Выбор человека
Главная особенность консервативных идей заключается в том, что они базируются на естественном представлении о человеке, о котором в последние десятилетия мы так старались забыть, а не отказывают человеку в праве быть самим собой. В самом деле, какой посыл дает человеку либеральная идея? «Ты – венец творения! Ты – центр Вселенной! Ты можешь быть кем хочешь!» Но ведь жизнь ему говорит иное. Человек, конечно, может сколько угодно считать себя центром Вселенной, однако он, как ни печально, по-прежнему весьма далек от совершенства и крайне ограничен в своих возможностях – как особенностями своего пола, так и тем, что он реально собой представляет как homo sapiens. Поэтому все, что говорят либералы, звучит прекрасно, но выводы получаются ужасающие.
Человек по своей природе далек от того, чтобы быть толерантным. Человек – крайне тяжелое, скажем так, в общежитии существо. И ему сложно отказаться от своего эгоизма, от агрессивности, от хищнических инстинктов. Да он и не должен этого делать. Строго говоря, он и человеком-то стал благодаря всем этим качествам. Человек таков, какой он есть, и попытки придумать, что он другой, заканчиваются провалом, сколько бы времени вы ни потратили на объяснения и убеждения. Все равно в какой-то момент он встрепенется и скажет: «Постойте, постойте. Я мужчина и рожден мужчиной. И я считаю, что правильно, когда есть мужчина и женщина, когда появляются дети естественным образом. И я не понимаю, почему я должен этого стыдиться? У меня есть собственный набор представлений о себе, о человечестве, о Боге, о природе, и я хочу ему соответствовать. А главное, – говорит человек, – я не хочу быть бесцельным!»
И вот это действительно самое главное.
Это как раз то, о чем забыли либералы, – что человеку недостаточно получать социальное обеспечение. Они забыли, что для человека важна работа. Ему важно чем-то заниматься. И если ему всего лишь обеспечивают минимально приемлемый уровень проживания и говорят: «Старик, тебе выгодней сидеть на пособиях, чем работать за низкую зарплату», – ошибкой будет думать, что человек ответит: «Вау, здорово!»
Человек рано или поздно неизбежно задается вопросом: «А зачем я тогда существую? Если мне не досталось роли важной единицы общества, которая делает реальное дело, если эта моя ипостась оказалась невостребованной, то зачем я есть? Для безделья? Чтобы быть животным?» Хотя ведь и животные не бездельничают. Животные тяжелейшим ежедневным трудом добывают себе пропитание. Хищники охотятся, загоняя добычу. Травоядные постоянно перемещаются с места на место, перемалывая бешеное количество травы. Конечно, я имею в виду животных, живущих в реальной природе, а не тех жертв капиталистического или любого другого воспроизводства, которые давно превратились в аппараты по превращению воды и комбикорма в молоко.
Однако я отвлекся. Итак, в чем смысл человеческого существования? Смысл – это всегда самое интересное и самое сложное. Нынешние попытки возвращения на консервативный путь, вызванные несовершенством современной модели общественного устройства, – это всего лишь попытки переосмыслить сущность и роль человека в новых условиях, когда вроде и еда есть, и вероятность погибнуть в войне существенно ниже, чем покончить жизнь самоубийством. И тем не менее человек упорно пытается ответить на вопрос, кто он, для чего он и чем он должен заниматься.
Недавно в Италии проходила конференция, организованная крупной юридической компанией, куда приезжал, в частности, бывший президент Соединенных Штатов – он по образованию юрист. На конференции обсуждали вопрос, каким образом выставлять счета клиентам за работу роботов. Позже прошло еще несколько конференций, на которых пытались определиться с тем, должны ли роботы платить налоги. Попутно выяснилось, что многие профессии, еще совсем недавно считавшиеся надежными и прибыльными, в чем никто даже не сомневался, рискуют в ближайшем будущем если не исчезнуть совсем, то сильно трансформироваться. Причина проста – человек в них заметно проигрывает роботам.
Для многих из нас уже не новость, что, по всей видимости, в довольно скором времени водителей-дальнобойщиков и таксистов заменит автопилот. Да и самолеты, судя по всему, тоже будет водить программа. Мы знаем, что уже сейчас война все в большей степени становится забавой скорее операторов за компьютерами, чем реальных военных, и она все дальше и дальше отходит от нашего представления начала – середины XX века о том, как ведутся войны и кто вообще воюет. Дикое количество дронов, роботов и тому подобного приводит к тому, что уже сейчас в вооруженных конфликтах собственно военных гибнет гораздо меньше, чем несчастных мирных жителей, которым не повезло оказаться в зоне боевых действий. Я уж не говорю про сборочные и другие механические операции, где реально появляется все больше либо машин-роботов, либо программ.
Это все понятно. Но, как выясняется, роботы грозят вытеснить и сотрудников, к примеру, адвокатских контор. Поверить в это нелегко. Как такое может быть? Да очень просто. Возьмем Америку – в ней действует прецедентное право. Зачем нужен живой адвокат, который долго и упорно будет перелистывать колоссальное количество дел, чтобы отыскать нужный прецедент, если программа сделает это за считаные секунды? Мало того, еще и отметит, какие суды какие решения принимали, исходя из чего выдаст вероятность победы в том или ином случае, в том или ином штате и у того или иного судьи. А это, к слову, означает, что, раз уж право прецедентное, то и судьи в какой-то момент времени станут не нужны – по крайней мере судьи низового уровня.
Более того – в чем прелесть программы? У нее не бывает забастовок, ей не надо отдыхать, ей не нужен отпуск, ей не нужны социальные блага. То есть мы получаем резкий, существенный рост производительности и эффективности.
Таким образом, у нас высвобождается большое количество людей, до того занятых в самых разных профессиях, в том числе и тех, которые принято было считать элитарными. И куда им всем деваться? На пособие? Получается, что человек, исходя из соображений производительности и эффективности, должен превратиться в овощ? Или для него все-таки найдется место в этом дивном новом мире? Но что такого необычного может человек, чего не может машина или программа?
Давайте подумаем, кто вообще такой человек. Человек по своей природе – уникальный, самый совершенный в мире интеллектуальный процессор, способный воспринимать абсолютно разноплановую информацию одновременно по нескольким каналам, обрабатывать ее на высокой скорости и создавать некие качественно новые продукты, зачастую нелинейным путем. Особый нюанс заключается в том, что более энергетически эффективной системы, чем человеческий мозг, в природе не существует. То есть этот процессор еще и полностью автономный, который сам находит себе пропитание и в пересчете на джоули потребляет меньше, чем лампочка Ильича, или сравнительно столько же. Ни один компьютер, способный хотя бы частично воссоздать или воспроизвести те операции, которые ежесекундно совершает человеческий мозг, несравним с ним по энергопотреблению и энергоэффективности.
Еще важно то, что человеческий мозг – уникальная самонастраивающаяся система. Непростая. Довольно долго адаптирующаяся. Необходимо 15–17 лет, чтобы эта система начала функционировать на полную мощность, набираясь знаний и постоянно их обновляя. Именно поэтому в обозримом будущем мы вряд ли даже близко подойдем к созданию полноценного искусственного интеллекта. В первую очередь потому, что не понимаем, как он должен функционировать: мы довольно плохо разбираемся в работе мозга. Мы всего лишь приоткрываем завесу. Но мы понимаем, что главная особенность, отличающая человека от любого другого животного, – это творчество. Способность творить – то есть придумывать нечто новое, будь то сплетни о соседях или атомная бомба, но в любом случае нечто такое, чего до этого момента не существовало.
Значит, существование человека имеет смысл именно в этом ключе. Суть продолжения существования человека – вот эта особая форма мыслительной деятельности, фантазия, которая порождает все вокруг. И новое качество жизни должно будет привести к тому, что только творчество станет определяющим. Получается, что человечество будет разделено на новые категории, и социальные формы не поспевают за этим новым, все явственней зарождающимся разделением труда. Мы по привычке продолжаем говорить: развитые страны, неразвитые страны. Все это ерунда. Деление будет совсем другое.
Новая разделяющая линия пройдет по уровню креативности населения, которая зависит от миллиона факторов. Не только от возможности получать бешеное количество знаний – сейчас это несложно: подключись к любой сети. Гораздо более важным станет воспитание искусства анализировать это знание и преобразовывать его в новое знание – то есть творить. И вот здесь все человечество и каждый человек в отдельности натыкается на сложнейший выбор. Кто ты? Балласт, который можно дешево и просто прокормить (для чего существует гигантская индустрия ГМО-продуктов), который можно заставить потреблять, но по большому счету главное – чтобы не мешал? Либо избранный, входящий в небольшую прослойку, которая, благодаря тому что получает другое по качеству образование – образование творцов, – начинает реально управлять миром и процессами, в нем происходящими?
Это разделение очень опасно, особенно учитывая то, что наша страна сейчас очевидно проигрывает в этой борьбе. Притом проигрывает из-за собственной глупости и расточительности. XX век характеризовался тем, что именно Россия оказалась, если можно так выразиться, разработчиком нового социального эксперимента и пыталась воплотить его в жизнь. Именно Россия привела к вовлечению в творческую орбиту нового и по-другому мыслящего типа людей. Да, это было сделано методами, которые современному человеку кажутся неблизкими, кровавыми и тяжелыми. Но тем не менее была создана та самая рабоче-крестьянская интеллигенция, которая поразила мир своей креативностью. И базировалось это в первую очередь на том, что широчайшим слоям населения было дано качественно иное образование. Творчество, креативность – это всегда пирамида знания. Всегда необходимо выстраивать пирамиду для того, чтобы на вершине оказался Эйнштейн. Невозможно найти одного Эйнштейна и сразу его вырастить.
Мы в какой-то момент времени сознательно ушли от этой идеи, отступив от системного образования и воспитания творческой личности. Именно творческой – что, казалось бы, странно, учитывая, что мы жили в тоталитарном государстве. Но уйдя от тоталитарного государства к псевдодемократическому, мы ушли от школы творческой к школе-угадайке, где творчество вообще не играет никакой роли, а вся задача сводится к тому, чтобы знать правильный набор ответов или хотя бы суметь угадать его. Вот и все объяснение того, чем отличается современное образование от прошлого.
Современное образование, как и сам по себе Интернет, – это всего лишь информирование. Но легкий доступ к информации не порождает автоматического умения анализировать. Если ты знаешь, как написать слово в поисковике, и думаешь, что сможешь понять полученный ответ, то попробуй почитать книги по высшей математике. Каждое слово в отдельности вроде бы понятно, а все вместе – дремучий лес. Недостаточно знать, как пишется слово, надо еще понимать, где искать, как искать, зачем искать и как полученный ответ вписывается в общую логику происходящего.
Трагедия на каждом шагу. Трагедия, которой мы пока не видим или не хотим видеть. Деградация, которая охватила наше общество, вызывает печаль и страх. Но только не у тех, кто до недавнего времени отвечал за образование. Нам говорили: «Перестаньте паниковать, старый подход просто устарел, современному человеку это не нужно!» Но это обман. Точно так же просвещенные европейцы когда-то обманывали китайцев, говоря им: «Да прекратите, ваше правительство борется со свободной торговлей, а мы просто ее поддерживаем!» Тогда под видом свободной торговли начали «опиумные войны»: привезли дикое количество опиума в Китай, убив тем самым значительный процент населения и надолго затормозив возможный прогресс китайского общества.
Мы начинаем проигрывать. Посмотрите: в России школьное образование, как и медицина, зависит от регионального бюджета. Это значит, что человек, родившийся в глуши, имеет меньше шансов получить качественное образование, чем тот, кто родился и живет в богатом регионе. А если учесть, что система социальных лифтов работает из рук вон плохо, а богатые давно осознали прелесть качественного образования и отдают своих детей в бесспорно элитарные школы, где образование стоит очень дорого, получается, что мы сами, своими руками создаем у себя в стране кастовое общество.
Этот же принцип работает и на уровне всей мировой системы и входящих в нее стран. Есть страны, которые навсегда обречены на то, чтобы плестись далеко позади, потому что их народы не способны творить – им не дают качественного образования. То, что они творят у себя дома, в мире не находит своего потребителя. Это значит, что все они отбрасываются заранее – низким уровнем образования, низким уровнем жизни, – в категорию вечных рабов.
Для чего нужны рабы? Не вопрос. Ни для чего. В крайнем случае, если попадаются здоровые образцы, их, наверное, можно использовать для суррогатного материнства – вынашивать плоды. Ведь цивилизованным, высокообразованным, креативным людям некогда будет терять время на беременность и роды. При этом мы хорошо понимаем, что успехи медицины таковы, что анализ того, что может случиться с человечеством в будущем, неожиданно включает в себя и вопрос, как это человечество будет выглядеть.
Большое количество людей сейчас вкладывают сумасшедшие деньги в развитие разнообразных технологий, связанных с увеличением продолжительности жизни. Но речь ведь не только о продолжительности жизни – а о ее качестве в целом, включая уровень заболеваемости. Например, в Великобритании уже разрешено рождение от троих родителей. Иными словами, это означает, что можно заниматься тем, что раньше называлось евгеникой. А это совсем другой расклад. Да, казалось бы, из медицинских соображений просто необходимо проверить – раз уж появилась такая возможность, – все ли гены будущего ребенка здоровы и подобрать правильную их комбинацию, поэтому участвуют не двое, а трое родителей. Но посмотрите – у нас есть лекарства, которые лечат от умственной недостаточности, и они же развивают мозг. Есть лекарства от мышечной дистрофии, которые наращивают мышцы. То есть человек проходит постоянный апгрейд.
Внедряются системы, которые дают человеку возможность лучше управлять своим телом, все более широкое распространение находят экзоскелеты, в том числе с возможностью оперировать несколькими парами рук. Но для того чтобы жить до 500 лет, чтобы быть больше, чем человеком, чтобы регулярно проходить апгрейд, чтобы все это себе позволить, ты должен родиться и вырасти в атмосфере богатства. Это очень дорогое удовольствие.
«Проапгрейдить» все человечество невозможно – на это просто не хватит денег. Возникает вопрос – а куда девать остальных? Что, скучающие миллиардеры будут тратить собственные деньги на генетические улучшения для нищих детей Африки? Конечно, нет. Таким образом, мы присутствуем при разделении человечества на типы, граница между которыми будет даже более жесткой и более страшной, чем в Средние века. Начинается новое расовое расслоение. В этом расовом расслоении будет сформировано общество вот таких замечательных улучшенных людей, которые живут по 500 лет и которые больше всего на свете боятся погибнуть, потому что смерть всегда дико пугает тех, кто обладает даром бессмертия: умереть ты не можешь, а вот пристрелить тебя могут всегда. Конечно, в твои планы это не входит, и ты начинаешь отделять себя от остального человечества. Ты должен создать для них некую форму гетто, но это должно быть гетто, обитатели которого не хотят бунтовать. Поэтому либо ты будешь заниматься евгеникой, выращивая дешевым способом людей с подавленной волей, либо ты должен дать им нечто, чем бы они довольствовались, бросить, как говорится, кость.
Можно было бы предположить, что эту послушную некреативную массу достаточно будет кормить и немножечко развлекать, чтобы она не мешала жить элитам. Но, как выяснилось, эта модель не работает. Выяснилось, что внутри человека все равно живет и дышит заложенная Богом – или, если кому-то больше нравится античная мифология, Прометеем – искра тяги к знаниям. Эта тяга к познанию, желание получить «пищу духовную» – неотъемлемое качество homo sapiens, мотивирующий фактор практически столь же сильный, как голод. Но если у человека нет возможности выражать себя в предлагаемых социумом обстоятельствах, если его начинают загонять в угол, он уходит в то, что воспринимается всеми остальными как абсолютно маргинальная активность, направленная в отдельных случаях даже против человечества.
Это те вызовы, с которыми нам надо будет что-то делать. Ведь не случайно люди создают деструктивные культы, не случайно именно среди тех, кто оказался на обочине цивилизационного прорыва, той самой либеральной модели, расцветают, в частности, такие феномены, как исламский радикализм – все равно творческие, хотя и представляющиеся нам неприемлемыми, идеи. Потому что, если ты не имеешь возможности творчески работать в позитивном русле, жажда духа найдет свой выход в негативе.
Повторю еще раз: творческое желание человека никуда не девается. Посмотрите на ту же Америку: у молодых людей, выросших в бедных и неблагополучных районах, оно может проявиться через бунтарскую музыку или занятия спортом – но может вылиться и в гангстерскую активность, и в незаконную деятельность. Как бы то ни было, человек не овощ – и этого никак не могут понять либералы.
Мир стремительно меняется на наших глазах. И встревоженный человек, ощущая несовершенство предложенной ему абсолютно, как оказалось, ложной идеи, пытается найти свои ответы. А найти эти ответы крайне сложно, потому что не ставится правильный вопрос – для чего живет человек? Общество, когда-то испугавшееся господствовавших в нашей стране идеологем, говорит: «Главное, не надо никакой идеологии! Ну что за вопрос – «для чего живет». Человек живет для счастья!» Но это же бред. Я уже говорил, что счастье – слишком неопределяемая категория. Человек не может жить для счастья. Мало того, если каждый начинает жить для собственного счастья, возникает тяжелейший конфликт между представлениями человека о себе и окружающем мире.
Известно немало примеров стран, которые считаются очень счастливыми и при этом отнюдь не могут похвастаться, например, высокими доходами. В 2017 году Россия вдруг поднялась на семь позиций в Международном рейтинге счастья и заняла, сразу вслед за Италией, хоть и не самое высокое место в списке – 49, – но тем не менее в верхней трети из 156 позиций. С ходу ответить на вопрос, почему это произошло, не получится. Что, мы стали лучше жить? Нет, все в один голос говорят, что в прошедшем году доходы населения падали так, как не падали многие годы до этого. Но люди почему-то счастливы. Может быть, счастье вообще никак не зависит от доходов? Люди моего возраста могут вспомнить, как они были бедными советскими студентами и вдруг впервые в жизни попробовали бигмак. Дикое счастье! А сейчас приходишь в дорогой ресторан и воротишь нос. Есть люди, которые вообще не бывают счастливы. Им все плохо, они хронически всем недовольны.
Счастье – очень субъективная категория, зачастую связанная с представлением человека о совершенно нематериальных вещах. Япония, которая вроде бы живет гораздо лучше, чем Россия, стоит в рейтинге счастья намного ниже. Как известно, там высок процент депрессивных людей, которые чувствуют, что не смогли добиться требуемого успеха, не смогли соответствовать ожиданиям общества, поэтому кончают жизнь самоубийством.
Конечно, критерии, по которым определяется рейтинг счастья, не известны широкой публике, поэтому его сложно понять и проанализировать. На первом месте там Норвегия – а ведь процент самоубийств и там очень высок. Зато Норвегия – очень комфортная страна. Но видимо, не только в комфорте дело. Есть страны, где уровень дохода не очень, а погода хорошая.
Я думаю, что, например, у наших граждан чувство счастья связано с чувством гордости за страну. С пониманием, что мы возрождаемся как великая империя. Которая, правда, к моему большому сожалению, уделяет недостаточно внимания экономике. И это очень опасно. Но нам, помимо всего прочего, мешает то, что мы живем в давно устаревших экономических догмах 90-х годов. Мир ушел далеко вперед, а мы по-прежнему преследуем то, чего уже нет. И никакой свободной дискуссии по этому поводу не наблюдается, потому что западная цивилизация до сих пор диктует нам, какими мы должны быть.
Давайте представим себе страшное: в России победит подход, который коротко можно выразить лозунгом «Ура, ура, да здравствует производительность труда». А куда мы население денем? Чем оно будет заниматься? Спиваться? Мы уже выяснили, что социальные функции зачастую намного важнее простых экономических показателей. Куда деть людей, которые будут высвобождаться? Какую альтернативу можно им предложить?
Человек – социальное животное, он должен что-то делать, чтобы ощущать себя полноценным членом общества. Поэтому, когда мы задаем себе вопрос, почему у нас такая неэффективная экономика, кроме всего прочего это связано с тем, что автоматизация – это, конечно, круто, но государство, может быть, не до конца понимая суть проблемы, может быть, не в силах преодолеть собственное разгильдяйство, но тем не менее решает важную задачу – чтобы люди были чем-то заняты.
Бесспорно, было бы лучше, если бы государство серьезно задумывалось над вопросом и целенаправленно предлагало реальные, полезные для общества занятия, а не абстрактное «пусть хоть что-нибудь да делают». К сожалению, я пока не вижу в России больших академических институтов, которые занимались бы проблемой проектирования будущего и выработкой понимания, куда мы идем и как мы идем. У нас горизонт планирования не как в Китае – сто лет, а – до обеда. Что само по себе, конечно, издевательство. Однако существующая на данный момент ситуация с занятостью хоть и не оправдывает дикого количества охранников по всей стране, зато четко поясняет, что русская народная поговорка «чем бы дитя ни тешилось» имеет глубокий философский смысл, – как это часто бывает с народной мудростью. Сами не ожидали, а оказались правы.
Вызовы, которые стоят сегодня перед человечеством, сопровождаются четким пониманием, что традиционные определения, традиционные модели уже не работают – ни «у нас», ни «у них». Нет универсального, проверенного временем рецепта, который способен на нынешнем этапе облагородить ситуацию. Это можно сравнить с прививкой против гриппа, которая блестяще работает с тем вирусом, который был в прошлом году, но не слишком сильно помогает в борьбе с мутирующим штаммом. Поэтому каждый год ее необходимо обновлять. Это нескончаемая война. А человечество в какой-то момент решило, что все решено, все отлично, все супер, все понятно. Но это обман. Хуже того – самообман. Именно поэтому мир находится на таком разломе. Этот большой разлом, не замечать существования которого просто невозможно, – отражение внутреннего разлома, который тоже проявился предельно ярко. Потому что человек не ответил на основные вопросы о себе.
Не собираюсь заниматься на страницах этой книги религиозной пропагандой – это дело бессмысленное и опасное. Но очевидно, что попытка поместить человека в центр Вселенной обречена на провал. Все-таки в центре Вселенной находится кто-то иной. Лично я считаю, что это Господь. Но представьте себе на минуту, что вам является Спаситель. И вы задаете ему вопрос. Ужас в том, что даже если Он даст ответ, вы не поймете друг друга. Потому что человек считает, что в центре творения – он сам. А Творец между тем уверен, что это и близко не так.
Но человек привык все подминать под себя и не хочет ничего понимать, когда ему дают ответ, который он не хочет услышать. Примерно так же, как когда ты, не дай бог, гадаешь по какой-нибудь книге и тебе выпадает ответ, который тебе не нравится. Ты будешь открывать книгу опять и опять до тех пор, пока не найдешь вариант, который понравится тебе больше. Это мне напоминает поход Леонида Ярмольника к знаменитому доктору Волкову, который в свое время занимался тем, что брал у людей анализ крови и говорил им, что можно есть, а чего нельзя, исходя из анализа. Леонид пришел к нему и сказал: «Вот вам сто долларов за анализ, и имейте в виду: я каждое утро ем творог с медом. И это должно продолжаться».
Подход отличный. Но с Богом такая тема не проходит. Наш эгоизм является одновременно и двигателем развития человечества и ограничением нашего понимания происходящего. Мы раз за разом наивно пытаемся застыть в каком-либо очередном состоянии, заявляя, что это идеал. Нет. Все находится в движении. В динамике. Все время нужно отслеживать вечно меняющиеся тенденции, анализировать их и делать выводы относительно того, куда движется мир. А движение всегда создает ощущение крайнего беспокойства.
Посмотрите – в мире неспокойно. Что, в общем-то, далеко не новость – в мире всегда было неспокойно. Но почему-то именно сейчас люди поверили в собственные сказки и считают, что чужаки приходят в их страну исключительно для того, чтобы люди, живущие в этой стране, стали жить лучше. Они на полном серьезе считают, что им таким образом несут счастье. Заботятся об их освобождении от какой-нибудь кровавой диктатуры. Но например, в результате освобождения от кровавой диктатуры Саддама Хусейна погибло больше иракцев, чем от самой кровавой диктатуры. Освобождение от кровавой диктатуры Муаммара Каддафи погубило некогда цветущую Ливию. Попытки освободить Сирию от кровавой диктатуры Башара Асада поставили эту страну на грань распада. И просвета нет. Но почему-то люди до сих пор поддаются этому обману.
Почему? Очень просто. Потому что их воспитали как людей необразованных. Что я имею в виду? Ну допустим, в начале XX века люди делились по совершенно однозначному критерию: грамотный ты или неграмотный. Внутри грамотного слоя расслоение было несущественным. Те, которые уже были грамотными, не сильно отличались друг от друга в интеллектуальном плане. Существовал довольно понятно очерченный круг знаний, к которому возможно было прикоснуться. И было ясно, что если, например, человек окончил университет – где бы он его ни окончил, – это уже интеллектуал определенного высокого уровня. Или по крайней мере у нас была такая иллюзия.
Сейчас ситуация другая. Образованные все – на каком-то уровне. Все оканчивают школу, умеют читать, умеют писать – в данном случае не так важно, с ошибками или без, главное, что умеют. Но при этом разрыв в качестве образования может быть колоссальным – и критически важным.
Сложность нашей жизни возросла настолько, что можно быть грамотным, уметь читать и при этом оставаться, по сути дела, необразованным – из-за отсутствия умения анализировать. Необразованный человек не в состоянии сопоставлять факты и видеть общую большую картину. Поэтому человека очень легко дурить. Притом методы обмана всегда одни и те же – зачем изобретать велосипед? Тебе говорят: «Ты живешь плохо, потому что…» И дальше называют, например, коррупцию. Ну хорошо.
Существует ли такое явление, как коррупция? Да, конечно. Всегда. В любой стране. Коррупция существует ровно столько, сколько существует человек. Как только мы начинаем вступать в отношения с теми, от кого мы зависим, сразу появляется коррупция. Существует ли ее приемлемый уровень? Конечно. Можно ли коррупцию побороть? Если мы под этим подразумеваем – «побороть полностью, окончательно и бесповоротно», то сделать этого пока не удалось никому, ни одной стране. Мало того, если опросить на эту тему жителей разных стран мира, каждый будет убежден, что его страна чрезвычайно коррумпирована. И все определяют коррупцию по-разному.
Что будет, если бороться с коррупцией? Наверное, ее можно будет привести к какому-то общественно приемлемому минимальному уровню. Но если переусердствовать, это может иметь фатальные последствия. Борьба с коррупцией напоминает борьбу с онкологическим заболеванием. Конечно, можно сразу, единым махом, побороть все онкоклетки. Проблема в том, что организму от этого, мягко говоря, нехорошо. То же самое справедливо и для любого человеческого общества. Не потому, что общество настолько зависит от коррупции, а потому что те, кто использует лозунг борьбы с коррупцией, зачастую ставят перед собой задачу не изжить это постыдное, но очень понятное явление как таковое, а уничтожить сам организм. Вопросов нет, давно известно, что лучший метод борьбы с головной болью – гильотинирование. Вот только результат получается не ахти. Но человеку не всегда легко понять и определить, как соразмеряются истерика и результат.
Приведу другой пример. Трагедия на Донбассе. И страшные крики: «Почему мы допускаем, что там каждый день гибнут люди?» Я согласен, это ужасно. Это правда ужасно. Но что вы предлагаете сделать? Чтобы не гибли эти люди, начать войну, в которой погибнет гораздо больше? Но люди не слушают, они снова начинают кричать: «Сделайте хоть что-нибудь, вы должны это остановить!» Как? Ответа на этот вопрос никто не дает, не считают нужным. Потому что поиск решения будет невероятно сложным, а люди тяготеют к простым ответам. И чем ниже уровень образования, тем ответы проще. Никто не хочет заморачиваться. Мало того, все же считают себя умными и думают, что правильные ответы им известны. Что нам мешает? Коррупция. Что нам надо сделать? Побороть коррупцию. Какую? Где? Как? Неважно. Все коррупционеры. Все вокруг. Притом неважно, есть вокруг реальные коррупционеры или нет. Важно первым крикнуть. Все это отнюдь не значит, что коррупция – это хорошо. Но когда ты лечишь болезнь, важно не погубить организм.