Глава 2
Марика едва не сшибла меня с ног, стоило переступить порог «Весёлого ворона». Господин Улаф ещё не пришёл, а её явно распирало от желания поделиться с кем-то новостями.
– Слышала, что произошло? – выпалила напарница, широко распахнув ресницы, отчего глаза, и так слегка навыкате, стали совсем как у Добби, если бы тот пользовался сиреневой тушью.
Я кинула сумку в подсобку и принялась повязывать передник.
– Нет, а что?
– Да чего только не произошло! Даже по местному радио передавали!
Я как раз прикалывала к груди бейдж, но в этом месте насторожилась и промахнулась, всадив остриё в большой палец. Сунуть его в рот не успела: Марика схватила меня за руку и усадила за ближайший столик.
– Этой ночью на машину господина Капелюша, возвращавшегося из поездки к родным в соседний город, прыгнул лось – можешь себе это представить? Прямо на подъезде в город!
– С ним всё в порядке?
– С лосем? Да что ему будет: умчался, прежде чем тот успел из машины выйти. А «бьюик» уже отогнали в мастерскую Лоцмана. Если хочешь, в перерыв сбегай посмотри.
– Я вообще-то про господина Капелюша…
– Только вмятины на капоте странные, – задумчиво продолжила Марика, – вроде не совсем лосиные. Там даже каблуки от сапог как будто угадываются. Может, какое-то другое животное… Ещё темно было, господин Капелюш сам сказал, что толком не разглядел.
По спине потёк неприятный холодок, но времени подготовиться к худшему мне не дали.
– А ещё кто-то выкопал принца Варлога!
– Что?! Как про это так быстро узнали?!
Марика была слишком поглощена собственными мыслями, чтобы обратить внимание на странный вопрос или лихорадочные пятна у меня на щеках.
– Рано утром приехали с инспекцией из столицы – её, оказывается, каждые полвека проводят, – уже собирались уходить, когда заметили на могиле принца очанку и мальву, которые по уставу запрещено сажать на кладбищах. А там уже пошло-поехало: обнаружили, что землю кто-то разворошил, копнули глубже, и бамс – пустой гроб, и никакого принца. Этого сумасшедшего сейчас ищут, по всем полицейским постам передают.
– Принца ищут? – охрипшим голосом переспросила я.
– Да не принца, – отмахнулась она, – а психа, который его выкопал.
– Почему решили, что она… то есть он псих?
– А нормальный стал бы похищать труп принца?
Марика запнулась, видимо, вспомнив о репутации сидящей напротив особы, но тут же продолжила:
– И это ещё не всё!
– Не всё?.. – простонала я.
– На Друзилу Гримсен напали.
– Как напали? Кто напал? – выдавила я онемевшими губами, а перед глазами встала перекушенная пополам белка.
– Она вывела Пикси на прогулку пораньше…
Пикси – это йоркширский терьер госпожи Гримсен, на редкость стервозное и вредное создание.
– …потому что у той в последнее время проблемы с мочевым пузырём. Они даже в лес не углублялись, так, слегка свернули от шоссе, и тут откуда ни возьмись выскочил парень в карнавальном костюме. Ой, ты мне так пальцы сломаешь, – Марика поморщилась и забрала руку. – Так вот, выскочил и перепугал их обеих до полусмерти. Госпожа Гримсен сразу поняла, что он собирается её обесчестить.
Я секунду подумала.
– То есть это первое, что пришло ей в голову?
– Конечно! Потому что он смотрел на неё та-а-аким голодным взглядом.
– Госпоже Гримсен девяносто шесть.
– Для этих извращенцев нет ничего святого, – громко прошептала Марика, навалившись грудью на стол.
Звякнул дверной колокольчик, и в кафе, пригнув голову, вошёл господин Улаф. Мы как по команде поднялись и начали изображать активную деятельность: я принялась протирать столы, а Марика – проверять, где закончились соль и перец.
Больше всего на свете хозяин «Весёлого ворона» не любил видеть нас без дела, и, надо сказать, мы редко огорчали его этим зрелищем, честно отбивая жалованье.
– Так что там с госпожой Гримсен? – спросила я углом рта, когда Марика добралась до моего стола и потрясла солонку. – Она в больнице?
– О господи, нет, конечно! К счастью, господин Капелюш как раз возвращался на мятой тачке и спугнул мерзавца. Он-то и привёз её обратно и довёл до порога.
Больше до самого открытия нам не удалось перекинуться ни словом.
Но это было ни к чему. Новости крутили по радио, новости обсуждали за столами, новости сочились отовсюду и обрастали подробностями. К обеду вдруг «выяснилось», что маньяк успел порвать кофточку на госпоже Гримсен, но она проявила редкое присутствие духа и лягнула его в то самое место, при упоминании которого мужская половина слушателей поморщилась – в общем, получил по заслугам.
Последнее обстоятельство особенно радовало Ариэль Хук, девушку с широким лицом в следах от выдавленных угрей и мужицкими плечами, совсем не похожую на красноволосую русалочку. Она повторила фразу не меньше трёх раз, смакуя.
Потом кто-то догадался связать нападение на добропорядочную жительницу города и акт вандализма на кладбище, и вскоре все единодушно решили, что оба преступления совершило одно и то же лицо – тот самый маньяк-извращенец. Оставалось только догадываться, что он сотворил с телом принца, после истории-то с госпожой Гримсен.
В обед заглянула Нетта. Она часто заходила ко мне на работу, но в этот раз её появление показалось мне дурным предзнаменованием. На подруге был голубой топ с бахромой и узкие джинсы, в ушах покачивались пластиковые полумесяцы, а в волосах, как обычно, позвякивали костяные бусины.
Воспользовавшись тем, что господин Улаф скрылся в подсобке, я плюхнулась на диванчик напротив неё.
– Слышала, что случилось? – начала я, пытаясь копировать оживлённый тон, которым все делились друг с другом новостями, буквально порвавшими наш городишко.
Нетта оторвалась от меню, которое разглядывала, морща нос, и её зелёные густо подведённые глаза расширились.
– Не может быть…
– А госпожа Гримсен проявляет бойцовские качества не только на распродажах, да? – предприняла новую попытку я.
– Это ведь ты? – Нетта вцепилась мне в руку.
– Не понимаю, о чём ты.
– У тебя кончик носа белеет, когда врёшь. Вот, снова! Выкладывай, как ты это сделала?
– Сделала что?
Я до последнего упиралась, уже зная, что отвертеться не получится.
– Разбудила принца, конечно!
Иногда мне кажется, что Нетта больше подходит на роль внучки моей бабушки. Хотя та вряд ли потерпела бы шальные словечки, то и дело проскакивающие в её речи, и прилепленные по всему дому жвачки.
– Тише! – Я беспокойно оглянулась на соседние столики. – Такого разоблачения моя репутация уже не выдержит.
Нетта скрестила руки на груди.
– Требую подробностей.
– Давай не здесь, ладно? Встретимся после работы, тогда всё и расскажу.
– Хорошо, подробности после работы, а сейчас самое главное, – она перегнулась через стол. – Он правда такой красавчик, как рассказывают?
– Да, но…
– Ты с ним целовалась? – перебила она.
– И это было, – не стала отпираться я.
Она ткнула кулаком мне в плечо и откинулась на диване, одобрительно прищурившись.
– Ну ты и шлюшка!
Голос сделался циничным и прокуренным, хотя она не курит.
Нетта любит строить из себя прожжённую оторву и рассуждает о парнях так, словно они каждое утро сотнями вылезают из окна её спальни, хотя на самом деле парень у подруги всего один: был, есть и, без сомнения, будет. И умрут они в обнимку, как те неолитические «Ромео и Джульетта», обнаруженные при раскопках в Мантуе.
Чезаре Бартола влюбился в Лунетту Гертруду Изабеллу Раймон в тот самый миг, когда она врезала ему лопаткой промеж глаз в песочнице у озера. Обоим было по четыре, и его семья только-только переехала в город. У Чезаре даже шрам остался. С тех пор он ходит за ней как привязанный. В кафе они обычно заказывают один коктейль на двоих, и делёж вишенки заканчивается страстным поцелуем. Иногда, глядя на них, я даже завидую: Нетта, по крайней мере, точно знает, с кем пройдёт по жизни, и может быть уверена, что её не бросят.
– Надеюсь, его поцелуи высосали из тебя воспоминания о том придурке? – Как и любая настоящая подруга, она считала своим долгом втаптывать в грязь имя посмевшего бросить меня парня. Тут я украдкой вздохнула: целовался Арий Лоск как бог – такого непросто забыть. Он был настоящим совершенством, начиная с белозубой улыбки и заканчивая трогательной привычкой щипать себя во сне за локоть. – Целовались-то хоть с языком?
– Нетта, меня сейчас не это волнует. Принц съел белку.
Повисла пауза.
Лицо подруги стало обескураженным.
– До или после поцелуя?
– После, но не думаю, что тут есть какая-то взаимосвязь.
– Детка, да твои поцелуи сводят парней с ума!
– Нет, – я покачала головой, – с принцем что-то не так, чувствую это. Да и вообще я думала, что он уже на полпути куда-нибудь, но, получается, принц Варлог всё ещё бродит в окрестностях Мистиктауна и пугает добропорядочных старушек. Сие может означать одно…
– Ему что-то нужно, – кивнула Нетта, как всегда, схватывая на лету. – Что, если он хочет сделать тебя своей принцессой фей или типа того?
Я вспомнила полный крови и шерсти рот и содрогнулась.
– Или лечь обратно в полной уверенности, что его больше не потревожат. Как бы то ни было, я должна найти его раньше полиции и горожан. За пятым столиком уже вовсю обсуждают идею разбиться на отряды и начать прочёсывать лес.
– Так во сколько встречаемся?
– Для чего?
– Ловить принца, конечно! Ты же не собиралась веселиться в одиночку?
Я почувствовала, как губы раздвигает улыбка.
– Спасибо, Нетта.
Она отмахнулась.
– Давай сразу, как стемнеет, – предложила я. – Только никому ни слова.
– Усекла.
– Я серьёзно.
– Да поняла уже! – Глаза Нетты азартно сверкнули. – Пристегните ремни, дамы и господа. Охота на принца началась!