Глава 4
Если ты мечтаешь об отдыхе, значит, сложности только начинаются.
– Что-о-о?! Гираш, ты в своем уме?! – завопил Нич, когда мы вернулись в мой кабинет в академии и я между делом обмолвился, что у нас теперь есть собственный наемный убийца. – Зачем ты его нанял?!
– Если бы я его не нанял, то пришлось бы убить. А терять такой уникальный материал из-за пустяка нерационально.
– И это единственная причина, по которой ты решил рискнуть нашими с тобой шкурами?!
Я хмыкнул уже у самой двери:
– Не только. Мне действительно было бы интересно покопаться в его внутренностях и выяснить, как он стал тем, кем стал.
Нич, выскользнув за дверь следом за мной и терпеливо дождавшись, пока я верну на место защиту, пробурчал:
– Это был неоправданный риск. Чем ты привязал насма?
– Магическим контрактом.
– На своих условиях, я надеюсь? – с нескрываемым подозрением осведомился таракан, когда я отвернулся и быстрым шагом двинулся прочь.
– Естественно. Ему они не понравились, но других вариантов не было.
– Как ты его уломал? И каковы были условия?
Я пожал плечами.
– Я потребовал от него беспрекословного подчинения, попросил добровольно поучаствовать в нескольких несложных экспериментах, взял образец крови и пожелал, чтобы о нашем разговоре, в том числе и о догадках насчет меня самого, ни живой ни мертвый не узнал. До тех пор, пока я этого не разрешу.
У Нича отвалилась челюсть.
– А что взамен?!
– Взамен насм отдал мне переговорный амулет, чтобы с ним можно было связаться. Получил доступ в жилые помещения моего замка, куда его пустят, разумеется, только под присмотром Зубищи. Получил возможность изучать мои методы работы и пользоваться нашими эликсирами по мере необходимости, определять которую, правда, тоже буду я. Также ему пришлось отказаться брать в уплату своих услуг живой товар и снизить цену в золоте в полтора раза. Еще он поклялся не причинять нам вреда до окончания контракта.
Нич звучно сглотнул.
– Гираш, ты сошел с ума! Он убьет тебя в тот же миг, когда истечет срок действия контракта! Какое ты поставил условие для его исполнения?
Я улыбнулся и свернул в боковой коридор.
– Насм должен будет сам найти ответы на свои вопросы и понять, что я собой представляю. Только когда он сообщит мне правильный ответ, контракт будет считаться исполненным.
– Ч-что? – икнул от неожиданности таракан.
– Ты все понял правильно, не переживай.
– Неужто он согласился на этот бред?!
– А куда ему было деваться? – довольно зажмурился я. – Для насмешников информация – самый ценный товар. Ради нее они, как выяснилось, готовы даже на нарушение многовековых традиций и вопиющий произвол со стороны нанимателя.
Нич вздохнул и, нагнав меня, с ходу запрыгнул на плечо.
– Он тебя точно убьет. Особенно если поймет, что контракт ты приготовил заранее.
– Он и так понял, – безмятежно откликнулся я. – Трудно было не понять, когда я достал из стола уже готовый свиток. Другое дело, что я набросал его не вчера и даже не год назад – меня, если помнишь, и раньше интересовал этот необычный народ. И было время, когда я всерьез рассматривал возможность сотрудничества с кланом, но, к сожалению, не успел. Так что свиток просто пришелся к месту. Я всего лишь изменил отдельные пункты, чтобы отсрочить связанные с наймом проблемы, и добавил парочку новых в качестве проверки. Однако именно это заставило насма смолчать и воздержаться от эпитетов в мой адрес.
– Да неужели? – язвительно переспросил таракан. – А пообещать он тебе перед уходом, случаем, ничего не забыл?!
– Такие, как он, не обещают, а сразу делают. Но до окончания контракта я могу ни о чем не волноваться.
– Что ж ты его телохранителем тогда не взял?
– Да зачем он мне сдался?
– Ты не всегда будешь находиться на территории академии. Да и в баронстве мало ли кто начнет точить на тебя зуб.
– Это меня как раз не волнует, – легкомысленно отмахнулся я. – От насма требуется только вовремя обнаружить угрозу и сообщить о ней. Остальное мы сделаем сами. Неужто два архимага не придумают, как разобраться с врагами?
– Хорошо, а что с замком? – неожиданно уступил учитель.
– Защиту придется усилить, – неохотно согласился я. – Думаю, на неделе разберусь с Воргом, потом утрясу все дела с Модшей, проверю кое-какие догадки и вплотную этим займусь.
– Смотри не опоздай.
– Не волнуйся, времени у нас достаточно: предчувствие у насма пока слабое и неконкретное. Так что в ближайшее время крупные неприятности нам не грозят.
Нич покачал головой.
– Неужели ты так доверяешь мнению наемника?
– У него есть дар, – уверенно сказал я. – Вернее, несколько искусственно развитых особенностей, одна из которых является чем-то сродни резко усиленной интуиции, а вторая позволяет свободно перемещаться в пространстве. Неужели ты думаешь, что он просто так попался нам именно сейчас?
– Конечно нет, – тяжело вздохнул таракан, печально опуская усики. – Что бы про насмешников ни говорили, но в чем-то они похожи на падальщиков – безошибочно чуют смерть и слетаются на нее, как стая воронья. Так что, возможно, ты правильно его привязал. Просто как бы оно потом боком не вышло.
Я негромко фыркнул и остановился.
– До «потом» еще дожить надо. А пока будем пользоваться теми возможностями, которые нам представились.
– Как знаешь, – снова вздохнул Нич и надолго умолк. Но когда я во второй раз свернул в боковой коридор и, отыскав там неприметную дверцу, спустился на четвертый этаж подземелий, неожиданно опомнился и осведомился с нескрываемым подозрением:
– Гираш, ты куда опять меня завел? Нам же надо было к арке вернуться!
– В холле у темных нам делать нечего, – спокойно отозвался я. – Если ты не забыл, они учатся и работают по ночам, поэтому еще долго не угомонятся. А нам надо вернуться до отбоя. Я ученический перстень в комнате оставил, помнишь? А проверки у светлых проходят как раз перед сном.
– Тогда зачем ты спускаешься еще глубже?!
– Здесь есть еще одна арка.
– Где?! – изумился Нич. – Под башней?!
– Да.
– Ты шутишь? Арка, о которой не знает ректор?
Я хмыкнул.
– Вообще-то он наверняка знает. Просто по документам она числится как внутренняя и изначально предназначалась для того, чтобы упростить адептам перемещение между лабораториями башни. Но лет семьдесят назад – ты тогда уже не преподавал, не сопи… вдруг обнаружилось, что она работает со сбоями: периодически вышвыривает адептов не туда, куда надо, порой вообще открываться отказывается. А поскольку влететь в стену или в нужник никто не хотел, со временем ею перестали пользоваться, и теперь мало кто помнит, что она вообще существует.
– Что ж ее не починили-то? Разве адептам не нужен прямой проход в подземелья?
– Война была на носу, – пожал плечами я. – И руководство академии сочло, что тратить силы на возню с обычной аркой слишком расточительно. А потом о ней просто забыли. Зато для нас она станет прекрасным способом появляться в академии незаметно.
Нич неожиданно вцепился коготками в мой воротник.
– Стой. Ты хочешь сказать, что я должен буду сигануть в непроверенную арку, которая может заслать нас демон знает куда?!
Я вздохнул.
– Что ты паникуешь? Починю я ее. Не волнуйся.
– Да?! А вдруг не починишь?!
– С какого это времени ты перестал мне доверять?
Нич замолчал и нахохлился, пребывая явно не в восторге от моей идеи. А я прошел короткий коридор, заканчивающийся одной-единственной дверью, без труда снял с нее защиту, про себя подивившись тому, что она до сих пор активна, и беспрепятственно зашел внутрь.
Комната оказалась маленькой и, если не считать арки, совершенно пустой: ни стульев, ни столов, ни даже старенькой табуретки там не было. Впрочем, как и ведущих в смежные помещения дверей.
Внимательно осмотрев арку и пробежавшись по выгравированным на каменном основании рунам, я провел предварительную диагностику, но, к собственному удивлению, серьезных проблем не нашел. Затем посмотрел еще раз, на всякий случай, и снова пришел к выводу, что опасения Нича были преждевременными и портал абсолютно исправен.
Непонятно, правда, почему тогда им снова не стали пользоваться, если уж успели починить за время моего отсутствия, но так даже лучше. Осталось только чуть-чуть испортить систему контроля, чтобы наше появление нигде не фиксировалось, и можно перемещаться сколько душе угодно.
– Уверен, что она может перебросить в центральный холл? – скептически осведомился Нич, когда я доложил ему свои выводы.
Вместо ответа я коснулся нужной последовательности рун и молча указал на появившийся портал.
– А может, он ведет не туда? – неожиданно заупрямился таракан.
– Последовательность всегда одна и та же. Раз портал открылся, значит, все в порядке.
– Все равно сперва надо проверить!
Я удивился: что там еще проверять? Что это вообще за новости? Сперва насм его не устроил, теперь – арка. И опять эти непонятные вопли про угрозу. Дескать, рискованно, неизвестно, потенциально опасно. Сколько можно? Или к старости все мы становимся подозрительными? А может, мне просто показалось, что в последнее время он стал гораздо трепетнее относиться к собственной жизни?
– Гираш, надо еще раз ее проверить! – настойчиво повторил таракан, беспокойно сопя мне в ухо.
Я снял его с плеча и согласно кивнул.
– Хорошо, проверяй.
А затем бросил недовольно сопящего учителя внутрь и быстро шагнул за ним сам, успев не только благополучно выбраться на первом этаже учебного корпуса, но и подхватить задохнувшегося от возмущения старика за миг до того, как он с размаху шмякнулся на пол.
– Ну? Убедился? – ласково спросил я у ошеломленно разинувшего пасть таракана, некстати забывшего о том, что умеет летать и в общем-то до сих пор сохранил немалую часть своих сил. – Арка работает?
– А-а-а!
– Отлично. Тогда пошли.
– Г-гираш, д-да ты!..
– Уже устал сегодня от твоей нерешительности.
– Н-но я же!..
– Ты в полном порядке, – сухо отозвался я, стирая записи о своем появлении на первой арке, затем активируя вторую и возвращаясь в свою башню, предварительно отключив сигналку. – Что еще тебя не устраивает?
В этот самый момент в холле пронзительно зазвенел академический колокольчик, извещая адептов о грядущем отбое.
Нич замер в моих руках. Сжался, будто устыдившись собственных страхов, а потом без единого звука заполз в рукав мантии и затих, не пожелав пояснить причину столь странной реакции на совершенно безобидный портал.
Я спокойно донес его до комнаты, не встретив по пути никого из соседей. Постарался как можно тише закрыть за собой дверь. Затем аккуратно положил подозрительно притихшего таракана на подушку, терпеливо подождал, пока он решится на откровенность, но так и не дождался. После чего равнодушно пожал плечами и, накрыв его своим халатом, рухнул на соседнюю постель.
Завтра опять предстояло рано вставать.
– Ну-с, молодой человек, – деловито потер ладони мастер Ворг, – надеюсь, вы готовы к проверке?
Я поудобнее устроился на жестком ложе и спокойно кивнул.
– Конечно, мастер. Что от меня требуется?
– Ничего. Просто полежите спокойно. Можете даже подремать, я вас сам разбужу. А когда закончим, для вас найдется несложная работа в лаборатории.
Я снова кивнул и, прикрыв глаза, постарался расслабиться.
Первый день новой недели выдался на редкость скучным: преподаватели меня не доставали, ученики, не сговариваясь, обходили стороной – видимо, все еще не могли простить «удачливую» крысу на уроке алхимии. Обед оказался на редкость невкусным и впервые за время учебы меня разочаровал. Ну а Нич, удравший из комнаты еще до рассвета, за целый день так ни разу и не объявился, поэтому о его вчерашних тревогах я так ничего и не узнал.
В общем, я стойко вытерпел три своих урока, несказанно порадовав мастера фон Бердена, леди де Фоль и графиню де Ривье примерным поведением. Умышленно уклонился от разговора с Верией, которая аж дважды пыталась подойти и о чем-то спросить. Целый час добросовестно просидел над учебниками в книгохранилище как примерный адепт. В качестве домашнего задания немного поэкспериментировал с огнем. А после ужина направился в лечебницу, где был встречен широко улыбающейся артефактной дверью и тут же получил задание спуститься в лабораторию.
Колдовал надо мной лекарь недолго: прошло всего пятнадцать минут, когда он прекратил наматывать круги вокруг лежанки, тыкать в меня пальцами и что-то бормотать себе под нос, а мою кожу перестал холодить невидимый ветерок диагностического заклятия.
– Поднимайтесь, – почему-то недовольно бросил мастер Ворг, отходя наконец от стола.
Я послушно сел, одновременно оглядываясь в поисках рубахи. Но как только мои ноги коснулись пола, маг снова подошел и схватил меня за левую руку.
– Что это? – спросил он скрипучим голосом, больно ткнув пальцем в мое предплечье.
Я опустил взгляд, вместе с ним рассматривая изуродованную совсем еще свежим ожогом кожу.
– Сегодня утром была магическая печать.
– Чья? – прищурился светлый.
– Некроманта, – удивленно ответил я. – Того, который мне жизнь спас. Разве мастер Умдобр вам не говорил?
Мастер Ворг поморщился и не слишком деликатно поскреб ожог ногтем.
– Говорить-то говорил. И про замок ваш, и про некроманта – тоже. Вашу историю я прекрасно знаю. Но вот самой печати почему-то не вижу. Что вам известно о человеке, который ее оставил?
Отключив чувствительность, я мысленно ухмыльнулся.
– А что я могу про него знать? Пришел к нам домой вместе с господином графом и мастером Лиуроем. Как говорят, выбил из замка всю нечисть, которую развел старый барон. Освободил меня, но сам, к сожалению, погиб.
– Почему вы уверены, что он погиб? – мрачно осведомился маг, снова ковырнув ожог, словно пытаясь разыскать следы прежнего рисунка. – Тела-то не нашли.
Я демонстративно поморщился от боли, хотя и не испытывал ее.
– Стал бы он передавать печать, если бы знал, что может выжить?
– У мэтров свои причуды. Вы слышали о нем? Видели его раньше? – хмуро осведомился Ворг, видимо не удовлетворившись моим ответом.
– Когда бы я успел?
– Ваш отец был некромантом. Возможно, этот человек когда-то появлялся в вашем замке. Помогал барону в работе или присылал ему письма.
Я сделал вид, что задумался, и попытался осторожно высвободить руку. Однако не тут-то было – старик вцепился в нее клещом, бесцеремонно ковырял изуродованную кожу и ни за что не хотел отпускать. И попутно просвечивал место ожога каким-то хитрым заклинанием, я сделал вид, что не замечаю этого.
– Ну, может, он и приходил когда. Только отец про него никогда не говорил. Вместе они вроде не работали. И насчет писем я тоже не знаю – мне их просматривать не дозволялось.
– Так откуда у вас ожог? – рассеянно отозвался старик, будто не замечая моих гримас и продолжая издеваться над покрасневшей, заметно отекшей кожей.
– С заклинанием не справился, – повинился я. – Нам сегодня на магии огня велели в качестве домашнего задания испробовать одно из атакующих огненных заклинаний первого порядка в сочетании с защитным. Атакующее у меня получилось хорошо. А вот защитное…
Я сокрушенно вздохнул и зашипел, когда мастер увлекся и поранил мне руку так, что на коже выступила крохотная капелька крови.
– Ай, не надо! Мне Ларисса де Ривье и так уже все высказала! Да так, что до сих пор уши от стыда горят. Но что я мог поделать, если на защиту у меня просто не хватило сил?!
– Плохо, что не хватило, – строго заметил мастер Ворг, стирая пальцем кровь и оставляя наконец меня в покое. – Поделом вам за самонадеянность. Может, теперь вы запомните, что при использовании нескольких заклятий одновременно защитные следует накладывать в первую очередь.
– Да, мастер, – понурил голову я, всем видом изображая раскаяние. – В следующий раз я постараюсь быть более внимательным.
– Надеюсь, что так. Не пристало моему ученику делать такие нелепые ошибки. А что это за татуировка у вас на туловище? Фамильная?
– Нет. Она появилась после ритуала.
– Что за ритуал?
– Ну, вы понимаете… Кровь, алтарь… – Я замялся и отвел глаза, сделав вид, что сконфужен.
Мастер Ворг этого словно не заметил.
– То есть татуировку вам сделал сам барон?
Я зябко передернул плечами.
– Я стараюсь лишний раз об этом не вспоминать. Но до обряда этих линий не было.
Правильно. Нич нанес их позже. Но пусть старик думает, что это – результат какого-нибудь особо гадкого некромантского ритуала. Скажем, необходимый элемент подготовки к жертвоприношению или еще какая-нибудь чушь. Пусть сомневается, вспоминает, копается в наших старых книгах, которых в мире осталось не так уж много, и старательно ищет несоответствия.
В комнате, к счастью, было светло, поэтому линии не светились. Хотя и на тот случай у меня имелось правдоподобное объяснение. Вернее, не совсем объяснение, а встречный вопрос, один из многих, который я непременно задал бы старому мастеру, уведя его мысль в совершенно неправильную сторону.
– Любопытный феномен, – внезапно обронил лекарь, окинув внимательным взглядом мое костлявое туловище. – Не уверен, что знаю назначение этого рисунка, но в темном искусстве я не силен.
И хвала умертвиям, а то я бы никогда к тебе не пошел!
– Одевайтесь, – в конце концов разрешил он, сочтя осмотр законченным. – Серьезных отклонений в вашем даре я не нашел. А то, что есть, со временем исправится. О своих способностях, надеюсь, вы и без меня прекрасно знаете: целительство, пространственная магия, склонность к некоторым видам ментальной. Огонь, поверьте, не ваша стихия, молодой человек. Не играйте с ним больше. А вот к воздуху, наоборот, присмотритесь: из всех видов стихийной магии он, пожалуй, подходит вам больше всех.
Я кашлянул.
– Я понял, мастер. Спасибо.
– Кстати, я хотел попросить вам еще об одной вещи: вы помните, как выглядела ваша печать?
– Конечно.
– Тогда нарисуйте ее, – приказал маг и, положив на стол чистый лист бумаги, протянул карандаш.
Я неторопливо оделся, умышленно упустив из виду, что мастер не любит промедлений. Педантично застегнулся на все пуговицы, пока он хмурился и нетерпеливо топтался возле стола. Потом нарочито долго завязывал шнурки на ботинках. Только после этого наконец сел и, высунув от усердия язык, принялся за рисование.
Надо сказать, создание личной магической печати – процесс весьма трудоемкий и требующий большой отдачи. Как правило, она присваивается магу по окончании академии и прочно связывается с его аурой, так что изменить или переделать ее впоследствии уже нельзя. Более того, каждая печать заносится в Реестр вместе с именем и отпечатком ауры мага и служит надежной меткой, по которой очень легко отыскать хозяина. Так что я понимаю, почему у мастера Ворга возникло такое пожелание.
Вот только нарисованная мною печать будет ему совершенно незнакома, и в Реестре магов ее никогда не фиксировали. Просто потому, что я, когда ее придумал, уже не был мэтром Валоором да Шеругом ван Иммогором. А моя аура после смерти изменилась настолько, что привязка к старой печати практически исчезла.
Конечно, при очень большом желании в причудливом переплетении линий, составлявших мой нынешний знак, больше похожий на мохнатого паука, можно было угадать инициалы главы Темной гильдии. Если постараться, можно было даже различить измененные до неузнаваемости инициалы мэтра Валоора. Однако дело это было сложное, неблагодарное, а результаты – крайне сомнительными. Поэтому рисовал я тщательно, без всякого беспокойства, а предъявлял свои художества с таким видом, будто открыл новый закон алхимии.
– Благодарю вас, – впервые расщедрился на любезность мастер Ворг, мельком взглянув на рисунок. После чего аккуратно убрал его за пазуху и взглядом указал мне на дверь. – Можете быть свободны. Но перед уходом загляните в лабораторию номер два и подготовьте ее к завтрашнему занятию. К сожалению, сегодня там работал второй курс, и несколько студентов перепутали реагенты при составлении кровеостанавливающего сбора, поэтому в настоящее время комната представляет собой не самое приятное зрелище.
Я понимающе хмыкнул.
– А кого препарировали, если не секрет? Лягушек? Ящериц? Змей?
– Кроликов, – выразительно поморщился лекарь. – А крови в них гораздо больше, чем в обитателях пустынь. Как вы понимаете, бедные животные успели качественно испортить все вокруг, пока ваши неумелые коллеги не отыскали ошибку в заклинании и не залечили им раны.
– Тогда мне понадобится пара больших ведер и много воды, – вздохнул я, представив объем работ. – А еще лучше – горное озеро, способное за один раз смыть присохшую кровь со стен и потолка. Учитель, магией там воспользоваться можно?
– А у вас хватит сил? – испытующе взглянул на меня старик.
– На несколько бытовых заклинаний моего дара вполне достаточно.
– А как же домашнее задание?
– Я его уже сделал, мастер. Больше мне на сегодня дар не понадобится.
В смысле светлый, конечно, не понадобится. А вот темный – очень даже.
– Хорошо, – поразмыслив, разрешил маг. – Бытовые заклинания не слишком нарушат здешний магический фон. Только будьте осторожны и постарайтесь не затопить подвал.
Я облегченно выдохнул, не испытывая никакого желания драить полы вручную, и, поклонившись светлому, вышел из секционной, где проходила «проверка». После чего выспросил у артефактной двери, где найти швабру, добыл в кладовке два громадных ведра и угробил целых три часа на генеральную уборку, едва удержавшись от того, чтобы от души не проклясть недоумков со второго курса, умудрившихся загадить лабораторию до самого потолка.
Истратив на это грязное дело последние капли своего дара, я с чувством выполненного долга огляделся и признал, что по части мытья полов уже давно не ставил таких невероятных рекордов. Посетовал на то, что мастер Ворг, так свято верящий в пользу ручного труда, при этом не привлек к уборке тех, кто нагадил. Наконец, убрал инструменты на место, проветрил помещение. А когда уже подходил к выходу и обнаружил, что старик до сих пор топчется в одной из комнат первого этажа, решил, что маленькая месть с моей стороны будет очень уместной.
После чего напустил на себя озабоченный вид и, заглянув в комнату, где среди шкафов, полок и пустых клеток копошился мой новый учитель, невинным тоном поинтересовался:
– Мастер Ворг, у вас на стенах в подвале растет какая-то плесень. И много, знаете ли. Особенно в самом конце коридора. Ее тоже надо было смывать?
В кладовой с грохотом опрокинулся стул.
– Ни в коем случае! – всполошился старый маг, выскочив из-за стола и почти бегом кинувшись к выходу. – Коридоры не трогать! Плесень – тем более! Она целебная!
Ну да, ну да. Я даже знаю, что именно она исцеляет.
– Как скажете, учитель, – смиренно опустил глаза я, провожая взглядом торопливо удаляющегося мага, решившего, что я покушаюсь на его драгоценные грибочки. А когда он пропал за углом, бодро отправился к выходу, ехидно посмеиваясь про себя и строя планы на грядущую ночь.