4. Знакомство со Стронвилем
Круглый мраморный зал, по периметру которого стоят колонны, заполнен двенадцатью человекообразными фигурами. Они неподвижны, облечённые в чёрные плащи до пола с капюшонами. Капюшон каждого прикрывает голову, как шлем. Лица не видны из-за недостатка освещения в зале, хотя это ничуть не смущает находящихся там в этом момент. Все стоят по кругу, лица обращены в центр. Отличительным признаком каждой фигуры является борода, которая при недостаточном освящении всё же видна. Бороды отличались цветом, длинной и густотой. Казалось, в таких неподвижных позах по краям двенадцатиугольного рисунка фигуры могли стоять вечно.
– Для чего он здесь? – прозвучал в центр зала вопрос.
– Никто до сих пор не знает, каким образом он проник в Гостлэнд, – ответ не заставил себя ждать, – не говоря о цели прибытия!
– Я предлагаю совету дать возможность мне детально рассмотреть этот случай, – уверенно прервал предыдущего собеседника один из них.
– Для чего нам эта возня, у нас слишком много нерешённых проблем, – возразил ему оппонент. – Угроз и без того нависло очень много, мы не в праве отрывать от дел ни одного из нас.
– Мне необязательно отрываться от дел, я прекрасно понимаю что, сейчас не простое время. Я предлагаю профессора Эйнера, у него на данный момент немного работы, он умеет держать язык за зубами и неплохо справляется с нестандартными ситуациями.
– Что же, в таком случае не думаю, что кто-то будет против, – раздался на этот раз самый спокойный и рассудительный голос.
– Благодарю вас за доверие, – с поклоном и почтительностью, сделав небольшой шаг вперёд, проговорила одна из фигур.
– Теперь прошу предельного сосредоточения на следующем вопросе, – сказала в центр зала фигура, так же спокойно и рассудительно. – Это не терпит отлагательств, придётся мобилизовать все силы и отменить второстепенные программы по развитию и поддержке.
В центре зала в этот момент появилось изображение, спроецированное откуда-то сверху. Овальный экран с белой каймой из энергопотоков демонстрировал каждой фигуре визуальные образы. Спокойный и рассудительный голос комментировал одно изображение за другим, остальные лишь безмолвно принимали эту информацию.
***
Первые проблески сознания приходят после глубокого сна неспешно, а уж глаза вообще не могут открыться без полного контроля над разнеженным телом. Именно в этот момент Филипп и начал неохотный процесс пробуждения: потягивания, потирания глаз и зевания. Глаза ещё не открылись, однако в гостиной уже была слышна утренняя суета матери и запах готовящегося завтрака. Всё как всегда. «Вот это был сон!» – с восторгом первооткрывателя, подумал Филипп. «Эх, жаль, конечно, что он закончился», – с неимоверной досадой продолжил размышлять Филипп, – «надеюсь, когда-нибудь, я опять попаду в Стронвиль. Почему там нельзя было остаться?».
Снизу из гостиной, как и каждое утро, доносились еле слышные голоса. Говорили негромко, чтобы не разбудить Филиппа. Они ещё не знают, что сын уже не спит, а просто-напросто лежит, накрытый одеялом с головой, пытается изо всех сил растянуть пробуждение. Пришел момент вставать, тело начинает побаливать от лежания и не получает удовольствия от проведённого времени в кровати. Откинув немного одеяло, но, не открывая глаз, Филипп решил вставать. «Эх, сегодня ещё и пасмурно… хорошо, что дождя не слышно», – раздосадованно, проворчал Филипп.
– Для нас большая честь встречать вас, профессор Эйнер, – донёсся уже разборчивый голос из гостиной.
– Я очень рад, что меня отвлекли от постоянного пребывания среди книг и лабораторных колб, – отшутился мужской голос.
«У нас гости», – подумал Филипп. Открыл глаза и, оцепенев от изумления, прокричал: «А-а-а-а!..». Тут же закрыл рот обеими руками. «Это же не моя комната! Но как я здесь оказался? Как… Что?.. Не-е-ет…», – тысячи мыслей несутся в голове, но ни одной не найти для успокоения.
– Видимо, наш гость проснулся. С вашего позволения я познакомлюсь с ним и представлю всё и всех вокруг, у меня есть опыт в таких делах, – сказал тот же мужской голос.
– Ура! У нас гость! Мама, а он будет со мной играть? – спросила девочка.
– Эмма, не задавай таких вопросов, это неприлично, – ответила ей женщина. – Да, конечно, профессор, мы будем вам признательны, если вы возьмёте всё в свои руки.
Неспешные шаги по лестнице раздаются всё ближе и ближе к комнате, где в это время Филипп старается собрать свою волю в кулак и как можно разумнее объяснить самому себе, что собственно происходит. «Так, комната не моя, кровать не моя, голоса в гостиной не родительские… тело моё, х-у-х, ну это уже хорошо», – будто подбадривая себя, проводит монолог в собственной голове Филипп. «И что теперь? Быть может, я ещё сплю?» Ущипнул себя – больно. Мельком оглядел себя: на руках небольшие ссадины или ожоги, ступни ног грязные. «Так это был не сон? Не может такого быть…», – Филипп замер, человеческий разум не был теперь тем союзником, который мог бы всё объяснить и разложить по полочкам; поток мыслей прекратился.
Настало время, когда шаги стихли у двери, и после громкого стука в неё, дверь начала открываться. В комнату зашёл пожилого вида мужчина. На слегка морщинистом и доброго вида лице расположились небольшие очки без оправ. Коричневый костюм не отличался особой строгостью и новизной, но при этом прекрасно сидел и не стеснял движений. Волосы с сединой, впрочем, не удивительными для пожилого возраста этого человека.
– Приветствую вас, меня зовут Профессор Эйнер, Эйнер Бенк, – проговорил мужчина и с лёгкостью, не свойственной его пожилым годам, подошел к Филиппу и протянул ему руку.
– Здравствуйте, – ответил Филипп, в свою очередь тоже протянул правую руку. – Меня зовут Филипп, Филипп Ламберт. Я… – и тут мальчик застыл с вопросительным выражением лица и думая про себя: «Надеюсь, что этот профессор, как его там… не важно… разъяснит, что здесь происходит».
– У вас, вероятно, сейчас много вопросов ко мне, однако и у меня вопросов не меньше, – с успокаивающей улыбкой, поддержал разговор профессор.
«Ну, вот тебе, здрасти, он сам ничего не знает», – подумал Филипп, но ничего не ответил.
– Предлагаю всё по порядку: одевайтесь и завтракать, – видя, что мальчик нуждается в указаниях, сказал профессор. Указал на одежду, висящую на стуле. Развернулся и пошел к двери.
– Ах да, вы находитесь в доме семьи Грэй, это вам нужно знать. В курс остальных дел введу после завтрака. Спускайтесь в гостиную, когда будете готовы, – сказал профессор и вышел из комнаты. Теперь шаги начали отдаляться от комнаты и через мгновение были слышны уже лестнице.
Одевать не свою одежду, да ещё и немного странную на вид, не так-то просто, такую носили более ста лет назад. Это единственная мысль, которая пришла в голову Филиппу. С кем там ещё придётся знакомиться? Возможно, там будут девочки, а он в таком виде, – просто ужас. Непонятно, что хуже: быть одетым так, либо вообще не быть одетым. Всё же не стоит незнакомых людей заставлять себя ждать. Наверно, ему расскажут, что он просто потерялся, когда спал. С Филиппом случалось, когда он начинал ходить во сне. Обычно по комнате, максимум по дому. Как, интересно, он не падал с лестницы? А один раз его родители нашли его ночью на улице. Они проснулись от стука и услышали, как открывается входная дверь. Конечно, перепуганные, на следующий день поменяли замочный механизм на более хитроумный. Его не открыть спящему, а по началу иногда и бодрствующему. Таким вот сложным он оказался. Да, вероятнее всего, во сне он ухитрился открыть входную дверь, пошел себе гулять и его приютили соседи, а по утру просто хотят узнать, где он живет, и вернуть домой к родителям. С такими мыслями и изрядно успокоившись, Филипп шагал по незнакомому дому. Пройдя лестницу, оказался в гостиной. Здесь его уже ждали: пожилой мужчина – профессор Эйнер, мужчина с газетой, милая женщина, её лицо ему было знакомо и, видимо, их дети мальчик лет четырнадцати и маленькая девочка. Одежда на них была похожей на ту, в которой был и Филипп. «Хоть за это краснеть не придётся», – отпустило Филиппа.
– Здравствуйте, меня зовут Филипп Ламберт, – бодро представился Филипп. – Я живу в пригороде Лондона, по адресу «Свизилэнд Стрит 18», – как скороговорку выпалил он. Этих данных должно хватить, чтобы вернуть его к родителям. Взрослые переглянулись, пытаясь вспомнить такой адрес и местность.
– Мы прекрасно понимаем, что ты издалека, – ответил профессор. – Ты сейчас в Стронвиле, городской провинции Гостлэнда.
– Стронвиль!.. – почти вскрикнул и тут же замолк Филипп. «Так это был не сон! Не может быть. Но как… ведь…», – и тут исчезли все мысли.
В этот момент профессор понял, что паузу нужно чем-то заполнить и начал всех находящихся в гостиной представлять Филиппу. Неловкость немного прошла, но эта девочка, постоянно смотрела на него, будто первый раз увидела мальчика. Семья Грэй старалась быть раскованной и включить в свой разговор Филиппа, оробевшего и застеснявшегося.
– Выпустили новые виды карт, – прочитал в газете Уилс и, не отвлекаясь, проговорил дальше, – Арк, твой друг Гарольд лучше всех играет в школе, его заинтересует эта новость.
– Он будет рад узнать о нововведении. Карты – это всё, что его интересует. На прошлом турнире Стронвиля он не занял первое место из-за недостатка отличных карт, – гордо за своего друга заявил Арк. – Но к следующему турниру он изрядно подготовил свою колоду. С ним уже боятся играть даже взрослые.
– Мне рассказали что, он позавчера обыграл даже старину Тука, – улыбаясь, сказала Кинси. – Вот мы посмеялись над этим происшествием с его женой.
– Правда, мистер Тук был слегка пьян, – подметил Уилс. – Я следил за партией, но мальчишка и впрямь хорошо играет.
– Ты играешь в карты? – спросила у Филиппа Эмма.
– О нет… – ответил, оробев, вспоминая тот случай в школе с картами и вызовом к директору, Филипп.
– Как я полагаю, нам с Филиппом уже нужно идти, – прервал расспросы профессор. Не нужно, что бы они знали про мальчика много, в целях своей же безопасности. – Мы придём к ужину.
– О да, конечно, – вежливо ответила Кинси. – Мы будем вас ждать.
Профессор проводил Филиппа до двери и вышел вместе с ним на улицу. Здесь же их ждала необычная картина. Погасли фонари, и исчез туман. Конечно, появились обитатели на улицах, косящиеся на незнакомцев. Впрочем, неудивительно для провинциального городка. Но небо, оно почти не отличалось от ночного. Оно не было ярким и освещало город, как в пасмурную погоду. Солнца вообще не было на небосводе. Но этот насыщенный светло-синий цвет, так неестественно переливающийся, не давал покоя Филиппу.
– Прежде всего надень вот это, – сказал профессор и протянул цепочку с кристаллом Филиппу.
– Но для чего? Когда я могу вернуться домой? – ответил Филипп.
– На счёт возвращения…, мы над этим сейчас и работаем, – ответил профессор и, не церемонясь, надел цепочку с кристаллом на мальчика. – Видишь ли, это не так просто и может занять некоторое время.
– Но сколько? Сколько времени? Ведь мои родители волнуются. Ох, и накажут они меня, когда я вернусь. Год домашнего заточения не меньше. Эх…
– Это не так важно в данный момент. Прошу, иди за мной, я покажу тебе город и введу в курс дел. Только прошу – не волнуйся.
– Куда мы идём? – спросил Филипп и аккуратно спрятал цепочку под рубашку. Хотя кристалл немного светился, но кожу не жгло и не щипало, это порадовало.
– Мы идём в школу Стронвиля. Она находится не далеко за ратушей. Там находится всё моё оборудование. Мэр города Вайлен любезно предоставила нам школьную лабораторию.
– Вы правда профессор? Я никогда раньше не видел профессоров. А чему вы учите?
– Самый настоящий профессор, – ответил Эйнер и заулыбался. – Я преподаю Алхимию, а иногда «Основы обороны в Запределье» в Гостлэндском университете, но сейчас у студентов каникулы и я с радостью прибыл в Стронвиль по твоему случаю.
– Вас прислали из-за меня? – спросил Филипп.
– Да, именно. Очень интересный случай, я бы сказал уникальный в своём роде. Вы такой – единственный.
– Я вас не понимаю, что во мне такого особенного. Я ведь просто мальчик, как и все другие мальчики.
– Так-то оно так, но позвольте, я вам кое-что продемонстрирую в лаборатории. Мы, впрочем, почти на месте.
Разговаривая с профессором, Филипп не заметил, как они пришли к школе. В ней не было никого. Честно говоря, она пустовала из-за каникул у детей, так им и казал смотритель у входа. И добавил, что в случае необходимости он будет в подвале настраивать отводные маяки. «Вот уж интересная работа. В подвале настраивать маяки. Что за нелепость?» – подумал Филипп, но, как обычно, ничего не спросил. Далее, они проследовали по пустым коридорам не нового здания школы прямо к лаборатории. Здесь было на что посмотреть. Разнообразные хитоумные приборы непонятного назначения наставлены повсюду. Колбы с кипящими разноцветными жидкостями бурлили, как будто были недовольны приходу незнакомцев. На стенах висели плакаты с изображением реакций и непонятными схемами. Куски минералов лежали по углам обширного помещения лаборатории, и повсюду расставлены кристаллы, различные по форме и цвету, исходящему изнутри. Всё это больше было похоже на распродажу рождественских украшений, чем на лабораторию. Подойдя к какому-то прибору, прикрученному к стулу, профессор сказал:
– Присаживайся, и приступим. Нам нужно много чего усвоить в этот день. И прошу Вас, постарайтесь успокоиться и воспринять всё то, что я Вам буду объяснять. Договорились?
– Хорошо, профессор, я постараюсь, – ответил Филипп.
– Итак, присаживайтесь, – сказал профессор, покрутив какие-то рычажки в приборе. – Немного изменим полярность. Вот так. Такой вопрос Вам. Как вы думаете, где находитесь?
– Я не знаю… я в Стронвиле… Меня сюда притянула девушка-призрак. Это всё, что я знаю, – ответил Филипп, явно ожидая подвоха в вопросе.
– Очень хорошо, – дальше продолжал профессор. – Немного добавим смещения и балансировки. А теперь я Вас попрошу посмотреть вверх и вправо, но не крутить головой.
Филипп так и сделал. На самом краю зрения картинка всего происходящего отличалась, от той, что была в центре. Там, на краю, была пугающая чёрная с серым оттенком пустота, а предметы выглядели необычно, полупрозрачно, с преобладанием светло-синего цвета, именно такого, как на небе и необычных предметах, увиденных здесь в Стронвиле.
– Что это? – спросил испуганно Филипп, смотреть туда больше не хотелось. Но профессор настаивал.
– Очень хорошо, ещё немного полярности. А теперь пробуйте расслабиться, не дышать и перетянуть как бы взглядом картинку на самый центр зрения. Не бойтесь, Вам ничего не угрожает, я с Вами. Вдох, выдох и задерживаем дыхание, так-так.
Филипп всё сделал, как указал профессор, и увидел… Это было пугающе прекрасно и непередаваемо на уровне простых эмоций. Всё то, что он видел краем бокового зрения, теперь было у него перед глазами. Все предметы поменяли свои цвета, а некоторые даже немного поменяли свою форму. Очертание каждого предмета испускало светло-синее свечение. Присутствовала полупрозрачность и лёгкая размытость в некоторых местах. В пространстве маячила пустота, около предметов серая, видимо от свечения, а подальше чёрная. От этого, как казалось, всё увиденное было холодным и пугающим. Вдруг Филипп перед собой увидел профессора, тот стал перед ним, помахивая руками. Взмахи оставляли небольшой след свечения, который тут же исчезал в пустоте, а тело светилось поярче предметов, но не так ярко как некоторые кристаллы, которые казалось немного даже слепили своим светом.
– Очень хорошо. Теперь всё убираем и сохраняем настройки в твоём кристалле. Закрой глаза. Вдох. Выдох. Открывай… Вот так.
Филипп открыл глаза, всё вернулось на свои места. Как и прежде – ни пустоты, ни яркого свечения, профессор тот же, та же лаборатория. Немного побаливают глаза, слегка кружится голова и с языка готовы сорваться тысячи вопросов, на которые хотелось бы получить ответ.
– Что это было? – спросил без промедления Филипп.
– Терпение, мальчик мой, – ответил профессор, в это время, отключая свой прибор. – Возможно, не всё тебе понравится, а в некоторое ты даже не поверишь, но начну обо всём по порядку.
Выдержав небольшую паузу, присев напротив, профессор начал рассказывать:
– Итак. Как я говорил, ты находишься в Стронвиле, городской провинции Гостлэнда. Наш мир находится так далеко от вашего, что нет аналога в расстоянии, чтобы тебе привести пример. Материя и составляющие вещества нашего мира, а так же обитатели в вашем понимании называются призрачными, – немного приостановился профессор, чтобы не нагружать его избытком информации. – С тобой всё в порядке?
– Вы что, все призраки? И этот город призрачный и всё тут призрачное, но это же не правда, я ведь вижу вас обычными людьми…
– Видишь ли, – начал неспешно отвечать профессор. – Ты нас и всё окружающее видишь в виде привычных для себя образов в силу того, что твоё сознание предварительно ещё не было готово к восприятию увиденного и непонятного.
Филипп молча пытался разобраться. Скорей бы проснуться, это не может быть правдой.
– Не так давно ты сам мог убедиться, как на самом деле выглядит тот мир, в котором ты сейчас, по воле случая, оказался. Хотя это маловероятно и в результате случайности сюда из вашего мира не попасть.
– Я хочу домой! Вы обязаны меня вернуть назад, тут же столько приборов. А вы к тому же профессор. Верните меня!
– Всё не так просто, – как всегда с паузой продолжал профессор Эйнер. – Тебя можно вернуть, и вернут, но не в этом месте. Здесь нет должного оборудования и персонала, к тому же, твоё состояние не стабилизировано, сделать сейчас возврат без необратимых последствий невозможно.
– Что за необратимые последствия? О чём вы говорите?
– Я говорю о диссонансных разрушениях оболочек твоего тела. Смерть в лучшем случае.
– Смерть…
– Ну не пугайся, всё не так плохо, для стабилизации нужно всего чуть больше недели, возможно две. А в лаборатории Университета, не говоря уже о лаборатории технического отдела, риск станет минимальным, практически стремящийся к нулю.
– Стремящийся, и как он туда стремится? И что мне здесь всё это время делать?
– Ну, скажем, тогда равный нулю, если тебя это успокоит. А заняться тебе будет чем. Хоть и Стронвиль не славится развлечениями, но здесь имеется Трактирчик «Мэри Лэнд». Не самое плохое заведение в Гостлэнде. Там можно пропустить стаканчик пива и затеять партийку в карты.
– Пропустить стаканчик призрачного пива с призраками? – слегка издеваясь, спросил Филипп.
– Да, вот ещё, сразу предупреждаю. Называть призраками никого не советую, это не корректно.
– А как же тогда?
– Называть следует «Обитатели» и ни в коем случае не «Жители» это ещё хуже.
– Обитатели Стронвиля, вот так нужно всех называть?
– Именно так, запомни и не путай. Не стоит привлекать к себе внимание. Будь почтителен и вежлив. Никогда не снимай цепочку с кристаллом. Он настроен на тебя, с его помощью другие обитатели видят тебя как призрака, а ты можешь без труда смотреть на призрачный мир.
– Но, постойте, ведь семья Грэй. Они должны были заметить, что я человек, – возразил Филипп.
– Как и в случае с тобой, они видели то, что хотели видеть. Только прошедшие подготовку для некоторых служб способны сразу же увидеть тебя таким, какой ты есть на самом деле, без кристалла. Как, например полицейские. Они не раз такое видели. Остальные могут всего лишь догадываться, неуютно себя чувствовать. Вспомни, как тебя сверлила взглядом Эмма. У детей обострены некоторые чувства, она видела, но не знала, что именно.
– Но что будет, если они узнают?
– Не волнуйся, ты под защитой. Но снимать кристалл всё же я тебе не советую.
– Вот меня угораздило… – сказал Филипп и взялся руками за голову.
– Думаю, на сегодня информации хватит, – профессор встал со стула, огляделся, поправил очки. – Предлагаю прогуляться и заняться чем-то более весёлым.
– Я не против, но что может быть веселее? Меня вроде бы с самого утра держат в веселье, – сказал Филипп и рассмеялся.
– Смех – это первый признак хорошей адаптации, – сам профессор не сдержался и улыбнулся. – Сейчас мы пойдём в сувенирную лавку, затем заглянем в трактирчик, а вечером предлагаю небольшое приключение. Соберём в Руинах старого Стронвиля, призрачную пыльцу. Запасы в лаборатории подходят к концу, но, видимо, никого, кроме меня это не беспокоит.
– Мне тут ещё долго торчать, давайте хотя бы осмотримся, я с вами, профессор.
– Лучшего ответа я не ожидал, – сказал профессор и вместе с Филиппом бодро зашагал к выходу из школы.