Приспешник. Часть 1 (Светлана Савиных)

Глава 1

Где-то в скалистых фьордах варяжского залива мой дом. Был мой дом. Море наступает, и вход в дом сейчас, наверное, глубоко под водой. Столько лет, веков, столько событий, войн – всё могло случиться. А я, я живу, мотаюсь по свету, то там, то тут. Вся наша жизнь игра – это про меня. Когда живешь так долго, нельзя привлекать к себе внимание, надо оставаться в тени, но не участвовать в жизни народов, мира – это не моё кредо. Я словно «серый кардинал», который переставляет шахматы, не прикасаясь к ним руками. Много чего было за эти годы, но тот день буду помнить вечно, пока живу.

Наше племя жило обособленно от других. Мы были не просто веды, а веды-шайтуны. Главным нашим сокровищем была пещера, расположенная в глубине фьорда. Посторонний не смог бы туда войти – вход был невидим: обыкновенная отвесная стена, испещренная, бороздками ручьев, льющихся сверху, но если шагнуть на один из двенадцати выступов на ней, открывается узкий вход, с лестницей, ведущей глубоко вниз. Ошибешься с выступом, сверху посыплются камни и смерть неминуема. Каждый из племени был там, когда ему исполнялось двенадцать лет. Водят туда, по одиночке, старцы, чтобы представить богам и узнать предназначение на земле: кому-то китов ловить, а кому-то богу служить. Бог один – Один, но у него есть помощники, поэтому мы говорим – боги.

Вот и я, в своё время, шагнул в проём следом за старцем. Когда он закрылся, вдоль стены вспыхнули факелы, и мы начали спускаться вниз. Сколько шли, не помню, но долго. Голова кружилась, перед глазами возникали радужные пятна, стало тяжело дышать, а в голове застряла мелодия рожка, которой меня провожали в путь, из селения к пещере. Наконец, почувствовал свежий морской ветер, в голове прояснилось. Вошли в грот с высоким потолком, под ногами светился пол, словно ледяной: под ним скользили в воде тени то ли морских рыб, то ли тюленей. Старец приказал мне стоять посередине грота, а сам вернулся к лестнице. Почувствовал холодный пронизывающий ветер, пробирающий меня до костей, и я замерзая, словно погрузился в сон, не имея возможности крикнуть или позвать на помощь. В голове только одна мысль: «Неужели так будет вечно?», и услышал эхо: «Вечно, вечно».

Когда пришел в себя, в гроте было тепло, у стены сидел старец и спал. Решил обойти грот: посмотреть, что тут есть интересного. Страха не было. Вдоль стен, в нишах, стояли серебряные гробы, вся поверхность который была испещрена рунами и инкрустирована драгоценными камнями. Их было двенадцать. Один стоял поодаль от остальных, он был каменный, а, может из окаменевшего дерева, тоже покрыт рунами, крышка была чуть сдвинута, и оттуда шел свет. Любопытство было мне не занимать, решил подойти поближе и заглянуть внутрь. Крышка сдвинулась очень легко, гроб был пуст и непонятно откуда шёл свет. Этот свет, как радуга, заполнял всё его внутреннее пространство. Сам не зная почему, опустил туда руку, свет коснулся её, и я вскрикнул от нестерпимой боли. В этот момент в моем мозгу как будто просверлили дыру и туда хлынули видения, осознать или описать которые не был способен: скорость их мелькания была выше моего понимания. Стало вдруг легко, потому что почувствовал весь этот мир и одновременно страшно, узнав каким может быть его конец. Этого секундного мгновения хватило, чтобы изменить всю мою жизнь.

Старец проснулся от моего крика, схватил меня за ворот рубахи и потащил к лестнице. Я не сопротивлялся, и был рад оказаться наверху, чтобы забыть всё, что тут произошло. Дома меня посадили под замок, не давали ни с кем общаться, даже с отцом и матерью, и держали так почти месяц. Периодически, навещал совет старцев и задавал вопросы. Я честно на них отвечал, от чего они становились мрачнее и уходили. Через месяц меня опять повели в пещеру. Когда подошли к предполагаемому входу и нажали на выступ, проём не открылся, но, слава богу, и камни сверху не упали. Старцы сказали, что после меня, вход в пещеру не открывается, поэтому и привели: может у меня получится её открыть. Тщетно.

Советом старцев было решено принести меня в жертву на костре, чтобы боги приняли племя обратно. Узнал это от матери, которая смогла пробраться ко мне и выпустить, чтобы смог бежать. Она сказала, что у каждого есть право на ошибку, но это не значит, что плата должна быть так высока, если боги оставили тебя в живых – значит так нужно, надеется, что боги будут ко мне и дальше добры. Надев, принесенный ею, меховой кафтан, взял узелок с едой, нож, попрощался и, потихоньку выбравшись из поселка, сел в лодку, чтобы уплыть подальше от этих мест. Я был ребёнком и в горячке побега не осознал, что навсегда теряю родных, возможно, обрекая их на ту смерть, что уготована была мне. Только, через несколько дней, я осознал горечь потери близких и чувство одиночества, поселившееся во мне навечно. Что стало с моим народом я не знаю, по слухам, дошедшим до меня: примерно тогда же, когда ушел я, в тех местах произошло землетрясение и селение полностью исчезло.

Глава 2

Река кормила меня рыбой, тундра ягодами. Повезло добраться до зимы к озерам, где было полно торговых кораблей. Но на них мне не удалось устроиться. Вместо этого я попал в варяжскую дружину. Увидав на берегу шатающегося в поисках работы голодного, но крепкого телосложения парнишку, капитан заманил меня обещанием горячей кормежки, приключениями и хорошим заработком. Так началась моя варяжская жизнь.

Кормежка не всегда была горячей и сытной, приключения оставили на моем теле шрамы, заработок быстро спускался в харчевнях, а перспектив, обосноваться где-то или устроиться на хорошую службу, не было видно. Зато слухи о варяжских походах вводили население в страх, и они стали нанимать охрану, для защиты городов от нас. Короче, мы нарвались на такой отряд охраны, который не оставил от нашей команды и корабля камня на камне. В живых остался один я. По молодости меня не стали добивать, а отдали в артель, которая готовила профессиональных охранников для городов. Я им подходил, так как имел опыт боев, а у них имелся достаточный опыт прочищения мозгов у подростков.

Когда привели к старшему артели, он долго ходил вокруг меня, делал выпады, проверяя мою реакцию, заставил раздеться до пояса, осмотрел зубы. Затем вошел слепой старец, который монотонным голосом читал какое-то заклинание или молитву, чем-то похожую на молитву моего племени. Вдруг он остановился и уставился незрячими глазами на меня.

«Ты был у Одина?» – заорал он, – «Ты с ним общался?» Мне пришлось рассказать всё, что со мной произошло. Старец сказал старшему артели, что это знак небес, что им просто несказанно повезло, теперь у них есть то, что обеспечит артели могущество и успех на века.

Артель по заказу богатого правителя южного племени готовила охрану, и я должен был стать тем человеком, который обеспечит вхождение артели в верхушку племени, в будущем огромного и богатого государства. Старец был провидцем, он увидел будущее этого народа, и поэтому артель делала всё, для сближения и сотрудничества с их правителем.

Я должен был стать приспешником, помощником, правой рукой правителя и делать всё для того, чтобы закрепить позиции артели при нём и всех последующих правителях.

Меня мучили вопросы и ночные кошмары, и я обратился к старцу. Он ответил, что когда придёт время, силы проснутся во мне, и я вспомню всё, что влил в меня поток общения с Одином, тогда смогу, как и он, видеть прошлое, настоящее, будущее людей и событий, управлять ими в нужных для артели целях. В конце концов, это выгодно всем: они помогут мне, я им. Они всегда будут у меня в помощниках, и я могу рассчитывать на их помощь. Жизнь долга и лучше идти по ней с верными людьми, готовыми для тебя многое сделать, но и ты должен помнить о них и не забывать оказывать им поддержку. Мозги мне промыли что надо и, даже сейчас, понимаю, что их помощь мне нужна: мы одна семья, другой у меня так и не образовалось.

Учеба в артели была своеобразная: со старшим напарником, приставленным ко мне, ходил каждый день в город. Сначала это были просто обходы: мы ходили по улицам толкались на рынке, сидели в харчевнях, и слушали, что говорят окружающие люди. Затем приходили в артель и вспоминали, что слышали. Это было вроде соревнования, кто больше вспомнит. Варяжский опыт помогал: у меня были начальные знания многих языков, поэтому понимал многое из того, что говорили торговцы на рынке. Мы строили словесную схему, сопоставляли услышанные фразы, сплетни, новости, отбрасывали эмоциональные обороты и в результате выбиралась самая ценная информация, которая могла представлять интерес. Учился записывать её обычным с виду письмом, но на самом деле шифрованным, находил места в городе, где можно было устроить почтовый ящик для передачи. Собранная всей артелью за день информация обрабатывалась специальными секретарями, которые вели картотеку по странам, племенам, отдельным людям, например, торговцам. Их слабости, их связи – все представляло интерес и могло пригодиться для дела или стать звонкой монетой.

Артель бесплатно охраняла город и поддерживала порядок, а город, выступая гарантом нашей надежности и честности, давал возможность зарабатывать на приезжих торговцах, которые нанимали нас для охраны груза и его сопровождения.

Следующий этап обучения состоял в карауле у ворот города. Моя задача состояла в том, чтобы научиться распознавать людей, выявлять потенциально опасных: воров, разбойников, мошенников, наемных убийц и шпионов. Это тоже было не так трудно, потому что, в варяжских походах, насмотрелся всякого и узнать за личиной благообразного торговца – разбойника не составляло проблем.

Как-то я спросил у старца, зачем мне вс это надо, если и так скоро получу способности. Тот ответил, что способности – это только цветок, который расцвёл, а чтобы появились плоды, нужен труд, пот и опыт.

На последнем этапе, наше дежурство проходило на рынке. Мы не вмешивались в его кипучую жизнь, только стояли, наблюдали и слушали. Торг купцов друг с другом или покупателями, даже их жульничество – нас не касалось. Мы запоминали, кто на что способен, кто что сболтнул интересного. Правда ежедневно приходилось участвовать в потасовках, разнимая дерущихся, урезонивая подпивших хулиганов, или ловить просочившихся все-таки в город разбойников.

Глава 3

Для меня такая учеба и работа были в радость, всё было просто и понятно: мы поддерживали порядок и защищали горожан, собирали информацию об окружающих, чтобы использовать её потом, как товар или как помощь, чтобы просочиться в более богатые и перспективные места. Старец рёк нам, что наступят дни, когда вся земля будет поделена, и у кого её будет больше, тот будет богаче. Что будут цари, которые будут восседать на троне из золота, и их свита будет жить в роскоши и участвовать в дележе добычи покорённых стран. Это наше место, не первого, но почти равного первым. Ученики, которых артель пристроила «служить», не порывали с ней связь, и регулярно присылали собранную ими информацию. Также они посылали кош: деньги на содержание артели и создание фонда помощи всем членам артели в случае необходимости.

Несмотря на бесплатную работу, на благо города, нас хорошо кормили в артельной харчевне, была приличная одежда и крыша над головой. По вечерам в харчевне, куда заходили приезжие, мало знавшие о нас, устраивались кулачные бои на деньги, и тогда мы могли неплохо заработать.

Если с физической подготовкой, слежкой и умением разбираться в людях всё обстояло неплохо, то с умением расставлять словесные ловушки, планировать действия, обманывать – у меня были проблемы. Поэтому, каждый день я играл в шахматы с напарником, придумывал и рассказывал истории, изображая различные чувства на лице. Меня даже, в качестве практики, отправили в труппу бродячих актеров, которые выступали в городе, чтобы проникся их способностями, попробовал себя в лицедействе. Через месяц, я уже более-менее живо начал выдумывать истории, корчить гримасы и изображать чувства, которых у меня не было.

Нас, таких подростков как я, в артели было человек десять. Друг с другом мы почти не общались – работа не оставляла времени. В конце обучения нас собрали вместе и сказали, что пришло время командной игры. Нас в телеге отвезли за город. Там, у артели были конюшня и большой дом, больше похожий на сарай для сена, но с очагом и матрасами, набитыми соломой. Городскую одежду забрали, вместо неё выдали стеганую, набитую овечьей шерстью: кафтаны, штаны, шапки. В углу сарая лежало наше тренировочное оружие и конская амуниция. Старший сказал, что мы должны стать командой, научиться выживать, находить пропитание, защищаться, обслуживать себя, управляться с лошадьми, ну и так далее. Здесь мы будем столько, сколько нужно.

Было начало зимы, поле вокруг сарая белело от первого снежка, вдалеке виднелся лес, а рядом текла небольшая, еще не замёрзшая, речка. Наш «сарай» оказался на самом деле мельницей, большое колесо которой было установлено позади дома, на реке. Старший уехал, а мы остались одни, да еще и с конюшней полной лошадей.

Собрав ветки и прочий мусор, что могло гореть, развели очаг и сели у него, чтобы познакомиться и распределить наши обязанности. Решили дать друг другу клички, по ремеслу, которым владели и чем будет заниматься для общего дела. Я стал Рыбаком. Среди нас оказались: Охотник, Конюх, Наездник, Сбруйник, Кузнец, Стрелок, Оружейник, Повар, Сторож-охранник. Поскольку еды нам с собой не дали, не мешкая, пока не стемнело, разошлись на её поиски.

Река была небольшая, но достаточно глубокая, льда ещё не было, но вряд ли можно поймать рыбу в холодной воде: она вся спит на дне. Соорудив из ивы подобие корзины, прикрепил к её бокам веревки, а ко дну приличный камень и забросил как можно дальше, когда она погрузилась в воду, стал подтаскивать её по дну к себе. Вытащив на берег, обнаружил в иле пару угрей и с десяток мелкой рыбешки. Неплохо для начала. Пока возился, совсем стемнело. Притопив корзину у берега, вернулся в сарай.

Наш Повар оказался не промах. Намел по мельнице зерна, почти с куль, измолол вручную, и когда я вошел в сарай, в лицо пахнуло печеным хлебом. Лепешки он пек на стенках большого котла, установленного в очаг на бок. Стрелок с Охотником потрошили пару птичек, размером с голубя, а сторож где-то накопал съедобных корешков и строгал их в котел поменьше, туда же было брошено пшено, взятое из кормушек лошадей на конюшне, и теперь была моя очередь бросить туда рыбу, естественно предварительно очищенную. Конюх, Наездник и Сбруйник пришли позднее всех, было видно, что они устали, но они принесли с собой немного кобыльего молока: недавно на конюшне родился жеребенок и молоко у матери еще осталось. В общем, с голоду, похоже мы не умрем.

Поев, мы устроились спать. Очаг быстро остыл, стало очень холодно. Конюх предложил перебраться в конюшню. Забрав соломенные матрасы, прибрели туда. Запах там был ещё тот, но было тепло и достаточно свободно, поэтому уложив матрасы в проходе между стойлами лошадей, наконец, уснули.

Утром по плану, должны были выбрать себе лошадь. Мы ходили, разглядывали их и не знали, что делать. Наконец, Наездник с Конюхом взяли это дело в свои руки. Лошадь выбирали так: по очереди подходили к первой, стоявшей в стойле, у самой двери и пробовали её погладить, если она начинала брыкаться или фыркать, то подходил следующий, пока она кого ни будь не принимала. Мне досталась низкорослая, пегая, шустрая лошадка, все время пританцовывающая на месте, пока с ней знакомился. У неё была смешная рыжая челка и черные глаза, которые, казалось, ласково смотрели на меня.

Конюх объяснял основные правила ухода за лошадью, Сбруйник показал, как установить седло и надеть уздечку, а Наездник- как с ней подружиться и не дать ей сбросить тебя на землю, а если падать, то правильно.

Мы провозились с седлом и уздечкой порядочное время. Приближался полдень, надо было искать пропитание и, расседлав коней, мы пошли этим заниматься.

Впрочем, рыбной ловлей мне не пришлось заниматься, вытащенная, притопленая вчера, корзина оказалась полна мелкой рыбешки и несколькими угрями. Поняв для себя в этом выгоду, я наплел еще десяток корзин и натыкал их у берега, закрепив длинными шестами, чтоб не уплыли. Свой улов принес повару и отправился с выбранным накануне оружием к Кузнецу с Оружейником, которые устроились под навесом, где был горн и наковальня. Меч был для меня тяжеловат и неудобен, поэтому попросил его укоротить, чтобы легче носить за поясом; у пары ножей попросил заузить лезвие по ширине, чтобы в ближнем бою можно было наносить множественные точечные удары; ножны для меча и ножей, выбранные из толстой кожи, необходимо было подогнать под моё оружие.

Охотник со Стрелком хорошо работали в паре, им повезло убить небольшого кабана, и сейчас они разделывали его у воды, чтобы не оставлять следов крови на земле: это могло привлечь волков.

В общем, каждый занимался своим и общим делом.

Не зря нам выдали стеганую одежду. Несмотря на то, что лошади были спокойные, нам приходилось десятки раз падать, пока мы научились держаться в седле, как Наездник и Конюх. Но это полдела, мы должны были научиться сидя на лошади, в движении, стрелять, драться, даже спать в седле. Наши фуфайки высыхали от снега не у очага, а на нас, так много приходилось отрабатывать действия, чтобы был результат. Скажете, почему мы так настойчиво учились, трудились. Потому, что мы должны были научиться выживать, быть сильными и выносливыми, чтобы стать в будущем богатыми и уважаемыми. Нам крепко внушили, что только наши достоинства могут обеспечить нам будущее благополучие и поэтому не нужны были надсмотрщики и команды, чтобы заставлять делать то, что мы делаем: с утра до ночи, несмотря на погоду тренироваться, охотиться, жить, а не выживать, обеспечивая себя всем необходимым и сохраняя то, что нам доверили: эту усадьбу, этих лошадей.

Глава 4

Я не писал про свои кошмарные сны, о которых поведал старцу, потому что не понимал, о чём идет речь, просто чувствовал страх, который исходил со всех сторон. Видения не имели границ и контуров, это было как метание души в поисках выхода из темного страшного подземелья. Здесь, на мельнице, вернее в конюшне, где мы теперь ночевали, снов не было, наверное, потому что страшно уставал, даже запах навоза не мог испортить мне сон.

Однако, как только почувствовал, что у меня есть успехи, держусь неплохо в седле, могу стрелять из лука, не хуже стрелка, сны нахлынули с такой силой, что я всех перепугал, разбудив их страшным криком среди ночи. Ребята могли подумать, что я заболел и отвезти меня обратно в город, поэтому мне пришлось рассказать частично правду о своем сне и перейти спать из конюшни на мельницу к очагу, который пришлось теперь топить на ночь.

С каждой ночью мне становилось все хуже и хуже: было ощущение, что с меня сдирают кожу и обливают тело кипятком. Чтобы не орать на всю округу, на ночь вставлял себе в рот кляп.

После недели моих мучений, однажды ночью проснулся и увидел около себя радужное свечение, как в том каменном гробу. Оно будто манило меня выйти из сарая, то приближаясь, то удаляясь. Оно привело меня к реке, не чувствовал холода, и когда свечение нырнуло в воду, нырнул за ним. На дне реки увидел открытую ледяную дверь, куда скользнуло свечение, последовал за ним, и в тот же миг оказался в том самом гроте, у того самого каменного гроба с открытой крышкой. Заглянув в него, увидел себя, но не мертвого, а живого, окруженного радужным сиянием. Непроизвольно протянул руку потрогать того – себя в гробу, он тоже протянул руку, наши руки коснулись, мгновенная нестерпимая боль и темнота. Очнулся от того, что меня вытаскивают из воды, и я весь горю. Ребята занесли меня в сарай, переодели, укрыли, всей имеющейся в наличии, одеждой и смотрели с удивлением и страхом, но я уже чувствовал себя лучше и через час встал и сказал, что здоров. Они рассказали, что утром спохватились меня и пошли по моим следам к реке, на поверхности воды увидели меня распластанным лицом вниз. Подумали, что утонул, но когда вытащили, я начал дышать. Такого чуда они в своей жизни не видели, поэтому и смотрели на меня с опаской. Объяснил им, что на севере, где моя родина, если человек тонет в холодной воде, у него есть шанс выжить, если вытащить его в течение часа, потому что от холода дыхание перекрывается, и вода не поступает в тело, человек не умирает, а как бы засыпает. Объяснение их успокоило, и они оставили меня в покое, дав мне всё обдумать.

Конечно, понимал, что не стал Одином, просто дух его прикоснулся ко мне и дал искру своего прозрения, знания, видения, как угодно назовите. Что из этого получится, я не знал.

После утопления, кошмары прекратились, но начались ночные путешествия. В первую же ночь, отправился во сне бродить по нашему лагерю, и не зря: обнаружил укромные места, где были спрятаны мешки с зерном и вяленое мясо. Утром, подтвердилось то, что приснилось ночью. С одной стороны, ребят это обрадовало, потому что рацион наш все-таки был не богат, особенно не хватало хлеба. С другой стороны, мой провидческий дар внушал опасение, что я становлюсь кем-то другим, а не просто человеком. Успокоил их, сказав, что старец предрекал мне это, старясь внушить им уверенность, что мне можно доверять. Следующая неделя прошла спокойно, без происшествий и чудес. Зима заканчивалась, приближалась весна, мы понимали, что прошли испытание, и вероятно скоро нас отсюда заберут. Однако, я начал ощущать беспокойство, словно за нами следят, поэтому по ночам просыпался, вставал, делал обход лагеря, несмотря на уверения нашего Сторожа, что он на посту и сюда ни одна мышь не проскочит. Он действительно ночами не спал и караулил лагерь, то обходя его, то поднимаясь на крышу мельницы и оглядывая округу. Мастерски у него получалось залезать на дом, да и зрение в темноте было как у кошки. Но беспокойство моё не проходило, а только усиливалось. Наконец увидел сон, как к нашему лагерю приближается конный отряд. Они спрятались за рекой, и по воде недалеко от мельницы переправились. Лица их были закрыты, шлемы надеты низко, одежда такая же, как у нас. Они подкрались к конюшне и хотели уже проникнуть внутрь, но сверху на них спрыгнул наш сторож, раскидав сразу двоих в стороны. Стоял и смотрел, как на грохот выскочили остальные и начали наступающих оттеснять от ворот конюшни, в сторону реки. На этом проснулся. Пришлось рассказать сон ребятам. Решено было подготовиться, но скрытно, поскольку если за нами наблюдают, то могут заметить наши ловушки. Вечером мы изобразили, что как обычно легли спать, но оружие и кони были наготове.

Ровно в полночь, наш стражник и охотник заметили конный отряд, который появился как раз там, где я и говорил. Когда они вышли на берег, в количестве десяти человек, мы их отсекли втроем от реки, а те, кто был в конюшне, резко перед ними открыли дверь, с зажженными факелами в руках и мечами наизготовку. Бой был короткий, мы никого не убили, только оглушили.

Пришедшие в себя сообщили, что они по заданию старшего нас проверяли, для убедительности передав нам шифрованное письмо с указанием вернуться в город. Но мы были на стороже, если это проверка, то надо быть бдительными до конца. Посадили напавшую на нас команду на телеги парами, связав их веревкой друг с другом, забрали привязанных за рекой лошадей, свои пожитки и отправились в город, соблюдая меры предосторожности, на случай засады или нового испытания.

Утром прибыли в городе, в артели все ещё спали, но сторож на воротах сказал, что меня ждёт старец, а остальные пусть тут ждут старшего.

Когда вошел в комнату старца, он лежал в постели, лицо было очень бледное, но взгляд ещё не угас. Он поманил меня рукой и когда я наклонился, сказал на ухо «Пора», затем, испустив глубокий вздох облегчения, закрыл глаза. Сразу вошли помощники старца готовить его в последний путь. Всех, кто умирал в артели, сжигали на костре в день смерти. К полудню мы простились с ним, состоялся прощальный ужин, на котором старший сказал, что мы выдержали испытание и скоро отправимся в дальние края на службу.

Глава 5

За то время, что мы отсутствовали, произошли события, которые ускорили наш отъезд. До артели дошла информация, что правитель южного союза племен ищет себе очередную жену, что бы заручится поддержкой северных племен. У старца была такая кандидатура. Это была дочь одного из правителей крупного племени, с которым у старца были дружеские и деловые связи, поэтому и сопровождение, и охрану своей дочери он полностью доверит нам, если они сговорятся с южанином. Всё должно было решиться в скором времени: ждали только доверенных послов правителя, которые должны были приехать с торговым караваном, после спада большой воды, примерно недели через две. А пока, продолжили наши тренировки и дежурство по городу, по которому, правда говоря, соскучились в лагере. Мы были молоды, и веселья нам было не занимать, хотя жесткая самодисциплина и сдерживала наши порывы.

Вода сошла, караван прибыл, правители сговорились. И вот мы прощаемся, может быть навсегда, с этим, ставшим для нас родным, местом и отправляемся в неизвестные земли, с обычаями и языком которых были знакомы по разговорам купцов, торговавших в нашем городе, а остальное должны были освоить во время пути в торговом караване, который сопровождал будущую невесту южного правителя.

Хотя мы и охраняли, и сопровождали невесту, лица её так пока и не видели, как и её служанки. Это было условием жениха. Они ходили парой закрытые большими платками, с прорезями для глаз, поэтому увидеть ничего было невозможно. Голос подавала служанка, а не госпожа. Даже, когда они говорили между собой, то голоса их были очень похожи.

Нельзя сказать, что наше путешествие в южные земли было сплошным отдыхом. Мы плыли мимо земель, заселенных воинственными племенами, кое-где промышляли разбойники. Каждое причаливание к берегу грозило опасностью нападения, даже города, у которых останавливались, не всегда были к нам дружественны. Пару стычек с местными бандитами, да попытка напасть на корабль, отбитая нами, не отменяли сбор информации и отправку её в артель. В городах мы пересекались с членами нашей организации, находящимися на службе у местных правителей, и получали от них ценные сведения, которые могли нам помочь.

Наши кони радовались, когда выгуливали их, во время стоянок, а нам это позволяло ознакомиться с природой, жизнью и нравами народов, проживавших на землях, по пути нашего следования. Невеста, во время остановок, неоднократно просила свозить её в город, но мы строго соблюдали данный нам наказ – не позволять ей спускаться на берег, пока не достигнем конечной цели путешествия.

Однако, однажды она нарушила приказ, переодевшись в одежду служанки одного из купцов, с которой сговорилась, и спустилась на берег. Накануне увидел сон, как огромная белая птица закинув себе на спину молодую женщину, в одежде служанки, поднимается высоко в небо и сбрасывает её, та падает и разбивается. Никогда не видал таких птиц, да и служанка мне показалась незнакомой, хотя видел похожую одежду на служанке одного купца с нашего корабля. Проснувшись и занимаясь своими делами, почти забыл про сон, как вдруг увидел промелькнувшую в проеме двери фигурку в знакомой одежде. Выбежав на палубу, окликнул, она обернулась, но эта была не та девушка, что во сне. Заметил тень страха и вины на её лице. Мой грозный окрик напугал её, и вся трясясь от страха, она рассказала, что дала свою одежду госпоже, чтобы та прогулялась по городу. Сопровождать госпожу отправился хозяин служанки. Но вот прошло уже полдня, а их нет, и она очень жалеет, что уступила просьбе.

Мы бросились в город, побывали на рынке, обыскали маленькие улочки, ничего. Вдруг вспомнил про белую птицу из сна и спросил у местных, не знают ли они такое чудо. Все в один голос говорили, что белой птицы нет, но у одного богатого горожанина есть большой белый конь, который носится, без хозяина, по городу, как птица, и местные его бояться, потому что он ворует девушек, и они пропадают бесследно. Хозяин не верит в проделки коня, и даже представители города были у него в гостях, осмотрели его дом, конюшню, но никаких следов пропавших девушек не нашли. Припомнил, что птица во сне сначала летела к скале. Такая скала была видна за городом, и мы поскакали к ней. Дорога становилась крутой, начала петлять из стороны в сторону, а затем внезапно оборвалась у отвесной стены. Знакомый с секретами своего племени, пошёл вдоль стены и нашел странные выступы, очень ровные и похожие на лестницы. Забравшись по ним, обнаружил вход пещеру, снизу прикрытый длинной выступающей площадкой. Войдя, услышал женский и мужской голос, когда побежал на их звук, чуть не упал с обрыва. Внизу открывался огромный зал, в стенах которого были сделаны камеры, закрытые решетками, оттуда то и слышны были голоса, больше никого не было видно. Закрепив веревку за кольцо, торчащее из стены, спустился вниз. В нишах, за решетками, сидели молодые девушки, в одной из них и узнал беглянку из сна. Рядом в камере сидел купец, который взялся её сопровождать.

Когда сбил замки и освободил всех пленников, они рассказали странную историю.

По их словам выходило, что действительно конь ворует девушек. Он хватает зубами их одежду, закидывает себе на спину и несётся к этой горе, где по уступам, по которым поднялся и я, он попадает в пещеру. Вниз он спускается в клетке, которая закреплена сейчас под куполом пещеры, и потом загоняет пленника в камеру и там закрывает. Еду приносит утром этот же конь в корзине, девушек никто не посещает, но они затем куда-то пропадают и на их месте появляются новые. Это похоже на работорговлю, но очень замаскированную и хозяин коня всем этим командует. Только конь уж больно необычный. Вот бы поймать его.

Выход из пещеры мы нашли, и развезли пленниц по домам, приказав родным пока их спрятать. Беглянка была возвращена на корабль. А мы придумали, как заполучить коня и наказать вора.

Вернувшись в пещеру, переоделись в одежду пленниц и расселись по камерам. Ночью не было ничего необычного, а вот на утре, пещера открылась, въехала закрытая сверху телега, из неё вышел мужчина в балахоне и стал обходить клетки. У моей, он задержался и бросил что-то к моим ногам. Это была змея. Когда она ко мне приблизилась, я повернулся сбоку на бок и как бы нечаянно её прижал, а вернее незаметно свернул голову. Мужчина выругался и пошел к телеге, вероятно, за второй змеёй, но я не стал ждать. Пока он стоял ко мне спиной, потихоньку открыл клетку и стукнул его по голове рукоятью меча. Он упал без сознания. Мы связали его и погрузили в телегу. Засветло привезли его на площадь, созвали колоколом народ и представили девушек, которые подтвердили, что мы их спасители. Затем показали их похитителя, который занимался их продажей, усыпив укусом змей, корзину с которыми представили на всеобщее обозрение. Преступника привязали к столбу, чтобы граждане судили его, а сами вернулись на корабль и тронулись в путь.

Этот урок заставил нас быть бдительнее, а беглянке забыть раз и навсегда о подобных фокусах.

Глава 6

По прошествии двух месяцев плавания, мы прибыли в столицу южного союза племён, родной город правителя, будущего мужа нашей подопечной. После заключения с ним брака, она станет нашей госпожой, а мы её охраной, глазами и ушами в этой стране. А сейчас мы, продолжая её охрану, потихоньку начали обживать предоставленные нам комнаты в доме, построенном специально для невесты и знакомиться с местным населением и городом.

Подготовка к свадьбе заняла почти две недели, все ждали, какой-то особый праздник племени, когда можно заключать браки. Все это время шли смотрины невесты. Приходила мать и дядя правителя, его сестры, жены, которых оказалось целых пять. Все они приносили подарки, получали подарки, и надо было смотреть в оба, чтобы кто-то, вроде жен правителя, «по доброте душевной», не подарил что-то ядовитое или опасное.

Город оказался на удивление огромным, больше нашего в несколько раз, но на вид небогатым, только в центре было много новых домов, большой многолюдный рынок, на котором мы увидели торговцев и товары из стран ранее нами не известных. В харчевнях хорошо и дёшево кормили, в основном жареным мясом, кашами, пирогами с зеленью, грибами, ягодами, а также блюдами из творога, масла и меда. Нашим деньгам знали цену, и они были у них в ходу. Город укреплен был со всех сторон рвом, деревянными стенами-кольями, вдоль стены ездили конные караулы, через равные промежутки стояли высокие смотровые башни. Мы заметили такие же смотровые башни, стоящими одиночно на возвышенностях в достаточном удалении от города. Нам объяснили, что это дозоры, и они раскиданы по холмам до самых границ племени.

Центр города, где проживал правитель и его окружение, был огорожен еще одной стеной, только более высокой и тоже со сторожевыми башнями по углам. Ворота везде были очень прочные и перехватывались в качестве замков кожаными ремнями и цепями, помимо засовов. Мы пришли к выводу, что войско у племени и оборонительные сооружения очень внушительные. Каждое утро за воротами города происходила отработка отрядами маневров, стрельба из лука и метание копья. Воины были высоки, крепкого телосложения, поэтому мы выглядели на их фоне мальчишками. Они периодически старались с нами задирать, но мы не реагировали на их вызовы, было ещё рано. Вот после свадьбы, когда станем официальной свитой жены правителя, мы им покажем. Хоть и выглядим юными, нам всем было не больше восемнадцати лет, но опыт у нас был более разнообразный, а кроме того мы более подвижны, изворотливы и знаем техники, которые, судя по кулачным боям на торговой площади, им были незнакомы.

Мы раньше никогда не бывали на свадебных церемониях такого уровня, но сопровождавшие нас торговцы предупредили, что беспокоиться не стоит: у племени нравы простые, надо просто стоять за спиной невесты. Перед церемонией, осмотрели место свадьбы, нам указали боковую комнату, где сможем поесть и поочередно отдохнуть, потому что пир будет долго. Так оно и было. Когда вошли в зал вслед за невестой и её прислугой, накрытых с головой кружевными накидками, на невеста белой, на служанка —серой, зал был уже полон гостей. Во главе стола стояли несколько резных кресел, в центре восседал правитель, а по сторонам- его жены, только одно место справа от него было свободно. Невеста подошла к жениху, поклонилась, передала верительные грамоты. Он откинул покрывало с её лица, по его выражению было видно, что он приятно удивлен её красотой. К ним подошел старец, прочитал что-то вроде молитвы, скрепил их руки, жених поцеловал невесту в лоб и закрыв покрывало, усадил её на свободное кресло, а сам вернулся на своё. После этого гости начались произносить хвалебные тосты за жениха и невесту, с пожеланием им долгих лет жизни, ну и так далее. Гости ели, пели, пили. Музыканты, в углу комнаты, в продолжении всего пира негромко играли на струнных инструментах, иногда пели. Периодически, выходили шуты, которые смешили гостей, или танцевали. Примерно в середине пира, жених встал, взял за руку невесту и повел её из-за стола, мы последовали за ними. Со стороны жениха, тоже следовала охрана, до самых покоев. Двери закрылись, и мы стояли на карауле, попеременно меняясь, до самого утра. Служанка сидела тут же. Наконец новая жена правителя вышла, с накинутым на голову новым красиво расшитым многослойным платком и пошла в свои покои, мы со служанкой последовали за ней. Пир продолжался, жених периодически выходил к гостям, а новая жена всё это время провела на своей половине. Служанка сказала, что ей не здоровится, но всё в порядке.

Глава 7

Втихаря обменявшись между собой новостями, услышанными на пиру и среди слуг, пришли к выводу, что в свите правителя зреют разногласия. Жены правителя, были представителями разных кланов верхушки племени. Фактически это было объединение племен, созданное путем поочередного их присоединения через брак с дочерями вождей, которые становились женами правителя. Появление новой жены из далекого северного племени, вызывало вопросы, готовиться ли к новой войне по расширению территорий до объединения с новым кланом, или племя будет продвигаться, уходить с насиженных мест, поскольку стало сильно досаждать племя, пришедшее с юго-востока. Объединиться, с ним путем брака на дочери их вождя, не получилось, поскольку они были не согласны на вступление в союз племен на равных со всеми правах.

Клан каждой жены пытался воздействовать на правителя, в своих интересах, и появление новой жены, неизвестного конкурента, было для них проблемой.

Размышляя о положении дел при дворе, понял, что нужно избавляться от влияния кланов на правителя, одновременно не спровоцировав отделение их от племени. Лучшим средством в данной ситуации было скомпрометировать предыдущих жен правителя, не подвергая сомнению верность и полезность клана, выказывая уважение и заботу о его процветании и благоденствии.

Интересный момент был выявлен в ходе нашей разведки: все главы объединившихся племён, были преклонного возраста, имели от силы двух детей, наследников по мужской линии у них не было, и только муж нашей госпожи был молод, и у него от пяти жен было кроме четырех дочерей, трое сыновей, поэтому было кому наследовать власть. Похоже, он был умен и не промах, объединяясь с такими племенами, где у него в будущем не возникнет конкурентов после смерти главы клана.

Работа началась с того, что наш Повар проверял и пробовал все поставляемые ко двору продукты, готовил пищу нашей госпоже, а иногда и лечебные блюда, для улучшения её самочувствия. Поскольку госпожа не умела ездить верхом, её обучением занялись Наездник с Конюхом. В этих местах, лошадь могла спасти ей жизнь, поэтому она согласилась с нашим предложением, как и её служанка, которая должна была сопровождать госпожу везде. Сбруйник сделал для них специальное седло и уздечку, чтобы легче было управлять лошадью. Кстати госпожа получила ту самую лошадь, которая её украла для торговца: мы её забрали в качестве платы, от жителей города. Конюх смог приручить её, предварительно выдержав на карантине пару недель. Стрелок и Охотник учили госпожу и служанку стрелять из лука, бросать ножи. Оружейник с Кузнецом сделали специальные маленькие, но опасные ножички, пики, отвлекающие средства, вроде фейерверков, рецепты которые я позаимствовал в свое время у артистов. Мы со Стражником осуществляли её охрану и попеременно менялись на часах у её покоев.

Как правитель смотрел на все эти занятия своей жены? Никак. Он был занят границами, которые любил проверять, охотой, решением проблем племен, рассмотрением споров между кланами, торговцами, горожанами и прочее. На половине жены он не появлялся, иногда вызывая её к себе. А мы оборудовали для её занятий территорию в удаленном участке сада, обнесенного высоким забором, вдалеке от любопытных глаз. Даже если кто и появлялся тут случайно, мы сразу предупреждали остальных, и обстановка принимала вид невинной прогулки, или занятие рукоделием в беседке. С остальными женами наша госпожа не общалась, они жили в своих домах, на своих отгороженных территориях- так было принято и это нас устраивало.

Госпожа став женой правителя, также продолжала закрывать лицо, как и её служанка и мы всячески это поддерживали: в случае опасности, это можно было использовать, ведь никто не знал лицо госпожи, кроме правителя и старца, заключавшего их брак. Да и нам так было легче. Мы были молоды, и наличие под нашей охраной красивой женщины, могло поселить в голове дурные мысли. Нравы в отношении женщин здесь были строги, но в городе всегда найдется место, где мужчины могли провести весело время, правда наша работа не позволяла нам такую роскошь, поэтому мы заводили знакомства со служанками жен правителя, как бы нечаянно встречая их в городе. Это было более приятно, и главное полезно, потому что позволяло узнать информацию из первых рук. Служанка нашей госпожи была под моим личным присмотром, поэтому я знал всё, что говорит госпожа и что думает. С нами она мало говорила, но, по словам служанки, очень ценила нашу помощь и защиту.

Глава 8

Мы думали, что при таких порядках, найти грехи других жен правителя будет трудно, но оказалось, что за всей этой внешней строгость процветают не совсем приятные дела. Редкие свидания правителя с женами, постоянные отъезды из города, наличие у каждой жены обособленной территории, создавали благоприятные условия для процветания заговоров, наличие воздыхателей жен из родного клана, которые под видом сводных братьев их посещали, и вели наедине разговоры и не только. Первым делом надо было, не привлекая внимание к себе, подставить сначала старшую жену господина, которая в своем доме вела разговоры не только об избавлении от других жен, но и о свержении мужа, чтобы объединится с новым племенем, вождь которого подсылал к ней своих людей с подарками. У неё был сын, который мог стать наследником, хотя был слаб здоровьем, безволен и ничего не унаследовал в облике от своего отца.

Мы постарались подружиться с охраной господина, завести личные отношения за кружкой бодрящего напитка и хорошей закуской. Они были простые парни, которые своим боевым трудом, отвагой и преданностью господину проложили дорогу своей головокружительной карьеры от простого воина до личной охраны. Но опыта в хитросплетениях человеческих душ, заговорах и обманах у них не было и этим они нам нравились, на их слово можно было положиться. Однажды узнав, что господин собирается в очередной рейд по своим землям, о чём он оповестил всех своих жен, чтоб пришли попрощаться, мы узнали, что старшая жена тут же отправила куда то почтового голубя. Как и прошлый раз, гонец должен был прибыть на следующий день к вечеру.

Наш Сбруйник пробрался через окно в комнату, где хранились седла, уздечки от лошади господина и посыпал подпружные ремни порошком, который при нагревании от езды приводил к разрыву волокон кожи, но не сразу, а примерно через половину дня. Это должно было заставить господина вернуться в нужное для нас время. Кроме того, эти седла были подарены кланом второй жены, который славился конной упряжью. Нам оставалось сделать так, чтобы по неожиданному возвращению господин посетил дом старшей жены и застал там гонца с подарками.

Для этой цели мы решили использовать сына старшей жены, который мог без приглашения, как и остальные дети, являться к отцу. Обычно, когда жена принимала гонца с подарками, сына отсылали в город в сопровождении служанки, чтобы он не знал ничего. В этот раз, когда служанка пошла с ним в город, она вдруг почувствовала себя плохо, повар позаботился об этом, и им пришлось вернуться, как раз в тот момент, когда мать принимала подарки. Комната сына была рядом. Когда он вернулся и услышал мужской голос в комнате матери, то решил подглядеть, что там происходит. Увиденное, повергло его в смятение: мама обещала незнакомцу оповестить о следующем походе отца на юг. В растерянности он выбежал из дома, но, как и ожидалось, побежал в дом отца, где встретил его только что возвращающимся домой. Увидел испуганное лицо сына, он спросил, что произошло. Сын, не умеющий лгать, все выложил отцу, и тот со стражей пошёл в дом старшей жены, где и застал в её комнате гонца. Дальше было то, что и следовало ожидать: старшую жену бросили в темницу, гонцу отрубили голову и отправили домой, привязанной к седлу лошади, сына поблагодарили за верность отцу и оставили жить в доме матери, под присмотром служанок, а старшую жену правитель сам допросил, затем её отравили, а тело сожгли.

Тогда же правитель решил проверить дома всех своих жен и застал у второй жены молодого мужчину, назвавшегося родственником, что в дальнейшем не подтвердилось, поэтому он отлучил её от себя и поставил под сомнение родство её дочери, которая ничем не походила на него.

Клану второй жены досталось ещё и за то, что они подарили ему гнилое седло и подпругу, из-за которого он слетел с коня, хорошо, что не разбился.

Третьей, четвертой и пятой жене повезло, у них в тот момент не оказалось посторонних. Шестая, наша госпожа встретила его на пороге, чтобы выразить искреннее беспокойство произошедшим и сделать подарок, который давно приготовила, но, не желая обидеть своим подарком клан второй жены, не дарила, а теперь просит его принять от чистого сердца. Правителю показали подарок. Это было новое седло, сделанное нашим Сбруйником, усовершенствованное под особенности фигуры правителя. Кроме того, кожа его была теснена рисунком и инкрустирована серебром, а подпружные ремни из буйволовой кожи пропитаны специальным раствором, делавшим их почти вечными.

Когда установили седло на лошадь господина, и он сел, то от удовольствия крякнул: оно делало его выше и сидеть на нем было очень удобно. Кроме того, богатое украшение льстило ему. Поблагодарив жену, он отправился в свой дом.

Глава 9

Первый шаг в партии был сделан, сейчас надо было сделать паузу, чтобы все успокоились, и подарок седла не вызвал подозрение. Мы выжидали следующего удачного момента, собирая сведения обо всех и вся, однако мы не ставили в известность о планах нашу госпожу, даже подарок седла был обставлен, как стечение обстоятельств, и ждал своего часа почти месяц.

Я лукавил, когда говорил, что не знаю, как выглядит госпожа. Еще в артели мне дали её подробный портрет, вплоть до мест расположения родинок на спине. Так же мне было известно подробное описание служанки, в конце концов, мы же должны были охранять не кота в мешке. Нам дали описание её характера, привычек, даже маленькие грешки, вроде тайных встреч с молодым человеком, пусть у них ничего, кроме вздохов под луной не было. У меня был платок с её инициалами и кулон с портретом, которые она подарила молодому человеку, а это уже были серьезные улики. Кроме того, на корабле во время путешествия, мне с помощью зеркала удалось заглянуть в её каюту, чтобы убедить, что она на месте. Она была без платка на голове, и я рассмотрел подробно, как она двигается, как берет руками предметы, как говорит. Это мне нужно было чтобы не путать её со служанкой, и чтобы они не смогли нас обмануть если захотят улизнуть на прогулку в город, во время наших остановок. Но обо всем этом она не знала и не должна знать. Госпожа должна нам доверять, а не избавляться от нас, как нежелательных свидетелей. Тем более, что мы пока имеем мало влияния на неё и на приближенных к правителю. Чтобы приблизиться к нему, мы должны доказать ему нашу преданность, и желательно при военных действиях, продемонстрировав наши боевые навыки.

Отец нашей госпожи платил артели деньги за охрану, но это было далеко, и мы на эти деньги не могли рассчитывать: это был наш вклад в общие дела артели. Когда госпожа стала женой правителя, нам назначили содержание за услуги: выделили помещения для проживания, кормили не как слуг, а отдельным столом, наши лошади имели свою конюшню и полные ясли сена. Наличных денег выдавалось немного, поэтому мы создали общак, чтобы удобнее было копить деньги и планировать расходы. Но этого было недостаточно. Поэтому кузнец с оружейником делали кинжалы, мечи, ну и другое оружие на продажу. Сбруйник – уздечки. Все это в городе продавать было нельзя, так как скоро станет заметно, откуда оно. Поэтому, переодевшись в одежду ремесленника, я приходил к приставшим к городу торговым кораблям, а с наступлением зимы в проезжающие караваны и предлагал им товар. Поскольку качество было высокое, товар реализовывался без проблем. Два раза одному и тому же торговцу не предлагал товар и помнил их всех. Таким образом, наши накопления приумножались.

Кроме того, наш стражник иногда подрабатывал на рынке, где проходили бои на деньги. Драчун он был отменный и ловко умел раззадорить народ на крупную ставку.

Кошмары по ночам давно не снились, мой дар не проявлял себя, может причиной тому была достаточно спокойная жизнь и отсутствие опасности. Наступление короткой зимы подействовало на меня ещё более успокаивающе: никто не подумает тащить войска, пусть даже в кибитках по заснеженному полю и в холод.

Приближение весны лишило меня сна: часто стал ходить ночью, то вокруг дома, то около забора, то проверяя конюшню. Мне стало казаться, что за нами кто-то следит. Это было похоже на сумасшествие, и только на утре ко мне приходил сон. Причина вскоре выяснилась. Однажды утром, когда я выехал в город, чтобы купить на рынке что ни будь от головной боли, меня в проулке поманил незнакомец. Он показал мне пуговицу, пришитую на поле кафтана изнутри. Обычная костяная пуговица, но я знал, что это знак человека из артели. Спешился и свернул в проулок. Окон здесь не было, и никто нас не увидит. Он сказал, что прибыл несколько дней назад, но никак не получалось встретить меня одного. Он следил за нами, даже ночью, когда я бродил вокруг дома, но всё равно где-то находились посторонние глаза, которые заметили бы нашу встречу, и это выглядело бы подозрительно. Хорошо, что я сегодня один поехал. Он сказал, что служит при свите нашего врага и что готовится нападение. В свите пятой жены есть шпион, который передает сведения через голубей обо всех перемещениях правителя. И они ждут момент, чтобы напасть на город и спалить, пока правителя здесь не будет. Это будет акция устрашения. Также он сказал, что на рынке, в самом углу, есть старик, который продает голубей. Он купил у него всех белых голубей, старик упирался, просил оставить хотя бы одного на развод, пришлось заплатить большие деньги. У этих голубей одна особенность, у них на правом крыле есть серые перья. По ним я должен буду их узнать, когда они прилетят к старику. Когда прилетит первый голубь – это будет означать, что войско готово к выходу в поход. Второй прилетит – мы выступили. Если прилетит третий или все трое сразу, вдруг не получится их выпустить по одному, – значит мы в двух днях пути. На сообщения своих сторожевых с юго-восточной стороны не надейтесь: они куплены, а ближе к границе дозорных может уже не быть. Надо выманить правителя, после сигнала голубем, заманить его в нужное место, чтобы показать надвигающуюся опасность, не выдавая себя. Мы разошлись.

Глава 10

Вернувшись в дом госпожи, решил в одиночестве всё обдумать. Дело было к вечеру, не заметил, как уснул. Увидел себя в высоком зале, сквозь огромные окна которого льется лунный свет, освещая трон, на котором сидит в доспехах могучий воин, с длинными, блестящими волосами, волнами, спускающимися до самого пола. Он снимает шлем, мужественное лицо с пронзительным взглядом, смотрит на меня, и спокойным, низким голосом, говорит:

– Я – Один – единственный властитель этого мира, многие десятки тысяч лет назад. Я победил всех врагов и воцарил на земле мир и покой, и этот покой уничтожил мою цивилизацию. В мире исчезли лидеры, способные ради своей идеи или цели вести остальных, люди получили всё, что хотели: мир, достаток, изобилие, системы обслуживания, не требующих их присутствия, общество распалось на личности, погруженные в свой мир, они перестали выдвигать интересные идеи, создавать что-то новое. Зачем, когда у тебя есть всё и всё будет всегда, и никто не будет тебя заставлять воевать и работать? Люди перестали создавать семьи, перестали рождаться дети и наш мир вымер. Я нарушил равновесие, и мир скатился в пропасть. Не повтори моей ошибки, я очень долго ждал тебя. Я сразу увидел в тебе искру разума, способного без эмоций решать проблемы этого мира. В мире нет добра и зла, есть отсутствие или наличие равновесия. Ты будешь его обеспечивать. Будешь его приспешником, который спешно и своевременно будет реагировать на все события, которые могут его разрушить. Пока ваши народы в начале пути и ваши войны не имеют вселенского значения. Но когда вы окрепните и будете управлять всем вашим миром, действия конфликтующих сторон будут постоянно нарушать мировое равновесие. Лидеры должны быть, но им должны противостоять равные лидеры или группа лидеров. Это как шахматная партия, где нет выигравших и проигравших и очень желательно, чтобы фигур на доске всегда было достаточно для маневра. Не надо повторять мои ошибки и быть первым, главным, у всех на виду. Будь тенью, призраком, свитой, духом. У этого пути больше шансов для манипулирования людьми и достижения целей.

Один собрал свои волосы, скрутил их в жгут, выхватил меч и отсек их на уровне плеча. Затем он бросил этот жгут в меня, промолвив, что теперь это мои знания и моё наследие. Волосы рассыпались в воздухе надо мной и осыпали меня с ног до головы. Почувствовал их обжигающее прикосновение, но из последних сил вопросил, что стало с моим народом. Он сказал, что они погибли, чтобы сохранить мою тайну и мне он не советовал бы заводить сына, потому что иначе это будет борьба за равновесие и выяснение отношений между нами, а не всем миром. Один вместе с троном растаял в лунном свете, краски стали меркнуть, и я проснулся. Я был один в комнате, кожу до сих пор жгло. Подошел к зеркалу и увидел, что волосы мои стали седыми, а кожа приобрела красноватый оттенок, как будто у меня жар. Умывшись, попив воды, постоял около открытого окна, когда почувствовал, что жжение прекратилось, обернулся к зеркалу. Лицо приняло обычный вид, и мой цвет волос вернулся. На полу заметил остатки седых волос, которые подобрал и сложил в кожаный мешок, всегда спрятанный у меня под рубахой, рассудив, что если волосы Одина остались на полу, значит, они для чего-то нужны. Всему свое время.