Разбег в неизвестность. Вместо предисловия. Быт страшный и ужасный (П. В. Дмитриев, 2012)

Больше откладывать было нельзя, надсадный звук требовалось устранить прямо сейчас, в другом случае я за себя не ручался. Так что несколько движений пальцем по грязной насечке винта регулировки – и предусмотрительно припасенный инструмент встал на свое место. Теперь чуток повернуть, может быть, это поможет…

Крак! Легкий хруст лопающегося металла, и сразу за ним резкий удар ледяной воды в лицо! Оснастка с грохотом полетела на эмалированный чугун, свободная ладонь как-то зажала отверстие.

– Черт! – закричал я, отряхнувшись, как собака. – Катя, дай полотенце, скорее!!!

– Держи! Ты что вообще сделал?! – Жена бросилась собирать тряпкой разлившуюся по кухне воду, не обращая внимания на мои попытки примотать полотенце так, чтобы направить поток прорвавшейся воды в раковину.

– Подвинься, вытру, а то протечет все на соседей внизу!

Нормального кафеля тут не имелось, перекрытия были деревянные, и пары стаканов пролитой воды могло хватить для того, чтобы образовалось пятно на побелке этажом ниже. Впрочем, плевать, уже не в первый раз. Тут, в смысле в СССР тысяча девятьсот шестьдесят шестого года, к таким вещам относились философски, никто не стал бы, как в моем родном две тысячи десятом году, обвинять в порче стенки в сорок тысяч баксов или в испорченном ремонте за миллион.

Никогда не считал себя «безруким», наоборот, чего только не приходилось делать, пока сколачивал свою фирму по системной интеграции. От сверления дырок в стенах алмазной коронкой от «Hilti» до настройки «Cisco», а уж сколько пришлось работать над созданием крепкого коллектива… Кто мог подумать, что накидная гайка, удерживающая механизм крана в корпусе, рассыплется так, будто сделана из глины, едва я притронусь к ней разводным ключом. Наверняка заводской брак, но какая теперь разница?! Вместо выносящего мозг «кап! кап! кап!» по звонкой поверхности раковины колотил полноценный водопад. Найти в М-граде сантехника в выходной? Это не научная фантастика, чай не столица, тут по субботам пьют, а не работают!

Год уже прошел, как я провалился с автомашиной и ноутбуком в прошлое – на сорок пять лет. Планов было громадье, как же, можно научить предков куче правильных вещей, и вроде поначалу все шло в нужном направлении, но… В итоге получилось не крутое приключение в стиле Джеймса Бонда и не прогрессорство по заветам «Янки из Коннектикута», а по большей части вполне обычная советская жизнь, перемежающаяся борьбой с бытовыми мелочами. Конечно, было бы очень забавно вместо этого гонять по трассам с роковыми женщинами на крутом розовом кадиллаке а-ля Элвис Пресли[1], отстреливаться от агентов иностранных разведок из трех револьверов и пулемета. А при нужде – так и вообще кулаком их по морде, чтоб отлетел супостат на пару метров, по избитой пулями кирпичной стенке сполз на землю, да потом острыми носками лакированных туфель попинать слабо трепыхающееся тело в дорогом костюме-тройке, чуть приподняв шляпу в прощальном жесте. Красота!

Только нет тут ни дорогих кабриолетов, ни шпионов, и вообще, я обращаюсь с оружием вполне на уровне лейтенанта запаса Российской армии образца две тысячи пятого года после двухмесячных сборов, в программу которых включен пяток выстрелов из «макарова». То есть практически никак, удача, если в автомате цевье с прикладом не перепутаю. Ну и с дорогами в СССР тысяча девятьсот шестьдесят шестого года напряженка. Тут надо гонки на полноприводных ЗИЛах проводить, а не на легковых машинах. Зато строгих деловых костюмов и галстуков – как в штатовском боевике про Аль Капоне, да еще на улице чуть не каждый второй мужчина в шляпе.

Хотя… если честно, то мне надо радоваться. Во-первых, с женщиной крупно повезло. Встретилась спортсменка, комсомолка, красавица. Еще и любящая супруга, вдобавок – ортодоксальными привычками в постели не страдает. Во-вторых, вожди страны в лице товарища Шелепина и Председателя КГБ Семичастного не закрыли в психушку мою двадцативосьмилетнюю попаданческую тушку с паспортом на имя Петра Юрьевича Воронова, а сполна обеспечили интересной работой в роли директора НИИ «Интел»[2]. Ну разве накинули пяток лет по документам, так и то исключительно для пользы дела. Тем более что молодая двадцатичетырехлетняя жена директора при социализме выглядит ничуть не менее престижно, чем красотка-секретарша старого биг-босса в две тысячи десятом году.

Не сказать, что условия шикарные, но по меркам Советского Союза мы с Катей устроились очень неплохо. Квартира трехкомнатная в центре М-града, что в сотне километров от Москвы. Работа настоящая, без шуток: всеми средствами добиваться модернизации микроэлектроники СССР, а именно – подталкивать в нужном направлении десяток проектов по внедрению новинок из будущего. Получается, к сожалению, далеко не так блестяще, как хотелось бы. Но все же некоторый прогресс по сравнению с историей оставленного мной мира присутствует. Так что можно сказать однозначно: история изменилась. Но насколько это затронуло мое персональное будущее в прошлой жизни, узнать мне, скорее всего, не удастся никогда.

Платят мне и Кате на уровне здешнего верхнего среднего класса, с премиями на двоих выходит рублей пятьсот в месяц. Хотя бонусы в конверте давать не забывают, иногда очень весомые. Видно, понимают, каково оказаться в прошлом без Интернета. Хотя кроме Интернета тут нет нормального автомобиля, кондиционера, стиралки, видео и посудомойки… Приличные кафешки и рестораны только в Москве, но не ехать же туда ужинать? М-градское «центровое» заведение годится только для того, чтобы справлять свадьбы и похороны. После того как нам в нем гордо подали шпроты в открытой консервной банке на отдельной тарелочке… лучше уж я сам что-нибудь поесть приготовлю.

Но куда более вероятно, что подкидывают нам подачки как «подельникам» – ведь в тайну будущего посвящено всего несколько человек. Сам Председатель Президиума Верховного Совета СССР товарищ Шелепин, его супруга Вера Борисовна, Председатель КГБ Владимир Ефимович Семичастный, опять же с женой, капитан КГБ Анатолий, он же родной брат моей, найденной прямо на месте «провала из будущего», жены Кати. Кроме того, начальник КГБ Свердловской области, бывший начальник Анатолия. А также Предсовмина Косыгин да какая-то шишка из Президиума ЦК, мой однофамилец, Геннадий Иванович Воронов. Еще несколько человек из партийной верхушки, например Устинов, знают о существовании предметов из будущего, но, судя по всему, не в курсе того, какова моя роль в этой истории. В общем, настоящая ОПГ. Мне сложно оценить, как вожди используют новые знания, хотя надеюсь, что теперь в СССР будет по крайней мере не скучно.

Но нельзя надолго отвлекаться от насущных проблем.

– Катя, следи, чтобы все в раковину стекало! – оторвал я жену от наведения порядка на полу. – Попробую что-нибудь сделать.

– Да перекрой вентиль за унитазом, и все, – не осталась в долгу практичная хозяйка. – Еще инженер, нет чтобы догадаться заранее!

– Помню! – ничуть не удивился я. Тут не двадцать первый век, если что, женщина и шведский ключ в руки возьмет, не поморщившись. Но для порядка выругался: – Уроды! Кроме коровников, ничего строить не научились! Мало того что на запорной арматуре сэкономили, еще и с топологией намудрили покруче сионских мудрецов!

– Иди крути быстрее! – дала мне шутливого пинка Катя.

– Сейчас, только фрак надену, – отозвался я уже на бегу.

Однако быстрый happy end явно не в традициях эпохи. Поворачиваться «от руки» приржавевшая конструкция отказалась наотрез. Но стоило мне чуть нажать разводным ключом, как металлическая палочка-рукоятка, выполненная по странной иронии конструкторов сантехники в виде единого целого с осью, обломилась прямо у корпуса крана. Хорошо хоть на этот раз обошлось без обливания лица водой.

– Ши-и-и-т! – огласил квартиру мой протяжный вопль. – Чугуний и тот гнило-о-ой! – Я с силой запустил оставшимся в руках куском в ванну, которая отозвалась гулким «бум!».

– Только попробуй что-нибудь мне разбить! – немедленно откликнулась жена с кухни.

Не умею я нежно обращаться с советской сантехникой. Где они, мои любимые и ненаглядные шаровые китайские краны двадцать первого века?! Без них придется «закрывать» воду ближе к «истоку». Давно я собирался посмотреть, что в подвале, и вот он, повод, век бы не видать. Хорошо хоть замка на двери в «подземелье» нет и не было. Бомжи в М-граде не водятся, дети в грязное и темное место лезть потребности не испытывают. Ну а про террористов тут никто не слышал и, даст Бог, не услышит по крайней мере лет сто.

…Минут через десять, спалив целый коробок спичек, я нашел вентиль. Излишне говорить, что он оказался единственным на весь дом. Едва ли соседи обрадуются перспективе таскать воду до понедельника из колонки за три квартала. Впрочем, до этого не дойдет, всегда есть запасной вариант – переставить кран горячей воды на место холодной, и до понедельника не пользоваться страшным дровяным «бойлером». Но это означает, что придется греть воду для мытья в кастрюлях на газовой плите! Я живо представил, как Катя скажет: «Опять как в деревне!» – и быстро-быстро побежал в сторону магазина.

Вот только череда неприятностей даже не думала прерываться. На дверях единственного в городке хозмага висела издевательская табличка «учет». Ехать в Москву? На электричке до вечера точно не успеть, положенную директору казенную «Волгу» ГАЗ-21 просто так не возьмешь прокатиться, к ней положен шофер-охранник-стукач. Зато… Эврика!!! Уж в родной «Интел» я зайду в любое время дня и ночи. Там после ремонта, проведенного под моим чутким руководством, разных кранов по туалетам стояло больше, чем в половине М-града. Было с чего снять детали, хоть и жалко портить подотчетное имущество, но ничего страшного до обеда понедельника не случится. А там штатный слесарь-сантехник все исправит.

Институт вообще предмет моей тайной и явной гордости. Ничего похожего по масштабу в две тысячи десятом году у меня не было, даже сотрудников тут уже вдвое больше, а будущее штатное расписание распланировано аж на две сотни ставок. За прошедшие полгода из длинного двухэтажного сарая удалось сделать настоящую конфетку. Особенно изнутри, обшивка стен и навесные потолки с использованием пиленых и шлифованных на самосборном конвейере плит известняка удались на славу. Сам товарищ Косыгин приезжал перенимать опыт, заодно и оборудование увез, не посмотрел, что это кустарная одноразовая поделка. Слышал, что его взяли за образец и уже наладили малосерийное производство, а «известняковая технология» вошла во все советские строительные проекты. Так что, случись в этом СССР перестройка, прессованным из эрзаца подвесным потолкам «Armstrong» будет нечего «ловить» – их ниша уже прочно занята естественным, прочным и легким материалом.

Если бы все прогрессорские проекты шли так хорошо. Но, увы… Попробовал предложить компьютерную «мышь» – Глушков ее зарубил, да и вообще, хоть и свел Косыгин меня с академиком для приватного разговора, ничего хорошего не получилось. Как я ни пытался, но великий ученый попросту не понял моих намеков про будущее, а открывать тайну мне не позволили. С другой стороны, я прекрасно знаю, что его проекты ОГАС[3] и интеллектуальной ЭВМ не выдержат проверки временем, просто тихо загнутся где-то в восьмидесятых годах. И как, спрашивается, искать выход из этого тупика?

Ничуть не меньшим фиаско завершилась попытка подключить к ноутбуку АЦПУ[4] – здоровенный шкаф, умеющий печатать сразу строчками и очень быстро. Оказалось, что в тысяча девятьсот шестьдесят шестом году принято управлять при помощи ЭВМ всеми процессами периферийного оборудования. Буквально – начиная от электропривода протяга бумаги и кончая молоточками электромагнитов литер. Сделать это через выведенный из секретного бокса последовательный порт ноутбука нам с Федором, новым начальником отдела технической поддержки НИИ, не удалось. Несмотря на все таланты последнего в прикладной электронике. Хорошо хоть подключили сразу четыре пишущих машинки, или «Консула», как их тут называют. Катя поимела с этого постоянную головную боль при обслуживании беспокойного стучащего хозяйства. Зато уже совсем скоро будет выполнен план по созданию твердых копий всех найденные в архивах ноутбука «ништяков», начиная от текстов программ и заканчивая фантастическими романами. Это не говоря о том, что все доступное видео и графику давно перегнали на кинопленку.

По похожей причине сорвалась попытка передачи данных на ЭВМ БЭСМ-4, которую «случайно» установили неподалеку, к хорошим знакомым с соседней ТЭЦ. Вернее, технически линию связи запустить удалось, никаких особых проблем с модемами на дикую скорость одна целая и две десятых килобита в секунду не было. Вот только БЭСМ-4 никак не успевала обрабатывать получаемые цифры. Оперативная память крохотная, что-то килобайт пятьдесят, если пересчитать из сорокавосьмибитных слов в привычные мне величины. При этом одновременно работать с модемом и писать на магнитную ленту ЭВМ в тысяча девятьсот шестьдесят шестом году не успевает. После долгих мучений мы все же добились внятной обработки потока данных на скорости триста бод[5]. Но это лишь чуть-чуть быстрее, чем печатать, так к чему возиться? Тем более что литеры на «Консулах», в отличии от АЦПУ, у нас стоят перепаянные, на паре машинок есть маленькие русские буквы, и тексты с них можно читать без особого отвращения. Что, я уверен, и делают «первые леди» СССР, в смысле жены Шелепина и Семичастного.

Впрочем, имеются и победы. Пусть небольшие, но бороться за них пришлось всерьез. Самое важное – неуклюжую гору советской микроэлектроники удалось стронуть с места. Хоть чуть-чуть, на шажок, но выход из темного тоннеля безнадежного отставания стал ближе. Если конкретно, то к XXIII съезду КПСС, который тут является ключевым мероприятием как минимум масштаба пятилетки, удалось подготовить подарок – настольные электронные часы с показом цифр на вакуумном люминесцентном индикаторе. Впрочем, копирование «экранчика» часов из провалившейся вместе со мной Toyota RAV4 двухтысячного года выпуска оказалось чуть не самым простым в данном предприятии. Занимавшийся ранее электронными лампами товарищ Авдеев Валентин Николаевич справился с производством индикаторов легко и непринужденно, стоило лишь посмотреть на принцип действия.

Зато с микросхемой управления история вышла куда более сложная. Зеленоградский «Пульсар» пришлось перевести на четырехсменный режим работы, оборудовать там «чистые» помещения по примеру FAБов[6] будущего, которые я видел на картинках в Интернете, и ввести убийственно драконовские дисциплинарные меры. Такие, что работники неоднократно грозили «избить поганого карьериста», то есть меня. Но все это вкупе с самоотверженным трудом ученых и инженеров дало нужный эффект. Точную копию микросхемы часов RAVчика создать не удалось, она оказалась слишком сложной, но функциональный аналог из пары чипов, под тысячу элементов в каждом, был запущен в серию.

После съезда и небольшой доработки их планируют продавать в огромных количествах не только в СССР, но и за рубежом. Для этого на Южном Урале, в Поволжье и около Ленинграда спешно достраиваются сразу три новых, с иголочки, серийных завода. Надеюсь, советское руководство все же прислушалось к моим советам. А именно – развитие массового производства – это единственный способ конкурировать с «проклятыми капиталистами».

Еще одним успехом стала головоломка Рубика, которая, словно в насмешку над историей, умудрилась вернуть себе первоначальное название, но уже как аббревиатуру от «РУсский куБИК». Вера Борисовна Шелепина творчески восприняла мой рассказ о первых леди будущего, главным занятием которых стала благотворительность, и устроила Фонд интеллектуальной помощи при ЦК ВЛКСМ. Который, в свою очередь, оформил целую стопку патентных заявок на кубики размером от 2х2 до 6х6 включительно, пирамидку, шар, многогранники, даже змейку, и заказал ненормально большие объемы производства топовой игрушки 3х3. Впрочем, это полгода назад казалось, что большие. Сейчас производство выросло на два порядка, и все равно «Русский кубик» в СССР страшный дефицит, вся продукция влет уходит за валюту. Так что я потираю руки в предвкушении насыщения рынка – ведь освободившиеся мощности по литью пластика можно будет загрузить комплектующими для компьютеров.

Госпожа Семичастная Антонина Валерьевна преуспела куда меньше. Она взяла на себя «творческое» направление и выпустила грампластинку Ванессы Мэй под именем Валерии Петровой. Однако прекрасно встреченная критиками обработка классики совершенно не пользовалась популярностью среди простых советских людей. Дело было решено поправить «продажей» прав CBS France, и поначалу все шло очень хорошо. Популярность Симоны (такой псевдоним выбрали для Ванессы капиталисты) росла день за днем… Однако какому-то придурку пришло в голову, что «прекрасная Симона» гниет в застенках КГБ, и мне с Анатолием пришлось срочно вытягивать эту историю из тупика при помощи ноутбука и целой кучи липового оборудования студии звукозаписи.

…За размышлениями о прошлом дорога до НИИ и обратно пролетела незаметно. Идея использовать новый кран целиком провалилась с треском. Всего-то разные посадочные размеры, но переходные втулки оказались «закрыты на учет» в магазине точно так же, как и все остальное. Для меня навсегда останется страшной загадкой, как заводы одной страны умудряются делать совершенно несовместимые вещи, даже если они относятся к одному главку одного министерства[7]. Хорошо хоть гайка подошла по размеру, иначе дело дошло бы до крайности в виде деревянного чопика.

Пришлось заняться техническим рукоделием, не в первый раз. Прошлое научило точить надфилем пилы и насаживать молотки на рукоятки. Уничтоженную временем прокладку из каких-то странных ошметков картона[8] изготовил заново из подошвы старого ботинка, кусочек которой обработал на оселке для заточки ножей. Отверстие после недолгих раздумий прожег раскаленным на газовой конфорке гвоздем. Заодно поправил набивной сальник, деталь, о которой мои современники успели прочно забыть. С помощью Кати, ручной дрели и полоски мелкой наждачной бумаги отполировал изрядно побитый коррозией шток крана до состояния «зеркала». За неимением специальных пеньковых волокон, «распушил» и вымазал вазелином кусок шпагата. Лучше бы использовать солидол, но ведь и его нет в хозяйстве, не собрал я еще в чулане собственный «набор начинающего сантехника». Далее все тривиально, всего несколько минут, и с помощью свинченной в родном институте гайки кран встал на свое место.

Едва заметная мелочь, а съела чуть ли не целый день, который можно было провести с куда большей пользой. Зато мой невысокий авторитет у соседей заметно вырос, откуда только что узнали. Не иначе, сказались крестьянские корни, тяга к убогому натуральному хозяйству. Принято в СССР презирать белоручек-интеллектуалов, зато все вокруг страшно гордятся своими микроскопическими бытовыми навыками. Смешные люди, больше и сказать про них нечего…