2. Останемся при своих
– Мне было бы интересно, – продолжала говорить она, не дав мне возможности удивиться, – присесть поближе и обнять тебя.
Я, кажется, упоминал, что она влюблена в меня? Вот поэтому я и чувствую себя, как сельдь в бочке во время наших свиданий. Ну, о чем я толкую? Это для Тани они – свидания. Для меня – просто встречи. Она мне нравится, но и только. Свою девушку, Аню, я люблю.
– Ты же знаешь, – выдержав длительную паузу и печально вздохнув, сказал я, – что не могу желать того же.
Она привычно, и, тем не менее, все так же душераздирающе грустно опустила голову. Мне еще раз отчетливо вспомнилось, почему мы так редко видимся.
– Вернее, – проговорил я, неуклюже пытаясь смягчить предыдущую фразу, – не могу себе этого позволить. Ты же знаешь.
– Знаю. И все равно хочу.
С трудом и неохотой приходилось сознаваться, что временами мне и самому было интересно попробовать. Наверное, лишь страх перед возможными, крайне неприятными последствиями, не позволял мне перейти к действиям. Любимые девушки не очень-то безболезненно переживают измену. Да и не только они.
Неужели любая добропорядочность и ответственность – это всего лишь страх перед возможными последствиями? Надеюсь, что нет. Разум намекал – возможно.
– Так нельзя, – сказал я, покачивая головой.
– Почему?
– Потому что это неправильно.
За словом в карман я в тот вечер не лез. Каждый ответ был подобен комку земли, брошенному на гроб красноречия.
– А кто решает, – упорствовала Таня, – что правильно, а что нет?
– Действительно, – призадумался я. – Хорошо, давай по-другому. Ты мне нравишься, но все это плохо закончится. В финале нас ожидают несколько поразительно неприятных минут.
– А перед тем – несколько поразительно приятных. В худшем случае – останемся при своих.
Мне стало казаться, что Таня окончила иезуитский колледж. Сногсшибательно привлекательная логика. Соблазнительно-позволительные выводы.
Плавным и непринужденным, словно бы ничем не связанным с ходом разговора движением, я достал из кармана телефон и взглянул на экран. Пора было уходить.
Таня, пристально наблюдавшая за мною, отвернулась в сторону.
– Наверное, – холодно и с нескрываемой горечью сказала она, – тебе пора идти?
Я не уловил смысл ее слов. Какая-то мутная, неразборчивая мысль кружила где-то под поверхностью бессознательного, грозясь в любой момент вынырнуть наружу.
– Полдевятого, – произнес я, словно заклинание, способное взбодрить хромавшую память. – Двадцать-тридцать.
– И тебе пора, – заключила Таня.
– Да нет, – отмахнулся я, не прекращая мучительных попыток вспомнить о чем-то важном и столь не к месту забытом. – Просто у меня такое ощущение… Ох, черт!
За трогательным и где-то трагическим разговором я совершенно позабыл о работе. Мне на самом деле было пора.
– Прости, нужно бежать! – воскликнул я, вскакивая со стула.
Таня, конечно, не поверила. С другой стороны, без повода я бы ушел точно так же.