Путь любви. Беседы о христианстве. Беседа 1. «Я ЛЮБЛЮ». ЧТО оЗНАЧают эти слова? (А. Г. Балыбердин)

Повторение пройденного

Напомню, что в первой книге «Путь волхвов», размышляя над фундаментальными вопросами бытия, мы сделали для себя неожиданное и многообещающее открытие. Мы узнали, что, оказывается, являемся жителями не одного, а двух миров – земного и небесного, видимого и невидимого, материального и духовного. Именно о них в первом стихе Книги Бытия сказано: «Вначале сотворил Бог небо и землю», а также в Символе веры – «Верую во Единаго Бога Отца вседержителя, Творца неба и земли, видимым же всем и невидимым».

Христиане об этом знали всегда. Неслучайно, в греческом языке эти миры обозначены разными словами: земной, видимый, материальный мир – словом «космос», а мир небесный, невидимый, духовный – «ирини» (eἰρήνη), от которого происходит женское имя Ирина. Поэтому, переводя священные тексты христиан с греческого на славянский язык, святые братья Кирилл и Мефодий, бережно сохранили это различие. Мир земной, видимый они назвали «мiром», записав его имя через букву «i-десятеричное», а мир, небесный, невидимый – «миром», записав его имя через другую букву «иже», которой в церковно-славянском языке соответствует цифра 8 – древний символ бесконечности, или как говорит Церковь, «пакибытия» – новой, вечной жизни.

Тот факт, что на языке Церкви слова мир и мiр пишутся по-разному, а звучат одинаково – также неслучаен. Он напоминает о главной вести, которую принес Христос, воплотившийся Сын Божий, и которой люди до Него не знали – о том, что с момента Рождества Христова небо, Айрин, невидимый мир Божий, Царство Небесное приблизилось, и уже пребывает среди нас. Поэтому, как писал в XI веке святой блаженный Феофилакт, архиепископ Болгарский: «Если мы, живя на земле, ведем себя по небесному, живем без страстей: то имеем Царствие Небесное»1. То есть одновременно живем в двух мирах – земном и небесном, видимом и невидимом.

Однако, по горькому, но справедливому замечанию выдающегося богослова и литургиста XX века протопресвитера Александра Шмемана, со временем «Царство Божие – ключевое понятие евангельского благовестия – перестало быть центральным содержанием и внутренним двигателем христианской веры». Люди «отодвинули» Царство Божие на конец истории человечества, «в таинственную и непостижимую даль времени» и стали размышлять о нем «исключительно в хронологической последовательности – «сейчас только «мiр сей», потом – только Царство, тогда как для первых христиан всеобъемлющей реальностью и потрясающей новизной их веры было как раз то, что Царство приблизилось и, хотя и незримое, и неведомое «мiру сему», уже пребывает «посреди нас», уже светится, уже действует в нем»2.

Хотите проверить справедливость этих слов? Попробуйте кому-нибудь в день рождения, на юбилей или новый год пожелать Царства Небесного. Эффект очевиден. Человек, скорее всего, обидится, подумав, что вы пожелали ему смерти, потому что в его сознании Царство Небесное – мир Божий никак не связаны с окружающим мiром. Но если так, то тогда каждый день, читая утром и вечером молитву «Отче наш» и произнося «… да приидет Царствие Твое!», не думаем ли мы при этом: «Но только не сейчас, а попозже, когда я буду старенький и уже всего в этой жизни достигну и все перепробую». Не так ли?

Именно так до Рождества Христова думали и поступали язычники, которые, по слову Апостола Павла, «поклонялись и служили твари вместо Творца» (Рим. 1, 20), то есть вместо невидимого Бога и Его мира поклонялись видимому тварному мiру. Нельзя сказать, что языческий, дохристианский мip «был во всем плох». Он создал свою науку и культуру, систему образования и права, мораль и философию. При этом его лучшие умы не раз высказывали догадки о существовании иного, невидимого, духовного мира. Например, Платон писал о том, что привычный и видимый нам мiр вещей является воплощением более совершенного и недоступного опытному познанию невидимого мира идей («эйдосов»), а Гомер писал об Элисейских полях и Аиде, где после смерти пребывают души людей. Однако сколь бы не были совершенны стихи Гомера, по замечанию одного из наиболее глубоких знатоков античности русского философа Алексея Федоровича Лосева (+1988), Элизий Гомера есть лишь «усиление земных радостей», а Аид – их простое лишение, «бесчувствие». В то время как, в сознании христиан, будущая жизнь исполнена «полновесного, бесконечно-яркого и отчетливого для сознания бытия живой, трепещущей жизнью души». Соответственно, Ад для христиан есть полнота самочувствия вечных мучений», а Рай – «лицезрение невидимого и полнота духовного радования»3.

Представления Гомера душевны, то есть основаны на чувственном, опытном знании земного мiра. Представления христиан духовны, то есть основаны на Божественном откровении и опыте новой, неведомой и непонятной мiру сему духовной жизни в приблизившемся Царстве Божием, о котором Христос сказал, что оно не от мiра сего (Ин. 18, 36).

Инаковость Царства Небесного по отношению к земному, материальному мiру подчеркивает само его название – Небесное, то есть духовное. Она также проявляется в том, что это Царство не зависит от всеобщих форм бытия материи – движения, времени и пространства. Поэтому бессмысленны вопросы «где на земле находится Царство Божие?», «какая страна или какая эпоха были его воплощением?». На все подобные вопросы Христос отвечал: «Не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 20—21). Если же Царство Божие не зависит от времени, то, следовательно, о нем нельзя мыслить «исключительно в хронологическом порядке»: сейчас – только мiр сей, а потом – только Царство. Оно всегда и везде, но не как «пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе» (Рим. 14, 15), как определил Царство Божие Апостол Павел в послании к христианам «вечного города» Рима.

Христос не только провозгласил весть о приблизившемся Царстве Небесном, но и указал, что путь в это Царство лежит через Него: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня… Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня… Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим» (Ин. 14; 6, 21, 23). Царство Небесное открыто тем, кто стремиться быть со Христом и старается жить по Его заповедям – законам Небесного Царства – с любовью к Богу и ближнему. Поэтому слова Апостола Павла «Все у вас да будет с любовью!» (1 Кор. 4, 16) обращены не только к жителям Коринфа, но всем, кто почувствовал притяжение Царства Небесного и захотел стать его гражданином, «сыном и наследником», как сказано, об этом в чинопоследовании Таинства Крещения.

Так, размышляя над фундаментальными вопросами бытия, жизни и смерти, мы пришли к важному выводу о том, что христианину уже сегодня открыт путь в вечную жизнь, Царство Небесное, и этот путь есть, прежде всего, ПУТЬ ЛЮБВИ. И, если так, если, не полюбив Бога и ближнего, человек не войдет в Небесное Царство, то тогда в полный рост перед нами встает вопрос: ЧТО ЗНАЧИТ ЛЮБИТЬ?

Курортный роман как интернет-икона любви

Думаю, этот вопрос интересен всем. В том числе тем, кто пока еще далек от религии, богословия и «всякой метафизики». Хотя бы потому, что слова «Я люблю тебя» произносил каждый, и было бы интересно узнать, что они означают. Конечно, у Церкви на этот вопрос есть свой ответ. Но он не должен прозвучать, как некая отвлеченная, навязанная извне дефиниция.

К тому же впервые над тем, что значит любить, мы задумываемся в юности, и вполне очевидно, что в поисках ответа на этот вопрос наши современники вряд ли сразу обратятся к Евангелию, трудам святых Отцов или христианских философов. Скорее всего, они наберут вопрос «что значит любить?» в поисковой строке своего браузера и через долю секунды всемирная сеть даст ответ – причем не один, а 226 млн. ответов – именно столько ссылок мы получили, набрав в русскоязычном Яндексе слово «любовь». Для сравнения на слова «вера» и «надежда» Яндекс предложил соответственно 24 и 28 млн. ссылок. Набрав в англоязычном Google эти же запросы на английском языке, мы получили 158 млн. ссылок на слово «faith» (вера), 613 млн. ссылок на слово «hope» (надежда) и 2 млрд. 10 млн. ссылок на слово «love» (любовь). Так интернет, сам того не ожидая, подтвердил слова Апостола Павла из Послания к Коринфянам: «А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них большее» (1 Кор. 13, 13).

На вопрос «Что значит любить?» Яндекс предложил 12 млн. ссылок. Если бы мы уделили каждой из них только 5 секунд, на это потребовался 1 млн. минут – почти 2 года без сна и отдыха, в течение которых число ссылок снова, как минимум, удвоилось бы. Поэтому мы поступили иначе и предложили Яндексу ответить на вопрос о любви… в картинках. Известно, что, размещая свои фотографии, плакаты и картинки в интернете, пользователи указывают ключевые слова – «теги», в том числе слово «любовь». Обращаясь к тегам, поисковик показывает хранящиеся в сети картинки или, как принято их называть на языке «продвинутых пользователей» – «иконки», по которым можно составить впечатление о том, с какими символами у пользователей интернета ассоциируется слово «любовь».

Что показали Яндекс и Google? На наш запрос Яндекс ответил 17 млн. картинок. Среди первых 100 картинок он показал 49 фотографий влюбленных и 42 различных изображений сердца. Среди первых 100 изображений Google сердце присутствовало на 54 картинках, влюбленные пары – на 23. Третьим по популярности было слово «любовь – love», которое мы встретили на 16 картинках Яндекса и 25 картинках Google.

Изображения сердец и влюбленных пар доминировали и дальше, и это неслучайно – мы по-прежнему убеждены, что любить способны только люди, и любить следует «всем сердцем». Конечно, понимая под сердцем «фиброзно-мышечный полый орган, обеспечивающий посредством повторных ритмических сокращений ток крови по кровеносным сосудам» (Википедия), а «сердцевину», центр человека, соединяющий воедино все его телесные, душевные и духовные силы. Как сказано об этом в заповедях Христовых: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22, 37—39).

Примечательно, что среди изображений влюбленных пар, мы могли увидеть не только обнимающихся или держащих друг друга за руки юношей и девушек, молодых мужчин и женщин, но также детей и пожилых людей – «любви все возрасты покорны», а вот древний символ супружества – обручальные кольца или фотографии молодоженов встречались на удивление редко. Пролистав более тридцати страниц, мы так и не встретили ни одного снимка матери с ребенком или солдата, идущего в бой за Родину. И лишь одно изображение иконы святых мучениц Веры, Надежды, Любови и Софии, но не потом что подвиг мучеников – это подвиг любви, а потому что одна из мучениц носила это имя.

Если же мы решимся выбрать для слова «любовь» одну единственную картинку, то, скорее всего, увидимся на ней молодых мужчину и женщину, которые держат друг за руки или горячо обнимаются на фоне морского заката. Яркий, страстный, ни к чему не обязывающий «курортный роман» – таков образ или по-гречески «икона» любви в сознании современного человека. Не будем свысока или пренебрежительно судить об этом образе. Потому что он не случаен и может о многом рассказать.

Любовь и вздохи на скамейке

Например, о том, почему в наши дни большинство браков в России заканчиваются разводом, то есть крахом, смертью семьи. Об этом говорят данные, опубликованные на официальном сайте Федеральной службы государственной статистики4:

Согласно этим данным, в 1960 г. распадался примерно каждый восьмой брак, в 1970 – каждый третий, сегодня – каждый второй. А ведь все эти люди говорили друг другу: «Я люблю тебя» и не раз. Всего же за послевоенные годы число распавшихся браков выросло более чем в 10 раз.

Где-то мы уже раньше встречали эту цифру? Вспомним, что также в 10 раз в Советской России выросло число самоубийств в расчете на 100 тыс. чел. – с 4,4 в 1923 г. до 39,2 в 1990 г. Тогда, размышляя над причинами этого явления, мы обратились к работам французского социолога Эмиля Дюркгейма, который первым стал изучать самоубийства как общественное явление. Напомню, что, проанализировав положение дел в различных социальных группах, Дюркгейм пришел к выводу о том, что уровень самоубийств находится в обратной зависимости от уровня солидарности, сплоченности данной группы. И поскольку в основе этой солидарности и сплоченности лежит любовь к ближнему, то на основе озвученной статистики уместно предположить, что за советские годы наше общество стало в 10 раз менее солидарным и сплоченным и, следовательно, говоря языком Евангелия в нем в 10 раз «охладела любовь» (Мф. 24, 9—14). Полагаю, что десятикратный рост числа разводов свидетельствует о том же.

Самое печальное в этой ситуации то, что, поскольку каждый второй брак сегодня распадается, получается, что, произнося «Я люблю тебя» половина супругов или не понимает, что говорит, или говорит неправду, называя любовью не то, чем она является. Потому что настоящая любовь вечна – по слову Апостола, «любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (1 Кор. 13, 8).

Но что такое настоящая любовь? Важность этого вопроса трудно переоценить. Потому, что от ответа на него зависят судьбы миллионов людей, в том числе наших детей. Очевидно, что курортный роман быть иконой настоящей любви не может. По самому определению, курорт – еще не вся жизнь, о которой Псалмопевец сказал: «Дней лет наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет; и самая лучшая пора их – труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим» (Пс. 89, 10).

Эти словам – три тысячи лет. За это время человечество добилось немалого – смогло победить многие страшные болезни, сделать труд менее тяжелым и более творческим, защитить старость. Но окончательно не смогло исключить из жизни ни труд, ни болезнь, ни смерть. Поэтому сегодня, как и три тысячи лет назад, жизнь – не курорт, а любовь – не курортный роман, или, как сказал поэт:

«Я люблю тебя». Что означают эти слова?

Не трудно заметить, что отношение к любви, как курортному роману, основано на убеждении, что любовь должна быть приятной, приносить удовольствие, а если удовольствия нет, то нет и любви. Таково чувственное понимание любви.

«А как же иначе? – скажете вы. – Ведь и само слово «любовь» происходит от славянского «любо», в значении «хорошо», «приятно». Вот и казаки поют: «Любо, братцы, любо!». Да, и известно, что любви нет без симпатии, а симпатия – это когда тебе кто-то нравится, когда с ним хорошо, любо-дорого чай – кофе попить, в кино сходить, погулять, поговорить, послушать, приятно провести время.

Как говорят на Вятке, «так-то да». Да в том-то и беда, что, когда под луной или в ЗАГСе двое говорят друг другу «Я люблю тебя», это означает «Мне с тобой хорошо, приятно» и не более. Конечно, любовь невозможна без симпатии, то есть «чувства устойчивой эмоциональной предрасположенности к человеку» (Википедия). Только сказать человеку «Я чувствую к тебе симпатию» – не тоже самое, что сказать ему: «Я хочу получить от тебя удовольствие». Это означает совсем другое.

Слово симпатия (Συμπάθεια) – греческое. Обычно его переводят как «сочувствие». Приставке Συμ (сим), известной по словам «симфония», «символ», «симпозиум», в русском языке соответствует приставка «со», в значении «вместе». Корень «Πάθ» знаком нам по слову «Πάθος» (страсть) и означает «путь». Поэтому слово симпатия можно перевести как «вместе-чувствование», «со-страдание», «со-путешествие», а слова «Я чувствую к тебе симпатию» как «Я хочу быть твоим спутником, сострадать тебе, жить с тобой одними чувствами, одной жизнью».

Жить одной жизнью! Это возможно, когда двое становится одной плотью, одним человеком. Как сказано об этом, в Книге Бытия: «Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть» (Быт. 2, 24). Как пишет об этом Апостол: «Так должны и мужья любить своих жен, как свои тела. Любящий свою жену себя самого любит. Ибо никто никогда не имеет ненависти к своей плоти, но питает и греет ее» (Еф. 5, 28—29). Как молится священник перед венчанием новобрачных: «Соедини их в единомыслии, венчай их в плоть единую…».

Жить одной жизнью, соединиться в одну плоть, стать с любимой одним человеком, чтобы вместе сопереживать, сочувствовать, сострадать, сопутешествовать из мiра дольнего, земного в мир горний, Царство Небесное и уже никогда не расставаться, вечно быть вместе с тем, кому ты когда-то впервые признался в своей симпатии, своей любви.

Почувствуйте разницу! Сострадать, сочувствовать, сопереживать, жить одной жизнью или и просто, получить удовольствие и выбросить из своей жизни человека, как надоевшую игрушку, одноразовый стакан, старую жевательную резинку, которая давно изжевана и уже перестала доставлять удовольствие. Когда двое говорят о любви, что они имеют в виду? Почему слово одно, а семьи и судьбы такие разные?

Потому что, как сказал Апостол, настоящая любовь «не ищет своего» (1 Кор. 13, 5). То есть человек не требует, чтобы любовь была всегда приятной, приносила удовольствие. Любящий живет не для себя. Настолько, что, в предельном случае, готов отдать жизнь за любимого, о чем Христос сказал: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15,13). Поэтому сказать «Я люблю тебя» – для христианина или просто по большому счету – все равно, что сказать «я готов за тебя умереть». А если ты готов за нее умереть, то нетрудно и посуду помыть. Не правда ли?

Но, если ты всегда и во всем, в том числе в отношениях с другим человеком, стремишься только к удовольствию, то каждая немытая чашка или тарелка превращается в баррикаду, с разных сторон которой супруги начинают воевать друг с другом, до тех пор, пока ЗАГС или суд не выдаст справку о смерти их любви и семьи.

Как свидетельствует статистика, в современной России ежегодно гибнет около 650 тысяч семей, а это значит, что более миллиона человек ежегодно сражаются на кухонных баррикадах, вовлекая в эти бои миллионы родственников, друзей, знакомых и детей. Обвиняя друг друга в немытой посуде, курортных романах, несбывшихся мечтах, загубленной жизни. Хотя, возможно, надо просто спросить себя – когда ты под луной или в ЗАГСе говорил о любви, то, что называл этим словом, чего хотел, на самом деле?

Любовь как стремление к единству

Ну, что же, – скажет иной человек. – Проблема понятна. Понятны и пути ее решения. Если люди не знают, что такое любовь, так давайте им об этом расскажем. Например, в школе. Мало ли положительных примеров, если не в жизни, так в литературе?

Как с этим не согласиться? Но позвольте задать два вопроса. Первый – какое определение любви мы примем за основу? – Конечно, научное. – Хорошо. В нейробиологии, на основе изучения работы мозга влюбленных, любовь была определена как «дофаминэргическая целеполагающая мотивация к формированию парных связей». Это определение подойдет? А почему?

Нет, это, действительно, важно. Любовь – имя существительное, и потому не задумываться над сущностью любви нельзя. Но даже, если предположить, что общими усилиями лучших научных сил такое определение будет дано, и все человечество вызубрит его на зубок, то, думается, это вряд ли решит все проблемы. Потому что одно дело – знать определение любви, а другое дело – любить. «Любить» – это глагол, передающий действие, а оно, в свою очередь, связано с волей человека, присущими ему ценностями, убеждениями, мировоззрением, то есть сферой духа.

Определенное впечатление об этом можно составить даже по столь популярным в интернете изображениям влюбленных, которые передают главное стремление влюбленных – быть вместе. Об этом говорят их взгляды, руки, объятия. Уберите их – заставьте героев смотреть в разные стороны, разорвите их руки, разведите их по разным концам снимка – и вряд ли кто скажет, что на нем изображена любовь.

Если говорить о любви, как чувстве, сопряженном с волей, то ничто так не передает ее суть, как стремление к единству. Пожалуй, это и есть самое простое ее определение. Поэтому и утрата этого единства – навсегда, на время, на миг – любая разлука переживается влюбленными, как нехватка любви, катастрофа, угроза жизни, Конец Света.

«Опустела без тебя земля, как мне несколько часов прожить» – эти слова из песни Александры Пахмутовой и Николая Добронравова «Нежность» знакомы многим. В следующем году этой песне исполнится полвека, а она все звучит. Как вот уже более 40 лет по обе стороны Атлантики в исполнении разных певцов звучит песня группы The Carpenters «The End Of The World» («Конец Света»), впервые ставшая хитом в 1973 г. Возможно, потому что авторам удалось наиболее ярко и убедительно передать простую, но понятную многим влюбленным мысль: когда уходит любовь, жизнь теряет смысл.

Стремление влюбленных к единству многократно воспето в шедеврах мировой культуры, классический сюжет которых состоит в том, что на пути к этому единству им приходится преодолевать различные испытания и преграды. Орфей в поисках возлюбленной Эвридики спускается в подземное царство Аида; Одиссей на пути в родную Итаку к жене Пенелопе в течение двадцати лет странствует по морям и островам; Данте на пути к возлюбленной Беатриче проходит через девять кругов Ада; любовь соединяет Ромео и Джульетту вопреки вековой вражде родов Монтекки и Капулетти; Руслан спасает Людмилу из рук коварного Черномора; Сольвейг дожидается Пер Гюнта, возвратившегося спустя многие годы в родной дом из дальних странствий; Джейн Эйр своим смирением завоевывает сердце заносчивого мистера Рочестера; Ассоль, вопреки издевкам жителей рыбацкого городка, встречает корабль под алыми парусами и капитана Грея.

Что объединяет героев этих произведений? Самоотверженность. Стремясь соединиться с возлюбленными, они не жалели себя. Это неслучайно. От того, кто любит, настоящая любовь требует «не искать своего», то есть самоотречения, самоотверженности и потому может быть определена как стремление к единству, но стремление самоотверженное.

Но столь же очевидно, что не всякое такое стремление может быть названо любовью. Известно, что не жалея себя, рискуя жизнью, проявляя удивительную настойчивость в достижении поставленной цели, люди захватывали чужие города и страны, разрушали храмы, строили концлагеря, сбивались в бандитские шайки, грабили и насильничали. Столь же очевидно, что навязчивое преследование маньяком своей жертвы также не имеет никакого отношения к любви. Потому что, если от того, кто любит, любовь требует самоотверженности, то по отношению к тому, кого любят, она требует смирения. Как об этом сказано, возможно, в одной из лучших отечественных песен о любви:

В этих нескольких строках любовь открывается нам, как самоотверженное, но смиренное стремление к единству с любимым человеком: тобой живу, тобой дышу, но мне ничего не надо от тебя, и все чего хочу я, не заслонить собой весь мир, но лишь тенью мелькнуть на твоем пути, пройти с тобой лишь несколько шагов, не с гордо поднятой головой, а смиренно, не поднимая глаз, не вытоптать жизнь, но, ничего не нарушив, оставить легкие следы, коснувшись лишь краешка судьбы любимого человека.

Эта песня была написана композитором Марком Минковым на стихи Леонида Дербенева и впервые исполнена Аллой Пугачевой в 1982 г., в конце советской эпохи, но она – прекрасная иллюстрация к словам Апостола Павла о том, что настоящая любовь не только «не ищет своего», но и «не превозносится» – не только самоотверженна, но и смиренна. «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» (1 Кор. 13, 4—7). Только такая любовь «никогда не перестает», то есть вечна.

«Любовь, что движет солнце и светила»

В начале нашей беседы, размышляя над словами Апостола Павла «все у вас да будет с любовью», мы спросили ЧТО ЕСТЬ ЛЮБОВЬ? ЧТО ЗНАЧИТ ЛЮБИТЬ? и теперь, в конце беседы, можем на него ответить так: любить означает САМООТВЕРЖЕННО И СМИРЕННО СТРЕМИТЬСЯ К ЕДИНСТВУ с тем, кого ты любишь, тем, что тебе дорого. Тому, кто стремиться так любить, любовь открывается не только как чувство, но также как воля и сила, которая, как сказал поэт, «движет солнце и светила».

Напомню, что эти слова принадлежат выдающемуся поэту и мыслителю Средневековой Европы Данте Алигьери (1265 – 1321). В 1274 году, проживая во Флоренции, девятилетним мальчиком на майском празднике Данте впервые залюбовался Беатриче Портинари, дочкой соседа. Впоследствии их пути пересекались нечасто. Беатриче вышла замуж и в 1290 г., в возрасте 24 лет, умерла. Данте был неутешен. Он пишет стихи и поэмы, философские трактаты. Один из них – «Пир», в котором слово любовь встречается более ста раз. В нем Данте дает определение любви, которое рождено чувством невосполнимой утраты: «Любовь в истинном значении и понимании этого слова есть не что иное, как духовное единение души и любимого ею предмета; к этом единению душа по своей природе начинает стремиться рано или поздно в зависимости от того, свободна ли она или связана… Единение это и есть то, что мы называем любовью, благодаря которой можно познать качества души, наблюдая извне тех, кого она любит»5.

Данте пережил Беатриче на тридцать лет, посвятив любимой множество произведений, в том числе знаменитую «Комедию», в которой понимание Данте любви восходит до поистине космических высот. «Комедия» начинается с искреннего и горького признания поэта:

Данте признается, что к «половине жизни», сорока годам – возрасте, в котором поэт начал работу над «Комедией» – он «заблудился», «утратил правый путь». Настолько, так что лежащий вокруг поэта мир показался ему «диким» лесом. Здесь в темном лесу Данте неожиданно встречает римского поэта Вергилия, который послан Беатриче, чтобы помочь поэту выбрать новую дорогу и вывести его из темного и страшного леса к свету, к «Петровым вратам» Небесного Царства. Вергилий и Данте вместе проходят девять кругов Ада и Чистилище, в существование которого верят католики. Затем у дверей Рая Данте встречает Беатриче, которая возносит поэта на небо. Совершив путешествие по семи сферам Рая, Данте достигает мест, где пребывают Богородица и святые, и, наконец, вступает в общение с Самим Богом – Святой Троицей, Который открывается поэту, как «Любовь, что движет солнце и светила»:

Путешествие поэта завершено. Цель пути достигнута. Божия Любовь, которая в жизни земной связана Данте и Беатриче, как путеводная звезда и верный спутник, вывела поэта из мiра сего и привела в Царство Небесное к Богу Святой Троице, Который открывается любящему и взыскующему единства с любимым сердцу, как «Любовь, что движет солнце и светила».

Во время Тайной вечери Христос открылся ученикам, как «путь и истина и жизнь», сказав, что «никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14, 6). Это было сказано накануне крестных страданий, явившей мiру полноту Божией любви. В том числе для того, чтобы мы смогли осознать любовь, как путь к Богу, как опыт новой вечной жизни, который доступен уже сейчас, но раскроется во всей полноте, когда любя, то есть самоотверженно и смиренно стремясь к единству с теми, кто нам дорог, и что нам дорого, мы достигнем этого единства и уже вечно пребудем в любви.