Глава 1. День Рождения
Она сидела на прохладной траве, щекотавшей ножки, прижавшись вплотную спиной к его спине, ощущая тепло его тела, и любовалась облаками, застрявшими в том самом месте, где верхушки деревьев открывали их взору. Столько мыслей вертелось в юной головке, мечтавшей путешествовать, познать любовь. Так часто бывает в жизни, молодость глупая пора, именно сейчас ей всё кажется романтичным и скрывает истинную суть вещей. Она видела как отец смотрит на мать, и как та смотрит в ответ. В эту секунду она отдала бы всё на свете ради того, чтобы хотя бы на мгновение почувствовать что-то подобное. Ветер трепал волосы, солнце спряталось за тучку, и вокруг стало неприятно, хмуро. Светлые бровки сошлись на переносице. Серый заёрзал на месте, тем самым вернув её из раздумий. Они слишком много времени проводили вместе. С самого детства она знала его, и он всегда был рядом. «Папе это никогда не нравилось». Вспомнив лицо отца, она мысленно улыбнулась. «Он и правда думает, что выглядит устрашающе». Для кого-то быть может, но только не для неё. «И почему он так беспокоится из за Серого? Мы же просто друзья. Мама тоже всё время твердит про разницу в возрасте. Ну да, он старше, но кто сказал, что дружить можно только с ровесниками? Да и потом, они с отцом воевали вместе, он просто обязан ему доверять».
– Ари? Как думаешь, что тебе подарят на день рождения?
– Незнаю, они уже неделю шепчутся у меня за спиной, это так раздражает!
– А ты сама, что бы хотела получить?
– Я бы хотела, чтобы мой любимый папочка отпустил меня, ты же знаешь как мне здесь надоело, давно пора свалить отсюда и посмотреть мир! – Она повернулась к нему лицом, и он застыл, наблюдая как сверкают серые глаза, зажженные идеей.
Он слегка наклонился к ней и оказался слишком близко, она ощутила его дыхание, сердце предательски застучало, ладони вспотели. И тут она моргнула длинными ресницами и стала невидимой.
– Ари! Это нечестно! Мы же договаривались! – Она всегда исчезала, когда между ними пробегала искра, и он со временем умело научился подавлять свои чувства.
– Прости, мне пора! Увидимся позже! – Прокричала она, удаляясь от него, ловко проскакивая между деревьями.
По дороге домой она размышляла. «Почему всякий раз как он оказывается рядом у меня подгибаются колени? Это несправедливо». Да и потом, реагировать таким образом на друга семьи, на её лучшего друга, было как-то неправильно. Оставив лес далеко позади, она оказалась на главной улице селения, где и наткнулась на своего дядю Барса.
– Ну, здравствуй моя маленькая племянница! – Он заключил её в медвежьи объятия.
– Ну дядя! Ты мне все кости переломаешь!
– Почему ты идёшь из леса одна? Опять бродила с ним? Твой отец будет в бешенстве.
– Только если ты ему расскажешь. – Она мило улыбнулась, и это была её фирменная улыбка перед которой никто не мог устоять.
Барс немного ссутулился, потирая подбородок и размышляя, а когда поднял на неё красные глаза, в них уже плясали озорные искорки.
– Хорошо. Просто будь аккуратней, ладно? – Она кивнула довольная собой и поспешила к дому.
На улице туда сюда сновали люди и украшали здания шарами и лентами. «Фу, розовые! Ненавижу этот цвет! Неужели так трудно это запомнить?». Отец, как и каждый год подряд, устраивает праздник для маленькой принцессы, но она уже выросла и хочет чего-то взрослого! Он никогда не смирится с тем, что она повзрослела, не признает это. Она любит его больше жизни и это правда, но в такие моменты отец бывал просто невыносим. По мере приближения к дому, раздражение нарастало. Возле парадного входа она увидела Никиту, оставившего своё занятие по украшению арки цветами и махавшего ей единственной рукой.
– Привет принцесса! Скоро совсем старая станешь, а? Я тебя вот такой малюсенькой помню. Тебе было час то отроду, представляешь? А вон какая вымахала! Серый только и разговору, что о тебе! Достал уже старика. – И он немного нахмурился.
– Привет дядя Ник. Тебе не кажется, что всё вокруг слишком розовое для такой большой дамы как я? – Она раздраженно фыркнула и скрестила руки на груди.
– Ой-ёй. Тебе значит не нравится, да? Говорил же я твоему папке, что цвет этот устарел, но он и слушать не стал. Ты же его знаешь. – Он растерянно крутил цветок в руке.
Она заметно выдохнула и расслабилась. В конце то концов какая разница какой цвет, главное, что они любят и стараются ради неё.
Войдя в парадную, минуя фигуру старейшин, завораживающую своим блеском, она направилась прямиком к себе в комнату. «Как погуляла милая?». Голос матери заставил вздрогнуть всем телом от неожиданности. Она терпеть не могла, когда та вот так вторглась в её личное пространство, но подавила в себе это негативное чувство, отгородив от неё сознание, прекрасно зная о её привычке копаться в мозгах и врождённом любопытстве. «Хорошо мам». «Отец как всегда переживал. Не могла бы ты быть к нему немного снисходительнее дорогая? Ты же знаешь как он относится к твоим прогулкам с Сергеем». «Мам давай не будем начинать этот разговор, хорошо?». Дверь отворилась, и в комнату вошла Мила, облачённая в платье цвета золота длинной до пят, на миниатюрных запястьях красовались украшения, инкрустированные множеством драгоценных камней, густые вьющиеся волосы были собраны в хвост, обнажая изящную шею. «Она просто идеальна, а когда было иначе?», – подумала она, глядя на мать, и сделала это слишком громко. Мила вопросительно вскинула бровь. Она подошла чуть ближе и погладила её по щеке. Ариша любила, когда мать так делает, это движение напоминало детство, выражало необъятную любовь, которую она ей дарила и продолжает дарить. А ещё этот жест был символом надежности и давал ощущение защищенности. «Ты даже не представляешь насколько ты прекрасна моя дорогая. Ты взяла всё самое лучшее от меня и от твоего одарённого природой отца». Голос матери звучал в её голове, успокаивал, ласкал, будто качая и напевая любимую песенку.
– Да, знаю. Но у меня нет и меньшей части той силы, которой обладает отец. По иронии судьбы дочь самого миссия может лишь исчезать.
– Ты же слышала, что говорил по этому поводу твой дед? Сила проявляется в полной мере лишь в момент семнадцатилетия. Подожди ещё немного, это уже завтра.
Она не знала что ответить и просто кивнула. Мать заулыбалась прекраснейшей из улыбок.
– Киваешь как твой отец. – И обе они весело расхохотались.
В комнату вошёл Фарагор, прерывая их единение. Его стремительное, бесшумное приближение Ариша почувствовала задолго до самого появления. По сути эмоциональная связь заключалась не только в том, что они чувствовали настроение друг друга. Как только один из них принимал решение, другой уже знал какое именно. С самого её детства они были неразлучны, как сиамские близнецы. И даже сейчас не нужно было слов, она знала желания своего любимого, единственного деда, прочитав их в глубинах его красных, сверкающих глаз. Мила поцеловала её в макушку и удалилась, уступая ему место, но всем своим видом показывая, что делает это неохотно. Она ревновала её к деду, и Ариша знала об этом, стараясь не усугублять их и без того временами натянутые отношения. Меньше всего ей хотелось, чтобы кто-то ругался в их доме. Дед приблизился к ней, улыбка обнажила острые зубы. Секунду, другую он улыбался, затем воздух вокруг него заблестел искрами, и перед ней предстал человеческий мужчина преклонных лет с сединой в волосах. Единственное, что не изменилось – цвет глаз, жутко взирающих на неё с красивого, человеческого лица. Она ахнула от восторга. «Дед это потрясающе!». Он подошёл ещё ближе и крепко обнял её. Почему-то слёзы навернулись на глаза. Всё то напряжение, которое не давало расслабиться ей в последнее время, все те мысли, съедающие изнутри, ушли и растворились благодаря ему. Она конечно же любила отца и мать, но с ним у них было гораздо больше, чем любовь, они были одним целым – как будто когда-то давным давно одну душу разделили надвое, и вот спустя тысячелетия одна половина наконец отискала другую. Всю её непродолжительную жизнь она существовала в тени великого отца и прекрасной матери, и мысли об этом порой угнетали, ведь она очень боялась разочаровать их, обладая одним ничтожным, по её мнению, даром. Ночи напролёт она молилась всем известным человеку богам, чтобы у неё появился хоть какой-нибудь полезный дар, и желательно помощнее, чтобы всех удивить и шокировать. Она мечтала об этом так часто, что иногда переставала понимать, где заканчивается иллюзия и начинается реальность. Желание убежать подальше из дома происходило по большей части из за этих мрачных мыслей и крепло с каждым прожитым днём. Единственное, что удерживало – это он. Даже когда она просто думала о побеге в его присутствии, слёзы сами катились по юным щекам. Он чувствовал её настроение, знал, что она замышляет.
– Не торопись искать приключения. Знаешь, ты всё это ещё успеешь. Столько времени впереди. – Он погладил её по волосам, и она зажмурилась посильнее, чтобы не разрыдаться.
– Что ты скажешь если завтра во мне не проявиться супер дар?
– Я скажу, что лучший из даров, который я когда-либо видел, стоит прямо передо мной. – Она наконец дала волю слезам, опустив голову к нему на плечо.
– Отец расстроится. – Всхлипывала она.
– Твой отец любит тебя Ари. И всегда будет любить несмотря ни на что. Также как и я. Также как твоя мать.
– Я знаю…Просто я хотела быть…
– Просто будь собой милая. И не торопись покидать родной дом, хорошо?
– Хорошо. – Он улыбнулся, и она ему ответила тем же.
Затем он принял свой обычный облик, который нравился ей гораздо больше, и оставил её одну. Она плюхнулась на кровать, всколыхнув воздух, поднявший вверх немного пылинок, которые теперь кружили в свете лучей, проникающих в комнату через окно. Она думала об отце и его вечных нравоучениях, о дедушке, которого совсем не хотела покидать, понимая, что будет невыносимо сильно скучать именно по нему, о матери всегда и во всём правильной и непревзойдённой, о Сером, который не сводил с неё голубых глаз. И как это она раньше не замечала, что они цвета неба? «Нужно немедленно выкинуть его из головы», – подумала она и затрясла ей из стороны в сторону, помогая ему оттуда выскочить и раствориться в пространстве. Конечно, жаль будет расставаться с ними, также как и с остальными родными, знакомыми. «Но здесь слишком скучно, уныло». Изо дня в день одно и тоже, вот уже несколько лет не происходило ничего интересного, не считая местных сплетен конечно же. Нечего было и думать, она решила это давным давно и сделает так, как задумала. Видимо тяга к приключениям досталась ей от отца.
Пришло время ужина, и она спустилась вниз. За большим столом собрались все, одно лишь её место подле отца всё ещё пустовало. «Он выглядит бледнее обычного, что-то произошло или это потому, что он не выходит из своей подпольной лаборатории? Ему нужно отдохнуть». С другой стороны от него всегда восседала мать, следом за ней бабуля, дед, дядя Барс, Никита, Серый, Казах с Марго, их маленький сын, названный в честь миссия, их внебрачный сын Серёжка, являющийся ей ровесником, и замыкала процессию Виктория – дочь доктора. Его считали героем, потому как он погиб, сражаясь и защищая её. Вика была довольно близка ей, но большую часть времени пребывала в своём тесном мирке, в который никого не впускала и порой странно смотрела на неё отсутствующим, пустым взглядом, пугая до чёртиков.
– Макс, ну как там твои эксперименты? Что-то ты сегодня бледноват! Говорил я тебе давай отстреляем мертвяков да и дело с концом. – Казах говорил с набитым ртом, раздражая Марго, периодически толкавшую его в бок.
– Мой друг, мы же не животные, все твари на Земле имеют место быть. – Голос отца звучал слабо, похоже все силы уходили на то, чтобы справляться с едой на тарелке. Они с матерью обеспокоенно переглянулись.
– Гуманизм погубил нашу планету. Все гуманисты долбанные… – Он не успел закончить фразу, Марго закрыла ему рот рукой, за столом все засмеялись, а он надулся и порозовел.
Остаток ужина проходил в тишине, изредка нарушаемой матерью, задававшей кому-нибудь скучные и бесполезные вопросы. Серый в упор смотрел на Аришу, заставляя её чувствовать себя некомфортно. Когда все наелись и разговоры успели наскучить, то попрощались и отправились спать. Она чмокнула отца и мать перед сном и не спеша пошла по извилистым коридорам в сторону своей комнаты. Их было великое множество, но она никогда не терялась, потому что знала это место довольно давно. Осталось всего два поворота, и горячая ванна смоет с неё остатки ещё одного ничем не примечательного дня. Внезапно из за угла появилась фигура. Из за темноты, полностью поглотившей силуэт, она не сразу поняла кто это. Он быстро оказался рядом, сильные руки впились в талию и прижали к стене, она не успела даже испугаться. Он не медлил ни секунды, и она ощутила на своих губах его губы. Он целовал её страстно и жадно, щетина щёк царапала, оттеняя приятные ощущения от поцелуя. Он тяжело дышал, тело было напряжено, руки ласкали её настойчиво и дерзко, как будто не знали где именно больше всего им хотелось бы остановиться. Она задыхалась от нахлынувших чувств и должна была остановить его, но не могла. Сгорая от желания, она обвивала его шею руками, запускала их в волосы. «Это неправильно. Он ведь мой друг и совсем не подходит мне», – стучало в голове. Но внутри всё взрывалось и испепеляло. Тело, не знавшее ласк, горело и подчинялось его натиску. Ощутив насколько он распалился, она понимала, что назад пути уже нет. И тогда, она почувствовала намерение деда, который принял решение и направлялся сюда. «Ну конечно, он почувствовал мои эмоции». От одной мысли об этом она густо покраснела. Всё ещё сходя с ума от близости, она сильно толкнула Серого в грудь. «Уходи! Дед идёт сюда!». Он как-то отчужденно смотрел на неё и часто моргал. Она вдруг поняла, что впервые сказала что-то у него в голове, раньше ей такое проделывать не удавалось. Тогда он быстро чмокнул её в губы и побежал по коридору в противоположную сторону, а она, растрепанная и запыхавшаяся, преодолела два поворота и оказалась в своей комнате. Сделала она это как нельзя вовремя, потому что в дверь сразу же постучали. Конечно же, дед не поверил в невинную историю о том, как она мирно и одиноко спала, но виду не подал. Когда он ушёл, она пыталась переварить события, произошедшие с ней накануне, и придумать каким образом научиться отгораживать от него эмоции, ведь то, что он ощутил сегодня было слишком личным, и находиться рядом с ним ей теперь будет стыдно. И Серый. Ей было так хорошо и приятно, что она даже сама себе побоялась в этом признаться. Медленно она скользнула в сон, думая о нём, и улыбка застыла на её губах.
Утро разбудило пением птиц за окном, и она сладко потянулась в кровати. Отец говорил, что раньше птицы выглядели иначе, но не осталось ни одного тому подтверждения. Не изменилось только одно, они всё ещё пели. Ариша села в кровати, в полдень она станет совсем взрослой, по меркам «старо-землян» совершеннолетие наступало в семнадцать. Помимо того, что ощущение взросления приятно кружило голову, от него был ещё один несравненный плюс – теперь она сможет делать всё, что захочет. Вот почему отец так нервничал, ему было нелегко отпускать свою девочку в большое свободное плавание, хотя бы потому, что он всё ещё считал её ребёнком. «Но я уже не ребёнок». Она констатировала этот факт, улыбаясь во весь рот. Позже она поймёт, что ещё никогда так не ошибалась, желая повзрослеть как можно скорее. Но это будет потом, а сейчас она наслаждалась солнечным утром и особенным для неё днём. Дверь в спальню приоткрылась, первыми в проёме появились цветы, затем отец. Он выглядел лучше, чем вчера. «Доброе утро принцесса. С днём рождения!». Цветы были необыкновенной красоты, напоминавшие тюльпаны, но при этом переливающиеся всеми цветами радуги. Она взяла букет и вдохнула чудный лесной аромат, один из её любимых. «Спасибо папочка». Она вскочила с кровати и крепко обняла его.
– Одевайся и пойдём прогуляемся перед завтраком.
Она привела себя в надлежащий вид, оделась и отправилась вместе с ним, петляя подземными коридорами. Они шли продолжительное время, и она начала понимать, что никогда ещё не была в этой части подземки. Вскоре они вышли на улицу совершенно с другой стороны здания, отсюда где-то вдалеке можно было услышать шум оживлённой главной. Она вопросительно посмотрела на отца. Он молчал какое-то время, а она не осмеливалась нарушить тишину. Глубоко и устало вздохнув, он повернулся к ней лицом.
– Когда мне было семнадцать лет я не обладал силой. Отец блокировал всё, стерев мне воспоминания, и мне приходилось полагаться только на человеческие качества довольно долго, но тогда так было нужно. Я и подумать не мог, что когда-нибудь стану тем, кто я есть. Я обрёл силы после того как встретил твою мать. Она будто пробудила их ото сна. Не хочу, чтобы ты думала, что не достойна меня. Знай, ты лучшее, что со мной когда-либо случалось, и я полюбил тебя задолго до твоего появления на свет. – Отец впервые говорил с ней об этом, это и поражало и огорчало одновременно. – Не нужно стараться получить какой-то сильный дар, у тебя и так есть всё, что нужно. – И он положил руку ей на то место, где располагается сердце. – Здесь внутри. – Немного помедлив, он продолжил. – Я знаю, что ты хочешь уйти. Конечно же я считаю, что это опасно и ты слишком молода, но не стану вставать на твоём пути. – Ариша открыла от удивления рот. – Ты не всегда закрываешь мысли от матери. – Он пожал плечами и грустно улыбнулся. – Запомни этот коридор, через него ты покинешь дом тогда, когда пожелаешь. – Она ещё раз крепко его обняла.
– Спасибо пап.
– Просто помни, что я люблю тебя, это будет неизменно всегда.
– И я тебя люблю пап.
Немного полюбовавшись диким лесом, они незаметно вернулись обратно. От счастья у неё в груди появилось странное ощущение легкости. Она поверить не могла, отец был на её стороне, но также прекрасно понимала, что ему за это здорово достанется от матери.
Зал для аудиенций был украшен живыми цветами и яркими лентами, на столе красовалась пурпурная скатерть и множество блюд на любой вкус. Потихоньку зал наполнялся людьми, поздравлявшими её с Днём Рождения и преподносившими подарки. Мать легко и грациозно подошла и поравнялась с ней, и, не поворачивая головы, заговорила любимейшим из её способов. «Знаю как ты не любишь, когда я лезу в твою жизнь, но я твоя мать и считаю нужным делать это ради твоей же безопасности. Ни о каких путешествиях и речи быть не может!». «Мам почему бы тебе не запереть меня в клетке? Так было бы гораздо проще!». Она сверлила мать глазами, но та не желала встречаться с ней взглядом. «Интересно, что сподвигло тебя ослабить внутреннюю защиту и позволить прочитать твои мысли? Может быть тот небольшой сексуальный опыт в коридорах?». У неё пропал дар речи. «Идиотка, расслабилась. Она всё узнала и попытается шантажировать». Такого удара она от неё конечно не ожидала. Что бы не происходило между ними, она всегда уважала и ценила её, и не могла даже представить, чтобы та опустилась до чего-то гнусного, вроде шантажа. «Не понимаю о чём ты». «Естественно. Посмотрим, что на это скажет твой отец». Ариша была в ярости, лицо покраснело, кулаки сжались, тело напряглось настолько, что готово было вот-вот лопнуть. «Нужно расслабиться, нельзя выдать эмоций». Она хотела ответить, но та уже удалилась в другой конец зала и оживлённо беседовала с Казахом. Осторожно обойдя всех собравшихся, к ней приблизился Серый. Он кивнул и вложил ей в руку маленькую коробочку.
– Открой, когда будешь одна, – шепнул он ей на ухо и отошёл в сторону, дабы не привлекать лишнего внимания.
Она аккуратно убрала коробочку в карман. Гости радостно общались, предвкушая застолье, но ей было не до них. Через пятнадцать минут в ней должно было открыться что-то новое или же нет, тогда дар исчезать станет единственным напоминанием о том, что она принадлежит к этой сверхъестественной семейке. Напряжение нарастало. Отец улыбался и это немного успокаивало. Дед был рядом, ощущая её смятение. Она всё же стала мерить шагами зал, устоять на месте было слишком трудно. Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два. «О Господи! Сейчас свершиться!». Один. Зал взорвался аплодисментами. «С Днём Рождения Ари!». Визг и улюлюкание толпы стояло в ушах, голова кружилась, картинка подрагивала. Внутри внезапно разлилось тепло, обволакивая внутренности, растекаясь по венам. Она чувствовала прилив силы, как клокочет и собирается из каждой клеточки её существа невероятная мощь. Всё теперь предстало в ином свете, в мельчайших подробностях, даже крупинки пыли, парящие в воздухе, казались чём-то отделённым и в тоже время были частью всего. Она стала единым целым и неделимым со всем, что её окружало, словно сама была всем. Толпа затихла и с восхищением или с ужасом смотрела на неё, она не могла разобрать. Только сейчас она заметила, что парит в воздухе. Спохватившись, она потеряла то состояние гармонии и плюхнулась вниз, больно ударившись об каменный пол. Серый тут же оказался рядом и легко подхватил её на руки, словно она ничего и не весила. Его сильное мускулистое тело била мелкая дрожь. Он смотрел ей в глаза как-то по новому, с неподдельным интересом и в тоже время с опаской.
– Тебе больно? И твои глаза Ари. Они горят.
– Я в порядке. В каком смысле горят?
Кто-то передал зеркальце. Заглянув в него, она вскрикнула от неожиданности. Глаза и правда сияли ярким красным светом. «Сосредоточься и отпусти силу». Это был дед. На его лице застыло радостное выражение. Как только она немного успокоилась, замедлила пульс, глаза приняли обычный серый оттенок, а сила вновь растеклась по клеткам её организма. Люди громко перешёптывались, обсуждая случившееся. Ей совсем не хотелось там больше оставаться. Серый понял её без малейших знаков или намёков. Как только все отвлеклись на дядю Барса, демонстрировавшего дар телепортации, они улизнули из зала.
Они молча вышли на улицу и очень скоро оказались в лесу на их излюбленном месте.
– Откроешь подарок? Теперь можно. – Сказал он нежно и слегка погладил её по щеке.
Она немного помедлила и достала из кармана коробочку. Когда она открыла её, то от удивления не могла промолвить ни слова. Там лежало колечко, выкованное из золота, по верхнему ободу располагались три драгоценных камушка: красный, зелёный и белый. Они переливались в лучах солнца. Серый аккуратно взял колечко и с любовью посмотрел ей в глаза.
– Ари. Я люблю тебя с того самого дня, как ты появилась на свет…И я знаю, что ты также чувствуешь ко мне что-то…Будь…
Она не дала ему закончить фразу, закрыв ладонью рот.
– Я не готова! Я не знаю, что чувствую! Это не справедливо!
Он не хотел принимать отказа и поцеловал её, как ей показалось, довольно грубо. Гнев окутал её изнутри, и волна силы ударила его в грудь, отбросив в ближайшее дерево, которое раскололось от удара надвое. Она закрыла сознание, понимая, что присутствие деда сейчас не решит её проблемы, а скорее наоборот. Опомнившись, и с трудом уняв в себе желание крушить всё вокруг, она подскочила к нему. Он не сильно пострадал, парень на редкость крепкий попался и это не могло не радовать. Так, пара синяков и кровь, голова нуждалась в нитке с иголкой. Инстинктивно она приложила к ране ладони, и они тут же загорелись красноватым свечением. Рана затянулась за считанные секунды прямо у неё на глазах. Серый открыл глаза и медленно заморгал. Его мысли нескончаемым потоком пронеслись у неё в голове. «Ох! И угробит же меня эта любовь». Ариша заулыбалась. Теперь, когда угроза была устранена, ей это казалось даже забавным. Значит в её совершеннолетие открылось по меньшей мере три дара, и один из них был в точности как у матери, не терпелось опробовать его на ней. «Интересно, если я поцелую её ещё раз она меня всё таки прикончит?». Она засмеялась заливисто громко и чмокнула его в щёку. «Слушай Серый. Давай не будем торопиться, хорошо?». Он кивнул, при этом выражение лица у него было недовольное. Солнце торопилось зайти за горизонт, и они тоже засобирались домой. По дороге он всё никак не мог понять как это его голова выдержала такой мощный удар и не столь удачное приземление, но она не стала раскрывать ему правду, пусть это будет козырем в её рукаве. Да и кому хочется быть для мужчины открытой книгой?
Как только она переступила порог, гости со всех сторон обступили её. «Зря надеялась, что они разойдутся к этому времени». Удовольствия пьяные от местного самогона лица не доставляли. В голове шумело от их мыслей и это мешало сосредоточиться. К тому же мысли многих были противными и непристойными. Дед обнял её за плечи. «Научись закрывать их для себя. Иначе сойдёшь с ума». «Как ты закрываешь от меня свои?». Он улыбнулся. «Ты слишком быстро выросла моя дорогая. Я был практически на сто процентов уверен, что ты унаследуешь дар своей матери». «Не говори ей об этом. Хочу сделать сюрприз». Она подмигнула, и они расхохотались так громко, что десяток гостей сразу умолкли и таращились в их сторону. «Потренируемся с силой завтра. До отъезда ты должна научиться себя защищать». Она кивнула. Отгородившись от мыслей гостей, она сосредоточилась на матери. Как только желание проникнуть в её голову возросло до предела, она начала слышать некоторые обрывки. Почему она не может читать их в полной мере? «Так ведь ничегошеньки не разобрать». Видимо мать защищалась на подсознательном уровне или же её умение было недостаточным для подобного рода экспериментов. Приблизившись незаметно, и сделав вид, что интересуется праздничным столом, она попыталась вновь. «Где же его черти носят?! Как всегда копается со своими трупами! Ну сколько можно?!». Мать была в бешенстве, и она ощущала её гневное, нестабильное настроение. Затем она собрала силу, сконцентрировала и направила на её сознание. Она не знала как это должно работать, просто прислушалась к себе и всё получилось с первого раза. Перед глазами мгновенно заплясали картинки. Красивая, маленькая девочка с вьющимися волосами держит за руку светловолосого мальчишку, нежность прикосновения, громкое биение сердца. Девочка стала побольше, домик на дереве, тот же мальчик, они читают какие-то книжки и смеются. Его глаза. Как они прекрасны. Неловкое касание руки, ощущение теплоты. Картинка сменилась. Дед, только помоложе, катает их на машине, спереди сидит её папа. Непринужденная атмосфера, любовь и радость, царящие в сердце. Это чувство вдруг быстро сменилось отчаянием, скукой разъедающей душу, безутешные слёзы лились по тому самому мальчику с удивительными и родными серыми глазами. «Это же папа! Но, что произошло? Отец что-то говорил про то, как его заставили всё забыть. Значит и её он тоже забыл». Ей наскучило грустное воспоминание, и она пожелала пролистать его, но мысленно переборщила и мотнула слишком далеко. Следующая картинка открылась взору. «Старо-землянин» уродливый, высокий и мощный, сверкая злобными красными глазами, набрасывается на неё, она кричит и откидывает его волной силы, но это только развеселило урода. Мерзкий хохот, звенящий в ушах, состояние обреченности, неминуемого насилия и смерти. И тут её резко выбросило оттуда. Жёстко мать одёрнула её за руку и потащила за собой. «Ох, и достанется же мне!». Дед хотел было заступиться, но встретился с ледяным взглядом Милы и сразу поник. Через секунду они уже были в другом конце зала. Она гневно сверлила дочь глазами.
– Так вот значит какой дар ты обрела? Я безумно рада, что ты обзавелась новой игрушкой и наконец перестанешь ныть моя дорогая! Но ты не имеешь никакого права лезть в мою голову! – Ариша переборола свой первобытный страх.
– Как и ты в мою мама! – Она тяжело дышала, пытаясь побороть желание убежать обратно в лес.
– Ты вся в своего отца! Одни лишь нервы от вас обоих!
И тогда она вдруг заметила какой встревоженной и уставшей выглядит её мать.
– Прости меня мам. Что-то не так?
– Твой отец беспокоит меня и очень сильно. Боюсь он опять играет со временем…
– Что это значит?
– Да нет ничего. Не беспокойся об этом. У меня всё под контролем. – Сказала она, осекшись. Ариша кивнула и не стала расспрашивать её, хоть и не была уверена в том, что так оно и было на самом деле.
Праздник подошёл к концу, но отец так и не появился больше в зале. Ариша тревожилась и хрустела костяшками пальцев, ловя недовольные взгляды. Гости уже начали расходиться. «Ну наконец-то!». Суматоха жутко выматывала. Переживания волнительного дня тяжелым грузом легли на плечи, придавливая к земле, умоляя тело об отдыхе и неге. Но тяжёлые мысли не давали расслабиться. Она не стала прощаться с гостями, а тихонько ускользнула и направилась в лабораторию отца, хоть он и не раз запрещал ей туда ходить. Найти нужный коридор было не так уж и просто, потому как он был засекречен. Но для неё это не составило особого труда. Отворив со скрипом ржавую металлическую дверь, она оказалась в просторном холле, за которым начинались стеллажи с различными банками, в которых хранились образцы, где-то тканей, где-то камней. Не успев достигнуть нужной комнаты, она уловила их разговор, и поразилась этому, ведь фактически это было подслушиванием приватного, внутреннего разговора, она не знала никого кто обладал бы подобным даром. Да и кто признается, что может узнавать тайны других, тогда это перестанет быть полезным. Её настолько заинтриговала новая способность, что она решила не торопиться с появлением. «Я так рад тебя видеть! Столько лет прошло! Знаешь, я и правда скучал по твоей предательской заднице!». Они хохотали. Это была женщина, определённо, её выдавал не только тембр голоса, но и флюиды исходящие от неё, каким-то образом Ариша чувствовала и это. «Ах, друг мой! Надеюсь ты простил мне мою слабость? Знаешь, ведь мы с ним женаты, и он оказался не таким плохим мужем и отцом как ты мог бы подумать!». «Отцом! Поздравляю!». «Да, у нас сын. Мы назвали его Зир, что по нашему означает «могущественный»». «Дай угадаю кто из вас выбирал это имя». Хохот вновь наполнил сознание. «Кстати, мой мальчик ровесник твоей дочери, мы взрослеем немного раньше, так что неделю назад ему исполнилось семнадцать». «Не думаю, что ты вернулась на Землю для того, чтобы сосватать сына». Голос отца звучал настороженно. «Да, ты прав, у нас на планете кое-что происходит Макс. Есть определённая группа наших, они называют себя повстанцами…». Ариша задела одну из склянок на стеллаже, дребезг стекла разнесся по помещению, и ей не оставалось ничего кроме как робко войти в комнату.
– Эй, пап. Я просто хотела убедиться, что с тобой всё в порядке. Здравствуйте. – Она застыла на месте, увидев его собеседницу.
Обладательницей приятного, ласкового голоса оказалась «старо-землянка», высокая и гибкая, и на лицо в отличие от многих других очень даже миловидная. Она смотрела на Аришу сощурив глаза, блестящие от интереса.
– Как ты выросла. Я помню тебя совсем малышкой едва переставляющей ножки. Теперь же передо мной юная леди, правда с отсутствием манер и безмерным любопытством. Впрочем это у тебя от матери. Что ж, меня зовут Сильва, приятно познакомиться.
– В свою комнату быстро! – Закричал отец, взбешённый её выходкой, вокруг него начала потрескивать сила, так он был зол.
Дважды повторять ему не пришлось, её как ветром сдуло из лаборатории. Сильва. Она никогда раньше не слышала о ней. Оказывается у родителей были свои тайны. «Как тот урод из воспоминаний матери. Бррр». Она затряслась от отвращения, вспомнив его лицо.
Кровать мягкая и приветливая встретила её пуховыми объятиями, и она сразу же провалилась в сон без сновидений.