© Валентина Езерская, 2017
ISBN 978-5-4485-3803-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 10
Перед глазами продолжало все расплываться. Меня без усилий подхватили и перекинули через плечо. Руки и ноги не слушались, я просто безвольно свисала вниз головой. И так ощущения были не очень, подташнивало, а теперь все плясало перед глазами, боюсь, что скоро отключусь совсем. Я все слышала, но приглушенно, как сквозь вату в ушах или через невидимую преграду, а вот ответить, как следует, не могла. Вообще не могла ничего произнести. С языка срывались лишь слабые стоны бессилия. Кажется, мы вошли в дом. Нес меня на плече охранник бережно, головой ни обо что не ударил, надеюсь, до постели донесет и не уронит. Я слышала резкий голос вождя, он отдавал приказы рабам и спрашивал, где сейчас находится Гигот. Эх, старый варвар мне уже начинал нравиться…
Шрех одноногий! Что мне вкололи, что меня так штормит? Почувствовала, как положили на что-то мягкое, аккуратно так. В глазах звездолетики активно совершали кружение, опустила веки, боясь, что сейчас стошнит. Кажется, даже отключилась. Сколько прошло времени, не смогла понять, но дневной свет все еще заливал комнату, в которой я очнулась. Тело пока не слушалось, как под сильной заморозкой. И было холодно. На стук зубов раздался голос, от которого холодок забрался под кожу, голову я так и не смогла повернуть. Я стиснула зубы.
– Впервые вижу арменейку так близко, – в тишине голос Зихаба показался неожиданно громким.
Почувствовала, как рядом со мной прогнулась кровать, будто кто-то поменял положение. Лицо полукровки нависло надо мной. Он что, все это время находился рядом? Наблюдал за мной, пока лежала без сознания?!
Попыталась произнести хоть одно слово, крепкое такое, но так и не смогла.
– Не пробуй даже говорить. Пока сок айгувы гуляет в твоей крови, могу делать с тобой все, что захочу.
Его пальцы проложили дорожку по моей щеке и спустились вниз по шее. Почти не чувствовала, но злости меньше не стало.
– Гордая, недоступная и неподвластная арменейка лежит в моей постели и не смеет отказать мне. Я даже и не мечтал о таком, – с довольной усмешкой в голосе произнес эрлеванец.
«Дай только прийти в себя – и почувствуешь новый привкус своей мечты!» – мстительно подумала я, не спуская чуть сощуренных с вождя глаз. Тот только в очередной раз усмехнулся, потом медленно склонился ко мне, взяв локон волос одной рукой, накрутил его на палец и поднес к лицу. Вдыхая запах моих волос, он не спускал горящего взгляда с моего лица. Шрехов извращенец! С каким видом он это делал!
– Сладкая, – от удовольствия голос вождя понизился до хриплых ноток. – Ты будешь делать все, что я прикажу тебе.
С моих губ сорвался протяжный, но затихающий от бессилия стон – жалкое подобие сопротивления. Пыталась сжать кулаки и вдруг почувствовала, что уже могу шевелить кончиками пальцев.
Вождь продолжал вдыхать запах волос, склонившись низко к моему лицу так, что едва касался губами моей щеки, скользя по коже легкими поцелуями.
– Эрлеванские женщины не имеют волос, а жаль. Твои локоны так приятно пахнут, так мягки на ощупь, что напоминают мне волосы Нимераны, а кожа настолько чувствительна к солнцу, что ее придется оберегать днем от палящих лучей.
Нимерана, наверно, одна из его наложниц. Попыталась разжать губы и ответить – и у меня это получилось.
– Вот бы и шел – куда подальше к своей наложнице Нимеране!
В ответ раздался тихий смех, переходящий кашель.
– Нимерана прекрасна, но она моя мать. Ты же совсем иное.
Вот как? Я окинула взглядом Зихаба.
– И что ты намерен со мной делать?
– А что полагается делать с рабыней? – спросил он с издевкой.
– Как ты смеешь со мной так разговаривать?! – я повысила тон.
Меня больно дернули за волосы, обмотав ими кулак, да так, что слезы брызнули из глаз.
– Запомни: ты – моя рабыня и не станешь мне перечить. Будешь открывать рот тогда, когда я тебе это позволю.
Я даже на некоторое время как-то растерялась.
– За мной прилетят, – пообещала я.
Вождь развеселился. Интересно, он действительно ничего не боится или просто безумен?
– Кто?! Как я понял со слов старого Гигота, ты направлялась в Шимаран без своей охраны. Никто не знает, где ты сейчас, не так ли?
– Пусть и так, – согласилась я. – Но это совсем не значит, что меня не станут искать. А когда найдут…
– Это может занять время, которого мне вполне хватит, – грубо прервал меня дикарь.
– Для чего? Что ты задумал? – терялась в догадках.
– Узнаешь, принцесса. Завтра мы направляемся караваном в Шимаран. Ты ведь хотела увидеть своего любовника?
Я задохнулась от пренебрежительных слов варвара.
– Шерват – начальник королевской стражи. Он никогда не был моим любовником.
– Почему? – с искренним удивлением спросил вождь.
Я медлила с ответом, не зная, что и сказать, а эрлеванец вдруг расхохотался. Что-то настроение у него подозрительно переменчивое, точно не все в порядке с нервами.
– Шерват предпочел арменейской принцессе своих наложниц! – давясь сквозь смех, произнес эрлеванец.
Я дернулась от его слов, как от удара хлыста, а вождь вдруг резко перестал смеяться и с большим интересом стал сверлить меня взглядом.
– Не думаю, что так, ты слишком красива, а этот ублюдок знает свое место и понимает какая разница между вами. Давно я искал способ, чтобы подобраться к нему ближе и уничтожить его. Как все удачно сложилось!
– Я тебе понадобилась для того, чтобы стать орудием возмездия?
– Тяжело, когда у твоего врага нет ничего, чем бы он дорожил больше своей жизни. Ты приведешь меня к нему и, если согласишься, получишь желанную свободу.
– То есть ты меня отпустишь? – спросила с большим сомнением в голосе.
– Совершенно точно.
– А если не стану выполнять твои приказы? Если за мной прилетят раньше, чем мы доберемся до Шимарана?
– Попробуй испытать мое терпение и узнаешь, что я не всегда так обходителен, как сейчас.
А он что, любезничал со мной все это время? Да будь мы на Арменее, за одно непочтительное слово он бы давно лишился головы!
– А сразиться с ним в честном бою ты не пробовал? – посоветовала я.
Великая Матерь, что ж так холодно! Меня начинало уже колотить. Организм пытался согреться.
– Сразу видно, что ты не знакома с законами Эрлевана. Глупая шайра, чтобы вызвать его на бой, мне нужны основания, а ради тебя он будет готов принять мои условия и рискнуть своей жизнью.
– Ты так уверен в своей победе? Помнится, твое кольцо оказалось у меня не без причины.
– Уйми свой язык, женщина, – прорычал вождь, встряхнув меня так, что я чуть не прикусила его. – Перстень вернулся к законному хозяину, это знак того, что судьба нынче благоволит мне. Поразмышляй на досуге о моих словах и прими единственно верное решение.
– Ты не заставишь меня подчиниться своей воле. Я – наследная принцесса Тер-на-Лор!
– Тогда мне сейчас придется напомнить принцессе, кто она такая и в чьей она власти.
Голос Зихаба понизился до опасного, пробирающего до дрожи тона. Он заломил мои руки за головой, обхватив запястья одной ладонью, другой он провел по телу, начиная от груди, с силой сжал ее, потом медленно спустился к бедрам. Оголил ногу. Можно было подумать, что я трясусь от страха, но меня просто колотило от холода. Так сказывалось действие сока растения с прекрасными красными бутонами, которые я недавно заметила в саду, и из которых мне рабыни делали ванну. Из сочных листьев цветка добывают вещество, способное ненадолго обездвижить, а вот горячая ванна из лепестков хорошо расслабляет. Тем временем дикарь не спускал с меня кровавых глаз, мысленно явно проделывая со мной в голове все то, что только намеревался сделать. Зубы отстукивали чечетку, мышцы были напряжены и натянуты, как струна. Я лихорадочно пыталась найти выход. Физически мне с ним не справиться, нет сил даже оттолкнуть, оставался только один вариант: вытянуть энергию из варвара. Мне этот способ был неприятен, именно за это когда-то и выгнали слейтеров из галактики Арнадор. Они питались жизненной энергией существа, гипнотизируя, вытягивали все эмоции, опустошая душу. То же самое я решила сделать и с дикарем, его должно это напугать и остановить. Закрыла глаза и слегка потянула к себе субстанцию эрлеванца. Я почувствовала жестокость варвара, его похоть, предвкушение, но продолжала впитывать в себя его эмоции. Зихаб остановился. Мне не нужно было открывать глаза, чтобы почувствовать его недоумение и настороженность. Потянула сильнее, ощущая, как эрлеванец слабеет.
– Что ты делаешь? – его голос дрогнул.
Я улыбнулась, но не ответила. От чужой энергии моему телу становилось тепло. Меня уже не так трясло, но энергия Зихаба воспринималась чужеродной. Интересно, смогу ли я внушить эрлеванцу больший страх, если захочу? Решила попробовать не тянуть его жизненные силы, а вернуть, но наполненные сомнениями и ужасом. Открыла глаза и встретилась с расширенными зрачками красных глаз. Реакция дикаря порадовала. Он отшатнулся от меня, как от прокаженной.
– Как?! Что это сейчас было? – произнес Зихаб. Под действием моего внушения он испытывал панический ужас. Сжав руки в кулаки так, что вены вздулись, он пару бридов смотрел перед собой остановившимся безумным взглядом. Потом пришел в себя и злобно глянул в мою сторону.
– А ты разве не слышал об арменейках? Они могут дать энергию, а могут и отнять ее, – холодно предупредила дикаря, видя, как он сделал шаг ко мне с намерением ударить.
По глазам поняла, что слышал.
– Не думал, что все это правда, – он остановился, колеблясь, и резанул меня взглядом. – Моя мать некоторое время прислуживала на Арменее, до того, как попасть в гарем моего отца. Она кое-что рассказывала о ваших способностях.
– Арменейка сама выбирает с кем делить постель, а если взять ее силой, то можно лишиться самого ценного – жизни.
– Харат не боится смерти. Он боится умереть неотомщенным.
– За что же ты так ненавидишь Шервата? – решилась задать вопрос.
– Он отнял у меня все: власть, уважение, трон.
Я не ослышалась? Как мне помнится короля выбирает народ за боевые заслуги и сейчас трон по праву занимает Сихваршат.
Зихаб продолжил, со злобой выплевывая слова:
– Еще будучи сопливыми мальчишками, мы обучались военному мастерству в одном лагере. Я и Сихваршат – братья по отцу – оба росли сильными и крепкими. Но отец больше любил Сиха и видел в нем будущего короля. Несмотря на то, что тот похаживал по его наложницам. Нередко они делили одну на двоих. Даже Шервата он отмечал по-особому, а на меня, полукровку, и не смотрел. Однажды ночью, обходя пост, натолкнулся на детеныша гермезы, и тогда в моей голове промелькнула мысль. Я поймал ядовитое пресмыкающееся, разозлил его ударами палки и выпустил возле палатки брата. Убедившись, что оно заползло внутрь шатра, вернулся на пост. Я желал одного – уничтожить брата, но Шерват помешал моим планам. В ту ночь он не спал и вовремя заметил гермезу, тем самым спас жизнь будущему королю. Но этим королем должен был стать я! Сихваршат все получал с легкостью, мне же приходилось упорно тренироваться, чтобы достигнуть результата брата.
Когда наступило утро, пришел убедиться, что он не дышит, но в палатке никого не оказалось. Не заметил, как гермеза подобралась ко мне сзади и впрыснула свой яд, я слишком поздно понял коварство Шервата.
Вождь замолчал, погрузившись в воспоминания. Правду говорят: не плюй в колодец, самому придется испить из него.
– Но, то ли кровь оройо дала мне преимущество, то ли детеныш еще был мал – я тогда не погиб в пустыне. Но лучше бы умер! На долгие циклы я остался калекой, не способным держать в руках меч, позором для своего отца! Только мать не отвернулась, выхаживая днем и ночью, когда я не мог подняться на ноги. Я стал изучать яды, скрупулезно упражнять свои мышцы, чтобы они не потеряли силы, и вскоре уже мог подняться без посторонней помощи. Ненависть жгла мое сердце и отравляла душу долгое время, но благодаря этому я стал сильнее. Первым уничтожу братца и займу его место, а напоследок, на десерт, оставлю Шервата.
Прямо наполеоновские планы! Был такой на Земле, тоже многого хотел, а сгнил на острове в одиночестве.
– С твоей помощью проникну в Шимаран. Каждый цикл в столице проходят Великие Бои, где соревнуются в военном искусстве триста харатов, а появление шайры с далекой Земли станет отличной приманкой. Короля ты явно заинтересуешь. Помнится, когда-то и Шервату была небезразлична одна землянка, его я тоже жажду увидеть. Ты справилась с моими охранниками, а значит, покажешь неплохое умение на арене.
Его губы искривила насмешливая улыбка. Я ошарашенно смотрела на Зихаба. Он в своем уме выпускать меня на арену?! Да я и один бой не продержусь! А еще за землянку хочет выдать. Но это привлечет внимание Шервата ко мне. Если харат узнает меня, он пойдет на все условия этого негодяя. Что же делать?
– Если эронийки – редкие птички, то о землянках вообще мало кто слышал. Ты станешь новостью номер один. Женщина-землянка, еще и воительница – деньги я с тебя хорошие получу.
– Ты намерен продать меня как рабыню? – гнев закипал в моей душе.
– А ты и есть рабыня. Если на Арменее ты была принцессой, так сидела бы там среди своих нянек и не высовывалась. А здесь другие законы. Если я тебя захватил – ты моя. Захочу – продам, захочу – освобожу.
– Ты же говорил, что дашь мне свободу, если выполню твои условия?
– Говорил, а теперь передумал. Была бы более сговорчивой в постели, еще бы колебался. Хочешь – не хочешь, а ты пойдешь на арену, пусть даже с кляпом во рту и ради выживания станешь сражаться. Король пожелает купить землянку для своего гарема, вот тогда я, как твой хозяин, подойду к нему очень близко.
– Ты веришь, что король не узнает тебя, своего брата? Или ты считаешь, что принцессу Арменеи он тоже не узнает?
– А для этого я использую занятное приспособление, которое мои наемники нашли у тебя. Темные стекла, которые надеваются на нос. Ничего подобного не видел. Их одену я, а тебе, например, будет достаточно вымазать лицо – и принцессу-замарашку не узнает даже собственный отец.
Точно. Мои вещи старый Гигот передал своему вождю. Рука потянулась к шее, проверить наличие кольца, но ни цепочки, ни кольца не нащупала. Как не увидела и браслета на руке.
– Ты это ищешь? – спросил эрлеванец, поднося к моим глазам руку, на указательном пальце которой, красовался перстень с алым камнем. – Не думала же ты всерьез, что оставлю тебе такую ценную вещь.
Что ж, не буду отчаиваться. Я жива и меня не намерены убивать, более того, мы станем двигаться в сторону столицы. Пока не все так плохо складывается. Личных приставаний вождя, надеюсь, уже не будет. А дальше может еще все изменится.
***
На рассвете следующего дня вождь Зихаб решил лично посетить невольничий рынок, чтобы приобрести рабов. Зачем он взял меня с собой – неизвестно. Скорее всего, в целях усмирения, чтобы увидела всю степень ужаса и унижения и привыкала к мысли, что моя жизнь отныне ничего не стоит. Мы ехали по центральной улице в своеобразном паланкине, водруженном на таба, а город уже давно проснулся и жил своей обычной жизнью. Зихаб побеспокоился, чтобы я не привлекла внимание, спрятав меня внутри паланкина, сам сел напротив, а мое лицо заставил скрыть под полупрозрачным платком. Через ткань я рассматривала высокие светлые дома с узорчатыми решетками на окнах, мощеные широкие дороги, уже привычные вокруг нечистоты. Хотя, сравнивая Суминраш с Хайтунгой, можно определенно заметить разницу в лучшую сторону. Сведения о южной столице у меня были обрывочны, но я знала, что город этот считался довольно большим. До солнцепека жители старались выполнить основную работу, а сегодня еще проходили известные торги на рынке. Потоки господ и их рабов стекались к центру города. Хозяева живого товара стремились сбыть его по выгодной цене. Улицы были переполнены, но перед нашей колонной толпа расступалась, боясь попасть под ноги крупных животных. Среди шума и гама слышались грубые окрики надсмотрщиков. Впервые увидела среди идущих закованных мужчин женщин и детей. Великая Матерь! Не то, чтобы не готова была увидеть такое, на моей второй родине существовал когда-то рабовладельческий строй, да и все равно эти пережитки прошлого до сих пор встречаются в отдельных местах Земли. Узнала я это по лекциям истории в университете. Но насилие над свободой человека мне всегда было тяжело воспринимать. А тут еще и дети! Маленькие несчастные синекожие дети! Мысленно я пообещала себе что-нибудь придумать. Разговор с королем Эрлевана вряд ли поможет. Он знает, что происходит на его планете, и за столько лет не предпринял ничего для улучшения жизни своего народа. Еще не знаю как, но должна помочь. Потом вспомнив, в каком положении сама оказалась, горько улыбнулась.
– Вижу, ты, наконец, поняла, что тебя ждет, – услышала я голос вождя и отвлеклась от своих грустных мыслей.
– Ошибаешься, я всего лишь поняла, насколько ничтожна жизнь на Эрлеване. Ваша история печальна. Рабство существовало на многих планетах, к счастью со временем оно было искоренено. Надеюсь, на этой планете когда-нибудь народ восстанет против своих господ и получит долгожданную свободу.
– Ты еще способна в таком положении думать о ком-то другом? Уж не ты ли собралась наводить здесь свои порядки? Тысячи циклов эрлеванцы не знали ничего, кроме рабства, лучше побеспокойся о себе.
– Обо мне есть кому побеспокоиться, только тебе это не понравится.
Меня одарили свирепым, угрожающим взглядом.
– Не будь ты мне нужна, уже сегодня лизала бы мои ноги, умоляя оставить тебе жизнь.
Я вспыхнула, гордо подняв подбородок.
– Никогда арменейская принцесса не станет унижаться, даже если на кону будет стоять ее жизнь!
Едкая многообещающая улыбка скользнула на тонких губах эрлеванского вождя.
– Не загадывай наперед, время покажет, насколько ты верна своим идеалам.
Мы прибыли. Животные остановились, и я почувствовала, как таб опустился на землю. Меня неласково дернули за цепь, которая вела к наручникам, скрепляющим мои руки. Пришлось безмолвно подчиниться. Бежать не удастся, да и зачем? Меня обещали доставить в Шимаран, хоть сэкономлю на дороге. Улыбнулась своему позитиву. Правильно, не стоит раскисать.
Торги на площади шли полным ходом. Мы оставили животных на двух охранников, остальные шестеро последовали за нами, еще два разгоняли перед нами шумливый народ. На помосте, возвышающемся над разношерстной толпой, находились десять рабов. Как я поняла, двоих уже купили и уводили за ошейники к новому господину. Все мужчины, что стояли в ряд, были внушительных размеров, и, судя по одинаковым татуировкам, принадлежали одному племени. Шрамов я не увидела на их практически обнаженных телах, скорее всего простые работяги-земледельцы из Речной долины, привыкшие пахать и сеять зерно. Опустив взгляды вниз, они безмолвно ждали своей участи. Лишь изредка кто-то из них вскидывал голову, прислушиваясь к возрастающей цене. Вождь заинтересовался ими, именно такие ему нужны на рудниках и шахтах – привыкшие к тяжелому труду под жарким солнцем Эрлевана. Он купил всех, не задумываясь о высокой цене. Далее вывели женщин разных возрастов и подростков. За грязную юбку одной девушки испуганно цеплялся еще совсем малыш, худой и на вид нездоровый. Он хромал на одну ножку, но не плакал. Давно понял, что за это последует жестокое наказание. А у одной женщины был довольно выпирающий живот, который она обхватила двумя руками. Эрлеванка находилась на последнем сроке беременности. Я думала, после покупки рабов мы сразу покинем рынок, но вождь не спешил уходить. Неужели станет покупать женщин-рабынь? Их заставляли открывать рты и показывать зубы, оголять грудь, спуская ниже плеч платье, больше похожее на робу из грубой ткани. Зихаб купил всех молодых и здоровых женщин, включая и беременную. Молодая девушка, еще сама почти ребенок, истошно закричала, когда ей приказали спуститься и оставить маленького мальчика. Она прижимала к груди свое дитя, не в силах его бросить. Видя реакцию матери и слезы в ее глазах, ребенок тоже заголосил. Мальчика грубо отобрали, а девушку насильно спустили вниз. Я слышала, как ей угрожали расправой над ребенком, если она не подчинится. Не видя ничего перед собой из-за слез, она ступала за рабынями, еле передвигая ослабевшие ноги, а вслед ей доносился надрывный плач ее бедного малыша. Горло сжало словно тисками. Мне самой хотелось кричать во весь голос, но я только до крови с силой прикусила губу, с удивлением почувствовав во рту солоноватый вкус. Даже не сразу поняла, что беззвучно плачу. Крики мои ничем не помогут рабыне. Такова участь всех этих несчастных.
– Почему ты не купил мальчика? – задала вопрос эрлеванскому вождю.
– Зачем мне хромой ребенок? Он все равно не выживет в дороге.
– Если ты его купишь, я не стану сопротивляться твоей воле и сделаю все, что прикажешь. Выйду на арену и стану сражаться. И буду молчать.
Зихаб с интересом посмотрел на меня. Я ждала ответа, сжимая кулаки и впиваясь ногтями в ладони. Удовлетворенно хмыкнув, он перевел взгляд на торговца и подал ему знак. Оказывается, ребенка отдавали даром, только вождь отказался от ненужной обузы. Выдохнув с облегчением, я поняла, как ждала ответа. На мгновение закрыв глаза, пыталась успокоиться.
– Запомни свои слова хорошенько, принцесса. Мне ничего не стоит придушить слабого мальчонку, как котенка кагибала. Ты ведь не хочешь, чтобы это произошло по твоей вине?
С ненавистью посмотрела в кровавые глаза эрлеванца.
– Не забуду! – пообещала я.
Довольная усмешка тронула губы Зихаба.
– Вот и отлично. К каждой женщине можно найти подход, и она согласна будет выполнить все приказания хозяина. Мне нравится твоя гордыня, принцесса, и для меня наступит наисладчайший момент, когда она начнет корчиться передо мной на коленях. Ты сама придешь в мою постель, и, кто знает, может мне понравятся твои ласки, и я останусь доволен.
Я с силой стиснула зубы.
– Ты забываешь, вождь, кто стоит перед тобой. Я обещала выйти на арену, как воительница, и пусть на мне тряпки рабыни, но сделать меня своей наложницей ты никогда не посмеешь.
В налившиеся кровью глаза эрлеванца было страшно смотреть, но я не отвела взгляд. Несколько раз обмотав руку цепью, он резко притянул меня к себе.
– Ты – моя рабыня! – прорычал он со злобой, приподнимая в оскале верхнюю губу. – Если я прикажу испортить плетьми нежную кожу на твоей спине, никто и пальцем не пошевелит, чтобы остановить меня. Вижу, ты не до конца осознала свое положение.
Он провел свободной рукой по моему обнаженному плечу, сдавливая его, впиваясь пальцами с такой силой, что, наверно, останутся темные отпечатки. Потом вдруг почти ласково провел тыльной стороной ладони по щеке, спустился вниз по шее.
– Тебе не нравится та дорогая одежда, что я заказал для тебя? – еще более угрожающим голосом произнес он.
Неожиданно он рванул легкую ткань голубого платья, разрывая его на мне с каким-то маниакальным удовольствием. Я охнула, в один миг оказавшись раздетой. На моих бедрах остались две кружевные полоски алого цвета, едва прикрывавшие мое женское естество. То чувство унижения, что я испытала на глазах толпы, на глазах харата, мне не забыть никогда. Меня просто трясло от дикого стыда, от такого грубого обхождения, от бессилия и позора.
Дрожащими руками пыталась закрыть грудь, при том, что лицо мое было сокрыто под красным платком, но резкий рывок цепей не позволил. От боли прикусила губу, но тихий стон все равно не сдержала. Невольно стала искать поддержку, бросая ищущие взгляды по сторонам, но видела в глазах только необузданную похоть, слышала вокруг себя издевательский смех, чувствовала обезличенное равнодушие толпы вперемешку с любопытством. Господин наказывал свою рабыню. Такое зрелище не каждый день увидишь в центре города. Никто не вмешается, никто не поможет. Но глаз зацепился за одно знакомое лицо. Что-то наподобие жалости или сожаления проскользнуло на нем. Торговец «летяги», широко расставив ноги и скрестив руки на груди, окидывал меня внимательным взглядом, будто узнал. Я решила ухватиться за эту ниточку. Может, он и не поможет освободиться, но за обещанную плату донесет известие до Шервата. Не знаю как, но он догадался, что перед ним именно та глупая «эронийка», что купила за баснословную цену его ржавую летающую машину. Возможно, он не так часто встречал представителей других рас, которых на Эрлеване действительно было очень мало. Обладая дурной славой, эта планета не привлекала ни торговлей с ней, ни тем более тем, чтобы обосноваться и жить здесь. Слишком дикие законы или скорее даже беззаконие, царившее вокруг. Постоянная, невероятно жаркая температура воздуха, дефицит чистой воды. Такие суровые условия были не для каждого.
Мой хозяин решил, что с меня хватит на сегодня унижений. Он приказал принести покрывало, которое бесцеремонно набросил мне на спину, а я с облегчением вцепилась в концы, пытаясь укутаться и скрыть наготу. Я лихорадочно думала, как мне приблизиться к торговцу оружия и незаметно передать необходимые слова. Только как, когда на моих руках цепи? А может…?
В голову пришла идея, банальная, затасканная во всех земных романах, где девица падает в обморок, чтобы добиться своей цели. В Гарварде я занималась в театральном кружке. Меня завораживала актерская игра, выдуманные герои и жизни, которые можно было проживать как свою. На Арменее ничего подобного никогда не существовало. Если притвориться больной, то меня, скорее всего, отнесут к паланкину и оставят одну. Я боялась, что не получится сыграть хорошо. Закатила глаза, пошаталась для верности и со стоном упала на Зихаба. Тот немного растерялся, но по инерции подхватил почти у земли. Фуу, пронесло. Боялась удариться головой, думала, после и способностей никаких не надо, и так смогу натурально изобразить обморок. Меня пару раз хлопнули по щекам. Лежу, почти не дышу, сама не знаю, на что надеюсь, но вот нужная реакция все же последовала. Зихаб крикнул наемникам расчистить путь и, подхватив на руки, с легкостью поднял меня и быстрым шагом понес через площадь в ту сторону, где стояли оставленные животные. Положил в тень паланкина и, слава Великой Матери, оставил одну, приказывая стеречь своим воинам, но не забыв при этом прикрепить цепь к кольцу, торчащему из сидения паланкина. Сам, похоже, занялся новообретенными рабами. Я тут же «ожила», высматривая через щель в ткани фигуру торговца летающей машины. Он приблизился к наемникам и завел с ними разговор. Говорили тихо, не смогла разобрать, о чем шла речь, но предполагала, что обо мне. Узнав, что ему было нужно, торговец отдалился от паланкина и скрылся в толпе, так и не обернувшись. С разочарованием смотрела ему вслед, с каждым его шагом теряя надежду на возможное спасение. Наверно, решил не рисковать и вернуться к своим делам, приведшим его в Суминраш. Дернула за цепь, стараясь сделать это бесшумно. Крепкая, зараза, держится на замке, ключ от которого находился в руках у эрлеванского вождя. Я обессиленно легла на подушки, уткнувшись в них носом. Попробовать все же стоило. Скоро вернется вождь, а мне так и не удалось перемолвиться парой слов с торговцем оружия. Убежать пока тоже не получится, да и стоит ли? Перед глазами предстала картина, как недавно стояла обнаженная на обозрении всей толпы. В душе поднялась злость и дикое желание насолить Зихабу, возомнившему себя будущим королем.
– Эй, гордячка, ты там еще жива? – вдруг услышала обращение на общегалактическом.
Вздрогнув, быстро обернулась на звук голоса.
– Да, – тихонько прошептала в ответ.
– Все же я был прав! – хмыкнул торговец негромко, а это был именно он. – Если бы знал, что ты так мечтаешь стать наложницей, предложил бы свою кандидатуру. Или «летяга» моя подвела?
– Нет, меня сбили в пустыне по пути, а потом я оказалась у Зихаба.
– Знаю, кто он. Наслышан.
– Ты поможешь мне? – со вспыхнувшей надеждой спросила я.
– И чем ты станешь платить мне, эронийка? – с тихим смехом спросил торговец. – На тебе даже одежды нет, хотя меня вполне устроит… – с предвкушением закончил он, выдерживая паузу.
Я поняла ход его мыслей, поэтому тут же быстро перебила, пытаясь сэкономить время. Стараясь не греметь цепями и говорить тихо.
– Если ты кое-кому сообщишь в Шимаране обо мне, можешь надеяться на солидное вознаграждение.
В ответ последовала тишина. Явно заинтересован. Придвинулась к другой стороне своего укрытия, с нетерпением ожидая ответа.
– За такую птичку я бы и сам выложил приличное состояние, – отозвался тихо торговец. – Твое предложение заманчиво, но перейти дорогу вождю осмелится не каждый. Здесь хорошей суммой не отделаешься, шайра.
– Назови свою цену – и ты ее получишь!
– А это уже другой разговор! И кому я должен передать от тебя весточку?
– Шервату.
Таб заволновался и, переступая с лапы на лапу, всхрапнул. Моя стража насторожилась. Один из наемников, перекинувшись с остальными парой фраз, приблизился к табу. Я легла и закрыла глаза, замерев. Приоткрыв ткань, он заглянул внутрь паланкина. Поскольку лежала в паланкине, укрепленном на стоящем табе, то голова наемника находилась как раз на уровне моих глаз. Сделала вид, что все еще без сознания. Кажется – убедила.
– Ты там, торговец? – зашептала еле слышно, когда наемник опустил ткань и отошел от таба.
В ответ молчание. Я испугалась, что торговец передумал и решил не рисковать своей шкурой.
– Откуда знаешь Шервата? – услышала совсем рядом.
Торговец оказался внутри паланкина, окидывая меня внимательным взглядом.
– Я… знаю его с малых лет, – ответила я.
– Ты к нему летела? – спросил торговец.
– Да.
– Зачем? – настаивал на ответе харат.
– Я не обязана объяснять тебе причины.
Я начинала злиться. Если это очередной недруг Шервата, то мне пора уже чистить карму.
– И вообще, какое имеет значение, по каким причинам хотела его видеть?
– Вдруг ты хочешь его голову?
Я… – тут мой рот накрыли ладонью, призывая знаками молчать. Совсем рядом послышался голос Зихаба. У меня сердце забилось быстрее. Дернула головой, освобождаясь от руки харата, и сбивчиво зашептала:
– Я хочу передать Шервату, что ему угрожает опасность… Ему и королю… Зихаб хочет использовать меня, чтобы отомстить… На арене, во время Великих Боев.
Торговец, хмурясь, кивнул и исчез, бросив напоследок:
– Я передам. А ты, птичка, постарайся остаться в живых.
Я проводила его радостным взглядом и тут же отвернулась. Таб уже стал опускаться на землю, чтобы принять второго пассажира.