Глава 3
Личность, отношение к работе и ее эффективность
3.1. Индивидуально-типические различия в отношении к работе
Будучи занятыми одной и той же деятельностью, люди по-разному видят ее личностный смысл, предъявляют к выполняемой работе разные требования, испытывают удовлетворенность или неудовлетворенность разными факторами труда. При этом у людей с определенными особенностями личности наблюдаются устойчивые тенденции в отношении к работе. Их учет позволяет более целенаправленно мотивировать субъектов труда и тем самым не только уменьшить текучесть кадров, но и полнее использовать их возможности.
По данным Н. П. Фетискина (1993), у работников, устойчивых к состоянию монотонии, в первый год нарастал интерес к работе, в то время как у не обладающих такой устойчивостью он рос лишь в течение первых 1,5 месяцев, а через 4 месяца постоянно снижался. У 50% лиц, устойчивых к монотонии, в это время потребность в достижениях увеличилась и только у 10% – ослабла. Одновременно у тех, кто относился к числу неустойчивых к монотонности, увеличение потребности в достижениях наблюдалось лишь в 14% случаев, а снижение – в 29%. Различной у тех и других была и динамика профессионального роста. Сначала первые отставали от вторых: первый разряд они получили на 2,5 месяца позже. Однако затем стали заметно опережать неустойчивых к состоянию монотонии: второго разряда они добились на 4,5 месяца, а третьего – на 5,5 месяца раньше.
П. Ван ден Берг и Д. Фейдж (Van den Berg, Feij, 1993) установили, что по уровням эмоциональной стабильности и экстраверсии, оцененным при принятии на работу, можно спрогнозировать, какими будут удовлетворенность и желание оставить работу через 1,5-2 года.
А. Фернхем и М. Захерл (Furnham, Zacherl, 1986) также обнаружили связь ряда личностных особенностей с различными видами удовлетворенности. Люди с высоким уровнем нейротизма, как правило, испытывали значительно меньшую удовлетворенность объемом работы, которую они должны были выполнять, своими коллегами и зарплатой. Лица же с высоким уровнем психотизма были значительно менее удовлетворены своими руководителями, коллегами и характером работы. Экстраверты в отличие от лиц с высокими показателями нейротизма оказались удовлетворены зарплатой. Отрицательную связь нейротизма с удовлетворенностью работой обнаружили и М. Перон с соавторами (М. Peron et al., 1979).
Психологами Потсдамского университета (Германия) и Зеленогурской высшей педагогической школы (Польша)[6] был разработан опросник (AVEM), учитывающий профессиональную активность (субъективное значение деятельности, профессиональные притязания, готовность к энергетическим затратам, стремление к совершенству при выполнении заданий, а также способность сохранять дистанцию между профессиональной и личностной сферой), стратегии преодоления проблемных ситуаций (отказ от дальнейшего выполнения профессионального задания, особенно в случае неудач), эмоциональный настрой на предстоящую деятельность (сознание социальной пригодности и полезности). При использовании этого опросника авторы методики выделили четыре типа людей в отношении их поведения и переживаний в профессиональной среде. Приведу их описание по изданию Т. И. Ронгинской (2002. С. 88-89).
Тип G – здоровый, активный, способный к решению трудовых проблем, придающий работе высокое (но не экстремальное) значение, контролирующий собственные энергетические затраты, отмеченный конструктивным способом преодоления ситуаций неудач и поражений, которые рассматриваются субъектом деятельности не как источник фрустрации и негативных эмоций, а как стимул для поиска активных стратегий их преодоления. Обобщая, можно представить тип G как образец положительной установки на выполнение деятельности, усиленной мобилизирующим воздействием положительных эмоций.
Тип S – экономный, бережливый, со средним уровнем мотивации, энергетических затрат и профессиональных притязаний, выраженной склонностью к сохранению дистанции по отношению к профессиональной деятельности, удовлетворенностью результатами своего труда. Характерной чертой этого типа является общая жизненная удовлетворенность, источником которой могут быть ситуации, не связанные с работой. Следует, однако, отметить, что такая «экономная» стратегия поведения эффективна лишь в ограниченных временных рамках. В длительной перспективе вероятно возрастание профессиональной неудовлетворенности на фоне успешности других людей. В случае необходимости психологическое вмешательство может быть направлено на повышение мотивации деятельности (мотивационный тренинг).
Тип А – тип риска А, соответствующий классическому описанию Фридмана и Розенмана (Friedman, Rosenman, 1974), характеризующийся экстремально высоким субъективным значением профессиональной деятельности, большой степенью готовности к энергетическим затратам, низкой устойчивостью к фрустрации и стрессам. Высокий уровень негативных эмоций, являющийся следствием психической перегрузки, стремления к совершенству и связанной с этим неудовлетворенностью эффективностью своей деятельности, а также отсутствие социальной поддержки позволяют отнести этот тип к группе риска с вероятностью достаточно быстрого развития синдрома профессионального выгорания. Этот тип можно рассматривать как классический пример типа А, встречающийся в литературе, посвященной описанию стресса (Фридман и Розенман).
Тип В – отмечен низким субъективным значением деятельности, низкой стрессоустойчивостью, ограниченной способностью к релаксации и конструктивному решению проблем, тенденцией к отказу в трудных ситуациях, постоянным чувством беспокойства и беспредметного страха. Следует отметить, что при низком субъективном значении деятельности наблюдается сходство типов В и S, однако различие между ними заключается в том, что тип В не способен к сохранению необходимой дистанции по отношению к работе. Это приводит к дополнительным психическим нагрузкам, постоянной неудовлетворенности собой, снижению общей психической устойчивости организма, апатии и нежеланию выполнять профессиональные задачи.
Выделенные четыре типа поведения можно представить в форме профилей, построенных с помощью описанных шкал опросника (рис. 3.1), а смысл этих типов – в виде поз человека со штангой (рис. 3.2)
Выделенные типы поведения встречались с различной частотой у учителей мужского и женского пола. Тип G чаще встречался у мужчин, чем у женщин (соответственно 31 и 16%); тип А – чаще у женщин, чем у мужчин (соответственно 52 и 33%); типы S и В были выражены у мужчин и женщин примерно одинаково (соответственно 10 и 11 и 26 и 21%).
3.2. Особенности личности и эффективность работы[7]
В исследованиях Н. П. Фетискина была установлена связь устойчивости к монотонии со свойствами темперамента: более стойкими оказались лица с высокой ригидностью (что можно объяснить сильно выраженной у них инертностью нервных процессов), интроверсией и низким нейротизмом. Кроме того, устойчивость к монотонии выше у лиц с низкой и средней самооценкой, с интрапунитивной направленностью фрустрации и средним уровнем притязаний.
Р. Купер и Р. Пейн (Cooper, Payne, 1967) провели исследование в упаковочном цехе табачной фабрики, где работа была несложной и однообразной. Было выявлено, что у рабочих, уволившихся в течение 12 месяцев после проведения тестирования, уровень экстраверсии и нейротизма был существенно выше, чем у тех, кто остался. Рабочие с высокими показателями экстраверсии и нейротизма чаще несанкционированно отсутствовали на работе, т. е. прогуливали.
Фегерстром и Лиспер (Fagerstrom, Lisper, 1977) обнаружили, что управление автомобилем в течение четырех часов приводит к большему ухудшению работоспособности у водителей экстравертов, чем у интровертов.
Отрицательную связь экстраверсии с эффективностью деятельности при монотонной работе выявили также Г. Айзенк (Eysenk Н., 1965), Томпсон (Thompson, 1929), Флехтнер (Flechtner, 1937), Бартенверфер (Bartenwerfer, 1957). Было установлено, что экстраверты при монотонной работе обнаруживают меньшую бдительность, большую неточность и легкую отвлекаемость.
Рис. 3.1. Профили четырех типов поведения согласно шкалам опросника AVEM. Сокращенные обозначения шкал: ВА – субъективное значение деятельности; BE – профессиональные притязания; VB – готовность к энергетическим затратам; PS – стремление к совершенству; DF – способность сохранять дистанцию по отношению к работе; RT – тенденция к отказу в ситуации неудачи; ОР – активная стратегия решения проблем; IR – внутреннее спокойствие и равновесие; ЕЕ – чувство успешности в профессиональной деятельности; LZ – удовлетворенность жизнью; SU – чувство социальной поддержки
Рис. 3.2. Смысл четырех типов поведения с точки зрения мотивации и прилагаемых усилий
В западной психологии изучается такое психическое явление, как вигильность, т. е. способность в течение длительного времени сосредоточивать внимание на однообразных сенсорных стимулах и отслеживать их изменение. По существу, речь идет об устойчивости субъектов к сенсорной монотонности, что подтверждается снижением в процессе работы частоты сердечных сокращений и уменьшением выраженности кожно-гальванической реакции. Было выявлено, что экстраверты хуже справляются с этим заданием, чем интроверты (Аладжалова Н., Арнолд О., 1991; Eysenk Н., Eysenk М., 1985; Koeliga, 1992). Объяснения этим различиям даются разные, но ни одно из них нельзя считать достаточно обоснованным.
Севидж и Стюарт (Savage, Stewart, 1972) у 100 женщин, обучавшихся профессии оператора устройства для набивки перфокарт, выявили отрицательную корреляцию между уровнем экстраверсии и производительностью за месяц. Таким образом, совершенно очевидно, что лучше выполняют монотонную работу и лучше к ней адаптируются лица с интроверсией и низким нейротизмом.
До сих пор мы приводили данные об эффективности деятельности, не разграничивая ее характер – индивидуальный или групповой. Однако как показано в ряде исследований, этот аспект для работающих вовсе не безразличен; при этом немаловажное значение могут иметь типологические особенности.
В. М. Русалов (1979) изучал специфику межличностного взаимодействия в совместной деятельности лиц, различающихся свойствами экстраверсии/интроверсии и нейротизма (стабильных и нестабильных). Для экстравертов стабильных наиболее благоприятны партнеры экстраверты лабильные или интроверты лабильные, а наименее благоприятны – экстраверты стабильные или же интроверты стабильные.
Экстраверты лабильные показывали лучшие результаты в тех случаях, когда их партнерами были интроверты (вне зависимости от выраженности нейротизма); в то же время худшие результаты они демонстрировали, если работали вместе с экстравертами, особенно с лабильными.
Интроверты лабильные эффективнее работали вместе с экстравертами и хуже с интровертами, особенно с лабильными (т. е. обладающими высоким нейротизмом). Интроверты стабильные лучше действовали, если их партнерами выступали люди, имеющие те же или прямо противоположные свойства темперамента.
Таким образом, исследование В. М. Русалова больше склоняет к выводу, что взаимодействие в работе осуществляется лучше в том случае, если партнеры обладают противоположными типологическими особенностями.
Аналогичные данные получены и другими авторами: Т. Д. Сарториус, 1975; С. В. Сергеева, И. А. Чернявская, 1975; М. Р. Щукин, 1981.
3.3. Предприимчивость как деятельностное свойство личности
Одним из профессионально важных качеств личности, влияющих на эффективность многих, если не всех, видов труда, является предприимчивость.
Согласно одному из словарей современного русского языка, «предприимчивость – это находчивость, соединенная с энергией и практичностью». В словаре В. Даля предприимчивый человек – энергичный, находчивый и изобретательный, обладающий практической сметкой. В Словаре русского языка С. И. Ожегова предприимчивый трактуется как «умеющий предпринимать что-нибудь в нужный момент, находчивый, изобретательный и практичный». В то же время инициативность там же считается синонимом предприимчивости. Словарь русского языка под редакцией А. П. Евгеньевой содержит следующую характеристику слова «предприимчивый»: «энергичный, находчивый и изобретательный, обладающий практической сметкой». В массовом сознании и в средствах массовой информации основной характеристикой предприимчивых людей называется «оперативная смекалка».
Следует отметить, что предприимчивость учеными чаще всего понимается как специфический тип поведения, социального взаимодействия (Базунова В. М., 2007; Вяткин Б. А., Ротманова Н. В., 2008) и редко – как личностное свойство (Вяткин Б. А., Ротманова Н. В., 2008). Очевидно, это связано с тем, что данный феномен в основном описывают и изучают социологи, экономисты, но не психологи. Но и последние стали рассматривать предприимчивость как личностное свойство лишь в последние годы.
Так, Б. А. Вяткин и Н. В. Ротманова определяют предприимчивость-поведение как своевременную, соответствующую ситуации активность человека в любой сфере жизнедеятельности, направленную на получение личной выгоды. Такое понимание предприимчивости как активности ради личной выгоды вызывает недоумение. Неужели предприимчивость детей, педагогов, руководителей учреждений направлена только на получение личной выгоды?
Указанные авторы особый акцент в понятии «предприимчивый» делают на умении использовать тот или иной случай, действовать в соответствии с обстоятельствами и быстро реагировать на изменяющуюся действительность. На основании экспертных оценок (успешные бизнесмены, экономисты, психологи, практикующие в сфере бизнеса) и эмпирической проверки ими были выявлены отдельные структурные компоненты предприимчивости: долгосрочность планирования; сроки начала реализации планов (оперативность); целостное видение ситуации; использование «побочных» факторов; оценивание перспективности возможных направлений развития.
Предприимчивость как личностное свойство – это способность к самостоятельным и притом неординарным (нетипичным) действиям. Предприимчивость представляет собой «умение предпринять что-нибудь в нужный момент». Предпринять что-либо – значит сделать инициативное, упреждающее действие, проявить активность до того, как будут четко определены ее условия и последствия. Предприимчивость как свойство личности означает способность к регулярному и успешному осуществлению такого рода активности, умение быстро принимать решения и действовать в условиях неопределенности.
Предприимчивость как поведение проявляется уже в раннем детстве. Неслучайно Эриксон выделил предприимчивость как третью стадию развития ребенка. Она обычно приходится на возраст от четырех до пяти лет. Дошкольник уже приобрел множество физических навыков и начинает сам придумывать себе занятия, а не просто отвечать на действия других детей или подражать им. Изобретательность его проявляет себя и в речи, и в способности фантазировать. Социальный параметр этой стадии, говорит Эриксон, развивается между предприимчивостью на одном полюсе и чувством вины на другом. От того, как в этой стадии реагируют родители на затеи ребенка, во многом зависит, какое из этих качеств перевесит в его характере. Дети, которым предоставлена инициатива в выборе моторной деятельности, которые по своему желанию бегают, борются, возятся, катаются на велосипеде, на санках, на коньках, вырабатывают и закрепляют предприимчивость. Закрепляет ее и готовность родителей отвечать на вопросы ребенка (интеллектуальная предприимчивость) и не мешать ему фантазировать и затевать игры. Но если родители показывают ребенку, что его моторная деятельность вредна и нежелательна, что вопросы его назойливы, а игры бестолковы, он начинает чувствовать себя виноватым и уносит это чувство вины в дальнейшие стадии жизни.
Предприимчивость как личностное свойство особенно важна для профессий, связанных с управлением и бизнесом. Об этом свидетельствуют данные, полученные С. А. Ермолиным: среди чиновников-управленцев лиц с высокой предприимчивостью обнаружено 89,6%; среди студентов-первокурсников факультета управления и экономического факультета – 91,7, в то время как среди студентов-гуманитариев – только 42,1%. Для предприимчивого руководителя характерны творческий и ответственный подход к выполнению обязанностей, способность к инициативному, без административного давления решению поставленных задач. Предприимчивость содержит элементы новизны и реализуется в деятельности, ориентированной на поиск, обоснование, принятие и реализацию высокоэффективных решений, прежде всего управленческих. Таким образом, предприимчивым может считаться тот руководитель, который мыслит гибко, масштабно и перспективно; умеет анализировать, распознавать и использовать конъюнктуру в интересах своей организации; своевременно принимает и реализует обоснованные неординарные управленческие решения, проявляя при этом готовность идти на оправданный риск; убеждает и заинтересовывает коллектив.
Предприимчивость может рассматриваться как более широкий, не связанный только с деловой активностью психологический феномен, обеспечивающий успешную адаптацию человека к жизни в условиях рыночной экономики. Предприимчивость чаще всего связывается не столько с экономической практикой, сколько с житейской мудростью, преодолением житейских трудностей. Она необходима для эффективного преобразования окружающего мира, адаптации к нему, инициативного поиска способа решения проблем, изобретения чего-то нового.
В ходе анализа было выявлено, что чаще всего в СМИ предприимчивость выступает как инструментальная ценность. Среди понимания ценности предприимчивости можно выделить следующие: возможность проявить себя; изобретательность, новаторство; способность принять правильное решение, проявить деловую хватку; воровство, обман, мошенничество; смекалка, жизненная мудрость; средство личного обогащения; возможность манипулировать другими людьми; использование ситуации в личных целях.
Базунова М. Е. 2007. С. 18.
Во многих западных странах предприимчивость людей давно стала чуть ли не религией, непременной составляющей качества жизни (Ф. фон Хайек, Р. Хизрич, М. Питере, М. Вудкок, Д. Фрэнсис, Д. О'Шонесси, Д. Карнеги и др.). Однако в нашей стране в не столь отдаленные времена предприимчивость рассматривалась как чуждое нашей действительности буржуазное качество личности. Чтобы продвигаться по службе, быть на хорошем счету, надо было быть скромным и не «высовываться». Исполнительность и послушание ценились выше инициативы и творчества. Человек, много лет работавший на одном месте, вызывал положительные оценки, хотя вполне возможно, что это было лишь следствием его общей пассивности. Напротив, тот, кто искал пути реализации, менял работу, стремился к росту, вызывал подозрение. Новатору, который объективно не может не вступать в конфликт с консервативным окружением, часто приписывались, да нередко и сейчас приписываются, как начальством, так и сослуживцами, отрицательные моральные качества – карьеризм, стяжательство и, само собой разумеется, нескромность.
Убедившись на собственном опыте, что личная инициатива очень часто наказуема, человек выбирал путь наименьшего сопротивления: лучше обходиться малым, чем прилагать усилия. Такого рода «уход» работника закономерно вел к застою, стагнации экономики, снижению нравственного уровня общества. Лишь с конца 1980-х – начала 1990-х годов предприимчивость получает признание как предмет исследования и педагогического опыта (Бояринцева А. В.).
Преодоление психологии социальной инерции, оставшееся нам в наследство от развитого социализма, в первую очередь относится к предпринимательству. Без живой инициативы, новаторства, творческого подхода, предприимчивости невозможно решать накопившиеся проблемы. Рыночная экономика, основанная на конкуренции, свободе производителей, требует гораздо больше работников различных уровней с новым мышлением, свободным от стереотипов и догм. Очень важным в связи с этим является процесс формирования у молодежи предприимчивости как качества личности. И в этом направлении уже осуществляются психолого-педагогические исследования (Чигиринская Н. В., 1995; Чигиринская Н. В., Чигиринский Ю. Л., 1993; Чигиринская Н. В., Школьник Г. И., 1994; Вяткин Б. А., Ротманова Н. В., 2008).
Предприимчивость является одной из важнейших черт делового человека. Это люди новаторы, инновационно мыслящие, могущие принять и претворить в жизнь важное решение, которое, однако, не обязательно связано с предпринимательством.
Чем более предприимчив человек, тем чаще он любит творческую работу, требующую организаторских способностей, инициативности, умения прогнозировать ситуацию. По данным М. Е. Базуновой (2007), предприимчивые люди в 1,4 раза чаще других выполняют функции организатора-инициатора, генератора идей, в 2 раза чаще выступают в качестве стратега и в 1,5 раза реже выступают просто реализатором идей. Специалисты, говоря о предприимчивости как о сложном, многомерном явлении хозяйственной жизни, выделяют ряд основных ее признаков:
• самостоятельность поведения хозяйствующих субъектов;
• новаторство и новизна в достижении целей с опорой на собственную инициативу;
• деловитость и практичность;
• смелость и изобретательность;
• состязательность и небоязнь хозяйственного риска;
• ориентация на достижение наивысших результатов, эффективное использование ресурсов.
О важности предприимчивости в современных условиях российской жизни говорит зафиксированный в эмпирических исследованиях факт возрастания значимости предприимчивости как жизненной ценности по оценкам представителей самых разных социальных групп. Наиболее выразительно эта ценность представлена в молодежной среде.
В нашей стране предприимчивость как психологическая категория и явление хозяйственной жизни стала предметом специального изучения в конце 1970-х годов, когда возникла потребность перевода экономики на преимущественно интенсивные методы развития и усилилась необходимость перестройки хозяйственного механизма. В этот период была проведена дискуссия о месте и роли предприимчивости. В это же время появляются первые работы, в которых исследуются не только социально-экономическое, но и психологическое содержание, формы и особенности использования предприимчивости (Абрамова Г. П., Айдинян Р. М., Зуев Ю. П.. Попов С. Г., Любимова Н. Г. и др.).
Чигиринская Н. В. 1995. С. 4.
В исследовании С. А. Ермолина было выявлено, что среди мужчин лиц с высокой предприимчивостью больше (среди студентов – 88,9%, среди чиновников – 87,5%), чем среди женщин (соответственно 46,3 и 32,5%).
Предприимчивость рассматривается как сложное интегральное качество личности, которое обусловливается сочетанием ряда первичных личностных качеств. Это предположение нашло подтверждение в ряде психологических исследований.
Как показано М. Е. Базуновой (2007), чем моложе возраст, тем чаще люди оценивают себя как предприимчивых. По ее же данным, существуют поколенческие различия в понимании предприимчивости.
Молодые руководители (21-30 лет) считают предприимчивость терминальной ценностью: рассматривают ее не только как средство достижения жизненных целей, но и как саму цель. Они более других возрастных групп воспринимают и понимают инновационную и судьбоносную значимость предприимчивости, которую обогащают хорошее образование и желание работать.
Категория людей среднего возраста (31-45 лет) больше склонна рассматривать предприимчивость только как инструментальную ценность. У них отмечается высокая устойчивость их социально-экономических стереотипов, а зачастую и нежелание что-либо менять в своих привычках. Чаще всего они видят в предприимчивости лишь способ преодоления экономических проблем, вынужденную активность и средство обретения уверенности и независимости. Чаще всего синонимом предприимчивости у них является слово «крутиться». Предприимчивость для этой возрастной категории стала способом выживания.
При этом у них не было выявлено доминирования отрицательного отношения к предприимчивости. Их отношение к предприимчивости противоречиво, так как они не хотели бы, чтобы их дети проявляли предприимчивость, в первую очередь связанную с материальной вынужденностью.
Положительная оценка предприимчивости снижается с возрастом, начиная с 40 лет. В группе старше 45 лет было более всего негативных высказываний о предприимчивости. Если даже люди положительно относятся к такому типу поведения, то считают его молодежным и потому думают, что «их время упущено», называют себя «жертвами советского воспитания» (при этом подавляющее большинство опрошенных данной возрастной категории хотели бы быть предприимчивыми).
Исследование М. Е. Базуновой (2007) показало, что вне работы поведение практически не меняется. Это говорит о том, что предприимчивость универсальна для любого вида деятельности, сферы приложения усилий, связанных с решением различных проблем (государственных, групповых, личных), даже в случае мошенничества.[8] Предприимчивым людям предопределено в большей степени инициировать поведение окружающих, вести за собой, направлять их деятельность, нежели просто исполнять чужую волю. Это обусловлено наличием уверенности в себе, деловой хватки и жизненного опыта, но не только этим.
Н. В. Ротмановой (2005) были обнаружены связи предприимчивости с такими свойствами личности по Кеттеллу, как интеллект (.48, р < .01), эмоциональная устойчивость (.52, р < .001), сила Сверх-Я (.37, р < .05), смелость в общении (.57, р < .01), проницательность и расчетливость (.68, р < .001), самостоятельность (.56, р < .001). В целом, данный набор свойств соответствует набору, полученному другими исследователями (Магун В. С, 1997; Турецкая Г. В., 1998) в качестве личностных предпосылок успешности предпринимательской деятельности.
При изучении корреляционных связей показателя «предприимчивость» со свойствами других уровней интегральной индивидуальности (уровня организма, психологического и социально-психологического уровней, а также их подуровней) было выявлено, что предприимчивость связана со свойствами личностного уровня интегральной индивидуальности одно-многозначными взаимосвязями, а со свойствами нейродинамики, темперамента и социально-психологического уровня – много-многозначными, что, по теории В. С. Мерлина, позволяет предположить: свойство «предприимчивость» является свойством личностного уровня.
С. А. Ермолин выявил, что у лиц с высокой предприимчивостью в сравнении с лицами с низкой предприимчивостью чаще отмечаются высокие показатели склонности к риску, инициативности, самостоятельности, интернальности, инновационного мышления и реже – избегания неудачи (рис. 3.3).
Рис. 3.3. Выраженность личностных качеств у лиц с высокой и низкой предприимчивостью
В рамках исследований в области психологии предпринимательства были эмпирически выявлены личностные особенности успешных предпринимателей, которые во многом совпадают с коррелятами предприимчивости. К их числу относятся прежде всего особенности мотивационной сферы: преобладание мотивации достижения успеха над мотивацией избегания неудач; четкая постановка позитивных целей деятельности и активное последовательное стремление к их достижению; уверенность в своих возможностях достижения успеха (самоэффективность); позитивное отношение к ситуации достижения и соревнования с другими людьми; адекватная самооценка и уровень притязаний.
Другой отличительной психологической особенностью успешных предпринимателей является преобладание интернального локуса контроля, т. е. уверенность в своей способности контролировать значимые для себя события и принимать на себя ответственность как за свои достижения, успехи, так и за неудачи. Преобладание интернальности сочетается с выраженностью таких качеств, как высокая активность и инициативность, уверенность в себе, независимость и самостоятельность, высокая самооценка, самоконтроль и ответственность за свое поведение.
Результаты психологических исследований отношения предпринимателей к риску позволяют сделать вывод о том, что в отличие от распространенных житейских представлений предприниматели в целом не являются людьми, склонными жить и действовать в условиях высокой степени риска. Вместе с тем они отнюдь не избегают риска как такового, отчетливо понимая, что риск – неотъемлемое условие достижений и полностью безрисковое поведение не приводит к ощутимым достижениям, которые для них стоят на первом плане.
Скорее для них характерны эмоциональная устойчивость и самообладание, определяющие способность эффективно принимать решения и действовать в условиях риска и неопределенности. Более характерными для успешных предпринимателей оказались позитивное отношение к соревнованию (конкуренции) в экономической деятельности и высокая оценка собственной конкурентоспособности.
Важной составляющей эффективности экономической самореализации является реализация своих знаний на практике. Некоторые студенты еще на этапе получения полного высшего образования начинают работать по будущей специальности или в сфере, не связанной с ней. В качестве объективного критерия данного параметра нами рассматривалось наличие у студентов работы. Выделились следующие группы: 1) студенты не совмещают работу с обучением; 2) учатся и работают по специальности; 3) учатся и работают не по специальности. Наибольшие значения по всем показателям предприимчивости выявились у студентов, которые учатся в университете и одновременно работают не по специальности психолог, наименьшие – у студентов, не совмещающих обучение и работу.
Следовательно, можно сделать вывод о том, что предприимчивость является личностным образованием, способствующим наиболее эффективной реализации человеком себя в практической деятельности, но не всегда связанной с психологией. Вероятно, данный факт обусловлен неумением студентов пока еще экономически грамотно реализовывать себя в психологической практике.
Вяткин Б. А., Ротманова Н. В. 2008. С. 75.
Деятельность предпринимателя и предприимчивость. Предприимчивость как совокупность психологических особенностей личности соотносится с предпринимательством как особым видом экономической деятельности, связанным с созданием и осуществлением собственного дела, предприятия, направленного на достижение денежной или иной выгоды, которая является мерой его успеха. В этом аспекте предпринимательство определяют как деятельность, осуществляемую в условиях риска и ответственности за результаты предприятия, жесткой конкурентной борьбы между предпринимателями и стремление к поиску новых возможностей получения прибыли (Шумпетер, Хайек и др.).
Успешное предпринимательство, несомненно, связано с таким личностным человеческим качеством, как предприимчивость. Не случайно у этих слов общий корень. Но считать его обязательным сущностным признаком предпринимателя не следует.
С одной стороны, не все предприимчивые по своему психологическому складу люди являются предпринимателями. Предприимчивость людей проявляется не только в сфере бизнеса, но и в генерировании идей в науке, в изобретениях, в культурном творчестве, в политической деятельности и даже просто в бытовой сфере у многих, не занимающихся профессиональной предпринимательской деятельностью.
С другой стороны, часто бывает, что за выполнение предпринимательской деятельности берется человек, не обладающий в должной мере названным личностным качеством. Например, человек получил дело по наследству и пытается его вести, а между тем качеством предприимчивости не обладает. Другой сам начинает бизнес с нуля, считая, что способен к такой деятельности, а в действительности нужными качествами не обладает. Можно отметить и еще ряд типичных ситуаций, когда люди пытаются в силу разных причин и обстоятельств заниматься бизнесом, хотя не обладают предприимчивостью и другими необходимыми психологическими качествами. В таких случаях деятельность этих людей, как правило, не может быть успешной, в большинстве случаев дело заканчивается разорением. Правда, спасительную для дела роль могут сыграть способные менеджеры, компенсируя отсутствие у хозяина нужной предприимчивости и других деловых качеств.
По данным М. Е. Базуновой (2007), только половина опрошенных ею руководителей считают себя предприимчивыми.
При оценке реального поведения своих руководителей респонденты не склонны считать их предприимчивыми (только 40,2% считают своих руководителей предприимчивыми). Предприимчивость подчиненных чаще всего связывается с вынужденной необходимостью; предприимчивость руководителей ассоциируется с уже достигнутым статусом и особенностью характера. То есть считается, что подчиненные предприимчивы «поневоле, для себя, не масштабно». Руководители – заслуженно, глобально, более значимо.
Базунова М. Е. 2007. С. 18.
Среди множества людей, приходящих в бизнес, существуют и такие, для которых выраженный дух предпринимательства является естественной предпосылкой выбора этого пути. Люди с предпринимательской жилкой еще в советскую эпоху ярко демонстрировали возможность преодолеть силой своих устремлений давление жизненных обстоятельств. Кто-то из них ходил на Северный полюс, кто-то выпускал самиздат, кто-то занимался фарцовкой и спекуляцией. Однако у подобных людей в целом не больше шансов пройти этот путь дальше или успешнее, чем у других, свидетельством чему является множество неудач в бизнесе бывших успешных фарцовщиков.
В исследовании М. Е. Базуновой (2007) выявлен ряд условий, способствующих проявлению и формированию предприимчивости. Предприимчивость зависит от социальной среды – предприимчивых, по их оценкам, людей чаще других окружают предприимчивые же люди. И наоборот: чем менее респондент оценивает себя предприимчивым, тем реже его окружают предприимчивые люди. Актуализации предприимчивости способствуют неблагоприятные жизненные обстоятельства, которые вынуждали людей преодолевать их, ломать ситуацию. Предприимчивость формируется в процессе жизни, под воздействием внешних, вынужденных обстоятельств. Проявляя предприимчивость, человек использует новые возможности, выбирает так называемую активную адаптацию. Таким образом, предприимчивость способствует вертикальной социальной мобильности личности, ускоряет адаптационные процессы и т. п. Предприимчивость формирует личная инициатива и самостоятельность.
3.4. Особенности личности и стимулирование труда
Одним из способов стимулирования является использование поощрения и наказания. В одном норвежском концерне психологи провели исследование и выяснили, что те сотрудники, которых хвалили, улучшили свою работу в следующем году, а те, которых порицали, на следующий год либо не улучшили свою работу, либо стали работать хуже (Stronegerr, 2007). Однако очевидно, что в этом исследовании могли бы быть выявлены и индивидуальные особенности, чего автором не было сделано. Между тем Грей (Gray, 1973), исследовав мотивационные различия между экстравертами и интровертами, пришел к выводу, что у первых преобладает стремление к вознаграждению, а у вторых – к избеганию наказания. В связи с этим экстраверты лучше выполняют работу, если они ожидают вознаграждения, а интроверты – если им грозит наказание. Исходя из представлений Грея бесполезно пытаться мотивировать экстраверта, угрожая страшным наказанием (лишением премии, увольнением), как и мотивировать интроверта путем повышения зарплаты или дополнительными льготами. Поэтому в торговле, где в основном работают экстраверты, стимулирование работников будет происходить при регулярном и разнообразном вознаграждении. В бюрократических же организациях, где большинство сотрудников интроверты, наилучшим способом мотивации является угроза применения санкций.
Фернхем (Furnham, 1992) считает, что используемые в организациях стимулы (например, зависимость зарплаты от уровня выполнения работы, возможности продвижения по службе) и санкции (например, возможность увольнения, наложения штрафа) по-разному воздействуют на различных сотрудников организации. Экстравертированные организации (т. е. те, где среди работников преобладают экстраверты) могут мотивировать свой персонал и формировать его поведение с помощью небольших (но постепенно возрастающих и достаточно ощутимых) поощрений, действующих на подкрепление. Эффективность такого стимулирования повышается, если оно проводится регулярно, последовательно и публично. Такие поощрения, как присуждение звания «продавец месяца», ежегодные премии за продуктивность, тактичность, безупречные отношения с клиентами и т. п.. по-видимому, дают наибольший эффект, если используются для мотивации экстравертов. Интровертированные организации (т. е. те, где среди работников преобладают интроверты, чрезвычайно чувствительные к санкциям и наказаниям) могут использовать наказания с целью пошаговой выработки желаемого поведения или по крайней мере предотвращения нежелательного поведения. Так, например, угроза неминуемого увольнения, принудительного выхода на пенсию или частичной занятости может заставить интровертов работать усерднее, однако слабо воздействует на экстравертов. В интровертированных культурах следует регулярно напоминать людям о том, что нарушение установленных правил или плохое выполнение работы наказуемо. Очевидный основной вывод состоит в том, что системы управления, предназначенные для регулирования поведения работников, должны обладать чувствительностью к основным индивидуальным различиям. Следует использовать как «кнут», так и «пряник», но эти методы будут оказывать неодинаковое воздействие на разных людей.
Фернхем А., Хейвен П. 2001. С. 227.
Показано также, что чем выше уровень нейротизма, тем выше чувствительность человека как к поощрению, так и к наказанию. Поэтому по отношению к людям с низким уровнем нейротизма (т. е. низкочувствительным) иногда необходимо использовать строгий контроль и жесткие дисциплинарные меры (Wakefield, 1979).
3.5. Профконсультация и профотбор как путь реализации возможностей личности
В связи с изложенными выше данными встает вопрос о необходимости профконсультации, а в ряде профессий – и профессионального отбора с учетом способностей и особенностей личности человека,[9] хотя с этим некоторые психологи и не согласны. Например, Е. А. Климов и В. С. Мерлин утверждали, что, поскольку рабочие, имеющие разные типологические особенности, показывают (благодаря сформированности определенного стиля деятельности) одинаковую производительность труда (т. е. все выполняют план на 100%), нет необходимости отбирать людей. «Главная задача <…> психологии труда состоит не столько в профотборе, сколько в том, чтобы путем рационализации обучения устранить самый факт отбора», – писал Е. А. Климов (1959. С. 75).
В пользу позиции этих ученых говорит и тот факт, что типологические особенности взаимно компенсируют друг друга в своей приспособительной функции. Например, низкая терпеливость (неспособность долго работать на фоне усталости), которой отличаются лица со слабой нервной системой, может быть в определенной степени компенсирована наличием у них инертности нервных процессов, преобладанием торможения по внешнему балансу или преобладанием возбуждения по внутреннему балансу. И наоборот, нетерпеливость людей подвижных компенсируется у них силой нервной системы и т. д. Это дает возможность людям с разными типологическими особенностями одинаково успешно приспосабливаться к одной и той же деятельности, не предъявляющей к человеку максимальных требований.
В противовес этой точке зрения К. М. Гуревич (1970) доказывал, что в профессиях первого типа, связанных с экстремальными ситуациями и большим нервно-психическим напряжением, отбор необходим. По этому поводу К. М. Гуревич (1974) пишет: «Различия по степеням представленности свойств нервной системы не имеют решающего значения для достижения общественно необходимой эффективности труда и не сказываются заметным образом на удовлетворении, получаемом от труда, в подавляющем большинстве профессий». Далее автор отмечает: «Одновременно показано, что имеется группа профессий, пригодность к которым формируется только при наличии некоторых природных данных, степень и модальность которых может быть установлена путем предварительного анализа и последующей экспериментальной проверки» (с. 5).
Значительная часть исследований в области психологии персонала посвящена отбору и процессу найма. Еще одна (менее распространенная) функция, касающаяся персонала, предполагает принятие решений о том, какую работу поручить нанятым работникам. Она называется либо расстановкой, либо классификацией (в зависимости от оснований для получения работы). Во многих случаях отбор и расстановка кадров не отделимы друг от друга. Однако в некоторых организациях <…> решения об отборе и расстановке принимаются отдельно друг от друга.
Расстановка отличается от классификации количеством предикторов, используемых для выбора подходящей работы. Первая предполагает отнесение претендентов к одной из двух или более групп (направление на одну из двух или более работ) на основании одного прогностического показателя. Многие старшеклассники, например, попадают в математические классы по результатам тестирования математических способностей.
Классификация предполагает определение людей на разные виды работы исходя из двух или более валидных прогностических факторов. По этой причине квалификация отличается большей сложностью; однако она приводит и к более точному назначению человека на работу, чем расстановка.
Мучински П. 2004. С. 196-197.
Упражняемость может снизить индивидуальные различия, но не может их снять. «Каким бы ни было влияние упражнения на величину индивидуальных различий, – говорят Д. Тифин и Э. Маккормик, – представляется ясным, что обучение редко изменяет относительное положение индивидов в их способности выполнять какую-либо работу. <…> Ни одно промышленное предприятие поэтому не должно ожидать от своей программы профессионального обучения дать всем рабочим одинаково высокий уровень эффективного выполнения работы, если рабочие не будут вначале отобраны с учетом их возможностей достижения этого высокого уровня» (Tiffin, MacCormick, 1961).
В. Г. Лоос отмечает: «Существует мнение, что при соответствующих методах обучения можно добиться определенного уровня успешности у каждого человека, выбравшего одну из массовых профессий. Но и здесь следует возразить. Ведь и общество, и сама личность многое теряют от того, что работа осуществляется с определенным, а не высоким или максимальным уровнем успешности. Потери начинаются уже с профессионального обучения, когда на людей с недостаточной профессиональной пригодностью затрачивается гораздо больше времени и материальных средств. Затем эти люди работают менее производительно, испытывая, вполне естественно, неудовлетворенность результатами своей трудовой деятельности. В итоге либо постоянное переживание "профессиональной неполноценности", либо перемена профессии» (1974. С. 93).