Психология обмана. Как, почему и зачем лгут даже честные люди. Глава 1. Все люди врут (Ч. В. Форд, 2013)

«Ложь! Ложь!! Ложь!!! Это единственное, что я от тебя слышу! Ты лжешь, даже когда тебе полезнее было бы сказать правду!» – кричал Рик Синди. Он только что принес из машины свитер Синди и на переднем сиденье обнаружил несколько видеокассет, которые, по ее словам, она вернула в прокат несколько дней назад. Рик был в бешенстве. Такая ложь Синди была привычной, его вспышки гнева никак на ней не сказывались.

Ночью, после того как Рик немного успокоился, Синди стала инициатором страстных любовных ласк: «О Рик, ты такой сексуальный, такой мужественный! О Боже, ты меня так заводишь!» Рик снова забыл о ее проступке.

«Нет никого хуже вруна. Ты должен говорить правду!» Десятилетний Тайлер неоднократно слышал это наставление от матери. Он притворялся, что понятия не имеет, как разбилась ваза, но его младшая сестра уже наябедничала маме, что это случилось, когда Тайлер бросил в нее мячом.

Позже, в тот же день, когда Тайлер ответил на телефонный звонок пастора местной церкви, мама прошептала: «Скажи ему, что меня нет дома, он собирает пожертвования на новую колокольню».

«Что?! Значит, ты не был на занятиях весь семестр? Кого мы вырастили, лодыря?» Родители Спенсера были в ярости. Они только что узнали, что, хотя Спенсер был зачислен в престижный колледж и они оплатили его обучение, он не появлялся на занятиях после первой недели. Во время многочисленных телефонных бесед Спенсер рассказывал про экзамены и отчетные работы и даже жаловался на преподавателей. Теперь, вспоминая эти разговоры, родители понимали, что все было обманом. После отчетов Спенсера о своих блестящих успехах родители ожидали, что у него будут самые высокие средние баллы после первого семестра в колледже.

«Мы просто отказываемся это понимать, – говорили они заместителю декана по учебной работе. – Мы всегда возлагали на Спенсера такие большие надежды, и он всегда их оправдывал».

Оратор, одетый в синий костюм работников НАСА, по которому был понятен его ранг капитана морской пехоты Соединенных Штатов, очаровал публику рассказами о своем космическом полете на борту шаттла «Атлантис». Он продемонстрировал официальный шлем НАСА, и присутствующие с восхищением его рассмотрели, описал, как захватывает дух, когда катапультируешься с авианосца на реактивный истребитель «F‑18» и летишь «стремительно и низко, над самой землей» бомбить Ливию.

Национальный герой? Не совсем. Роберт Дж. Хант не только не был астронавтом, он не был даже морским пехотинцем. Он не имел ни лицензии пилота, ни даже водительских прав, если верить полиции. Этот самозванец не только всех провел на заседании Ассоциации экспериментальной авиации в Бостоне, но и обманом женился на молодой девушке, выманив у нее тысячи долларов (Нел, 1989).

Пораженный резкой критикой за свое намерение возложить венок на могилу на Битбургском кладбище на западе Германии, президент Соединенных Штатов выразил озабоченность трагедией еврейского народа в нацистской Германии. Он обнародовал свои глубочайшие переживания по поводу того, чему сам был свидетелем как офицер американской армии, принимавший участие в освобождении узников немецкого концентрационного лагеря.

Такую оговорку в правдивом рассказе можно назвать паталогической псевдологией (смешение фактов и вымыслов, описанное в главах 2 и 7), потому что доподлинно известно, что Рональд Рейган не покидал Соединенные Штаты в годы Второй мировой войны; он был «офицером связи» и служил в Голливуде (Шаллер, 1992). Позже стало известно, что у Рейгана была диагностирована болезнь Альцгеймера, что пролило свет на некоторые его утверждения. Паталогическую псевдологию часто связывают с дисфункцией головного мозга (см. главу 3).

Парадоксы обмана

Изложенные примеры иллюстрируют некоторые парадоксы, которые сопровождают обман. Рик взбешен поведением Синди, когда не хочет, чтобы она его обманывала, он же вполне готов принять ее обман (лесть) о его потрясающей сексуальности. Мама Тайлера внушает ему, что «нет никого хуже вруна», и через пару минут просит обмануть священника. Родители Спенсера очень злятся на то, что сын им врал, хотя он говорит им лишь то, что они желают слышать. Раз Роберт Хант, очевидно одаренный человек, смог потратить столько сил на то, чтобы вжиться в роль пилота, вероятно, он смог бы стать и более успешным в действительности. И, наконец, президент Соединенных Штатов, который живет под прицелом общественного мнения: абсолютно очевидно, что обман Рональда Рейгана раскроется и будет иметь негативные последствия.

Несмотря на всеобщее порицание, высказываемое в банальных суждениях, вроде фразы мамы Тайлера, ложь – это повсеместное явление. Большое количество нашей психической энергии затрачивается на ежедневное и ежечасное сортирование информации, которая обрушивается на нас огромным потоком. «А правда ли он задержался на работе прошлой ночью?» «Можно ли верить рекламе или это просто приманка и надувательство?» «Действительно ли автомобиль был без единого изъяна, как утверждал продавец?» Каждый из нас непрерывно отправляет и принимает информацию и должен одновременно оценивать как действие от высказанного им, так и достоверность услышанного.

Здесь уместно процитировать известный циничный афоризм: «Не верь ничему, что ты слышишь, и лишь половине того, что видишь».

ТОЛЬКО ГЛУПЫЕ И НАИВНЫЕ ЛЮДИ ВОСПРИНИМАЮТ ВСЕ УСЛЫШАННОЕ И ПРОЧИТАННОЕ КАК ПРАВДУ.

Многие люди оглядываются на прошлые годы и видят, что честности и правды стало меньше за последние несколько десятилетий. Несмотря на то что это мнение не безоговорочно, сам Бенджамин Брэдли, редактор газеты «Вашингтон пост», публично заявил, что уровень лжи «чрезвычайно» поднялся на его глазах (Вильямс, 1988). Прав ли Брэдли или просто сегодня мы лучше распознаем ложь, но нет сомнений в том, что наше общество пронизано обманом.

Все люди врут

В книге The Day America Told the Truth (Паттерсон и Ким, 1991), в основу которой легли статистические исследования в Америке, авторы утверждают, что 90 % опрошенных признались, что не были откровенны. Ложь, в которой чаще всего признаются, связана с подлинными чувствами, доходами, достижениями, интимной жизнью и возрастом.

Кроме того, многие американцы (а может, и большинство) верят, что сейчас люди менее честные, чем десять лет назад. Во время статистических исследований в 1987 году, которые проводились изданием U. S. News & World Report – информационным каналом кабельного телевидения, 54 % респондентов считали, что люди стали более лживыми, чем 10 лет назад, а 71 % высказали неудовлетворенность современным уровнем честности (Маклафлин и др., 1987). Каждый четвертый респондент считал, что президент Соединенных Штатов и члены Конгресса часто скрывают правду. Несмотря на всепроникающий обман (а возможно, и благодаря ему), 94 % опрошенных сказали, что искренность – очень важное качество в друге, намного более важное, чем любое другое.

Перед тем как исследовать повсеместность и важность обмана в повседневной жизни, даже со стороны людей, которым мы верим, полезно изучить феномен лжи, рассмотрев его на нескольких примерах.

Ложь ради сексуального удовлетворения

Когда речь идет о сексуальном опыте, нераспознанный обман может привести к болезни или смерти в наш век заболеваний, передающихся половым путем. Изучение случаев обмана в отношениях студентов колледжа показало, что 60 % девушек были обмануты с целью добиться от них секса, а 34 % молодых людей признались, что врали по этой причине. Кроме того, 4 % молодых людей и 42 % девушек сказали, что они преуменьшили бы количество своих прежних партнеров, вступая в новые отношения.

Доктор Дэвид Нокс и его коллеги из Университета Восточной Каролины изучали случаи обмана, к которому прибегали студенты в отношении настоящего или потенциального сексуального партнера (Нокс и др., 1993). 92 % студентов признались (анонимно), что они лгали; авторы не были уверены в том, что оставшиеся 8 % ответили честно. Самой распространенной была ложь, касающаяся количества бывших сексуальных партнеров. Девушки оказались более склонны к обману, когда дело касалось достижения сексуального удовлетворения, а молодые люди немного чаще, чем девушки, неискренне признавались в любви. Авторы замечают, что студенты часто врали для того, чтобы повысить шансы на секс или притвориться, что они разделяют чувства своего партнера. В обоих случаях ложь препятствовала потенциально полезному общению.

Занимаясь проблемой супружеских измен, Аннет Лоусон в своей работе говорит о том, что две трети американских и три четверти британских супругов имеют отношения на стороне. Критической для брака может стать ложь, связанная с супружеской неверностью, а не сами измены. Лоусон добавляет, что в гражданском браке признание своему партнеру в неверности является ошибкой. Она также замечает, что признание своему супругу или супруге в интрижках на стороне чаще является выражением эгоизма и враждебности, нежели попыткой наладить взаимоотношения и решить проблемы. Она рассказывает о женщине, которая каялась в своей неверности, чтобы облегчить совесть, но при этом не упускала ни одной возможности, чтобы поддерживать свои внебрачные отношения.

Ложь на рабочем месте

Недавний опрос, проведенный компанией Thorndike Deland Associates, показал, что каждый третий любит приукрасить правду или совершенно завирается, когда ищет работу (Ундервунд, 1993). Кандидаты на административные должности обманывают так же часто, как и те, кто подыскивает более скромные вакансии. Ложь может быть разной, она может касаться их дипломов, научных степеней и опыта работы: кандидаты преувеличивают количество рабочих дней, чтобы скрыть периоды простоя. Для мужчины типично соврать, что он играл за футбольную команду колледжа, а для женщины – что она была президентом университетского женского клуба. Эдвард Андлер, автор книги Winning the Hiring Game, утверждает, что случаи такого обмана почти удвоились с середины 1970‑х годов. Одна из причин повышения уровня лжи – невысокая вероятность проверки. Из-за страха перед судебными исками работодатели с большой неохотой дают плохие рекомендации своим бывшим сотрудникам. Один менеджер по подбору персонала заметил, что работодатели сейчас сообщат немного больше, чем «имя, должность, личный номер» (Ундервуд, 1993).

Ложь не заканчивается, когда соискатель получает работу. Среди рабочих кадров она очень распространена и имеет много причин, таких как: отстаивание собственных интересов, попытки разрешить проблемы, например, когда нужно удовлетворить требования сразу двоих начальников, которые противоречат друг другу (Гровер, 1993 а).

КОГДА МЕЖДУ ПОДЧИНЕННЫМИ И УПРАВЛЯЮЩИМ ВОЗНИКАЕТ СОПЕРНИЧЕСТВО, ОБМАН СТАНОВИТСЯ ЧАСТО ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ТАКТИКОЙ В КОНФЛИКТЕ.

На рабочих местах ложь распространена не только среди служащих. Джэкол (1980) широко изучил популярные стратегии, позволяющие «хорошему управляющему» поддерживать высокую продуктивность своего коллектива. Эти стратегии включают ложь о возможном продвижении по карьерной лестнице, обман ра– бочих, трудившихся сверхурочно, относительно будущей компенсации, демонстративные вспышки гнева, намеки, натравливающие работников друг на друга, и использование информантов, которые доносят на своих коллег.

Как следствие, повышение уровня лжи негативно влияет на эффективность работы компании (Калберт и МакДонах, 1992).

Последняя волна реструктуризации (сокращение штата) затронула корпорации и другие организации. Люди, многие из которых десятилетиями трудились на одном месте, попали под сокращение. В результате напряжение на рабочих местах возросло, утратилось доверие к компании, которую раньше считали своим вторым домом.

Соперничество среди коллег за оставшиеся позиции ведет к нарастанию страха и снижению желания работать сообща. Эти условия не позволяют создать атмосферу доверия, искренности и повысить результативность. В последнее время из-за падения морального духа штата снизилась производительность компаний и возникла опасность, что сокращение прибыли сможет превысить запасы, накопленные благодаря сокращению фонда заработной платы.

Ложь рекламодателей

Статья в одном из ведущих американских рекламных изданий начиналась словами: «В 1991 году словосочетание «честный маркетинг» стало таким же нелепым, как «питательный десерт». Дальше ее автор, Ф. Ворнер (1991), утверждал, что многие рекламодатели предпочитают не столько расхваливать подлинные качества продукта, сколько делать необоснованные, неуместные и ложные заявления. Введение в заблуждение с помощью рекламы настолько общеизвестно, что один предприниматель использовал образ гиперболизированного лжеца Джо Исузу для привлечения внимания к своему товару (Липперт, 1987).

Журнал Newsweek приписывает философу Кристине Хофф Соммерс утверждение, что телевизионная реклама сделалась главным источником дезинформации. U. S. News & World Report приводит цитату Джерри Делла Фемина (известного американского специалиста по рекламе, чьей компании принадлежали авторские права на Джо Исузу): «Мы убеждены, рождены и обмануты. К десяти годам все становятся довольно циничными» (Маклафлин и др., 1987).

Мало кто поспорит с тем, что реклама необходима. В огромном городе это инструмент, который позволяет производителям передавать информацию потенциальным покупателям. Потребители же, в свою очередь, нуждаясь в определенном продукте, ищут информацию в рекламе. Несмотря на эффективность этого средства общения, некоторые рекламодатели сообщают только основную информацию о своем товаре. Чаще же продукт продвигают благодаря сильному принижению (черный пиар, ухудшение имиджа), преувеличению, использованию техники «заманить и подменить», тонкому подтексту – намеку на то, что потребитель их товара получает некое преимущество. Я кратко опишу каждый из этих приемов.

Сильное принижение. К сожалению, даже в таком искушенном обществе сильное принижение, как и бесстыдная ложь, обычны. Например, Марк Халберт (1991), автор Hubert Guide to Financial Newsletters, счел необходимым публично упрекнуть рекламу дайджеста паевых инвестиционных фондов Джея Шабакера. Шабакер заявил, что Халберт поставил его дайджест на первое место, хотя в действительности он был в числе последних (№ 12 из 14) в списке Халберта. Не следует забывать о том, что целью нечестной рекламы Шабакера были люди, готовые инвестировать деньги, и которые, вероятно, далеко не новички в финансовых делах.

Другой пример этого приема – реклама, направленная на менее искушенные группы потребителей. Такую рекламу можно увидеть в таблоидах, она обещает вам увеличение пениса или размера груди, возвращение сексуальной активности или быстрое похудение, не требующее никаких усилий.

Преувеличение. Реклама часто преувеличивает характеристики продукта. Я помню мультфильм, который показывали лет 20 назад, в нем была нарисованная улица, на которой стояли три палатки с хот-догами. Вывеска первой гласила «Лучшие гамбургеры в Америке», второй – «Лучшие гамбургеры в мире», а третья скромничала «Лучшие гамбургеры в этом квартале». Реклама очень любит превосходную степень, и такую рекламу опровергнуть сложнее, чем откровенную ложь. Она может сопровождаться маленькой оговоркой, что данные были получены от «экспертов», или что-то в этом роде.

Преувеличение достоинств продукта называют «дутой рекламой». Этот прием очень распространен, иногда его используют слишком явно, иногда более сдержанно. Дутая реклама скорее намекает на превосходство рекламируемого продукта, нежели использует прямые заявления, например, «Нет ничего лучше пары колготок L’Eggs». Федеральная комиссия по торговле (FTC) довольно лояльно относится к дутой рекламе, особенно той, которая «раздувается» намеками, потому что люди уже привыкли, что реклама преувеличивает, и проницательные потребители на это не покупаются (Престон, 1977). Тем не менее исследования показывают, что дутая реклама эффективна и влияет на потребителей (Оливер, 1979; Ротфельд и Ротцолл, 1980; Уикхем, 1987). Кроме того, потребитель продолжает верить дутой рекламе и после покупки товара, даже если обещания рекламодателей не оправдались (Оливер, 1979). Людям необходимо верить, что они сделали правильный выбор, приобретя товар, поэтому они готовы убеждать самих себя в том, что он превосходный!

«Заманить и подменить» – популярная рекламная уловка. Одного известного американского производителя публично осудили за эксплуатацию этого способа привлечения потенциальных покупателей. Прием «заманить и подменить» существует в двух основных вариантах. Реклама может предлагать товар (например, пылесос) по одной цене, а уже в магазине потенциальным покупателям разъяснят:

1) по рекламной цене предлагалась самая простая модель, и, добавив всего несколько долларов, можно купить товар более высокого качества;

2) показанный в рекламе товар уже распродан, но другие модели (по более высокой цене) еще доступны.

Прием «заманить и подменить» настолько распространен в современном маркетинге, что едва ли хоть один американский потребитель с ним не сталкивался.

Тонкий подтекст. Один из самых коварных приемов в рекламе – это тонкий намек на то, что обладание товаром или его использование удовлетворяет определенные запросы потребителя. Например, состоятельному потребителю внушают, что приобретение определенной марки автомобиля расскажет миру о его появлении, а реклама океанских круизов непременно намекает на романтические отношения.

Намеки (включая обманчивые послания), касающиеся продукта, часто передаются невербально (П. Дипауло, 1988; Эделл, 1988; Стюарт и др., 1987). Интересно, но неудивительно, что эти невербальные намеки в рекламе эффективнее слов, потому что вызывают больше ассоциаций. Среди невербальных посланий выделяются иллюстрации и музыка. Митчел и Олсон (1981) выяснили, что изображение котенка рядом с упаковкой косметических салфеток лучше передает идею «мягкости», чем словесное описание салфеток как мягких. Музыка также эффективное средство манипулирования ассоциациями (Стаут и Лекенби, 1988). Например, музыку используют, чтобы ассоциативно связать радостные события с распитием определенной марки пива. Обманчивая реклама, используя ложные невербальные сообщения для создания ложного подтекста, может быть чрезвычайно действенной. Реклама сигарет сопровождается интересными примерами невербальных техник.

Реклама сигарет очень тонко и коварно рассчитана на психологически уязвимых детей и подростков. Было доказано, что рекламная кампания сигарет RJR Nabisco, в которой появился мультипликационный персонаж Старый Джо, очень успешно влияет на молодых людей. Этот приятный образ притягивает молодежь, которой так свойственны стеснение, чуткость и неловкость (Дифранца и др., 1991). В одном статистическом опросе более 90 % детей узнали Старого Джо из рекламы Camel и правильно назвали марку сигарет; практически столько же детей из той же группы идентифицировали Микки Мауса как персонаж Диснея (Фишер и др., 1991). Другие рекламы табака намекают на то, что курение сигарет определенной марки придает сексуальную привлекательность.

Статья Баллина и Джонсона (1993) суммировала приемы, которые широко применяются в табачной индустрии, чтобы скрыть от американского общества реальную опасность курения. Несмотря на полную очевидность этого факта, табачные компании продолжают отрицать вред табака для здоровья.

Лживая реклама, которая использует прием тонкого подтекста, рассчитана не только на малообразованные слои общества. Например, определенные марки автомобилей или часов связываются с престижем и высоким социальным статусом их владельца. Реклама медицинских препаратов и сопровождающие ее иллюстрации намекают на здоровье, силу, улучшение взаимоотношений с людьми и омоложение пациентов, которые получают рецепты на эти лекарства. Так стоит ли удивляться, что врачи выписывают самим себе эти рецепты?

Описанный тонкий подтекст в рекламе не просто очень эффективный, но и практически неподвластный контролю из-за отсутствия четких обещаний. Каждый из нас ежедневно подвергается внушению, что счастье достижимо, нужно всего лишь приобрести какую-то зубную пасту.

Ложь политиков

Среди всех профессий у политиков самая запятнанная репутация. Мы часто слышим заявления типа: «Ты не будешь избран, если скажешь правду» или «Он говорит то одно, то другое». Кое-кто уже выражает беспокойство, что ложь политиков будет только разрастаться, а нравственные принципы лидеров пойдут на спад (МакЛафлин и др., 1987).

Хотя совсем не очевидно, что политики лгут чаще всех остальных, едва ли можно сомневаться в том, что они обманывают. Возможно, из-за того, что политики всегда на виду и все их действия отслеживаются средствами массовой информации, их поступки чаще фиксируются, и поэтому кажется, что они врут чаще остальных.

Ложь политиков можно классифицировать следующим образом:

1) ложь с целью получить голоса на выборах или быть переизбранным на очередной срок (например, «Никаких новых налогов!»);

2) ложь с целью изменить политический курс (например, вымышленное нападение на американские корабли в Тонкинском заливе, чтобы оправдать бомбардировку Вьетнама);

3) ложь для поддержания национальной безопасности и военных операций (например, опровержение Джимми Картера: «Я не буду вас обманывать» – об операции по спасению американских заложников в Иране);

4) глупая ложь. Хотя моралисты могут поставить под сомнение оправданность лжи, первые три категории появляются неприкрыто в мотивации и реализации. А как насчет глупой лжи? Зачем политики делают лживые заявления, которые определенно им только вредят?

Некоторые примеры глупой лжи получили широкий общественный резонанс или стали широко известны. Например, Рональд Рейган утверждал, что он лично принимал участие в освобождении узников немецкого концентрационного лагеря. Джозеф Байден, сенатор США от штата Делавэр, не только украл часть выступлений у других важных политических фигур без явной необходимости, но и принижал свой уровень образования (Гари Харт и Джо Байден, 1987). Гари Харт врал о своих внебрачных отношениях, а потом имел наглость обвинить прессу в неверном толковании его слов! Любопытно и необъяснимо также, что он врал и насчет своего возраста (Дайон, 1987). Росс Перо заявил национальной газете ABC News: «Я не лезу в личную жизнь людей. Я никогда этого не делал», несмотря на многочисленные доказательства обратного (Альтер, 1992). Такой обман скорее имеет психологическое объяснение, а не политические мотивы (см. главы 5 и 13).

Ложь врачей и их пациентов

Исследование, опубликованное в еженедельном медицинском журнале The Journal of the American Medical Association, выявило обстоятельства, при которых врач готов обмануть пациента и его семью (Новак и др., 1989). 70 % врачей, участвовавших в опросе, признались, что обманули бы страховую компанию, чтобы получить деньги на диагностическую процедуру или профилактическое обследование (например, маммограмму) для женщины с ограниченными финансовыми возможностями.

Исследование показало, что 87 % врачей считают обман уместным при определенных обстоятельствах. Обычно эти обстоятельства предполагают определенную выгоду пациента. За последние 20–30 лет врачей заставили быть более откровенными с пациентами в отношении диагнозов и прогнозов, давать более подробную информацию и получать согласие от пациентов на проведение диагностических и терапевтических процедур (Новак и др., 1979). Безусловно, изменилось поведение врачей, и сейчас они более искренни, чем раньше, но тем не менее они все еще могут скрывать плохие новости. Чаще больных подробнее информируют о благоприятном исходе, чем о нежелательных результатах. Пациенту, умирающему от рака, врачи продолжают подавать надежду: «Исследования не стоят на месте, и новые эффективные способы лечения развиваются каждый день». Кроме того, хорошо известно, что больной слышит то, что хочет услышать, и исключает все остальное из своего сознания (Г. Робинсон и Мерав, 1976).

ЧТОБЫ СОХРАНИТЬ БРАК, БОЛЬШИНСТВО ВРАЧЕЙ ГОТОВЫ УЧАСТВОВАТЬ В ОБМАНЕ ЖЕНЫ ПАЦИЕНТА, ПОДХВАТИВШЕГО ГОНОРЕЮ ОТ ЛЮБОВНИЦЫ.

Интересно, что новая тема обсуждалась с точки зрения того, не слишком ли доктора правдивы со своими пациентами и есть ли польза от такой безграничной прямоты; европейские коллеги упрекали американских врачей в жестокости (Лир, 1993). Откровенность в медицине вызывает и серьезные этические проблемы. Нужно ли говорить пациенту всю правду, после того как установлено, что надежда и оптимизм (даже неоправданные) снизят вероятность смерти во время или после операции и позволят, по сути, продлить жизнь (Кеннеди и Бэкст, 1966)?

Доктора врут только из-за своего альтруизма или существуют и другие причины? Обман, как видно на примерах, может быть корыстным. Высокий конкурс на медицинские специальности заставляет студентов прибегать к мошенничеству в университете, медицинской школе и при подготовке врачей-специалистов (Петерсдорф, 1989).

Последний опрос в одном из высших медицинских учебных заведений, в котором принимали участие как студенты, так и преподавательский состав, укрепил мнение, что около 10 % студентов не совсем честно сдавали экзамены (Андерсон и Обеншейн,1994). Авторы этого исследования заявили, что уровень обмана среди студентов может повыситься. Кроме того, они утверждают, что процент случаев обмана в медицинском учебном заведении, где проводился опрос, был не выше, чем в других.

Профессорско-преподавательский состав медицинского учебного заведения сам может не быть образцом добродетели. Из-за давления некоторые преподаватели факультета готовы пойти на небольшой обман. Медицинская этика обычно имеет не слишком серьезное значение как для студентов, так и для профессоров, и на эту тему мало говорят в медицинских университетах. Студенты могут признавать, что откровенно врать неэтично, но при этом не осознавать, что открывание лишь части правды или поощрение недопонимания – такая же ложь, и, следовательно, это так же неэтично.

Люди всегда готовы упрекнуть врачей в неискренности, но и пациенты – не образец честности (Панкрац, 1989). Сквайр и его коллеги (1991) выяснили, что 14 % пациентов с аллергической астмой, которые раньше курили (курение может вызывать серьезные осложнения при астме), скрывают это от своих лечащих врачей. Пациенты (или молодые люди, которые хотят стать военными или идут на военную службу, чтобы получить страховое обеспечение) не признаются, что они находятся в группе риска из-за высокой вероятности заразиться вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ) или злоупотребляют алкоголем и наркотиками (Данбар и Рем, 1992; Поттера и др., 1987).

В ходе исследования, результаты которого были опубликованы в журнале The Journal of the American Medical Association (Блумберг и др., 1971), выяснено, что по меньшей мере 60 % госпитализированных молодых людей с психическими расстройствами втайне от своих лечащих врачей сидели на наркотиках. Тесты на эти наркотики проводились под видом анализа мочи на креатинин или проверки нормального функционирования почек. Однако Сас (1971) убедительно доказал, что не только пациенты врут, но и врачам приходится обманывать больных, чтобы провести необходимые анализы.

Доктор Латкин и его коллеги (1993) из Университета им. Джонса Хопкинса в Балтиморе выяснили, что люди с очень высокой вероятностью заражения ВИЧ-инфекцией (например, наркоманы, которые используют общую иглу, или гомосексуалиты) обманывают себя и не признаются в этом своим лечащим врачам.

Практика получения наркотических веществ от ничего не подозревающих (или непротестующих) врачей и фармацевтов широко распространена. Наркоманы знают, что обманывать врачей намного менее рискованно, чем идти на преступление, ограбление, чтобы получить дозу (Голдмен, 1987 а, 1987b, 1987 с).

Некоторые люди неплохо зарабатывают, провоцируя или симулируя болезнь (например, человек, не страдающий диабетом, может делать себе инъекции инсулина), скрывая эту важнейшую информацию от своего доктора. Такие «профессиональные пациенты» описаны в главе 8 данной книги.

Ложь ученых

Если и есть сфера человеческого деятельности, в которой нельзя ожидать обмана, то это наука. Ученые по определению ищут истину, и научный метод познания требует тщательного исследования, включая попытки найти альтернативные объяснения своих открытий, чтобы изучить новые области знания.

Известно, что ученые тоже отступают от поиска истины, вовлекаясь в разнообразные формы обмана и мошенничества. Неприятно признавать, но 12 % проверок научных исследований Управления по контролю качества продуктов и лекарств США с 1977 по 1985 год выявили серьезные нарушения; исследования, проводимые после 1985 года, имели более низкий процент нарушений (Шапиро и Чарроу, 1989). Принимая во внимание важность научной работы, которая включает оценку наркотических медицинских препаратов, мошенничество и обман на таком уровне может оказать значительное влияние на здоровье людей и финансирование научных проектов.

Удивительно, но научный обман – это не просто актуальная проблема. Современный анализ сведений о гениях науки, таких как физик Исаак Ньютон и отец современной генетики Грегор Мендель, обнаружил, что они подделывали данные, чтобы продвигать свои научные теории.

Американский лауреат Нобелевской премии Роберт Милликен привлекал лишь те полученные экспериментальным путем факты, которые подтверждали его теории. Такая «подборка» позволила ученому победить своего оппонента Феликса Эренгафта, который был более точным в своем представлении заряда электрона (Брод и Уэйд, 1982).

ЧАРЛЬЗ ДАРВИН МНОГОЕ «ПОЗАИМСТВОВАЛ» ИЗ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ РАБОТ СВОИХ ПРЕДШЕСТВЕННИКОВ, НО НЕ ВОЗДАЛ ИМ ДОЛЖНОГО.

Даже выдающийся французский микробиолог и химик ХIX века Луи Пастер не был «привит» от обмана. Последние исследования записей Пастера выявили, что несколько раз он все-таки нарушал этические нормы науки, которой себя посвятил (К. Андерсон, 1993).

В одном из своих экспериментов Пастер задействовал вакцину, созданную способом, изобретенным его конкурентом, после чего заявил, что получил ее благодаря своим собственным методам. Конкурент Пастера, ветеринар по фамилии Туссен, страдал от нервного расстройства и умер, спустя несколько месяцев после того, как Пастер объявил всему миру об успешном испытании вакцины.

Едва ли можно сомневаться, что «открытие» сэра Сирила Берта, за которое он удостоился титула, было ложным. Он заявил о связи между коэффициентом интеллекта (IQ) и социальным классом, в результате чего оказал влияние на социальную образовательную политику в Великобритании. Берт признавался многими выдающимся психологом Соединенного Королевства. А благодаря редакторству в главном журнале по психологии влиял, формировал мнения и пресекал критику (Д. Дж. Миллер и Херсен, 1992).

За последние десятилетия несколько серьезных случаев мошенничества в сфере науки получили широкую огласку. Среди них эксперименты Марка Спектора из Корнельского университета. Он провел опыты, которые очищали ферменты и вели к новой захватывающей теории причины онкологических заболеваний – теории киназных каскадов. Однако эксперименты не удалось повторить, и позже было доказано, что их результаты были фальсифицированы, как и его ученые степени (и чеки, которых он выписал примерно на $5000). За подделку чеков Спектор получил условную меру наказания. Больше всего поведение Спектора ошеломило его начальника, Эфраима Ракера, и профессорско-преподавательский состав Корнельского университета (Д.Дж. Миллер и Херсен, 1992).

Таким же ошеломляющим для Гарвардского университета и для выдающегося кардиолога Е. Браунвальда стало открытие, что блестящий молодой ученый Джон Дарси сфальсифицировал эксперименты во время своего пребывания в Бостоне и в ходе его более поздней работы в других учреждениях (Д. Дж. Миллер и Херсен, 1992).

В другом высшем учебном заведении, Йельском университете, входящем в Лигу плюща (ассоциацию частных американских университетов), установили, что доктор Вигей Р. Соман, который приехал в Соединенные Штаты из Индии, выкрал документы, касающиеся проводимого исследования и ожидающие проверки и корректировки, и опубликовал их как собственные. Смягчающим обстоятельством было то, что он указал выдающегося профессора медицины доктора Филлипа Филига как своего соавтора. Когда обман раскрылся, правда не только потрясла Филига, но стоила ему престижного доходного места в другом университете. В вакансии Филигу отказали, когда скандал получил широкую огласку (Брод 1980 а, 1980b).

Несмотря на то что описанные и схожие с ними случаи имели общественный резонанс, они лишь вершина айсберга. Д. Дж. Миллер и Херсен (1992) верят, что мошенничество в сфере науки распространено намного шире, чем мы представляем. За то время, которое я сам посвятил изучению медицины, я не раз становился свидетелем подобных инцидентов и слышал о разных вариантах мошенничества, краже данных и откровенном плагиате.

Сегодня молодые ученые подвергаются колоссальному давлению. Они должны «опубликовать или погибнуть». Но даже публикаций в значительном количестве изданий недостаточно. Продвижение и постоянная должность в университете сейчас зависят от внешних источников финансирования. Таким образом, молодой ученый должен быстро получать положительные результаты (отрицательные результаты не ценны для будущей публикации) и убеждать инвесторов продолжать вкладывать деньги. Старшие преподаватели, на чьих плечах лежит еще и собственная карьера, часто не в состоянии уделять достаточно внимания исследованиям, которые проводят их младшие коллеги, и ставят свои имена на едва прочитанных научных работах, чтобы придать им бо́льший вес и параллельно продвигаться самим, указывая эти публикации в своем curriculum vitae.

Риск, что мошенничество в научной сфере раскроется, относительно невелик, и процесс проверки может не выявить ошибочное или мошенническое исследование. В первую очередь это касается тех случаев, когда важнейшие сведения не включаются в текст (Ренни, 1989). Авторы стремятся сделать свою работу четкой и лаконичной. Для этого они отбирают для публикации только существенные данные. Но из-за сознательной или подсознательной мотивации автор может отобрать только те данные, которые соответствуют выводам. Существующая атмосфера в научной сфере становится все более напряженной, что создает все условия для отказа от принятых норм и способствует нарастающему обману.

Это касается и психологов.

Этот обман может вредить людям и внушать им неверные представления о самих себе (например, «наш тест показал, что у вас есть гомосексуальные наклонности») (Той и др., 1989). Менгер (1973) рассмотрел, как часто психологи прибегают к обману как экспериментальному методу в опубликованных исследованиях. Он установил, что частота колебалась от 3,1 % работ, опубликованных в одном журнале, до 47,2 % работ, опубликованных в «Журнале индивидуальности и социальной психологии». Через десять лет, после принятия этических правил психологических исследований, процент опубликованных работ, содержащих обман как исследовательский метод, повысился с 47,2 до 58,5 % (Эдер и др., 1985).

В общем, очевидно, что ученые, по определению ищущие правду, способны и на обман в своих экспериментальных методах или в отчетах о своей работе. Один старший научный сотрудник (Брэнскомб,1985) предостерег, что основная проблема в науке происходит не столько от наглого обмана, сколько от самообмана. Стремясь опубликовать результаты своих исследований, ученые часто приукрашивают данные, не тратят времени на проверку своих работ, поэтому допускают системные ошибки. Также они склонны недооценивать чужой вклад в свои исследования.

Развитие проблемы психологии обмана

В Америке интерес к проблеме обмана продолжает расти. За последнее время опубликовано много книг, посвященных вопросам лжи или имеющих слово «ложь» (или его синонимы) в заголовке. Во всех этих замечательных трудах рассматривается проблема обмана, но каждый из них фокусируется на его определенных аспектах, поэтому каждый содержит особый подход.

В нашей книге мы используем уже хорошо известный и амбициозный подход – стараемся наиболее полно раскрыть тему обмана, препарировать как «обыкновенный», так и «патологический» обман, и познакомить читателя с точкой зрения клинического психолога, который часто работал с патологическими обманщиками. При этом мы старались абстрагироваться от нравственной стороны проблемы. Полная сосредоточенность на цели, разумеется, невозможна, и, несмотря на наши благие намерения, неизбежна некая предвзятость.

Короткие ситуации, описанные в начале этой главы, взяты из реальности, а примеры обмана в повседневной жизни, на рабочем месте, в политике, медицине и науке иллюстрируют широко распространенные аспекты лжи. Они банальны. Но важно осознать, что существуют разные виды обмана, разные типы обманщиков и разные ситуации лжи. Каждый обман имеет предпосылки и рождается в ситуации, которая ему способствует, а поскольку большинство увековечено в определенном социальном контексте, то социальные факторы влияют на ложь, ее содержание и ответную реакцию.

Парадоксально, что некоторые люди врут в тех ситуациях, когда сказать правду им было бы выгоднее. Почему? Некоторые врут, несмотря на желание и попытки быть искренними. На первый взгляд, на их поведение влияет определенная дисфункция мозга. Кроме того, самая распространенная форма обмана – это самообман. Зачем человеку врать себе, разве это не оксюморон? В действительности обман других и обман самого себя связаны теснее, чем может показаться на первый взгляд.

Изучение психологии обмана начинается с изучения языка лжи. Английский язык богат средствами уклонения от прямого ответа. Полезно рассмотреть разнообразные предлагаемые классификации обмана.

МЕТОДЫ ИЗУЧЕНИЯ, КОТОРЫМИ ПОЛЬЗУЕТСЯ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ, ЧАСТО ВКЛЮЧАЮТ ОБМАН В ТОЙ ИЛИ ИНОЙ ФОРМЕ.

После уточнения терминологии лжи в данной книге обман рассматривается с биологической точки зрения. Обманное поведение характерно для низших животных и приматов. Предполагали, что обманное поведение – это одно из необходимых условий выживания, оно влияет на ход эволюции через дифференциальную репродукцию. Говоря о биологических причинах поведения, важно принимать во внимание головной мозг – место хранения, накопления и обработки информации, как поступающей, так и исходящей. Одна из функций головного мозга связана с его способностью сознательно искажать исходящую информацию (обман окружающих), но в то же время он способен искажать и поступающую информацию (самообман). Строение и функционирование головного мозга, на которые влияют как генетические, так и патологические или поражающие факторы, определяют характер информации и разнообразные механизмы обмана.

Безотносительно к тому, как строение головного мозга влияет на обработку информации и патологический обман у некоторых людей, факт остается фактом: все люди врут. Процесс психологического развития тесно связан с тем, как мы учимся общаться с собой и с окружающими или закрываться ото всех. Еще в детстве мы усваиваем успешные стратегии обмана, учимся определять, когда и где надо врать. Ложь – неотъемлемая часть процесса личного развития. Горе тому, кто патологически говорит только правду и неспособен в нужный момент промолчать!

Изучая причины человеческой лжи, мы увидим, что они могут быть самыми разными. Жадность, исполнение желаний, садистские порывы и необходимость развивать самоуважение – все это примеры сложных мотивов. Возможно, самой важной причиной, по которой люди идут на обман, является то, что ложь облегчает самообман; люди врут окружающим, чтобы обмануть себя. Они не просто врут самим себе, но и побуждают других врать им, чтобы усилить самообман. Таким образом, процесс обмана и самообмана тонко переплетается с базовым механизмом нашего внутреннего «я»: это испытание реальностью.

При таком подходе мы видим, что память более податлива, чем принято думать, и что через чужую ложь или непонимание человек может приобрести фальшивые воспоминания. А это в сочетании с самообманом приводит к ложным обвинениям и ложным раскаяниям.

Нет ничего удивительного в том, что люди обманываются индивидуальным и характерным только для себя способом. Часто эти модели могут быть определены как одна из клинически описанных личностных черт или расстройств. В традиционной психиатрии «истерический пациент» использует ложь, чтобы справиться с подавленностью и получить оправдание окружающих, а «зацикленный пациент» обманывает, чтобы добиться собственной независимости и самоконтроля. Люди, злоупотребляющие алкоголем или химическими веществами, часто становятся искусными лжецами. Они врут, чтобы скрыть свои слабости и чтобы успокоить себя.

Обман бывает настолько привычен для человека, что захватывает большую часть его жизни. Люди, страдающие от поддельного/надуманного расстройства (синдром Мюнхгаузена), представляют собой другую крайность, они расходуют значительный объем своей энергии на одурачивание врачей и других медицинских работников. Схожий и тесно связанный с ним синдром – надувательство – великолепный феномен, легший в основу популярных книг и фильмов и ставший объектом пристального изучения психиатров. Успешные самозванцы и лжехудожники, безусловно, талантливы и потенциально способны на высокие личные достижения. И все-таки кажется, что они вынуждены не только говорить ложь, но и жить во лжи.

Если – и здесь едва ли есть место сомнению – мы живем в мире, погрязшем в обмане, человек в нем уже должен был научиться ориентироваться в плотном потоке информации, чтобы определять ее достоверность. Как ребенок учится врать, также он должен учиться видеть окружающих насквозь и определять их искренность. Для некоторых, например офицеров полиции, таможенников и игроков в покер, способность распознавать обман становится главной задачей. Иногда механические устройства (например, детектор лжи) используются с убежденностью (возможно, ошибочной) в том, что они помогут установить правду.

Всегда ли последствия лжи негативны, как нам внушают родители, институты и поучительная история Пиноккио? Едва ли. Если бы ложь всегда имела негативные последствия, мы все ежедневно бы спотыкались о собственные носы. Ложь с успехом применяется людьми и социальными группами, чтобы добиться власти, сексуального удовлетворения, материальных благ и богатства. Вероятно, человеческая потребность в самообмане – и удовлетворение ее – напрямую связана с хорошим потенциалом для карьеры в сфере политики и торговли. Для большинства людей навыки самообмана тесно сопряжены с навыками обмана окружающих, а также могут быть связаны с чувствами самодостаточности и уверенности в себе, позволяющими не опасаться встречи с непредсказуемым миром.

Выводы

Ложь и самообман пронизывают все сферы человеческой жизни и социального взаимодействия. Общественные послания, касающиеся обмана, часто противоречивы; мы учим детей успешно врать и заставляем окружающих врать нам, несмотря на то что расцениваем ложь как порок. Развитие всесторонней психологии обмана должно учитывать эти парадоксы, так же как и биологические, внутрипсихические и социальные предпосылки развития человеческого обмана.