Глава 9
Ленорман и Кати уже несколько дней находились в Шантийи. Мари позволила себе большую роскошь – отдых. На этом настаивала компаньонка. Популярность салона, в последнее время, очень выросла. К ним приходило много людей. Мари очень утомлялась. Чтобы не подорвать здоровье, девушки решили отправиться за город.
Здесь Ленорман много гуляла, вдыхая свежий лесной воздух и наслаждаясь пением птиц. Подруги посетили замки Пти-Шато и соседний Гран-Шато, расположенные на озерном острове, окруженные великолепной зеленью садов.
«Посмотри, какая красота! – показывая на бело-голубое чудо архитектуры, сказала Мари, – Насыщенное синее небо, сказочный дворец, отражающийся в кристально чистой воде озера. Зеленый ковер, лежащий у волшебного замка. И деревья, шелестящие молодыми листочками в хрустальном воздухе. Чудо!» Ленорман закрыла глаза, сидя в мерно покачивающейся лодке. «А птицы как поют! – продолжала восхищаться девушка, – Здесь душа отдыхает, очищается от Парижской грязи»
Кати молчала, глядя на переливчатое отражение замка на воде. «Какие запахи! Чувствуешь?» – обратилась Мари к подруге. «Да, но у тебя обоняние намного острее, чем у меня», – сказала девушка и, опустив кисть руки в воду, тут же отпрянула. «Холодная!» – фыркнула компаньонка.
«Не хочу возвращаться», – произнесла Ленорман. «С ума сошла?!» – возмутилась Кати, но, внимательно приглядевшись, поняла, что заявление подруги не серьезно.
Погуляв, девушки приступили к дегустации новых блюд. За эти дни, им удалось отведать и телятину, тушеную с мясом молодого барашка, ароматные копченые окорока, мясо, тушенное в пиве, заливное из курицы, пирожные из пористого теста с сахарной глазурью и вкусный кекс, очень похожий на бриошь.
«Мы приедем в Париж толстые и счастливые, – блаженно улыбаясь, пропела Мари, потягивая пиво из большой кружки. «Согласна», – Кати подавила смешок. «Что?» – удивленно изогнув бровь, спросила гадалка.
– Такой тебя знают только близкие люди.
– Правильно. Человек носит маски, скрывая под ними свои слабости от врагов.
– У тебя они есть.
– Думаю, они есть у каждого. Особенно, у тех, кто сообщает нелицеприятную правду.
– Ты бываешь очень жестока, – заметила Кати, – Люди, иногда, лишаются чувств, услышав твой приговор.
– Я продаю информацию. Говоря то, что вижу, я втайне надеюсь, что человек сможет что-нибудь изменить в своей судьбе.
Мари замолчала, а затем, хитро прищурившись, спросила:
– Как думаешь, мне удастся увидеть «Часослов герцога Бери»?
– Нет, все-таки это сокровище 15 века. Конечно, если ты объявишь в Шантийи свое имя, может тебе и удастся взглянуть на него.
– Нет. Я отдыхаю. Буду довольствоваться тем, что видела ранее.
Возвращение в Париж ознаменовалось важным событием. Салон на рю де Турнон посетили всесильные хозяева Франции – Робеспьер, Марат и Сен-Жюст. Ленорман почувствовала страх, идущий от этой троицы. Каждый скрывал его по-своему.
Приятнее всех выглядел Антуан Сен-Жюст. У него было симпатичное лицо неиспорченного юноши, если не обращать внимания на глаза. Да, и могут ли быть добрыми глаза у деятеля, поддерживающего террор.
Робеспьер был неприятен своей напыщенностью и самодовольством. Мари понимала, что за этим скрывается неуверенность в себе. Ленорман переместилась так, чтобы подальше находиться от Марата. От запаха его тела, у Мари стало пощипывать в носу. Знаменитая персона страдала кожной болезнью.
Они пришли к Ленорман за тем, за чем приходят и неизвестные граждане – узнать будущее, предоставив на суд гадалки информацию своих ладоней.
Взор Мари словно заволокло, и сквозь пелену, она увидела их, тонущими в потоке крови. «Не пройдет и года, – сказала девушка, – как вы все погибнете насильственной смертью. Вы, – повернулась она к Марату, – Будете первым».
Ленорман прочитала в его глазах ужас, он внутренне содрогнулся. Этот человек находился на пике славы. Восхищенная толпа поклонников носила его на руках. Казалось, так будет всегда, власть безмерна. Но, сейчас, глядя в глаза Ленорман, Марат болезненно осознал, что она говорит правду.
Робеспьер наигранно рассмеялся. Сен-Жюст поддержал его. Шумно переговариваясь, они покинули комнату. «Какая она маленькая, страшная», – презрительно произнес Робеспьер. «Да, старая уродина», – поддержал его Сен-Жюст. «Но, ей всего 21 год, – возразил Марат, когда они вышли во внутренний коридор, – я видел в ее глазах реки крови» На что Робеспьер громко рассмеялся.