Глава восьмая,
в которой происходят очень странные и неожиданные события
Комната встретила свежеиспеченную кадетку тишиной и полумраком, и первым делом Тэри подошла к окну раздвинуть серые занавеси. Несколько минут смотрела сквозь решетку на раскинувшийся за ней хозяйственный двор, и постепенно смутная настороженность, зародившаяся при виде аккуратных построек, прилепившихся к замковой стене, и неизменно чистеньких каменных плит, становилась все сильнее. Любившая отгадывать различные загадки и докапываться до сути всех явлений маркиза некоторое время усердно пыталась найти причину своей тревоги, потом, случайно поднеся к лицу руку, вспомнила, как мало у нее времени, и поспешила в умывальню.
Всего через пять минут Тэри вынуждена была признать совершенную бесполезность горячей воды, простого мыла и жестких щеток. Хотя пышная пена довольно скоро перестала окрашиваться в черный цвет, ладони светлее от этого не стали. Конечно, можно было, как она предполагала сначала, потереть кожу пемзой, но очень скоро ее светлость осознала всю ошибочность и даже вредность этого способа. Нежная, холеная кожа очень быстро начала гореть, обещая появление болезненных пузырей, и пришлось отбросить пемзу подальше. Вряд ли злобный разбойник освободит ее от занятий из-за каких-то волдырей.
Тэри еще раз сполоснула ладони чистой водой, вытерла полотенцем и, убедившись, что от этого оно не стало ни на гран серее, решила прекратить издеваться над собой. В конце концов, руки ей теперь понадобятся здоровыми, да и в библиотеке полно работы. Не сваливать же все на новых подруг, ведь если вдуматься, виновата во всем именно Тэри. Если бы она так не рвалась в кабинет, то девушки не стали бы нападать на подлого коменданта. Как его там… граф Дирард Шаграйн? Интересно бы выяснить, откуда он такой взялся, никогда до сего дня маркиза не слыхала такого имени.
Ее светлость поспешила вернуться в свою комнату, выбрала в шкафу новый комплект серой одежды и торопливо переоделась. Заглянула в зеркало и решила наскоро переплести косу, изрядно растрепавшуюся во время их бесславной баталии. Как бы теперь ее ни называли и в какое бы тряпье ни рядили, но она урожденная маркиза и забывать об этом не собирается.
После нескольких движений гребня каштановые волосы, тяжелой волной спадавшие почти до середины бедра, заблестели торемским шелком, каким вышивают свои дивные ковры ханские невольницы. Тэри и сама на миг привычно залюбовалась, в последний раз проводя рукой по этому упругому шелку, но раздавшийся короткий стук в дверь заставил ее с досадой закусить губу. Бетрисса уже вернулась, а она все копается.
– Входи, – поспешно откладывая гребень, сразу отозвалась ее светлость и взглянула в зеркало, ожидая увидеть отражение входящей в комнату наставницы.
И растерянно замерла, рассмотрев застывшего в дверном проеме мужчину в ладно сидящем на его стройной фигуре темно-зеленом костюме. Ни на одежде, ни на безукоризненно причесанных и собранных в хвост волосах, ни на лице разбойника, в упор нагло изучающего Тэри, не было ни малейшего следа чернил.
По пренебрежительно изогнувшимся губам коменданта скользнула тень довольной ухмылки, и он уверенно шагнул в комнату. Почти мгновенно оказался рядом с маркизой, усмехнулся еще нахальнее и вдруг, чуть наклонившись, собрал волосы девушки в ладони. Оцепеневшая от его возмутительной наглости и неожиданности Тэрлина не могла и слова вымолвить, лишь с поднимающейся в душе паникой следила, как разбойник с загадочной улыбкой пропускает пряди ее волос сквозь тонкие, сильные пальцы.
– Жаль, но их придется обрезать, – пробормотал он наконец, глянул в настороженное лицо девушки и жестко добавил: – Всем вам. Вот зелье, смывающее любую краску. Достаточно капли на полстакана воды.
Поставил на стол темный флакон, развернулся и стремительно покинул комнату, даже не потрудившись закрыть за собой дверь.
– Как это «отрезать»? – ахнула Тэри, проводив его потрясенным взглядом. – Почему?
Она и сама не знала, с чего взяла, будто резать будут прямо сейчас, но ее душа тотчас восстала против этого злодеяния и потребовала немедленного действия. Бежать к Бетриссе, к подругам по несчастью, предупредить. И сообща придумать план спасения так истово обожаемых локонов. Тэри торопливо, путаясь дрожащими пальцами в длинных прядях, заплела косу, сколола тугим узлом на затылке, а сверху плотно повязала платочком, как повязывала кухарка замка Ульгер. И пока этим занималась, постепенно немного успокоилась и разозлилась. Просто до белого каления, как любил шутить папенька.
Да и как не злиться, если поливала разбойника чернилами одна Тэри, а лишить главного девичьего украшения он собирается сразу всех?
Девушка выскочила из комнаты и почти столкнулась со спешащей навстречу Бетриссой. Ойкнула от неожиданности и получила полный укоризны взгляд бывшей наставницы:
– Куда ты так бежишь?
– К вам. Разбойник сказал, волосы будут отрезать, – выпалила Тэрлина и стиснула зубы, рассмотрев сочувствующий взгляд подруги.
– Нам тоже объявили… Фанья приходила. После обеда приведут темным путем цирюльника, он всех подстрижет, а маг будет править внешность. Я, например, хочу убрать морщинки и сделать талию поуже.
– Бет… – изумленно уставилась на нее Тэрлина, – откуда ты это взяла? Какую талию? Какие морщинки?
– Понятно, контракт ты так и не дочитала. Там ясно сказано – в награду за согласие с предложением ее величества сегодня нам авансом выполнят одно крупное или два мелких заветных желания. Остальные потом, по окончании работы. Мне казалось, у тебя тоже найдется какое-нибудь желание.
– Я подумаю, – поджала губы маркиза, отлично поняв намек.
Да и как не понять, если Тэри прекрасно знает свой главный недостаток. Каждый раз, заглянув в зеркало, первым делом видит именно его. Слишком заметный на ее узком девичьем личике крупный нос с фамильной горбинкой и широкими крыльями ноздрей. Все остальное Тэрлину вполне устраивало: и темно-серые, с загадочной прозеленью глаза в обрамлении длинных, пушистых ресниц, и в меру полные губы, и белая нежная кожа.
Но спешить она все-таки не собирается, сначала попытается выпросить у разбойника кое-что другое. И даже за волосы не станет бороться, в конце концов, за три года локоны должны отрасти.
– Тогда начинай собираться. Быстренько отнесем вещи и пойдем в библиотеку, – покладисто кивнула Бетрисса, направляясь в свою спальню, и уже с порога добавила: – Бери побольше одежды, там шкафы пустые. Сейчас придет служанка, она нам поможет.
«А разве тут есть слуги?» – невольно задалась вопросом маркиза, связывая узлом углы шали, в которую сложила запасы штанов и коротких балахонов.
До сих пор ей на глаза никто из прислуги не попадался, хотя, если подумать, обойтись без нее тут невозможно. И судя по всему, ее не так уж мало, ведь стелет же кто-то постели и моет полы, готовит и подает всевозможные блюда, убирает со стола. Да и двор вон какой чистенький, словно промытый весенним ливнем. Недавняя тревога зашевелилась в душе, и теперь Тэрлине становилось все понятнее, чем она вызвана.
Пустотой и тишиной этого замка, безлюдностью и чистотой двора и стен. Где часовые, охрана, конюхи и птичницы? Почему не поют по утрам петухи и не бряцают по каменным плитам сапоги воинов, сменившихся с караула? И не слышно ни разговоров, ни смеха шустрых горничных, успевающих навести идеальный порядок в комнатках кадеток за время, проведенное теми на утренней прогулке.
– Выносите вещи, я привезла тележку, – объявила Фанья, заглядывая в распахнутые двери комнат.
– А Бетрисса говорила о служанках, – с самым наивным видом изумленно распахнула глаза Тэрлина. – Разве они не помогут?
– У меня как раз есть свободное время, – суховато сообщила домоправительница, водружая узел Тэри на бельевую тележку. – А в новые комнаты свои пожитки вы отвезете сами. Лестниц и высоких порогов здесь нет.
Невозмутимо отвернулась и направилась прочь, держа прямо сухопарую спину.
– Ты слышала, Бет? Я как раз хотела тебя спросить, а ты вообще видела тут слуг или стражников?
– Так ведь Дора уже сказала, никакой прислуги нет, – безразлично произнесла Бетрисса, но глянула на воспитанницу с хитрой усмешкой, словно предлагая решить эту загадку.
– Днем и я не видела, – взявшись за ручку тележки, задумалась Тэри. – А ночью нас запирают. Кстати, а в левом крыле тоже стоит дверь с запором?
– Все точно так же, как и здесь. Только окна выходят в садик, потому я и решила перебраться. Все же приятнее смотреть на травку и цветочки, чем на бесконечный камень. Здесь ведь и на улице все серое.
Вскоре Тэри и сама в этом убедилась, с минуту постояв у окна комнаты, выбранной для нее подругой. Потом небрежно забросила в шкаф серый узел, спрятала в ящик секретера контракт и отправилась вместе с соученицами в библиотеку. Хочешь не хочешь, придется исполнять задание разбойника, раз он теперь для них назначенный королевой наставник и одновременно директор непонятно зачем придуманного ею же кадетского училища.
Разбойника девушки рассмотрели еще издали, он стоял у закрытой двери в библиотеку и небрежно похлопывал по сапогу неизменной тросточкой. И пока их светлости шагали к нему по натертым до блеска полам сумрачного зала, рассматривал свежеиспеченных кадеток с самым скучающим видом.
А едва девушки подошли ближе и остановились на расстоянии трех шагов, свысока усмехнулся и задал неожиданный вопрос:
– Все готовы мыть и чистить?
Дружное молчание и стрелы хмурых взглядов стали ему ответом, но директора это ни грана не смутило.
– За дисциплинированность вы заработали поощрение, но за несообразительность я его снимаю со всех… кроме кадетки Бетриссы. Кадетка Бетрисса назначается старшиной вашей группы. Обязанности старшины просты: вечером взять у меня расписание занятий на следующий день и повесить в коридоре вашего крыла. Помогать кадеткам делать задания и подсказывать решения старшине запрещено. Отправляйтесь на второй этаж. Первая комната с правой стороны. Задание на доске.
– А вопрос задать можно? – осторожно осведомилась Дора.
– За необдуманные вопросы будете получать дополнительные задания, – с едкой усмешкой предупредил разбойник.
– Ладно, – упрямо вздернула голову княжна, – пусть будет задание. За какую несообразительность вы сняли с нас поощрение?
– Два дополнительных задания, – скучающе процедил граф Шаграйн. – Первое – за вопрос, второе – за обращение. Всех вас предупредили, что этикет и светское обращение тут отменены. Почему – должны сообразить сами. Добавьте это задание к тем, что записаны на доске. Старшина! За полчаса до обеда соберешь работы и положишь в стол.
Щелкнул по сапогу тростью, развернулся и направился к выходу.
Девушки несколько мгновений с ненавистью смотрели ему вслед, потом нехотя поплелись к лестнице. После визита ее величества жизнь в этом странном замке не стала ни капли легче или понятнее. Тэри умышленно прошла мимо двери в библиотеку и дернула за ручку, попытавшись ее открыть. Тщетно, дверь оказалась запертой.
– Не нужно, – шепнула маркиза Зайбер и, прижавшись к локтю Тэри, еле слышно призналась: – Мне кажется, за нами все время следят. Даже в спальне.
– Вполне возможно, – подумав, согласилась Тэрлина и так же тихонько добавила: – Лучше поговорить в саду.
Комната, куда они пришли, была обставлена как гостиная, но возле кресел стояли небольшие круглые столики, а в простенке между камином и шкафом висела обычная аспидная доска. Да на столиках вместо ваз с печеньем и сластями стояли небольшие письменные приборы и лежали стопки писчей линованной бумаги. Столов было ровно шесть, но, прежде чем выбрать себе места, девушки дружно ринулись к окнам, словно могли увидеть отсюда хоть немногим более, чем со стен, по которым гуляли по утрам.
Однако обнаружили точно такую же решетку, какие стояли на окнах в комнатах нижнего этажа, и это добавило им тоски. Ну а короткие вопросы, столбиком записанные на доске, и вовсе ввергли девушек в уныние.
– Ну откуда я могу знать, – тихо рычала Октябрина, записав первый вопрос, – «как встречают во дворце новых фрейлин», если из нашего дома уже почти полсотни лет никто во фрейлинах не служил? Сначала у семьи было довольно денег, и девушки выходили замуж, едва достигнув первого совершеннолетия. А потом…
Она махнула рукой и замолчала, но все и так знали на собственном опыте, что было потом. Пока в семье еще хватало денег на модные туалеты и драгоценности, родители считали унизительным устраивать дочь фрейлиной. Ну а после ей просто не в чем было ехать во дворец.
Тэри отложила первое задание про фрейлин и взялась за второй, уже знакомый ей вопрос. Только звучал он теперь по-другому. «Можно ли дерзить придворной знати?» Ну и что тут написать, если правильный ответ так и просвечивает сквозь вопрос?
Разумеется, нельзя.
Дерзить вообще неучтиво, некрасиво и просто неумно, это знают все хорошо воспитанные знатные девушки. Так ведь они никогда и никому и не дерзят, если их не пытаются оскорбить или унизить и не выводят из себя наглыми выпадами и бесстыдными прикосновениями! Но как показал сегодняшний опыт, за эту вынужденную дерзость и попытку защитить свое девичье достоинство можно попасть в еще более скверное положение. И тогда оказывается, что у тебя нет никакого опыта, как из него выходить. И оружия или умения наказать гнусного наглеца тоже нет. Остается лишь выплеснуть ему в лицо все, что ты о нем думаешь, и вылить на голову бутылек чернил.
Конец ознакомительного фрагмента.