© Владимир Тарасов, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Введение
Шотландский ученый Адам Смит в своей ранней работе «Эссе на философские темы», впечатленный достижениями естественных наук, попытался применить методы естественнонаучного познания в сфере нравственной философии. Эссе были написаны в 60-х годах 18 века, и при жизни ученого не публиковались, но они очень важны для понимания взглядов Адама Смита, так как там были заложены методологические основы его подхода к науке. В частности, в них он впервые использовал знаменитую метафору о «невидимой руке».
В предисловии к первому из эссе, названному им «История астрономии», Адам Смит написал, что приступает к рассмотрению природы и причин чувств. На этом он не остановился, приступив затем к такому же исследованию экономических явлений. И примерно через 20 лет Адам Смит написал о поиске природы и причин уже не в предисловии, а в заголовке своего самого известного научного труда, опубликованного в 1776 году: «Исследование о природе и причинах богатства народов».
С тех пор прошло много лет, и в настоящее время принято считать, что экономическая наука достигла высокого уровня развития, по крайней мере, судя по количеству работающих в этой сфере ученых, выпускаемых журналов, созданных научных институтов, проводимых семинаров и конференций. Однако финансовый кризис, неожиданно для большинства ученых потрясший мировую экономику в 2008 году, заставил усомниться в этом. К тому же, чего скрывать, большинство кризисов и до этого, как правило, заставали научную экономическую общественность врасплох. То есть, экономическая теория в настоящее время намного уступает естественным наукам по возможности предсказания явлений, следовательно, исследовательский проект Адам Смита, похоже, до сих пор не завершен.
Кроме того, в 2007 году, то есть еще до последнего кризиса, была опубликована книга известного американского финансиста Нассима Николаса Талеба «The Black Swan. The Impact of the Highly Improbable», которая вышла в переводе на русский язык под названием: «Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости». В ней Нассим Николас Талеб написал, что развитие общества осуществляется не постепенно, а посредством непредсказуемых скачков, для обозначения которых он ввел термин «черный лебедь», быстро вошедший в моду. Это аномальное событие, наступления которого ничто в прошлом не предвещало, обладающее огромной силой воздействия, и объяснение для которого человек придумывает после того, как оно произошло.
В своей книге Нассим Николас Талеб критикует современных экономистов, экспертов и аналитиков, полагающихся на существующие экономические знания. Сам он охарактеризовал свою книгу следующим образом: «В данном случае мы с моими читателями смеемся над нынешним состоянием общественных наук. Надутые профессора не предвидят, что их концепции скоро будут радикально пересмотрены – стало быть, можно не сомневаться: их ждет большой сюрприз».
На мой взгляд, его критика в адрес современных общественных наук совершенно справедлива. Но если Нассим Николас Талеб особенно не пытался выяснить, какой сюрприз ожидает профессоров, утверждая, что надо научиться жить в условиях неопределенности, то я попробую ответить на этот вопрос.
Причина отмеченной Нассимом Талебом проблемы заключается в том, что современные общественные науки еще нельзя считать науками в такой же степени, как естественные, они еще находятся в процессе формирования. Это плохая новость. Но есть и хорошая: уже в скором времени современные экономические воззрения должны преобразоваться в научную теорию по типу естественных наук. В этой книге я попытаюсь объяснить, как отыскать научные знания, которые позволит превратить черных лебедей мировой экономики в белых, как сделать предсказуемым развитие экономики как в мировом масштабе, так и в отдельных странах.
То есть, сейчас мир находится на пороге весьма знаменательного события: в ближайшие годы завершится процесс формирования экономической теории как науки, начавшийся с исследований Адама Смита (у него были предшественники, но для удобства изложения я начну именно с его работ).
Какие именно недостатки свойственны современным экономическим воззрениям, в принципе, известно. Вот что, например, сказал по этому поводу американский экономист, профессор экономики и публичной политики в Гарвардском университете Кеннет Рогофф, в интервью газете Handelsblatt в январе 2012 года: «Большинство экономистов пытаются решить проблемы с помощью математических моделей, забывая при этом такие стратегически важные аспекты, как экономическая мощь и демократическая стабильность. Они убеждены, что для решения всех проблем им необходимо лишь все более качественное математическое знание и все более сложные модели. Но путь этот неправильный. Экономика не просто наука, а наука социальная. Для того чтобы находить действительно приемлемые решения, ей необходимо учитывать такие факторы, как политика и история».
В этой книге мы рассмотрим, какие факторы, причем не только политические и исторические, должна учитывать экономика, если она хочет претендовать на статус науки, и как это следует сделать.
Мы повторим путь Адама Смита, только с учетом исследований, проведенных после него. Он изучал астрономию, мы рассмотрим методы познания в современных естественных науках (этому посвящена вторая глава и парочка разделов из восьмой и девятой глав). Адам Смит изучал обычные нравственные чувства человека, такие как симпатия, эгоизм, честолюбие, мы же рассмотрим другие характеристики природы человека, описанные, в основном, в 19—20-х веках (главы три, четыре и шесть). Адам Смит наблюдал процессы, происходящие в современной ему экономике, мы проанализируем события 19—21 веков (главы один и пять).
В своей работе я буду основываться на некоторых методах научного познания, которые изложены в опубликованной в 1843 году книге английского философа и экономиста Джеймса Стюарта Милля «A system of logic ratiocinative and inductive, being a connected view of the principles of evidence, and the methods of scientific investigation». Она была опубликована в переводе на русский язык под названием «Система логики силлогической и индуктивной: изложение принципов доказательства в связи с методами научного исследования».
В этой книге Джеймс Стюарт Милль пытался определить научный подход к экономике и получил очень важный, на мой взгляд, результат. А именно, он дал определение истинной индукции, а также термина «причина», который используется в научных исследованиях. Последнее очень важно, потому что значение этого термина в науке не совпадает с тем, которое используется в обыденной жизни.
Кроме того, я буду постоянно использовать, не акцентируя на этом внимание, представление об истинной правде, позаимствованное у датского писателя Ганса Христиана Андерсена, который ввел его в одной из своих сказок, опубликованной в 1852 году (не простым сказочником был Ганс Христиан). Оно настолько важно, что я даже вставил его в заголовок моей книги. Это понятие и соответствующий ему метод познания будут рассмотрены в восьмой главе. Суть подхода Андерсена проста: для правильного понимания происходящих событий следует опираться не на чьи-то суждения, а на историю появления этих суждений от момента проведения наблюдений до выводов. Этот метод применял и Нассим Николас Талеб в своей книге.
Используя указанные методы, удастся обнаружить просто удивительные вещи. В частности, выяснить, кому принадлежит знаменитая «невидимая рука», о которой написал Адам Смит в книге «Исследование о природе и причинах богатства народов». Эта рука не только знаменитая, но и загадочная. Вот что написал по ее поводу американский экономист, лауреат нобелевской премии Пол Самуэльсон в книге «Экономика», опубликованной в 1948 году: «Смит так никогда и не доказал правоту своих слов. Откровенно говоря, даже в наше время, когда автор этих строк был студентом-старшекурсником, никто толком не знал, как доказать (или хотя бы правильно изложить) самую суть доктрины Смита о «невидимой руке».
Сам Адам Смит не назвал, кому принадлежит эта рука. Обычно ее приписывают рынку, но это спорный момент, поэтому Пол Самуэльсон не написал в своей книге «невидимая рука рынка». Осторожничал Пол Самуэльсон не зря. Если внимательно проанализировать рассуждения Адама Смита, связанные с невидимой рукой, то можно обнаружить, что к рынку они не имеют непосредственного отношения, а вот важную роль государства Адам Смит там отметил. Более того, если рассматривать капиталистическую экономику, причем не только времен Адама Смита, но и современную, то легко обнаружить, что если ею и управляет какая-то невидимая рука, то она явно принадлежит государству. Другой вопрос, кто управляет государством, но мы так далеко в эту тему углубляться не станем. Это будет сделано в первой главе.
Во второй, третьей и четвертой главах, воспользовавшись результатами исследования методов научного познания Джеймсом Стюартом Миллем, я попробую продолжить дело Адама Смита и найти истинные причины богатства народов, используя некоторые представления о причинах, заимствованные у Милля. Для этого придется обратиться к трудам уже не экономистов, а исследователей природы человека – писателей. Один из них, как мне кажется, достиг выдающегося результата, обнаружив именно те факторы, которые следовало бы учитывать экономистам. Это Федор Михайлович Достоевский.
За полтораста лет до нашего времени он критиковал экономистов практически за то же, что и Кеннет Роггофф сейчас. В книге «Преступление и наказание», опубликованной в 1866 году, мысли Достоевского по поводу ученых выразил студент Разумихин следующим образом: «У них не человечество, развившись историческим, живым путем до конца, само собою обратится наконец в нормальное общество, а, напротив, социальная система, выйдя из какой-нибудь математической головы, тотчас же и устроит все человечество и в один миг сделает его праведным и безгрешным, раньше всякого живого процесса, без всякого исторического и живого пути»!
И далее: «С одной логикой нельзя через натуру перескочить! Логика предугадает три случая, а их миллион! Отрезать весь миллион и все на один вопрос о комфорте свести! Самое легкое разрешение задачи! Соблазнительно ясно, и думать не надо! Главное – думать не надо! Вся жизненная тайна на двух печатных листках умещается»!
Но Федор Михайлович Достоевский не только покритиковал экономистов, он в своих книгах исследовал природу (натуру – nature) человека и предложил свой вариант того, как можно разобраться в миллионе возможных вариантов развития общества. То есть, роман «Преступление и наказание» представляет собой не только детектив, но и исследование типов личности человека по их действиям в экономике.
Достоевский был не одинок, необходимые для развития экономических теорий факторы изучали и другие писатели, в частности, Николай Семенович Лесков в рассказе «Левша. Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе», опубликованном в 1883 году.
Знание характеристик природы человека, описанных двумя русскими писателями, позволит по-новому взглянуть на происходящие в мировой экономике события, что будет сделано на примере ряда событий в России (в пятой главе). При этом мы будем использовать представления о социализме Фридриха Энгельса, а также представления об истинном капитализме чикагских экономистов Луиджи Зингалеса и Рагхурама Раджана.
Но указанных характеристик окажется недостаточно для интерпретации многих исторических явлений, поэтому нам понадобиться введение еще одной группы характеризующих природу человека показателей (по отношению к власти), описание которых мне не удалось найти в какой-либо одной книге, поэтому придется прибегнуть к представлениям из нескольких книг и кинофильмов. Этому посвящена шестая глава.
В обнаруженных характеристиках природы человека, нет ничего особенного. Это свойства людей по их отношению к естественным правам человека, таким как жизнь, свобода, собственность и т. д. Выделение этих свойств объясняется тем, что именно они в значительной степени определяют поведение человека в экономике. Представления о естественных правах человека и их роли в обществе я позаимствую из книги английского мыслителя Джона Локка «Два трактата о государственном правлении», изданной в 1690-м году.
Введение таких групп характеристик природы человека позволит расширить подход Адама Смита, пытавшегося изложить наблюдения в гуманитарных науках в соответствие с методами естественных наук, одним из образцов которых в его время была астрономия. События в современной экономике можно будет рассмотреть с точки зрения другой естественной науки – генетики. Окажется, что подобно тому, как свойства человека определяются его геномом – набором определенных молекул (генов) в его клетках, свойства общества и его экономики определяются как раз характеристиками типов личностей по их отношению к естественным правам. Совокупность этих характеристик я назову цивилизационным геномом народов.
Такой подход и позволит сочетать природу человека с природой богатства, а также обнаружить некоторые законы, которым подчиняется мировая экономика. Мы найдем и опишем некоторые причины, которые приводят к богатству народов, продолжив тем самым работу Адама Смита. Это будет сделано в седьмой главе.
Написать во введении об этих законах и причинах, к сожалению, не представляется возможным, так как это требует использования ряда понятий, которые будут описаны в первых шести главах. Если бы моя книга была диссертацией, то в аннотации к ней я бы написал, что в работе проведено исследование влияние типов личностей, различающихся по их отношению к естественным правам человека, на развитие экономики. Можно также сказать, что я продолжаю указанные выше работы Джона Локка, Адама Смита и Джеймса Стюарта Милля, с учетом проведенных за последние 150—200 лет исследований природы человека, причем не только учеными, но и писателями в художественной литературе. Чтобы подчеркнуть это, я взял для книги довольно сложное название, проведя параллели с исследованиями Адама Смита и Нассима Николаса Талеба.
В следующих трех главах (восьмой, девятой и десятой) я опишу, как может выглядеть экономическая наука и мировая экономика (в отдельных чертах) лет этак через 20. При этом придется совершить несколько экскурсов в историю (в первые годы существования США и в период Великой французской революции), а также припомнить исследования Александра Ивановича Герцена в отношении научной методологии и особенностей ее восприятия в России. Эти истории из прошлого помогут обнаружить целую стаю черных лебедей, еще только топчущихся у входа в мировую историю. Слова Нассима Николаса Талеба о том, что экономистов ждет большой сюрприз, полностью подтвердятся. Большой – это еще слабо сказано. Но чтобы не портить сюрприз, я не стану описывать содержание этих глав во введении.
В качестве объектов для наблюдений и предсказаний мы будем использовать экономики двух стран – России и США. Выбор фактического материала сделан не случайно, так как на самом деле первоначальной целью моей работы над этой книгой, которую я начал писать около двадцати лет назад, была оценка эффективности вложений в акции американских и российских акционерных обществ. Для этого я попытался разобраться в том, как устроены и как работают экономики этих стран. Тогда я вовсе не хотел продолжать дело Адама Смита и вообще не подозревал об его исследовательском проекте, а если бы мне кто-то тогда сказал, что современная экономическая теория в значительной степени представляет собой некое верование, а не науку, я бы ему не поверил. Я просто хотел заработать на вложениях в акции. Но, как показывает опыт, планы не сбываются никогда, по крайней мере, в первоначальном виде. Почему и как это произошло в моем случае, я опишу в разделе «Идентификация автора».
В этой книге я не буду заниматься критикой господствующих сейчас экономических теорий, так как это уже сделано многими людьми, в частности, норвежским экономистом Эриком Стеенфелдом Райнертом в книге «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными», изданной, как и книга Нассима Николаса Талеба, в 2007 году.
Норвежец предлагает вообще избавиться от фантастической, по его мнению, идеи, что обогащением народов управляют законы природы, и ограничивается выяснением того, как и почему определенные экономические принципы в прошлом оказывались для обогащения народов плодотворными и как можно использовать этот успешный опыт в будущем. Я попытаюсь показать, что идея о существовании законов природы в экономике является не такой уж и фантастической, более того, что эти законы, а не господствующие в настоящее время представления, не только не противоречит взглядам Эрика Райнерта, но во многом совпадают с ними.
То есть, проблема не в том, что научный подход, реализовать который в гуманитарной сфере знания пытался Адам Смит, неверен, а в том, что последовавшие за ним на словах экономисты на деле отказались от научного подхода. Идеи Адама Смита на деле были забыты, а экономическая теория в значительной степени превратилась не в науку, а в идеологию.
Чтобы обнаружить и описать этот процесс, придется немного напрячься и обратить повышенное внимание на правильное использование методов научного познания. Собственно, мы это уже делаем. Я не случайно привел ссылку на книгу Нассима Николаса Талеба в несколько странной форме, указав вначале ее название на английском «The Black Swan. The Impact of the Highly Improbable», а затем упомянув название, под которым она была опубликована в переводе на русский язык – «Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости». Дело в том, что перевод неточен, он искажает смысл заголовка. Правильный перевод выглядит так: «Черный лебедь. Потрясение высокой степени невероятности». Это, собственно, буквальный перевод с английского.
А перевод заголовка в вышедшей на русском языке книге искажает мысль автора. Нассим Николас Талеб в заголовке, собственно, дал определение вводимого им термина: черный лебедь – это потрясение высокой степени невероятности. Просто, понятно и содержательно. Переводчик или редактор не придал значения этой авторской мысли и написал красиво, но бессмысленно: «Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости». Это заголовок можно понимать, как хочешь, представив, что черный лебедь что-то делает под каким-то знаком – летит, сидит, или спит, наконец.
Не повезло и Адаму Смиту. Его книга «The Wealth of Nations, The Nature and Causes of the Wealth of Nations» издана на русском языке под названием «Исследование о природе и причинах богатства народов», хотя буквальный перевод выглядит совсем по-другому: «Богатство народов, природа и причины богатства народов». Никакого исследования в авторском заголовке нет.
Та же самая картина наблюдается с переводом заголовка книги Джеймса Стюарта Милля «A system of logic ratiocinative and inductive, being a connected view of the principles of evidence, and the methods of scientific investigation». Обратите снимание, после слова inductive стоит запятая. А в переводе вместо запятой вдруг появляется двоеточие: «Система логики силлогической и индуктивной: изложение принципов доказательства в связи с методами научного исследования». В черновике этой книги я описал, к какому изменению смысла это привело, но в чистовой варианте убрал объяснение, так как оно уводит слишком далеко в дебри научной методологии.
Ситуация с переводами названий книг известных зарубежных экономистов на русский язык наглядно иллюстрирует те проблемы, с которыми приходится сталкиваться при понимании экономических теорий. Люди, читая чужие статьи и книги, видят не то, что там написано, а то, что хотят видеть. Перевод названий – это только частный случай этого явления.
Это принципиальный момент, поэтому я и пишу о нем во введении. На протяжении всей книги мы будем копаться в отдельных словах, предложениях и оттенках смысла слов. Чтобы подчеркнуть важность мелочей, иногда говорят, что дьявол кроется в деталях, иногда говорят, что в деталях скрыт Бог. А немецкому поэту Иоганну Вольфгангу фон Гете приписывают высказывание о том, что Бог в деталях, а дьявол – в крайностях. Но, кто бы ни прятался в деталях и крайностях экономических теорий, мы его там найдем.
Имеет значение не только сам факт искажения смысла заголовков, но и причины, по которой это делается. Я думаю, что почти наверняка могу объяснить, почему в переводе на русский язык произошло искажение смысла заголовков упомянутых выше книг, так как за 20 лет работы в экономической журналистике я написал несколько сотен статей на экономические темы и две книги, имел дело с несколькими десятками редакторов, и немного их изучил. Указанные искажения смысла заголовков при переводе сделаны редакторами и переводчиками специально. Дело в том, что у них есть определенные принципы, следуя которым они считают допустимым изменять смысл отдельных фрагментов редактируемых ими текстов.
Например, заголовок «Черный лебедь. Потрясение высокой степени невероятности» почти наверняка не подошел редактору из-за слов «высокой степени невероятности». Слишком сложно, а редактора не любят сложности, что, впрочем, в большинстве случаев правильно. Другое дело – «под знаком неопределенности». Красиво звучит, не беда, что смысл не тот, что у автора.
Что касается книги Адама Смита, то тут поработал, похоже, стилист. Прочтите еще раз буквальный перевод заголовка его книги: «Богатство народов, природа и причины богатства народов». Здесь наблюдается повтор одних и тех же слов, что на большинство русскоязычных редакторов, по моим наблюдениям, действует как красная тряпка на быка. Повторов быть не должно – это принцип, которому редактора стараются следовать во всех случаях, независимо от того, надо это делать или нет, и иногда даже тогда, когда автор специально делает повтор для усиления впечатления.
Приведенные примеры касаются, конечно, мелочей, но подобное искажение смысла не только заголовков, а любых утверждений, является, по моим наблюдениям, общим правилом для представителей гуманитарных профессий. Такая практика наносит, на мой взгляд, колоссальный вред экономическим исследованиям, поэтому я акцентирую на ней внимание.
Контроль за точным смыслом терминов, конечно, требует некоторого напряжения, а ведь как верно отметил Разумихин, кто ж хочет думать. Но иначе нельзя. Только так нам удастся найти одну единственную истинную теорию среди множества искажений и неточностей. Она позволит предсказывать потрясения в мировой экономике, то есть сделает черных лебедей белыми.
Но перед тем как заняться этим увлекательным делом, посмотрим, как сами современные экономисты объясняют некоторое несоответствие своих теорий наблюдаемых фактам. То есть, поговорим об одном модном в последние годы слове – «мейнстрим».