Кукла
Жизнь – это кукла: сверху червонец, а внутри – пусто.
Вылет задерживался несколько раз. Витька сдал чемодан в камеру хранения и стал слоняться без дела по залу ожидания. Он постоял у коммерческого киоска, разглядывая разные безделушки; бесцельно полистал свежие журналы со стройными красотками на обложке, купил газету и отправился искать свободное место на втором этаже аэровокзала. На одной из скамеек он увидел симпатичную девушку лет двадцати. Она заметила пристальный взгляд его зеленовато-синих глаз и отвернулась. Парень обладал шикарной густой гривой темных волос с едва заметным золотым отливом, черными усами, правильными чертами лица, но был среднего роста и ничем не выделялся из толпы.
– Далеко летите? – слегка улыбаясь, спросил он.
– В Сочи. А Вы? – легко вступила в разговор девушка.
– Я в Хосту. Предлагаю объединиться: кажется торчать здесь придется долго.
Девушка Витьке понравилась, он ей, видно, тоже. И они стали болтать, забавляя друг друга разными историями. Время за разговором шло незаметно. Вера тоже была студенткой. Они то сидели, то бродили по аэропорту, то гуляли по улице. Утренняя прохлада сменилась полуденным зноем. Время от времени диктор объявлял о том, что рейс задерживается еще на два часа.
Так в ожидании прошло двенадцать часов. Вечером, измученные пассажиры уже знали друг друга в лицо и, собираясь группами, обсуждали причины задержки. Наконец, бесстрастный голос диктора объявил о посадке.
В самолете Витька устроил все так, что оказался рядом с Верой. Они чувствовали себя уже почти родными. Перед посадкой в Адлере Витька предложил Вере отдыхать вместе. Она, чуть подумав, согласилась. Не успели они выйти из аэровокзала с двумя увесистыми чемоданами, как к ним начали подбегать квартирные хозяева и предлагать комнаты.
Витька с Верой переглянулись. Он ехал отдыхать по курсовке и ему надо было добраться до Хосты и там устраиваться. Вера рассчитывала на дикий отдых. На часах было около двух ночи…
– Сколько? – энергично спросил Витька.
– Дэсять, – лаконично бросил толстый нацмен. – Тут нэдалеко. Ест машина, подвезем. Комната просторная, спэциально для молодоженов.
Через десять минут они оказались в крошечной коморке, где едва помещалась кровать и раскладушка.
– Может, раскладушку убрать? – заботливо спросила дородная тетка, очевидно жена толстого.
– Не надо, – негромко произнесла Вера.
Толи от волнения, толи от некачественной пищи у Витьки скрутило живот. Его волновала близость девушки. И он чувствовал себя так, как будто собирается бежать на стадионе три километра. Бежать не хочется, но тренер сказал, надо… Он попросил у хозяев воды и лег на раскладушку. В открытое окно врывались звуки музыки, чей-то смех и запах моря. Вера расположилась на кровати. Витьке было больно и досадно оттого, что он в таком состоянии ночует в одной комнате с девушкой. На свою соседку он смотрел, как на крепость, которую он должен был взять.
– Вер, ты спишь? – негромко спросил он. – Можно, я с тобой посижу?
Вера разрешила. Через несколько секунд Витька уже лежал рядом и вел наступление по всем фронтам. Однако Вера устала и ничего уже не хотела, отбиваясь от его рук. Немного повоевав, Витька успокоился, уткнувшись в теплое плечо девушки.
Утром же он взял свое. Вера не была девочкой, да и Витька был не мальчик. Близость не принесла наслаждения, но зато наполнила гордостью: еще не успел приехать на юг, а уже переспал с женщиной. Витьку наполняло какое-то радостное чувство собственника, но в глубине души было неспокойно. Утреннее солнце заполнило комнату, и он увидел все, что его окружало по-другому, не так, как ночью: заспанная, не накрашенная Вера уже не казалась такой привлекательной, каморка была грязной и обшарпанной, а белье на постели далеко не свежим. И у него в голове отчего-то возник образ маленького зеленого росточка, раздавленного огромным грязным сапогом. Пытаясь освободиться от неприятных чувств, он умылся холодной водой, рассчитался с хозяевами, и они с Верой поехали в Хосту. Там без всякого сожаления и расстались: Витьку поселили в частном секторе недалеко от моря, а Вера, решив что можно отдыхать и в Хосте, сняла комнату у женщины в благоустроенной квартире.
И началась веселая южная жизнь: пляж, лечебные ванны, танцы, бары, ресторан, ночные прогулки с новыми знакомыми.
В ресторане Витька приглянулся Гале, маленькой, стройной женщине бальзаковского возраста. Она, как пантера, накинулась на Витьку, восхищалась каждым его словом, смотрела на него томно, громко смеялась и быстро увела его ото всех. Они долго целовались, а потом самозабвенно тискались в кустах. Галка относилась к этому, как к южному роману, а Витька почему-то принял все за чистую монету. И, когда Галя отказалась с ним встречаться, сильно переживал и даже пытался шантажировать ее. У Галки здесь же в санатории отдыхал муж, а она жила на квартире и отдыхала от него с Витькой.
Жил Витька в небольшой комнате на четверых. Мужики – пожилые радикулитчики, но разговаривали в основном о бабах. И Витька, слушая их, изо всех сил старался их переплюнуть.
Как-то раз днем Витька загорал во дворе и увидел молодую женщину с маленькой девочкой. Это была Наташа, дочь хозяйки. Она жила с мужем, но их отношения не складывались: они часто ругались на глазах у отдыхающих. Витька познакомился с Наташей, распушил хвост. Долго трепался, что он студент мединститута и веселил женщину. Договорились о встрече вечером. Наташа работала официанткой в столовой, где питался Витька. В этот день она отмечала на работе день рождения. Витька ожидал ее на скамейке недалеко от пляжа. Наташа была красивая и нравилась ему. Он не очень надеялся, что она придет, но она пришла. Витька ощутил запах водки, когда она села рядом. У него уже было знакомое место в Хосте, куда он собирался идти с Наташей. Хоста напоминала тарелку, на дне которой стояли жилые постройки, а по краям сады и санатории-профилактории. В одном месте находилась беседка. Туда-то и повел Витька Наташу. Беседка оказалась занятой. Тогда они пошли выше в гору, долго продирались через какие-то заросли. Пока не упали друг другу в объятия. Желания их совпадали.
И этот роман закончился, едва начавшись. Муж, узнав, что жена пришла домой в первом часу ночи, стал выяснять отношения. Мужики подсмеивались над Витькой: он пришел через несколько минут после Наташи. Все закончилось тем, что Витька увидел, как примирившиеся супруги идут по двору рядом, держа за руки дочку. На все призывы Витьки о второй встрече Наташа отвечала, что у нее есть муж.
Жизнь на юге заканчивалась. Витька был сыт и доволен. Домой он летел с остановкой в Москве. Еще в Новосибирске, собираясь в дорогу, Витька выпросил у своей тетки адреса родственников в Москве, чтобы можно было где-то остановиться. Из аэропорта он первым делом отправился к Людмиле, которая жила в центре. Витька со своим тяжелым чемоданом подошел к дому, где должна была жить Людмила. В чемодане лежали подарки родным, золотые кольца и бутылка вина «Черные глаза». Ему было жарко в темно-синем костюме, но снять пиджак он не решался. Костюм, светлая рубашка и галстук, с его точки зрения, создавали имидж интеллигентного человека, а таким он хотел предстать перед московскими родственниками.
Он несколько раз обошел вокруг многоэтажного дома. Девяностой квартиры нигде не было. Он пытался спрашивать старушек у подъездов, прохожих. Никто не знал. Чемодан оттянул руку. Витька не сдавался. Можно было, конечно, переночевать по другому адресу, но таскаться с чемоданом не хотелось. Неожиданно впереди Витьки, обогнав его, быстро прошел высокий пожилой мужчина в сером плаще. Из кармана его плаща вывалился сверток и упал прямо перед Витькой. Витька ничего не успел сообразить, как молодой невысокий парень в черной кожаной куртке, выскочив из-за его спины, поднял сверток, и воровато оглянувшись, зашипел:
– Тут жид проходил и обронил деньги. Никому не говори. Тише. Пошли в подъезд, посмотрим, сколько…
Внутри у Витьки что-то дрогнуло, но он не придал этому значения. В подъезде парень начал развязывать пакет, который был обвязан платком. Сверху виднелась красная десятка. Не успел он развязать, как в подъезде хлопнула дверь, и вбежал запыхавшийся мужик.
– Мужчины, мужчины, я тут обронил деньги, девятьсот шестьдесят рублей. Старушки сказали, что вы подняли.
Молодой парень успел засунуть пакет за ремень к себе за спину. Он начал отпираться и в доказательство достал кошелек и показал свои деньги. Витька тоже достал свои деньги в кожаном плетеном кошельке и протянул мужчине. Тот повертел кошелек, вытащил и посмотрел три пяти-десяти-рублевые купюры, всунул их обратно, убедившись, что это не его деньги, и тут же убежал. Кожаный предложил отойти куда-нибудь и разделить. Но Витька уже заподозрил что-то неладное и наотрез отказался. Парень долго не уговаривал и быстро испарился.
Помыкавшись еще минут двадцать, Витька, наконец, нашел девяностую квартиру. Перед тем, как протянуть руку к звонку, он вдруг почувствовал какое-то беспокойство и неудобство слева на уровне груди. Истина мгновенно открылась ему. Дрожащей рукой он вытащил кошелек и обнаружил там свернутую в трубку бумагу. Сердце его бешено застучало. Он остался в Москве один без единой копейки… Мгновенно ему представился весь ужас его положения.
После третьего звонка ему открыла молодая женщина с испитым лицом и ярко накрашенными губами.
– Добрый день. Скажите, а Людмила дома?
– Людка что ли? Да нет ее дома, уже дня три.
Витька, едва сдерживая слезы, рассказал, что его только что ограбили. Из комнат коммуналки вышло еще несколько женщин, они сочувственно слушали рассказ Витьки, кивали головами.
– Можно, я у вас чемодан оставлю? У меня есть еще один адрес знакомых. А то он тяжелый.
Посовещавшись, женщины разрешили внести чемодан прямо в комнату Людки.
Витька вышел на улицу и остановился в раздумье. Ехать к тете Нине (по второму адресу) или идти в милицию заявлять об ограблении? Денег было жалко. А вдруг найдут? В голове почему-то всплыли материнские наказы, что если где заблудится, то обращаться к милиционеру, он всегда поможет.
В милиции Витьку встретили неласково. Милиционер, мужчина лет сорока, в красивой форме с тремя звездочками на погонах смотрел на него как на идиота, минут пять ругал и все спрашивал, читает ли он газеты.
– Это же элементарная кукла. Там ровно нарезанные листы бумаги, а сверху десятка, – ухмыльнулся он.
Витька изложил все подробно в заявлении. Особых примет преступников он не помнил. Посещение милиции оставило тягостное чувство, еще хуже, чем после ограбления. Он ожидал, что к нему отнесутся по-человечески, выслушают, помогут, утешат. А на него вылили ушат помоев. Он был здесь досадной никому не нужной помехой.
Только ли он один и только ли в этом месте?
Выйдя из милиции, Витька на троллейбусе добрался до дома, где жила тетя Нина. Тетя Нина оказалась жирной бабой пенсионного возраста с хриплым мужским голосом и шумным дыханием. Она подвергла Витьку настоящему допросу на предмет идентификации. Выспросила все про своих родственников, пока не убедилась, что он не шпион. Когда же Витька изложил свою историю с куклой и чемоданом, развила бурную деятельность. Она сказала, что Людмила должна быть дома. Потом, спохватившись, спросила про адрес по которому Витька оставил чемодан. Адрес был не тот!
Внутри у Витьки все так и ухнуло вниз. Чемодан весил рублей на триста. Тетя Нина позвонила своему соседу, гэбэшнику. Пришел мужик неопределенного возраста, в кожаной куртке, с колючим взглядом. Быстро расспросив Витьку, скомандовал:
– Поехали. Живо. Надо брать такси. Я этот дом знаю. Там такие шалавы живут…
Однако все обошлось благополучно. Чемодан удалось выручить. Все вещи оказались целы. А Витьку гэбэшник доставил к Людмиле, которая жила в соседнем доме (Витька не точно запомнил адрес). Витька рассказал Людмиле о своих приключениях. Людмила была худенькой, маленькой женщиной лет тридцати. Она жила в коммуналке, работала во ВГИКе секретарем, имела дочку-школьницу и сожителя, который пока они разговаривали, гремел на кухне сковородками.
Все разговоры в комнате шли о том, где достать деньги. Строились какие-то фантастические проекты. В клубах сигаретного дыма звучал голос Высоцкого. Витька видел, что сожитель Людмилы боится ее и стремится ей угождать.
Витька отправил телеграмму матери с просьбой срочно выслать денег и заснул как убитый на Людмилиной раскладушке.
Утром началась неделя в Москве без денег. Витька решил съездить в гости еще по одному адресу. Там жил высокопоставленный родственник: замминистра финансов России. Дверь открыли молодые девушки Катя и Валя. Витька передал приветы и попытался наладить контакт с дочками зама. Но не тут то было. Они учились в мединституте. У них своя компания. Дальше прихожей и холла Витьку не пустили. Дочки собрались гулять. Пришлось и Витьке убираться не солоно хлебавши. От этой истории осталось неприятное чувство: его выставили, как только убедились, что никакой ценности он не представляет.
Деньги пришли через неделю. За эту неделю Москва Витьке надоела и он, похоже, всем родственникам тоже. Его кормили по утрам и вечерам, днем он болтался по Москве, а вечером ему стелили на специальном коврике для гостей на полу.
Конец ознакомительного фрагмента.