Груз за спиной
Когда я учился на охотоведческом факультете в Иркутске, технику охотничьего промысла вёл у нас Пантелеймон Иннокентьевич Худяков, которого мы прозвали Поняга. В тайгу он ходил только с самодельной понягой, специальным приспособлением, станком для переноски грузов за спиной. Прозвище это совсем не было обидным. Дело в том, что он был страстным приверженцем собственноручного изготовления и применения самых различных предметов обихода охотника от поняги до рукоятки охотничьего ножа из берёзового капа или наборной из берёсты и кожи. Несомненно, это был великий мастер своего дела и передал нам, студентам-охотоведам, эту свою страсть.
Приведу цитату из книги С. А. Корытина и В. А. Игнатьева «Храм Дианы на Пехре» (Вятка. 2006). «П. И. Худяков закончил наш, Пушно-Меховой институт ещё в 1933 году. Работал в Иркутске научным сотрудником Охотбиостанции, старшим охотоведом Управления землеустройства, инструктором-охотоведом областного общества охотников, охотоведом Восточно-Сибирского отделения ВНИИОЗ, начальником охотустроительных партий, ассистентом кафедры охотоведения Иркутского сельхозинститута. Написал книжку «Борьба с волком в Восточной Сибири» (1937). Это был высокий, поджарый, полный энтузиазма человек. Он обучал студентов делать охотничьи лыжи и подбивать их камусом, многим тонкостям таёжного обихода. Иркутский охотовед Э. М. Леонтьев вспоминает: «Я на его занятия не ходил. Казалось, он усложняет простые вещи из-за того, что сам плохо в них разбирается. Взял однажды в руки из его наглядных пособий небольшой старый топоришко с каким-то жидковатым топорищем, а оно к руке так и прилипло как влитое. Когда же попались мне его старые отчёты, понял, что таёжному опыту Худякова можно только позавидовать».
П. И. Худяков с поняжкой за спиной.
Ещё будучи студентом и много шатаясь по тайге, я на собственных ногах и спине познал одну из главных заповедей таёжного бродяги – если хочешь сохранить побольше сил, имей снаряжение такое, чтобы оно максимально способствовало этому. Не по ноге обувка, не по мерке одежда, плохой рюкзак могут настолько обессилить тебя, что любимое занятие, охота, будет не в радость.
Сегодня в магазинах полным-полно всякого рода почти невесомых рюкзаков, со станками и без них, а лет эдак сорок тому назад купить хороший рюкзак было настоящей проблемой.
Описано огромное количество всяческих народных приспособлений для облегчения переноски грузов. Названий им, как говорится, несть числа, а конструкция в принципе одна – станок и прикрёпленные к нему ремни, чтобы можно было надёжно закрепить этот станок на плечах охотника, а также различные петельки и вязки для крепления груза к станку. Все эти поняги, крошни, ныпки, пестери можно условно разделить на три группы.
Первая – это различного рода рамки из прутьев или палок, обтянутые берёстой, парусиной или брезентом. По этому же принципу изготавливаются и фабричные станки для рюкзаков. Вторая – лёгкая доска, а третья – различной формы короба. Если для первых носимый груз может быть самого различного размера, то в приспособлениях третьей группы объём, а, следовательно, и вес груза заранее определён размерами короба.
Чем же хороши все эти приспособления и почему таёжники пользуются ими до сего времени, несмотря на заметный прогресс в изготовлении рюкзаков со станками?
Поняги, крошни, пестери
Дело тут в том, что у большинства поняг и крошен нет того рюкзачного мешка, который, как я уже сказал, заранее определяет, сколько вы можете впихнуть в него вещей и предметов. Для того, чтобы упаковать груз на поняге, нужен только большой кусок прочной материи (грубое полотно или легкий брезент). Достаточно завернуть все свои пожитки в этот кусок материи и приторочить его вязками к станку поняги. На стоянках надо выкладывать всё содержимое рюкзака, чтобы добраться до вещей, лежащих на дне, а с понягой этого легко избежать. Можно рассортировать вещи по группам, и тогда они станут ещё доступнее для хозяина.
Однако главное преимущество станка в том, что груз не давит на спину, распределяется более рационально, пространство между спиной и рюкзаком хорошо проветривается, спина не потеет. Кто совершал в таёжных условиях длительные переходы с большим грузом за плечами, знает, как много значит правильно уложенный груз, который вы тащите.
Самый простой станок для рюкзака, которым вы пользуетесь, можно сделать из фанеры. Вырежьте кусок фанеры по размеру и форме той части рюкзака, которая прилегает к спине. Обработайте края наждачной бумагой, чтобы не занозить пальцы. В трёх местах, показанных на рисунке, просверлите по паре дырочек и привяжите, пришейте фанерку к «спинке» рюкзака изнутри. Можно усовершенствовать рюкзак и далее, вставив фанерки по всем его сторонкам и на дно. Получится почти что горбовик, о котором речь впереди, но только разборный. Не забудьте снабдить одну из лямок (для большинства удобнее правую) крючком. Такое крепление позволяет мгновенно расстегнуть лямку и освободиться от рюкзака. В критических ситуациях это бывает очень важно. С таким крючком и надевать рюкзак удобнее.
Простое усовершенствование рюкзака
В студенческие годы мы много бродили по иркутской тайге и осенью, и зимой, и весной. Я смастерил себе понягу из тонкой берёзовой доски и пользовался ею постоянно. Там же, в тайге под Иркутском, я увидел впервые приспособление, названное сибиряками очень метко – горбови́к. Его используют на сборе ягод, грибов, кедровых орехов. Конструкция проста до гениальности. К большой нетолстой доске прибивают прямоугольный лист фанеры так, что образуется как бы полуцилиндр. С торцов вставляются и опять же прибиваются к фанере две полукруглые досочки – днище и верх. В последнем вырезается отверстие, достаточное по размерам для того, чтобы можно было ссыпать внутрь ягоду, собранную сначала в котелок или какую-нибудь самодельную набируху-корзиночку, мости́нку. Это отверстие закрывается фанерной крышкой на вязках. Верх можно и не прибивать к фанере, и тогда он будет служить крышкой, но такая конструкция послабее первой. К горбовику, конечно, прибиваются или привязываются два плечевых ремня. Иногда, чтобы грибы или ягоды не мялись, внутреннее его пространство разделяют фанеркой на два отсека, верхний и нижний. Когда нижняя часть заполнится, на заранее прибитые внутри упоры кладут фанерку и продолжают собирать плоды лесного урожая в верхнюю половину горбовика.
1. Моя поняга из доски. 2. Горбовик.
Для Сибири, где ягоды и грибы собирают пудами, горбовик просто незаменим. Главное его преимущество – ягоды или грибы в нем совершенно не мнутся. Нести их в таком горбовике гораздо удобнее и легче, а, следовательно, набрать лесных даров можно побольше. На глухой лесовозной дороге в тайге под Иркутском мы с приятелем встретили гномообразную старушку с клюкой. Она тащила на спине бруснику в горбовике размером чуть ли не с неё самоё. Как она нам сказала, усевшись около пенька и уперев в него свой горбовик, что тащит ягоду в сельпо сдавать. «Не тяжело ли, бабушка?» – спросили мы. «Своя ноша не тянет», – ответила она. Я прикинул её ношу на вес. Она, точно, тянула пуда на два, не меньше. Это и для взрослого мужчины солидная ноша, а тут бабка с палкой!..
Недавно с интересом узнал, что это изобретение сибирских промысловиков используется и на европейском Севере нашей страны. Однако предшественником горбовика там было другое.
1. Печорский пестерь из берёсты. 2. Пестерь, плетёный из полос берёсты. 3. Поняга из планок (по С. В. Обручеву). 4. Уральские крошни (по С. Качиони). 5. Крошни с боковушками. 6. Дальневосточная сина из развилки деревца (по П. Г. Ошмарину и Д. Г. Пикунову)
Исстари в верховьях Печоры и Камы на сборе ягод и грибов местное население применяет так называемые пестери́ (па́йва – по-верхнекамски). Это тот же горбовик, только сработанный целиком из берёсты. Легок он необычайно! Конструкция его так же проста. Большой лист берёсты складывается по определённой выкройке и сшивается тонким шпагатом или суровыми нитками. Однако раньше использовали для этого тонкие еловые корни. Они отличаются исключительной гибкостью и прочностью, не рвут берёсту. Их берут на обрывах таёжных рек, где обнажены корни деревьев, подмытых половодьем. Длиной еловые корни бывают по несколько метров при совершенно одинаковой толщине по всей длине. Чтобы можно было сшивать берёсту, их вымачивают или вываривают для большей гибкости, а затем более толстые раскалывают вдоль, как ивовые прутья для плетения корзин. Однако тонкие, которые порой не толще обыкновенного шпагата, можно использовать и не раскалывая. Просто надо снять кору, что делается очень легко, и сшивать детали пестеря свежими корнями.
Русский Север вообще богат разнообразием изделий из берёсты. Пестери до сего времени плетут там из узких берестяных полосок в виде большой заплечной сумки. Однако в большинстве они теперь ценятся как сувениры.
Различные поняги и крошни рамного типа, как я их называю, распространены по всей таёжной зоне нашей страны. Принципиально они не различаются по конструкции. Наиболее характерная «модель» изображена на рисунке, который я нашел в архиве моего отца. Он был художником и в молодости много бродяжил по прибайкальским хребтам, таская груз как раз на этой поняге, изготовленной местными жителями, там он и нарисовал её. Всё понятно на этом рисунке. Скажу только, что для рамы берется черёмуховый прут и обязательно с небольшим сучком, который служит как бы вешалкой для ружья, чтобы оно не оттягивало и без того нагруженные плечи. Раму обтягивают листом берёсты и края заворачивают на раму, так что к спине прилегает внутренняя её сторона, более гладкая. Плечевые ремни, чтобы не резало плечи, подшивают снизу шкурой какой-либо домашней скотинки и обязательно с волосом, а спереди соединяют специальным ремешком, чтобы груз не болтался и не ёрзал по спине. Вообще все ремешки (сыромятные, понятно!) и вязки на поняге соединяются не пряжками, а специальными деревянными детальками, кляпушка́ми, которые видны на рисунке. Пуговицы ненадёжны, а металлические пряжки гремят и звякают, что недопустимо для таёжного охотника. В тайге он должен быть абсолютно бесшумен.
Поняга прибайкальских охотников (по рисунку В. С. Житенёва)
Всеми этими заплечными «носилками» тоже надо пользоваться умеючи. Вот несколько правил, которые, на мой взгляд, надо учитывать при переноске грузов хоть на поняге, хоть в современном рюкзаке:
– груз ни в коем случае не должен плотно прилегать к спине;
– плечевые ремни должны быть достаточно широкими и мягкими, чтобы не резали плечи, и одновременно жёсткими, чтобы не скручивались в верёвочку;
– наиболее тяжёлые предметы кладите в нижнюю часть рюкзака, чтобы центр тяжести груза был как можно ближе к центру тяжести носильщика, который располагается у него на уровне крестца. Коротконогому легче тащить ношу за плечами, чем длинноногому;
– из предыдущего правила следует ещё одно. Лучше, если груз будет не длинным, а широким, но всё же не шире плеч носильщика. На выставках туристического и охотничьего снаряжения можно увидеть огромное количество самых различных рюкзаков. Подавляющее их большинство похожи на гигантские, поставленные «на попа» сардельки с неисчислимым числом карманов и карманчиков. Может, они и хороши для туристов, которым надо проходить через турникеты аэропортов и автовокзалов. Однако в захламленной тайге, когда приходится перелезать через колодник или балансировать на скользком стволе упавшего дерева при переходе через ревущую горную речку, такие рюкзаки с непомерно высоким центром тяжести могут сослужить плохую службу;
– все пряжки и соединения ремней и лямок должны очень легко расстёгиваться. Иной раз это может спасти вам жизнь. Таёжники цепляют один из плечевых ремней (обычно это правый) нижним концом за нижний выступ поняги. Удерживается ремень только натяжением самого груза. Достаточно ослабить натяжение, оперев нагруженную понягу, например, о пень или валежину, как ремень снимается лёгким движением руки.
Думаю, что эти советы помогут молодому охотнику правильно сориентироваться при выборе и покупке рюкзака.
Лузан
Есть ещё один вид «носильного» приспособления, луза́н, который в широком ходу у охотников Северного Урала, русских и коми. По сути, это гибрид рюкзака и куртки-накидки, своеобразное пончо с внутренними карманами. Надевают лузан через отверстие для головы. Делают его, естественно, кустарным способом. И не шьют, а ткут из толстых шерстяных (из овечьей шерсти) ниток, которые, в свою очередь, изготовлены на домашней прялке. По традиции цвет ниток в рядах чередуется – ряд белых, потом ряд тёмных (от чёрной или коричневой овцы, некрашеные). Толстая шерстяная ткань прекрасно предохраняет от дождя и снега, хорошо греет. Плечи и верхние части груди и спины обшиваются кожей, что также улучшает непромокаемость лузана. Часто его делают с капюшоном. С внутренней стороны нашивают несколько карманов. Спереди – небольшие для припаса (еда на дневной выход, спички и пр.), ближе к поясу иногда пришивают патронташ на десяток патронов. Сзади, немного ниже спины и поясницы – карманы размером побольше, для добычи. Туда, как я убедился на собственном опыте, можно положить не только десяток белок или несколько рябчиков, но и пару-тройку тетеревов.
На «спинной» стороне снаружи пришивают кожаную накладку и петлю для топора, а на передней – поясной ремень.
Лузан очень удобен на белковье или охоте на боровую дичь. Не нужен рюкзак, всегда при тебе топорик, а «полосатость» его ткани – это ещё и камуфляж. В принципе лузан является прообразом современных разгрузок, которые с недавнего времени стали применяться охотниками на однодневных охотах.
Лузан. А – наружная сторона; Б – внутренняя сторона. 1. Карманы для добычи. 2. Петля для топора. 3. Отверстие для головы. 4. Нашитая кожа. 5. Карманы для припаса. 6. Ремень-подпояска.
Кажется, что открытые бока лузана понижают его теплозащитные свойства. Ничуть! Напротив, на осенних охотах они облегчают охотнику жизнь. Все карманы внутри, а добраться до них через боковины проще простого. Толстая шерстяная ткань хорошо согревают грудь и спину, но открытые бока не дают охотнику потеть на быстром ходу. Зимой же достаточно под лузан надеть тёплую куртку.
Вряд ли кто последует моим советам и станет сам ладить такие поняги, крошни или лузан. Хотя почему бы и нет? Ведь существуют, например, в Северной Америке клубы любителей охотничьей старины, члены которых охотятся с кремнёвым оружием и используют всякой старинное снаряжение. Так что дело за самим охотником.
Нарты, волокуши, тобогганы
Тот, кто охотился на крупного, «мясного» зверя, наверняка не раз вспоминал эти народные приспособления для переноски тяжестей, когда таскал на себе добычу. Зачастую к тому месту, где добыт зверь, нет дороги для автомобиля. Тем более это характерно для северной или сибирской тайги, где и вообще-то их практически нет.
Однажды мы вытаскивали двух лосей, добытых в пойме речки Хорошевки, притока Печоры. До избушки было километра четыре. Вся бригада унесла часть мяса ещё засветло, а мы с приятелем припозднились и отстали. Тащили мы тогда, наверняка, поболее центнера. У меня за плечами в стареньком порванном рюкзаке была лосиная задняя нога, задняя холка, как говорят на Печоре, а это больше двух пудов. На нарточке, в которую впрягся мой напарник, лежала целая хребтина с ребрами и шеей – кило под восемьдесят. Вот и считайте!
Когда мы всё это вытащили из приречных кустов и сложили на нарту и в рюкзак, стемнело. Весь остальной путь мы преодолевали уже в полной темноте. На Севере такие работы делаешь почти всегда ночью, потому что днём надо охотиться. Это бы ещё ничего – тащить-то груз надо было в гору. Небольшой, но длинный был подъём. Досталось нам тогда славно!
Володя волок нарту, а я, с рюкзаком за плечами, шагал сзади и подталкивал её палкой. Стоило мне на секунду притормозить, как Володя останавливался, словно его кто дёргал сзади за лямку. Лосиная нога торчала из моего рюкзака вверх копытом и сбивала равновесие, а мороженое мясо так холодило спину, что я боялся, как бы не застудить поясницу. Хорошо ещё, что стояли мы на камусных лыжах, а не на голицах. На этих мы просто бы буксовали на месте. Камус не давал лыже оскальзываться и сдавать назад.
В другой раз, опять же ночью, я нёс в рюкзаке здоровенную лосиную лопатку (теперь уже холку переднюю!) и, скатываясь с невысокого берега ручья, завалился в кусты. Рюкзак припечатал меня к снегу и кустикам так, что расстегнуть ремень, стягивавший лямки спереди, и выбраться сам я не мог и ждал, пока подойдут другие охотники. Они-то меня и высвободили.
После этих «экспериментов» я сказал себе: «Хватит! Хватит рвать и морозить спину! Лучше плохо тащить, чем хорошо нести!» – и соорудил волокушу.
Я взял пару детских лыж самого маленького размера (длина примерно 70 см), из которых «вырос» мой сынишка, и прибил к ним, вернее, привинтил мелкими шурупчиками листок фанеры – шурупы держат дерево гораздо лучше гвоздей, не расшатываются и не вылезают. О шляпку чуть вылезшего гвоздика можно не только одежонку порвать, но и пораниться. Передок этого «тобоггана» я укрепил поперечной деревянной планкой. Первыми конструкцию опробовали мои дети, катаясь с крутого берега Печоры. Испытание было выдержано с блеском, и я довел дело до конца. На скользящей стороне я наклеил полоску лосиного камуса, чтобы на подъёмах волокуша не сдавала назад. Вдоль каждого края по лыжным желобкам просверлил дырочки и через них пропустил сыромятные ремешки петлями, а к задней части прикрепил длинный ремень, чтобы с их помощью, как шнуровкой, приторачивать груз,
Из нетолстой черёмуховой палки я согнул дугу и поставил её на переднюю часть волокуши, крепко привязав сыромятными опять же ремешками. Получился так называемый баран, который позволяет протаскивать волокушу через кусты, не цепляясь за них. Теперь можно было отправляться «по мясо».
Моя самодельная волокуша
Однако я решил сделать не просто волокушу, а одновременно и понягу, приспособление для переноски тяжестей. Для этого со стороны, противоположной скользящей, я намертво пришил мягкой оцинкованной проволокой лямки от того самого старого рюкзака. Мое «изобретение» прослужило мне несколько сезонов. Мне приходилось вытаскивать на этой волокуше груз поболее собственного веса, что, конечно, традиционным способом, на спине, я никогда бы не сделал.
Волокушу охотники использовали наверняка со времен каменного века. До недавнего времени сохранялись и использовались на охоте такие примитивные приспособления для перетаскивания зимой грузов или добычи, как сю́рка у якутов и кысно́п у коми. И то и другое – это шкура какого-либо животного, в которую заворачивают груз и тащат по лыжне. Естественно, так, чтобы волос располагался по ходу движения, на подъёмах не сдавал назад, а под горку свободно скользил. Охотники коми используют шкуру собаки или телёнка, сшитую в виде конусообразного мешка, открытого с задней стороны. Через это отверстие и закладывается в кысноп груз. Тащат его за потяг с лямкой, и охотнику нередко помогает лайка. Якуты для той же цели использовали шкуру лошади, лося. Наверняка, сейчас таких волокуш и не отыщешь – появились снегоходы да вертолёты. Кстати, «гибридом» такой волокуши и саней стал тобогган североамериканских индейцев – каркас из деревянных планок, обтянутый берёстой или шкурой зверя.
Тобогган (с рисунка Э. Сетона-Томпсона из книги «Рольф в лесах»)
Почему-то считается, что передний загиб волокуши и полозьев нарт, а также и лыж должен быть крутым – вроде бы легче преодолевать глубокий снег. Это заблуждение, и всё обстоит как раз наоборот. Дело в том, что лыжа или волокуша, имея даже очень слабый загиб, при малейшем движении вперед начинают как бы «всплывать» в снегу и движутся без особых усилий владельца. Напротив, перед слишком крутым загибом снег начинает уплотняться в ненужную и препятствующую движению груду. Даже, если снег сухой. Хотя такой крутой загиб сделан у тобоггана.
Однако и сегодня не обойдёшься без приспособлений, облегчающих охотнику транспортировку грузов в тайге. Ведь порой-то и снегоход не везде пройдёт. Там же на Печоре в нашей бригаде для этого были, как я уже упоминал, и нарты, специальные охотничьи сани, которые мы использовали на вывозке мяса.
Вообще нарты как средство транспорта распространены по всей тундровой и таёжной полосе и используются в оленьих и собачьих упряжках. Они известны, наверняка, всем. А вот об охотничьих, то есть таких, которые тянет сам охотник и только иногда ему помогает промысловая, а не ездовая собака, знают немногие, да и распространены они гораздо реже, но по-прежнему важны для охотника.
Охотничьи нарты везде примерно одной конструкции и отличаются разве что длиной (у коми до трёх и более метров) или мелкими деталями – формой копыла, способом крепления его к полозу и так далее. Принцип один – чем «пересечённее» местность, тем короче нарта. Многие детали этих охотничьих саней, способы их соединения между собой такие же, как и у обычных деревенских саней, дровней, но у последних они больше размером, поскольку должны выдерживать значительные нагрузки.
Когда я работал в Алтайском заповеднике, видел, как охотники-промысловики Табакаев и Питаев вывозили из тайги на санках клетки с отловленными для расселения живыми соболями. Руководил отловом известный сибирский охотовед, великолепный знаток соболя Виктор Николаевич Надеев, ныне, к сожалению, покойный. Он-то и рассказал мне тогда, что санки для охотничьего обихода не так характерны, как небольшие нарты, и объяснил, как шорцы (народность, живущая к северу и северо-востоку от Горного Алтая) делают охотничьи нарты. Потом, работая в Печоро-Илычском заповеднике, я смог убедиться, что они практически не отличаются от нарт охотников Верхней Печоры и коми. Надо сказать, что очень многие изделия, охотничьи, рыбацкие и просто предметы хозяйственного обихода, во многом схожи у уральских и саянских охотников. Этому есть свои причины – ведь пути заселения Сибири вели туда именно с Северного Урала.
Итак, шорская нарта. Конструкция ясна, мне думается, из рисунка. Отмечу только некоторые особенности.
Материал на полозья – черёмуха или берёза, на копылы – берёза, на вязки и баран – черёмуха. Общая длина 2—2,5 м, а шириной нарта должна быть не более ширины охотничьей тропы, лыжни, а если превышать, то очень не намного.
Полоз для большей прочности вытёсывается с небольшим ребром по верхней части. Отверстие в полозе под каждый копыл делается сквозным, а снизу он расклинивается, чтобы сидел крепче. Средний копыл обязательно подвязывается сзади вязкой из сыромятного ремешка к полозу через отверстие в специальном, как бы сейчас сказали, приливе. Коми-охотники этого не делают.
Вообще все детали, требующие подвижного соединения между собой, связываются только сыромятными ремешками. Они очень надёжны, «нечувствительны» к морозу, чего не скажешь о синтетических ремнях или шнурках.
Сквозь отверстия в верхних концах копылов пропускают по длинной тонкой жердочке. Называются они нащепами. С их помощью все копылы связаны с передним концом полоза. Наще́п в отверстии копыла закрепляется клинышком через специальное отверстие.
Вязки распаривают и, огибая ими противоположные копылы каждого полоза, накрепко соединяют их между собой. На вязках укладывают досочки настила и привязывают их к вязкам. Иногда вместо досочек укладывают длинные тонкие стволики ивы, берёзы, черёмухи. На рисунке сам настил не показан, чтобы лучше была видна конструкция нарты.
Нарта шорских охотников
Характерная особенность нарты – полное отсутствие каких-либо гвоздей, шурупов, даже клея, тем более синтетики. Вся она должна как бы «дышать» и шевелиться, даже немного скручиваться на неровностях лыжни, иначе поломка неизбежна. Необходимую жёсткость нарте придает груз, равномерно распределённый по всей её длине и крепко увязанный.
Обязательная принадлежность такой нарты – оглобелька, которая выстругивается из тонкой сухой ёлки. Оглобелька не дает нарте догнать охотника на спуске и ударить ему под коленки. Тот, кто везёт нарточку, всегда держит её от себя на расстоянии, которое определено длиной оглобельки. Как тут не пожалеть полярных путешественников, которые тащат за собой на длинных верёвочках, наверное, в общем-то неплохие и удобные в обращении волокуши с крышками. Кстати, теперь выпускают такие и для охотничьих целей. Волокуши эти на ледяных торосах постоянно догоняют лыжника и бьют его по ногам, мешают идти, отнимают и без того иссякающую энергию. Оглобелька же не только не даёт волокуше болтаться на верёвке, но и помогает охотнику, словно каёк, увереннее держаться на самых крутых и опасных спусках. Если кто хотя бы раз видел, как умелый охотник управляется с тяжело нагруженной нартой, тот, конечно, понимает значение этой примитивной, но незаменимой детали. Ну, а волокут такую нарту, впрягшись в лямку, которая через потяг соединяет охотника с ней. Управляться в одиночку с таким транспортом довольно тяжело. Лучше всего это делать вдвоём, меняясь местами время от времени.
Кому-то покажется странным, что в век современных космических технологий я рассказываю о каких-то архаичных нартах, которые и мотора-то даже не имеют. По моему глубокому убеждению, мы должны знать и помнить, что без этих примитивных волокуш и нарт никогда не было бы разных «Буранов», «Линксов» и «Ямах», облегчающих сегодня трудную жизнь промысловика, человека вымирающей профессии. В конструкции первых мотоснегоходов был использован принцип волокуши. Движитель-гусеница располагался между двумя скользящими по снегу поверхностями, а это не что иное, как деталь волокуши. Нелишне напомнить, что этот же принцип используют тюлени, выдры, пингвины, скользя на брюхе по снегу не только с горки, но и по горизонтальной поверхности. Не они ли подсказали первобытному охотнику идею волокуши?