Глава 2
Сборы были недолгими. Бомжик к участи нести печку отнесся с пониманием и здоровой долей фанатизма. По крайней мере, с виду. Выглядел он растерянным, на сборы и начало пути реагировал безо всяких эмоций, все делал, как робот. Словно происходящее к нему никак не относилось.
Предстоящий путь был не слишком сложным – все время вниз. Хоть и не по тропинке, зато без экстремальных спусков и непролазного бурелома.
После полудня ручей соединился с маленькой речкой, совсем почти высохшей. Каменное ее русло было метра три шириной, и лишь посередине его струилась слабенькая нитка прозрачной как хрусталь воды, с трудом протискивавшейся между замшелых камней. Изредка и без того слабый поток разливался озерцами чистой воды. Серьезных спусков или водопадов пока не встречалось, и путешественникам было очень удобно и приятно спускаться вниз по руслу.
Виталик вырубил себе и Максу с Бомжиком походные посохи – крепкие палки чуть выше роста человека, их используют для сохранения равновесия на сложных участках как третью точку опоры, на них опираются во время затяжных подъемов, чтобы снять часть нагрузки с измученных ног. А еще с увесистой палкой в руках путешественники чувствовали себя гораздо более уверенно в диком лесу. Очень полезный предмет!
В крайних случаях такими посохами можно даже страховать друг друга. Это происходит следующим образом: первый человек переходит опасный участок, держась за один конец палки. Страхующий, крепко ухватившись за дерево или какой выступ, крепко держит другой ее конец. Если человек оступается и скатывается вниз, он держится за палку, по ней же забирается наверх.
Природа вокруг радовала своей первозданностью и нетронутостью. Вокруг редкой стеной стояли деревья-великаны. Вдоль русла тянулись заросли неведомых кустарников с яркими ягодками, но отведать их никто не решился. Грибы тоже были какие-то непонятные, одним только своим видом ядовитые. Трава, похожая на земную лебеду, лопухи, осоку. Ветал смотрел на это живое многообразие с интересом любознательного и немного ленивого отдыхающего, а совсем не естествоиспытателя-выживальщика. Постепенно настроение Виталика улучшилось, о глобальных вопросах он старался не думать, полностью отдавшись путешествию по лесу.
Через пару часов движения возникли первые проблемы. Нефорские ботинки Максима отлично годились для придания их носителю ореола «реального мачо» и вообще парня хоть куда. Ходить долго и по бездорожью в них было неудобно. О том, что они тяжеловаты для прогулок по лесу, стало понятно сразу. Об этом Макс говорил громко, внятно и не стесняясь в выражениях. Ко времени первого привала внешний лоск с ботинок сошел, как эмаль с дешевого китайского чайника.
Дальше – больше. После полудня выяснилось, что при постоянной ходьбе ботинки сильно натирают ноги – они были почти новыми и не слишком хорошо разношенными. Вазелина, чтобы смазывать потертости, в аптечке не оказалось. Мозолей пока еще не появилось, но это был лишь вопрос времени… Это только в фантастических книжках персонаж мужественно терпит мозоли на ногах, при этом умудряясь воевать с врагами, спасать принцесс и вообще быть героем. На самом деле, когда лопнувшие мозоли на ногах трутся нежной кожицей об обувь, ни о каком быстром движении, тем более о беге, не думаешь. Проблему нужно было срочно решать.
Несколько кусочков бактерицидного лейкопластыря из аптечки жалко было тратить на свежие мозоли – непонятно, что дальше будет. До пункта назначения дойти на лейкопластыре можно, только где находится этот пункт назначения? Поступили проще. Набрали травы двух видов: сухой и легкой, чуть смахивавшей на земную вату, и еще одной, внешне похожей на подорожник, свернули пластами и набили получившееся «лекарство» в ботинки, обернули вокруг ступни и смочили ботинки водой в проблемных местах – чтобы те растягивались быстрее. И все. На какое-то время поможет. А там, глядишь, все образуется.
Тут же началась проблема с Бомжиком. Точнее, с его изящными сандалиями из натуральной кожи. Изделия местного сапожника оказались на удивление крепкими и добротными. Но! Сандалии были созданы для прогулок по гладкой поверхности асфальта или тротуарной плитки. Для хождения по камням в диком лесу подошва оказалась слишком уж тонковата… Все неровности почвы стопа Бомжика ощущала очень сильно. С каждым пройденным километром боль усиливалась, это легко читалось на лице страдальца.
– Бомжик, ты у нас просто кладезь загадок. Откуда ты взялся в лесу такой неподготовленный? – Макс озадаченно чесал затылок, стараясь придумать решение этой непростой задачки.
– Амбар садеш взибул, – понимающе, но с каким-то оттенком обреченности в голосе ответил ему Бомжик.
– Вот и я так думаю.
– Мамба Агрис.
При этом Бомжик стал тыкать себя в грудь.
– Мамбсу ту Агрис. Агрис!
– Ветал, это его типа Агрисом зовут?
– Сейчас проверим. Ветал, Ветал. – Виталик принялся усердно тыкать себя в грудь. – Макс, Макс, – тыкал он в сторону Максима.
– Агрис?
Это уже был вопрос Виталика, направленный на Бомжика.
– Агрис.
– Осталось только узнать его отчество и фамилию, – с издевкой сказал Максим.
Проблему с обувью решить так и не получилось. Подстилка из травы держалась на сандалиях не больше пяти минут, более серьезные подкладки начинали рвать изящные шлепки Бомжика. Облом! Нечего было без снаряжения пускаться во все тяжкие.
Ближе к вечеру нашли подходящее место для ночевки – ровную песчаную площадку без камней и неудобных корней деревьев. Русло реки огибало это место метрах в десяти – в случае неожиданного дождя и затопления не нужно будет эвакуировать вещи или, еще хуже, плаванием заниматься. Сил на постройку самого простого шалашика у путешественников не было совершенно, после поедания каши все завалились спать. Первый день в новом мире подошел к концу.
Палатки не было. Никакой. Поэтому в шесть часов утра в лагере никто не спал. Троица случайных товарищей по несчастью сгрудилась вокруг небольшого, зажженного на скорую руку костерка и пыталась приманить к себе редкие потоки горячего воздуха. В костре пребывала единственная железная кружка, уже в третий раз за утро радовавшая страдальцев горячим чаем. Агрис, что характерно, чай пил очень активно и не удивлялся этому напитку.
– Ты палочек маленьких вокруг кружки подложи, быстрее закипит. На этих углях будем до вечера чая ждать! – бурчал Макс.
– Не грузи, лучше кружку прямо в огонь поставь.
– У меня руки не из железа, знаешь ли.
– А ты возьми пару палочек, скрести их на ручке, и будет тебе дистанционный ухват. Прямо в пламя поставишь.
– Что же ты раньше молчал об этом?! – Макс не унимался – он замерз. Только редкие глотки горячего, сладкого чая делали его существование хоть немного терпимым.
– Раньше я сам это делал. Смотреть надо было, а не устраивать чукотские танцы вокруг костра.
Макс принялся отламывать у ближайших кустов палочки, чтобы переместить кружку с водой в самое жаркое пламя.
Бывший Бомжик, а теперь Агрис, ушел в совершеннейшую прострацию. Если Ветал с Максом худо-бедно грели себя ночью теплыми вещами, к тому же спали на пенках, а не на голой земле, то Агрису пришлось совсем худо. Вначале Ветал решил отдать ему непонятное покрывало, но передумал и отдал его Максу.
Кто он, этот Агрис? Кто важнее для него – Макс, хороший его приятель, с которым Виталик дружил почти все время работы на заводе, или непонятный абориген Агрис, который, может, убить и съесть их хочет? Или ведет их в смертельную ловушку? Кто может знать это наверняка? Виталик не знал. А какие насекомые ползают по недавнему Бомжику? На вид он вроде чистый, но спальные принадлежности доверять… Нет уж.
Всю ночь Агрис кутался в свою разорванную рясу и жался к костру. И все время его поддерживал. Таскал сушняк, бревна и вообще спать не давал. Сейчас его лицо выражало сплошной недосып, денек ему предстоял веселый.
Кашу решили не варить, а просто слопали пару банок рыбных консервов и двинулись по утреннему холодку. В итоге, когда солнце вступило в свои законные права и началась настоящая жара, странная троица успела пройти приличное расстояние. С каждым пройденным километром русло реки становилось все более широким и труднопроходимым. Если вначале под ногами путешественников были небольшие камни и галька, заросшая травой, то сейчас стали появляться валуны в рост человека, а то и выше. Их приходилось обходить. Или протискиваться между ними как придется.
Нитка воды, то пропадающая, то поднимающаяся на поверхность, преобразилась и постепенно превратилась в обычную горную реку в сухой период. По обеим сторонам поднялись отвесные берега. Стали попадаться небольшие водопады, ступенькообразные ниши и другие забавные, но утомительные прелести горного ландшафта. Все это приходилось преодолевать, расходуя драгоценные силы и время и изнашивая драгоценную экипировку.
– Все, привал.
Виталик стоял на небольшой площадке из гравия рядом с упавшим сверху деревом. В этом месте река все-таки решила уйти под землю. В последний раз, наверное.
– Ветал, еще получаса не прошло, как привал последний был. Еще можно идти вперед!
– Не в том дело. Если мое сердце не ошибается, скоро каждый метр у реки мы будем отвоевывать с большим трудом.
С этой точки зрения на знакомый ручеек Макс не смотрел.
– И что нас ожидает через полчаса ходьбы? Ниагарский водопад?
– Ниагарский водопад мне никогда видеть не приходилось. Хотя интересно было бы посмотреть… Не о том речь. Скоро эти валуны вдоль русла мы не обходить будем, а переползать через них и вообще акробатикой заниматься. А может, и водопады многометровые пойдут. И совсем не факт, что их можно будет обойти. Стены по бокам от реки видел, какие стоят?
При этом он указал на высокие отвесные, под несколько метров, берега реки.
– Мало того что темп движения упадет, мы будем быстрее уставать. А в конце нам придется обходить часть водопадов. Маршрута ведь нет у нас…
Из всего сказанного Макс понял не больше половины.
– Ветал, если мы сейчас пойдем в лес, то будем там ходить кругами. По реке надежней!
– В горах это решается просто – наметил вершину или просвет между вершинами и топай в этом направлении. Главное – ориентир! Периодически сверяйся с ним, и все. Эх, была бы карта хорошая, мы бы такой маршрут проложили – залюбуешься!
– Любишь ты, Виталик, задавать вопросы, на которые хрен ответишь. Туда пойдешь – плохо будет. Сюда пойдешь – вообще непонятно куда придешь. Что первично – материя или сознание?
– В начале было слово, читай классику.
– И слово это было нецензурным. Уже читали. Другие предложения?
– Можно забраться повыше – я не дерево имею в виду, а гору высокую – и хорошенько рассмотреть местность вокруг. Но это хреновая идея. На гору забираться тяжело и далеко. И ошибиться можно.
– Агрис, твоя меня понимать?
Макс зажегся гениальной идеей и стал водить рукой по горизонту, будто та превратилась в стрелку компаса или указатель.
– Абш хматур ибн сила…
– Куда? Туда нам идти или туда?
– Или вообще сюда?
Для чистоты эксперимента Макс указал в ту сторону, откуда они пришли. После чего уставился на него с немым вопросом на лице. Лишь неловкое молчание было ему ответом.
– Макс, наш абориген сам не знает, куда идти. Хреновый он абориген.
– Не обижай Бомжика.
– Кто его обижает? На повестке стоит серьезный вопрос, и толкового ответа на него до сих пор нет.
– Ветал, да забей ты на эти камни, пройдем как-нибудь.
– Не пойдет. Ты на этих камнях ногу можешь сломать – практики хорошей у тебя нет. Дома, если что случится, МЧС пройдет через перевалы с носилками со скоростью метеора, вертолеты спасательные прилетят, рядом окажутся правильные люди, готовые помочь в трудную минуту. Здесь – хрен кто нам поможет. Нужно рассчитывать только на себя.
– И что из этого следует?
– Глупый риск нам не нужен. Лишние приключения годятся только для Джеки Чана. Его герой всегда куда-то падает, и все ему пофиг, прям терминатор какой-то. Мы – не в фильме. Через полчаса лазанья по камням твоя ступня застрянет меж двух скользких валунов, а тело уйдет вперед – и все. Растяжение как минимум. Такие штуки, особенно у людей энергичных, но не подготовленных, сплошь и рядом случаются на горных речках. Оно нам надо?
– Ты меня пугаешь, Ветал. Туда не ходи, того не делай. Может, посидим, вертолет подождем? Или сразу – летающую тарелку?
– Макс, давай не будем тупить и найдем реальный вариант.
– Давай лучше каши сварим. Скоро она все равно закончится, а так хоть напоследок наедимся вдоволь. И антидепрессант в литровой бутылке тоже нам сейчас очень пригодится.
Вечерело. Лагерь разбили на небольшой площадке посреди русла реки, прямо на гальке. Макс собирал хворост, благо его было немерено вокруг. Ветал устраивал очаг и готовил макароны. А то каша да каша… Даже Агрис взялся помогать подтаскивать здоровое бревно, бывшее в прошлой жизни стволом неизвестного дерева. Скоро между двух больших камней уютно, совсем по-домашнему затрещал костер, закипела вода в котелке, и тут же вкусно запахло макаронами с тушенкой. Антидепрессант, заботливой рукой налитый в единственную кружку и разбавленный холодной водой, ждал своего часа.
По правильной технологии спирт нужно наливать в воду, а никак не наоборот. В этот раз получилось именно наоборот. Но не выливать же? Кружка была одна, и пустили ее по кругу. Как раньше, на Земле. И Веталу, и Максу хотелось ощутить себя не просто странниками, оторванными от родины, а частью огромного и величественного мира. Мира, где они родились, где они выросли, часть которого они несли внутри себя.
Прочитанные книжки и увиденные фильмы, первые романтические встречи и достижения – все, что связывало их с домом, осталось позади, на выжженной поляне посреди незнакомого леса. Привычная территория жизни, знакомая роль, которую так просто и приятно было играть ТАМ, – где теперь все это? Что придет на смену привычному для них ритму жизни? После третьей кружки захотелось обсудить имеющиеся у них перспективы. С содержанием спирта в кружке они немного ошиблись, поэтому мысли их были гораздо более раскрепощенными, нежели обычно. Или обстановка неизвестности и неопределенности сыграла с ними эту странную шутку?
– Макс, свобода – это возможность делать выбор. Иметь варианты для выбора. Возможность иметь свой, и только свой, путь. Сейчас ничто не удерживает нас от этого выбора. Так давай сделаем его!
– Сомневаюсь. Представь, что ты честно и откровенно представился местному полицейскому, а у них железное правило – всем пришельцам голову с плеч или как мышку подопытную – на вскрытие. Вот и вся твоя свобода.
– Это ты загнул. А вдруг здесь вообще коммунизм, в хорошем смысле этого слова? Без государств, без денег… Раскрепощение и самовыражение! Каково?
– Сильно сомневаюсь. Ты на нашего Бомжика взгляни. Совсем не похож он на идеального человека.
Агрис в это самое время пил разбавленный спирт. Не так, как его нужно пить, а небольшими глотками, будто смакуя удовольствие. Хотя никакого удовольствия на его лице не было и в помине, а была только гримаса жертвы отравителя. Крепкие напитки явно были не слишком популярны у местных, и пить его они не умели. По крайней мере, Агрис – точно не умел.
Темнело. В горах это быстро происходит. Темнота накатывает за какие-то полчаса. Это самое приятное время для посиделок у костра и разговоров о жизни. О прошедшем, о будущем. О большом и важном. Все приготовления к сну сделаны заблаговременно, можно спокойно посидеть.
– Макс, ты на «Героев» новые карты нашел в Интернете?
– Нашел. Там сайт буржуйский, карт до фига. Тысячи, и все самопальные. В смысле простыми пользователями сделанные. Погодь, ты вообще о чем? Об игре компьютерной? Виталик, ты сошел с ума? Лучше о другом подумай – что жрать будем, когда каша и все остальное закончится.
– Мяса захотелось, Макс? Хочешь примерить на себя образ древнего охотника на мамонтов?
– В точку! Только мамонтов не надо. Это перебор. Самый обычный олень прекрасно подойдет. Или кабан. Да хоть бы бурундука пожирнее найти – кроме той костлявой хрени с гребнем на голове, мы вообще никого и не видели!
– Это только кажется, что лес полон дичи и вся она может стать твоею. Лес не многих прокормит, и жизнь в нем совсем не сказка. Рогатых и копытных не слишком много, тем более в горах. Не ведись на разводы типа «отошел от дороги на двадцать метров, и перед тобой олень стоит, на все готовый». Это все чушь полная. Лесная живность за тысячелетия охоты за нею прятаться от человека научилась замечательно. В охотничьих угодьях ты можешь днями ходить по лесу, так никого и не заметив. Ну, может, вдалеке где-то. Или совершенно случайно нос к носу столкнешься – все бывает в жизни. Но реально на это рассчитывать не стоит. К тому же мы передвигаемся не как охотники, а как стая бегемотов – отпугиваем все вокруг. Хищники по лесу так не ходят. Они аккуратно перемещаются, медленно. Скорость не слишком важна. Гораздо важнее первым заметить добычу, подобраться как можно ближе и застать ее врасплох. Для нас это не подходит – скорость важнее. Да и нет у нас нужных навыков. Про охоту с подходом можно смело забыть.
К тому же, чтобы охотиться на здешних зверушек, нужно отлично знать и местность, и повадки добычи, поджидать ее в определенных местах: кормежки, водопоя, главных переходов. Без этих знаний получается самая настоящая рулетка: кому случайный выигрыш, а кому мозоли на ногах и пустой желудок. Глупая такая рулетка.
– Я завтра хотел лук себе сделать!
– Зачем он тебе? Крупные хищники встречаются редко, и просто так они тебя кушать не станут. На человека они бросаются только с голодухи, а сейчас на дворе начало осени, у них полно еды повскуснее нас с тобой. А если и нападут – про свой смешной лук ты даже вспомнить не успеешь. Мы же культурные люди – для нас охотничий лук что ноутбук для неандертальца! Лучше камни держи при себе. Птиц мелких много, а как они к себе подпускают!? Никаким луком ты в них не попадешь, а камнем их сбить очень даже реально. Плюс улитки, моллюски разные – те, кто убежать от нас не сможет. Грибы местные не трогай. Ягоды тоже. Фрукты можно, но осторожно. Завтра будем улиток собирать и жарить – вон сколько их тут ползает! Целые горы улиток, сейчас бы их с лучком, да на сковородке поджарить и с жареной картошкой навернуть! И еще сметаной сверху полить…
Виталику было хорошо. И он уснул.
Глядя на прогорающий костер, Максим произнес, немного путаясь с ударениями:
– Ладно, не буду лук делать. Но дубинка потяжелее все равно нужна. А то прогуливаемся здесь, как по парку!
Чистый воздух, вода, физические нагрузки и здоровая атмосфера товарищества порой творят удивительные вещи. Вот и сейчас Виталик вместо похмельных мучений нежданно-негаданно обрел кристальную ясность мыслей.
– Макс, а может, этот мир прекрасен? Здесь живут интересные люди с большими крепкими сиськами! Они прижмут нас к ним всей своей широкой душой. Да оставь ты этих птиц в покое!
– Это не птицы, это полезные белки, жиры и углеводы. И хочу я их съесть.
Говоря это, Макс кидал камни в каких-то мелких пернатых. Но пернатые попались совсем уж маленькие и на удивление юркие. Или руки Макса больше привыкли к клавиатуре? В любом случае последние пять минут лагерь наполнился звуками летающих камней и недовольным верещанием местных пернатых. И руганью Макса, соответственно.
Агрис все эти манипуляции провожал заинтересованным взглядом. В конце концов он не выдержал. Отломал пару палок в полметра длиной, подошел к ничего не подозревающей группе птиц и, лихо закрутив по горизонтали, метнул в сторону птичьей стаи одну, а за ней вторую. На глазах изумленных землян это метательное оружие «страшной разрушительной силы» задело по касательной двух крохотных птиц, уже взлетавших с земли. Те попадали на землю, стали пронзительно верещать и даже пытаться убежать. Оставалось только закончить начатое, что Агрис и сделал. Положив тушки рядом с костром и подобрав с земли свое «оружие», он направился дальше по руслу, внимательно оглядывая его склоны.
– Ветал, ты это видел?! – Макс был просто ошеломлен сноровкой аборигена.
– Чтобы такое не заметить, слепым надо быть. Абориген начинает окупать вложенную в него кашу!
– Нет, но как он до этого додумался?! Или знал, но не говорил… вот же негодяй!
– Негодяй он, может, и негодяй, но мясо добыл. Которого, кстати, не хватит на троих мужиков в расцвете сил и репродуктивной функции. Нам тоже нужно добыть пищу!
Макс обломал для себя пару палок, похожих на Агрисово противоптичье вооружение, и пошел с решительным видом по руслу в противоположном от Агриса направлении.
«Ба, да у нас намечается соревнование! Это хорошо. Кстати, самому без дела сидеть как-то неприлично».
Все места охотников за птицами были уже заняты, ему пришлось искать другую нишу. Улитки! Да что угодно, лишь бы это можно было отварить и съесть… Виталик стал задумчиво оглядывать камни, склоны русла реки, его трещины и изгибы и вообще все в пределах досягаемости. Особой радости это не принесло – толпы улиток, готовых по команде самостоятельно запрыгивать в сковороду, куда-то подевались. Лягушек тоже не было, из рыб присутствовали только мальки непонятной принадлежности. Скорее даже головастики. Побродив немного по окрестностям и не найдя ничего стоящего, Виталик направился обратно в лагерь. Там его ждала улыбающаяся и всем довольная парочка оборванцев. У костра лежал повод для радости – десятка полтора убитых птах размером чуть больше воробья. По всей видимости, Виталику, как самому недобычливому, предстояло добычу ощипывать, свежевать и вообще выполнять несвойственные ему функции.
– Зря вы так лыбитесь, упыри. Всей этой добычи не хватит даже одному человеку… хотя бульончик, надеюсь, наваристый получится…
– А ты не завидуй, где обещанные толпы улиток? Испугались твоей небритой физиономии и решили отдаться кому-то поприличней? Гы-гы-гы!
– Абн син вах саддат, ля ля тумба!
– Вот-вот, и я о том же!
«Спелась парочка, блин», – подумал Виталик.
– Мужики, есть предложение в продолжение вчерашней темы. Идти непонятно куда, уходя от реки, на самом деле глупо. Тропинок никаких мы не видели, следов пребывания существ, наделенных искрой разума, тоже. Выражаясь красиво, эта река является для нас единственной нитью, тем направляющим и указующим перстом, что рано или поздно вынесет нас куда-нибудь. Где живут такие, как Агрис, и есть хоть какая-то цивилизация.
– А как же сломанные и вывернутые ноги и руки? Решил вступить в доблестные ряды фаталистов?
– Считай, что так. А что делать? Пойдем осторожно, без геройства. Кстати, по сторонам внимательно смотреть будем и палки из рук не выпускать. Толпы улиток мы, может, и не увидим, но все, что потенциально содержит калории, будем собирать и употреблять в пищу. На реке живности по-любому больше, чем в лесу, если искать ее постоянно по ходу движения – проблема с едой решится. А это просто замечательно, товарищи!
– Если ты считаешь себя гением, сквозь тернии и поклепы недоброжелателей пришедшим к истине, я тебя разочарую. Это и так понятно.
– Агрис, а тебя какие идеи посещают?
Агрис довольно кивал, будто понимая все и соглашаясь.
Через несколько часов движения опасения Виталика стали материализовываться. Река резко пошла под уклон, все чаще на пути странной троицы стали появляться валуны, мимо которых просто так было уже не пройти. Приходилось или забираться на них, или обходить по склону – удовольствие очень сомнительное. Пару раз встречались водопады, пока еще небольшие, метра по три в высоту. Ступенькообразные ниши попадались через каждые десять минут движения. В конце концов они решили продвигаться по лесу, но не отходить далеко от реки.
По лесу идти было гораздо легче – ни тебе валунов, ни скользких камней. Несколько раз их путь пересекали небольшие речки, питающие главную «водоносную артерию». Но все они были маленькими и реальными препятствиями не являлись. Также за это время новоявленные охотники-собиратели успели подбить десятка три «воробьев» и несколько птичек покрупнее. Секрет успеха был простым – увидев подходящий объект для промысла, все трое становились в линию и на счет «три» одновременно бросали свои палки. От такого массированного обстрела у птиц шансов уцелеть было мало.
Кроме того, оказалось, что в лесу ползает, лазает и вообще перемещается больше улиток, чем вдоль русла. Вначале их собирали в карманы, но они быстро переполнились, и пришлось выделять для «трофеев» специальный отдел рюкзака. Гусениц, личинок и прочих насекомых решили оставить до худших времен.
В какой-то момент путь путешественникам преградила здоровенная, метра под три, черная змея. Вела она себя неспокойно – подняла голову и угрожающе шипела. Тут же ее успокоили палкой, отрезали голову и отправили в рюкзак. Калории!
– Ветал, я все понимаю – животных в лесу немного, они от нас убегают и ни фига мы не охотники… но за все время, что мы идем, я не видел никого крупнее той змеи.
Было время привала. Птичьи тушки, нанизанные на прутики, пропекались у костра, а котелок был забит очищенными от раковин улитками с кусочками картошки. Аромат исходил непривычный и не слишком приятный, если честно.
– Сам удивляюсь. Места здесь нехоженые – по всему видно. Зверь или птица крупнее голубя должна хотя бы попасться на глаза. Это вчера мы шли, как на параде. Сегодня по сторонам оглядывались, искали, что съесть можно. Непонятно. Такое впечатление, что все уважающие себя теплокровные решили уйти из этих мест, от греха подальше. Сам-то как думаешь?
– Я откуда знаю? Я лес по Интернету чаще видел, чем в реальности. А когда выбирался на природу – то только на машине, на шашлыки. Если мыслить логично, не по своей воле ушли звери. Скорее всего, испугались они чего-то, вот и свалили куда подальше.
– Я что-то слышал про такое. Кажется, перед землетрясениями, извержениями и прочими катаклизмами звери убегают.
– Но тут незаметно никаких катаклизмов. Спокойно все, как при Леониде Ильиче Брежневе.
– Может, все случилось раньше, до нас?
– А где разрушенные горы, треснувшие скалы и оплавленная земля?
На последних словах друзья многозначительно переглянулись. «Вот даже так! Мы и есть тот самый катаклизм». Эта мысль позабавила.
– Ну что же, хоть какая-то определенность появилась.
Виталик откинулся назад и принялся рассматривать верхушки деревьев.
– Интересно, они заранее убежали или уже когда светопреставление началось?
– Да какая разница? Нет их, и все. Оно, может, и к лучшему…
– Ну да. Блин, шашлык подгорает!
Макс побежал поправлять дичь на палочках, а Виталик предался грустным мыслям: «Если даже зайцы убежали от нас, значит, и аборигены сообразят – нездоровое что-то происходит в этих местах. И встретить нас могут не с распростертыми объятиями, а как стихийное бедствие. Или же отличный материал для опытов. Неизвестно, как их здесь проводят – с анестезией или без, но нужно этого избежать. Лучше будет закосить под аборигенов, а там видно будет».
Ветал поделился своими размышлениями с Максом. Никаких возражений у него не возникло.
К тому времени еда была готова. Проголодавшиеся и очень довольные собой «охотники» начали ее поглощать.
– Ветал, этот мерзкий супчик ты ешь сам. Это просто отвратительно – называть подобное варево едой! А воробьи жареные – хорошие. Сухие, жесткие и совсем не жирные. И соли не хватает. Но есть можно. А улитки твои – гадость.
– Хватит ворчать. Макароны с тушенкой скоро закончатся, нужно приучаться питаться подножным кормом. Мы не в Геленджике на отдыхе, не забывай об этом. С Агриса лучше пример бери!
Агрис в это время с аппетитом поглощал варево из картошки и улиток. Никаких сомнений в кулинарном таланте Виталика он явно не испытывал.
– Вот уж пофигист! Всем пофигистам пофигист, – восхитился Максим.
– Денька через три и ты таким станешь.
– Уж и не знаю, радоваться мне от этого или плакать.
– Воспринимать как должное. Иного не дано, знаешь ли.
– Кстати, Ветал, опознавательный знак для наших мы ведь так и не поставили!
– Макс, я подумал на досуге… нам сейчас не нужно высовываться. Чем незаметней мы будем, тем лучше. Никакие опознавательные знаки нам не нужны.
Последовала чисто символическая пауза. Было понятно, что Макс тоже размышлял над этим вопросом и пришел к тому же выводу.
– И то правда.
С едой было покончено. Настало время дневного отдыха. Сиеста.
Метнуть палку с правой руки. И тут же с левой. Еще лучше с двух рук одновременно. Делать бросок нужно мощно, точно и абсолютно разрушительно… Такие мысли проносились в голове Виталика со скоростью метеора. Во время перехода он немного отстал от основной группы – по мокрому делу. В самый «ответственный момент» он заметил прячущегося в траве то ли кулика, то ли куропатку. На небольшой полянке, буквально в семи метрах от него. Вот это удача! Кулик явно считал себя гением маскировки и присел в траве. Убегать от Виталика он не собирался. «Вот мужики удивятся!» – подумал Виталик и что есть силы метнул палки в цель. Обе они в полете зацепили траву, потеряли скорость и убойность и спокойно упали рядом с птицей. Кулик удивленно посмотрел на Виталика и неторопливо ушел в дальние кусты.
«М-да… но идея была хороша. Пару камней все-таки лучше с собой прихватить. А Максу ничего говорить не буду – засмеет», – решил Виталик и направился подбирать с земли несостоявшиеся орудия убийства.
Когда он догнал товарищей, те расслабленно лежали на травке и рассматривали очередной водопад. Вода падала метров с семи и образовывала внизу небольшое живописное озерцо. Виталик присоединился к любителям природы. Никакого желания освежиться в ледяной воде или побросать в нее камушки, что так любят делать отечественные туристы, ему и в голову не приходило. Только расслабление и умиротворение. Закрыв глаза, Виталик представил себя отдыхающим на пляже. Правда, для этого не хватало мягкого песка под уставшим телом, шума морской волны и гомона других отдыхающих… ну да ладно.
«Пусть это будет пустынный пляж. С чистой водой, без вечно недовольной малышни и их обеспокоенных мам», – с такими мыслями он незаметно заснул.
– Вставай, соня, нас ждут великие дела.
Макс был уже в сборе. Его измученные ботинки, побитые о камни, со свежей порцией травы внутри, облупившиеся и уже совершенно потерявшие вид, обрели какую-то брутальность, не свойственную им в обычной жизни. Сам Макс был бодр и отчаянно энергичен – новый мир заставлял быть таким.
– Блин, такой сон прервал.
– Что за сон?
– Хороший сон. Уже забыл какой.
– Вставай давай, и так почти двадцать минут отдыхаем. Такими темпами до зимы путешествовать будем.
– До зимы путешествовать мы не будем. Гораздо раньше у нас закончится нормальная земная жратва, а от долбаных улиток у нас случится завороток кишок, и зиму мы будем встречать в стране вечнозеленых елок.
– Ты оптимист.
– А то!
После еды и отдыха продираться через заросли неизвестных кустов и редкую, но высокую траву было как-то приятнее. Ноги не так сильно ныли во время подъемов, спуски не казались такими уж крутыми.
Местность на самом деле стала более «горизонтальной». Вместо водопадов и перекатов на реке стали чаще попадаться заводи со спокойной водой. Пернатой живности тоже заметно прибавилось, – может быть, животные уходили от места появления землян не слишком далеко, или появился какой-то другой неизвестный фактор. С такими мыслями путешественники подошли к огромному камню, одиноко стоявшему в паре десятков метров от реки. Как он здесь оказался – было совершенно непонятно. Однако место было красивое и удобное, и Ветал решил, что оно вполне подходит для ночевки.
Его предложение было принято с энтузиазмом. Даже Агрис всем своим видом давал понять, что место хорошее. К тому же идти дальше не было никакого желания – дневной переход выдался утомительный, нужно было отдохнуть.
Кулинарные эксперименты продолжились. На этот раз решили отварить «курятину» из «воробьев» с картошкой и рисом. Предполагалось сделать барский ужин с почти настоящим супом на первое и испеченными в углях улитками на второе. На третье решено было устроить небольшой эксперимент. Недалеко от стоянки Макс заметил куст с ягодами, отдаленно напоминающими черную смородину. Сами ягоды никто попробовать не отважился, а вот листья решили заварить вместе с традиционным зеленым чаем. То, что эта мелкая, в пупырышках, черная ягода не слишком на смородину похожа, никого не смущало, ведь надо же когда-то начинать пользоваться местными плодами! Чай очень быстро заканчивался, к большому сожалению, и надо было искать ему замену. Вот и подумали, что щепоткой листьев сильно не отравишься. К тому же, если кто не знает, почти все яды растительного происхождения при кипячении утрачивают свою ядовитость.
«Суп» получился вполне съедобным, особенно по сравнению с дневной трапезой. А улитки снова подкачали. Скукожившись в своих раковинах, они стали будто резиновые. Да и запах от них был еще тот…
– Ветал, эта твоя идея с улитками все больше и больше разочаровывает меня. Есть их, конечно, можно. Это правда. Но я бы лучше баланду тюремную ел, чем это кулинарное издевательство.
– Баланда – это очень хорошо. Мало, невкусно, зато регулярно! Вот только я не вижу добрых надзирателей, что спешат принести нам этот продукт. Может, у тебя зрение лучше?
– Добрых надзирателей не вижу. Зато вижу скрюченные изделия химической промышленности, по недоразумению названные едой.
– Завтра попробуем в листьях потушить – авось лучше получится.
– Ну-ну…
– Ты лучше на Агриса посмотри – вот пример презрения вкусовых ощущений ради того, чтобы желудок набить получше!
Агрис на происходящее имел свое особое мнение. На улиток он смотрел, как маленький ребенок на пенку от молока. Неприятно, но есть надо.
– Спиртику? – учтиво предложил Ветал.
– А как же!
Ветал рукой кандидата в мастера спорта или, по крайней мере, спортсмена-разрядника по литрболу разбавил спирт водой в единственной кружке, соблюдая все меры предосторожности.
– Макс, а ты заметил, что спирт не сильно пьется?
– Это точно! Я был уверен, что он уже закончится, и будет у нас лишняя тара под воду. Ан нет же – плещется в бутылке!
– Это, брат, особенности человеческого организма. Когда целый день напрягаешься, тело отдыха требует и восстановления. Крепкий алкоголь в виде спирта тело отдыхом не считает и много выпить не дает. Яд ведь! В обычной жизни организм его терпит (а куда ему деваться, бедняге?), но в ситуации экстремальных нагрузок и стресса – не дает травить себя. Отторгает. Короче, от пития – одна видимость и эстетика. Разлили, чуть выпили, успокоились, и все. Очень хорошо это.
Макс отправился в ближайшие кусты, а Виталик остался сидеть у костра наедине с Агрисом. Как же он изменился! С самого начала их знакомства он был как самый настоящий бомж-растеряха, непонятно за какие провинности угодивший в отделение полиции. Потерянный, отрешенный взгляд, какие-то неловкие движения, словно его сейчас начнут больно бить резиновой дубинкой по животу и почкам. Теперь же сидит обычный, вменяемый человек. Что с того, что его одежда разорвалась и превратилась в лохмотья? Листики, колючки, палочки не прошли мимо тонкой и изящной ткани его «рясы».
«Ночь, огонь, звезды. Красота! Даже в самом хреновом положении есть свои положительные стороны. Главное – разглядеть их», – подумал Виталик, незаметно проваливаясь в сон.
К тому времени ночь окончательно вступила в свои права, и пространство в нескольких метрах от костра начало казаться сплошным черным покрывалом. В смысле – не видно ни черта, если постоянно на костер смотреть, а потом отводить взгляд в сторону. Конечно, можно было включить фонарик и как следует осмотреться. Но зачем? Батарейки – единственные, запасных нет, а магазинов вокруг не наблюдается. Хорошо хоть новые.
– Макс, ты что там, взаправду пиво нашел?
– Да, блин, здесь всякой дряни накидано… посвети сюда.
Ветал направил на него луч фонарика, и к костру вышел порядком обозленный Макс.
– Чтобы я больше такие прогулки себе устраивал? Да не в жизнь. Сейчас шел, наступил в какую-то гадость. Думал, говно. Оказалось просто грязной лужей.
– Не переживай, думай о хорошем. Ведь мог и в настоящее дерьмо наступить. Кустики хорошие, располагаются недалеко – очень популярны. Пользуются большим вниманием у преданных поклонников.
– Э-э-э… а раньше сказать не вариант было?
– Макс, уходишь от костра – бери с собой фонарик, мало ли что там находится. Я тебе уже говорил об этом.
– Ну говорил… так тут пройти всего ничего!
– Правильно, что с того, что споткнешься о корягу, упадешь и ногу сломаешь – зато совсем недалеко от лагеря!
– Спасибо, утешил.
Макс уселся на пенку рядом с Виталиком и за компанию с ним уставился в костер. Мыслей, достойных обнародования, не было. Хотелось просто отдохнуть. Тихонько потрескивали дрова, кружка снова пошла по кругу, и глаза начали сами собой закрываться.
– Ты Агрису кровать сделал?
– Да нет. Он сам топорик взял и нарубал себе веток каких-то. Вроде как ругался при этом.
– Ну и хрен с ним, пусть ругается.
Повисла очередная пауза. Но просто сидеть и смотреть на костер уже порядком надоело.
– Макс, ты знаешь про прикол третьего дня?
– В каком смысле?
– Так проходит привыкание к природе. К настоящей природе. В первый день путешествия или отдыха человек еще не отошел от цивилизации, у него с непривычки устают ноги, шея, плечи. Он еще не привык, да и мобильник время от времени беспокоит – куда от него денешься? Впечатлений слишком много, чтобы нормально осмыслить происходящее вокруг. На второй день мобильник отключается, или его отключают. Ноги, шея, плечи начинают болеть уже сильнее, почти нестерпимо. Еда оказывается невыносимо однообразной, ветки колючими, подъемы крутыми, а компания дурацкой. Хочется или сидеть на месте, или ехать домой.
– Еще бы! Магазина с холодным пивом нет, мороженым никто из-за кустов не торгует. Я еще много чего могу добавить к этому! – Макс в полной мере понимал, о чем говорит Виталик, и не упускал случая добавить комментарий.
– Вот-вот. А на третий день, при условии, что ты не на базе отдыха сидишь в компании алкоголиков, а реально идешь по лесу, в глуши, с тобой начинают происходить забавные вещи. Ты словно сливаешься с лесом, начинаешь воспринимать его так, как в обычной жизни троллейбус воспринимаешь – очень просто. Лес есть. Он вокруг. Везде. Ты тоже есть – шагаешь по лесу. Это замечательное, непередаваемое ощущение. Ни на какой базе отдыха ты никогда не ощутишь подобного. В большой компании, кстати, тоже. Это очень спокойное и личное ощущение.
– И чем это грозит?
– Не понял.
– Ну гномиков в лесу начинаешь замечать, улиток вкусно готовить?
– Дурак ты. Уйду от тебя.
– Ага, в лес уйдешь. Гы-гы-гы.
– Очень смешно.
– Гы-гы-гы.
Разговоры постепенно смолкли. Агрис привычно положил в костер несколько больших бревен, удостоверился, что они вправду будут гореть долго, и устроился рядом, на предварительно уложенных ветках вперемежку с сухой травой. Макс кутался в покрывало на широком каремате, а Ветал прикрыл себя сверху несколькими ветками какого то пушистого растения в надежде, что это хоть немного поможет от утренней росы.
Новый день принес не только чувство голода, но и чувство холода. Попивая горячий чаек с добавкой из отлично зарекомендовавших себя листиков местной «смородины», троица с интересом разглядывала огромную каменную глыбу, неведомо как очутившуюся посреди лесной поляны. То, что вчера в вечерних сумерках было почти неразличимо, сейчас, в свете разгорающегося утреннего солнышка, было прекрасно видно и офигительно странно. Камень был расписан огромными, примерно с метр, знаками. Или иероглифами. Как хочешь, так и называй, все равно читать по-местному земляне не умели и интересовались в основном технологией нанесения знаков на скалу.
– Какие здоровые! – Макса местное творчество почему-то особенно восхищало.
– Чтобы такое выдолбить, не лестницы, а строительные леса ставить нужно. Только вот на хрена? Чтобы медведи боялись? А никаких руин, остатков древних городов или ушедших в небытие цивилизаций вокруг не видно.
– А может, здесь проходил караванный путь, по которому верблюды несли на своих натруженных горбах пряности, шелк и очаровательных невольниц? А этот камень – указательный знак: туда пойдешь – волки верблюдов слопают, сюда пойдешь – у невольниц очаровательных силиконовые груди полопаются.
– Какой такой путь? Макс, мы по этой местности сейчас идем, как можно по этим горам более-менее приличную тропу проложить? Сплошь одни обрывы и ущелья. Здесь, чтобы хоть как-то перемещаться и груз перевозить, тоннели нужно долбить сквозь горы и мосты строить. Не верю я в путь караванный.
– Может, это столб пограничный?
– Такой здоровенный?
– Чтоб сильней боялись. И кустики удобные рядом – нужду справить можно от избытка впечатлений.
– Прямо по Фрейду получается. Армия из трех с половиной пьяных гопников состоит, зато камень пограничный – просто офигительной высоты и толщины. Компенсирует!
– Мне видится другая картина: каменная келья, отшельник, который посвятил себя местному божеству, раз в год к нему приходят «просветляться» паломники – множество паломников, несущих горы еды в качестве подношений. Времени свободного – девать некуда, вот и долбит он скалу потихоньку. Чем не хобби?
– Таких придурков не бывает, Виталик. Посвятить себя выдалбливанию на скале бранных слов – для этого нужно быть полным отморозком.
– Откуда ты знаешь? Может, здесь только такие и живут?
Парочка обернулась и стала разглядывать Агриса.
– Агрис, ху из ху?
Агрис тоже заинтересовался странными знаками. Он с большим энтузиазмом рассматривал их и даже водил пальцами по воздуху, словно рисуя что-то. Часть знаков он перерисовывал палочкой на чистый участок земли. Земляне на его действия смотрели с небольшой завистью – сами они ни черта не понимали в этих закорючках.
– Абрин зих шмерлен. Абрррайка мугоч кир а сак.
Агрис сказал что-то с очень важным, даже немного озабоченным видом и указал рукой на знаки.
– Да, Агрис, да! Я тоже так думаю! – Макса это уже начинало забавлять.
– По-моему, он на самом деле знает, что это за знаки. Рассматривает, словно старого знакомого… Надо срочно местному языку обучаться!
– Интересно, когда? На привалах? И как это делать?
– Макс, надо. Это не значит, что я сейчас побегу выпытывать у Агриса известное слово из трех букв в местной транскрипции. Но надо.
– Умник, блин. Конечно, надо…
После осмотра местных достопримечательностей компания тронулась в путь, поборов соблазн полазить по округе и еще что-нибудь интересное найти. Русло реки словно устало от неровностей ландшафта и нашло наконец спокойную гавань в виде небольшого горного плато. Сами горы никуда не исчезли – они окружали путешественников со всех сторон. Это была лишь короткая передышка.
Улиток и «воробьев» стало попадаться значительно больше, чем прежде. И – о чудо! – на каменистых берегах местной водной артерии были замечены большие толстые лягушки! Размером сантиметров пятнадцать, под цвет камня, они радовали путешественников своими мощными аппетитными окороками и совершеннейшим презрением к опасности. В течение часа было собрано и помещено в специальный отдел рюкзака больше трех десятков потрошеных земноводных! Но пробираться через лес стало тяжелее – растительность стала гуще. Было принято решение снова идти вдоль берега реки – судя по ландшафту, водопадов в ближайшее время не предвиделось.
После полудня река преподнесла очередной приятный сюрприз – самый настоящий песчаный пляж, пусть даже без ларьков с чебуреками и лежаками. Перед пляжем была заводь со стоячей водой и небольшая уютная поляна рядом. Без колебаний решено было остановиться «на обед» в этом чудесном месте.
Виталик сразу же выпустил на волю всех «резиновых» улиток, которых только в похмельном угаре можно было назвать пищей. На обед приготовили лягушек и «воробьев». Ни одной куропатки или другой более-менее крупной живности до сих пор еще никто из троицы не поймал. Может, она здесь вообще не водится? На этот вопрос земляне ответить не могли.
– Хороший бульон, лаврового листа не хватает и красного перца. И соли совсем нет. И картошка немного переварена. А так вкусно.
– Да, я бы еще съел.
– Ветал, физиономия не треснет? И так больше всех сожрал, еще добавки ему. Куда все девается?
– Все идет в дело. Купаться будешь?
– Обязательно. Еще бы зубы почистить…
– А-а-а-а-а!!!
Виталик с разбега залетел в речку. Вода в этом месте хоть и была стоячая, но все равно ледяная – все-таки с гор текла. Сделав несколько загребающих движений, Виталик поплавал под водой. К нему присоединился и Макс. После монотонного хождения по лесу купание, пусть даже в ледяной воде, казалось чем-то восхитительным, освежающим и бодрящим. Вдоволь накупавшись, приятели улеглись греться на гальку.
– Хорошо!
– Ага.
Полежали еще немного.
– Ветал, или у меня глюки, или где-то рядом работает мощный сервак. Компьютер в смысле. Где-то вон там.
Макс указал в сторону ничем не примечательной сосны-елки у края пляжа.
– И?
– Странно как-то. Будто мимо серверной проходишь, прямо чувствуешь, как там все работает.
– А ларька с пивом ты не чувствуешь?
– Ларька там нет. Точно.
– Очень жаль.
– Блин, неужели ты не чувствуешь ничего? – удивился Максим.
Немного успокоившись после купания, Виталик вынужден был признать – с соседней рощей действительно было что-то не так. Через несколько минут сосредоточенного восприятия Виталик уже мог более-менее точно описать свои ощущения.
– Мне кажется, будто в той стороне пятиэтажка располагается, и в каждой ее квартире включено и работает все, что способно потреблять электричество: телевизор, компьютер, кондиционер. Только нет там никакой пятиэтажки. Откуда ей здесь взяться?
Если бы не слова Макса, Ветал ни за что на свете не заметил бы эти едва заметные движения. Движения чего? Электронов? Фотонов? Перед его «перемещением» эти его ощущения были настолько обострены, что он даже видел движение этих странных частиц в своей комнате, в доме, на улице. Вообще везде. Неужели сейчас этот его кошмар снова вернулся?
– Проверим?
– Обязательно, уж очень странно все это.
Парочка быстро оделась и направилась было на поиски непонятно чего, как дорогу им преградил взволнованный и чем-то встревоженный Агрис.
– Агрис, ты чего хулиганишь? Каши мало досталось, чудак?
– Не быть там. Вы убьют. Меня смерть.
Это было чертовски странно – видеть Бомжика, разговаривающего по-русски, пусть и страшно коряво и неправильно.
– Ты что, говорить по-нашему можешь? Так какого черта мозги парил столько времени? – возмутился Виталик.
– Я не полная мера быть языком вас. Сложно. Не важно. Идете туда – нет. Рушите маяк. Есть бойцы магов, найти есть и убить. Мы. Хорошо?
– Какие такие бойцы? Какие, на хрен, маги? Ты что нам втираешь, урод? – Виталик еле сдерживал раздражение.
– Я ловлю наипрекраснейшие глаголы. Или прилагательный. Что это? Не могу.
– Я правильно понимаю, что, если мы срочно не свалим отсюда, прилетят местные полицаи и сделают из нас фарш? – Макс стал въезжать в обстановку.
– Да. Прожаренный шашлык.
– Так какого хрена ты молчал все это время?
– Хорошо сидели…