Глава 4
Поезд уносил Гурова и Крячко в сторону Нижнего Новгорода. На этот раз они оба сами вызвались отправиться в командировку. Нужно было прийти в себя после цепи неудач в Москве. Зализать, так сказать, раны. Смерть Пригожиной, проигранная схватка у пруда, убежавшие бандиты, взорванная машина Поздеевой – все это легло на плечи Гурова тяжким бременем, и он даже не видел путей, как избавиться от этого бремени. Несмотря на обилие событий, они ни на шаг не приблизились к сути происходящего. Одно теперь стало ясно абсолютно точно – бывший опер Быков на самом деле попал в нехороший переплет. Но никаких предположений, никаких намеков не было. Кроме тех двух слов, о которых упоминала подруга покойной Пригожиной, – «Советская Родина».
– Что это вообще такое – «Советская Родина»? – сердясь, спросил Гурова генерал Орлов, когда выслушал доклад подчиненного. – Это к чему вообще? Ты сам-то понимаешь, что сказал?
– Это не я сказал, – возразил Гуров. – По словам Поздеевой, это сказал Быков, когда в последний раз звонил сожительнице. Разговор прервался, и к чему имеют отношение эти два слова, не знала и сама Пригожина. Увы, но теперь мы не можем у нее ничего спросить. Однако не думаю, чтобы в трудную минуту Быков стал бы говорить какую-то чепуху.
– Не такой он человек, – подтвердил Крячко. – Мужик конкретный. Не говорю «был», хотя оно так и просится на язык…
Генерал гневно посмотрел на него.
– Типун тебе на язык! Вот чего! – сказал он. – Про Быкова каждый день спрашивают. В министерство из Думы звонят. Интересуются, как продвигается дело. Крупные бизнесмены справляются…
– Кто именно? – вскинул голову Гуров. – Фамилии можешь назвать, Петр Николаевич?
Генерал покрутил головой:
– Чего ты встрепенулся? Для чего тебе их фамилии? Вижу я, куда ты клонишь! Так я никаких тебе фамилий не скажу. Во-первых, потому, что не считаю это правильным. Во-вторых, потому, что сам не знаю. Меня в министерстве об этом в известность поставили. В общих чертах, без фамилий. Просто чтобы я уяснил значимость… Вот и ты уясни.
– Я уяснил, – проворчал Гуров. – Только мне немного странно, что обычным частным сыщиком, бывшим опером интересуются такие большие люди. Это в двух случаях только бывает – или когда эти люди чего-то опасаются, или в кино, где всем до всего есть дело.
– Ну ты это брось! – прикрикнул Орлов. – Как будто у нас наверху одни манекены сидят! Я тебе уже говорил, Быков оказывал услуги кое-кому из важных людей, считался надежным и ловким человеком. А многие его и по прежней службе знают. Пользуется человек уважением.
– Так пользуется, что вторую неделю никто его найти не может, а те, кто каким-то образом имел к нему отношение, прячутся по глухим углам, – сказал Гуров. – Тут не уважением пахнет.
– Вообще-то я вам поручил разобраться, чем это пахнет, – нахмурившись, заявил генерал. – А вы только и делаете, что вопросы задаете. Распустил я вас, ребята! Давайте, двигайте в Нижний! Может быть, там что-то отыщете. Здесь, я полагаю, вам пока делать нечего. Та банда, которая с вами схватилась, сейчас на дно наверняка заляжет.
– А Поздеева? – быстро спросил Крячко.
– За Поздеевой присмотрит Засекин, – жестко сказал Орлов. – Дам ему в подмогу пару человек и поручу сдувать с этой женщины пылинки. Больше ничем заниматься не будет. Довольны? Ну, разумеется, из Нижнего я вас жду в самые короткие сроки и с весомыми результатами. Если опять вернетесь ни с чем…
– Не исключено, – дерзко сказал Гуров. – Паны дерутся, а у холопов чубы трещат. Ну и что, если в Нижнем обнаружили какую-то бумажку? Какими путями она туда попала, никому не известно.
– Вот и узнайте каким! – подвел черту под разговором Орлов. – Максимум вам четыре дня на это.
– Без дороги, – мрачно, но твердо добавил Гуров.
В Нижний прибыли ранним утром. Их встречали. Служебная машина с шофером у вокзала и сотрудник в штатском на перроне, нервный насупленный блондин лет тридцати семи, без остановки трындевший с кем-то по мобильному. Впрочем, болтовня не мешала ему внимательно следить за пассажирами, выходящими из вагонов.
Гурова с Крячко он вычислил безошибочно, спрятал в карман телефон и представился с исключительным пиететом, чем сразу же понравился Гурову.
– Платон Ребров, оперуполномоченный, – сообщил сотрудник. – Добро пожаловать, товарищи полковники, много о вас наслышаны, это честь для нас… Я на машине. Сейчас подъедем в гостиницу, отдохнете…
– Гостиница – это здорово, – сказал Гуров. – Но, может быть, мы просто перекусим где-нибудь и сразу займемся делом? Вам поручено нас только встретить или вы готовы ввести нас в курс дела?
– Прошу в машину, товарищ полковник, – сказал Ребров, словно не слыша вопроса. – Мы тут очень серьезно относимся к гостям из Москвы. Гостиницу вам подыскали хорошую, с видом на Оку. Номер удобный, есть душ, ванна, кабельное телевидение. Есть даже компьютер с выходом в Интернет. Мы рассудили, что вам может понадобиться. И отдохнуть не помешает. Все равно сейчас никого на месте не найдете.
Он усадил гостей в машину и скомандовал шоферу:
– Трогай!
Потом опять заговорил про гостиницу, про особое обслуживание, которое позволяет даже заказать в номер любое блюдо в любое время суток.
– Так что завтрак вас уже поджидает, – оптимистично заявил он и вдруг почти без паузы добавил совсем другим тоном: – А в курс дела я вас непременно введу. Только дела у нас тут паршивые, если честно. Потому что хотите верьте, хотите нет, а Дужкин сбежал.
– Не понял, – ошарашенно отреагировал Гуров. – Какой еще Дужкин?
– Ну тот самый артист, у которого обнаружилась лицензия вашего Быкова, – объяснил Ребров. – Вы же из-за него приехали?
– И он сбежал?
– Сбежал, – подтвердил Ребров. – Ну вот так вышло.
– А он, может быть, и лицензию с собой прихватил? – ехидно поинтересовался Крячко.
– Нет, лицензия у следователя, – серьезно ответил Ребров. – Подшита к делу. Но Дужкин в бегах. Такая вот оказия. Вчера вечером убежал. По правде говоря, из-за разгильдяйства охраны это случилось.
– И что, невозможно теперь его поймать? – спросил Гуров. – Мне говорили, что этот ваш Дужкин не особенно ловок, не профессор преступного мира.
– Так-то оно так, но в этом заключается и некоторое его преимущество, – поморщился Ребров. – Если руку на сердце, он не слишком кому и нужен. То есть, конечно, его ищут, товарищ полковник…
– Но спустя рукава, – закончил Гуров. – Понятно.
– Не то чтобы… – уклончиво сказал Ребров. – Но сами знаете, людей постоянно не хватает, уровень преступности высокий, особенно возросло число дерзких преступлений. Само собой, все силы туда брошены.
– А Дужкина пускай полковники из Москвы ловят, раз он им так нужен! – засмеялся Крячко. – Теперь ясно, почему хозяева нам с самого начала про отдых толкуют. Перед охотой собак всегда кормят и дают отдохнуть.
– Ну что вы, совсем не поэтому! – запротестовал Ребров. – Кстати, мы номер подготовили раньше, чем сбежал Дужкин. Так что тут никакой связи, товарищ полковник!
– Он шутит, – сказал Гуров. – Ты, Ребров, не обижайся. Но вообще некрасиво получилось. Последняя надежда у нас оставалась на вашего афериста. А теперь получается – ищи ветра в поле.
– Попробуем найти, – виновато отозвался Ребров. – Хотя он и не совсем наш. Дужкин то есть. Он вообще-то залетный, из Мордовии. Там ему вроде как тесно стало. А здесь у него кое-какие связи образовались. Сами знаете, рыбак рыбака…
– Одним словом, поможешь нам найти Дужкина? – спросил напрямую Гуров.
– Постараюсь, – скромно ответил Ребров. – Меня пока от других дел освободили. Предполагали, что вы с пустыми руками уезжать не захотите…
– Да уж, – хмыкнул Гуров. – Значит, сейчас перекусим, потом с делом бы ознакомиться, и будем решать, где Дужкина искать. А еще очень хотелось бы посмотреть личные дела тех охранников, по чьей вине Дужкин сумел совершить побег.
– Понимаю, – кивнул Ребров.
– Только последнее не так явно нужно сделать, – заметил Гуров. – Исподволь. Понимаешь, Ребров?
– Так точно, сделаем.
Они приехали в гостиницу, позавтракали, оставили вещи в номере и в сопровождении Реброва отправились в следственный комитет. Ознакомление с делом Дужкина почти ничего им не дало. Его художества не имели прямого отношения к деятельности Быкова, да и вообще не имели к ней никакого отношения, за исключением лицензии, которая, похоже, попала к Дужкину если не с помойки, то, во всяком случае, достаточно случайно. Собственно, главное и заключалось в том, каким путем оказалась лицензия у мелкого провинциального афериста. Гуров был уверен, что следователю тот рассказал обычную байку, достоверность которой никто особенно и не проверял, поскольку не было такой необходимости. По-настоящему эта лицензия интересовала только их с Крячко.
«Что выросло, то выросло, – решил Гуров. – Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Придется самим включаться в поиски, ничего не поделаешь. Лишь бы этот Ребров оказался толковым парнем. В одиночку нам здесь не разобраться. А действовать нужно быстро».
Времени катастрофически не хватало. Гуров отлично помнил, на сколько отпустил его генерал Орлов, и понимал, что это не было шуткой. Орлов ждал значимых результатов. Слишком много неприятностей уже закрутилось вокруг имени Быкова.
В первую очередь Гуров хотел прояснить для себя обстоятельства побега Дужкина. Однако тот человек, который считался виновником побега, некий Трофимов, надзиратель СИЗО, находился в больнице, и к нему никого не пропускали. Гуров навел справки и пришел к выводу, что это не спектакль. Трофимов и раньше жаловался на сердце, а неприятность с заключенным совсем его сразила. Возможно, никакого злого умысла в его действиях и не было, но утверждать это никто бы не решился.
Гуров предпринял попытку объясниться с местным милицейским начальством, заручиться, так сказать, поддержкой, был принят им довольно любезно, но все ограничилось только несколькими дипломатическими заявлениями о сотрудничестве, после чего начальство растаяло в воздухе, сославшись на занятость.
Поняв, что выбор у них остается совсем небольшой, Гуров собрал в гостиничном номере совещание.
– Значит, так, Платон Ребров, друг ты наш любезный! Делай что хочешь, но не сегодня завтра негодяй Дужкин должен быть у нас в руках! Понимаю, это звучит дико, но другого выхода нет. Мы должны с ним встретиться во что бы то ни стало. Разрешаю применить для этого любые методы, в том числе даже те, которые могут показаться не слишком законными. Другими словами, ты можешь предложить какое-то нестандартное решение? Ты же местный, знаешь все реалии!
Ребров надолго задумался. Он долго и мучительно о чем-то размышлял, исподлобья посматривал на московских гостей и тер переносицу. Наконец поднял голову и неуверенно проговорил:
– Ну, я не знаю… Сложно, конечно. Да он все равно попадется, не сегодня, так через неделю. Это же без царя в голове люди…
– Мы, Ребров, ждать не можем, – перебил его Гуров. – И потом, есть еще одна важная деталь. Вдруг все это гораздо серьезнее, чем показалось вначале? Тогда Дужкина просто-напросто пристукнут, и останутся нам тогда одни рожки да ножки!
– Это может быть, – согласился Ребров. – Пристукнуть могут и без причин, между прочим. Среди этого контингента разборки сплошь и рядом. Только я хочу сказать, что обычным порядком его искать невыгодно. Проще подождать, пока сам объявится. Или его труп. Сами понимаете, здесь он никого особенно не волнует. Если только нелегальными путями идти…
– Не разбегайся, прыгай, Ребров! – рассердился Гуров. – Мы ему про дефицит времени, а он кашу по тарелке размазывает!.. Говори конкретно, что нужно сделать?
– Да что сделать? – вздохнул Ребров. – Можно попробовать поискать среди блатной публики. Наверняка кто-то знает, где Дужкин, а за хорошие бабки кто-то его и сдаст с удовольствием. Сейчас такие времена – все можно купить, только назови цену…
Конец ознакомительного фрагмента.