Глава 2
Если у человека нет мечты, это никуда не годится – вял и неинтересен человек без мечты. Жизнь его пресна и стерильна, и какими излишествами её ни украшай, все серо, все уныло.
Да-а, не роскошь для человека мечта, а острая жизненная необходимость, ну просто хлеб духовной пищи. Это бесспорно, поэтому каждый из нас с младых ногтей и старается обзавестись если не громадной мечтищей, то хотя бы малюсенькой мечтенкой. Разумеется, чем масштабней человек, тем масштабней у него мечта…
Есть люди, чьи мечты уже сами по себе сверхполезный продукт для общества. Таким людям и делать-то ничего не надо, только сиди себе и мечтай, и мечтай!
Вот какенный у них масштабище! Вот какенный размах! В связи с этим могу сказать, что уж я-то! Я!!!
Я аж целая Софья Мархалева! Этим сказано все! Тут и пояснять не нужно, а моя мечта…
Впрочем, речь здесь не обо мне, как это ни обидно, и уж тем более не о моей мечте. Речь здесь о мечте Маруси.
Маруся тоже масштабный человек, но лишь внешне. В смысле масштабности она ограничилась весом, ростом и объёмом и дальше этого не пошла, как я её к тому ни принуждала.
О чем мечтает Маруся с младых ногтей понятно каждому, хоть раз взглянувшему на неё. Конечно о муже, о чем ещё ей мечтать?
И так дорожила всю жизнь Маруся своей мечтой, что никак не решалась перейти к её воплощению. Да и не везло бедняжке лет до сорока. Зато потом так повезло! Так повезло! Такой мужчина остановился на её пути, такой взгляд задержал на Маруси!
Ох! Сначала я была против…
Не знаю почему, может по привычке.
Но против я недолго была. Такой мужчина! Гигант! Ну чистый горилла в самом лучшем смысле. Силища немерянная. Лицом вылитый Илья Муромец, а имя!
Имя ну самое русское – Иван. Да ещё и Фёдорович. А фамилия!
Архангельский!
Архангельский! Чудо что за фамилия, хоть себе такую бери.
Как подумаю, что теперь Маруся моя будет не Курдяшкина, а Архангельская, даже настроение портится. И это при том, что я всего лишь какая-то Мархалева. И не какая-то, а Мархалева, которую, слава богу, бросил муж. Слава богу, потому что обо мне теперь судачат все мои друзья – добрая половина Москвы. Конечно слава богу, хоть в связи с моим горем поговорят о прекрасном – обо мне.
Вот о чем я размышляла по дороге на свадьбу Маруси. Наконец-то выходит замуж моя любимая подруга, с которой я дружу всю жизнь, с самого нежного, почти ясельного возраста. Надо же, Маруся выходит замуж. С детства она к этому была готова и вот, наконец сбылась мечта…
Событие грандиозное. Соберутся все-все друзья. Увы, и Юлька с Женькой там будут.
Мой Женька! Мой Астров! Мой бывший муж придёт на свадьбу Маруси не со мной, а с Юлькой! С Юлькой, которая ещё недавно (совсем как Маруся) тоже мечтала…
И её мечта сбылась.
Но почему-то с моим мужем. А я одинока.
Боже, как одинока я! Я! Умница и красавица!
Надеюсь, это продлится недолго, я одиночество имею ввиду. Тоже выйду замуж и устрою пышную свадьбу, ещё пышней, Марусиной, а её свадьба врежется в сердца и головы приглашённых. Уж Маруся им это «прямо вся» пообещала.
Да-а! Свадьба Маруси! Грандиозно!
По этому случаю я была одета и причёсана так, что хоть бери и отправляй меня на вручение Оскара или Пальмовой ветви. На заднем сидении моего новенького «Мерседеса» лежал баснословной цены букет и подарок.
О, подарок! В него я вложила всю горечь своей неудавшейся жизни. Я приготовила подарок, который должен был и Женьке и Юльке и всем-всем-всем доказать, что я счастлива!
Как мне удастся доказать это с помощью всего лишь букета и подарка я ещё не знала, но на всякий случай решила опоздать. Опоздавший неизбежно привлекает к себе внимание, чего настоятельно требовали мои новые бриллианты, наряд и причёска. Жаль, на новеньком «Мерседесе» нельзя подъехать прямо к свадебному столу, было бы очень эффектно.
Я глянула на часы и забеспокоилась: не слишком ли увлеклась? Опаздавший чрезмерно, рискует остаться вовсе незамеченным, поскольку гости уже вошли в ту пору, когда говорят все разом и каждый думает только о себе.
Я нажала на газ, «Мерседес» ветерком понёсся по шоссе – вдали показалась призывная вывеска ресторана и…
О, ужас!
Сверкающая новенькой полировкой красная «Альфа Ромео» влилась в поток автомобилей, пронеслась по проспектам Москвы и вновь степенно припарковалась у добротного дома сталинской постройки.
Глядя на крупного мужчину, покинувшего «Альфа Ромео», оставалось лишь удивляться, как его костюм смог сохранить первозданную свежесть в тесноте автомобильного салона.
Мужчина удивительно лёгкой походкой вошёл в подъезд, на лифте поднялся на девятый этаж, внимательно изучил номера квартир, убедился в правильности выбора и позвонил. Прислушался, позвонил ещё раз, заметно нервничая, и ещё раз, и ещё раз.
Опять его ждала неудача – так никто и не отозвался.
Незнакомец прибег к прежнему манёвру: перешёл к соседней двери. Результат превзошёл ожидания, дверь распахнулась раньше, чем отзвучал звонок. На пороге возникло пасмурное существо.
«Старая дева,» – подумал мужчина.
Догадаться было легко, потому что пол существа определялся с трудом: лишь халатом и многочисленными бигуди, на которые хозяйка скупо намотала по нескольку волосинок.
– Простите, – начал он, но осёкся.
На него, как два буравчика, уставились злющие точечки глаз. Очень недовольно существо проскрипело:
– Сколько раз говорить, не покупаю я «Гербалайф». И без него каждый день худею.
Мужчина попробовал ослепительно улыбнуться – не помогло. Тогда он её успокоил:
– Я не продаю «Гербалайф».
Рука его скользнула за спину и… вернулась со свежей благоухающей розой, которую он с изысканным поклоном предложил существу.
– И что? – ответило оно, ничуть не обрадовавшись и все недовольство уже направляя на розу – роскошную жёлтую розу.
– Я ищу одну милую женщину, Софью Адамовну Мархалеву.
Сказал и понял, что сделал глупость, так почернело существо.
– Милую? Сразу видно, что вы с ней не знакомы. Нет её, бегает все, а ведь давно уже не девочка, – пролаяла старая дева, собираясь хлопнуть дверью.
– Но может быть вы поможете отыскать её мужа? Астрова Евгения! – поспешно выпалил мужчина.
Старая дева изменила намерения.
– Женю? – голос её подобрел. – Да кто ж знает, где искать его? Бедного Женьку теперь и с собаками не найдёшь, пожалуй.
Брови незнакомца поползли вверх, роза в его руке, напротив, вниз опустилась:
– Почему?
И вот тут-то существо наконец улыбнулось, скорее оскалилось – зло и ехидно.
– Потому что сбежал он от Соньки!
– Что-о? – роза и вовсе исчезла.
– От Соньки-вертихвостки Женька сбежал, – презрительно выплюнуло существо и снова оскалилось в улыбке, показав нездоровые зубы.
Мужчина опешил.
– Так они теперь вместе не живут? – уточнил он смущённо и задумчиво.
– Говорю же вам: раз-ве-лись. Сбежал! Сбежал и правильно сделал!
– А где…
Существо хлопнуло дверью.
Мужчина постоял, размышляя, постоял у закрытой двери, а потом повернулся и направился к лифту.
Такой неприятной магией обладало это злое существо, что он потерялся, да и на встречу с Астровым был слишком настроен. А Астрова нет. И неизвестно где искать.
Выходя из подъезда, незнакомец резко остановился, тихо сказал сам себе:
– А почему бы и нет? – и вернулся в лифт.
Вновь оказавшись на девятом этаже, он опасливо обошёл дверь, за которой жило неприветливое существо, и направился к соседней. Решительно нажал на кнопку звонка, вслушиваясь в звуки залихватской цыганской песни, просачивающейся на лестницу. Там, в недрах квартиры, царило веселье, доносились громкие голоса, гиканье и топот.
«Вряд ли услышали,» – подумал незнакомец.
Попытку пришлось повторить, прежде чем дверь распахнулась, явив его взгляду раскрасневшуюся пьяную женщину, все ещё приплясывающую в такт грохочущей цыганской мелодии.
– Заходи, дорогой, – гостеприимно крикнула она, очертив широкий приглашающий жест полной красивой рукой.
Незнакомец и рта не успел раскрыть, как радушная хозяйка, ничуть не сомневаясь что гость воспользуется её приглашением, устремилась через коридор к столу, занимавшему большую часть комнаты.
«Отступать поздно», – решил незнакомец.
Он вошёл, остановился перед гостями и перед женщиной, уже занявшей почётное место за столом. Музыка стихла.
– Наливай! – скомандовала она, сидевшему рядом с ней плюгавому мужичонке.
Тот послушно схватил бутылку водки, налил полный стакан и преданно уставился на хозяйку.
Она одобрительно кивнула и зачем-то пояснила гостю, глядя на стакан:
– Денис из Воркуты, двоюродный брат моего мужа, сегодня уезжает. Провожаем, – и тут же пронзительно запела: – Эх, мама-мама-мама, люблю цыгана Яна, ах дети-дети-дети, есть любовь на свете!
Мужчина напрягся и подумал: «Кому стакан налили? Неужели мне?»
Словно услышав его мысли, женщина песнь оборвала, залпом опрокинула стакан и сказала:
– Я Татьяна. Видишь, снова гости у меня. И гости, и гости, и гости. Всю жизнь гости, со всего света едут. И едут, и едут, и едут. Не квартира, а постоялый двор. Пить будешь?
Гости с осуждением посмотрели на хозяйку.
– Ну и не надо, – сама себе ответила Татьяна, заметив их косые взгляды. – А ты парень ничего. Ой! – вдруг она захихикала и всплеснула руками. – Хорошенький какой! Может все же выпьешь?
Он жалобно посмотрел на гостей, Татьяна тоже на них посмотрела, сердито, даже зло, но тут же улыбнулась, махнула рукой и сказала:
– А ну их! Всем хватит! Пей!
И она сама налила полный стакан.
Мужчина попятился и трижды проделал фокус с розой, протянув хозяйке три цветка. Три розы, удивительно свежих и ароматных – жёлтую, белую, красную.
Татьяна сказала:
– Ой! Ой!
А гости зааплодировали и загалдели:
– Пей! Пей!
Мужчина галантно поклонился.
Компания вновь разразилась аплодисментами и ещё громче заорала:
– Пей! Пей!
– Приношу глубочайшие извинения, – вновь поклонился мужчина. – Лишь чрезвычайные обстоятельства вынуждают меня прервать ваше очаровательное застолье. Я ищу Мархалеву Софью Адамовну.
– Соньку?! – обрадовалась Татьяна.
– Если угодно, её, – подтвердил мужчина.
– Так Соньки сегодня уже не будет, – сообщила хозяйка. – К утру, наверно, пьяная придёт.
Брови мужчины поползли вверх. Татьяна, заметив его удивление, рассмеялась и пояснила:
– Да нет, ты неправильно понял, не алкашка она, просто на свадьбу укатила.
– На свадьбу?
Брови его поползли ещё выше.
«Развелась с Астровым и снова замуж выходит?» – удивлённо подумал он.
– Да, – радостно сообщила Татьяна. – Укатила на свадьбу к Марусе. Представляешь?!
Она игриво толкнула локтем в бок своего соседа, плюгавого мужичонку, и закричала ему в ухо, хотя он не был глухим:
– Маруся замуж выходит! Маруся! Замуж!
– Кто бы мог подумать! – загалдели гости. – Кто бы мог подумать!
– Так что может и к утру не объявится, – вновь обратилась Татьяна к окончательно растерявшемуся незнакомцу.
– А что же мне делать? – спросил он. – Я должен срочно найти Мархалеву.
– Да вы к ней туда и поезжайте. Маруся, вот такая баба! – Татьяна показала свой большой палец. – Маруся всем всегда рада.
– Но я её не знаю.
– Скажите Татьяна, соседка, прислала! И муж её тоже тогда будет рад.
– А муж кто? Муж-то кто? – загалдели гости.
– Да Архангельский, Ваня, – пояснила Татьяна и с гордостью сообщила: – Он меня любит! Он всех женщин любит!
Тут она одумалась и добавила:
– Но особенно любит, конечно, Марусю.
Услышав фамилию мужа, незнакомец вздрогнул и изменился в лице.
– Простите, – обратился он к хозяйке, – не о том ли Архангельском идёт речь, который родом из Архангельска? Не об Иване Фёдоровиче ли вы поминали?
– О нем! О нем, родимом! – радостно подтвердила Татьяна. – Коль его знаешь, тем более на свадьбу поезжай! Там всем рады! Всех звали! И я бы поехала, да гости у меня. А ты поезжай, поезжай обязательно, раз Ваню знаешь нашего.
Услышав это, незнакомец подумал: «Какая удача!» и приободрился.
– Куда? Куда ехать? – воскликнул он.
– В ресторанчик «Ливерпуль». Найдёшь?
– Найду.
– Так пей, – сказала Татьяна, протягивая полный стакан водки.
Компания снова оживилась. Раздались крики:
– Штрафную ему! Штрафную!
Незнакомец любезно отклонил предложение, витиевато сославшись на необходимость вести автомобиль. Впрочем, никто и не расстроился. Татьяна снова выпила сама.
Выйдя из подъезда элегантный мужчина поспешил к своей элегантной машине, но… с ужасом обнаружил, что её нет. Он растерянно повертел головой, сделал шаг вправо, шаг влево, затем в отчаянии махнул рукой и с тихо досадой пропел:
«Я другой такой страны не знаю…»
Глянув на ключи, которые все ещё были в руке, он вспомнил, что по привычке, уходя, не только не поставил автомобиль на сигнализацию, но и не нажал кнопку центрального замка.
– Сам виноват, – пробормотал он. – Эх, уж лучше б водки хряпнул! Говорили же: пей!