Глава десятая
В понедельник утром я машу маме на прощание и ухожу в школу. В паре домов от нас замечаю спортивную машину, совсем как у Ксандера. Наклоняюсь, чтобы заглянуть внутрь, а когда выпрямляюсь, вижу на другой стороне от себя Ксандера. Я подпрыгиваю от неожиданности. Он протягивает мне стаканчик с горячим шоколадом и делает глоток из своего.
Я смотрю на стаканчик – такой же, как вчера.
– Возьму, только если ты уже из него отпил, – вырывается у меня вместо: «Что ты здесь делаешь?» Так он может решить, что мне не все равно.
Он забирает у меня стаканчик, делает глоток и отдает обратно.
Меня так удивляет его реакция на мой сарказм, что мне не удается сдержать смех.
– Я слышала, для тех, кто пристрастился к маффинам Эдди, по четвергам проводятся встречи у «Луиджи». Если это не сработает, можно прибегнуть к помощи таблеток.
– Боюсь, мне не хочется избавляться от этой зависимости, – парирует он.
Я бросаю на него косой взгляд. Мы ведь о маффинах сейчас ведем разговор, верно?
– Прости.
– Так чья очередь задавать вопрос? – спрашивает он.
– Моя, – отвечаю я, хотя на самом деле не помню. Но лучше уж задавать вопросы, чем отвечать.
– Хорошо, задавай.
– У тебя есть братья? – Я знаю, что у него нет сестер – его бабушка говорила, что у нее только одна внучка, а он уже сказал, что это его кузина.
– Да, у меня два старших брата. Сэмюэлю двадцать три. Он недавно окончил юридический.
– Где?
– В Гарварде.
Ну конечно.
– Второму брату, Лукасу, двадцать, и он учится в колледже.
– У них нормальные имена.
– Нормальные?
– Никаких Четов, Веллингтонов и тому подобное.
Он выгибает бровь:
– У тебя есть знакомые по имени Веллингтон?
– Конечно нет. Но у тебя, возможно, есть.
– Вообще-то нет.
– Хм… – выдыхаю я.
– Ладно, моя очередь.
Я улыбаюсь, но в то же время дико нервничаю. Хотелось бы мне контролировать все его вопросы, тогда я смогла бы избежать тех, на которые отвечать не желаю.
– Ты носишь линзы?
– Что? Это твой вопрос?
– Да.
– Нет, не ношу. А что?
– Просто я никогда не видел таких зеленых глаз, вот и подумал, что это, возможно, цветные линзы.
Я отворачиваюсь, чтобы он не заметил мою улыбку, и мысленно проклинаю его за то, что он заставил меня почувствовать себя особенной.
– А ты?
– Конечно нет. Думаешь, я бы специально выбрал скучный карий цвет глаз?
– Из-за золотистых крапинок они больше похожи на янтарные.
Мне хочется пнуть себя за это признание, особенно когда его улыбка становится шире.
– Ну, вот мы и пришли. – Я показываю на старую школу справа от себя. Ее построили семьдесят пять лет назад, и хотя здание неплохо сохранилось, ему определенно не помешал бы ремонт.
Он рассматривает школу, и я неловко переступаю с ноги на ногу, задаваясь вопросом, что он о ней думает. Интересно, почему меня это волнует? Он наверняка ходит в одну из двух частных школ в городе. Да, здесь живет столько богачей, что в маленьком прибрежном городке потребовались целых две частные школы.
Он вновь смотрит на меня:
– Увидимся позже.
– Позже – означает, что ты встретишь меня в двенадцать и проводишь домой? Потому что я не уверена, что смогу вынести твое общество два раза за день.
Он тяжело вздыхает:
– А бабушка думает, что ты милая. – Его брови сходятся на переносице. – Твои уроки заканчиваются в полдень?
– Ну, не все, но да, я освобождаюсь в полдень.
– Почему?
– Эм… – Я машу рукой в сторону магазина. – Из-за работы.
Его глаза расширяются.
– Ты пропускаешь половину учебного дня, чтобы работать в магазине?
– В этом нет ничего особенного… Это была моя идея… Мне не сложно. – Понимаю, что говорю бессвязно, потому что в глубине души меня это беспокоит, причем очень сильно, поэтому прекращаю оправдываться и заканчиваю разговор: – Я лучше пойду.
– Ладно. Пока, Кайман. – Он разворачивается и без оглядки возвращается к машине.
– Кайман, – произносит мистер Браун, когда я с опозданием захожу на естествознание.
– Извините, я угодила в терновник, и мне пришлось из него выбираться. – В каком-то смысле это даже правда.
– Изобретательно, но я не поэтому к вам обратился.
Остальная часть класса уже приступила к лабораторной, и мне тоже хочется. Похоже, здесь самые настоящие реагенты.
– Это займет всего минуту, – говорит мистер Браун, очевидно заметив мой взгляд.
Я нехотя подхожу к его столу, и он пододвигает ко мне несколько листовок:
– Вот колледж, о котором я вам говорил. Он специализируется на математике и естественных науках.
Я беру листовки:
– Хорошо, спасибо.
В начале года я поняла, что легче соглашаться с учителями во всем, что касается колледжей, чем объяснять им, что я пока туда не собираюсь. Засовываю бумаги в рюкзак и сажусь на свое место. В начале года в нашем классе было нечетное количество человек, тогда мистер Браун спросил, кто хочет работать один, и я подняла руку. Мне удобнее выполнять лабораторную в одиночку – так ее никто не испортит. Так ты ни от кого не зависишь.
На следующее утро Ксандер, небрежно прислонившись к фонарю, снова ждет меня у магазина, как будто мы ходим вместе в школу всю жизнь. Он делает глоток моего горячего шоколада, затем отдает его мне, и мы начинаем свой путь.
Я пью обжигающий горло напиток. Так дело не пойдет. Мне нужно, чтобы Ксандер исчез, я хочу вернуться к своей нормальной жизни, в которой осмеивала таких, как он. Тогда я перестану ждать его каждое утро.
– Итак, мистер Спенс, первый твой брат юрист, второй учится в каком-то крутом колледже. Каково же твое будущее?
– В неком смысле оно похоже на твое.
– Это в какой такой вселенной?
Кажется, он принимает это за шутку и смеется:
– Я должен буду продолжить семейный бизнес.
– С чего ты решил, что у меня все будет так же?
– Ты там работаешь, живешь, помогаешь в управлении… Уверен, твоя мама видит в тебе преемницу.
Я уже давно с этим смирилась, но когда кто-то другой это подтверждает, я выхожу из себя.
– Я не собираюсь посвящать всю свою жизнь магазину кукол.
– Тогда тебе лучше начать подавать сигналы. Статистика.
– Все не так просто. Я не могу вот так уйти и заняться чем-то другим. Мама на меня рассчитывает.
– Понимаю.
Теперь моя очередь смеяться. Он совершенно ничего не понимает. Очевидно же, если он не займется семейным бизнесом, то ничего страшного не случится. Счета его семьи все равно будут оплачены. Его ждет будущее с безграничными возможностями.
– И чем ты хочешь заниматься? – спрашивает он.
– Пока не знаю. Мне нравится наука, но что мне с ней делать? – Если бы я это знала, то думала бы, что у меня есть выбор. – Почему ты?
– Почему я?
– Почему ты должен наследовать семейный бизнес? Почему не братья?
– Потому что я ни в чем не отличился. Нет склонности к чему-то определенному. Вот папа и выбрал меня. Он говорит, что я силен во многих областях, и это значит, я должен быть лицом бизнеса. Поэтому они отправили меня в реальный мир.
– Какой бизнес у твоей семьи?
Он наклоняет голову, будто пытается определить, всерьез ли я спрашиваю.
– «Конец дороги».
Я пытаюсь понять, что это значит.
– Вам принадлежит отель?
– Что-то типа того.
– Что значит «что-то типа того»? Либо принадлежит, либо нет.
– Их пять сотен.
– Ясно.
– Это сеть.
– А… – Вот теперь я поняла. – Они все принадлежат вам?… – Офигеть! Этот парень не просто богат, он БОГАТ. Все мое тело напрягается.
– Да. И меня готовят к тому, что однажды они станут моими. Все как у тебя.
Все как у меня.
– Да, мы очень похожи, прям один в один. – К этому моменту мы доходим до школы. Так вот почему он стал тусоваться со мной? Мне хочется сказать ему, что он ошибается, если думает, будто наши ситуации чем-то похожи. Но я не могу заставить себя это озвучить. И не знаю, пытаюсь я пощадить его чувства или свои. – Увидимся… – В этот раз я ухожу первой и без оглядки.