Часть вторая
2. 1
Несколько дней она существовала больше во сне, чем наяву. Именно существовала, потому что жизнью это нельзя было назвать. Так зреет под пленкой в теплице какой-нибудь огурец, живя только милостью огородника и случайными лучами солнца, дрожа от сквозняка и ежась от скопившегося за ночь конденсата, когда тот проливается на землю. Просыпалась и вскоре вновь засыпала, ее беспрерывно пичкали снотворным и обезболивающим. Состояние было странное, и конца этому, казалось, не предвидится.
Два дня не кормили вообще, потом только протертыми супами и жидкими кашками, понемногу. Ей же все время хотелось есть. Когда она не спала, думала только о еде, желудок урчал, тело слабело. Она чувствовала, как худеет на глазах, тает, словно восковая свечка. А ведь сколько раз пыталась сбросить вес! Пробовала различные диеты, гимнастику делала, даже в бассейн записалась, на уроки аква-аэробики. И ничего не получалось. Она приходила с работы голодная, усталая и тут же набрасывалась на еду. А шоколадки в верхнем ящике рабочего стола? Привычка заедать стресс: красавец шеф частенько срывал злость на сотрудниках, с особым удовольствием на таких безответных и терпеливых, как Марта.
Теперь же лишние килограммы уходили сами собой, да не по одному в день. Она не узнавала своего тела, часами, поскольку делать было нечего, рассматривая сильно похудевшие руки и ноги, ощупывала талию, бедра. Потом ей разрешили ходить, но говорить по-прежнему не разрешали. Да она и не могла. Желудок словно усох и больше не требовал пищи. Она потихоньку расхаживалась, все пытаясь рассмотреть свое отражение в стеклах шкафов с медикаментами в процедурном кабинете. Зеркала в ее палате не было.
Оставалось надеяться, что результат операции порадует.
Часто заходил Георгий Рубенович, он выглядел довольным, почти счастливым. Честно признался:
– Не терпится посмотреть, что там, – и кивнул на бинты.
Она потрогала лицо и кивнула в ответ. Сказать ничего не смогла и даже не пыталась. Посылала маме SMS, сплошь радостные. «Все хорошо». «Лежу, смотрю телевизор, счастлива…» «Не беспокойся, операция прошла успешно…» «Целую, люблю, у меня все нормально…» Так прошло две недели…
В клинике за это время произошел ряд событий. Сначала все находились в состоянии эйфории от успешно проведенной операции. Даже не видя ее результата, все равно успешной, раз пациентка жива-здорова и проходит период реабилитации. О второй девушке старались не вспоминать и тем более не говорили. Как будто ее и не было.
На пятый день Георгий Рубенович вызвал к себе в кабинет Валю. Начал издалека:
– Как наша любимая пациентка?
– Все время просит есть. Я за стул беспокоюсь, ей же напрягаться нельзя. Не дай бог, швы разойдутся. Питание диетическое, внутривенно глюкоза… – начала перечислять Валя.
– Молодец! – похвалил ее Георгий Рубенович. – Ты вот что…
Он замялся, достал сигарету, нервничая, закурил.
– Что в клинике говорят?
– В каком смысле?
– О модели.
– О Рине? А что о ней говорить? Она же умерла!
– Что с телом делать будем?
– А я думала… думала, вы позвоните…
– Куда?
– Ну я не знаю…
– И я не знаю.
– Может, в милицию?
– С ума сошла? – пепел упал с сигареты на стол, Георгий Рубенович поморщился от досады.
– Ну, в морг.
– В какой? И как объяснить?
– Да мало ли находят трупов? У меня знакомый в милиции работает, так он рассказывал…
– Может, обратиться к твоему знакомому? Шучу. Ты, вот что… – Георгий Рубенович ткнул в пепельницу окурок. – Всем выпишу премию в размере месячного оклада. А тебе – больше. Если поможешь.
– Как?
– Нам надо вывезти тело Рины за город.
– Георгий Рубенович!
– Что Георгий Рубенович? Мне нужна помощница. Один я не справлюсь. Сколько ты хочешь денег?
Конец ознакомительного фрагмента.