И снова бежать…
Дождевые капли, падали с небесной высоты и разбивались на крошечные бусинки.
Сочная зелень вековых деревьев, особенно в дождь, оживала. Намокшая кора, словно натёртая пряностями, издавала приятные запахи, звучала несколько иначе, чем в солнечную погоду. Высокая изумрудная трава щекотала ноги… Рёта снял мокрые кеды, и теперь нёс их в руках, стараясь при этом не уронить со своей спины Ами. А она, в свою очередь, держала его рюкзак.
«Тяжеловат», – думала девочка, – Я, по правде говоря, не легче….».
Она совсем выбилась из сил, и идти сама уже не могла. Как и Рёта… Он тяжело дышал и спотыкался, ноги то и дело подгибались, но, превозмогая усталость, шёл вперёд. Вода ручьями стекала с его одежды, на щиколотки налип мокрый чернозём, а острая галька ранила пальцы. Он и без того натёр на пальцах ужасные мозоли.
– Мы ушли достаточно далеко? Теперь нас никто не найдёт? – спрашивала она каждую секунду. От нее пахло ароматными карамельными бомбочками.
– Ещё немного! Главное, что опасность миновала. Теперь ему нас не догнать
– Почему мне так страшно?! Ивао плохой человек….
– Это не человек. Разве ты видела людей, у которых на плечах каменная голова?!
– Нет!
– Однажды мы уже встречались с ним.
– Он подошёл к тебе так же близко, как ко мне?! – испуганно спросила малышка.
– Почти….
– Расскажи, ну расскажи. Если это секрет, обещаю, что никому!
– Если секрет знают двое – это уже не секрет…
– Я боюсь, папочка сейчас один-одинёшенек….
– Так, Рёта-семпай сказал, что всё под контролем, значит…
– Рё-та! – с расстановкой и очень громко произнесла Ами.
– Ну что?! Не допрашивай меня, иначе будешь идти сама…
– Цвета пропадают…. Позади цвета есть. Впереди не вижу. И ты наполовину раскрашенный.
– Врёшь! – он хотел, чтобы это оказалось неправдой.
– Они тускнеют!
– Подлец! Нашёл слабое место…
– Что?!
– Скорей слезай со спины. – Рёта осторожно опустил девочку на землю. – Нидзидоробо – радужные воры. Стоило тебе расстроиться из-за отца… В общем, Ивао знает, что тебя может огорчить и сделать уязвимой. Его воины преследуют нас. Они рядом… Чувствую…
Слова Рёты тут же нашли подтверждение.
– Пригнись! – он накрыл девочку собой, опустил как можно ниже… к самой земле…. Над их головами со свистом пронёсся сюрикен и вонзился в рядом стоящее сухое дерево.
– Два раза предупреждать не будут. Зря велел успокоиться.….
Ами выдохнула, пытаясь справиться с волнением и спросила:
– Мы должны бежать опять, да?!
Вместо ответа был лишь кивок головой:
«Опять»
Казалось, деревья тоже сейчас бегут вместе с ними. Опережают… Вырываются вперёд. Одноногие «бегуны», хлябающие грязью, прячущие в своих кронах свет. Среди них есть враги. Готовые на всё, чтобы быть первыми…. Играют нечестно, ставят подножки… Рёта зацепился за торчащую из-под земли ветку и растянулся. Из пятки хлынула кровь…
Ами оглянулась. Он лежал, стиснув зубы от боли.
– Рё-тааааа!
– Не смотри им в глаза! Отворачивайся! Не позволяй загонять в угол!
– Что?!
Девочку со всех сторон окружили маленькие человечки. Их мешковатые костюмы имели красновато-коричневые, жёлтые, зелёные, тёмно-серые и даже пепельные оттенки. Накинутые на голову капюшоны-маски скрывали лица. Они обступали ее плотным кольцом.
– Рё-тааааа! – слёзы потекли из глаз, она была готова сдаться. – Рё….
Рёта в последний раз крикнул из темноты и смолк:
– Не смотри им в глаза… Держись! Когда смотришь им в глаза, они отвлекают… забирают самое ценное.
Она зажмурилась и попятилась назад… шаг, еще шаг… и еще…. Один из воинов в пепельном одеянии вынул из своего бокового кармана миниатюрную коробочку… Открутил крышку. Колпачок блеснул в лунном свете.
Еще шаг и еще… Ами упёрлась в стену… Идти было некуда. Пути к спасению отрезаны. Она глянула вверх. Слишком высоко…..
Воздух рассёк стремительный звук. Ююю-ююю-ююю…. Длинная верёвка пронеслась над Радужными ворами. Металлический стержень, привязанный к самому концу, воткнулся в расщелину стены, и верёвка тотчас натянулась, словно струна. Стремительный стройный силуэт за секунды пробежал по этому канату и, взобравшись наверх стены, спустил еще одну верёвку вниз:
«Хватайся скорей!»
Ами поняла, что это призыв для нее. Не раздумывая, она, словно обезьянка, стала карабкаться по верёвке… Однако, Нидзи не унимались. Один из них выпустил сюрикен из своего рукава, но тот с лязганьем отскочил от серой кирпичной стены. Второй сюрикен всё же зацепил канат и срезал несколько ниток. К счастью, Ами была проворной и уже почти добралась до верха. Воры стали карабкаться за ней и даже повисли на верёвке… Когда Ами оказалась в безопасности, воин, спасший ее, приказал залезть на спину и не задавать лишних вопросов. Он перепрыгивал с крыши на крышу так стремительно, казалось, летит… не соприкасаясь почти ни с чем…. Подобно бабочке! Даже отталкиваясь от стволов деревьев и соломенных крыш домов, он лишь легонько касался их своими ногами…
Под нежные переливы и стрёкот сверчков, под шёпот ветра… С ним тревоги и печали оставались позади.
«Рёта?! Неужели этот спаситель Рёта?! Нет, нет…. Он ранен… Он бы не смог… Как он там? Где он сейчас?! Неужели……….»
Клонило в сон. Радужные воры остались далёко… Музыка страха, звучащая внутри, сменилась на сказочные мотивы, пластинка заиграла иначе. На спине спасителя Ами погрузилась в дремоту. Они летели целую вечность… Да, именно целую вечность. Такие моменты девочка измеряла вечностью. Ей снилась мама. Ёе ласковые руки гладили по волосам. Мама теперь стала Ветром. Если нужно поговорить с ней, если нужно обнять…. Стоит только раскинуть руки и кинуться в ее объятия. Бежать, бежать, пока она не обнимет, пока не ответит. Песня?! Да, споёт! Как прежде….. колыбельную… напевая под мелодию Флиса14, слова сочинённые ей самой. Идущие прямо от сердца….
«Папа?! Папа, ты здоров?! Ты снова можешь улыбаться?! Ты можешь дышать… сам?!» «Папа, как дела? Ты уже на работе?! Вот это да!!! Купишь на обратном пути пирожное? Одно. Разделим пополам. Как прежде…» Ведь ты не уйдёшь навсегда, как это сделала мама?!»
Сон воспоминаний о прошлом, мечты о настоящем – прервали вкусные запахи. Тёплый воздух согрел холодные руки… Ами было так же хорошо, как если бы она проснулась у себя дома. Тихо, уютно… Полная защита. Шум остался где-то очень далеко… Снаружи бушевала непогода, но не смела нарушить равновесие этого дома.