Подвинул
Трилогия
1. Женщина на пляже жалуется на то, что подвинули ее лежак.
2. Человек с газетой на лавочке недоволен тем, что газетка не там лежит – где оставлял.
3. Сотрудник сотруднику – при внезапном увольнении: друг, брат, волк??
Место под солнцем
Август в этом году выдался на редкость жарким и солнечным. Солнце «палило» нещадно: с утра и до сумерек. Лишь после восьми вечера – с гор спускалась прохлада – и радовала всех живущих в городе, приятной свежестью и кубометрами живительного кислорода.
На центральном пляже города было по-летнему комфортно. Загорающие и отдыхающие люди нашли себе на территории пляжа – «островки счастья»: кто-то просто лежал на лежаке – под тенью навеса, кто-то мягко качался на качельках вперед-назад, кто-то по-простому, и забесплатно, лежал на полотенце или на покрывале.
Море тоже тихо отдыхало, не было ни ветра, ни волн, и лишь лёгкая и незаметная рябь на воде – мягко приливала и уходила обратно в море.
Мария Петровна была местной жительницей, на пенсию вышла десять лет назад, и недавно ей исполнилось семьдесят лет. Не так, чтобы часто, но несколько раз в месяц, она ходила на городской пляж – погреться и искупаться в красивом и освежающем море.
Обычно, местные жители, не часто ходят в купальный сезон на море: может несколько раз, может ни разу, а может и чаще, кто его знает, какое желание есть у живущего на море человека. Правда, когда в гости приезжают родственники или знакомые – можно сходить с ними «за компанию».
Мария Петровна нашла себе место на пляже, под тенью от качели, чтобы укрыться от жары – тканевый навес создавал тень и закрывал от палящего солнца. Температура воздуха сегодня была около тридцати пяти градусов, и ей не хотелось испытывать все «радости» тоста в тостере.
Расположилась на полотенце, под прохладной тенью от козырька качели, оставила вещи, и зашла в море. Море было тем, что «доктор прописал»: оно сразу охладило тело, и появилась свежесть внутри организма, дыхание стало ровным и спокойным.
Отлично!
Минут десять поплавала, вышла на берег, и подошла к своему полотенцу. Обратила внимание, что буквально рядом с ее вещами, в десяти сантиметрах, появился пляжный лежак – тоже претендующий на тень. На лежаке восседала дама, в соломенной шляпе, и внимательно разглядывала нашу героиню, подошедшую к своему полотенцу.
Ни слова!
Один лишь взгляд!
Взгляд смотревшей с лежака женщины хотел сказать – и сказать что-то не очень хорошее! Но – отсутствие слов и смелости высказать, вызвало у Марии Петровны желание помочь начать разговор – и она первая проговорила, в ответ на немое обращение «Соломенной Шляпки»:
– Что-то случилось, Вам плохо? – спросила Мария Петровна.
Ответ прозвучал спустя минуту. Видимо вопрос нашей героини не смог сразу же найти ответ у женщины, медленно и мучительно проходил через вербальные возможности «Шляпки».
– Подвинула, – прозвучал ответ.
И ВСЕ!
– Что подвинула, кто подвинула, о чем говорит эта женщина? – думала Мария Петровна.
– Простите, я не поняла, что Вы имеете ввиду, – ответила Мария Петровна.
– А что тут непонятного? Подвинула мой лежак и заняла моё место – заявила «Соломенная Шляпка», нервно подергивая шеей и моргая глазами.
Женщине было примерно столько же лет, сколько и Марии Петровне.
Ситуация «нагревалась», но для Марии Петровны это было не понятно, почему она вдруг что-то отодвигала.
– Я никакого лежака не отодвигала, – ответила Мария Петровна, спокойно и дружелюбно – насколько позволяло ей это лицо напротив, которое мучилось в гримасах боли и желания кого-то «огреть» своим лежаком.
– Не нужно врать, – был ответ сидевшей на лежаке дамы в шляпке.
Мария Петровна удивленно посмотрела на это «чудо», и ей стало просто смешно. И грустно. Зачем это все? Проговорила свои мысли вслух:
– Мы с Вами не знакомы, я вижу Вас в первый раз, и смысла мне врать – лично Вам, никакого нет, и что этот обман может изменить в моей жизни? И вообще, я НИКОГДА никого не ввожу в заблуждение, не вижу в этом никакого смысла! Вы это понимаете?
Женщина с лежака сказала в ответ.
– Мой лежак стоял в другом месте, и когда я уходила, он стоял под тенью качели. А сейчас он стоит не там, где я его оставила.
– Возможно, Вы имеете в виду тень от солнца, которая стала в другом месте, так это ведь просто – Вас не было несколько часов, Вы пришли, солнце переместилось, и теперь, естественно, лежак стоит на солнце, – ответила Мария Петровна.
От дамы с лежаком был послан взгляд в сторону нашей героини, полный «нежности и добродушия».
Ну что тут ответишь?
Да можно чего много сказать, разного: от «пошёл бы ты» до того же испепеляющего взгляда.
Но вместо этого Мария Петровна, бывший научный работник, просто решила помочь человеку, и спросила, просто так, чтобы разрядить обстановку и человек продолжал дальше радоваться морскому бризу:
– Вы местная или приезжая?
В ответ тишина.
Спросила дальше:
– Вы на пенсии или работаете?
В ответ услышала «рев раненой львицы»:
– Какое Вам дело?
Мария Петровна продолжила разговор:
– А где Вы работаете или работали?
В ответ был издан «гортанный рык»:
– Вам какое дело, это секретная информация!
Мария Петровна ответила с легкостью, на этот «звук прерий»:
– Наверное, ваша работа связана с секретной информацией одной из спецслужб. Ну что ж, держитесь стойко – и никому не признавайтесь, где и что Вы знаете!
И, отвернувшись к морю, увидела вдали вечную картину: набегавшие на берег волны, солнце, которое опускалось в море, деток и их родителей, которые радостно плескались в море – и непонятно кто из них был бОльший ребенок – малыш или взрослый!
Мария Петровна посмотрела на сидевшую «женщину в шляпке», которая практически села на ее вещи, лежавшие рядом с полотенцем.
Подошла и отодвинула свою одежду, от лежака женщины.
– А ведь действительно, как мало места не только на их местном пляже, но и вообще!
– Неужели нельзя быть в ладу с собой и другими!?
Мария Петровна пошла в море, искупалась, вода взяла с нее остатки неприятного разговора – и растворило в своих соленых водах.
Вечером, когда возвращалась домой, вспомнила женщину с пляжа, которая смогла произнести внятно только одно слово, без смысла и желания найти компромисс:
– ПОДВИНУЛА!
Лавочка в городском парке
Парк утопал в зелени и имел свою давнюю историю. Заложен он был пятьдесят лет назад, и за свою жизнь, повидал много хорошего и плохого. Через его «природные объятия» прошли поколения людей и животных, он мог напомнить нынешним бабушкам и дедушкам – о старом колхозном поле, в котором давным—давно были только саженцы и земляные дорожки – вместо нынешнего состояния.
Сейчас, спустя десятилетия, это был практически лес, с массивными дубами и клёнами, каштанами и ивами, дорожками, которые «выныривали» из зарослей парка – и обратно уходили вглубь. Было несколько маленьких водоемов, на одном из них была лодочная база, на которой можно было взять лодку или водные велосипед, и прокатиться по манящей глади воды. Деревья здесь были особенно очаровательны. Наклонившись к пруду, они словно шептали ему признание в дружбе и верности на всю оставшуюся жизнь.
Вдоль центральной аллеи парка располагались советские памятники военачальникам, в стороне от них были детские площадки, дальше фонтан в центре парка. Все это создавало приятную атмосферу – вдали от шума и пыли городских дорог, и располагало к уединённому созерцанию природы, умиротворению.
Антон Валерьевич, пенсионер шестидесяти пяти лет, жил недалеко от парка, и частенько захаживал посидеть на лавочке, почитать книгу, подумать в тишине.
Лесная природа и свежий воздух располагали к тому, чтобы можно было себя почувствовать – как бы за городом, и оказаться на даче, где твоему внутреннему ритму ничего не мешает – разве что пение птиц!
Он пришёл в парк около пяти часов вечера, и как обычно, нашел свою любимую лавочку, сел на нее. В сентябре еще было хорошо – солнышко пригревало и приятно напоминало о том, что лето ещё не закончилось.
На «его» лавочке лежала газета. Без признаков владения ею со стороны того, кто мог ее положить.
– Кто-то оставил, – подумал Антон Валерьевич, присел рядом, и стал читать свою книгу.
Услышал, что кто-то подошел к нему, кашлянул.
Он поднял голову, взглянул на того, кто подошел.
На него смотрел мужчина – постарше его, лет восьмидесяти. Взгляд его был оценивающий, вызывающий, и он спросил:
– Что, мало места?
Антон Валерьевич не понял вопроса, и переспросил говорившего мужчину:
– Не понял, что Вы имеете ввиду?
– Зачем газету ПОДВИНУЛИ, мешает сидеть что ли? – услышал он в ответ.
– Да ничего я не отодвигал, пришел и сел на лавочку, мне она не мешает – Ваша газета, – ответил Антон Валерьевич, словно оправдываясь пред незнакомцем, и чувствуя себя не очень комфортно в этой непонятной ситуации.
Возникла пауза, потом тишина. Лес опять «поглотил» в себя все желания говоривших людей, наслаждаясь своей природной достаточностью.
Посмотрел на говорившего. Отвернулся.
Говоривший мужчина присел рядом с газеткой, взял ее в руку, сложил в трубочку, заговорил:
– Да, помню, как мы строили этот парк. Меня зовут Сергей Андреевич, я пенсионер уже с большим стажем, почти двадцать лет. Раньше я работал на заводе, прошел трудовой путь от рабочего до главного инженера, оставил после себя процветающее предприятие.
Посмотрел себе под ноги. Посмотрел на Антона Валерьевича, спросил его:
– А Вы где работали, как Вас зовут, простите:
Антон Валерьевич ответил:
– Меня зовут Антон Валерьевич, я работал в проектном бюро при институте морского транспорта. Проектировали корабли и различное оборудование для флота. Сейчас я тоже, как и Вы, на пенсии. Совсем недавно стал безработным – почти полтора года уже прошло, хожу как «неприкаянный», не знаю чем заняться с утра и до вечера. Захожу в парк подышать свежим воздухом, почитать книгу, послушать тишину леса. Вспомнить свою работу, свое родное конструкторское бюро.
Замолчал.
Воцарилась красивая тишина.
Прервал ее мужчина, который подошёл за газеткой, сказал Антону Валерьевичу:
– Да, тяжело это – жить без работы. Я помню себя таким, как и Вы – ходил неприкаянным года четыре, пока не успокоился и не отпустил свое прошлое. Не мог до конца осознать, что не нужно идти на завод к семи утра и проводить совещания, не делать регулярный обход рабочих цехов. А коллектив завода, который мы смогли собрать, обучить и передать свой опыт, он был создан в мою бытность, я помню всех коллег поименно. А как их не помнить? Мы были одной большой коммуной, знали все друг по друга – кто семейный, у кого дети, какие проблемы у работников. Технологический процесс предприятия работал как швейцарские часы – точно и без остановки. Продукция нашего завода была всемирно востребована: и у нас в стране, и за границей. Получали в советское время «твёрдую валюту», работали по международным стандартам качества. У нас на продукции всегда стоял «пятиконечник»! Знак качества!
– Да, я хорошо помню советский знак качества. Сейчас уже нет никаких знаков, нет того стандарта, которым гордилось НАШЕ общество и государство.
С гордостью, с ощущением своей внутренней силы, он посмотрел на Антона Валерьевича, словно рассказывал ему о сокровенной тайне. Закрыл глаза, протер большими широкими ладонями веки, вытер слезу.
Сергей Андреевич, вспоминая свое прошлое, словно получал глоток свежего воздуха, как будто бы его история опять его сделала младше – на двадцать – тридцать – пятьдесят лет. Он продолжил разговор:
– Вижу, что Вы еще – молодой, по сравнению со мной, мне есть что вспомнить. Сейчас – в это современное время, я вижу очень много того, что сделано хорошо, чем можно гордиться. Пусть нет НАШЕГО знака качеств, но есть та же открытость общества, есть возможность выбора у гражданина. Вот у нас, например – мы были коммунистами, у нас была одна партия, но кроме неё – не было никакой другой, а сейчас посмотрите: выбор есть и он обширен. Начиная с продуктов, которых не было в магазинах, в наше время. А сейчас – пожалуйста: хочешь мясо – ешь, рыбу – на здоровье, фрукты и овощи – да пожалуйста, спиртное – все для вас! А где жить сегодня современному человеку, в каком месте земного шара? Где твоя Душа пожелает! Вон, мои внуки – один живет в Сибири – в Барнауле, другой живет в Англии – в Манчестере. Оба довольны жизнью. Общаюсь с ними регулярно, раз в неделю созваниваемся. Может быть, их видение и современный взгляд дают им другое понимание – что хорошо и что плохо, и оно не такое как у нас было раньше? Ведь очень много чего изменилось в нашей жизни – за последние тридцать лет, что там говорить, с каждым годом прогресс летит вперед.
Антон Валерьевич решил продолжить беседу:
– Я согласен с Вами, много чего поменялось с распада Советского союза. Да, мы стали независимее, свободнее. Появились новые возможности у молодёжи: общение более простое, интернет, телефоны, да много чего. Но посмотрите, ведь то, что мы сделали тогда, что они добавили к нашему труду? Сейчас мы сидим в НАШЕМ парке. Мы его строили, здесь наследие страны, которой нет. Советские военачальники и герои запечатлены в истории, они стоят в парках и на площадях. Те, на кого мы равнялись, их подвиг – давал нам пример для подражания и сохранил о них память в наших сердцах. И мы не забудем! Бывшие советские праздники – они ведь настоящие, народные, вышли из жизни целых поколений людей. День Победы, Первомай – это всё наше наследие, родное, советское. А что у них – современных людей, в чём их сила, где их герои?
Посмотрел в глубину парка.
Сергей Андреевич внимательно слушал Антона Валерьевича, стуча по лавочке, скрученной в трубку газетой. Сидели рядом друг с другом – словно два «старых» приятеля.
Антон Валерьевич продолжил:
– Современные герои – это миф, это то, на что нельзя равняться. Они ложные, и деятели средств массовой информации, предложили молодежи ценности и идеалы, которые мы не то, что не понимали – советское общество их категорически отрицало. Разве можно было подумать, что личная нажива и алчность смогут быть востребованы в нашем трудовом обществе? Мы их высмеивали – вы же помните короткометражку «Фитиль». Что вместо взаимопомощи и понимания нуждающимся гражданам, как пример – в комитетах ветеранов войны и труда – будут сидеть люди, которые не будут помогать нам, а наоборот – вредить? У моего соседа была трагедия в семье – заболела супруга, пошёл в комитет ветеранов – за материальной помощью. Ему сказали написать заявление – он написал заявление на помощь, сказали позже прийти. А через месяц пришёл ответ – помощи не будет. Сосед пришел в комитет, а ему показывают распоряжение – положение о взаимопомощи. Не положено ему ничего. Он распереживался, думал, что будет помощь, а ее нет. И не помогли человеку в беде – никак не поучаствовали в человеческом горе. Отгородились чиновники – разными бумажками от народа. Бесполезные люди, одним словом. Сидят они в своих кабинетах, красивые такие, и лет им по тридцать, и говорят ласково и как бы с сочувствием – а толку? Нет никакого проку от них. Бесполезные люди. Одно лишь слышно про их работу – одного за взятку посадили, другого.
– Не нужны они нам!
Вздохнул Антон Валерьевич, словно скинул с плеч тяжёлый мешок с песком – никак не меньше килограммов под пятьдесят.
Птички запели на вечернюю зорьку. Поднялся небольшой ветерок, обдувая седины двух пожилых людей.
– Да Вы уже не держите на меня зла, это я так, не посмотревши, на Вас и сорвался – сказал мужчина с газеткой.
– Да все в порядке, я понимаю, – ответил Антон Валерьевич.
Опять замолчали.
И сидели они тихо, два заслуженных и уважаемых человека. Отдыхали от прожитых в труде десятилетий, и не мешали ни друг другу, ни природе.
А газетка лежала рядом, между ними, словно условный знак интеллигентного человека, который встретил другого интеллигентного человека.
Вот тебе и «Подвинул».
Руководитель отдела
С самого раннего утра, день выдался напряженным.
Ехал Степан на работу уже два часа, не меньше. Попал в автомобильную «пробку», простоял в томительном ожидании, испортил нервы себе внезапной проблемой на дороге, и опоздал на утреннее совещание.
«Прилетел» в офис, его уже никто не искал.
Он не успел.
Ну, бывает. Только не в их офисе. Дисциплина – как армии, со временем – четко как в Швейцарии, не дай Боже опоздать!
Короче, зашел Степан в кабинет, сел в кресло, включил компьютер и с нетерпением ожидает, когда выйдут из переговорной комнаты его коллеги. Через десять минут раздался шум и начали «подтягиваться» его коллеги.
Проходят мимо него – и идут на свои места, как обычно.
Ему совсем не обычно. С ним никто не поздоровался. Прошли все, некоторые посмотрели на него с жалостью, кто-то – с любопытством.
Но не как раньше, вчера взгляд его работники опускали в пол – и отчитывались как перед сержантом – солдаты
Ему напряженно – и непривычно.
Стёпа работал в обычной фирме, которая считается оптово-розничной – продают различные полуфабрикаты, пищевой промышленности.
И было ему – двадцать восемь лет от роду.
А должность у него была – Руководитель Отдела закупок! Работал он в этой должности уже два года, дело свое знал, и проблем больших в своей должности не было – всё в порядке.
По статусу, ему была предоставлена фирмой, корпоративная машина, ДМС – страховка, и мобильная связь, и еще много всякой приятной и нужной всячины.
Хорошо жить – это замечательно!
Но утренние опоздания – это бич какой-то, ну не понятно, что с этим делать! И просыпался нормально, и все никак не получалось быть во время, в офисе.
А Директор не очень хорошо к Степе относился, смотрел как-то странно всегда на него, и думал что-то свое, спрашивал его о показателях, а сам думал опять о чем-то непонятном Степану.
Странно это все.
А еще в его отделе, которым он руководил, трое подчиненных. Его подчиненных. Два парня и девушка. Практически одногодки Степана.
Работают хорошо, клиенты довольны, к ним нет никаких нареканий – у руководства фирмы.
Но вдруг!
И прямо сегодня!
В такой день!
Вызывал его Директор и говорит ему, что он не доволен работой Степана!
Вызывает подчинённого, и с порога объявляет Степану, что с завтрашнего дня он будет понижен в должности до обычного менеджера – и его место займёт его работник, обычный менеджер!
И не только служебную должность нужно вернуть!
Но и служебную машину, и дорогую страховку и все – что было очень дорого и близко Степану, все придется отдать подчинённому менеджеру!
– Как жить дальше?
Вышел Степан из кабинета Директора, вместе со своим бывшим подчиненным, и завтрашним своим руководителем. Посмотрел на него так – как следует смотреть в подобных случаях: грозно, с обидой в «сердце», и сказал менеджеру, глядя не на него – а куда-то вперед:
– ПОДВИНУЛ!
Что хотел Степан сказать своему коллеге – понятно.
Жаловался на свою судьбу – что она несправедлива, ведь подчиненный занял его место, подвинул его с корпоративного авто и всех прелестей насиженного места.
Менеджер, ставший руководителем, пошёл дальше – уже не подчиняться, а управлять отделом.
Степан был в смятении.
Кто вместо него сделал это возможным?
И получается, что ПОДВИНУЛ его вовсе не его коллега, а он сам!
Вот и думай дальше!