экономического роста. Основное назначение Интернета, по их мнению, заключается в улучшении качественных параметров экономики и жизнедеятельности общества, таких как глобализация и открытие рынков, демонополизация телекоммуникаций, улучшение условий образования и здравоохранения, свобода и доступность информации, интеллектуализация труда, экономия времени и т. д.»[56].

Н. Дж. Карр делает свои выводы, анализируя экономику США, акцентируя внимание на низких темпах роста в краткосрочном периоде – периоде циклического кризиса 2001–2002 гг., но динамика ВВП США, одной из стран – лидеров информатизации, в долгосрочном периоде имеет стабильный положительный тренд (см. табл. 2).

Таблица 2.

Динамика ВВП США в период 1999–2004 гг. и прогноз до 2010 г. (в%)

Источник: Budget of the United States Government. Fiscal Year 2006. – Wash. 2005. – P. 20.

Некоторые авторы считают, что рост инвестиций в ИКТ не способствует экономическому росту, а, напротив, тормозит его, приводя пример с европейскими производителями текстильного оборудования. Последние, по их словам, внезапно обнаружили, что почти потеряли рынок и не понимают, для кого, что и в каком объеме производить. При этом мировая текстильная отрасль работает на полную мощность, но переместилась из Европы в Китай. Традиционная концепция бизнес – информации предполагает справляться с кризисом, собирая и обрабатывая все большие массивы количественных данных. В итоге корпоративные базы данных увеличиваются как снежный ком, но эффективность управления в той же степени отнюдь не растет[57].

Можно привести следующие аргументы, возражая авторам, полагающим, что ИКТ не влияют на экономический рост. Во-первых, следует различать производительность труда на микро – и мезоуровне и общую производительность, учитываемую на макроуровне. Под общей производительностью мы понимаем рост производительности основных факторов производства: труда, капитала, информации. Под производительностью труда мы понимаем эффективность функционирования труда. Заметим, что производительность труда – это уже давно не способность производить максимальный объем продукции в единицу времени или на единицу какого-либо материального ресурса, а способность произвести быстрее своих конкурентов принципиально новую продукцию, конкурентоспособную на рынке[58]. В этом плане интерес представляет точка зрения российского экономиста И. И. Сидорова[59].

Философ Э. Тоффлер делит современный мир на «быстрых» (страны на стадии постиндустриального развития) и «медленных» (страны на индустриальной стадии развития). В быстрых экономиках, по его мнению, прогрессивные технологии ускоряют производство, в них быстро совершаются сделки, быстро разрабатываются в лабораториях новые идеи, эти идеи быстро оборачиваются на рынке и потому порождают благосостояние[60].

Оппонируя сторонникам точки зрения о не влиянии ИКТ на экономический рост, заметим, что вычисление простого совокупного роста общей производительности может дать неверное представление, что экономика не испытывает никакого положительного влияния на рост от внедрения ИКТ. Совокупный взгляд без осуществления специфического анализа по секторам совершенно неадекватен для аналитического исследования проблем ИКТ. То есть эффект от инвестиций в ИКТ нужно исследовать, прежде всего, на микро и мезоуровне[61].

ИКТ-технологии имеют двоякую природу: с одной стороны, это сама индустрия, создающая информационные технологии, которая вносит свой вклад в развитие национальных экономик. А с другой стороны, это инструменты, от использования которых в других индустриях повышается производительность труда и происходит косвенное влияние на эффективность связанных отраслей экономики.

При рассмотрении инвестиций в ИКТ на микроуровне – уровне предприятия, фирмы – можно выделить две модели их использования.

Первая модель: инвестиции в ИКТ фирма может рассматривать как необходимые затраты, направленные только на поддержание основных направлений бизнеса, прежде всего, на автоматизацию учета и обеспечение работы бухгалтерии, без которых сегодня не обходится ни одна организация. В этом случае компании ориентируются, в первую очередь, не на материальные выгоды от внедрения ИКТ, а на удобства ведения бизнеса при помощи этих технологий.

Вторая модель: ИКТ рассматриваются как основной базис и главная движущая сила развития бизнеса. Этой модели придерживаются те фирмы, чья деятельность предполагает непосредственное использование ИКТ для оптимизации ключевых бизнес-процессов, повышения продуктивности, снижения себестоимости продуктов и услуг, а также вывод на рынок новых продуктов и услуг. Для таких компаний ИКТ являются важным конкурентным преимуществом, которое позволяет им успешно развиваться и занимать лидирующие позиции в своем сегменте рынка. При выборе ИКТ-решений они ориентируются на тот экономический эффект, бизнес – выгоды и преимущества, которые получат в результате реализации проекта. Так, например, компания General Motors в 2006–2010 гг. намерена потратить 15 млрд. долларов на ИКТ с целью создания единой информационной среды для всех подразделений компании по всему миру с целью упорядочения своего бизнеса[62].

Во-вторых, оппонируя сторонникам точки зрения о не влиянии ИКТ на экономический рост, следует рассмотреть мезоуровень (в частности, отраслевой). Нельзя однозначно подходить ко всем отраслям экономики, оценивая насколько эффективно влияют на них ИКТ. Б. ван Арк предлагает разделить всю экономику на три сектора: ИКТ-производящий, ИКТ-потребляющий и отрасли, недостаточно потребляющие ИКТ. В каждом из этих секторов степень воздействия ИКТ на экономический рост различна. Можно представить схему взаимодействия ИКТ-производящего, ИКТ-потребляющего секторов и сектора, слабо использующего ИКТ и показать влияние ИКТ на общую производительность (см. рис. 2).

ИКТ-производящий (А) и ИКТ-использующий (В) сектора, а также правительственный сектор (D) через сетевые эффекты могут влиять на рост общей производительности экономики страны. Кроме того, секторы А и В испытывают взаимообразные сетевые эффекты, способствующие росту общей производительности. Каждый из секторов: А, В, С и D, – вносит прямой вклад в общую производительность. Например, фирма, специализирующаяся в области программирования, может производить продукт для конкретного заказчика в своей стране силами работников, живущих в данной стране. Стоимость этого продукта или услуги в денежном выражении войдет в общую производительность экономики страны. Но фирма может привлекать сотрудников и из других стран, используя дистанционную занятость, через Интернет; может использовать сеть для поиска дополнительных потребителей своего продукта. В результате фирма получит дополнительный сетевой эффект, который будет также повышать общую производительность.

Рис. 2. Влияние ИКТ на общую производительность

Секторы А и В влияют на сектор С, слабо использующий ИКТ. В этом случае влияние имеет характер повышения удобства ведения бизнеса с помощью ИКТ. В конечном счете, это также повышает общую производительность. Использование правительством (сектор D) ИКТ дает мощный сетевой эффект, который содействует росту общей производительности в национальной экономике. Так, например, население России в год тратит на стояние в очередях в органы власти более 2 % совокупного рабочего времени страны. Если государство будет доступно населению в электронном режиме, то это позволит повысить производительность труда в национальной экономике. Для этого государство должно вложить деньги в собственные ИТ-системы[63].

Б. ван Арк представил измерение вклада каждого сектора (ИКТ-производящего, ИКТ-потребляющего и сектора, слабо использующего ИКТ) в рост и ускорение роста по выпуску, занятости и производительности труда для 10 стран ОЭСР в течение 1990-х гг. Рост производительности различается между США и большинством стран ЕС, что частично объясняется более крупным и более производительным ИКТ-производящим сектором в США, а также – большей производительностью индустрии и услуг, использующих ИКТ в этой стране[64].

Полезность анализа влияния ИКТ на экономический рост на микро – и мезоуровне подробно исследовалась в работе Д. В. Йоргенсена и К. Дж. Стироха, в которой показано, что рост совокупной производительности труда в США в 1990-е гг. может быть отнесен либо к ИКТ-производящим, либо к интенсивно потребляющим ИКТ отраслям и не было никакого воздействия или было отрицательное воздействие от остальных отраслей, которые менее вовлечены в ИТ-революцию[65].

К такому же выводу в ходе исследования пришли авторы монографии «Интернет, экономический рост и глобализация. Перспективы новой экономики в Европе, Японии и США» К. Е. Барфилд, Г. Хайдук и П. Дж. Дж. Велфенс (см. табл. 3).

Таблица 3

Вклад ИКТ-производящих и ИКТ-потребляющих отраслей в общую производительность по некоторым странам ОЭСР

Составлено по: Barfield C. E., G. Heiduk, P. J. J. Welfens. Internet, economic growth and globalization. – Berlin. 2003. – P. 7–22.

Как видно из таблицы 3, вклад ИКТ-производящего и ИКТ-использующего секторов в общую производительность американской экономики в 1990-е гг. нарастал. В японской экономике наблюдался неоднозначный вклад ИКТ-использующих отраслей в общую производительность; в Германии нарастал вклад ИКТ-производящих, но немного снижался вклад ИКТ-использующих отраслей; в Нидерландах вклад ИКТ-использующих отраслей в 1990-е гг. рос.

В Дании, Финляндии и Голландии вклад ИКТ-использующего сектора слегка превосходил сектор Германии во второй половине 1990-х гг., а Франция и Италия имели относительно низкий вклад ИКТ-использующих секторов в 1990-х гг. В Канаде, Дании, Финляндии, Франции, Германии, Италии и Нидерландах в 1990-е гг. вклад в общую производительность отраслей экономики, слабо использующих ИКТ, падал[66].

В 2004 г. исследовательская компания IDC провела анализ 19 стран Европы по влиянию информационных технологий на национальные экономики. В рассматриваемых 19 странах в 2004 г. индустрия информационных технологий в совокупности внесла вклад в развитие своих экономик этих стран в размере 300 млрд. долларов. Кроме того, она дала дополнительно 200 млрд. долл. дополнительных налоговых поступлений[67]. Приведенные факты позволяют считать индустрию информационных технологий важным элементом развития национальных экономик. Подсчитано, что на каждый доллар инвестиций в программное обеспечение Microsoft, который расходуют его заказчики (государственные службы, коммерческие организации), они в среднем зарабатывают дополнительно 8 долларов[68]. То есть 8 долларов приходит в связанную с ИКТ-технологиями экономику, и это тот дополнительный вклад, который ИКТ вносят в развитие национальной экономики.

Американские эксперты полагают, что ИКТ вновь готовы дать очередной импульс экономическому росту американской экономике. Это связано, во-первых, с распространением широкополосного доступа к Интернету. На полный охват страны этой услугой эксперты отводят от 15 до 25 лет[69]. Во-вторых, ожидается новое поколение суперкомпьютеров, так как нынешнее поколение не дает прорывных эффектов в решении многих задач, требующих большого объема вычислений.

С точки зрения новаторских возможностей Россия занимает общее 35 место. Однако для неё характерен сильный разброс между различными показателями, составляющими индекс новаторских возможностей. Так, если по индексу учёных и инженеров Россия занимает 9 место, то по индексу кластерного окружения – 41 место, по индексу связи с вузами – 44 место, по индексу политики новаторства – 58 место, а по индексу деятельности и стратегий компании – только 63 место. Такой большой разброс между разными аспектами новаторских возможностей значительно снижает общую эффективность. Это приводит к тому, что по выходу патентов на международный рынок, мы уже, заметно, уступаем Индии и Китаю[70].

1.2. Особенности инновационно-информационного экономического роста

Период 1973–1985 гг. характеризовался для развитых стран переходом к новой модели экономического развития – от тяжелого экономического роста («hard growth) к более гибкому росту («smart growth») на базе электронной техники, ресурсосберегающей технологии и новых систем управления, что потребовало кардинальной перестройки инвестиционного процесса и привело к существенным изменениям структуры хозяйства.

История развития экономики показала, что технологии играют основополагающую роль в процессе экономического роста: именно они являются важнейшим фактором, стимулирующим производительность. Вместе с тем, следует отметить, что в долговременном периоде рост производительности труда может замедляться в связи с лагом между инвестициями в технологии и их влиянием на производительность. ИКТ повлияли на изменение механизма экономического роста, вызывая мощный мультипликативный эффект в экономике в целом. В условиях роста информатизации экономики экономический рост приобретает специфические черты (см. табл. 4).

Инновации становятся основной движущей силой социально-экономического развития. Статистика стран «золотого миллиарда» подтверждает концепцию «новой экономики», показывая, что до 80 % роста их ВВП достигается за счет инновационного сектора[71]. Между тем, по оценке американской консалтинговой компании «Маккензи», в России эта доля составляет всего лишь только 8 %[72].

Пока Россия находится в технологических аутсайдерах мировой экономики.

В условиях информатизации экономики растет информационность произведенного продукта, выражающаяся в снижении использования природных ресурсов и возрастании информации и сопровождающаяся ростом рентабельности высокотехнологичной продукции. Так, продажа одной тонны сырой нефти приносит до 20–25 долл. прибыли, в то время как один килограмм наукоемкого продукта в информатике и электронике позволяет извлекать до 5 тысяч долл. прибыли[73]. Растет в целом информационная емкость экономики, что положительно влияет на экономический рост.

Таблица 4

Характеристика инновационно-информационного экономического роста[74]

Особенностью инновационно-информационного экономического роста является постоянно возрастающие инвестиций в ИКТ, что дает мультипликативный эффект в экономике в целом.

ИКТ способствуют росту информационной, научно-технической и экономической глобализации, что оказывает все возрастающее влияние на экономический рост в отдельной стране и в мире в целом. В то же самое время информационное неравенство стран мира отрицательно влияет на темпы экономического роста, сдерживая его.

Новую экономику характеризует такое явление, как современный экономический рост[75], для которого характерны устойчиво более высокие темпы роста ВВП по сравнению с темпами роста населения. Некоторые российские экономисты считают, что в России эта тенденция есть и она прогрессивна[76]. Действительно, в России с 1999 г. наблюдается тенденция роста основных макроэкономических показателей, в частности рост ВВП. Но, с другой стороны, в стране происходит абсолютная естественная убыль населения, что, вряд ли, соответствует критериям современного экономического роста. Поэтому, на наш взгляд, говорить о полноценном современном экономическом росте в России в настоящее время преждевременно.

Дискуссия относительно влияния ИКТ на экономический рост, описанная ранее, привела экономистов к мнению, что инновационно-информационный экономический рост не может оцениваться только количественными параметрами: ростом ВВП, производительности труда и т. п. Следует согласиться с мнением академика В. Л. Иноземцева, считающего, что «с каждым новым шагом на пути становления зрелой постиндустриальной цивилизации становится все более явным несовершенство современных макроэкономических показателей… возникает необходимость пересмотра важнейших хозяйственных индикаторов, самой теории экономического роста и его темпов»[77].

В условиях роста информатизации экономики гораздо большее значение приобретает качество экономического роста, выражающееся в таких показателях, как: повышение качества жизни, улучшении экологического фактора, рост конкурентоспособности, усиление ресурсосбережения; повышение качества и разнообразия продукции; рост рентабельности высокотехнологичных отраслей, устойчивость развития экономики (см. рис. 3).

В 1999–2005 гг. в нашей стране наблюдался экономический рост. Для России необходим переход к новому качеству роста. В настоящее время инновационная составляющая данного роста мала: роль новых наукоемких отраслей в приросте ВВП исчисляется несколькими процентами. Такая структура экономического роста сегодня бесперспективна.

ИКТ повышают качество рыночной среды, ускоряя процесс кругооборота капитала. Они изменили мировое экономическое устройство, создали новую среду и новый язык делового общения, новые стандарты менеджмента и маркетинга; ускорили процессы обновления товаров и услуг, сблизили экономики разных стран. Конкуренция в новых отраслях в основном идет не за счет снижения издержек производства, а за счет роста качества, скорости обновления старой и появления совершенно новой продукции, которой нет у конкурентов. Это требует больших инвестиций в эти отрасли. В то же время производство сложных, высокотехнологичных видов продукции возможно при наличии высокообразованных работников. Россия имеет достаточно высокий по мировым меркам образовательный потенциал трудовых ресурсов, но он, к сожалению, соответствует устаревшей структуре экономики индустриального типа.

Рис. 3. Система показателей инновационно – информационного экономического роста

ИКТ-технологии выступают фактором ускорения инновационных процессов, позволяя быстрее и дешевле обрабатывать огромные массивы данных и сокращая время, необходимое для конструирования и разработки новых товаров, технологий, поиска поставщиков и потребителей на рынке. Онлайновые технологии значительно сокращают издержки обращения. Информационные инновации способствуют повышению эффективности не только высокотехнологичных производств, но и других отраслей экономики.

Концептуальная модель влияния ИКТ-сектора на инновационно-информационный экономический рост в виде цикла представлена на рис. 4.

В концептуальной модели рост внутренних и внешних инвестиций в ИКТ-сектор со стороны государства, других отраслей экономики, финансового сектора, домашних хозяйств, а также – инвестиций самого ИКТ-сектора вызывают прямой и косвенный эффекты в экономике, которые приводят к росту количественных и качественных показателей инновационно – информационного роста.

Рис. 4 – Концептуальная модель влияния ИКТ-сектора на инновационно – информационный экономический рост

1.3. Проблемы и перспективы инновационно-информационного роста экономики России

В связи с бурным развитием ИКТ-сектора в российской экономике возникает необходимость исследования особенностей инновационно-информационного роста. С этих позиций представляет интерес вклад ИКТ в прирост ВВП России и по отдельным странам за два периода: с 1990–1995 гг. и 1995–2000 гг. (см. табл. 5).

Таблица 5

Вклад ИКТ в прирост ВВП по отдельным странам в 1990–1995 гг. и 1995–2000 гг.

Источник: Woo K. IKT and Economic Growth in 50 countries. – Working Paper. Harvard University. 2004.

Как видно из таблицы 5, наибольший вклад ИКТ в прирост ВВП в 1995–2000 гг. дали в такие страны, как: Сингапур, США, Новая Зеландия, ЮАР, Великобритания, Австралия, Колумбия, Вьетнам, Швеция, Канада (вклад этих отраслей составил выше 0,65 проц. пункта во всем приросте ВВП). На этом фоне невыигрышно смотрится Россия, которая и в период 1990–1995 гг., и в 1995–2000 гг. имела низкий вклад информационно-коммуникационных технологий в прирост ВВП: 0,10 и 0,13 процентных пункта, соответственно. Это свидетельствует о недостаточном уровне развития и распространения данных технологий в российской экономике в 1990–2000 годы.

Однако в последние годы в мире ярко проявился феномен БРИК, под которым понимается чрезвычайно быстрый рост ИКТ-секторов в Бразилии, России, Индии и Китае и которые теперь принято называть перспективными развивающимися рынками. Экономисты инвестиционного банка Goldman Sachs (GS), с легкой руки которого в 2003 г. появилась аббревиатура БРИК, считают, что страны БРИК – не просто «развивающиеся рынки», а второй после США «двигатель мировой экономики». За 2000–2005 гг. вклад БРИК в рост мирового ВВП достиг 28 % (в том числе России – 6 %), а доля в мировой торговле выросла с 7 % до 15 %. К середине XXI в. эти страны станут лидерами мировой экономики. В 2032 г. по объему ВВП Индия обгонит Японию, а в 2041 г. Китай обойдет США. Страны БРИК стали крупными получателями прямых иностранных инвестиций (ПИИ) – с 2000 г. их доля выросла с 5 % до 15 % – и заняли достойное место среди доноров: рост доли ПИИ с 0,5 % до 3 %. Экономисты GS, прогнозируют, что к 2050 г. ВВП РФ вырастет в 10 с лишним раз – до 55630 $ на душу населения, а по размеру экономики Россия поднимется с 9-го на 7-е место в мире после Китая, США, Индии, Японии, Бразилии и Мексики[78]. И в этом большую роль призван сыграть высокотехнологичный сектор, к которому относится и ИКТ-сектор.

Сами по себе ИКТ лишь частично обеспечивают экономический рост, но без их использования развитие несырьевых отраслей российской экономики в настоящее время невозможно. Следует различать прямую и косвенную эффективность от внедрения ИКТ.

Результаты, которые можно оценить качественно и количественно, будут составлять прямую эффективность (например, снижение остатков на складе, достигнутые благодаря автоматизации процесса управления цепочками поставок; снижение издержек, полученных в результате автоматизации бизнес-процессов и т. д.). Новые бизнес – возможности, возникающие от ИКТ, представляют собой косвенную эффективность (например, выгоды, полученные в результате внедрения системы повышения эффективности управления, аналитических систем, решений по организации командного взаимодействия).

Внедрение ИКТ в сферу производства (автоматизация, роботизация, создание систем дистанционного управления промышленными комплексами), а также развитие системы глобального маркетинга и менеджмента стали основой превращения транснациональных корпораций (ТНК) в доминирующую систему мировой экономики.

ИКТ для сегодняшней России – локомотив роста и чем больше мы в них вложим, тем больше будет отдача.

Благоприятный деловой климат, развитый человеческий капитал, адекватное госрегулирование, продуманная социальная политика, разумные действия органов власти в сфере ИКТ-важнейшие факторы для развития страны, позволяющие реализовать социально-экономический потенциал ИКТ.

Можно вычленить ряд проблем, сдерживающих внедрение ИКТ и, соответственно, препятствующих экономическому росту в России.

Так, например, Форум Информационного Общества (Information Society Forum), учрежденный Комиссией Европейских Сообществ в 1995 г., сделал вывод о том, что неготовность населения России к восприятию новых информационных технологий «будет являться основным препятствием для достижения интенсивного экономического роста, более широкой занятости и улучшения качества жизни»[79].

Возможность роста производительности труда в ходе внедрения ИКТ предусматривает затраты на подготовку специалистов для работы с ИКТ. Их катастрофически не хватает и в Европе, и в России.

Сдерживающим фактором внедрения ИКТ, несомненно, является резкое информационное неравенство регионов России, о чем более подробно было изложено ранее[80].

Одним из факторов, тормозящих рост производительности от внедрения ИКТ, является проблема совместимости информационных технологий и бизнеса. Количество техники в некоторых российских компаниях (компьютеров и т. д.) не меньше, чем у ведущих западных компаний, а программное обеспечение зачастую еще более продвинутое. Специалисты отмечают, значительная часть инвестиций, особенно в персональные компьютеры, реально не используется[81]. То есть не всегда возможности бизнеса и компьютеров совмещаются. На Западе постепенное развитие ИКТ позволило совместить бизнес и компьютеры; Россия осуществляет этот процесс за гораздо более короткий период времени, при этом в нашей стране и сам бизнес кардинально меняется каждые несколько лет.

Иллюзии начала десятилетия, связанные с «дот-ком бумом» и «новой экономикой» сейчас покинули даже самых фанатичных энтузиастов. Всем – и ИТ-менеджерам, и ИТ-специалистам – стали окончательно понятны простые истины: обычное наращивание вычислительных мощностей редко дает непосредственно положительный эффект, а лавинообразное наращивание парка техники грозит полной потерей контроля над ситуацией[82]. По данным Gartner, около 20 % ИТ-бюджетов большинства компаний используется с нулевой эффективностью, из-за чего в мире ежегодно теряется 500 млрд. долларов[83]. Сбои возникают из-за того, что изменения в организации бизнеса отстают от возможностей ИТ-систем.

Эффективность применения ИКТ в системах управления производственными процессами для автоматизации малооперационных процессов определяется обычными экономическими методами, масштабы применения зависят от развития экономики страны и условий бизнеса.

ИКТ применяются и в системах управления бизнесом. В обществе сложилось мнение о безусловной эффективности систем автоматизации процессов управления бизнесом крупных корпораций – ERP (это синтез высоких технологий как в обработке информации, так и в корпоративном управлении). Однако, по исследованию Boston Consalting Group, до 70 % проектов ERP-систем завершается неудачно. Около 50 % пользователей ERP-систем оценивают свои конъюнктурные приложения как не соответствующие поставленным целям и только 30 % руководителей оценивают внедрение ERP как успешное[84]. Создание такой системы потребует переустройства не только управляющей надстройки, но и самого предприятия, так как реализовать современные достижения науки управления при архаичной организации производства не удастся. При одновременном создании производственной базы нового предприятия и новейшей системы управления с использованием ERP система работает эффективно[85]. Применение ERP-систем на российских предприятиях не всегда эффективно, так как на многих из них необходимо перестраивать архаичную систему организации производства.

В таблице 6 приведены данные журнала «Эксперт» относительно потенциалов роста различных отраслей экономики России и сложность его реализации. Потенциал роста (горизонтальная ось) характеризует, в какой степени может увеличиться масштаб отрасли в среднесрочной перспективе (от 3-х до 8 лет): сильно (правый столбец), в средней степени (средний столбец) и незначительно (левый столбец). Сложность реализации (по вертикали) характеризует то, насколько больших политических, организационных, финансовых ресурсов потребует реализация потенциала (прежде всего от государства). Символами отмечен мультипликативный эффект развития отрасли. Если мультипликативный эффект развития отрасли сильный, то это в значительной мере оживит развитие других отраслей; умеренный и низкий означают, что отрасль фактически изолирована и изменения в ней мало затронут народное хозяйство в целом[86].

Многие отрасли из верхнего слоя таблицы 6 (т. е. те, потенциал которых легко реализовать) уже находятся в собственности иностранного капитала. Часть этих отраслей уже реализовала потенциал, например, скупленные иностранцами предприятия пивоваренной и табачной промышленности уже много лет являются динамично развивающимися.

Автомобилестроение, шинная промышленность, розничная торговля, страхование также набирают темп.

Таблица 6

Перспективы отраслей экономики России в координатах «потенциал роста – сложность реализации»

Источник: Эксперт. – 2005. – № 38 (484). – С. 122.

Положительным является то, что довольно насыщены средний и правый столбцы, соответствующие среднему и высокому потенциалу роста. Однако реализовать этот потенциал непросто.

Из таблицы 6 видно, что авторы отнесли телекоммуникационную отрасль к отраслям с невысоким потенциалом роста, обладающим средним мультапликативным эффектом, но легким в реализации. На наш взгляд, статистика развития российского ИКТ-сектора, приведенная в главе 3, свидетельствует о динамичности и достаточно высоком потенциале экономического роста этого сектора.

Экономисты подсчитали, что в целом прибыльность в ИКТ-секторе в 3–4 раза превосходит этот показатель для других отраслей производства, и это имеет решающее значение для становления информационного общества. Чем прибыльнее та или иная сфера экономики, тем она больше привлекает ресурсов, тем скорее развивается. Так происходило становление индустриального общества, когда ресурсы перераспределялись из аграрного сектора в промышленный. Так происходит и сегодня: ресурсы перемещаются из промышленного сектора в ИКТ-сектор[87].

Правительство России в проекте Программы социально-экономического развития страны на среднесрочную перспективу (2005–2008 гг.) пересмотрело приоритеты экономического роста. Отрасли, доминирующие в структуре производства России в настоящее время (энергетика, металлургия, сельское хозяйство), утрачивают динамизм, не могут расти в долгосрочной перспективе темпами выше 5 %. Отрасли, ежегодные темпы роста которых превышают 7 % (высокотехнологичные отрасли промышленности, связь и информатизация), занимают в структуре экономики незначительную часть. Пока доля этих отраслей в структуре экономики не повысится, российская экономика не сможет выйти на устойчивый темп экономического роста[88]. Необходимый уровень «отсечения» в 7 % в проекте Программы принят исходя из возможности удвоения ВВП за десятилетний период.

В среднесрочной стратегии предусматривается необходимость перехода от сырьевого к инновационному развитию и формирование новых двигателей экономического роста. Для России это означает переход к инновационно – информационному экономическому росту. То есть информационная экономика становится востребованной. Именно это, по мнению разработчиков проекта, позволит на рубеже 2011–2015 гг. достигнуть годовых темпов роста ВВП в 7,2 %[89].

В таблице 7 показан потенциальный вклад в рост ВВП традиционного сектора и сектора «новой» экономики России, в который разработчики проекта Программы включили и отрасли социальной сферы, осуществляющие инвестиции в человеческий капитал, в том числе в науку, научное обслуживание и образование.

Согласно Программе, структура инвестиций в российской экономике изменится в сторону роста инвестиций в информационный сектор с 2003 по 2015 гг. более чем в 2 раза: с 9,3 % до 19,1 %. Удельный вес информационного сектора экономики в ВВП вырастет с нынешних 8,6 % до 16,2 % в 2015 г. В то же время доля нефтегазового сектора в ВВП сократится с 27 % в 2004 г. до 20 % в 2015 г, а инвестиции в этот сектор снизятся в 1,4 раза: с 20,2 % в 2003 г. до 14,7 % в 2015 г. (табл. 8). Занятость в информационном секторе повысится на 39 %, а ее доля в общем числе занятых в экономике возрастает с 4,9 % (2004 г.) до 6,8 % в 2015 г.[90]

Таблица 7

Показатели реализации инновационно – активного сценария развития экономики России, % прироста ВВП в год

Источник: проект Программы социально-экономического развития России на среднесрочную перспективу (2005–2008 гг.), июнь 2005 г.

Проект Программы социально-экономического развития России на среднесрочную перспективу (2005–2008 гг.), предусматривает совершенствование структуры российского экспорта, в котором предусматривается снизить удельный вес энергоносителей с около 60 % в 2004 г. до 42 % в 2015 г., а машин и оборудования – увеличить с 7,8 % до 18 % соответственно[91]. Предусматривается также значительный рост экспорта программного обеспечения и компьютерно-ориентированных услуг.

Таблица 8

Доля основных сфер экономики в ВВП и инвестициях, %

Источник: проект Программы социально-экономического развития России на среднесрочную перспективу (2005–2008 гг.), июнь 2005 г.

В соответствии с проектом Программы, доля ВВП России в мировом ВВП, рассчитанная по паритету покупательной способности, возрастет с 2,6 % в 2004 г. до 3,4 % в 2015 г., что позволит нашей стране в следующем десятилетии перейти в группу развитых стран со среднедушевыми ВВП свыше 20 тысяч долларов[92].

Информационный сектор, согласно Программе, должен стать составной частью и локомотивом экономического развития России. Финансирование стратегии развития будет осуществляться за счет средств федерального бюджета, бюджетов субъектов Российской Федерации, средств муниципальных образований и внебюджетных источников.

Вместе с тем, следует заметить, что информационный сектор сможет сыграть свою прогрессивную роль в экономическом росте России только при условии предварительного расширения спроса или потенциала для него. Именно по этой причине, например, на ранней стадии своего развития американская электронная промышленность нуждалась в военных рынках, прежде чем технологические инновации окупились на других рынках. По этой же причине японские, а затем корейские фирмы проводили протекционистскую рыночную политику, выбирая целевые отрасли и сегменты на глобальном уровне, чтобы, достигнув экономии на масштабе производства, затем добиться экономии на размахе операций[93]. В России вследствие низких зарплат существует невысокая покупательная способность населения. Удельная оплата труда в себестоимости российской продукции гораздо ниже, чем в развитых странах. Это повышает конкурентоспособность отрасли на внешних рынках в коротком периоде, однако в долговременном периоде это сдерживает развитие внутреннего ИКТ-рынка и тормозит экономический рост. В России затруднен доступ к дешевым кредитам малому бизнесу, что сдерживает использование ИКТ. Государству предстоит стимулировать спрос на продукцию ИКТ-сектора. Только в этом случае проявится мультипликативный эффект от развития сектора информационно-коммуникационных технологий.

1.4. Государственное регулирование инновационного развития

Научно-инновационная деятельность является важнейшим фактором экономического роста и социально-экономического развития на современном этапе перехода ведущих стран к экономике, базирующейся на знаниях. Экономика знания, или информационная экономика, означает, что уровень развития страны будет определяться прежде всего уровнем информатизации, развития информационных и телекоммуникационных технологий, сетевых структур и т. п. Развитие экономики, его темпы, скорость и обоснованность принятия решений, а значит, и конкурентоспособность во многом зависят от доступа и обработки соответствующей информации.

В широком контексте опыт развитых стран показывает, что существенное расширение сети государственных лабораторий и институтов, увеличение доли государственного финансирования и усиление регулирующих функций государства в сфере науки стало важнейшим импульсом эволюции национальных инновационных систем во второй половине XX в. Именно предпринимательский сектор был главным генератором новых технологий и инноваций.

Степень огосударствления науки резко возросла в период Второй мировой войны и в первые послевоенные десятилетия, когда начали осуществляться крупные атомные и космические проекты. Эти тенденции наиболее ярко проявились в США, Великобритании, Франции, Германии. В ряде других развитых стран, где частный сектор был и остается лидером научно-технического развития (например, в Швеции), центральные правительства реализуют научную политику в более скромных масштабах, опираясь в основном на косвенные, стимулирующие инновационную активность меры. В 1960-1970-е годы реализация государством разнообразных функций в инновационной сфере науки приобрела стабильный характер.

Под воздействием процесса огосударствления научной деятельности изменились условия функционирования науки в предпринимательском секторе. Во многих отраслях (электроника, машиностроение, авиа – и ракетостроение) корпорации создавали научные подразделения главным образом для выполнения государственных заказов, что вносило существенные коррективы в рыночную стратегию в целом и в организацию научно-исследовательской работы в частности. Экономические результаты крупных корпораций, ориентированных на производство наукоемкой продукции, стали в значительной мере определяться уровнем политического взаимодействия с федеральным правительством, доступом к контрактам на научно-исследовательские разработки. Послевоенный период показал, что корпорации, финансируемые государством и имеющие заказчика в его лице, отличались повышенными темпами экономического роста и эффективности производства, устойчивостью финансовой деятельности.

Тесное взаимодействие центральных ведомств и компаний частного сектора в процессе разработки и реализации государственных программ лежит в основе большинства передовых технологий. Наиболее известный пример – Интернет, прообраз которого родился в рамках проектов Министерства обороны США, связанных с обеспечением безопасности центров управления вооруженных сил (принцип сети позволял сохранять прохождение сигнала управления в обход «разрушенных» участков).

Процесс огосударствления расширил и укрепил инфраструктуру фундаментальных исследований и подготовки научных кадров, формирующих базовый инновационный потенциал общества на перспективу. Непрерывность вложений государства в развитие науки на протяжении нескольких десятилетий оказала сильный и глубокий кумулятивный эффект: усилились позиции государства в инновационной сфере, повысилась роль науки в общественно-экономическом развитии, изменились традиционные формы организации инновационной деятельности.

Конец ознакомительного фрагмента.