Проктология Счастья. Путеводитель Дурака по внутреннему пространству Счастья. прОктологические изыскания. часть первая (Г. П. Курлов, 2007)

Анатомия счастья

– Доктор, у меня странный случай дальтонизма. Я не вижу один цвет.

– Какой именно?

– Ну, доктор, откуда мне знать? Ведь я его никогда не видел!

Дурак смеется: «Ты хочешь стать счастливым? А ты уверен, что знаешь, что это такое?»

Вообще-то, последнее это дело – Счастье анатомировать. Правильно сказал Дурак: Счастье, оно ведь круглое. Оно цельное и неделимое. Оно либо есть, либо его нет. Не бывает Счастья наполовину, почти или чуть-чуть. Пресловутая «крупица счастья» – это всего лишь жалкая выдумка разуверившегося в себе человечества.

Но все же рискнем, попробуем разобраться в своем Счастье, и дай нам Бог ничего не перепутать, когда придется собирать его обратно.

Итак, объект исследования – Счастье. Состоит оно из… себя. Все. М-да… Так мы, пожалуй, далеко не уедем. Ну, а что делать прикажете, если оно такое упругое, Счастье-то наше? Вы никогда не пробовали шарик от подшипника разобрать? То-то же… Упругое и неделимое. Одно слово – Целостное. И если оно стало таким, то фиг нам теперь с ним справиться. Вывод из этого, кстати, следующий – кто сумел ощутить настоящее Счастье хоть раз, хоть на мгновенье – обречен на него всегда. Конечно, если он был честен в своих ощущениях. Счастье, оно ведь необратимо. Его нельзя вначале открыть, а потом закрыть. Не получится. Но давайте не будем пока спешить с выводами, тут бы как-то с вводом разобраться.

Как нам проникнуть в структуру Счастья, дабы провести его диагностику и нащупать в нем болезненные места? Напрямую это не получается… Ну что ж, попробуем тогда в обход, для чего начнем вот откуда.

Вы, конечно, помните древнюю притчу о слепцах, исследовавших слона? Помните? Один из них ощупывал ногу, второй – хобот, третий – хвост. Однако в этом рассказе ощущается определенная недоговоренность. На самом деле их не трое было, а больше – четверо или даже пятеро. И эти неупомянутые старцы тоже кое-что ощупывали. Угадайте, что? И когда первые трое заявили, что слон – это, дескать, колонна, труба и хлыст, оставшиеся двое тоже вынесли свой вердикт. Как вы думаете, чем для них стал слон? Как они его назвали? Правильно, примерно так же, как мы порой величаем Счастье свое неказистое, посылая друг друга (из лучших побуждений, естественно) то на слона, то, соответственно, в него.

Не будем повторять их ошибки, а уж тем более абсолютизировать сомнительные объекты чужих исследований. Да, несомненно, – и это тоже слон. И без этого он вряд ли смог бы состояться. Но это еще не весь слон. Слон – это когда все вместе. Когда без всяких вычетов. Ваш слон должен быть полноценным (цельнотельным!), не следует его кастрировать своей ложной избирательностью.

Первостепенная задача каждого – узнать своего слона и честно его исследовать, не пропуская ни одной ложбинки, ни единой частности. Так же, как все другое в своей жизни. Так же, как Счастье. У вашего Счастья непременно есть своя «неприличность», своя проктология, и, лишь признавшись себе в этом, вы сможете превратить этот «срам» во что-то другое, более светлое и радостное.

Очень много говорится о неумении человека проживать свою жизнь вообще, но очень мало – о необходимости проживания того плохого, стыдного и болезненного, что неизбежно присутствует в ней. Мы постоянно забываем, что именно отрицательное создает разность потенциалов – динамику жизни! – взаимодействуя с положительным. А иначе – что за безжизненная такая жизнь у нас получится?

Так вот она откуда, проктология. Из необходимости проживать жизнь во всех ее проявлениях, пусть даже забираясь для этого в самые труднодоступные и пикантные места. То есть – протестировав свое Счастье «слоном», мы пришли к первому и, пожалуй, главному выводу – а Счастье-то, оказывается, весьма неоднородно! – и состоит не только из хорошего, но и из того, что принято считать откровенно нехорошим, неприличным и даже опасным. Короче – есть-таки у него задница! – но только от нас теперь зависит, что с ней делать – восхищаться ее замысловатыми формами или кривиться, представляя содержимое.

В таком подходе ключ к решению всех проблем. Что вы увидите в своей проблеме, тем она и станет. Так, например, мы привычно уверяем всех, а себя особенно, что болезнь для нас – это проблема. Увы, на самом деле – решение. Решение спрятаться за болезнь от истинной проблемы, от той внутренней задачи, которую необходимо решить.

– Быть жертвой – лучшее алиби, – смеется Дурак.

Хоть если даже вы выбрали болезнь, не спешите расстраиваться – это не самый плохой выбор. Со временем вы поймете, что в нашей жизни нет ни одной дороги, которая не вела бы к Счастью.

– Не важно, что ты делаешь, – напоминает Дурак, – важно, что ты делаешь.

– Любая твоя ошибка, – хохочет он, – это начало твоей свободы.

Главное теперь – болеть честно и с удовольствием, а это значит – не пропуская ни одного нюанса своего болезненного состояния, ни одного его ощущения. Сделав это, вы откроете неожиданное – оказывается, ощущения только для того вызывают у нас страдания, чтобы на них обратили внимание. Как только мы это делаем, страдание исчезает. Всю болезненность в нас формируют лишь отвергнутые ощущения.

И здесь тема, рассматриваемая нами, начинает обретать гораздо более емкий и масштабный характер. Оказывается, все (абсолютно все!) наши неприятности – это всего-навсего наши непринятости. Увы, друзья, сколько копий сломано, сколько трактатов написано в тщетных спорах и бесплодных попытках найти «корень зла», первопричину всех проблем, а она между тем все это время была рядом – буквально на кончике нашего языка. Просто мы давно разучились слышать себя. Мы сделали свои слова настолько лживыми, что не считаем нужным прислушиваться даже к тому, что говорим сами. А напрасно.

Этимология слов, которые мы используем, смысл, заложенный в них изначально, являются подсказкой, проходом в то беспроблемное целостное пространство, о котором мы все мечтаем. Любое несчастье случается с нами только по одной причине – оттого, что мы не с частью, оттого, что мы что-то отвергли, от чего-то отказались, и – заметьте! – речь идет не столько о событиях, сколько о состояниях, то есть – о тех ощущениях, которые этим событиям соответствуют.

– Дураком нельзя быть отчасти, – смеется Дурак. – Дурак может быть только с частью. И в этом его Счастье.

Отсюда следует элементарно простой вывод. Тебе надоели неприятности (непринятости)? Так сделай их приятностями – прими их. Тебе отравляет жизнь стук в дверь? Отвори ее. Отворите в себе все двери! Только так в вас часть с частью соединится, создавая Счастье.

Но почему это сделать так непросто? И как сделать, чтобы это стало возможным? Об этом – все наше исследование. Укрупняем тему.

Мы окружены огромным Миром, который управляется множеством законов и принципов. Их действительно великое множество, начиная от законов ухаживания и заканчивая фундаментальными законами сохранения. Но все это – Мир Человека. И что бы ни утверждали по поводу объективности такого мира, ее не существует. Наше пространство создано человеком, создано им исключительно «под себя», а потому совершенно субъективно, и все законы в нем условны и не абсолютны.

Глубоко вдаваться в эту тему я сейчас не буду, во-первых – по причине ее необъятности, во-вторых – в предыдущих книгах она уже обсуждалась, и, наконец, – чуть позже мы к ней обязательно еще вернемся. Поэтому, пользуясь моментом, просто повторю свое наглое утверждение – мы живем в достаточно условном мире, который создали сами, а все законы этого мира субъективны и условны. Это значит, что их может и не быть. Это значит, что дважды два вовсе не обязано равняться четырем, что скорость света далеко не всегда константа, а смерть совсем не так естественна и неизбежна, как принято считать.

Любой закон в нашем пространстве всего лишь отражает глубинную потребность человека в самом себе. Любой! – кроме одного. В Мире существует только один надчеловеческий закон – Закон Цельности и Единства. Все прочее – суета сует. Только один Закон и только одна изначальная, абсолютной силы динамика, направленная на восстановление и сохранение этого закона. Все прочие динамики, создаваемые, например, электромагнитными силами, силами гравитации и другими, – всего лишь ее следствия. Все динамики природного и стихийного характера – ее следствия. Все динамики социальных и межличностных отношений – всего лишь ее следствия.

А еще существует в Мире Человека грех. Тоже один. Это нарушение Закона Цельности и Единства или сопротивление ему. Только не спешите кривиться, вспоминая религиозные страшилки, потому как грех этот… как бы и не совсем грех. Ну, скажите, сунуть пальцы в розетку – это грех? Назовите это как хотите, но, когда вас тряхнет как следует, не забудьте о Законе Цельности и Единства вспомнить. Как ни странно, вы его в этот момент злостно нарушили. Непонятно? Ничего, это скоро пройдет.

Все дело в том, что грош цена была бы этому Закону, если бы узнать о нем можно было только из книг или чьих-то уст. Истинный закон – он всегда и везде, его не нужно доказывать, а уж тем более – вбивать в чью-то голову. Он реален, как истина, потому что он ощущаем. Вот вы, например, ощущаете его? Нет? Точно, нет? Значит, одно из двух – либо нереален Закон, либо вы. Как вы полагаете, кто? Мне вот почему-то за вас тревожно. За Закон я как-то больше спокоен, ну, что с ним сделается? Так в чем здесь дело? Что происходит? Вопрос, как понимаете, не праздный – речь идет о вашей реальности. Давайте разбираться.

Оказывается, человек, придя в Мир, не потерял единства с системой, его создавшей. Он продолжает находиться с ней в неразрывной связи, непрерывно ощущая каждую ее вибрацию, каждый ее сигнал. Именно – ощущая. Это важный момент. Только через канал ощущений человек может поддерживать непрерывную связь со своим первоисточником, можете назвать его Вселенной, можете – Богом.

И все было прекрасно, пока он не начал стремительно «очеловечиваться». Необходимость выживания в сложных условиях, а главное – непрерывное усложнение вначале межличностных, а затем социальных отношений привели к безудержному росту интеллектуальной составляющей его сознания. Человек стал не просто разумен, он стал безудержно разумен. Что это значит и что здесь плохого? Его разум, его ментал стал доминировать и постепенно узурпировал все человеческое сознание, сделав его полностью ментальным. Результатом стала невозможность прямого восприятия действительности, ментал на нее может теперь лишь реагировать.

Это поворотная точка в эволюции человеческого сознания. Именно в этот момент человек теряет прямое ощущение Мира, Вселенной, Бога, а значит, утрачивает единство с ними, лишается Целостности. Все, на этом его безоблачное детство заканчивается. Отныне в его пространстве нет «готового» Бога, нет безусловной радости, нет «бесплатного» Счастья и изобилия. Теперь ему все это необходимо создавать самому, причем исключительно из своих представлений. Мир для человека из потока ощущений превращается в набор понятий, он перестает его ощущать, он его теперь способен только думать.

Ментал становится антагонистом каналу ощущений. Сосуществовать с ним он не в состоянии. Поэтому мы можем или ощущать, или думать об ощущениях, то есть – или жить, или составлять бесконечные планы по поводу жизни. Мир, Бог, Счастье превращаются всего лишь в набор понятий, они стремительно отдаляются от человека, ибо перестают быть для него данностью. По-другому быть не может – для человека реально только то, что он ощущает; то, что он ощутить не в состоянии, ему надо доказывать.

С этого момента начинается страшное одиночество человека. Он больше не ощущает в себе единство с чем бы то ни было и изо всех сил пытается заполнить эту пустоту бесчисленными ментальными системами и схемами. Он строит культуру – набор ментальных предписаний и правил, цель которых – вернуть утраченную радость жизни человеку и сделать его счастливее. Он создает многочисленные системы воспитания, дабы никто не ошибся в выборе правильного счастья. Он заполняет свою жизнь массой искусственных источников удовольствия – все больше теряя радость как таковую и все дальше оказываясь от себя естественного и целостного.

…Уф-ф, а ну признайтесь – вы еще не устали от всей этой зауми, еще не уснули?

– Ну, что ты, что ты… – отвечает Дурак, смущенно прикрывая рот ладошкой. – Просто я всегда зеваю, когда мне интересно.

Искренне надеюсь. Ибо в том, что вы только что прочли, сокрыт ответ на вопросы, которыми каждый неоднократно изводил себя, друзей и самого Бога в придачу.

– Почему?! – признайтесь, сколько раз вы вот так взывали к высшим силам в надежде на утешение?

И еще так:

– Почему именно со мной?!

И, наконец, вершина человеческой трагедии:

– За что?!

Чуть выше мы уже упоминали, что с какого-то момента человек перестает воспринимать окружающий его Мир и начинает на него всего лишь реагировать. Именно отсюда берут начало все его неприятности.

Вслушаемся в слово «восприятие» – в чем его суть? В приятии. В слово «реагировать» вслушиваться не надо, просто вспомните его смысл. Любая реакция – это всегда сопротивление. Вот и все. Как видите, наш язык вновь вносит предельную ясность в суть вопроса. Осталось уточнить детали.

Поскольку именно через канал ощущений человек сохраняет связь с миром, ему крайне необходим каждый нюанс проживаемого состояния, каждое ощущение. Но что делает он? Он блокирует естественную способность к восприятию искусственно созданным механизмом реагирования, а по сути – неприятия, и искренне полагает, что делает этим свою жизнь более счастливой и спокойной.

Но любое ощущение, от которого человек отказался, ему совершенно необходимо, и теперь оно будет преследовать его всю оставшуюся жизнь, требуя своего приятия. Причем с каждым новым приходом болезненность ощущений будет становиться больше, а ситуация, которая их сформировала, – масштабней.

Так система пытается восстановить свою целостность, и – можете не сомневаться – она ее восстановит. Любой ценой! И дело здесь не в какой-то мифической мстительности или гневливости Бога, а в общих принципах существования. Ведь напомним, самая сильная динамика нашего мира – это динамика, направленная на восстановление утраченной Цельности и Единства, глупо пытаться с ней спорить.

Как мы уже сказали, именно здесь начало всех наших проблем, и именно в этот момент у нашего Счастья появляется табуированная «зона проктологии». Но все же – откуда она у него появляется? И из чего, в конце концов, эта окаянная проктология состоит?

Чем умнее становится человек, тем более организованной он стремится сделать среду своего обитания.

– А как иначе? – смеется Дурак. – Дело известное: мухи – отдельно, варенье – отдельно.

Совершенно верно, именно так поступает ментал. Он формирует в сознании своего рода устройство для упорядочения внутреннего пространства – механизм подавления и вытеснения. Порядок, естественно, будет наводиться в соответствии с его принципами.

– Принципы, – сочувственно смеется Дурак, – неотличимы от комплексов.

И, действительно, обратите внимание, как точно соответствуют ментальные механизмы внешнему способу существования человека. Как мы организуем свое жизненное пространство? Сортируем его, используя традиционные рецепты – отделяя зерна от плевел. Плевелы, естественно, подальше от себя, зерна – поближе. А как иначе? Все представляющее опасность – с глаз долой!

Всех преступников, например, можно собрать да и выслать куда-нибудь подальше – в Сибирь, скажем, или на необитаемый остров. А тех, кто «не высылается», тоже как-то разумно организовать – в резервации, предположим, или в гетто. Тюрьмы, впрочем, тоже неплохо, концлагеря – опять же…

У ментала тоже есть своя резервация, свои концлагерь и тюрьма. Первое, что он начинает делать, став диктатором, именно что – «отделять зерна от плевел», светлое от темного, зло от добра, болезненные ощущения от комфортных. И все непринятое и болезненное, всю тревогу и страх, все смущающее и напоминающее о несовершенстве вытесняет затем на задворки сознания – в подсознание.

Вытеснение и подавление – это два мощнейших рычага механизма реагирования. Какая там Целостность, какое Единство! Если что-то вызывает дискомфорт – значит, враждебное. Так в нашем сознании формируется болезненная и неприкосновенная зона – зародыш той самой проктологии, которой мы вынуждены заниматься.

Повторимся – зона эта находится в подсознании, а значит, сознательно ее отследить невозможно. Мы даже в малой степени не догадываемся, что в ней живет. А живет там, как вы уже поняли, много чего… Любое непринятое ощущение – это энергия. Став запертой, она тут же теряет свое «человеческое лицо». Теперь это просто энергия, рвущаяся наружу, и поэтому может принять любое, самое ужасное обличие.

Весь подавленный материал автоматически превращается в энергию агрессии. Внутренняя агрессия нещадно разрывает нас изнутри, изо всех сил стремясь вырваться наружу, дабы разрушить все и там. Внутреннее пространство запертой энергии – это и есть тот ад, которым нас стращали с детства, правда, с одной оговоркой – ад этот создали мы, и находится он в нас.

Вот такое оно, истинное обличие нашей проктологии. Ну, как – вы по-прежнему хотите приблизиться к своему Счастью? И готовы для этого встретиться со своими внутренними монстрами? А-а, так теперь вы туда ни ногой? Ну, что ж, тогда они к вам сами пожалуют, даже не сомневайтесь в этом.

Дело в том, что человек живет в мире, который он непрерывно творит сам. Причем в самом буквальном смысле. И создает он его исключительно «из себя», то есть из того внутреннего материала, которым располагает. Поэтому абсолютно все, что сокрыто в глубинах вашего сознания, рано или поздно вы обнаружите рядом с собой. Возможно, вы не сразу поверите, что вот эта дрянь рядом – ваша законная часть. Ну что ж, не поверите в этот раз – попробуйте это сделать в следующий. Или в последующий. Поверьте, таких возможностей у вас теперь будет великое множество, ибо дрянь, которую не приняли, неизбежно становится вашей пожизненной спутницей.

Это важно, и об этом никогда не стоит забывать: любая неприятность, болезнь, несчастный случай – это всего лишь проекция вашего сознания. Это все та же проктология, только вынесенная наружу. Проктология, которой стало тесно внутри.

– С тобой случаешься только ты сам, – хохочет Дурак.

Увы, но именно так – от болячки к болячке, от ссоры к ссоре, от аварии к аварии мы знакомимся с собой. Согласитесь – душераздирающая картина. Так и хочется сказать, что все это чепуха на постном масле, а все наши неприятности – просто досадные недоразумения и случайности.

– Случайность, – лукаво вздыхает Дурак, – это внезапно наступившая неизбежность.

Скорее всего он прав, поэтому вряд ли стоит дожидаться «гостей из преисподней» для того, чтобы сделать первые движения в сторону Счастья. Разрешаю вам оставить эту главу недочитанной и заглянуть прямо сейчас во вторую часть книги. Прочтите в ней первый раздел и пригласите на танец своего внутреннего Дурака. Он поможет вам освоить первые квадратные сантиметры того самого места у Счастья. И знаете, самое смешное, что вам понравится.

А для тех, кто еще здесь, – следующее замечание. Да, друзья, в каждом из нас буквально залежи подавленной боли и страдания. И для кого-то может показаться кощунственной рекомендация открыться этой боли и впустить в себя страдание. Но не спешите пугаться. Все дело в том, что болезненных ощущений на самом деле не существует.

Не существует! Боль – это грандиозная ложь ментала, направленная исключительно на его самосохранение. Любое ощущение – это просто информационный импульс, это сигнал о том, что в мире что-то произошло. Не станет зеркалу холодно от– того, что в нем отразилась снежинка, и вряд ли чихнет ваше отражение, если вы пощекочете его нос соломинкой. Но очень может статься, что чихнете вы сами, всего лишь отреагировав на эту картину и автоматически запустив соответствующий рефлекс. Именно отреагировав.

Ментал каждому сигналу-ощущению придает конкретную эмоциональную окраску, превращая ощущение в чувство. Мы часто не замечаем разницы между ними, и это очень показательно. А разница между тем огромна. Ощущения – это окно в живой мир, чувства – в мир ментала. Боль или страдание – это всегда чувство. Это результат оценки ментала, результат его реакции на то ощущение, которое он счел опасным. По сути – это сопротивление ощущению, сопротивление прямому восприятию. Это важно.

Страдание возникает лишь в одном случае – когда есть сопротивление тому, что ощущается. Энергия, которую остановили неприятием, немедленно начинает рвать нас изнутри. Именно поэтому, снимая сопротивление перед болью, то есть восстанавливая в себе свободное движение энергии, мы немедленно перестаем эту боль испытывать.

Все, что мы предлагаем сейчас, равно как и все, что будет предлагаться позже, сводится к одной простой рекомендации – каждый раз делайте шаг навстречу. Навстречу чему? Навстречу всему. Всему! Навстречу жизни во всех ее проявлениях. Навстречу каждому ощущению этой жизни. Многочисленные техники вам в этом помогут, они подскажут, как страдать, не страдая, как в боли отыскать силу, как, пройдя сквозь тоску, наполниться радостью.

Но главное все же не в техниках, а в постепенно формирующейся привычке жить в состоянии полной открытости, в состоянии распахнутого сердца. Причем вам для этого абсолютно ничего не нужно в себе менять, все, что предлагается сделать, – это честно увидеть себя и принять то, что вы увидели.

– Не старайся помогать себе, – смеется Дурак, – просто не мешай.

Только так можно превратить то зло, которое мы носим в своем подсознании, во что-то конструктивное. Зло в переводе с латыни – это то, что мне противоположно, то, что мне не соответствует, то, что я отрицаю и не желаю принимать. Увы, но таковы критерии человеческого существования: зло – это все, что не я.

Чувствуете, как далеко способен завести ментальный способ существования, суть которого – реагирование? И дело здесь вовсе не в том, что ментал генерирует зло – подумаешь! экая невидаль – а в том, что только зло. Поверьте, у нас было б не меньше проблем, если бы ментал вдруг стал источником только добра. Что зло, что добро – это всегда западение на одну половину действительности. Результат – неизбежные проблемы, ибо нарушена Целостность. А ведь только она, родимая, нас и интересует.

Итак, какой альтернативный способ существования мы предлагаем? Он очень прост, и я уверен, вы о нем неоднократно слышали – Смирение. Вот, собственно, и все.

Как, вы разочарованы? Вы ожидали совсем другого? Чего-то позамысловатей и пооригинальней, под стать Дураку? Не спешите. То Смирение, о котором я говорю, действительно ему под стать. Да и не ему одному. Смирение – это первая, а похоже, что и задняя характеристика самого Бога. В смысле – единственная. Вы о таком Боге еще не слышали? – смиренный Бог… Не знаю, как вам, а мне нравится. Станем как боги – смиренны…

Возможно, вы уже догадались, куда я клоню. Я предлагаю продолжить декодировать привычные понятия. Я предлагаю вспомнить тот изначальный смысл, носителем которого они когда-то были. Да и вообще, друзья, похоже, что раньше наш язык был не столь лжив, как сейчас, и слово в нем действительно было носителем чего-то настоящего.

– В начале было Слово, – немедленно расплывается в улыбке Дурак, – а потом слова, слова, слова…

Истинное значение слова «смирение» – с миром единение, и, согласитесь, все сразу становится на свои места. Мне трудно сказать, когда оно превратилось в символ безвольной покорности – «Бог терпел и нам велел», но произошло это явно не случайно. Чуть позже мы об этом еще поговорим.

Итак – с Миром Единение. Как видите, мы вновь выходим все на тот же вездесущий Закон Цельности и Единства. Мы последовательны, и это не может не радовать. Для достижения Смирения предлагаются три обязательных шага, объединенные в один. Не запутаться бы только в ногах! А шаги эти следующие.

1. Послушание.

2. Восприятие.

3. Ответственность.

Согласен, и звучит не так что б очень, и понятно не более чем. Но только по одной причине – мы вновь пытаемся придать словам привычный смысл. А что, если попробовать их оживить?

В традиционном понимании послушник – это тот, кто исправно выполняет предписанное. Не важно, кем предписанное – церковью или Богом, главное, что он слушает кого-то рядом и прислушивается к чему-то не в себе. Истинное же послушание – это умение (более того – необходимость) услышать именно себя, свои внутренние сигналы, свою внутреннюю правду, это умение жить в канале ощущений. Это сложно. Для современного человека – почти невозможно.

Ментал своим несмолкаемым шумом не позволяет нам слышать себя. Он вполне осознанно нас забалтывает. А главное – для того чтобы услышать голос Бога, живущего в нас, голос интуиции, для того чтобы войти в канал ощущений, нам обязательно придется пройти слой подавленного и вытесненного в подсознание материала. То есть – погружаясь в себя, мы неизбежно на себя же и наткнемся. В виде тех болезненных и ужасных монстров, о которых мы уже говорили.

Так мы вновь сталкиваемся с необходимостью их приятия – приятия боли, приятия страха, страдания. Увы, но другого пути к Богу нет. А если кто-то вам скажет, что есть, – плюньте ему прямо в Третий глаз, пусть протрет его хорошенько, может, и увидит, что любой путь – это всегда только путь в себя.

Как можно пройти этот болезненный слой, как научиться слышать себя? Усилием воли, ментальной установкой этого сделать нельзя. Мы предлагаем специально разработанные технологии, позволяющие справиться с менталом и принять любую болезненность. Сразу заметим, что в мире и без нас существует великое множество техник, направленных на укрощение ментала, но почти все они сориентированы на обход проблемных состояний, на уход из них, а по сути – на бегство. Надеюсь, вы уже понимаете, что речь идет о бегстве от себя.

Это важный момент, который я буду постоянно подчеркивать, – все технологии, описанные во второй части книги, направлены исключительно на снятие сопротивления перед чем бы то ни было – перед болью, страхом, раздражением и т. д., но вовсе не на избавление от всего этого. Зато, как только вам удастся принять негатив, болезненность ощущений начнет стремительно исчезать, а физическое состояние и внешний ряд событий – приходить в порядок.

Мы привыкли по-другому, по-молодецки, с размаху – а ну, раззудись плечо, размахнись рука, и – хрясь! – по тому, что нас не устраивает. Причем «хряснуть» мы можем чем угодно, сгодятся и молитва, и медитация, даже смех, даже любовь (как бы любовь) мы приловчились использовать как инструмент для приведения Мира в порядок. В какой порядок? В тот, естественно, который знает ментал. А что, бывает другой?

Мы привычно и не задумываясь применяем к Миру насилие, изо всех сил стараясь придать ему божеский вид. Тот «вид Бога», который нам привычен, знаком, на который ментал охотно даст свое согласие. Увы, трижды, увы, нам, косметологам Бога, «работникам ножа и топора, романтикам с большой дороги».

Послушание – это возвращение к себе, это умение слышать свой внутренний голос, свою правду, своего Бога. Только через послушание можно ощутить полноценную и честную сопричастность со всем окружением. Только послушание подскажет, чего ждет от вас Мир и что необходимо сделать для реализации своего истинного намерения, своей жизненной потребности. Или, напротив, чего делать не стоит.

Именно послушание я имел в виду, говоря о ваших пальцах в розетке, а по сути – о тех многочисленных ситуациях, когда мы вначале делаем что-то, а потом сами удивляемся нелепости и иррациональности содеянного. Ну, скажите, почему мы совершаем глупости? Исключительно потому, что это благоглупости, то есть все они смотивированы иллюзией лжедостижения лжеблага.

Кто этот великий мотиватор? Все тот же ментал. Все наши якобы рациональные поступки он мотивирует напрямую – логикой, иррациональные чуть иначе – в обход, через подсознательные программы, автором которых он же и является. Такой вот «ментальный закон маленькой цельности и небольшого единства» у нас получается, такое вот сомнительное ощущение своей внутренней правды…

А всего-то и надо – оказавшись перед очередной «розеткой», заглянуть в себя и спросить: «А могу ли я этого не делать?» Спросить себя – не голову, не мозги, а свое тело, каждую свою клеточку. И ни в коем случае не делать, если ощутили, что не делать можете. Ну, а если выбрали делать – то делайте все с удовольствием. Это и будет вашим послушанием.

Мы не предлагаем совершать великих духовных подвигов – зачем себя ломать и калечить? Наш призыв иной – непрерывное движение в сторону комфорта. Повторим еще раз, ибо это крайне важно: итог истинного послушания – всегда движение в сторону комфорта. Комфорта не ментального, а гораздо более глубокого – сенсорного, внутреннего.

Имейте, кстати, в виду – на протяжении всего нашего пути я еще неоднократно и очень жестко буду нападать на ментал. Но вовсе не потому, что он плохой. А только потому, что он больной. Он болен самим собой, и такие наезды для него – лучшее лекарство. Но как только он сумеет признать равноправность других составляющих человеческого сознания, мы тут же начнем с ним снова дружить. А любить его мы и сейчас не прекращаем. Помните, в Притчах: «Бог кого любит, того и наказывает»? Вот и мы так же, по-Божески.

Второй шаг к Смирению – это Восприятие. Это то, вокруг чего вращается весь наш разговор. Вся книга, все техники в ней посвящены именно восприятию, то есть – умению принимать свою жизнь тотально и безусловно.

Поэтому, не задерживаясь сейчас на этой теме, сразу переходим к шагу третьему – Ответственности. И признайтесь – немедленно что-то напряглось, появилось внутри некое сопротивление. И появилось оно совершенно оправданно. Ибо всю жизнь нас напрягали призывом быть ответственными перед кем-то и за что-то. Тем самым непрерывно навязывая нам некого внешнего судью – закон, народ, мораль, привычно превращая нас в послушную жертву.

Между тем Бог никогда не будет нас судить за что-то – за поступки, образ жизни, привычки.

– Если Бог советует тебе сменить привычки, – смеется Дурак, – смени лучше Бога.

Бог нас вообще ни за что судить не будет, уж он-то точно знает, что неверных путей не бывает, что любая дорога всегда заканчивается в его прихожей. Или начинается, что, по сути, одно и то же.

Истинная ответственность – это необходимость отвечать «на», но вовсе не «за». Отвечать все на те же внутренние сигналы и позывы, которые мы восприняли в процессе послушания.

То есть мы позволили себе услышать свое «нутро», возможно, самую болезненную его часть, сняли ментальную оценку услышанному и – как результат – полноценно восприняли все. Теперь самое время ответить поступком на воспринятый сигнал. Только после этого в нашу жизнь войдет что-то действительно новое – здоровье, деньги, счастье.

Иными словами, ответственность – это не что иное, как творчество. Это реализация глубинной потребности человека к творению, к сотворению. Это умение незаинтересованно (но радостно!), без насилия (но с полной отдачей!) моделировать свою реальность.

Тема эта очень емкая, многогранная и ныне крайне актуальная. О создании новых реальностей сейчас разве что ленивый не говорит. И если бы только говорил! Так нет, прознали где-то, что реальность – это всего лишь сырая глина, и ну ее комкать! Даешь, дескать, здоровое тело, успешный бизнес и воскрешенного родственника рядом!

А о том, что будет завтра, послезавтра, да и не только с собой, а уже со всем Миром, задумываться как-то неохота. Но придется. Этот самый Мир заставит. Уже заставляет. Чуть позже, в главе, посвященной внешним точкам опоры, мы поговорим об этом подробнее.

Вам будет предложено подойти к этому вопросу несколько иначе, с бóльшим уважением. Обратите внимание: в нашей схеме Смирения Ответственность, то есть творчество, внешнее выражение внутренней потребности, стоит лишь третьим пунктом. Это не случайно. Нас окружает Мир, созданный Богом «из себя», а это значит, что любой фрагмент Мира не просто божествен, а Богом же является. В этом находит выражение фрактальная природа нашей Вселенной. Кто имеет право «комкать» Бога и лепить из него что-то? Только сам Бог.

Именно осознанию Бога в себе посвящены первые предложенные вам шаги. Именно осознанию себя Богом посвящена вся эта книга. И лишь после того, как это случится (а случится это непременно!), мы подробно разберем все прикладные особенности фазы ответственности. И дадим конкретные технические рекомендации, применимые к созданию любой реальности. Этому будет посвящена отдельная, уже следующая книга под достаточно странным названием «0,14». Более подробно о ней я расскажу в последней главе.

Сейчас же попробуем очень кратко суммировать то главное, что прозвучало в главе этой.

Мы взяли на себя смелость утверждать, что быть счастливым просто. Что для этого всего-то и нужно – любить свое Счастье, принимая его целиком, без всяких вычетов и исключений.

Мы определили причину всех наших проблем, и оказалось, что она всегда одна – это избирательное отношение к Счастью, это нежелание проживать те его аспекты, которые ментал расценил опасными и вредными.

Мы указали путь к «лечению своего Счастья», к превращению его «проктологической зоны» в полноценное жизненное пространство. И путь этот оказался столь же прост и естествен. Своей простотой, своей сутью он напоминает процесс дыхания. Наше дыхание – это то, о чем мы даже не задумываемся, что происходит как бы само по себе, то, что предельно легко и незаметно.

Каждый вдох – это приятие. Это глубоко сакральное действо, в которое включены буквально все физиологические механизмы. В момент вдоха человек открыт, он готов к приятию на очень глубоком уровне. Мы принимаем в себя Мир каждым своим вздохом и затем возвращаем его «на место», выдыхая. Каждый выдох – это творение, это привнесение в Мир чего-то нового, реализация своего творчества. Причем одна фаза дыхания неразрывно связана с другой!

Это банальное, казалось бы, утверждение имеет огромное значение. Не может дыхание состоять только из выдоха или только из вдоха. Как бы ни пытались нас уверить в обратном те, кто, не принимая Мир, изо всех сил пытается его переделать, дополнить и улучшить или, напротив, кто предлагает в нем покорно и пассивно существовать в ожидании воздаяния за свое долготерпение.

Мы уже начали осваивать фазу вдоха. Это очень простая, предельно простая фаза! – если бы только она не была для нас столь сложной. Но лишь по одной причине – годами, десятилетиями, веками нас учили «дышать» по-другому, ограниченно, рафинированно, по сути – астматически. Сочувственно наблюдая, как мы все больше «синеем» и задыхаемся от такого ущербного «дыхания», от своего становящегося все более неполноценным способа существования.

В истории болезни каждого из нас в графе «причина смерти» должно быть записано одно: «грабли». Они ужасны, эти грабли, ужасны тем, что совершенно не видны. Они ментально естественны, привычны, а самое главное – необходимы для нашей социумной определенности. В их основе – привычки, стереотипы, традиции, то есть то отношение к миру и себе, которое проявляется в нас автоматически, почти рефлекторно.

Отследить эти грабли, научиться извлекать пользу от их присутствия в себе – славная задача, достойная каждого. Мы ее уже начали решать и решим обязательно.

Только вот торопиться не стоит. Просто «ныряйте» периодически во вторую часть этой книги и планомерно, одну за другой осваивайте технологии, там описанные. Хоть дело, в общем-то, не в них, а в тех шагах внутрь себя, которые вы при этом будете делать, в том неизбежном изменении сознания, которое будет происходить. Смело шагните в свою проктологию! И не надо кривиться – вы давно уже там. Сделайте это впервые с комфортом и готовностью – освоив «Танец Дурака».

О смехе

– Испытывай к ближнему своему глубокое чувство юмора, – смеется Дурак.

Вот и сделан первый шаг в пространство Счастья. И если вас все же смущает, что мы к нему пробуем попасть через столь пикантное место, спешу успокоить – то ли еще будет!

Еще не раз мне придется наезжать на вашу честь и достоинство своими непристойностями, ибо, увы, в обнимку с этим геморроем сознания нам далеко не уехать. Так что просто прислушаемся к своему Дураку и сделаем следующий шаг.

– Вы затронули мою честь! – возмущенно хохочет Дурак. – Ну, так куда же вы? Потрогайте, потрогайте еще!

– Свое Счастье каждый не понимает по-своему… – сочувственно смеется он, глядя нам вслед.

Итак, смех. Давайте прямо с него и начнем, ибо последнее это дело – говорить о том, чем заниматься надо. В общем, смеемся все! И для начала выдыхаем из легких весь воздух. Абсолютно весь. Выдыхаем еще. И еще! Выдыхаем все, что можно выдохнуть, и даже немного больше. Выдохнули? Прекрасно, а теперь терпите. Терпите… Терпите еще. Терпите, вам сказано!.. До тех пор, пока ну очень сильно не захочется вдохнуть. Пока до невозможности не захочется вдохнуть! Но и после этого не вдыхайте, а отважно читайте дальше.

…Теперь не спеша, с полным вниманием к деталям представьте себе окно с открытой форточкой… представили? – а в этой форточке… ГОЛУЮ ЗАДНИЦУ!!!

Ну, как? Все-таки вдохнули? Даже без моего разрешения? И не просто вдохнули, а совершенно бессовестно высмеяли затем весь воздух? Правильно, я ведь обещал. Вот только почему? Почему подобная глупость сумела вызвать у вас смех? Может, всему виной ваш невзыскательный вкус?

На самом деле мы таким вот странным образом всего лишь запустили страховочный механизм нашего сознания, направленный на его самосохранение. О чем идет речь? Да все о том же – о смехе.

Именно так – через предварительный ввод в стрессовое состояние – легче всего вызвать в себе смех. Почему? Да потому, что смех – это всегда реакция на стрессовое состояние. Причем, согласитесь – реакция исключительно приятная. Оказывается, можно совершенно без усилий, буквально походя решать весьма непростые для ментала задачи. Да чего там, непростые – порой совершенно невозможные.

– Ну, и что тут непосильного? – возможно, удивитесь вы. – Подумаешь, задница в форточке, великое дело, да и в чем здесь, собственно, задача? Не спешите, то, что вы сделали сейчас (я очень надеюсь, что сделали, а не просто прочли), так вот, это было всего лишь демонстрацией физиологического принципа смеха. Демонстрацией, которая нам еще пригодится. А в реальной жизни все, конечно же, происходит… да точно так все и происходит!

В любой нашей проблеме неизбежно присутствует своя, присущая именно ей задница в форточке. Вот только воспринимать ее мы привыкли по-другому, посерьезней, поблагопристойней и обязательно пострадательней. Но суть ее от этого ничуть не меняется.

В основе проблемы всегда лежит некая несуразность, абсурдность, попросту говоря, несовместимость между тем, как все должно происходить, и тем, что реально происходит. Мы приучены на это реагировать серьезно и, как следствие, мучительно, ибо любая реакция – это всегда неприятие, неизбежный результат которого – остановка, «застревание» в нас энергии конфликтующих программ.

– Серьезность, – немедленно встревает Дурак, – это нездоровая привычка делать простые вещи сложными.

Напомним: любая остановленная энергия непременно стремится к освобождению и в буквальном смысле рвет нас на части, пытаясь вернуть себе утраченную динамику. Что и создает то пресловутое страдание, вокруг которого еще долго будет вертеться наш разговор.

– Поэтому серьезным можно быть только в шутку, – смеется Дурак с серьезным видом.

То есть, если мы честно попытаемся разобраться в обстоятельствах, вызывающих смех, то придем к совершенно невероятному и на первый взгляд нелепому выводу – причиной смеха всегда является страдание. Всегда!

Правда, страдание это цивилизованный человек изо всех сил обыгрывает, придавая ему вид искусственный, облегченный, откровенно ментальный и неопасный (комедии, анекдоты и пр.). Но глубинная суть заявленного от этого не меняется: смех – это естественная завершающая фаза любого страдания. Именно – естественная, поэтому состояние, при котором страдание не завершается смехом, для человека абсолютно неестественно и глубоко чуждо его природе.

Немного смягчая вышесказанное, можно сказать, что смех – это показатель естественного завершения любого ментального конфуза. Пожалуй, от этого определения мы и будем танцевать дальше, как от печки.

Ну вот, сказать сказали, ментал, надо полагать, смутили, а смех-то где? Где обещанный результат конфуза? Мало, видимо, сконфузили, чуть позже попробуем еще раз. А пока давайте более детально разберемся в заявленном, ибо прозвучавшее в нем крайне важно.

«Человечество выжило только потому, что научилось смеяться», – с известной долей сарказма заявил некогда кто-то. Мы позволим себе повторить это высказывание, но уже безо всякой иронии.

В шестидесятых годах совсем недавно ушедшего века советский ученый, антрополог с мировым именем академик Б. Ф. Поршнев, исследуя особенности эволюции человеческого сознания, пришел к такому же выводу. По его словам, человек сумел выжить в сложнейший период своего становления только благодаря обретенной способности к ультрапарадоксальному состоянию сознания, а проще говоря – к абсурду. Абсурд – то есть состояние, возникающее при попытке совместить несовместимое, и есть начальное, причем совершенно обязательное условие возникновения смеха.

По мере усложнения социальных, а особенно межличностных отношений необходимость в принятии парадоксальных и неоднозначных решений нарастала лавинообразно. Ментал, зажатый в тиски достаточно убогих установок и предписаний, гордо именуемых традицией, периодически оказывался в тупике, превращаясь из точного инструмента в бесполезный «заглючивший» компьютер.

Когда нечто подобное происходит в «дикой» природе, животные часто впадают в ступор, вплоть до временного прекращения процессов жизнедеятельности, а при неоднократном повторении таких стрессовых состояний могут даже умереть. Компьютер в подобной ситуации нуждается в перезагрузке, то есть в сбросе программ, вызвавших в нем «внутренний конфликт». Человек же научился смеяться.

– Грех не воспользоваться чужим грехом, – с довольным видом смеется Дурак.

Обратите внимание – человек научился смеяться в ответ на неразрешимые и крайне болезненные ситуации, по сути, он начал смеяться, чтобы не страдать, а часто – чтобы не умереть. Смех помогал ему обнулить возникший парадокс, как бы «сбрасывая» застрявшую в ментальном механизме энергию. Это крайне важный момент! «Обесточенный» смехом ментал на какое-то время словно выключался, прекращая реагировать и переходя на полноценное восприятие. Человек в таком состоянии восстанавливал целостность сознания, на мгновение возвращая себе утраченную божественность.

– Чем громче смех – тем ближе к Богу, – бдительно напоминает Дурак.

Именно это качество смеха, эту его способность, обозначим ее еще раз – умение обнулить, а по сути – укротить ментал, мы выносим на первое по важности место и считаем самой актуальной для духовной эволюции человека.

– Да здравствует ум! – восторженно вопит Дурак. – Именно он загоняет тебя в те тупики, где обитаю я!

То же, что до сих пор виделось основным и самым значимым, а именно – выработка при смехе эндорфинов, является всего лишь физиологической реакцией на абсурд, на ту боль и страдание, которые создает вечно конфликтующий и со всем не согласный ментал. Это просто анальгетик, услужливо предлагаемый нам гипоталамусом (отделом мозга, вырабатывающим эндорфины), задача которого – отвлечение от боли и страдания.

Складывается предельно парадоксальная ситуация: с одной стороны, эндорфины призваны отвлечь нас от ощущений, расцененных менталом болезненными, с другой – эти же эндорфины «глушат» ментал (как любой другой наркотик), растворяя его оценку, а значит, снимая болезненность «обменталенных» ощущений. Что позволяет их полноценно прожить!

Однако не стоит ждать, что это случится само собой. Держите карман шире!.. Только сам человек, своим намерением, своей внутренней потребностью решает, что произойдет при смехе – отстранение от боли или интеграция с ней. Но имейте в виду – заботливым воспитанием, совокупностью традиций и привычек в нас уже сформировано намерение, уже живет потребность удрать от всего беспокоящего, обижающего и травмирующего. Именно оно включается, буквально на автомате, во всех проблемных ситуациях.

То есть, что мы сейчас делаем? Как всегда неожиданное – мы пытаемся, причем самым бессовестным и наглым образом, развенчать пресловутую полезность смеха. Развенчать полезность пассивного смеха. Здесь я прервусь и оставлю вас в несомненно озадаченном и, скорее всего, несогласном состоянии до самого конца главы, где мы снова вернемся к этому крайне важному аспекту рассматриваемой темы.

А продолжу я ответом на другое возражение, которое, я уверен, давно вибрирует на кончиках ваших губ.

– Какое там страдание! – должны были прервать меня вы еще на предыдущей странице. – Какая чушь! Мы смеемся, только когда нам весело, а не когда больно.

Конечно, конечно – именно в это нас приучали верить веками. И мы послушно верили и ждали, когда нас развеселит кто-то, а пока его рядом нет, этого желанного кого-то, мы столь же послушно терпели все свои внутренние негаразды и неурядицы, а что в этом такого? – все так делают, Бог и тот, как известно, терпел да нам велел…

Однако я вынужден повторить – причиной смеха всегда является страдание, внутренний дискомфорт, часто – страх. А не признается это нами лишь по одной причине – мы давно разучились прислушиваться к своим ощущениям и с огромной неохотой позволяем себе осознать то, что испытываем. И это совершенно понятно, вы просто сравните выражения: «испытываем» и «воспринимаем» – ощущаете разницу?

Все, что мы отказались воспринимать, мы теперь вынуждены испытывать, то есть пытать, мучить себя уже обменталенными, а значит, ставшими болезненными ощущениями. Как снять эту болезненность? Вы уже знаете, что мы предлагаем для этого – смех.

Представьте себе картину: подростки в подвале жилого дома жестоко издеваются над взрослым человеком. Ужас? Ужас. Страшно? Еще бы. Теперь такой вариант: пожилой человек, пенсионер, безо всякой видимой причины устроил теракт в государственном учреждении, есть жертвы. Кошмар? Несомненно. А сейчас полный вариант этих «сообщений»:

И соответственно:

Узнали? Еще бы, кто их не слышал, эти стихотворные страшилки, невольно вызывающие смех вперемешку со странным смущением, дескать – ну, разве над этим можно смеяться? Но ведь смеемся, любим это дело, коллекционируем даже.

Вершиной подобного творчества мне представляется предельно лаконичное: «Едет Вова на машине, весь размазанный по шине». Вот уж точно, и смех и грех.

Абсолютно весь так называемый черный юмор как раз и балансирует на грани между смехом и страданием. Граница между ними практически неуловима, и то, какое переживание мы выберем, зависит только от контекста нашего восприятия.

А что в нас создает этот контекст? Ментал, все тот же ментал, его программы и оценки… Вот и выходит, что во всех случаях только мы сами решаем, плакать нам или смеяться, грустить или радоваться. То есть не существует ситуаций объективно трагических или объективно смешных. Существует только наша оценка этих ситуаций.

Ну, хорошо, скажете вы, над своей болью еще можно посмеяться, а над чужой-то как? Не цинично ли это? Конечно, цинично, кто бы спорил. В этом суть любой насмешки – смеяться над чем-то. Но ведь наш разговор совсем о другом – мы предлагаем смеяться не «над», а «в» – не над болью, а в боли, не над страхом, а в нем, не над страданием, а в самом страдании. Смехом, а точнее – согласием, которое возникает в процессе смеха, мы впускаем в себя то или иное состояние, наполняемся им. Насмешкой же – отстраняемся.

Войти в чужую боль, смехом снять сопротивление перед ней и полностью ее воспринять – вряд ли это можно назвать цинизмом. Зато чепухой и полной дуристикой – вполне. Ибо все вышесказанное «не влезает ни в одни ворота» из тех, куда нас всю жизнь «влезать» учили.

Действительно, ну как это – смехом впустить в себя страдание? Возможное ли это дело? Оказывается, вполне; о том, как именно это сделать, вы прочтете во второй части книги, но, осваивая технологию, еще раз обратите внимание – вам предлагается смеяться не «над», а всегда только «в». И для того, чтобы навсегда избежать путаницы в этом вопросе, мы вводим новый термин «просмеивать», в противовес расхожему «осмеивать».

Мы предлагаем не осмеивать проблему, боль или неуверенность, а именно просмеивать их. Просмеивать как бы изнутри, вскрывая смехом эти состояния, освобождая их из оценочного ментального плена и полноценно проживая, интегрируясь с ними.

А самое главное – получая от этого, казалось бы, совершенно неуместное удовлетворение, даже удовольствие. И в этом основная странность предлагаемого мероприятия. Превратить страдание в удовольствие – да уж, такая задача разве что Дураку по плечу.

– Какое там – по плечу, – гордо расправляет плечи Дурак, – по колено, разве что…

А вы что думали? Уж коли мы решили лечить свое Счастье от проказы заменталенного сознания, то и задачи нам теперь придется решать соответствующие. Хоть на самом деле это представляется нам сложным лишь потому, что пока только представляется. Как только начнет делаться – все сразу станет на свои места. И сложность останется только одна – делать.

То есть, что мы предлагаем сейчас? Начинаем искать, друзья, смело обозреваем свое замысловатое жизненное пространство, тестируем внутренние состояния и безжалостно и предельно честно отыскиваем в нем все «проктологинки», все метастазинки своего горемычного Счастья для последующего превращения их в крупицы Счастья уже здорового и большого. Именно так – крупица к крупице, удовольствие к удовольствию, радость к радости мы и начнем восстанавливать его целостность. А пресловутым камнем, волшебным и философским, тем самым, который сделает возможной подобную трансформацию, будет смех.

Именно в этом специфика предлагаемой работы – мы начинаем смеяться, а говоря о технологии смеха – включаем в себе смех в состояниях негативных, болезненных и некомфортных и прекращаем смеяться (выключаем смех) лишь после наступления состояний положительных, комфортных и безболезненных.

Такой подход отражает саму суть смеха, ибо мы (все же!) смеемся не оттого, что нам весело, отнюдь, – это весело нам становится только оттого, что мы смеемся. Просто прислушайтесь к себе, вспомните… и вы поймете, что я прав. Хоть дело вовсе не в моей правоте (пропади она пропадом!), а в естественной правде самой природы, в целесообразности тех механизмов, которыми она одарила наше сознание. И не ее вина, что многие века мы использовали эти механизмы вхолостую, «по-наркомански», стараясь выжать из них побольше удовольствия, но очень мало при этом позволяя меняться себе.

Нет ничего плохого в смехе вообще, да это здоровски, это чертовски приятно, но давайте все же будем честны перед собой. Секс, например, он ведь не менее приятен, но есть у него еще одна немаловажная задача, и в нужное время мы о ней неизбежно вспоминаем. Так вот – не пора ли и нам о своих «детишках» подумать? Не все же вхолостую кайф-то получать.

Ну, как вы? Согласны «родить»? Я рад за вас. Пусть тогда то, что я делаю с вами, считается прелюдией, а все остальное вы уж как-нибудь без меня, в глубоком интиме, то бишь – в самостоятельной работе. Договорились?

А я, так и быть, прелюдию эту продолжу, постараюсь вас ментально взбудоражить и настроить на грядущий интимный союз с вашим Счастьем.

Говоря о том, что смех – это продукт страдания, мы тем самым утверждаем, что он есть производное от проблемы. Ибо проблема и страдание – суть одно. Но что такое проблема вообще? Что собой представляет то, без чего человеческое большинство не мыслит своего существования?

Для этого самого большинства проблема – это тупик. Это остановка, это то, что напряжно и болезненно, а значит, не нужно. Проблем надо традиционно избегать, их учат обходить стороной, проблема – это то, что хочется переложить на чужие плечи, то, что может сломать и даже угробить, то есть довести до гроба. Но именно нарастание интенсивности и масштабности проблем привело некогда к возникновению у человека механизма смеха. И, по всей видимости, это не случайно. Что же происходит с проблемой, когда человек смеется? А главное – что произойдет с человеком, который смеется в проблеме?

Начнем с того, что проблем в привычном понимании не бывает. Любая проблема – это всего лишь возможность, которая приходит к человеку, когда он готов к переходу в пространство с новым качеством, либо когда он считает, что готов к такому переходу.

Проблема всегда приходит с решением, причем ее истинное решение – это некая подвижка в сознании, только так можно создать проход в искомое пространство. Поэтому только от самого человека, от его внутренней готовности зависит, что он позволит себе увидеть – проблему или проход, и от чего он отмахнется – от возможной болезненности либо от долгожданной возможности.

Но почему проход в новое качество зачастую столь болезнен и устрашающ? Дело в том, что страданием становится любая возможность, которая не устраивает ментал, а его не устраивает многое. Его пугает все, что отсутствует в копилке его опыта, то есть все новое. И он отказывается видеть возможность возможностью, блокируя ее несогласием, в основе которого всегда боль или страх. Так жизнеутверждающая проблема становится мрачным страданием.

Ментал не любит перемен, он предпочитает обжитую, утоптанную (местами вытоптанную) территорию, где ему все знакомо, а значит – безопасно. Проблема же – это гость из другого измерения, пусть совсем немного, но другого. Она напоминает о необходимости изменения и обновления, что для ментала совершенно неприемлемо. Обновление для него равносильно смерти. Он немедленно начинает борьбу за свое выживание, и… мы остаемся прежними. И с нами ничего качественно нового не происходит, и жизнь – живая и изобильная – случается с кем-то другим. А нам достается все та же привычная и нескончаемая борьба.

С проблемой никогда не нужно бороться, в нее нужно просто войти. Войти безбоязненно и по возможности радостно. С распахнутыми руками и открытым сердцем. Так мы открываемся новому пространству, новым возможностям, открываемся Счастью без всяких признаков проктологии. А главное – себе. Если вы решились впустить в себя проблему, если сумели войти в нее – неизбежно вернетесь преображенными. Как Иван-Дурак из котла с кипящим молоком.

– Люблю я это дело… – сладко потягивается Дурак.

Войти в новое пространство можно только сквозь себя самого. Сквозь ту проктологию, которой посвящена эта книга. Представляете, насколько чудовищна и отвратительна эта наша изнанка, если мы шарахаемся от нее, то бишь – от себя, как черт от ладана?

Но достаточно всего лишь узнать себя в проблеме, не испугаться и сделать шаг навстречу, как немедленно одним геморроем в нашей жизни станет меньше, а одним новым пространством, одной крупицей Счастья – больше.

Как это сделать? Ведь это действительно непросто. Вся совокупность наших привычек, традиций, в которых нас воспитывали, провоцирует нас на иное. «Борьба!» – вот тот призыв, которому нам предлагают следовать с детства, – непрестанная и повсеместная борьба со всем плохим, опасным и неправильным.

Но наш внутренний Дурак не знает, что такое правильное…

– Знаю, знаю, – смеется Дурак. – Правильное – это то, чем тобой правят.

Да, извиняюсь, но наш Дурак хорошо знает, что такое правильное, а потому никогда правильно не поступает. Только неправильно. А неправильно – это не так, как положено, не так, как предписано, несерьезно.

Постичь суть проблемы можно, лишь засмеявшись в ней. Оттого, наверное, у англичан и поныне существует поговорка: «Научи меня смеяться, спаси мою душу».

Смех все опрокидывает вверх тормашками и выворачивает наизнанку, поэтому, если вы заметили, что фортуна повернулась к вам задом, самое время рассмеяться, дабы придать ей более приемлемое положение.

Дурак, он ведь тоже всегда смеется. И от его смеха неизбежно происходит странное. Монолитное пространство проблемы словно раскалывается, образуя проход. Проход в новое измерение, в новое качество, в ту область нашего сознания, о существовании которой мы даже не подозревали.

Именно так. Смех расщепляет действительность, создавая вначале щель, а затем полноценный проход в особое пространство, в пространство чистого потенциала, в пространство неограниченных возможностей и, более того, – безграничных невозможностей. И мы с вами в это пространство будем отважно входить и не спеша его осваивать. Уже входим. Уже примеряем на себя и пробуем на зубок. Смелее же – самое интересное еще впереди!

Итак, давайте уточним, в чем конкретно может помочь нам смех. И как он предполагает лечить «занемогшее Счастье»?

Для этого вспомним о сути исследуемой проктологии. Ее корни – в безудержном стремлении ментала к анализу отдельных фрагментов реальности и, как следствие, – к ее разделению на составляющие. Так Мир, в который мы поместили себя, теряет свою Целостность. Так фрагментируется наше сознание. Аналитическая составляющая нашего сознания – ментал – каждому фрагменту реальности дает свою оценку, свою смысловую окраску. Но вся его оценочная база зиждется на двух примитивных утверждениях: в этом мире есть хорошее и есть плохое, есть полезное ему, а есть опасное и вредное, есть приятное, а есть болезненное. Вот и все – за пределами этих утверждений его мудрость заканчивается. И заканчивается она вместе с беспроблемным существованием.

Все, расцененное плохим, ментал отвергает и вытесняет на задворки сознания, дабы не травмировать себя (по его мнению – нас) ненужным страданием. Но с этого момента все им отвергнутое изо всех сил начинает стремиться обратно – в наше сознание, а значит, в нашу жизнь, проявляясь как в событиях, так и в физическом состоянии. И делает это оно (то бишь – отвергнутое нами) всеми правдами и неправдами, выстраивая порой сложнейшую цепь взаимоотношений и событий.

Так в нашу жизнь входит рок, фатум, обреченность. Так формируется наша хромая судьба, а по сути – то, что мы нарекли проктологией.

То есть в основе проктологии (только не путайте – нашей проктологии!) лежит разделение, оценка и неизбежное отрицание. Все это – продукт деятельности ментала. Ментал и есть тот коварный «вирусоноситель», что некогда «инфицировал» наше Счастье, поэтому именно на него направлены все наши мероприятия.

Смех – уникальный инструмент для «ментальной дезинфекции». Его ценность в том, что ментал в процессе смеха словно засыпает, освобождая канал ощущений, а значит, позволяя услышать свое «нутро», свой внутренний голос, свои истинные потребности.

Ощущения, лишенные ментальной оценки, перестают быть болезненными и наконец-то полноценно нами проживаются. Все – с этого момента им нет необходимости преследовать нас и всячески досаждать. Проблемы, проявленные ими, решены в причине. Решены нашим приятием. Уникальность смеха еще и в том, что он всегда работает как бы в двух направлениях: в Причине, помогая восстановить Целостность, и одновременно с болезненными симптомами, то есть – с реальной болью и страданием.

Но, пожалуй, самое главное, что при регулярном использовании смеха плавно, но необратимо меняется сознание. Меняется в сторону его полной и безусловной открытости. Поэтому рано или поздно, но совершенно неизбежно человек, который ввел смех в контекст своего существования, становится полностью открытой системой, необратимо единой со всем, как окружающим его, так и в нем растворенном пространством. По сути, он становится необратимо единым с Богом, этим пространством проявленным.

Отсюда те многочисленные дары, избежать которых ему теперь просто не удастся. Повсеместная удачливость и предельная насыщенность существования, непрерывное ощущение некой текучей пластичности Мира, готового мгновенно прийти на помощь и удовлетворить любую потребность, прекрасное и стабильное здоровье.

Насчет последнего стоит отметить особо: предлагаемый вам «Внутренний смех» работает как технология обращенного времени, причем в этом заявлении нет ни малейшего преувеличения.

Человек стареет, изнашиваются его органы и системы лишь по одной причине – от непрерывного внутреннего напряжения, а значит, от сопротивления той энергии, которая должна течь сквозь него легко и свободно.

– Так приходится напрягаться, чтобы хоть немного расслабиться!.. – сочувственно смеется Дурак.

Вспомните о том громадном багаже подавленных состояний, который мы таскаем в себе, плюс ко всему непрестанное и повсеместное реагирование на вся и все, которое приводит к этому же – к сопротивлению и напряжению. А в конечном счете – к старению.

– Да-а уж, – вздыхает Дурак, – извилины плавно, но неизбежно переползают в морщины…

Но как только человек позволяет себе стать просто контуром свободно циркулирующей энергии, более того, контуром полностью открытым, а значит, резонирующим с энергопространством всей Вселенной, поток энергии в нем становится незатухающим. Такой человек перестает стареть и разрушаться, более того, в нем начинается стремительная регенерация всех ранее разрушившихся систем и органов.

В том, что это не пустые слова, я предлагаю вам убедиться самим. Уже через две-три недели использования смеха эти изменения становятся заметны окружающим, начинают разглаживаться морщины, восстанавливаются эластичность кожи на лице, упругость тканей и пр.

Понятно, что речь идет о регулярном применении технологии «Внутреннего смеха». Сразу следует заметить, что предлагаемый вам смех привычным смехом не является. Мы будем работать скорее с вибрацией смеха, чем со смехом как таковым. А по мере глубокого освоения технологии – уже исключительно с вибрацией смеха.

Но смех естественный, открытый и искренний все чаще и легче будет срываться с наших губ. По поводу и без него. Просто так. От избытка нахлынувших чувств, от наполненности жизнью. Как у ребенка. Как у влюбленного. Как у счастливого человека.

А теперь о том, о чем было заявлено ранее. О неожиданном. О вреде смеха. О смехе как ловушке. О том, как он мешает обретению целостности.

Вы шокированы? И это после всего, что было о нем сказано, чуть ли не обещано?.. А вы как думали? Если смех действительно включает нас в канал ощущений, то давайте теперь этими ощущениями пользоваться. Причем – честно. Проявляя ко всем своим состояниям особое чутье тонкостей.

И оно, чутье это, говорит нам о странном и тревожном…

Смех, тот самый спонтанный и всем знакомый смех, которому мы привыкли радоваться и который изо всех сил поощряем, давно стал заложником ментала. Стал исполнителем его воли, более того, его рабом.

Не бред ли это? Может, мы просто пересмеялись? Перебрали свою дозу эндорфинов, вот и мерещится нам разное… Но давайте обо всем по порядку.

Начнем с того, что смех – это всего лишь инструмент нашего сознания. Инструмент уникальный, божественный, да, но – инструмент. И, как с любым инструментом, с ним можно сделать все что угодно и использовать для любой цели.

Человечество ныне переживает совершенно особый период. В наш мир приходит, да чего там – буквально вваливается – огромная лавина нового – новых знаний, способностей, новых вибраций.

Лет десять-пятнадцать назад накатилась на бренное человечество волна повышенного интереса к смеху, накатилась, да в нем и осталась. Смех сейчас изучают во множестве стран. Хоть, если честно, дальше исследования физиологических процессов, возникающих при смехе, еще никто никуда не продвинулся. Поэтому правильнее будет сказать – смех сейчас активно эксплуатируют.

Смехом предлагают поднимать настроение, смехом предлагают лечиться, избавляться от зависимостей. Выпускаются кассеты с записями лечебного смеха. В штаты больниц спешно вводятся целые подразделения клоунов. Такая вот глобализация смеха…

Ну, и что в этом плохого? – совершенно оправданно спросите вы. – Почему в этих словах звучит сарказм? Разве не радоваться этому надо?

Да нет, друзья, не сарказм – сожаление в моих словах звучит… Эту бы энергию да на мирные цели… На установление дружеских контактов с каноническим врагом всего окультуренного человечества – с темной стороной души его… Понимаю, что это идеалистика, но кто из нас без греха…

Это невозможно еще и потому, что основной инвестор всех этих исследований – угадайте кто? Ментал, разумеется. Он и не думает бороться со смехом, который стал одним из самых значимых компонентов сознания, он понимает, что бороться с тем, что сделалось стихийным, невозможно. Но и оставить эти процессы без внимания он не может. Почему его это так беспокоит, мы уже говорили – смех заново «склеивает» все, что ментал перед этим разделил и фрагментировал. Именно поэтому смех может легко, буквально походя сместить ментал с лидирующих позиций – в мире восстановленной целостности диктат невозможен.

Учитывая особенности сложившейся ситуации, ментал уходит от прямой борьбы и поступает по-другому, коварнее и хитрее. Он просто слегка смещает смысловые акценты и чуть-чуть подправляет контекст уже повсеместно звучащего смеха… И все. И делать ему больше ничего не нужно, потому как главное сделано.

Еще совсем недавно, говоря о смехе, мы отмечали, что существуют как бы две его разновидности – насмешка (ментальный, разъединяющий смех) и собственно смех. При этом мы указывали, что работаем исключительно с «собственно смехом». С тем смехом, который «от сердца», который растворяет границы и очищает сознание от ментального шлака.

Но сейчас все чаще приходится сталкиваться с еще одной разновидностью смеха. Причем повсеместность ее такова, что о ней давно нужно говорить как о некой тенденции, которая формирует наше мировоззрение вообще.

Смех как отстранение. Смех как обхохатывание. Смех как инструмент для создания виртуального изолированного пространства, в котором и весело, и радостно, а главное – нет места проблемам.

Правда, прекратив смеяться и закончив «дуракаваляться», вернувшись с концерта или выключив телевизор, мы вынуждены снова возвращаться к ним, нашим родимым и рогатым. Но это не беда, щелчок пультом телевизора – и мы снова смеемся, и мы о них вновь забыли, благо передач, веселящих нас, сейчас немерено.

Повсеместно создаются «клубы по интересам», в которых люди просто смеются и играют, в которые хочется приходить снова и снова, в которых вообще хочется поселиться и жить, убежав из своей постылой повседневной жизни…

Ну и что в этом плохого? – возможно, скажете вы. А кто говорит сейчас о плохом или хорошем? Дело не в оценке происходящего, а в его сути. Надо просто понимать, что именно происходит. Во всем, что мы обозначили выше, есть один общий момент – отстранение. Отстранение от негатива, от проблем, а по сути – от самой жизни, всем этим наполненной. И, как следствие, – отстранение от Целостности и Бога.

Но почему так происходит? Ведь речь идет о смехе, а он, как это было уже не раз заявлено, и объединяет, и гармонизирует… Черта с два!.. Ничего этого он не делает!.. – если этого не делаете вы. Еще раз повторим, смех – это всего лишь инструмент, и у него нет собственного намерения. Зато у вас оно есть.

То есть во всем этом утерян один элемент. Всего только один. И все – гармонизирующая суть смеха превратилась в нечто совершенно иное.

О чем идет речь? О некой скрытой установке, диффузно и незаметно опутывающей все, что мы делаем и чем занимаемся. В ее основе все то же ментальное знание об опасном мире, о том, что в нем есть плохое и враждебное, болезненное и вредное, и от всего этого надо всячески ограждаться.

Поэтому предельно честно решите для себя – для чего вы смеетесь? – для того, чтобы сделать шаг навстречу, как предлагаем мы, либо – шаг в сторону, как советует испуганный социум? Осознание этого и станет тем намерением, которое определит конечный результат смеха – либо интеграцию и объединение со всем, либо бегство и отстранение.

В этом основной проигрыш пассивного смеха – он создает соблазн к бегству. Он создает некие «смеховые убежища», изолирующие якобы от проблем, а на самом деле – от жизни. Он лишает человека активной позиции, превращая его, по сути, в наркомана, в смехозависимого. М-да, дохихикались, вот…

То есть мы сейчас делаем неожиданное. Мы апеллируем к нашему менталу, мы приглашаем в помощники того, на кого непрерывно наезжаем, на кого шикаем и над кем смеемся. Это крайне важно – осознанное отношение ко всему, что предлагается делать.

Только поэтому так много болтовни на этих страницах, так много логики и обращений к здравому смыслу. Ментал просто не может быть нелогичным. Пользуясь логикой, его можно смотивировать на что угодно. Даже на добровольный отказ от лидерских амбиций, даже на согласие на равноправную интеграцию со всеми компонентами сознания.

Что мы и делаем. Мы предлагаем ему партнерство и формируем с его помощью новое намерение. Делаем это осознанно и вдохновенно и не забываем о нем никогда.

Суть этого намерения предельно проста – во всех своих мероприятиях вам предлагается делать шаг навстречу. Навстречу событиям, ситуациям, а главное – своим состояниям. Вот и все. А дальше – смейтесь себе на здоровье. И не сомневайтесь, его теперь у вас будет в избытке, причем не только в теле, но и в событиях.

Подведем краткий итог второй процедуре. Он достаточно неожидан, а главное – дерзок. Дерзок и красив. Красив и многообещающ.

Высшая форма страдания – это смех. Именно к этой стадии нас плавно, но неуклонно подводит спираль духовной эволюции. Именно о таком огненном крещении говорил некогда Иоанн Креститель. Нам представляется, что нынешнее человечество уже готово принять этот вызов. Принять – и рассмеяться в ответ.

О внутренней динамике свободных и связанных систем, или лечим Счастье от запора (и поноса)

– Жизнь, – смеется Дурак, – такова какова и никакова больше.

«Истина, – сказал некогда Антуан де Сент-Экзюпери, – это не то, что можно доказать, это то, чего нельзя избежать». Вот и мне не удалось избежать этой главы. Делайте выводы. Только, ради всего святого, не подумайте, что это я претендую на истину, нет, друзья, все гораздо хуже – это она претендует на меня. Так что особого выбора у меня нет – попробую хоть отчасти ее претензии удовлетворить. А вы от меня, пожалуйста, далеко не отходите, мне так как-то спокойнее будет…

Итак… Согласитесь, мы с вами вели себя достаточно нескромно, чтобы не сказать больше, если осмелились самому Счастью заглянуть в это самое место. Но, раз уж мы ведомы в нашем исследовании самим Дураком (есть на кого вину свалить), то попробуем не ограничиться полумерами – будем дерзкими до конца! А если точнее – до начала, до того самого изначалия, когда и Счастья-то никакого не существовало, ибо не явился еще в мир тот, для кого оно создано было, да и вместо мира самого одна лишь большая дырка была.

Но перед тем как погрузиться в это неисследованное и пустопорожнее пространство (которого, кстати, тоже еще не было), несколько слов вот о чем.

Мы уже говорили, что смех – это рефлекс, как, впрочем, и многие другие наши реакции, чихание, скажем, или тот же оргазм. Реализация любой из них доставляет нам комфортные ощущения. Почему? Физиологи скажут, что эти реакции способствуют выживанию, и только поэтому за каждую из них мы получаем своего рода взятку – порцию все тех же пресловутых эндорфинов.

Но, оказывается, существует еще один крайне немаловажный фактор, не имеющий к физиологии уже никакого отношения, – это движение энергии, высокая динамика и плотность ощущений. Когда мы ощущаем, мы создаем канал, а по сути – возможность для движения сквозь нас (или в нас, что в данном случае одно и то же) энергии, и именно это приводит к комфортным состояниям. Причем, чем выше динамика такой энергии, тем больше ощущение комфорта.

Любая попытка связать или подавить эту энергию вызывает острое чувство дискомфорта, часто переходящее в страдание. Хотите в этом убедиться? Легко. Засуньте соломинку в нос и как следует ею там покрутите… Уже готовы чихнуть? А вы не чихайте – мужественно сдержитесь, потрите спинку носа, это помогает. Ну как, получилось? Получилось, но к сожалению?.. Все верно – появляется вполне явственное чувство легкого огорчения и досады, уж больно чихнуть-то хотелось…

Если вы попробуете сделать то же самое, испытав приступ смеха (соломинку при этом в нос засовывать не надо!), дискомфортные ощущения будут намного сильнее. Изо всех сил подавляя в себе позыв засмеяться, вы почувствуете, как вас буквально распирает остановленная энергия, чуть ли не рвет на части. От этого резко повышается кровяное давление, могут начаться головные боли или рези в животе. Это уже не просто дискомфорт, а самое настоящее страдание.

А если мы возьмем ощущения еще большей интенсивности, оргазм например… Впрочем, давайте мы их все-таки брать не будем, зачем издеваться над тем, что свято? И так понятно, что ничего хорошего от подобного эксперимента не случится. Хотя, кто знает, может, и стоило бы взять… Именно в такие мгновенья приходит истинное осознание, что подавление и неприятие – далеко не самые лучшие наши качества…

В этих простеньких примерах заключен, тем не менее, глубокий смысл. Они прекрасно иллюстрируют общий принцип существования. Существования чего? Всего. Абсолютно всего, о чем только можно помыслить или что себе можно представить. Я предлагаю этот принцип обозначить предельно выразительно, а главное – ясно, очистив его от той многослойной шелухи иррациональных страхов и устоявшихся (застоявшихся!) мифов, которую нам предлагали веками.

Особенно – мифов, ибо культура, в которой мы воспитаны, давно мифологизировала все наше существование, возведя в ранг культа огромный набор понятий и категорий, сомневаться в святости которых считается кощунственным и совершенно недопустимым. Добро, милосердие, любовь просто и любовь к Богу, чувство долга, чувство ответственности…

Их много, таких понятий и принципов, долженствующих якобы удержать нас в человеческих рамках, но попутно создающих колоссальное количество всевозможных упреков, огорчений и страданий. И рано или поздно возникает подозрение, что рамки эти – и не рамки вовсе, а нечто гораздо более устрашающее и клеткообразное… Хоть и с «человеческим лицом», разумеется.

Пока мы живем в пространстве мифа, нам никогда не разобраться с теми страшилками, запрещалками и подстрекалками, которыми мы себя окружили. Нам остается либо бороться с ними, либо их бояться. Я предлагаю демифологизировать наше существование и отважно взглянуть в глаза этим монстрам (пусть даже с «человеческим лицом»), узнать их и наконец-то назвать по имени. Только так их можно расколдовать и вернуть им истинный облик, в котором, кстати, ничего ужасного нет.

Ну что, попробуем? Заглянем в тот период, когда в нашей повседневности появились все эти милолицые ужастики? Презабавное, нужно сказать, время было… Или не время это еще было?.. В общем, если мне ни с кем не изменяет моя память, дело было так.

…Да, кстати, а вы никогда не пытались ответить на древний вопрос о яйце и курице? Не пытались? Счастливчики… А мне вот придется, ибо без этого мы с места не сдвинемся. Ведь говорить мы будем о НАЧАЛЕ. Итак – яйцо или курица? Кто кого снес? Или что, откуда, прежде чего вылупилось? В общем – что было раньше?

Вы потужьтесь, подумайте, а я пока процитирую фразу, которую мне довелось услышать давеча: «Этот мир был создан Богом по просьбе человека».

– Ничего не бывает без наоборот! – восторженно хохочет Дурак.

Удивительно емко и содержательно, ибо парадоксально, ибо не противопоставляется начало концу, яйцо курице, а Бог – Человеку. Именно так все и было, неужели не помните? Ладно, напомню.

…Да, кстати, а внутренний смех вы освоили? Он вам сейчас очень даже пригодится, как только заметите, что где-то что-то не понимаете, – тут же его и включайте. Главное – не понять, а принять. Осознание придет следом, лишь бы сопротивление ментала не блокировало ощущений, пробужденных текстом. Так что смелее смейтесь и почаще крутите дули – это весьма способствует постижению истины. Ну, поехали.

Да, кстати… А вы знаете, по-моему, у меня мандраж от неуверенности, что такую непростую тему можно донести таким фривольным стилем. Как бы не упасть лицом в собственное достоинство… Не испугаетесь, когда я его снова подниму, дабы взглянуть на вас? Точно не испугаетесь? Тогда помогайте мне – внимательно вчитывайтесь в этом тексте не столько в слова, сколько в промежутки между ними, вслушивайтесь в каждое многоточие, а особенно в их отсутствие, внюхивайтесь в каждый курсив. И – дули! – не забывайте про дули. Только так мы сможем вспомнить…

Итак, с чего все началось? С того, что выразить словами невозможно, ибо слово всегда определено понятием, понятие – это смысловая форма, а именно форм вначале как раз и не было. А что было? Был просто Смысл, свободный и не связанный никакими обозначениями. Смысл наполнил понятия, понятия создали форму, форма выстроила Мир. До этого Мир просто Был, теперь он стал. Был он как непроявленный потенциал, стал как потенциал проявленный, реализованный и облеченный в форму.

Вам как, все понятно? Ваше понимание сумело наполниться смыслом? Еще нет? Я рад за вас. Чем меньше вы понимаете, тем ближе вы к Богу. Почему? Объясню чуть позже. Пока просто рад. Едем дальше.

Что собой представляет этот Смысл, который наполнил все? Может, это сам Бог и есть? Очень сомневаюсь, Бог никогда ничего не наполняет, Он ни во что не входит и ни откуда не выходит, Он просто Есть.

Смысл тоже просто есть, ибо является одним из первичных аспектов Бога, но он уже проявлен, хоть формы и не имеет. Как же он выражает себя в нашем мире? Как Сознание. Сознание не является функцией мозга, все как раз наоборот, мозг – его функция, причем всего лишь одна из. Это инструмент, через который Сознание пытается взаимодействовать с нами.

То есть Смысл первичен по отношению к миру форм, но вторичен по отношению к своему носителю, к своей среде. Что же является средой обитания Смысла? Что есть еще более первичное, чем он?

Может, это тот непроявленный и чистый потенциал, о котором так модно стало рассуждать в последнее время? А что? Очень может быть, только какой же он непроявленный, если давно стал притчей во языцех? Проявили уже, надо полагать. Хоть проявить-то, может, и проявили, а вот рассмотреть как следует не удосужились.

Поэтому, друзья, знакомьтесь – Время. Время не как абстрактное понятие, не как длительность процессов, а как высший аспект Абсолюта, первый из проявленных. Время – это не материя, не энергия, не пространство, но и пространство, и энергия, и материя – это Время. Это то, с чего было начато творение, то, что лежит в основании Мира, в основе сущего.

Это то, что было коварно пленено человеком, обездвижено и беспощадно обречено на бесконечно долгое заточение!..

Дело в том, что Время не просто наполняет собой Мир, состоящий из форм, оно одновременно этими же формами и является, оно ими связывается и обездвиживается. Абсолютно все проявленное в мире, или, точнее, проявленное Миром, является остановленным Временем, а по сути – ловушкой для него. Хрональной ловушкой.

Время не может быть неподвижным, динамика – основное его качество. Динамика Времени создает Энергию. В хрональных ловушках энергия блокируется и теряет свою подвижность, кристаллизуясь в понятия и объекты. Любой объект – это остановленная энергия, это концентрат Времени, а по сути – ее тюремные застенки.

В общем, все в мире подобно бублику, который, как известно, делают из теста и пустого места. Тесто – это образ, понятие. Пустое место – Время. Все вместе – объект, бублик, мир.

Вы как, еще здесь? Еще держитесь? Держитесь. Дальше полегче будет, а пока потерпите и поверьте – оно того стоит, ведь я сейчас буду неимоверно поднимать ваш человеческий статус.

Дело в том, что для любого акта творения совершенно необходим внешний наблюдатель, именно он, а точнее – его сознание и является инструментом этого творения. Ни Смысл, ни Время не обладают свободной волей, эти грандиозные категории – всего лишь сырье для нашего Мира. Необходим еще Творец. И он был. И он есть. И он – это вы.

– Влип студент! – смеется Дурак, довольно потирая руки. – А то все я, да я…

– Свято пусто местом не бывает! – хохочет он. – Без тебя.

Вспомните – «наш мир был сотворен Богом по просьбе человека», однако в этом утверждении всего лишь половина правды, вторая выглядит так – «и при его непосредственном участии».

«Пронизывающая Деяния Творения Духовная Энергия может вступить в связь лишь с воления человека. Именно в нем ключ, ибо только оно обладает способностью подключиться к Живой Силе, навести к Ней мост» (Абу-ру шин «В свете истины»).

Конец ознакомительного фрагмента.