Чужое счастье
Пятница. Вечер. Они с женой на балконе развешивают белье – Он подает, она вешает. До меня доносятся обрывки фраз, смех… Он закрепляет последнюю прищепку, берет таз, пропускает жену вперед, бросает мимолетный взгляд на мой балкон – я делаю шаг назад, в темноту.
Суббота. Десять часов. Сейчас они поедут на прогулку. Собираю Юльку, рассматриваю свое отражение в зеркале – все идеально, но успеет ли Он оценить, столкнувшись со мной возле подъезда? Лучше ждать на остановке, делая вид, что мы тоже куда-то едем. Да, надеваю счастливое лицо – мы с Юлькой тоже семья, сегодня выходной день, и мы тоже едем отдыхать. А может и впрямь поехать, тем более, мы давно никуда не выезжали. Если повезет, мы сядем в одну маршрутку, может быть даже Он сможет улыбнуться мне украдкой от жены.
В предвкушении предстоящей поездки, Юлька весело бежит впереди меня, я догоняю ее, беру за руку, мы смеемся, и, наверное, со стороны смотримся вполне счастливой полноценной семьей. Хорошо бы – Он видел это. Осторожно поднимаю глаза на его окно – открыто, значит уже ушли (когда дома маленькая дочь, окна у них закрыты). Значит, я опоздала. Мгновение, которого я ждала все утро, упущено – мы не увиделись. Настроение испорчено. Я уже не хочу никуда идти, и вечером не буду гулять с Юлькой возле подъезда. Пусть сегодня Он опять меня не увидит, пусть думает, что мне не до Него, и я весело провожу выходные где-нибудь за городом.
Воскресенье. Мы с Юлькой съездим сегодня в гости. Сейчас спущусь – куплю что-нибудь к чаю и поедем. Два часа, они теперь уже где-нибудь в парке или на пляже, случайная встреча исключена, поэтому бегу в магазин в домашних джинсах и кроссовках. По привычке смотрю на любимое окно. Он поливает цветы (какая прелесть), значит они сегодня дома. Рулет с чаем отменяется, ныряю за угол, кажется, не заметил, теперь побегу приводить себя в порядок, и будем гулять во дворе, вдруг Он с дочкой тоже выйдет, а нет – пусть смотрит из окна, я буду улыбаться, ведь у нас с Юлькой все хорошо.
Понедельник. Семь часов утра. Через пять минут они с дочкой выходят из дома, нужно успеть. Последние штрихи макияжа, поворот ключа в замке, лифт, непринужденный вид, «случайный» взгляд на Его окно – еще закрыто. А теперь можно медленно идти к остановке, спешить некуда – в детский сад нам к восьми часам, им раньше, наверное, уже вышли; может быть, Он уже смотрит мне в спину. Пусть смотрит – сегодня я выгляжу безупречно, не буду оглядываться, я же спешу, и о Нем мне думать некогда. Его это заденет, и Он захочет мне позвонить. Сегодня его жена во вторую смену, возможно даже получится встретиться…
У Юльки развязался шнурок. Мы останавливаемся, я осторожно смотрю назад – вон они выходят из подъезда. Все, день начался удачно. Завязываем шнурки и, не оборачиваясь, легкой походкой, вперед, выбирая такой путь, чтобы Он подольше мог любоваться нами. Следующие полчаса мы топчемся у закрытых дверей детского сада, и я думаю о том, какая же я все-таки счастливая.
Вторник. Мы не виделись уже пять дней, если точнее – мы виделись, но я не допускала встречи взглядов, не допускала намеренно. Кажется, подействовало – весь вечер Он крутиться на балконе. Я сижу в темноте в глубине комнаты и наблюдаю. Чувствую, как Он хочет, чтобы я вышла, но я не выйду и свет не включу – меня сегодня нет дома, я с подругами, а может, с друзьями и совсем не думаю о тебе, любимый!
Сегодня днем вы снова шли втроем, за руку ты держал дочь, а в другой нес какую-то коробку, а твоя супруга шла впереди вас и болтала по телефону. В сотый раз я рассматривала ее из окна, с удовольствием отмечая недостатки, убеждаясь, что я красивее, стройнее и интереснее, и задавала себе в сотый раз один и тот же вопрос: почему она, а не я?
Среда. Сегодня наблюдала картину под названием «Его жена без Него». Что-то сместилось в расписании их жизни (которое я знаю наизусть) – утром мне не удалось Его увидеть, весь день их окно было закрыто, а вечером дочь из сада вела она одна. Это было впервые, в какой-то момент я даже испугалась, не случилось ли чего. Зрелище было забавное: она шла медленно и все время растерянно оглядывалась на остановку, будто заблудилась, потом начала звонить Ему (кому же еще?), долго разговаривала, потов взяла отставшую дочь за руку и уверенно пошла в обратную сторону. Через некоторое время они все втроём вошли в подъезд. Без Него домой не может дойти, меня смешила и злила ее беспомощность. Я каждый день тащу на руках Юльку в сад и обратно сама, я сама ношу коробки и сумки, я все делаю сама, мне приходиться все делать самой… почему?
Четверг. Он все же не выдержал. – «Встретимся в шесть, мне так удобно.» Да, Ему удобно, после работы Он успеет привести дочку домой, выдумать значительную причину своего отсутствия и пообещать вернуться поскорее. А мне совсем неудобно, отпрашиваться с работы, бежать в другой конец города на встречу с Ним, чтобы потом с опозданием забрать из садика заждавшегося ребенка и ехать в пустую квартиру, где никто не ждет, но… я слишком долго Его не видела. Решаю: всего пять минут, скажу, что тороплюсь (хотя Он и сам знает, что время для меня неудобное). Пусть не думает, что я ради Него все бросаю. Скажу, что как раз была в этом районе, вот и согласилась увидеться, долго задерживаться некогда, поэтому «пока, любимый»…
Вижу родной силуэт издалека. Чувствую, что таю. Вижу Его глаза. Я уже не хочу никуда уходить, изображать занятость и безразличие. Наоборот – хочется стать слабой и зависимой, прижаться, раствориться в Нем.
Я чувствую, что Он соскучился, хотя ведет себя сдержанно, впрочем, как и я. Знаю, что уйти уже не смогу, говорю совсем не то, что собиралась. Мы вдвоем идем в садик за моей дочкой.
Долю секунды Юлька недоверчиво всматривалась в Него, потом, решив, наверное, что «если дядя пришел с мамой, значит дядя хороший», успокоилась. Я сложила в пакет вещи, и, взяв ее за руку, мы пошли.
– А мне дашь ручку? – неожиданно спросил Он Юльку. У меня заколотилось сердце. Я была уверена, что моя, не избалованная мужским вниманием дочь, застесняется или, хуже того – заплачет. Сразу вспомнилось, как Он ведет за руку свою дочь, как внимательно слушает ее болтовню, как, играясь, они катаются по траве. Мне всегда так приятно было смотреть на это. Тут же промелькнула в голове вчерашняя сцена: Его жена с телефоном, а сзади маленькая, печальная девочка, забытая и непонятая – Его дочь. По ее опущенной головке и ссутулившейся фигурке было видно, как ей не хватает папы. Папы не было один день…
– Подержи, – Юлька протягивает мне какую-то безделушку, которую она несла из сада, и вкладывает свою ручку в Его ладонь. Я чувствую, как у меня дрожат губы. В каком-то волнении, Он берет у меня из рук пакет. Мы втроем держимся за руки – я и два моих самых любимых человека. У меня в жизни такое впервые, и с непривычки мне кажется, что мы занимаем слишком много места на тротуаре, как будто нас стало больше ни на одного человека, а на целую семью. За каких-то пятнадцать секунд пустота, постоянно изматывающая меня, вдруг заполнилась.
Еще мгновение, и мой любимый мужчина несет на руках мою дочь, а в левой руке мой пакет. Я в первый раз чувствую себя женщиной, хрупкой и защищенной. Вот уже они увлеченно беседуют, Юлька рассказывает Ему детсадовские новости, Он улыбается. Мне не снилось такое даже в самом счастливом сне.
Пятница. Вечер. С Его балкона доносится смех. Они развешивают белье. Она подает, Он вешает, свободной рукой держа дочку, которая пытается закрепить прищепку – получается, она восторженно смеется. Веселой гурьбой они уходят с балкона, Он идет последним, поворачивается, чтобы закрыть дверь. Я не вижу, смотрит ли Он в мою сторону – у меня в комнате темно, да еще, неизвестно откуда взявшиеся слезы, застилают глаза. Тишина, темнота, пустота… какой-то еле слышный звук, я вздрагиваю и поворачиваюсь – Юлька тихонько смеется во сне…