Глава 4
Те, кто вышли из тьмы и принесли ее с собой
И без того скрытое за тучами солнце уже близилось к горизонту, добавляя мрачности буйной растительности и каменным изваяниям вокруг.
– Как-то раз страдающая провалами памяти новоиспеченная ведьма со склонностями к архимагии пришла на кладбище, – зачем-то вслух пробормотала я невесело, пытаясь приободриться.
Сейчас оказаться ночью на пустом кладбище уже не казалось такой хорошей идеей. Пусть Артур и сказал, что те, кто хотел меня сжить со свету, теперь отступят, и в принципе бояться мне нечего, – но все-таки я еще не настолько ему доверяю.
Около могилы графа я увидела мужской силуэт – и уже собралась дать задний ход, но знакомый голос остановил меня:
– Камелия, я понимаю, что вы не хотите принимать происходящее – вам страшно, обстоятельства угнетают и давят на вас. Но чем быстрее вы примете то, что происходит, чем вы быстрее примете… себя, тем быстрее вам станет легче. Избегая меня, мир вы не измените.
Джеймс уложил свежий букет желтых ирисов на мраморную плиту с уже знакомыми мне надписями и встал с колен. Его слова как будто пробрались в самую глубину моей души. Нет, он не сказал ничего, что я еще не знала, – просто, видимо, мне не хватало смелости, чтобы признаться в этом самой себе. Он прав. Мой муж мертв. Я его не помню. Я себя не помню. Вчера я сама чуть не умерла. Или… умерла? В любом случае – я жива только благодаря Джеймсу. Я живу, как оказалось, в странном мире, и сама я странная. Бегство не поможет. Разобраться во всем определенно стоит. Так начну с себя. Прямо сейчас.
– Я не сломаюсь, что бы ни случилось, – тихонько повторила я данное когда-то обещание, а потом обратилась уже к телохранителю: – Как ты меня нашел?
– Это было несложно, – мягко улыбнулся оборотень. – Хотя, признаюсь, ждать пришлось долго. А если честно – Артур позвонил.
Что может быть предсказуемей, чем то, что я пришла на могилу мужа? До самой-то сразу не дошло. Вот тебе и первый аргумент в пользу того, что Джеймс мне необходим.
– Я подожду у выхода, – сказал он.
Телохранитель развернулся ко мне спиной и зашагал к оставленному мной «Мерседесу». Я проводила его полной горечи и сожаления улыбкой.
Несколько минут я рассматривала портрет Александра, так и лежащий в груде цветов, и размышляла обо всем, что со мной произошло, нервно покручивая обручальные кольца. Думала о том, что было бы, если бы я вспомнила хоть что-то, что помогло бы справиться. О том, почему я потеряла память…
И зачем мне кольца? Я, конечно, вдова, но тогда мне положено скорбеть и плакать, – а я уже решила, что это не для меня.
«Наверное, я была не лучшей женой, – думала я, снимая кольца. – Хотя постоянно присутствующая рядом любовница явно меня оправдывает».
На внутренней стороне помолвочного платинового кольца с большим кристально-прозрачным бриллиантом оказалась выгравирована надпись.
– Kámelia, áve, áte, – вслух прочитала я, сделав ударение именно там, где было обозначено – на первых гласных каждого слова.
Один из бутонов лилий в букете вдруг засиял ярким серебристым светом и… распустился. Прямо в центре цветка лежал серебряный перстень с камнями. Тридцать два прозрачных – алмазы. И еще тридцать два – черных. Кольцо идеально сочеталось с уже подаренными мне гребнем и браслетом. Рука автоматически потянулась к находке, и через несколько мгновений кольцо заняло место обручальных. Платиновые кольца упали на землю. Я не обратила на них внимания – по ладони пробежало тепло, разливаясь по всему телу, принося ощущения спокойствия и умиротворения.
Вспышка!
– Я заберу их на реконструкцию. Ты не против? – Александр укладывает в бумажный пакет браслет и гребень из серебра, инкрустированные ониксами и алмазами. – Как раз к твоему дню рождения будут готовы.
– Нет. Если с ними что-то случится, я тебе шею сверну. А когда ты очнешься, я сверну ее еще раз, а потом еще и … – притворно жестко отвечаю я.
– Я понял! – он поднимает ладони в примирительном жесте. – Ты будешь убивать меня долго и мучительно. Ничего с ними не случится. Обещаю. Ты лучше проследи, как там Катарина управляется с твоими дневниками…
Воспоминание оборвалось так же быстро и внезапно, как и началось.
Сделав глубокий вздох, я стремительно зашагала к телохранителю. Пройдя около ста пятидесяти шагов, я почувствовала, как тревога и горечь снова накатили резкой волной, быстро усиливаясь и обостряясь. Остановившись, я задержала дыхание, прислушиваясь к ощущениям, пытаясь понять, чем вызваны столь резкие перемены.
Опасность. Я чувствовала опасность. Сзади послышалось злобное рычание.
«Не останавливаться, идти вперед», – твердил внутренний голос.
– Не оборачивайся, иди прямо ко мне. Не сбавляй темп, – услышала я, как подтверждение, тихий голос Джеймса.
Не могу привыкнуть: то он ко мне на «ты», то – чаще – на «вы». Когда уже определится?
Оборотень хладнокровно и пристально следил за тем, что находилось у меня за спиной, и мне хотелось обернуться. Борясь с возникшим желанием и стараясь двигаться ровно, хотя ноги словно стали деревянными и не хотели подчиняться, я продолжала идти. Но все же вынужденно остановилась снова, не дойдя до своего защитника пяти шагов. За его спиной в обрамлении черного тумана, медленно и плавно двигаясь вперед, горели шестнадцать пар красных глаз. То же происходило справа и слева. Видимо, они окружали нас, замыкая в кольцо. Что прячется внутри тумана, было плохо видно из-за наступившей темноты.
– Какие у нас шансы? И что это такое вообще? – спросила я тихо.
– Бездна адская их разбери, что это… Похожи на низших демонов-охотников, если судить по внешнему виду: монстры грязно-коричневого цвета. Передвигаются на четырёх конечностях, оснащённых огромными острыми когтями. Всё тело усыпано шипами, а во рту сотни острых крепких зубов, которые, кажется, могут перекусить абсолютно все.
– Ну и зрение у оборотней, – удивилась я.
Нет, конечно, жуткого вида твари меня тоже изумляли, но Джеймс поражал сильнее. Твари-то меня сейчас съедят, а вот такого друга, как Джеймс, с такими достоинствами, – жаль терять.
Невменяемость в последнее время – это вообще мое все.
– В общем, вероятность, что я выживу после прямого контакта, шестьдесят процентов, – продолжил Джеймс.
В моих глазах промелькнула надежда, – видимо, именно поэтому телохранитель поспешно добавил:
– Это если один на один. Камелия, я понимаю, у тебя трудности, но если ты хочешь разбудить свои способности, сейчас – самое подходящее время, – сухо, но настойчиво сказал он. – Ты же как минимум ведьма, а то и архимаг, если очень захочешь. Ты ведь жить хочешь?
Значит, остановился все-таки на «ты». Мило. Теперь не буду чувствовать себя такой старой. Хотя – какая разница. Все равно скоро умру.
«Ты ведь жить хочешь?» – эхом отозвались слова.
Кольцо снова начало нагреваться, отдавая тепло. В то же мгновенье трое из противников прыгнули на оборотня. Первого Джеймс успел отбросить. Его глаза снова поменялись, как тогда, в моей спальне, – они перестали быть человеческими. От еще двоих тварей Джеймс отбиться не смог; один монстр сбил его с ног, а другой вцепился в горло, приземлившись сверху.
– Джеймс! – только и успела вскрикнуть я и уже шагнула вперед, но на пути возникли пять «охотников», заставив меня замереть на месте.
«А то и архимаг», – говорил Джеймс.
Твою ж… Вселенную!
Да как же эти способности разбудить?!
Страх – довольно сильный катализатор. Что ж, у меня его должно быть в избытке. Мысли хаотично кружили в голове. Казалось, их тысячи. Видимо, адреналин уже зашкаливал за красную отметку, но страха все равно не было. Я попыталась сосредоточиться на внутренних ощущениях и выстроить мысли в логическую цепочку. Далось мне это довольно трудно, но я старалась не смотреть на друга, истекающего кровью.
«Огонь. Нужен огонь», – услужливо подсказало сознание.
Зловещее дыхание, смешанное с запахами многолетней затхлой гнили и теплой свежей крови, ощущалось совсем рядом, отчего сердце билось так быстро и громко, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Холодный металл приятно успокаивал левую ладонь, вбирая в себя уже становящееся болезненным тепло нагревающегося перстня.
Зажигалка? Серьезно? Ну да. Я ж сама просила огонь. Откуда она взялась – подумаю потом. Не до того сейчас.
Джеймс лежал на земле. Двое демонов кругами обходили безжизненное тело, словно охраняя своей трофей. Время как будто остановилось.
Полсекунды – и зажигалка вспыхнула. Еще мгновение, и я подняла руку над пламенем. Три твари взвились в воздух в атакующем прыжке. Еще доля секунды – и я провела правой рукой круг. Пламя пронеслось и огородило меня трехметровой огненной стеной.
Жарко. Зажигалка больше не горит, но вызванный мной огонь пылает вовсю. Трое охотников превратились в жертвы и жалобно подвывали и катались по земле, охваченные огнем. Теперь я могла их разглядеть. Лучше бы вообще на них не смотрела. Мерзость какая.
Я поняла, что мысли уходят в неправильное направление, и сконцентрировалась на пламени вокруг меня, попытавшись ощутить его силу, энергию, тепло, исходящее от него. По коже пробежала волна легкого покалывания. Еще миг, и я, собрав все силы, какие только смогла (какие конкретно, и откуда они взялись, я не задумывалась), оттолкнула стихию от себя.
Демоны хаотично заметались, издавая пронзительные крики. Земля выгорала. Вспыхнули деревья, стоящие поодаль. Все еще не желающие умирать чудовища внезапно замерли на месте, а потом все разом обернулись в мою сторону.
– Вот же бездна огненная, – простонала я.
Твари горели, объятые подарком от огненной стихии, но все же медленно двигались в мою сторону. Их плоть шипела, вздувалась, взрывалась и лопалась, источая запах какой-то опаленной мерзости.
В полном ужасе я закрыла глаза, понимая, что уже сделала сверх того, на что могла рассчитывать. В ожидании конца задержала дыхание. И услышала, как биение моего сердца и приближающиеся шаги тварей, снова окруживших меня, заглушает сначала едва уловимое, а потом все нарастающее:
– Non igni, mea expectaras, I have a flamma, etinspira – cumquead hucesset, potestatem de uteromatris meæ, etincitentur I judge, iudiciomeo element mortem paritura fiat. Ecce ego mittovo sin abyssum, Mors, quamdedit Dominus vobis, – звучал холодный, властный и в то же время очень спокойный и уверенный женский голос.
Огонь на «охотниках» вспыхнул ярко-красным, и в следующее мгновенье все они осыпались серым пеплом. На миг наступила абсолютная темнота, а затем кладбище резко осветилось большим огненным шаром, который создала хозяйка заклинания.
Высокая, с виду лет двадцати шести – двадцати семи, одетая в темно-коричневые облегающие кожаные брюки и такую же куртку, наглухо застегнутую на шее. Сапоги до колен на прямой подошве, на руках – митенки из того же материала, расшитые какими-то знаками. Белые с золотистым оттенком волосы изящно вились чуть ниже плеч, подчеркивая выразительные глаза золотисто-коричневого цвета. По лицу женщины от правого виска и вдоль линии скулы тянулся напоминающий снежинку узор из черных линий, подобных моим.
Так вот они какие – стихийные архимаги измерения Альтерра!
Слегка поморщившись, блондинка качнула головой, обращаясь к своей спутнице со светлыми, синими, как чистое глубокое озеро, глазами. Та скривила губы в легкой усмешке, легкими движениями пальцев сплела какие-то светящиеся нити лазурно-бирюзового цвета и подбросила вверх. Окружающее пространство накрыло огромным куполом. Черные сгустки тумана, когда-то окутывающие тварей, бессильно бились о созданную стену. Пытаясь покинуть преграду, субстанция издавала довольно жуткие звуки, словно живая.
– Ego lux intene brissum, liberta temcaptiv ustollam, – не менее властным, леденящим душу тоном сказала вторая девушка.
Черный туман заметался, словно был против манипуляций.
– Ego lux intene brissum, liberta temcaptiv ustollam, – повторила она еще громче и настойчивее.
И… туман рассеялся.
Выйдя из оцепенения, я бросилась к умирающему Джеймсу. Уверенности, что он еще жив, не было, но я надеялась. Ведь надежда – единственное, что у меня осталось, и я не позволяла себе думать, что может быть иначе.
– Живого места не осталось, – роняя обжигающие лицо слезы, бормотала я.
Что мне делать? Кровь повсюду. Приступ паники все усиливался, а здравой мысли в голове так и не возникало. Слезы никак не останавливались, отказываясь подчиняться силе воли. Опустившись на колени перед уже почти не дышащим другом, я только до боли сжимала кулаки от бессилия. Похоже, я все-таки сломаюсь.
– Флакончик на его цепочке, – прозвучал ставший мягким голос, принадлежавший блондинке с золотисто-коричневыми глазами.
– Конечно. Вот я бестолочь, – кивнула я.
Из этого флакончика меня поил Джеймс после того, как я вылетела вместе с бронированной дверью на лужайку со второго этажа. Дрожащими руками я попыталась открыть флакон. Пальцы отказывались подчиняться, словно став деревянными, напряжение росло, а маленькая крышечка все не слушалась. Слезы застилали глаза.
«Время. Я теряю время», – лихорадочно пульсировало в голове.
«Время еще есть. Все будет хорошо», – внезапно вторгся чей-то чужой, вкрадчиво успокаивающий мужской голос.
На мое плечо, мягко отстраняя, легла тяжелая ладонь. Внезапно накатившая волна апатии заставила повиноваться, и я отодвинулась. Двое мужчин тут же обошли меня и склонились над оборотнем. Первый – высокий широкоплечий брюнет с ярко-синими глазами – одним ловким движением снял цепочку с флаконом. Он пристально осмотрел содержимое, затем что-то быстро прошептал. В синих глазах вспыхнул светло-бирюзовый огонек. Мужчина с легкость открыл флакон и влил жидкость в горло умирающего.
– Ты не смогла открыть, потому что только хозяин сосуда может это сделать, – пояснила мне шепотом присевшая рядом девушка, ставившая купол. – Ну, по крайней мере, так обычно бывает, – загорелись веселые огоньки в ее глазах.
Второй, в котором я быстро опознала хозяина голоса, вторгшегося в мою голову, сосредоточенно заговорил что-то, крепко обхватив голову Джеймса обеими руками. Через минуту дыхание телохранителя стало ровным, кровотечение остановилось, и раны начали подсыхать.
– Живой, – облегченно выдохнула я.
Теперь я могла взять себя в руки.
– Я – Аврора, – протянула мне руку синеглазая блондинка.
Ее красивые волосы, спрятанные под капюшоном, отливали серебром. Я приняла ладонь, и Аврора помогла мне встать.
– Это мой брат Даниэль, – указала она на брюнета с синими глазами.
Мужчина лучезарно улыбнулся мне в знак приветствия.
– А это – Ян, – второй мужчина тоже тепло улыбнулся в ответ. – Ну и Веро́ника, – закончила знакомство Аврора.
Вероника чуть склонила голову, слегка приподняв уголки губ. Все четверо были одеты одинаково, за исключением того, что у мужчин на руках были гловелетты, а не митенки, как у девушек. Одинаковые перевязи с парой клинков за спиной, расшитые странными знаками, даже обувь одинаковая – сапоги до колен.
– Стихийные архимаги, – вымученно улыбнулась я.
Это было единственное, что я успела сказать, потому что меня бесцеремонно перебила Вероника.
– Что делала здесь в такое время?
Почему-то вопрос Вероники был адресован не мне, а Яну.
– Графиня Камелия Деверо. Тяжелое депрессивное состояние с признаками истерии, вызванное внезапным осознанием действительности. Приходила к мужу на могилу. Его похоронили позавчера. Больше особо значащих воспоминаний нет. Следов вмешательства, блоков нет – просто пустота. При этом все механические навыки присутствуют. Любопытно, – в задумчивости произнес он.
Он с огромным интересом рассматривал меня, абсолютно не заботясь о том, что это, мягко говоря, неприлично.
– Любопытно? – переспросила я.
От такой характеристики я даже начала приходить в ярость. Мои новые знакомые не отличались тактом.
– Ян, не доставай ее, – вклинилась в разговор Аврора.
– Аврора права, – добавила Вероника. – Это не наше дело. Мы здесь уже закончили. Приятно было познакомиться, Камелия, – обратилась она ко мне. Потом развернулась к своим спутникам. – Ян, сделай что-нибудь из своего арсенала. Только полегче, а то ей и так несладко.
«…за сто тринадцать лет своей жизни ни я, ни другие подобные мне – никто не встречал таких, как ты», – вспомнились мне слова Джеймса.
Что-то не хочется мне ждать сто тринадцать лет. Учитывая среднюю продолжительность жизни человека, которая явно меньше, чем у оборотня, и то, что мой муж уже мертв, а меня пытались убить за последние два дня не единожды, – несложно догадаться, что если они сейчас просто уйдут, другой такой встречи не будет. С другой стороны – гордость не позволяла просить помощи у не очень дружелюбных незнакомцев, которые явно дали понять, что не собираются со мной общаться.
Терзаемая противоречиями, я молча наблюдала, как Аврора и Даниэль расплетают загадочный бирюзовый узор купола. Другая блондинка в нетерпении мерила территорию шагами, не глядя ни на кого. С грустью я посмотрела на все еще не пришедшего в себя Джеймса, лежащего на земле. Вздрогнула, осознав, что маги скоро уйдут, а я так ничего и не узнала. Да и оставаться одной было страшновато.
Что, если придут другие? Что там Ян говорил про мои действующие механические навыки? Вероятно, они очень механические, раз я их не помню.
Только сейчас я задумалась о том, как умудрилась, прекрасно себя чувствуя, ехать по трассе со скоростью за сто сорок. Как точно знала, что нужно делать, когда напали твари – как провела круг правой рукой, и пламя пронеслось и огородило меня стеной. Как обжигал огонь, как трое охотников превратились в жертвы. Я так и не поняла, правда, откуда взялась зажигалка, но ведь главное, что она появилась. Буду потихоньку осваиваться, раз так сложилось.
Созданный архимагами купол уже окончательно рассеялся. Вероника быстрым шагом направилась в том же направлении, откуда появилась.
«Жаль, что они уходят», – скривила губы я.
– Зажигалка? Ты использовала зажигалку?! – резко обернулся ко мне Ян.
Он почему-то пристально разглядывал мои руки.
М-да, он все мои мысли читает, что ли? И почему я не удивлена? Что-то мне уже не так жаль, что я остаюсь в гордом одиночестве, – если не считать оборотня в бессознанке.
– Ну да. А откуда еще я должна была взять искру? – не менее удивленно ответила я.
– Вероника, ты слышала? Она использовала стихию, поджигая Беритов, – окликнул Ян уже удалившуюся на достаточно большое расстояние девушку. А потом с ехидненько-злорадной интонацией добавил:
– Причем не огонь – ее стихия.
– Бериты? – уточнила я, уже догадавшись, что так называются напавшие демоны.
Между тем блондинка резко развернулась в мою сторону. Аврора и Даниэль, до того что-то тихо обсуждающие между собой, замерли в ожидании чего-то. Оба разглядывали меня с нескрываемым любопытством.
«И чего это они?» – не поняла я столь резкой перемены в их поведении.
А затем… Вероника кинула в меня три огненных шара! Я только и успела, что вскрикнуть от неожиданности и инстинктивно прикрыть лицо руками.
«Такими темпами я все-таки быстро умру», – единственное, что пришло мне в голову в ожидании конца.
И… ничего не произошло. Через несколько секунд, понимая, что еще жива, я с опасением открыла глаза. Все три шара, слегка вибрируя, висели прямо передо мной.
– Значит, все-таки потомок Лилит, – первым нарушил тишину Даниэль.
Победное восхищение в его словах меня не то чтобы удивило – скорее, смутило.
– Ты что, пыталась меня убить? – наконец нашлась я.
Ощущение чего-то значимого, маячившего в глазах всех присутствующих, не передалось мне ни на каплю.
– Я просто проверила теорию, – ехидно усмехнулась Вероника в ответ.
– Что значит – «не огонь ее стихия»? – опешив от такой наглости, я перевела гнев на Яна.
– Твой друг придет в себя не раньше, чем через час. Мы останемся с тобой. Поможем довезти его, – демонстративно игнорируя мой вопрос, чуть улыбнулся тот.
Так нахально и самодовольно. Хуже, чем Артур. Поразмыслив немного, я решила ненадолго смириться с происходящим. Все равно толку качать права нет.
– Хорошо, – сказала я. – Кто сядет за руль второй машины?