БРОД
Рыба заманивала нас далеко в чащу островов. Чем глубже мы забирались в их дебри, тем активней был ее клев. При таком хорошем клеве мы не заметила, как подкрался вечер.
– Пора домой! – решил Венька, подняв свой метровый кукан с рыбой высоко над головой.
Я пошел навстречу другу, окликая по дороге рыболовов:
– Эй, рыбачки, пора домой!
Но под самый вечер рыба клевала так азартно, что на сборы понадобилось больше часа.
– Да сейчас, погодите малость, – ответил Вовка, выглядывая из-за кустов.
– Ну все, пошли. Мы никого ждать не будем! – решительно сказал Венька и взвалил свой рюкзак на плечо.
Мы дружно шагнули на тропинку. Деревья и кусты еле различались в сумерках. Скоро за нами вытянулся строй мальчишеских голов, потому что в такой темноте ничего не было видно.
– Давайте, ребята, срежем путь, – предложил Венька. Все остановились.
– Мне не хочется обходить этот залив. Я знаю один брод. Только один раз нам раздеться, окунуться в воде – и мы дома! – развил свое предложение Венька.
– Пошли, пошли! – согласился Вовка и первым бросился в сторону.
– Стой! Стой! – закричал Венька. – Я – первый!
– Да иди, иди. Тоже мне Иван Сусанин нашелся, – раздраженно сказал Вовка и пропустил проводника вперед.
Все дружно пошли за Венькой, продираясь сквозь заросли, к берегу залива. Вот и берег. Мы нерешительно остановились,
– Раздевайтесь! – скомандовал проводник. – Одежду связать в узелки и привязать к удочкам!
– Тоже мне командир нашелся, – недовольно сказал Толька, но подчинился приказу.
– Ну давай, давай, Венька, пробуй воду, – сказал я, потому что давно разделся и поеживался от холода.
Вечерняя роса холодила ноги и мы замерзли, ожидая проводника. Венька, как всегда, не торопился. Он не спеша разделся, а потом повернулся к Тольке.
– Ладно, ладно, Толька, не учи ученого, поешь яблока моченого, – сострил Венька и с шумом вошел в воду.
– А! А! А! – закричал Венька. – Как хорошо! Какая теплая вода! Прыгайте ко мне!
Мы бросились за проводником. Вода, действительно, была очень теплая, словно парное молоко.
– Я – первый! – опять раскомандовался Венька, когда мы вошли в воду по грудь. – Я поведу вас, ребята, вперед до победного конца! Я все могу!
Впереди была темнота. Ни огонька, ни берега.
«Как Венька найдет брод?» – подумал я.
Венька, подняв руки с поклажей, пошел, как солдат на штурм Сивашских болот. Его голова еле виднелась над поверхностью воды. Она блестела на гребнях волн, которые расходились клином от плеч проводника.
– Давай, давай, – подтолкнул я остальных ребят, – а то Венька уйдет и мы не заметим куда.
Толька и Вовка последовали за Венькой. Я пошел последним.
Через минуту наш берег скрылся из глаз. Нас охватила тревога, но мы терпеливо шли за проводником. Прошло десять томительных минут.
– Венька! – забеспокоился я. – Куда ты идешь? Случайно не вдоль залива? – пошутил я.
– Да нет, – отозвался Венька, – я это место знаю, как свои пять пальцев. Я тут…
Венька не договорил и провалился в яму. Он чуть не захлебнулся, но вынырнул и поплыл к нам:
– Осторожно! Там обрыв!
– Стой! Воткни удочку в грунт! – сказал я и стал медленно пробираться к Веньке.
Я осторожно шел по илистому дну и скоро почувствовал, что оно круто уходит вниз – это был обрыв! Да, мы заблудились.
– Венька, куда ты нас завел? – испугался я и повернул назад. – Вовка! Иди вперед! Ты выше всех.
– А куда идти? – спросил Вовка.
Действительно, кругом была темнота, лишь иногда вода блестела под бледным светом краешка луны, которая показалась из-за туч. Через несколько секунд луна исчезла.
– Пошли назад! – испуганно сказал я и показал в сторону темноты, в которой, казалось, скрылся желанный берег.
Вовка пошел в указанном направлении, но через несколько шагов он закричал:
– Опять обрыв! Кажется, мы заблудились. Что делать?
– Да бери левее! Иди по краю обрыва! – сказал я. Вовка повернул влево и пошел, осторожно ступая по дну. Мы двинулись следом.
Мы долго шли, пока Вовка снова не бултыхнулся в воду с головой. Он вынырнул и испуганно закричал:
– Все, я больше не могу! Я боюсь! А если меня чудище морское схватит? А?
– Ну Веник, когда мы придем домой, я тебя отлуплю! – сказал Толька, который терпеливо шел за нами, блуждая по темному заливу, словно собака на привязи.
Мы сгрудились в тесную кучку, стоя на подводной банке, и не знали, что нам делать. Плыть! Но куда? Кругом опустилась непроглядная мгла. Нам стало очень страшно.
– Стойте! Тише! Тише! – скомандовал Венька. – Я слышу какой-то звук!
Все стали неподвижно, стараясь не плескать водой, и напали вслушиваться в темноту. Через несколько секунд из темноты послышалось тихое мычание:
– Му-у-у-у-у!
– Это корова! – обрадовался Венька. – Надо плыть к ней! Она должна быть на берегу. Там находится ферма. Я знаю!
– Ясно, что корова находится на берегу, а не летает! – пошутил Толька.
Но Венька не слушал его. Он сделал шаг в сторону звука и провалился в яму.
– А! А! А! – заорал он.
Но вынырнув, он поплыл вперед – там по-прежнему мычала корова, мы поплыли следом. Корова стала нашим спасительным маяком. Она словно знала о нас и не молчала, а мычала.
Скоро Венька почувствовал ногами дно и радостно закричал:
– Берег! Берег!
Точно, вот и долгожданный берег. Левый ли, правый ли, нам теперь было все равно. Скоро мы стояли тесной кучкой на желанном берегу и дрожали от холода. Спички, одежда – все промокло от долгого странствия и блуждания по заливу.
– Ну Веник, сейчас я тебя буду бить! – сказал Толька. Он стал махать руками, пытаясь ударить Веньку.
– Да ладно вам, забияки, – сказал я и встал между ними. – Была нужда тащить вас после драки. Вот придете домой, там и разберетесь. Давайте лучше подумаем, что нам делать дальше.
– Загорать! – предложил Вовка и саркастически захохотал. Неожиданно из-за кустов послышался треск поломанных сучьев и показались коровьи рога. Потом из лесной чащи вышла корова и громко замычала:
– Му-у-у-у-у!
Мы испуганно шарахнулись в сторону.
– Буренушка! Буренушка! – послышался чей-то голос. Потом к берегу вышел пастух и, заметив нас, оказал:
— А, ребятки, здравствуйте! Что вы тут делаете? Мы рассказали ему о нашем приключении.
– Э, рыбачки, да вы ошиблись! Этот брод находится в другой стороне, до него километра два будет, – рассмеялся старичок.
Пастух решил нам помочь, и он оказал:
– Ну ладно, пойдемте в мой шалаш.
— А как же моя мама? – спросил Толька и сам ответил. – Она же будет беспокоиться, если меня не будет дома!
— А куда вы пойдете на ночь глядя? Вы же так устали! А семь километров до города – это вам не шутки! – заметил пастух. – Отоспитесь лучше, ребята, в моем шалаше, а утром пойдете домой. А твоей маме поможет связь и эта…
– Телефонизация, – подсказал я.
– Вот это я и хотел оказать. У меня тут рядом, в летнике, телефон установлен, на всякий случай.
– На случай внезапной войны? – глупо спросил Венька.
– Нет, телефон мне поставили для вызова ветеринара, – ответил пастух. – Нынче каждая племенная корова на счету.
– Пошли к шалашу, – решил Толька и пошел рядом с пастухом, увлекая нас за собой следом.
– А я, сынок, твоего отца знаю, – оказал пастух Тольке.
– Твой отец – очень хороший директор фабрики! Он часто помогает нашему хозяйству. А телефон – это фабричная немощь. Вот и получается, что отец твой хотел помочь нам, а, выходит, помог своему сыну и его друзьям, – пастух довольно хмыкнул и продолжил:
– Вы, ребятки, идите в шалаш, а я позвоню в город, чтобы ваши родители не беспокоились.
Через час мы лежали на сухой подстилке из соломы в глубине шалаша, завернувшись в теплое одеяло. Мы хорошо согрелись от горячего чая с вкусными сухарями и потихоньку засыпали.
Толька уже храпел, обняв Веньку, который спал, отвернувшись ото всех к стенке шалаша.