И. Ф. Крузенштерн. МОРЕХОДНАЯ ИНСТРУКЦИЯ, ДАННАЯ ЛЕЙТЕНАНТУ ФЛОТА КОЦЕБУ, КОМАНДИРУ КОРАБЛЯ «РЮРИК»
Период первый. Плавание по Южному океану
Время отплытия из Кронштадта должно быть назначено на середину июля месяца (нового стиля, мною здесь всегда употребляемого), чтобы ко времени равноденствия (22–23 сентября) корабль мог достигнуть Атлантического океана, а если возможно, то и стран, в которых господствуют пассатные ветры. Это особенно нужно для вашей безопасности; потому что во время равноденствия в странах северных часто случаются очень жестокие бури, которые в тесных морях, таких, как Северное море и Английский канал[1], могут быть опасными. Но даже если не случится никакого особенного несчастья, корабль может легко претерпеть во время сильного шторма такое повреждение, которое окажет вредное влияние на все предстоящее плавание.
Поскольку же успех путешествия главным образом зависит от доброты корабля, то здесь нельзя быть слишком осторожным: надлежит всеми возможными способами оберегать корабль, назначенный к трехлетнему плаванию. Более того, нередко случается, что продолжительные западные ветры, господствующие более в сентябре, нежели в июле или августе, задерживают корабль в продолжение нескольких недель в канале, что, кроме потери времени, сопряжено со значительными издержками. По этой же причине я бы советовал, в случае, если обстоятельства потребуют зайти в какой-нибудь английский порт, избрать для этого Фалмут, лежащий далее к востоку. Ибо из Фалмута можно при всяком ветре выйти в море [2]; а запасаться же всеми потребностями там столь же удобно, как и в других портах. Впрочем, могут, конечно, найтись причины, которые заставят войти в Плимут.
По отбытии из Англии, корабль должен остановиться в первый раз у острова Мадеры или у Тенерифе. Снабдившись там вином и свежими съестными припасами, направляет он путь свой в Бразилию. На этом переходе надлежит только заметить:
1. Что пересекать экватор удобно под 22 или 24° долготы.
2. Что на 3°55' с. ш. и 33°31' в. д. открыты скалы, о которые в 1805 году разбились два английских корабля; скалы эти не показаны еще даже на некоторых из новейших карт, а на Арросмитовой помещены они на 1° далее к западу от места, где действительно находятся; поэтому и надлежит их остерегаться.
3. Мыс Фрио, западная долгота которого определена мною в моем путешествии 41°36', находится по новейшим наблюдениям под 41°51'; но на верность этой последней долготы нельзя еще решительно полагаться. Поэтому и надлежит вам стараться определить со всевозможной точностью разность между меридианами мыса Фрио и Рио-де-Жанейро, чего доныне не сделано с потребной строгостью. Поскольку принятая долгота Рио-де-Жанейро основана на астрономических наблюдениях, то и служит оная верным руководством к обретению долготы мыса Фрио.
Поскольку мы имеем в Рио-де-Жанейро посланника, равно как и генерального консула, то для стоянки в Бразилии я бы предпочел этот город острову Св. Екатерины[3], хотя и на этом последнем мореплаватель может снабдить себя всеми нужными потребностями. От вас зависит, куда зайти.
Для обхода мыса Горна надлежит избегать как месяца ноября, так и месяцев марта и апреля: самое лучшее для этого время года: декабрь и январь месяцы. Поэтому и надлежит вам выступить из Рио-де-Жанейро в половине ноября: тогда успеете обогнуть мыс Горн в половине декабря. На этом переходе надлежит вам обратить внимание только на то, чтобы не слишком приближаться к мысу Сан-Жуану[4] во время обхода оного, по причине сильного здесь морского течения. Едва ли имею я надобность упоминать о том, чтобы вы проходили через пролив Ле-Мер[5], разве что при самом попутном ветре, а лучше бы обошли Землю Штатов[6].
Когда вы обойдете мыс Горн и корабль достаточно подвинется в Южное море[7], избежав уже опасности быть снесенным назад сильными западными ветрами, тогда надлежит вам направить курс на север, к заливу Консепсьон[8], находящемуся у берегов Чили. При благополучном плавании корабль вполне может прибыть туда в половине января. В этой удобной и прекрасной гавани вы можете пробыть недели две, чтобы дать людям отдохнуть и приготовиться к предстоящему плаванию через Великий океан. Здесь до́лжно запастись сколь можно бо́льшим количеством свежих припасов, имеющихся тут в большом изобилии, чтобы не иметь надобности приставать в котором-либо из известных архипелагов, как то: к островам Товарищества, Дружбы или Вашингтоновым. Я желаю, чтобы вы взяли в Южном океане совсем новый курс, на котором почти невозможно не сделать новых открытий. Если бы, однако, последовал недостаток в пресной воде, которой нельзя запастись более, чем на 4 или на 5 месяцев, то от вас будет зависеть, к каким из находящихся в близости вашей островам вы пожелаете пристать.
Мы однако же надеемся, что вы не станете наливаться водой на каком-либо известном острове, но что чаще будете иметь случай запасаться как водою, так и свежими съестными припасами на открытых вами самими островах. На это занимательное плавание назначаю 5 месяцев; ибо в Камчатку нет надобности прибыть прежде 1июля, тем более что по достовернейшим замечаниям месяц август – самый благоприятный для исследований в Беринговом проливе.
В первых числах февраля должен корабль выйти из залива Консепсьон. Сперва направляет оный курс свой к острову Пасхи и, буде погода хороша, становится на якорь в Куковом заливе. Со времени путешествия Лаперуза не имеем мы никаких известий о внутреннем состоянии этого острова и о его обывателях, во многих отношениях внимания заслуживающих. Поэтому и замечания об оных, на месте чинимые, без сомнения будут очень занимательны. А как долгота острова Пасхи определена Куком и Лаперузом с большой точностью, то приставание к нему доставит и ту выгоду, что можно там поверить ход хронометров: остров Пасхи будет таким образом служить твердым пунктом, от которого можно будет уже определить по хронометрам долготу островов в последствии времен усматриваемых.
В отдельном сочинении, написанном мною несколько лет назад о существовании так называемой Дависовой земли[9], старался я доказать, что земля эта не может быть островом Пасхи, открытым Роггевейном, но что она находится гораздо далее к востоку, нежели этой последний, а именно между 90 и 95° долготы[10]. Поэтому и поручается вам на пути к острову Пасхи плыть в параллели 27° прямо к востоку, начиная от 90 и до 95° долготы. Вам надлежит также держаться курса к западу до 100-го градуса, чтобы отыскать в широте 26°50' скалу, открытую в 1802 году капитаном Гвинном (Gwynn), бывшим на американском корабле «Вархам»; но как показанная американцем долгота этой скалы 100°41' основана не на астрономических наблюдениях, а на корабельном счислении, то для мореплавания и важно определить долготу ее с точностью.
Точно в широте Вархамовой скалы, но только на 5° к западу, лежит остров, существование которого несомненно, как будет видно далее; тем не менее поручаю я вам отыскать его; и так как курс ваш к острову Пасхи и без этого направлен к западу, то эти поиски не причинят вам никакой потери времени. Остров этот, вероятно, не показан ни на каких других, кроме испанских карт; а потому следующее об открытии его известие, почерпнутое мною из новейшего ж доныне еще очень редкого испанского творения,[11] не может не быть любопытно для море-плавателя.
Дон Иосиф Мануель Гомез, капитан корабля, принадлежащего купеческой компании в Лиме, открыл 18 октября 1805 года. под 26°28'57'' южной широты, и 93°9'46'' западной долготы от Кадикса (105°26' W от Гринвича) небольшой остров, длина которого в направлении от OSO к WNW простиралась на 3/4 мили, а ширина составляла полмили; остров этот не высок, и не может быть усмотрен далее, как на расстоянии 20 миль. Восточная его сторона окружена скалами, а на SW-стороне видны остатки разбитого корабля. При подходе к острову с юга первоначально кажется, будто он состоит из двух островов. Капитан американского корабля «Пилигрим» показал, по возвращении своем в Каллао 16 марта 1806 года, что остров тот и им был усмотрен. При всем том Дон Иосиф Салес Валдес был первый, кто открыл этот остров 23 августа 1793 года, по каковой причине Эспиноса и назвал его: Isla de Sales y Gomez. Определенная Гомесом долгота основана на нескольких очень удачных наблюдениях расстояния Луны от Солнца, измеренных за 34 часа до усмотрения острова.
От острова Пасхи вы возьмите такой курс, какой позволит усмотреть остров, названный капитаном Картером островом Питкерн, о котором полагают, что он есть тот же, который Квиросом[12] назван Encarnacion (Воплощения), что, однако, кажется, мне очень сомнительным, как я это докажу в другом месте. Положение острова Питкерн определено в 1814 году на английском фрегате «Бритон» под командой капитана Стенса (Staines): 25°04' S и 130°25' W. Поэтому приближение к этому острову казалось бы ненужным для определения долготы его; но есть другое обстоятельство, которое заставляет желать, чтобы вы его посетили. Во время пребывания моего в Англии узнал я, что капитан Стенс нашел на том острове 40 человек, потомков тех матросов, которые, предводительствуемые будучи неким Христианом, взбунтовались на корабле «Баунти», бывшим под командой нынешнего адмирала Блая (Bligh) (посланного, как известно, в 1701 году для доставления хлебного дерева в Западную Индию), и овладев кораблем, высадили начальника.
Совершив таковое злодеяние, возвратились, они в Отагейту [на Таити]; но, опасаясь быть там отысканными, отправились вместе с некоторым числом отагейтских женщин в море с намерением поселиться на каком-либо неизвестном острове и таким способом укрыться от поисков английского правительства. Судьбою были они занесены на остров Питкерн, где они решились оставаться, невзирая на то, что претерпевали недостаток во всем, даже и в пресной воде. Вскоре по прибытии их туда, большая часть англичан умерщвлена была отагейцами; капитан Стенс нашел в живых только одного, по имени Адамс, и тот сам предался ему тотчас в руки и просил даже капитана отвезти его в Англию, для заслуженного им давно наказания за его преступление.
Стенс, удостоверившись однако же, что он очень порядочно управлял всей колонией и что жители чрезвычайно к нему привязаны и признавали его своим начальником, не только оставил его при них, но и снабдил многими потребными для них вещами. Очень любопытно бы было иметь более обстоятельные сведения об этой английской колонии; поэтому и желательно, чтобы вы побывали на этом острове, если только это не воспрепятствует исполнению других вам данных поручений.
Капитан Бурней[13] говорит в хронологической своей истории об открытиях в Южном море, что остров Encarnacion (Воплощения) лежит под 136°40' долготы: поэтому стоило бы труда следовать по параллели острова Питкерна до 140° долготы, в каковых окрестностях должен также находиться открытый Квиросом остров Св. Иoaнна Крестителя. Но как я почитаю гораздо важнейшим, чтобы вновь отысканы были открытые Шоутеном[14], Ламером и Роггевейном острова, которых после них никто более не находил, то и надлежит вам, когда дойдете до 137-го градуса долготы, то есть до принятого Бурнеем крайнего предела острова Encarnacion, держать прямо к северу и несколько к востоку, чтобы пройти под 15° широты через меридиан 135°.
Когда же отсюда возьмете курс к западу, то очень вероятно, что усмотрите несколько из островов, открытых вышеупомянутыми голландскими мореплавателями. Хотя же положение оных и нельзя определить с ясностью по изданным о тех путешествиях описаниям, тем не менее, однако, существование означенных островов едва ли может подвержено быть сомнению. Об открытиях Роггевейна содержатся особенно многие подробности в сочинении Г. Флерие: «Examen, critique des relations du voyage autour du monde, fait en 1721 et 1722 par l'Amiral Hollandais Roggewein» («Критическое рассмотрение известий о путешествии вокруг света, совершенном в 1721 и 1722 годах голландским адмиралом Роггевейном»).
Из новейших мореплавателей никто не старался об отыскании оных. Во время перехода моего в 1804 году от острова Нукагивы на Камчатку имел я, правда, намерение пожертвовать несколькими неделями на отыскание упомянутых островов; но недостаток в свежих жизненных припасах и встретившаяся внезапно необходимость поспешить прибытием в Камчатку сделали желания мои тщетными. Вторичное отыскание этих островов, особенно же Баумановых (о которых полагали было, что они суть не иное что, как острова Навигаторов[15] (isles des Navigaleur), открытые Бугенвилем[16] и Лаперузом, но мнение это однако же опровергнуто г. Флерие[17]), может признано быть за новое открытие. Поэтому и поручается вам обратить особенное внимание на отыскание этих архипелагов; и если вам удастся найти некоторые из них, особенно же Баумановы острова, то надлежит вам пробыть там несколько дней и постараться собрать обстоятельные сведения об этой купе и об ее обитателях.
Не излишним почитаю присовокупить здесь показание о вычислении Флерие и Бурнеем положения означенных открытых голландцами островов. Каждый из этих сочинителей избрал особенную стезю, по которой старался в вычислениях своих насколько можно приблизиться к истине. Может статься, русскому мореходцу предоставлено решить посредством собственных на месте наблюдений, чьи вычисления справедливее.
Капитан Бурней полагает, что этой последний остров есть тот же, который Бироном[18] назван островом Принца Валлийского[19] (Prince of Wales Island), поскольку, судя по сделанному Шоутеном описанию острова Мух, оный есть из всех островов один, который походил бы на открытый Бироном остров Принца Валлийского. Шоутен говорит, что остров Мух очень велик и имеет направление от ONО к WSW; а Бирон пишет, что остров Принца Валлийского простирается в этом же направлении на 60 миль в длину. В 1802 году усмотрен также в этой стране с корабля «Маргариты» большой остров, получивший название острова Дина (Dean). От вас ожидаем мы, что вы доставите нам основательные о положении этих островов сведения, и особенно исследуете во всей подробности остров Принца Валлийского.
Эти два острова[20] наименованы в 1767 году капитаном Веллисом Boscaven и Keppell; они усмотрены были усмотрены также Лаперузом в 1787 году.
Кажется, что остров этой есть тот же, который капитаном Эдвардсом[21], командовавшим фрегатом «Пандора» в 1791 году, назван Проби, и который по наблюдениям его лежит под 15°55' S широты и 175°51' W долготы. Эспиноза того мнения, что из двух островов, названных Моеллем островами Утешения (Consolacion), лежащий далее к востоку есть тот, который получил от Шоутена наименование острова Доброй Надежды, какового предположения нельзя однако же принять за несомненную истину.
8. Острова Горна усмотрены в 1801 году с английского корабля «Royal Admiral», под командой капитана Вильсона. Он определил положение оных в 14°18' S и в 178°18' W.
Картерет почитал острова эти (которых есть три) за один остров, и назвал этот Sir Charles Hardy Island.
Открытия Роггевейна по вычислениям Г. Флерие:
Из числа открытых Роггевейном островов лежат острова Тинговен и Гренинген далее всех прочих к северу, и именно под 10° широты. Если вам удастся найти оные, то отсюда направьте путь свой к северу таким образом, чтобы пройти через экватор под 180° долготы и чтобы потом пересечь курс, которого держался корабль «Надежда» в 1804 году при переходе из Камчатки в Японию, под 36°30' северной широты. Если будет западный ветер, который в здешних странах большей частью господствует, то надлежит вам держать прямо к востоку, чтобы обрести, если можно, остров злата и серебра, который тщетно отыскиваем был испанцами и голландцами, как в древние, так и в позднейшие времена.
Когда вы достигнете до 190° западной долготы и, следовательно, пройдете 11° от запада на восток, то следует вам оставить дальнейшее отыскание упомянутых островов и плыть прямо на север – на Камчатку, избегая однако же при этом переходе как курса капитанов Кука и Клерка от Сандвичевых островов[22] в Камчатку, так и курса корабля «Надежды» в 1804 году. В широте же 38 1/2° и в долготе 194° надлежит вам обратить особенное внимание на то, не будет ли усмотрена тут земля; ибо признаки ее близости замечены были здесь не только нами с корабля «Надежды», но и капитаном Mерсом.
После двенадцатимесячного плавания, конечно, нужно было бы отдохнуть несколько недель; но позднее время года и предстоящие еще занятия не позволяют употребить на это столь долгое время. Вы сами, без сомнения, удостоверитесь в необходимости пробыть в Петропавловском порту отнюдь не более двух недель, чтобы быть в состоянии отплыть оттуда около 15 июля.
Перед отплытием из Камчатки надлежит вам отправить по эстафете к господину государственному канцлеру[23] подробное о путешествии вашем донесение, точную копию корабельного журнала, все чертежи, карты, наблюдения и замечания естествоиспытателей: словом, все плоды, собранные в продолжение первого года путешествия. Каждому предоставляется на волю запечатать собственной печатью то, чего он пока не хочет сделать известным публике; и всякий может быть уверен, что он, по возвращении корабля, получит в совершенной целости все свои бумаги обратно для дальнейшего их обрабатывания. Ибо поскольку предназначенные в продолжение второго периода путешествия исследования неоспоримо сопряжены с величайшими опасностями, то очень неосторожно было бы не прибегнуть к означенной мере для сбережения собранных дотоле ученых сведений; да я и не думаю, чтобы кто-либо усомнился переслать все, что имеет, когда получает уверение в целостном всего того сохранении.
Если вы найдете в Камчатке алеутов, или коняг, или же жителей берегов Америки, то должны взять нескольких из них к себе на корабль для употребления их переводчиками во время сухопутной вашей экспедиции.
Поскольку исследование это, равно как и обозрение внутренности Америки, должно быть предпринято из Нортонова залива[24], если не будет открыт другой залив, которого положение было бы удобнее и безопаснее Нортонова, то и нужно, чтобы вы заблаговременно с ним познакомились; а потому и предписывается вам посетить этой залив еще в этом году, чтобы изучить его удобство для преднамереваемых изысканий и сообразить, какие предварительные к тому приготовления теперь же учинены быть могут. Сверх того надлежит собрать здесь от обывателей сведения о состоянии внутренних земель, о направлении рек и берегов, равно как и о том, нет ли где больших озер и т. п. Следуя этому начертанию, выступите из Камчатки около 15 или 20го июля и направьте курс ваш прямо к Нортонову заливу. Желательно бы было, чтобы вы на этом переходе остановились на несколько дней у острова Св. Лаврентия[25], который доныне очень мало только известен, и где можно с вероятностью ожидать некоторых приобретений по части естественной истории.
От Нортонова залива направьте путь к Уналашке. Здесь надлежит заметить, что к югу от Нортонова залива имеется между мысом Shoalness и Point Shallow Water пространство более, нежели на 100 миль, которого капитан Кук не только не мог исследовать по причине мелководья и многих мелей, но даже принужден был удалиться от Point Shallow Water, где он нашел только 4 сажени глубины, более нежели на 150 миль от берега; даже и в этом отдалении составляла глубина не более 16, 17 и 20 саженей.
Несмотря на столь значительное отдаление от берега, капитан Кук нашел воду мутной и не очень соленой; а потому и заключил, что в этой стране должна изливаться в море великая река.
Поэтому и надлежит вам стараться, во время плавания вашего от Нортонова залива к югу, подойти как можно ближе к берегу; но если и при всех усилиях ваших не встретите вы возможности обозреть берег со всей нужной подробностью, то надлежит отложить исследование этого пространства до следующего лета, в каковое время оное может быть произведено на байдарах: средство это есть, может статься, единственное к произведению означенного предприятия в действие, как предполагал уже и капитан Кук. Тогда не останется вам ничего другого делать, как только идти в Уналашку, чтобы и тут учинить все нужные к будущему году приготовления, как то: заказать большие байдары для морского, а меньшие для сухопутного путешествия, нанять алеутов для сопровождения вас во время путешествия вашего, собрать все возможные сведения о близлежащей матерой[26] земле Америки – словом, всеми мерами приготовиться к предстоящему исследованию внутренности Америки.
Все издержки в Уналашке, как на тамошнее пребывание, так и на приготовления к путешествию в 1817 году, могут всего надежнее и дешевле произведены быть посредством некоторых взятых из Санкт-Петербурга с собой вещей, как то: разной одежды, табака, водки, пороха, также всяких мелочей, каковы: ножи, топоры, бисер и проч. Находящиеся на острове Уналашке правители конторы Американской компании заблаговременно извещены будут о прибытии туда корабля и получат предписание о доставлении вам всех потребных пособий.
Коль скоро дело это окончено будет, то должны вы оставить Уналашку и направить курс свой к Сандвичевым островам. На этом переходе надлежит вам тщательно наблюдать те места, где некоторыми новейшими мореплавателями замечены признаки близости земли. На Сандвичевых островах нужно вам пробыть по крайней мере полтора месяца, чтобы дать экипажу нужное после 16-месячного плавания отдохновение от трудов. Здесь можете вы также запастись пресной водой на 5 месяцев; ибо статься может, что до прибытия в следующем мае месяце на Уналашку не будете вы иметь к тому случая. Вам предоставляется выбор острова, к которому пристать пожелаете; я предпочел бы однако же залив Каракакоа на острове Овайги, как место пребывания известного Тамеамеа, в службе которого находятся многие европейцы, а особенно англичане, и американцы, из которых некоторые, как Юнг и Давис, стали известными своим праводушием.
Я предполагаю, что «Рюрик» оставит Сандвичевы острова в последних числах декабря месяца. От этого времени до 20 апреля должны вы исследовать острова, лежащие между экватором и 12° северной широты и между 180 и 135° восточной долготы, то есть до Палаосовых островов, известных по описанию капитана Вильсона. Море усеяно здесь великим множеством островов, о которых мы бы очень желали знать нечто больше, чем только их долготу и широту. На означенном пространстве находятся также Каролинские острова[27], о которых сведения наши во всех отношениях очень ограничены.
При исследовании этих островов надлежит вам однако же соблюдать самую крайнюю осторожность. Вы должны приготовиться к тому, что встретите всюду людей вероломных и свирепых; и как корабль ваш невелик и экипаж малочислен, то совершенно ясно, что надобно будет отказаться от многих любопытных исследований, чтобы не подвергаться опасности.
Около 20 апреля должны вы предпринять обратный путь в Уналашку, и если на этом переходе не встретится ничего, что бы вам причинило остановку, то можете очень удобно прибыть туда в половине мая месяца.
Второй период. Исследование внутренности Америки
Я изложу здесь план, который кажется мне лучшим для достижения упомянутой цели; но вы можете от него и уклониться, по мере того как собственная опытность ваша и местные обстоятельства сделают изменения нужными. Нет возможности дать точных предписаний на столь важное предприятие; а потому и предоставляется совершенно собственному усмотрению вашему поступить в этом случае, как за благо признаете для вернейшего достижения предначертанной цели.
Ко времени прибытия в Уналашку байдары будут выстроены, потребное число алеутов будет нанято – словом все, что в прошедшем году заказано было, находиться будет в готовности; а поэтому «Рюрик» и оставит Уналашку без потери времени. Сперва направьте курс свой к заливу Бристоль[28] для точнейшего исследования северной его части. У мыса, названного Куком Calm Point (мыс Штиля), или же у мыса Ньюэнгам экспедиция должна разделиться на две части. «Рюрик», под командой лейтенанта Шишмарева[29] и с частью экипажа, должен идти прямо к Нортонову заливу. С остальной частью экипажа отправьтесь сами на байдарах для исследования вышеупомянутого необозренного Куком пространства между Point Shallow Water и мысом Shoalness. Когда отыскана будет река, которая, по предположению Кука, изливается в этой стране в море, то надлежит освидетельствовать направление ее и измерять ее глубину на пространстве нескольких миль. Для этого дела полезны будут преимущественно меньшие байдары.
Поскольку очень желательно, чтобы осмотрен был весь берег от Аляски до устья реки Бристоль и чтобы освидетельствовано было как направление этой последней, так и все пространство ее до того места, пока она судоходна, вам же самим на то времени не достанет, если экспедиция во внутренность Америки не продлится за половину лета, то и надлежит вам отрядить из Уналашки одного из офицеров ваших для учинения упомянутого исследования, которое также должно произведено быть на байдарах, чтобы ничего из виду упущено не было. Этому же офицеру может даже поручено быть исследование северной части залива Бристоль. По окончании этого дела возвращается он в Уналашку и ожидает там прибытия «Рюрика».
По совершении упомянутого поручения вашего, отправьтесь в Нортонов зунд[30], куда «Рюрик» прибудет прежде вас и где он должен оставаться до окончания сухопутной экспедиции. По прибытии вашем туда отправьте одну из больших байдар в Уналашку с обстоятельным донесением об успехах, какие вы до того времени иметь будете; донесение это должно быть отправлено при первом случае в Санкт-Петербург с опытнейшими же людьми из экипажа вашего и с надежнейшими американцами, окончив таким образом сухопутное ваше путешествие.
От Нортонова залива отправьтесь прямым путем к мысу Лизбурну[31]. Отсюда надлежит вам стараться освидетельствовать направление берега и узнать, как далеко он простирается к северу за усмотренным Куком Ледяным мысом[32], также в какой широте он приемлет направление к востоку. Когда же этой пункт будет определен, то вы не имеете более надобности следовать по берегу, а надлежит вам только продолжать путь свой беспрестанно к востоку. Невозможно предписывать, до которого именно места вы должны простирать свои изыскания на восток. Постоянство и мужество преодолевают многое, и мы знаем из опытов, что величайшие в свете предприятия часто обязаны были своими успехами единственно этим двум качествами. Без сомнения предполагая их в вас, я питаю твердую надежду, что вы счастливо совершите это важное предприятие к славе вашего Отечества и того мужа, на иждивении которого оно производится[33], равно как и к ознаменованию собственного вашего имени. При всей отважности и твердости духа, потребных для такового исследования, нужно однако же соблюдать также надлежащую осторожность, чтобы не подвергать себя и подчиненных напрасной погибели.
Вам до́лжно стараться возвратиться к концу августа в Нортонов залив, откуда вы потом предпримете обратный путь в Уналашку.
Если вы в продолжение первого путешествия узнаете, что какая-либо из рек, впадающих в Северный океан, имеет сообщение с озером, на матерой земле находящимся, или же с другой большой рекой, или если по каким-либо другим обстоятельствам вынуждены вы будете надеяться, что наличие сообщения между обоими океанами не есть совершенно невозможным, то надлежит вам повторить эту береговую экспедицию в следующем году, если, конечно, состояние корабля и команды вам это позволят. Когда же никакой не будете иметь надежды к учинению подобного открытия, то не останется вам ничего другого делать, как приготовляться к обратному путешествию в Европу, утешившись твердым удостоверением в том, что вами ни малейшего обстоятельства не упущено к объяснению предстоящей важной задачи. Это принесет вам, может быть, не меньше чести, как бы и самое открытие искомого сообщения.
Третий период. Возвратный путь в Европу
В половине октября месяца корабль будет находиться в готовности оставить Уналашку. Перед отплытием оттуда должны вы вручить правителю конторы Американской компании донесение к господину государственному канцлеру о сухопутном вашем путешествии, для отправления его при первом случае через Охотск в Санкт-Петербург.
Если во время первого пребывания вашего на Сандвичевых островах сделан вам будет такой прием, что вы можете надеяться простоять там безопасно несколько недель, то отправьтесь от Уналашки прямо к Сандвичевым островам. Пребывание здесь в продолжение нескольких недель освежит вновь команду вашу; сверх того вы сможете запастись здесь провизией на несколько месяцев.
От Сандвичевых островов направьте курс свой к островам Соломоновым. На этом переходе надлежит вам соблюсти величайшую осторожность; ибо вы должны проплыть море, которое, так сказать, усеяно малыми островами и на котором ежегодно делаются новые открытия. Соломоновы острова еще малоизвестны; а потому очень полезно бы было, если бы вы могли употребить некоторое время на исследование этого архипелага.
Карты, находящиеся в атласе, принадлежащем к путешествию адмирала Дантркасто[34], равно как и новейшие карты Арросмита, конечно, лучше всего укажут, какие части надлежит еще поверить; но так как обстоятельное исследование потребовало бы нескольких месяцев, которых вы на то употребить не можете, то и желательно, чтобы вы по крайней мере прошли между островами Санта-Изабелла и Малаита и обозрели с точностью южный берег первого, так [же] как и северную часть того острова, на котором находится мыс Питт[35]. Таким образом довершите вы отчасти то, что адмирал Дантркасто вынужден был оставить без исследования, и мы приобретем бо́льшие против нынешних сведения об этой купе.
Оставив Соломоновы острова, возьмите курс свой сперва на юг от Луизиады[36], а потом, когда обойдете мыс Dе́livrance (Избавления)[37], к проливу Торрес. Крайние опасности, с которыми сопряжено плавание между Новой Голландией[38] и Новой Гвинеей, требуют величайшей осторожности. Превосходные карты капитана Флиндерса послужат вам лучшим путеводителем и укажут те места, которые требуют еще подробного исследования.
По совершении этого труда можете вы избрать Купанг на острове Тиморе местом для отдохновения. Вы не имеете надобности прибыть сюда прежде исхода февраля месяца; а потому согласно с тем и можете располагать временем на исследование Соломоновых островов, Луизиады и пролива Торреса.
От острова Тимора отправьтесь либо к мысу Доброй Надежды, либо к острову Св. Елены, как вы то сами за благо признаете. На этом переходе имеете более всего остерегаться, чтобы не приближаться к островам Иль-де-Франс и Бурбон[39]. Ибо из опытов известно[40], что сильные штормы, свирепствующие на Индийском океане в апреле, мае и июне месяцах, становятся еще жесточе, по мере приближения к означенным островам.
В близости мыса Доброй Надежды часто усматриваемы были скалы, рифы и мели; но они никогда не были исследованы мореплавателями, делавшими подобные открытия. Капитан Горсбург[41] полагает, что многие из них вовсе не существуют и что мертвый кит или рыбная икра, имеющая часто красный цвет, приняты были за мели, а ледяные массы за острова. Желательно, чтобы вы отыскали некоторые из этих опасностей, и буде их действительно найдете, то надлежит вам удостовериться точнейшим образом в их существовании и употребить всевозможное старание к определению географического их положения посредством самых верных астрономических наблюдений. В превосходном сочинении капитана Горсбурга: «Directions for sailing to and from India & China», на стр. 77–80 найдете вы указания обо всех этих опасностях.
Не имею я надобности упоминать более о чем-либо относительно дальнейшего плавания в Европу; ибо оно довольно известно. Между тем однако же должен я заметить, что вам надлежит вести корабельное вычисление с крайней точностью, чего и в продолжение всего путешествия из виду выпускать не следует, чтобы можно было из ежедневного сравнения вычисления с астрономическими наблюдениями определить со всевозможной точностью направление и силу морского течения. Особенно же поручается вам наблюдать это со всей строгостью в странах, где господствуют пассатные ветры и где замечены несходства, в отношении которых мы, вероятно, не можем считать удовлетворительными прежние объяснения, пока число таковых наблюдений увеличится. Вообще, мореходцы еще слишком мало обращают внимания на этот, как для физики, так и для мореплавания очень важный предмет.
Общие замечания
Физические наблюдения возлагаются на вас и на естествоиспытателя. В вас обоих предполагаю я страстную склонность к наукам. А потому, хотя бы наблюдения эти и не относились собственно к должности вашей, однако же я уверен, что, одушевляясь пламенным рвением ко всему полезному, вы обратите на них полное ваше внимание. Если я и почитаю невозможным, чтобы кто-либо мог сравниться с Гумбольдтом[42], то тем не менее пример этого достопамятного мужа служит сильным поощрением, доказывая на самом деле, сколь много совершить может один человек, который, одарен будучи счастливым сложением, вместе с тем соединяет столь благородную наклонность к добру.
Мы ожидаем, что вы будете делать как можно чаще, а особенно на берегу, наблюдения над отклонением компаса и над наклонением магнитной стрелки. Сколь важны опыты над степенью теплоты морской воды в различных глубинах, в том удостовериться можно из сочинения астронома Горнера, помещенного в третьей части моего путешествия; не менее того привлекательны опыты над степенью солености воды в различных глубинах. Не распространяюсь я однако же далее на счет этих предметов, поскольку к этой инструкции прилагается другая[43], относительно мореходной астрономии и физики, сочиненная ученейшим по этой части мужем.
Покойный английского флота капитан Флиндерс приметил во время своего путешествия для открытий совершенно новое свойство магнитной стрелки, и именно, что как отклонение ее, так и румбы различных предметов, наблюденные на одном и том же месте корабля, несколько изменяются, часто даже на 8 или 9 градусов, смотря по тому, какое корабль имеет направление, к востоку ли, или к западу; напротив того, при направлении корабля к северу или к югу такие перемены не случаются, и отклонение и румбы компаса составляют тогда средину того, что найдено было при совершенно восточном или совершенно западном курсе корабля. Капитан Флиндерс нашел явление это очень различным в обоих полушариях. Так, например, в Английском канале, когда корабль держал курс к западу, то западное отклонение оказалось больше, нежели оно действительно есть; напротив того, в Южном полушарии показывал компас, при таковом же направлении корабля, западное отклонение слишком малое, а когда корабль держал курс к востоку, то оно найдено слишком великое.
Сверх того приметил капитан Флиндерс, что при одном и том же направлении корабля переход от величайшей аберрации в одном полушарии к самой меньшей в другом не следовал внезапно, что уменьшение происходило мало-помалу, по мере приближения корабля к экватору. Впрочем, приемлет он магнетический экватор истинным пределом; ибо при наблюдениях магнитной стрелки не примечено здесь никакой аберрации; коль же скоро наклонение магнитной стрелки доделывалось южным, то и начинали увеличиваться различия с противоположной стороны. В Бассовом проливе[44], где южное наклонение столь же велико, как и северное в Англии, различие составляло одинаковое число градусов, но только в противоположную сторону. Это достопамятное и доныне неизвестное свойство магнитной стрелки заслуживает быть подтвержденным несколькими наблюдениями. Точное об этом сведение должно быть чрезвычайно важно, особенно при описи берегов.
Морской барометр по справедливости почитается с некоторого времени необходимо нужным на корабле инструментом. Во время путешествия нашего вокруг света был он нам часто очень выгоден. Инструмент этой особенно полезен для предупреждения злоключений, каким корабль нередко подвергается, когда во время ночи настанет внезапно буря, к которой мореплаватели не приготовились. Хотя мы и знаем, что сильное понижение ртути возвещает шторм, сильный дождь или же грозу, что сверх того высота барометра бывает в нашем полушарии при северном и восточном ветре бо́льшая, нежели при южном и западном, в Южном же полушарии бывает совершенно тому обратное, и что, следовательно, зная действия этого инструмента, можно уразуметь предвещания его о приближающейся буре: но в инструменте этом происходит часто и такие перемены, которые не имеют последствиями обыкновенных после возвышения и падения ртути происшествий, и коим причину не легко будет отыскать.
Так, например, во время путешествия нашего на корабле «Надежда» высота барометра была, при обходе мыса Горна и в Лионском и Охотском морях, в тихую погоду, 5-ю линиями меньшая, нежели в других странах при такой же погоде. Капитан Флиндерс произвел также во время пребывания своего у берегов Новой Голландии некоторые любопытные по этому предмету наблюдения. Сделанные им примечания состоят в том, что у южного и восточного берега означенной матерой земли, также к юго-востоку от залива Карпентариа и в открытом море ртуть опускалась при N– и NW-ветре, и наоборот, у северного берега поднималась при таковой же и даже еще худшей погоде; что SO-ветер, при котором ртуть обычно значительно поднималась у южного и восточного берега, не производил того действия у северного и западного берега; и что ртуть, стоявшая при SW-ветре у южного и западного берега очень высоко, была у восточного берега при подобной погоде ниже и значительно опустилась у северного берега.
Наблюдения над морским барометром редко сохраняются. Нельзя надеяться приобрести удовлетворительных по этому предмету заключений до накопления великого числа таковых наблюдений, учиненных на различных морях, во все времена года, при всех ветрах. Поэтому и рекомендуется вам вести во все время путешествия вашего метеорологический журнал и означать в нем с крайней точностью перемены в высоте барометра по четыре раза в сутки. При сильной качке корабля и сопряженном с ней колебании барометра нелегко определить средину между самым высшим и самым низшим стоянием ртути; но в таковых случаях не до́лжно расстраиваться из-за того, что для достижения цели своей надобно остановиться на несколько минут у барометра.
Само собой разумеется, что господин государственный канцлер имеет право требовать, чтобы по возвращении корабля ничего не было напечатано без его позволения: все, что во время путешествия было написано, составляет неоспоримую его собственность. А потому все журналы, чертежи и карты должны быть отданы тому, кому его сиятельству угодно будет поручить редакцию описания путешествия. И как цель этого столь просвещенного и науки столь страстно любящего мужа отнюдь не может состоять в том, чтобы скрыть плоды путешествия от сведения публики, то и все те особы, которые на основании этого обязательства отдадут труды свои господину государственному канцлеру, могут быть уверены, что эти их труды изданы будут в печати. Но если бы по каким-либо непредвидимым обстоятельствам невозможно было издать полной истории путешествия, то в таком случай обязывается граф Николай Петрович возвратить все бумаги их сочинителям. А чтобы и в этом случае назначить точный предел, то и полагается на это четырехлетний срок, то есть, если по прошествии четырех лет после возвращения экспедиции печатание не будет еще начато, то рукописи отданы будут обратно их сочинителям.
Журналы, чертежи и карты составляют неоспоримую собственность того, на чьем иждивении совершено все предприятие; то же самое разумеется и о собрании редкостей и предметов, относящихся к естественной истории, ботанике, зоологии и минералогии, с тем только условием, что если окажется более трех экземпляров одинакового рода, то излишек этот оставляется в собственность собирателю.