Вы здесь

Рассказы. Глаз-алмаз. Москва. Октябрь 1993 (А. Е. Слюсарев)

Глаз-алмаз

Москва. Октябрь 1993

Вызов в Красногорский район не был сам по себе чем-то необычным. С утра лил сильный дождь, аж из машины вылезать неохота. У местной лесополосы, где деревья были опечатаны, переминались с ноги на ногу двое людей в форме. Третий, в штатском, стоял чуть поодаль и, заметив знакомую машину, перелез через заградительную линию, приветствовал следователя:

– Доброе утро, Алексей Геннадьевич! Мы вас уже заждались.

– Здравствуй, Ленар, ну, в чём дело?

– Местный житель спокойно гулял с собакой, а та вдруг что-то нашла. Он не понял сразу, а как увидел, так его чуть Кондратий не хватил – человеческая рука. Мы обыскали место и нашли обезображенный мужской труп.

– Кто жертва?

– Если верить протоколу осмотра, то это – не кто иной, как Зелимхан Каримов, криминальный авторитет по кличке «мясник». Мы нашли обгоревшую барсетку неподалёку.

– Я бы на твоём месте не торопился с выводами, – развёл руками Егоров. – Каримов мог инсценировать собственную смерть.

– Не исключаю. Судя по тому, что кисти рук ему обрубили, кто-то очень не хотел, чтобы личность потерпевшего была установлена.

– Ещё более очевидно, – кивнул Егоров. – Кстати, кисти не нашли?

– Нашли, – вышел вперёд участковый. – Они в морозильной камере лежат, в нашем морге.

– Отлично! Теперь узнаем, кого Каримов завалил заместо себя.

Егоров уже не первый год работал в угрозыске и повидал достаточно мертвецов. Но фрагменты человеческого тела до сих пор коробили стальные нервы следователя. Видимо, на ум сразу приходил Афган, где он попал в страшную мясорубку. Вчера его сослуживцы, молодые здоровые парни, сегодня превращались в беспомощных инвалидов. Тогда ещё юный и неопытный Егоров, казалось, привык к смерти, всё-таки сталкивался уже по долгу службы в угрозыске с ней много раз, но стойкого иммунитета он так и не получил. Разумеется, в подтопленном ливнем лесу ничего более-менее существенного найти не удалось.

Губайдуллин, тем временем, получил главную улику по делу – руки потерпевшего. Надо сказать, Ленар был весьма ценным сотрудником: он обладал фотографической зрительной памятью и замечал даже мельчайшие детали. Вот и теперь, уже после окончания осмотра места происшествия, он с победным видом доложил коллеге:

– Вот так, Алексей Геннадич – прокол у них вышел – пальцы-то обрубить забыли. А на одном из пальцев не хватает фаланги. У Каримова все пальцы целые, стало быть, мы нашли останки Тимура Мустафина, киллера банды.

– Так-так… Каримов опять затеял чистку. Я думаю, дело было так: он обманом вывез Мустафина в лес, где либо он сам, либо кто-то из подельников убил Мустафина. Потом они облили тело кислотой, а руки отрубили и выбросили а расчёте на то, что дикие звери растащат. Но останки нашли раньше, чем предполагалось… Вот что, Ленар, не спускай с подельников Каримова глаз! Если он подчищает концы, значит, вот-вот сорвётся в бега. Если уже не сорвался, – последнюю фразу Егоров произнёс уже тише.

– Каримов никуда бы не уехал, бросив Дудина – он его мозговой центр. Профессиональный юрист, как-никак.

– Корлеоне и Хейген, не иначе, – усмехнулся Егоров. – Надо продолжать наблюдение. Рано или поздно Каримов «всплывёт».

Но отследить главаря банды было не так-то просто – мясник всё предусмотрел и общался с подчинёнными только посредством пейджинговых сообщений. К сожалению, сигнал от пейджера невозможно отследить, да и общались они иносказательно. Банда неплохо конспирировалась – каждый имел по несколько кличек. Чтобы отследить каждого, нужно было время. Много времени.

У самого Каримова «послужной список» был более чем внушительным – только за полтора года деятельности его банда совершила как минимум четырнадцать заказных убийств и это была только верхушка айсберга.

Слежка за подопечными Мясника продолжалась. Ленар ежедневно высчитывал, кто из них на месте, все ли живы, но главное, остался ли Дудин. Но основной костяк банды – Цаллагов, Дудин, Клопков и Шаванов регулярно мелькали в поле зрения оперативников. Каримов каждый день посылал подельникам пейджинговые сообщения, но где он сейчас? Губайдуллин заметно нервничал – если Мясник взялся подчищать концы, в любой момент можно ждать новой чистки. После этого главаря ищи-свищи. Нервничал и Егоров.

Однажды, когда в плотном графике коллег образовалось «окошко», они решили в спокойной обстановке обсудить перспективы. Егоров остановил свою «девятку» возле бильярдной и предложил Ленару пройти вместе с ним. Тот не отказался.

Внутри просторно. Интерьер обставлен со вкусом, ничего не скажешь. Всё здесь в зелёных тонах, что гармонирует с цветом бильярдного стола. А где-то в боковой комнате располагался зал игровых автоматов. Сколько людей просаживали в них свои сбережения, беда просто. Из игорных заведений редко когда уходят с крупным выигрышем, чаще – наоборот. Фортуна прагматиков не любит, предпочитая им смелых или дураков. А тем и другим она сопутствует всю дорогу.

Хозяин заведения весьма отличался от типичных бритоголовых крупных авторитетов, напротив – он был достаточно неприметной внешности, если не считать его солидного и отнюдь не дешёвого костюма. Тот заметил двух новых игроков и предложил пройти к столу.

– Вы новички? – спросил он.

– Не совсем, – уклончиво ответил Ленар.

– Тем лучше. Вам уже доводилось играть в бильярд?

– Пару раз, – ответил Егоров. – С тех пор хозяин бильярдной жаждет моей крови.

– Что ж, бывает. Сыграем партию?

– А на что играть-то будем?

– На раздевание, конечно же, – усмехнулся мужчина.

Он взял кий и начал оглядывать поле, пытаясь рассчитать траекторию движения шариков после удара.

– Бильярд – это вам не просто игра в мячики. Это особый вид спорта – стоит войти во вкус, как уже не сможете остановиться. Требует холодного расчёта и ясного ума. Ну и знания законов физики, разумеется, – последнее он добавил уже после удара, когда сразу три шарика закатились в лунки. – Прежде, чем ударить, не забудьте припудрить носик нашему деревянному другу.

– А я прогуливал в школе физику, так что не ручаюсь за свою партию, – отшутился Ленар, прицеливаясь.

Мощный удар кием разом рассеял все скучковавшиеся на столе шарики. Некоторые даже попали в лунки. Теперь будет весьма затруднительно с таким разбросом шариков набрать за один ход много очков. Когда настала очередь Егорова, тому не удалось загнать ни один шарик. Первый блин всегда комом, бывает.

Как только владелец заведения отошёл чуть в сторону в компании с двумя охранниками, Егоров вопросительно посмотрел на Ленара и будто невзначай обронил:

– Полагаю, мы здесь не в бильярд играть пришли.

– Если ты про мясника, то пока его найти нереально. Смылся, гад.

– Какие ваши предположения? – Ленар сделал следующий ход.

– Думаю, он мог изменить себе внешность, сейчас это вполне доступная операция, если есть лаве.

– Вот это было бы некстати… – процедил сквозь зубы Ленар.

– Судя по всему, он скоро выйдет из подполья и попытается смыться.

– Дело дрянь, Алексей Геннадьевич.

Дальше Ленару как нельзя кстати встретился бывший сослуживец, предложив Губайдуллину выпить. Егоров сказал, что за рулём, а вот Ленар не отказался, тем более, что он не был при исполнении и мог позволить себе выпить. Егоров предпочёл ждать в машине.

Губайдуллин явился, спустя полчаса. Он был уже слегка навеселе и язык у него заплетался. Ленар легко пьянел и оттого старался пить как можно реже.

– А так я и знал! Где-то в подполе наш мясник себе личико-то того… Перекроил… Как искать будем, а?

– Сперва протрезвеешь, а потом и обсудим, лады?

– Обижаете, Лексей Геннадич, – хмыкнул постепенно теряющий адекватность Губайдуллин.

Егоров любезно согласился подвезти Губайдуллина до дома, после чего отправил на его пейджер напоминание, чтоб завтра попытался узнать о том, как может выглядеть Каримов теперь, с уже изменённой внешностью. Конечно, внимательный к деталям Губайдуллин легко узнал бы Каримова в толпе по глазам, жестам, либо характерным сокращениям мимических мышц, не стоит возлагать слишком большие надежды на память Ленара – от ошибок никто не застрахован, поэтому лучше лишний раз перестраховаться. Никогда не знаешь, как судьба распорядится. Егоров после возвращения с войны стал особенно философичен и был непрочь обсудить с коллегами психологию преступников. Однако такая категория, как банды, вызывала у него чувство фрустрации, он начинал терять адекватность. Он не понаслышке знал, что из себя представляет группа вооружённых отморозков. В Афгане таких было воз и маленькая тележка. Он вряд ли забудет, как «духи» глумились над мёртвыми и ещё живыми солдатами, помнил рассказы сослуживцев, побывавших в плену. Он бы с радостью забыл те страшные мгновенья, но они, как заноза в мозгу – от них не избавиться.

Трудно было сохранить самообладание при одном лишь упоминании подобных эпизодов, но Егоров держал себя в руках. С трудом держал.

Голова… Ленар снова проклял себя за то, что пил вчера. А ведь сегодня рабочий день. Губайдуллин был из идейных и ни за что бы не простил себе прокола из-за своих человеческих слабостей. Пейджер хранил послание от Егорова, где было предписание проверить клиники пластической хирургии, узнать без шума, как теперь может выглядеть Каримов. В том, что он изменил себе внешность, никто в МУРе уже не сомневался. При встрече Егоров дал Ленару последние указания и велел только не поднимать шума и стараться соблюдать законность. Но врачи редко бывают словоохотливы с оперативниками, поэтому Ленар не нашёл ничего лучше, кроме как прикинуться журналистом.

«Никто мне не признается, что делал операцию Мяснику. Значит, придётся как-то втираться в доверие к хирургам». Ленар взял с собой штатного художника и они, под видом журналистов, пришли в клинику пластической хирургии. Одну из крупнейших в Москве. Им не составило труда отыскать главврача и тот, радушно приняв гостей, сохраняя профессиональную выдержку, сказал:

– Учтите: у меня мало времени для интервью, поэтому давайте-ка побыстрее.

– Будьте уверены, мы не потратим ваше время зря, – дружелюбно улыбнулся Губайдуллин. – Скажите, ваша клиника специализируется на операциях по изменению внешности?

– Да, это один из перечней услуг нашей клиники.

– Скажите, а вы можете заранее знать, как будет выглядеть человек, когда ему сделают операцию?

– Трудно сказать. Знаете, пластическая хирургия – это очень тонкая вещь и результаты терапии могут быть непредсказуемы.

– Но всё же? Мне важно знать одну вещь… Вот этот человек, – Ленар положил на стол фото Каримова. – Как сейчас он может выглядеть?

– Позвольте, но… Я не могу сказать. Он не обращался к нам с просьбой об операции.

– Нет это вы позвольте, – настоял Губайдуллин. – Я не сомневаюсь в порядочности вас и вашего заведения, но мне позарез нужно узнать, как теперь выглядит этот человек.

– Но я не могу дать точных сведений, простите.

– Мне важны любые сведения, – Ленар заметил, что выражение лица доктора изменилось, когда он достал из сумки конверт. – Надеюсь на ваше понимание.

Доктор пересчитал купюры и, разведя руками, подозвал художника к себе. Примерно через час портрет изменённого Каримова был готов. Самое время размножить результаты и раздать их патрулям, а также своим верным «кротам». Тем, правда, пришлось довольно долго втирать, что Мясник нужен ему, Губайдуллину, живым. Теперь Губайдуллин, сам того не зная, стал кротом. Ему уже приходилось работать под прикрытием, там он и познакомился со многими агентами. Эти точно не подведут.

Вечером же, Губайдуллин отчитался уже перед Егоровым. Тот был доволен, как слон. Сразу видно: что-то нарыл.

– Ты очень вовремя, Ленар – нашего мясника подвела пагубная страсть к конспирации. С нового номера пейджера он послал Дудину и прочим выкормышам сообщение о том, что пора по-тихому сматываться. Мы послали запросы в аэропорты, так вот, человек, похожий на изменённого Каримова, собрался лететь послезавтра на утреннем рейсе в Лондон. Там мы его и возьмём.


В назначенный день Ленар заступил на дежурство в аэропорту. Он уже знал, что Дудина и Цаллагова взяли. Теперь очередь за главарём. Но высмотреть Каримова в толпе оказалось нелегко. Группу наблюдения пришлось держать в удалении. Оперативники в штатском буквально «растворились» в толпе и старались не пользоваться рацией, предполагая, что у Каримова может быть детектор, поэтому они, понимая, что не имеют права спугнуть главаря банды, подобно пилотам пассажирских лайнеров, не имеющих парашютов за спиной, шли на захват без оружия и средств связи. Минуты ожидания показались Ленару вечностью и когда рядом с таможенным постом он увидел самого Каримова, он чуть не сорвался с места. Ещё бы – тот, за кем он ходил по пятам больше года, сам пришёл к нему. Каримов был не очень похож на портрет, составленный со слов пластического хирурга, но он не смог изменить главного: глаз и мимики. Нервный тик на правой половине лица выдал Мясника с головой. Ленар спокойно последовал к таможенному посту, куда в это время подошёл сам Каримов, после чего он набросился на бандита и спустя всего долю секунды, Каримов лежал на полу в наручниках.

– Приплыли, гражданин Каримов, – сказал Ленар, выведя схваченного главаря банды из здания аэропорта.

Уже через час Каримов сидел в кабинете следователя, а Губайдуллин терпеливо перечислял ему весь «послужной список» банды.

– Вот так-то, Каримов, ты пытался инсценировать собственную смерть, а тут прокол – мы уже работали за Мустафиным и заметили, что он исчез. Вы попытались подсунуть ему документы и облить тело кислотой, чтобы никто не узнал. А тут опять прокол: пальцы обрубить забыли и мы нашли кисти целыми и как раз на безымянном пальце левой руки не хватало фаланги. Так мы и поняли, что это был Мустафин, а ты просто концы подчищал.

Каримов не ответил. Он молча сидел, озираясь по сторонам, как будто не верил в реальность произошедшего.

– Молчать будем? Ничего, в «Шестом коридоре» помолчишь. Твои подельники уже дают показания. Топят тебя так, что «мама не горюй». Так что не советую отпираться – себе же хуже сделаешь. Уведите! – кликнул он караульного унтер-офицера.

На следующий день Ленар, как обычно, встретился со следователем. Тот просто светился:

– Поздравляю, Ленар! – Егоров пожал руку коллеге. – Мясник уже даёт показания. Как я и полагал, остальных бандитов он сдал. Их задержат в ближайшее время. И да, позволь один деликатный вопрос…

– Я весь внимание.

– Откуда у тебя такая память?

– Не знаю, – пожал плечами Губайдуллин. – Просто карта удачно легла, не больше и не меньше.