Глава 3
Наемник
– Сынок, это тебе не вилка. Хотя сомневаюсь, что ты умеешь держать вилку, но все же сделай одолжение, относись к оружию уважительно.
Далеко не все простолюдины знали, что это за столовый прибор. Чернь предпочитала обходиться неким подобием ложек, а скорее лопаточками, вырезанными из дерева, размеры которых варьировались от маленьких – для еды – до больших – чтобы накладывать похлебку или кашу в миску. Все, что не могло быть съедено при помощи этого, потреблялось с применением ножа и рук. Вот, пожалуй, и все.
Стоит все же отметить, что в свободном обращении позволялось иметь ножи длиной не более ладони. Большой нож можно иметь лишь один на семью, но зачастую обходились обычными – не многие готовы пожертвовать изрядной суммой, только чтобы хозяйке было удобнее орудовать на кухне.
– Я умею держать вилку, – буркнул парень лет двадцати, нагибаясь и подбирая выбитый меч.
Еще бы не уметь, если вырос в трактире. Конечно, у дядюшки Адама публика водилась в основном простая, но случалось, заезжали и благородные, а тут уж будь любезен, обслужи как положено. Георгу не нравилось, как они с матушкой жили. Трактирщик никогда ни словом, ни намеком не попрекнул, более того – проявлял заботу о нем, как о младшем брате, всячески ограждая его от плохого влияния улицы, но мальчика не покидало ощущение, что они живут в долг. Едва начав осознавать, что нужно работать, если хочешь что-то иметь в этой жизни, даже кусок хлеба, он занялся делом. Уже в семь лет он начал помогать по хозяйству, а в десять разносил заказы по столам и доставлял корзинки с едой постоянным клиентам прямо на рабочее место.
Был еще один способ. Он не подразумевал никакой работы. Но как ни пытались сбить Георга на кривую дорожку его ровесники и мальчики постарше, он на это не пошел. Было дело, его заприметил один хитрован отталкивающей внешности, и, хотя у него все равно ничего не получилось бы, дядюшка Адам недвусмысленно предложил ему отвалить в сторону.
– Ты мне еще поогрызайся. Если ты умеешь обращаться с вилкой, то тем более должен знать ее отличие от оружия. В позицию. Готов? Атакую!
Нет, ну что ты будешь делать! Меч, как нечто инородное, вновь выскочил из руки и упал в пыль. Наставнику надоело такое безобразие, и он ощутимо приложился клинком плашмя по пояснице парня. Дьявол! Больно! Георг даже вскрикнул, выгнувшись дугой, непроизвольно расправив плечи так, что хрустнула грудина.
– Дальше будет только хуже. Так что советую держать оружие покрепче.
Вообще-то парень думал, что уже в достаточной мере научился обращаться с оружием. Да и все в отряде сходились во мнении, что у него весьма хорошо получается. И где только командир нашел этого изверга! С ним сразу все пошло не так. Поглядев для начала на старания всех наемников в отряде, он отчего-то выбрал Георга. Заявил, что парня вполне терпимо научили обращаться с мечом, но придется переучивать. Терпимо?! Да он проигрывал всего две схватки из трех даже командиру! А с остальными дрался на равных. Год, проведенный среди наемников, не прошел даром. Но Джим так не считал и взялся за парня засучив рукава.
Даже на марше, когда их десяток охранял караван, Георгу приходилось постоянно бегать вокруг повозок, причем при полном вооружении. Сначала он обгонял все повозки, потом бежал в хвост, огибал его – и все повторялось. И это на марше, а ведь случись нападение… Купцу не очень понравился такой расклад, но командир резонно заявил, что на момент заключения договора охранников было девятеро, так что в случае нападения ничего не изменится. К тому же с появлением Джима их отряд изрядно прибавил – эдак бойца на три, если не больше. Зародившаяся было надежда, что его мучениям пришел конец, растаяла, как утренняя дымка, и все для Георга пошло по-старому.
Он попытался было возмутиться. Ведь не новобранец! Мало того, за минувшее время успел поучаствовать в деле и даже имел на своем счету троих упокоенных разбойников. Но командир предложил ему заткнуться или валить из отряда без выходного пособия и без оружия. Своего у Георга не было, если не считать большого кинжала, простого деревянного щита и топора. Ну а какие еще трофеи можно взять с разбойников?
Заработанного едва хватало на то, чтобы сводить концы с концами, ну максимум купить что поплоше. Хотя его клинок был так себе, но даже на нечто подобное его жалованья не хватало. Ничего удивительного – какие бойцы, такая и плата. В таких отрядах редко встречались стоящие воины, разве что крепкие середнячки, каким, кстати, и был их командир.
Все хорошие бойцы старались перебраться в отряды с более высокой репутацией. Выделяясь среди своих, там они в лучшем случае становились всего лишь середнячками, но зато плата была существенно выше. В такие отряды попасть было непросто. Каким бы хорошим бойцом ты себя ни считал, предстояло еще выдержать вступительные испытания. Посчитают, что подходишь, – повезло, нет – иди на все четыре стороны. Иногда возвращались к своим, но чаще все же постепенно скатывались вниз, пробуя силы во все новых отрядах, пока не находили такой, где вполне соответствовали требованиям.
Была еще одна возможность: наняться к графу или пойти на королевскую службу. Но и там не без сложностей. Брали-то всех, но уже внутри подразделения командиры определяли тебе место – либо ты мясо и твое место в первой линии, либо ты чего-то стоишь и тебя надо приберечь. Правда, плата все равно выше, чем, к примеру, в их отряде. Георг уже начал подумывать уйти в подобное подразделение, но пока это неосуществимо. Согласно уговору он должен прослужить в десятке еще два года, причем на самой низкой оплате. Оно и понятно, ведь его обучают мастерству, а это тоже чего-то стоит. Потом – либо свободен как птица, либо договор продляется еще на год. Тут уж как выпадут кости или как сам захочешь.
Из отряда можно уйти и вот так, как предлагал командир: без выходного пособия, только с тем, что принадлежит тебе лично. Но лучше этого не делать. Земля – она большая, но отчего-то очень тесная. В среде наемников вести распространяются довольно быстро, а среди четверых обязательно найдутся двое, которые хотя бы раз встречались. Не расскажешь о себе всю правду, она все равно всплывет. Так что врать среди них не рекомендовалось. Правда, это относится к более серьезным проступкам: если, к примеру, тебя поперли из-за невыполнения приказа, каким бы абсурдным он ни был. Дисциплина среди наемников строже, чем в королевских полках, хоть и со своим уклоном.
Тут имелись свои тонкости. В походе или в бою – все четко и однозначно, а после они превращались в настоящих мародеров. При штурме городов горожанам оставалось лишь молиться, чтобы их квартал был занят коронными полками. Если окажутся наемники, то разграбят все подчистую, да и людям достанется. Ходила такая примета – если наемники участвуют в штурме, значит, город удерживать не планируется.
Едва караван останавливался на привал или ночевку, парень, и так истязуемый весь день, принимался поднимать тяжести и выполнять иные упражнения, как силовые, так и на ловкость. Упражнения подбирал и показывал безжалостный наставник, после чего следил за выполнением со стороны. Выматывался Георг изрядно. Еле доносил ноги до своей походной постели и тут же проваливался в сон без сновидений.
Опять оружие в руке. Опять атака… Дьявол! На этот раз наставник не ограничился одним ударом меча, но еще приложился ногами. Не успокоившись, засветил кулаком так, что из глаз посыпались звездочки, а из носа потянулась юшка крови. Хм… Пожалуй, еще и губам досталось, этот солоноватый привкус во рту – неспроста. Георг провел языком, ощупывая губы с внутренней стороны. Так и есть. Теперь разнесет лицо, словно его кто-то отделал. А вообще-то и отделал.
Парень вдруг почувствовал, что наливается бешенством. Разозлиться-то разозлился, но голову не потерял, даже не подумав потянуться к висящему на поясе кинжалу. Поднимать оружие на своего соратника… За это сразу лишали жизни, без лишних разговоров. А вот мордобой… Мордобой – совсем другое дело.
Георг попер, как бык, так что Джиму не составило никакого труда догадаться о его намерении. Он только отшагнул назад и вогнал в землю меч, чтобы ненароком не воспользоваться им. Бросать на землю оружие, которое тебе не раз спасало жизнь и еще сослужит службу, у воинов не принято.
А ничего так. Мальчишка и впрямь ловок, он в нем не ошибся. Вон даже заехать по скуле умудрился, вскользь, но вполне чувствительно. Другое дело, что это ему не помогло. Джим в пару мгновений опрокинул нападающего в пыль.
– Что ж, без оружия ты кое-чего стоишь, – потирая скулу, заметил наставник, стоя над распластанным на земле парнем. Тот жадно ловил ртом воздух, глотая заодно и пыль. Но тут же пригасил появившийся было блеск в его глазах: – Так, самую малость. Но мы тут не на сельской ярмарке, где крестьяне показывают удаль в кулачном бою. Поднимайся и бери меч.
Сегодня Георгу досталось особенно сильно. Как видно, прощать выходку Джим не собирался. Но наступили и кое-какие перемены. Наставник отчего-то вдруг начал объяснять, что ученик делает неверно и как следует поступать правильно. И это после издевательств, длившихся целую неделю. Как будто нельзя было с самого начала так! У-у-у, гад!
Парень устал так, что не приведи господи, но любопытство оказалось сильнее. С какой радости ему обломилось такое счастье – попасть в ученики к этому паразиту, который задался целью не столько его научить, сколько выбить из него дух?
Ведь никого больше не трогает. Когда парни пытаются отрабатывать приемы, он и ухом не ведет. Замечаний не делает, не ухмыляется. Никакого внимания к их потугам. Словно и не видит ничего.
Странно это все. Тело требовало лишь одного – рухнуть в койку сразу после ужина. Но, пересилив усталость, Георг подсел к парню на пару лет старше, с которым у него были приятельские отношения.
– Дэн, не объяснишь, что тут происходит? С первого дня, как этот Джим появился, меня припахали так, что и вздохнуть некогда, а командир его во всем поддерживает. Я попытался пожаловаться, так он мне приказал заткнуться и отрабатывать жалованье.
– Ты и впрямь не в курсе?
– Зачем бы мне тогда спрашивать? По всему вижу, что этот гад в одиночку может положить весь наш десяток, но что он делает среди нас – не понимаю. Мы, пожалуй, вместе взятые не получаем того жалованья, что он.
– Тут ты загнул, но твоя правда – услуги его очень дороги. Просто не повезло мужику.
– А нормально объяснить? – набычился Георг.
– Ладно, – смилостивился Дэн и дружески хлопнул приятеля по плечу, вырвав у того легкий стон и поймав злой взгляд. Ага, Джим отметился нехило. Дэн тут же поднял руки в примирительном жесте, мол, прости, забыл, и, как бы заглаживая вину, начал рассказывать: – Джим не простой наемник, он скорее наставник. Уже много лет не примыкает ни к одному из отрядов наемников, но его то и дело приглашают бароны и графы, чтобы подтянуть своих бойцов или отпрысков. Пользуются его услугами и командиры отрядов наемников. Среди наших он личность известная. Может, слышал про Рубаку Джима? Нет? Ладно. Вот только подчиняться не любит. Зато сам во время обучения превращается в настоящего тирана. Ну да это ты и так видишь.
– Еще бы!
– Ага. Так вот. Джим направлялся в Раглан. Тамошний граф пригласил его к себе. Он должен был прибыть туда из Гелдерна, где тоже натаскивал графских отпрысков.
– Так ведь и мы туда направляемся.
– Ты слушать будешь? Или не устал и спать не хочешь?
– Скажешь тоже!
– На постоялом дворе в Ирвине, пока ты окучивал ту деваху, кое-что произошло. Наш командир сошелся с Джимом, и они устроились за столом с костями. Сдается мне, в последний раз нашему Олафу так везло, только когда он смог сколотить свой отряд. Джим проигрался по полной. Ему бы остановиться, но он закусил удила – не любит проигрывать. Короче, с каждой партией проигрыш рос и вырос чуть ли не в годовое его жалованье. Тут наш Олаф и предложил ему отработать долг, натаскивая нас. Но Джим отказался. Сказал, что согласен обучить только одного, да и то сам выберет, кого именно. Вот и выбрал тебя.
– И как он сможет меня обучить, если мы уже завтра прибудем в Раглан? Или он собирается ходить с нашим отрядом?
– Не знаю. Но если Олафу нанимать Джима, то о твоем обучении можно сразу позабыть. Услуги его стоят дорого, а плату он берет вперед.
– Значит, в Раглане он получит плату от графа, рассчитается с Олафом… И какого дьявола тогда я надрываюсь?!
– Говорю же, не знаю. Шел бы ты спать. Последний завтра день или нет, но с тебя он опять семь шкур спустит.
Совет был дельный, а потому Георг, тяжко вздохнув, решил им воспользоваться. Радовало одно – завтра все эти мучения закончатся, они распрощаются с Джимом и все вернется на круги своя. Правда, радость была с неприятным привкусом. Парень готов был учиться. Без дураков. Ему нравилось постигать искусство владения оружием. Но то изуверство, которое демонстрировал Джим… Хотя сегодня, когда наставник по-настоящему начал что-то показывать, Георг вдруг почувствовал подъем в душе. До этого его только мордовали бесконечными физическими нагрузками.
Если что-то и изменилось, то это относилось лишь к обучению владением клинком. А может, вчера было просто небольшое отступление. Потому что с утра все началось по-новому, и парень очень сильно сомневался, что урок повторится. Но Джим был неумолим, а Олаф во всем его поддерживал. Пришлось опять наматывать бесконечные мили на своих двоих, да еще и при полном снаряжении. В общем, все как всегда. Чтоб ему провалиться в преисподнюю!
Местность сильно поменялась. Она все еще оставалась равнинной, но было заметно, что начинаются предгорья. На это указывали множественные холмы, раскинувшиеся окрест. Беллона здесь заметно убыстряла свой бег, хотя все еще оставалась судоходной. Этот участок заканчивался буквально у Раглана или чуть дальше него. Но это уже не имело значения, потому что купеческие суда дальше и не ходили. По сути, именно район судоходства определил расположение столицы графства.
Дальше течение реки, зажатой между холмами (по сути, невысокими горами), становилось просто стремительным. Подъем вверх по течению требовал гораздо больше усилий, чем сухопутный маршрут. Хотя Беллона все еще была весьма полноводной.
Купец, с которым у Олафа был договор, речными маршрутами не пользовался, так что они исправно топтали землю. Их торговцу вполне по силам построить судно или купить готовое, тем более что весь его товар умещался в трех больших крытых повозках. Но речной путь был слишком удобен и использовался всеми подряд. Опасаясь конкуренции, тот предпочитал обходиться сухопутными маршрутами, причем не столь популярными среди других. Это приносило вполне приличный доход и позволяло торговать по завышенным ценам. Купчина уверенно занимал свою нишу, не стремясь к большим высотам. Конечно, если подвернется случай… Но такового пока не наблюдалось, а сложившаяся ситуация его вполне устраивала.
На пути стали часто попадаться ручьи. Вихляя между холмами, они устремлялись к Беллоне, внося свою лепту в полноводность реки. Эти сравнительно небольшие потоки никак не могли быть серьезным препятствием. Глубина невелика, течение быстрое, но не бурное, дно каменистое, так что переправа не представляла особых проблем. Иное дело, что берега зачастую были обрывистые, участков с удобными подходами с обеих сторон было мало. Случалось, к одному броду сходилось две или три дороги, которые сразу после переправы начинали расходиться в разные стороны.
До этого путь лежал по холмистой, но относительно ровной местности, просматривавшейся довольно далеко и исключающей внезапное нападение. Но теперь дорога начала втягиваться в лощину между двумя холмами, по берегу небольшого ручья. По мере того как холмы сходились, сужалась и лощина, а склоны становились все круче. Холмы практически лишены растительности, если не обращать внимания на редкие кустарники и траву. Высота бурьяна порой достигала пояса.
Конечно, высокая трава способна укрыть человека, но только не на этих крутых склонах, где прячущийся будет виден как на ладони. Слева имеется терраса, где все же можно укрыться, но до нее шагов двести, что не очень удобно для нападения. Для уверенного выстрела далеко, даже для арбалета, караван ведь – не строй солдат. Неудобно и атаковать, если помчишься с такого склона, то быстро окажешься возле повозок (возможно, в тебя и не попадут), но остановишься, лишь когда пробежишь мимо и начнешь взбираться уже на обратный скат. А стоит оступиться – полетишь кубарем прямо под ноги обороняющимся. Если не сломаешь себе все кости, то тебя запросто зарежут уже внизу. Нет, для засады место откровенно плохое.
А вот впереди весьма перспективный участок для возможных нападающих. Дорога вместе с лощиной делает изгиб и теряется за поворотом. Шагах в тридцати по обоим склонам начинаются заросли кустарника. Вот это уже совсем другое дело. Тут и дистанция для стрелков хорошая, и укрытие имеется, и разогнаться не успеешь, чтобы пролететь мимо. Интересное место.
Небольшой караван как раз приближался к этому участку. В голове двигались двое всадников, которые при необходимости выступали в качестве дозора. По бокам шли еще по три всадника, замыкал караван еще один. Десятый был пешим, но этот не шел, хотя двигался караван со скоростью пешехода, а практически все время бегал вокруг повозок. Наемники, возницы и сам купец, ранее взиравшие на это с улыбкой, уже не обращали на парня никакого внимания. Он примелькался и выступал как обязательный атрибут путешествия. Хотя по нему нельзя было сказать, что его ситуация устраивает.
Разумеется, Олаф не мог проглядеть опасный участок. Они здесь уже бывали и прекрасно знакомы с особенностями местности. Он привлек свистом внимание двоих передовых всадников и взмахом руки отправил их вперед. Говорить что-либо не было никакой необходимости. Может, они и не являлись превосходными бойцами, достойными оказаться в более престижном формировании, но вести охрану обоза их учить не нужно. Это вполне обычная практика. Они давно знали, что им надлежит сделать, только ждали приказа.
Пришпорив коней, парни быстро оторвались от своих плетущихся товарищей. Вот только их задача – не демонстрация лихости и скорости. Приблизившись к тому месту, где начинался кустарник, они пустили лошадей шагом. Сейчас им нужно определить, насколько безопасен проход, проехать дальше, за поворот, и успеть вернуться, чтобы подать сигнал. Все зависит от того, что именно они там обнаружат: либо это будет сигнал продолжить движение, либо тревога.
Вот они появились, и Дэн помахал над головой, словно подзывая товарищей. Остановившийся было караван снова двинулся вперед. Олаф выехал в голову и немного оторвался вместе с еще одним наемником. Им предстоит поддерживать визуальный контакт с той парой. Когда они приблизились к повороту, Дэн с напарником двинулись дальше, а вторая пара остановилась у изгиба, наблюдая и за повозками, и за дозором.
Теперь в спешке нет никакой необходимости. Всадники движутся шагом, внимательно осматриваясь по сторонам. Эх, повырубить бы все эти кусты, чтобы на нервы не действовали! Но некогда. Да и платят им не за содержание дорог в порядке, а графу, очевидно, не до того. Поговаривают, в Загросе отношение к этому делу очень серьезное: на сотню шагов вглубь ни кустика вдоль дороги. Другое дело – леса, но и там довольно широкие просеки. На лесных участках через каждые тридцать миль – заставы из полусотни стражников. Постоянно проводится патрулирование. Там разбойникам ох как непросто живется, не то что здесь – прямо-таки раздолье.
Стоп, а это что такое? В прошлый раз, получается, проглядели. Да и немудрено, это и сейчас не особо видно. Как будто кончик лука над кустом торчит. Наверное, тогда в них просто никто не целился. На лбу у Дэна тут же выступила испарина, а между лопаток побежала холодная дорожка. Оно и понятно: чтобы попасть с тридцати шагов в едущего шагом всадника, совсем необязательно быть отменным стрелком. Кольчуга в их отряде только у Олафа и у Джима, остальные щеголяют в панцирях из вываренной бычьей кожи, сложенной в пару слоев, или в стеганых куртках. С сотни шагов такой доспех вполне защитит от стрелы (разумеется, не бронебойной), но вот с такого расстояния…
А может, это просто сучок. Более внимательно присмотреться нет никакой возможности. Если там стрелок и он заподозрит что-то неладное, то тут же спустит тетиву. Да какой, к дьяволу, сучок! Между лопатками такой зуд, что Дэн непроизвольно повел плечами. Это уже куда хуже. Это в нем чутье на всякие нехорошие дела заговорило. Бывало, оно его и подводило, а страхи оказывались напрасными, но случалось это редко. Обычно эти страхи подтверждались. Лучше уж чутью поверить, чем отмахиваться, – целее будешь.
Дэн подвел коня вплотную к напарнику, так что их колени соприкоснулись, и рукой легонько коснулся бедра. Тот не новичок в своем деле, даже не подумал возмущаться насчет проснувшихся в спутнике неприятных поползновений. Первое правило – никогда не пренебрегай предупреждением товарища. Дать в морду или высмеять можно потом, сначала убедись, что нет опасности.
– Стра-а… стрелок, – не шевеля губами и коверкая слова, произнес Дэн.
– Угу. Расходимся, – в той же манере ответил напарник.
Сначала кони немного разошлись в стороны, все так же продолжая двигаться вперед, а когда между ними образовался зазор, всадники вдруг потянули поводья, пришпоривая лошадей и подкрепляя свою команду резкими выкриками и пригибаясь, насколько возможно. Лошади сначала присели, а затем рывком, почти в прыжке, выполнили команду. Все же хорошо, что наемники много времени проводили в седле. Будь иначе, при таком маневре их непременно выбросило бы из седла.
Первая стрела пролетела, когда они еще не закончили разворот. Затем стрелы полетели чаще и гуще. Но всадники уже успели пригнуться и спрятаться за телами животных. Теперь их достать практически невозможно, только если валить лошадей, но лошадь – это тоже добыча.
Конец ознакомительного фрагмента.