Глава 5, в которой героиня входит в роль
Утро началось с шума и беготни в коридоре. Я проснулась, но глаз не открыла. В первую минуту мне показалось, что я нахожусь в каком-то пансионате. В моей квартире прекрасная звукоизоляция, на лестнице хоть в барабаны бей – я не услышу. Живу одна, так что беготню и суету могу слышать только останавливаясь в гостиницах. Потом я вспомнила про аварию и подумала о больнице. А затем открыла глаза…
Черт! Расписной потолок и штофные шторы! Весь этот сон дурацкий был не сон! Я все вспомнила! Я теперь благородная герцогиня Алиенор, и должна вести себя соответственно. Сейчас придет служанка и надо будет вставать.
Пришла нянюшка Терина, почему-то очень смущенная, и стала меня будить. Я предусмотрительно закрыла глаза, после чего изобразила пробуждение: жмурилась, потягивалась и все такое. Возможно, выпадала из образа, но женщина была настолько занята своими мыслями, что не обращала на меня внимания. Принесла умыться, подала халат и тапочки, все это крайне неловко. Я потихоньку вошла в роль и выдала:
Что ты, нянюшка, как будто сама не своя? Ну же, взбодрись!
Мои слова произвели на служанку потрясающее воздействие. Она подняла глаза, посмотрела на меня, потом упала в ноги, обняла их и залилась слезами:
Хвала богам, Лиена, девочка, ты вернулась! Ты снова такая как раньше! Излечилась! Я всегда верила! Родная моя! Солнышко!
По-моему, я что-то не то сказала.
Няня, успокойся! Что с тобой? Ты кричишь так, как будто я вернулась с того света.
Женщина, не обращая на мои слова ни малейшего внимания, продолжала причитать:
Лиена! Солнце мое! Девочка дорогая! Как же мне не радоваться?! Ты опять такая, как раньше!
Няня, о чем ты?
Надеюсь, я натурально изображаю недоумение. Женщина заткнулась наконец и внимательно на меня уставилась. Потом спросила осторожно:
Лиена, девочка, ты что, ничего не помнишь?
Не помню? – удивилась я, – Что ты имеешь в виду? Я все прекрасно помню, нянюшка. Мы живем здесь, в загородном замке его величества короля Таргелена, потому что два месяца назад мы с ним обручились. Теперь я прохожу обучение, а еще через четыре месяца будет свадьба. Что еще я должна помнить?
А что было вчера?
Я ответила задумчиво, как бы разговаривая сама с собой, а потом перешла на жесткий деловой разговор хозяйки с прислугой:
Ничего особенного, все как всегда. Прогулка, учеба… Правда, чему меня обучали, я вспомнить не могу, тут ты права. Все, хватит, няня. Зови мою служанку, пусть поможет мне одеться и причешет меня. Завтрак накроешь в будуаре. Ты меня сбила с толку и до прогулки я никого не хочу видеть.
Надеюсь, я достоверно изображаю… Не Лиену. Нет, просто знатную даму. Похоже, все удалось, потому что нянюшка перестала обливаться слезами, вышла из комнаты и куда-то побежала. Стук ее шагов замер вдалеке, а минуты через три пришла горничная. Лизет, кажется. Она поклонилась и указала мне на дверь будуара. Ага, завтрак на столе. Сейчас перекушу, потом оденусь. Затем мне предстоит прогулка в обществе фрейлин и учителей, после нее занятия какой-то местной наукой, а затем уже обед. План ясен, пора выполнять.
В будуаре меня ждали теплые булочки, масло, мед, сыр и ветчина. Завтрак мне понравился, за исключением того, что кофе не подали. Похоже, его тут просто нет. Зато шоколад имеется. Варят его с корицей и сливками, очень вкусно, но, на мой взгляд, жирно. На такой заправке я могу целый день летать как межконтинентальная баллистическая ракета.
Не успела закончить завтрак, как Лизет выложила передо мной чистое белье и спросила:
Ваша светлость будет принимать ванну?
Что за вопрос, конечно буду! Я согласно закивала и девушка препроводила меня туда, где уже ждала мраморная ванна на бронзовых львиных лапах, полная теплой душистой воды.
Я думала, она оставит меня одну. Не тут-то было. Лизет приняла ночную рубашку и халат, сложила их на скамью, тоже мраморную, и помогла мне залезть в ванну. Затем достала мочалку и принялась мыть меня как в стихотворении про «Мойдодыра». Из ванны я вышла чистая и благоухающая, как только что распустившаяся роза. Заодно рассмотрела в зеркале тело Лиены, ставшее моим.
Красота невозможная. Формы изящные и очень женственные. Грудь умопомрачительная: округлая и стоит сама собой безо всяких имплантов. Талия тоненькая, живот плоский. Круглая упругая попка и никакого целюллита. Ноги довольно длинные и стройные. О том, чтобы быть такой, я даже в детстве не мечтала. Мужчина, который от этой роскоши может отказаться, совсем с головой не дружит.
Выйдя из ванной, я надела белье и пеньюар, все из белого батиста с кружавчиками, после чего Лизет усадила меня перед зеркалом и начала колдовать. Расчесывала, плела, завивала, обкручивала лентами и закалывала.
Когда все закончилось, я посмотрела на себя в зеркало. Девочка – потрясающая мастерица. Не думала, что совершенное лицо Лиены можно как-то украсить, но ей это удалось. Я выразила свое удовольствие и девушка вспыхнула. Похоже, ее прежняя хозяйка свою горничную похвалами не баловала. Ну, овощ, он овощ и есть.
Затем мы перешли в гардеробную и мне было предложено три платья на выбор: зеленое, розовое и сиреневое. Я только хмыкнула: девчонка сделала его за меня, когда вплела в прическу сиреневые ленты. К платью полагался убор из аметистов: серьги, браслеты, колье и застежка-аргаф для плаща, все скромное, но от этого не менее дорогое.
Светло-серый плащ пришлось надеть, так как на улице, несмотря на яркое солнце, было прохладно: с севера дул холодный ветер. В холле первого этажа меня ждали мои фрейлины во главе с Дезоксирибозой. Все дружно изобразили придворный реверанс, я милостиво кивнула головой (надеюсь, ничего не перепутала). Лакеи распахнули перед нами двери и прогулка началась.
Я шла впереди, Ребоза в полушаге за мной, а далее шли фрейлины, парами, держась за руки. Детский сад какой-то. Я не торопилась начинать разговор, боясь попасть впросак с темой. Старшая фрейлина, как потом выяснилось, не имела право заговаривать со мной первой, поэтому тоже молчала. Шедших сзади фрейлин, слава богу, ничто не сдерживало. Они шептались между собой, а минут через двадцать начали общаться вполголоса. Настолько громко, что я услышала кое-что из разговора.
Куда это мы идем? О нет! Надеюсь, мы не потащимся к озеру в такую холодину?
Ты же знаешь, с ее светлостью говорить бесполезно, все равно по-своему сделает.
Ага, меня тут считают а) за самодурку, б) за кретинку, которая из упрямства готова поступить против собственного блага. Самодуркой в их глазах я быть не против, а вот дурой… Надо бы сказать что-то разумное, а потом на этом настаивать. И я выдала, глядя в никуда:
По-моему, чем дальше мы идем, тем становится холоднее. Я не в восторге от этой прогулки и предлагаю ее сократить. Пора повернуть к дому и выпить чего-нибудь горячего.
Взгляд искоса убедил меня, что фрейлин я осчастливила: их лица посветлели. Более тепло одетая Дезоксирибоза воскликнула:
Ваша светлость! Мы гуляем менее получаса, а продолжительность нашей прогулки – полтора.
Я бросила на нее уничтожающий взгляд:
Вы считаете, что я не могу по своему желанию сокращать или удлинять время моей прогулки? Или вы хотите нас всех заморозить?
Тетка тут же стушевалась:
Ну что вы, ваша светлость, конечно, время прогулки зависит от вашего желания, а сегодня действительно прохладно. Девочки, мы возвращаемся.
Я добила Ребозу:
И пусть нам подадут горячий чай, чтобы никто не простудился.
Рассудила, что, если тело Лиены знает это слово, то и продукт имеется. Не ошиблась.
Вернувшись, мы всей толпой расположились в большой гостиной, куда вскоре принесли чай и печеньки. Вскоре к нам присоединился главный учитель. Насколько мне помнится, первый урок у меня с ним, что-то вроде политической географии. Надеюсь, в его исполнении это полезная наука.
Когда подошло время занятий, я первая встала с кресла и направилась в специально отведенную для занятий комнату. Профессор посеменил за мной, а за нами увязались фрейлины. А там нас уже ждал Ангер, который, масляно улыбнувшись, попросил разрешения присутствовать. Не думала, что на мои личные уроки припрется вся придворная кодла. Ну ладно, маг – это куда ни шло. Но толпа девиц? Они же меня отвлекать будут!
И я задала вопрос учителю:
Уважаемый, присутствие моих фрейлин на уроках обязательно, или это их личное желание повысить свою образованность?
Дяденька захлопал глазами:
Но, ваша светлость, этикет запрещает вам оставаться наедине с мужчиной, даже если это всего-навсего старый учитель.
Отлично. Если девушки здесь для приличия, думаю, нам и одной хватит. Одна фрейлина на один урок.
Я ткнула пальцем в щуплую блондинку с наиболее серьезным лицом.
Остальные могут быть свободны.
Девица вскочила, присела и снова плюхнулась на свое место. Остальные под моим тяжелым взглядом быстренько вымелись, оставив поле за мной.
Я села и предложила профессору:
Начинайте, я вся внимание.
Итак, ваша светлость, в прошлый раз мы с вами говорили о портовых городах.
Я его перебила:
Простите, что прерываю, но если мы говорим о географии, то почему я не вижу карты? География без карты все равно что любовь по переписке, – и обратилась к магу, – У вас есть здесь карты страны, мэтр? Или вы сможете нам помочь по-другому?
Учитель вытаращился на меня, а Ангер изящно махнул рукой и у стены возник огромный свернутый ковер. Маг стыдливо улыбнулся:
Вот как-то так. Позовите слуг, пусть они развернут его и повесят. Этот ковер я заказал три года назад, с тех пор в нашей географии ничего не изменилось. На нем моя личная карта нашей страны.
Я постаралась изобразить царственную любезность:
Я запомню вашу предупредительность. Когда обучение закончится, вам ее вернут.
Маг поклонился и вышел позвать слуг, я же обернулась к своему учителю и сказала ласково:
Уважаемый профессор, я, если честно, плохо усвоила то, чему вы меня учили до этого. Давайте начнем сначала и все повторим.
Профессор не знал, что делать, и с растерянностью глядел то на меня, то на фрейлину, то на ковер с картой. Я предложила ему отдохнуть и подумать. Время есть, пока слуги повесят наше наглядное пособие. Ничего, если урок начнется немного позже.
Но, похоже, я просто не разобралась в источнике чувств этого человека. Он просто не узнавал во мне свою ученицу. Ну что ж, пусть привыкает. Я не собираюсь вести себя как зомби для пущего правдоподобия. Пусть лучше окружающие думают, что я излечилась, вот как нянюшка.
Ангер привел двух мрачных мужиков, и они, не глядя на меня, развернули и повесили ковер на стену, предварительно сняв с нее пару картин. Пока они работали, я хранила молчание, как и все остальные. После того как дверь за работягами закрылась, я встала и подошла к шедевру картографии.
Ковер был огромен: он укрыл всю стену, оставив только узкие полосы по бокам. Карта была выткана на нем с необычайным искусством и напоминала карты, которые на Земле были в ходу во времена великих географических открытий. Я вообще обожаю географические карты, поэтому пришла в полный восторг. Профессор подошел, встал рядом, возгласил:
Вот наша страна, ваша светлость. Ремирена, – выдохнул он с благоговением.
И ткнул указкой. Где уж он ее взял, не ведаю.
Я посмотрела туда, куда он показал, и чуть не присвистнула. Удержалась в самый последний момент: герцогиням не пристало свистеть в помещении. Судя по карте, королевство располагалось на огромном полуострове, размером не уступающем Аравийскому, который с трех сторон омывало море.
А вот перешеек, связывающий его с материком, принадлежал герцогству Каврин. Насколько я понимаю, тому самому, из которого родом мое актуальное тело. И герцогство это, кроме на редкость удачного расположения, немногим уступало в размерах королевству. Меньшая часть его располагалась на полуострове, большая же – на континенте. Вся картинка напоминала полураскрытый бутон: зеленой частью было герцогство, лепестками – королевство.
Я сразу поняла: это две части единого целого, они просто не могут не быть вместе. Их необходимо соединить под одной властью и тогда… Морские порты Ремирены и сухопутные дороги Каврина… Кавринские руды и ремиренские продукты… Горное дело, сельское хозяйство, ремесла, промышленность… Если все это не растаскивать, а слить воедино! О, тогда такое государство будет процветать!
А так… Представьте себе, что вокзал принадлежит одному, а пути – другому, и они все время ссорятся. Понятно, что и король, и герцог хотели объединения, другое дело, что каждый – под своей эгидой. Желание это, разумное и законное с моей точки зрения, следовало поддержать. Не знаю, кто прав, кто виноват, и знать не хочу. По факту я оказалась на стороне короля. Придется поддержать его, потому что папашу Алиенор я побаиваюсь.
Я рассматривала карту, а профессор с гордостью тыкал указкой в разные ее части и давал пояснения. Через весь полуостров протекала река Зента, на ней стояла столица. Еще пара довольно больших рек вместе со своими притоками создавали сеть, орошавшую весь полуостров, Лирая на юге и Амнор на севере. Середину занимало невысокое плато, на границе с Каврином переходившее в довольно высокие горы, на нем росли виноградники и паслись овцы, а ближе к морю располагались леса, поля и луга. В общем, красота и роскошь, земля текущая молоком и медом.
Я спросила про климат, оказалось – морской. Мягкий, не слишком жаркий летом, не слишком холодный зимой. Все растет и колосится.
Эта благодать чем-то мне напомнила Францию. Наверное на такую мысль навели восторженные рассказы учителя про виноградники и яблоневые сады, да и потолки в комнатах, похожие на те, что я видела в Блуа.
Если улучшить связь страны с материком, она расцветет еще больше. Торговля стимулирует развитие ремесел и науки, способствует распространению знаний, грамотное администрирование создаст условия для расцвета всех сторон жизни, и тогда Ремирена станет самым процветающим и просвещенным королевством этого мира.
Если мне суждено стать здешней королевой… Я не я буду, если хотя бы не попробую это осуществить! Но для этого все должно стать моим: и королевство, и герцогство. И пусть кто-нибудь попробует мне помешать!
Озвучивать свои наполеоновские планы я не спешила. Включилась и стала внимательно слушать учителя, который показывал мне карту и с упоением рассказывал о родной стране. Я запомнила едва ли половину. Ничего, в учебнике прочитаю. Я лучше усваиваю написанное, нежели со слуха. Должны же здесь существовать учебники географии?
Урок продолжался до обеда, на котором я сидела с магом за отдельным столиком на подиуме, а все остальные устроились за длиннейшим столом внизу. Вдоль одной стороны стола расположились фрейлины, вдоль другой – учителя, нянюшка и комендант. Подали обед.
Тут мое тело впервые проявило себя. Я уверенно накладывала на тарелку незнакомые блюда и ловко орудовала незнакомыми же столовыми приборами, ни разу не спутав вилку или нож. Тело Алиенор обладало ярко выраженным вкусом в еде: она любила мясо, специи, соленья и маринады, все острое и была абсолютно равнодушна к сладкому. Сама я всегда предпочитала более спокойный вкус и никогда не была любительницей острого, но сейчас ела перченые блюда с превеликим удовольствием. Отсутствием аппетита герцогиня не страдала: я не привыкла есть так много и давно уже отвалилась бы, тяжело дыша, но Лиена наворачивала, как грузчик. Удивительно, что при таком питании у нее прекрасная фигура, а не бочонок на ножках.
Ангер предложил мне высказываться без стеснения: он накрыл нас куполом, через который звук не проходит. Видеть нас видят, а слышать не могут. Я потребовала комментариев: как я, по его мнению, справляюсь с ролью?
Неплохо, очень неплохо. Я, честно говоря, удивлен. Вы ведете себя так, как будто привыкли повелевать.
С этим понятно. Я привыкла не повелевать, а руководить. Меня интересует, что сказала моя так называемая нянюшка. Она знала Алиенор с детства.
Маг рассмеялся.
После разговора с вами она прибежала ко мне и целовала руки, благодаря за то, что я исцелил ее ласточку. Видите ли, так совпало, что перед обменом Лиена чувствовала себя не вполне здоровой, и я приготовил ей зелье, чтобы избавить от недомогания. Бедная женщина вообразила, что именно настойка вернула герцогине разум, поэтому теперь считает меня вашим спасителем. Я не стал ее разуверять. Она соглашается с тем, что ее подопечная изменилась, но уверена, что два года в полуневменяемом состоянии не могли пойти бесследно. Все отличия между вами и Лиеной она списывает именно на это. Главное, что она узнает в вас свою «милую добрую девочку».
Милую и добрую? Это явно не про меня. Но тетке виднее.
Отлично. А остальные присутствующие не знали Лиену до болезни, значит, когда нянюшка скажет им, что вы меня исцелили, они будут думать, что все так и надо.
Вы потрясаете меня, Лёля.
Ваша светлость, будьте добры.
Ваша светлость, я потрясен. Железные нервы. Я трясусь, а вы спокойны.
Вот так. Лучше пусть не знает, чего мне это стоит. Я изобразила светскую улыбку.
Может быть это потому, что я уже один раз умерла? Поздно уже трястись, бояться мне больше нечего. К тому же, если я за что-то берусь, то стараюсь сделать это по возможности наилучшим образом. Так что нервничать мне некогда. Работать надо. Раз уж так случилось, давайте забудем, что я Лёля. Теперь я Лиена (гадкое имя), и с этим ничего не поделаешь. Да, мне нужны учебники и какое-то дополнительные книги по всем предметам, которые мне тут собираются читать.
Маг успокоенно выдохнул:
Я рад, что вы все обдумали и приняли правильное решение, герцогиня. Я со своей стороны помогу всем, чем смогу. О книгах позабочусь. Да, хотел спросить: вам понравилась ваша будущая страна?
Ну как такое может не понравиться?
Она прекрасна. Я постараюсь быть для нее хорошей королевой и принести ей как можно больше пользы.
Маг поднялся, поклонился, взял мою руку и поцеловал кончики пальцев.
Примите мое восхищение, ваша светлость. Да, все необходимые книги вы найдете завтра в своем кабинете.
Я молодец. Произвела-таки на мага неизгладимое впечатление, и не буферами Лиены, а своими собственными мозгами. Теперь он уверился в своей удаче, а значит, я могу брать его тепленьким, в любом деле он будет на моей стороне. Так, Лёля, сосредоточься. О каком деле ты говоришь? О том, чтобы стать королевой объединенного государства? Поразмыслив, я пришла к выводу, что цель у меня именно такая.
Карта мне в этом очень помогла. Я вдруг осознала масштаб стоящей передо мной задачи. Редкий случай: эту задачу я прямо-таки жаждала решить! И если для этого нужно выйти замуж и жить с пока совершенно неизвестным мне мужчиной, я не буду считать это за великую цену. Этот их Таргелен в конце концов не старик, не урод и не маньяк-садист. А я не девочка-цветочек, это у меня тело такое, невинное.
После обеда у меня было еще два урока: танцы с господином Калитеном и современная литература с очаровательной госпожой Рикел. Танцевать приходилось, что называется «шерочка с машерочкой», кавалеров не было ни у кого, кроме меня.
Я танцевала с педагогом. Жутко боялась опозориться, потому что названия танцев ничего мне не говорили. Но мое тело меня выручило: движения оно помнило прекрасно и выводило из затруднения, как только раздавалась музыка.
Литература прошла еще лучше. Учительница ни о чем меня не спрашивала, называла произведение, его автора и пыталась вкратце пересказать сюжет. Я рьяно конспектировала. Так мы ознакомились с тремя модными романами, после чего Рикел прочитала мне стихотворение и предложила прочитать вслух по книге другое. Помня жуткие уроки литературы в школе, я умилилась ее замечательному подходу. В конце она предложила мне прочесть самостоятельно один популярный роман и откланялась.
Ужинала я вновь с магом и постаралась с толком потратить это время. Просто засыпала мужика накопившимися вопросами, так что в результате я ела, а он трындел без передышки.
Время после ужина обычно отводилось вышиванию. Я заранее думала об этом с ужасом. Я неплохо готовлю, потому что люблю вкусно поесть, но всякое женское рукоделие вроде вязания, шитья, вышивания мне всегда было глубоко чуждо. Максимум моих умений: пришить оторвавшуюся пуговицу. И то я предпочту поручить это специально обученному человеку. Рисовать я тоже не умею, а герцогиня проявила себя истинной художницей и удивительной искусницей. Как ее в этом заменить?
Оказалось, тело само помнит, что нужно делать. Я чувствовала неловкость первые несколько минут. А потом машинально вдела нитку в иголку и сделала несколько стежков. К счастью, рисунок был уже нанесен на канву и работа сделана примерно на четверть. Я видела откуда начинать и какие нитки использовать. О нитках можно сказать особо: такой палитры шелка я не видела ни в одном нашем магазине, они были способны передать самые тонкие нюансы. Я без проблем меняла их, подбирая верный тон. Сверялась с оригиналом на стене и даже не задумывалась. Руки сами клали стежок за стежком ровно, как автомат. Оказалось, стоило выключить собственную голову, и тело Лиены отлично справилось с задачей. Ее талант достался мне по наследству.
Конец ознакомительного фрагмента.