1833. Литва. Магнетизм
Время моей службы в Варшаве летело быстро, а головные боли всё усиливались. Врач советовал мне принимать ванны, но Николай не любил отпускать своих подданных за границу, и я был вынужден удовольствоваться отдыхом у себя дома. Мои родители жили тогда в Петербурге, но мой отец был с недавнего времени начальником Россиенского и Шавельского военных округов, и потому проводил немало времени в своём имении Totheiki [или может быть Jotheiki – написано неразборчиво], находившимся там же. Там жила его 70-летняя мать со своей внучкой, моей кузиной. Я приехал туда после полудня; отец представил мне всех обитателей поместья, потому что я не был знаком с ними ранее. Моя кузина была крепкой и на редкость прелестной деревенской девушкой, с которой я затем, как и со всеми польскими дамами, разговорился и подружился. Но это произошло не так быстро, потому что, как я заметил, она была весьма застенчива с незнакомыми людьми. Росту моя кузина была не слишком высокого. У неё были светлые волосы и тёмно-коричневые глаза, взгляд которых казался совершенно особенным, хотя и нельзя было точно сказать, что именно необычного в нём было.
Моя бабушка говорила, что её Луиза – прекрасная хозяйка, и она действительно скоро покинула наше общество, чтобы позаботиться об ужине. В русской деревне главное – это приготовить блюда, расставить их и, наконец, хорошо поесть. Я вспоминаю, что мне случалось есть по шесть раз на дню: 1. при пробуждении – кофе с бутербродом и сухариками; 2. через два часа – фрукты четырёх сортов; 3. затем – обед из четырёх – пяти блюд; 4. потом, в четыре часа – кофе с бутербродом, сухариками и всяческими десертами; 5. в семь часов – чай; 6. и, наконец, в десять часов – ужин, по меньшей мере из 3 перемен. Во время этой последней трапезы кузина села напротив меня, и я смог хорошенько её рассмотреть. Она была неразговорчива, будто рассеянна, глаза её часто останавливались на чём-то и, кажется, тускнели. Это бросилось мне в глаза, но я не придал сему внимания. На другой день девушка вновь чувствовала себя хорошо, но за ужином опять появился тот застывший взгляд и молчаливость. Наконец она побледнела и должна была уйти к себе в комнату. Мне сказали, что ей нездоровиться. На третий день она вновь была бодра, но вечером повторилось то же, что и ранее. В этот раз с ней случились даже судороги, и она вновь удалилась.
Я прошёл в спальню Луизы и нашёл её в страшных конвульсиях, из тех, против которых жгут обыкновенно перья, что мне и пришлось сделать в той комнате. Я успокоил кузину и попросил её позволить мне остаться с ней, на что она дала своё согласие. Через несколько минут судороги ослабли и, наконец, вовсе прекратились. Девушку ещё тряс озноб, но она лежала неподвижно; глаза её были затуманены, лицо медленно теряло свою бледность, дыхание становилось тише. Она затихла, но вдруг начала разговаривать, как будто в комнате были люди, мне не видимые. Я попытался и сам заговорить с ней, но она не обратила на мои слова никакого внимания. Тогда я положил ей руку на лоб, и она сказала: «Держи так, это укрепляет меня». Я понял, что то было сомнамбулическое состояние, хотя врачи уже много месяцев пытались лечить её от лихорадки. В таком положении девушка оставалась ещё пару часов, после чего она сама проснулась и была очень удивлена, увидев меня у своей постели.
На следующий день всё повторилось вновь, но припадок наступил уже в начале ужина. Я остался за столом, однако вскоре кузина позвала меня к себе. Когда я пришёл, судороги уже почти прошли, и у больной был только озноб. Она попросила положить ей руку на лоб, что облегчало её страдания. Я сделал это и спросил её, что она чувствует. «Я становлюсь более сильной», – последовало в ответ. «Что же укрепляет тебя?» – «Материя, которая течёт от тебя ко мне» – «Что же это за материя?» Она долго не могла подобрать слова, но, наконец, сказала: «Магнетическая материя, но это слово мне не нравится», – «Откуда же исходит материя?» – «Из крови», – «А нервы?» – «Они лишь посредники, которые собраны в кончиках пальцев. Через них течёт материя», – «Почему тебе нужна эта материя?» – «Потому я пролила или потеряла её из-за невежества врачей и из-за неправильного обращения со мной окружающих» – «Как передается тебе эта материя?» – «Лучше всего – при поглаживании, таком, будто приклеивают пластырь». Конечно, речь шла о магнетизме рук. После вышеописанного поглаживания она ослабла и сказала, что ответы на вопросы её утомляют. Она заснула немного раньше, чем прошлым вечером, а когда проснулась, вновь не могла понять, зачем я сижу рядом с ней.
Каждый вечер кузина впадала в свой странный сон, который всё удлинялся, в то время как судороги длились короче. И каждый раз я должен был приходить к ней, когда же я запаздывал или уходил, она начинала беспокоиться, и это беспокойство могло довести даже до конвульсий. В обыкновенном состоянии она совершенно не помнила того, что происходило с ней в сомнамбулическом сне, и не отмечала даже, что проспала больше обычного. Однажды я спросил сомнамбулу: «Какой болезнью ты страдаешь?» – «Душевной болезнью», – «Отчего же она случилась?» – «Из-за неверного воспитания в детстве, когда все потакали моим желаниям. Уже в 12 лет я стала лунатиком и часто вскакивала во сне. Затем пришли врачи. Они пускали мне кровь, вместе с которой уходила и материя, что только усугубляло мою болезнь. Другие давали мне опиум и хинин, что мешало кровообращению и вело к истощению», – «Можешь ли ты выздороветь?», – «Ещё не знаю, не могу сказать», – «Почему же?» – «Потому что я ещё не в состоянии об этом сказать». Она очень ослабела, и я не повторил своего вопроса.
С приближением сна её речь стала более беглой, и она начала говорить сама с собой. Однако я опасался спрашивать её вновь, потому что она сказала, что ответы причиняют ей головную боль.
Через несколько дней я вновь задал ей вопрос: «Можешь ли ты выздороветь?» – «Да», – «С помощью чего?» – «С твоей помощью», – «Но почему именно я?» – «Потому что ты укрепляешь меня своей материей и помогаешь мне жить. Если бы ты не приехал, я умерла бы через три месяца.» Я дал девушке кольцо и сказал, что если она хочет, я женюсь на ней, как только она выздоровеет. «Если у меня сейчас будет сын, и ему передастся моя болезнь, я сойду с ума и более не смогу жить. Но, конечно, я могу устроить всё так, что мой… сон (она не хотела произносить слово «магнетический») совпадёт с обык новенным», – «Но что для этого надо сделать?» – «Отвезти меня в Петербург и там магнетизировать. Тогда я скажу, что стоит сделать дальше. Прямо здесь всё это совершить невозможно, потому что люди ничего не понимают в моей болезни».
В другой раз, когда она, как обычно вела разговор с некими невидимыми существами, что, кстати, совсем не походило на бормотание бредящего человека, больного горячкой, я отошёл в другую комнату, чтобы занести кое-что в свою записную книжку. Но только лишь я начертил несколько слов, она стала громко произносить их, хотя и не имела никакой возможности видеть написанное. Поражённый, я вошёл в её спальню, и она спросила меня: «Зачем ты пишешь? Это глупо – люди всё равно не поверят тебе. Такова их природа: если человек своими глазами увидел нечто сверхъестественное, вскоре он начнёт сомневаться в этом».
Луизу отвезли в Петербург, и доктор Адам магнетизировал её в моём старом доме. Во время сеанса, который длился всего несколько минут, она заснула, но что-то пришлось ей не по нраву, и она сказала: «Вы всё сделали неправильно, и теперь я должна четыре часа ходить по кругу», – и она начала ходить по комнате. Её шаг был неустойчив, скорее то было даже раскачивание, но она не падала, несмотря на темноту комнаты. Мои родственники, которые ранее никогда такого не видели, забавлялись тем, что ставили свои стулья и столы на пути больной, но она обходила их; и хотя казалось, что девушка покачивается, она ни разу не запнулась. Наконец четыре часа прошли, Луиза начала оступаться и сказала: «Я не могу выносить этих любопытствующих, они мучают меня, у них слишком много электричества». Наконец она подошла к окну, постучала кончиками пальцев по стеклу, вздрогнула и проснулась.
На следующем сеансе Луиза заснула так же быстро, как и в первый раз, но осталась спокойно лежать в постели. Девушка сказала только, что доктор ей отвратителен, потому что у него слишком много электричества, но она не будет более сопротивляться магнетизированию. «Кто такой электрический человек?», – спросил я. «Существуют две разновидности людей: электрическая и магнетическая, в соответствии с там, какая материя (электрическая или магнетическая) господствует в их теле. Мне приятна магнетическая материя, и ты – магнетичен». Я спросил далее: «В чём же разница между двумя материями?» – «В магнетической материи заключена поддерживающая, успокаивающая душевная сила, а в электрической – сила волнующая, неспокойная, земная. Первая из них более свойственна душе, вторая – телу. Борьбой этих двух сил живут звери. Солнце даёт электричество, луна – магнетизм, потому её появление так влияет на меня, что я не могу от неё оторваться», – «Так луна – магнит?» – «Да, но тут речь идёт не о металлическом, но о животном магнетизме. Эти два явления, хотя и имеют одинаковую причину, но различаются по своему действию и проявлениям». При пробуждении Луиза стала беспокоиться, будто хотела проснуться, но не могла. Тогда она попросила проделать над ней магнетические манипуляции, начиная с ног и до головы. После этого девушка, наконец, проснулась, жалуясь, однако, на головную боль.
Несмотря на это болезненное состояние, её вид не выдавал страданий. Цвет её лица был свеж, она не осунулась, казалась не сонной, а, напортив, жизнерадостной, так что никто не хотел верить тому, что она больна. Вскоре Луиза приняла участие в общем веселии.
Несколько дней спустя я принимал в своём доме гостей, кузина также приоделась, спустилась в залу, потанцевала один раз с французом, начала во второй, но вдруг как-то замолкла и продолжала двигаться уже механически. Когда танец окончился, она осталась стоять на том же месте, глаза её были полузакрыты и будто померкли. Луиза заснула, и во сне уже ударила по роялю, после чего её пришлось отвести в спальню. Когда я спросил, зачем она это сделала, последовал ответ: «Так было нужно», – «Для чего это было нужно?» – «Я не могу ответить, ты не поймешь меня. Но так было нужно», – «Стоит ли мне будить тебя сейчас?» – «Нет, я должна некоторое время поспать. Иначе у меня заболит голова». Когда я захотел спуститься к друзьям, она не отпустила меня, и стала упрашивать остаться. По истечении времени сна она позволила отвести себя к этажерке с фарфоровыми фигурками, дотронулась до них кончиками пальцев и пробудилась.
Как только Луиза засыпала и начинала разговаривать, она предупреждала обычно, сколько продлиться её сон, точно называла час и минуту своего пробуждения, и никогда в этом не ошибалась. Длительность сна увеличилась из-за магнетических сеансов, и вскоре должен был наступить кризис, после которого продолжительность такого сомнамбулического состояния сократилась бы. Но это проходило не так быстро, как мы полагали ранее, и как она сама страстно желала. Потому во время сна Луиза беспокоилась и становилась раздражительной. Кузина хотела, чтобы я всегда был рядом, и, когда мне приходилось удаляться, она приходила в ярость, рвала на себе волосы, начинала кричать, и у неё начинался отвратительный припадок. Сила девушки увеличивалась настолько, что четыре человека не могли её удержать. Это состояние продлилось однажды несколько часов, а когда оно прошло, наступила усталость и слабость, так что врач подумал, что она уже умерла: дыхание и пульс не чувствовались. Через 10–20 минут тело девушки содрогнулось, как будто что-то проникло в её грудь, и она начала дышать. Это было как пробуждение от летаргического сна. Когда я спросил её, что с ней было, она сказала: «Моя душа уходила», – «Куда?» – «Туда, куда должна была. Ты не поймёшь», – «Что такое душа?» – «Это непостоянная материя человеческого тела, которая находиться во всех его частях», – «Что случается с душой, когда тело умирает?» – «Душа покидает его, собираясь сначала из рук и ног в грудь, оттуда идёт в голову, и, наконец, выходит наружу», – «Какую форму принимает душа после смерти?» – «Она принимает форму тела, но только не столь отчётливую. Скорее она подобна туману и может иметь телесные ощущения только до тех пор, пока не укрепиться настолько, что перейдёт в высшее бытие», – «Где находиться душа после смерти?» – «На земле. Где она должна искупить свои грехи».
С увеличением длительности магнетического сна усилилась и способность Луизы к ясновидению, так что её высказывания становились всё интереснее. Даже когда её не хотели беспокоить расспросами, опасаясь утомить, затрагиваемые ей темы были столь значимыми, что каждый невольно пытался продолжить исследование. Не раз она отвечала на многочисленные просьбы: «Вы спрашиваете меня о том, о чём рассказать невозможно. Я не Бог. Я и так сказала больше, чем следовало, и мне придётся за это отвечать. Часто, когда вы пристаёте ко мне с вашими вопросами, я откликаюсь только для того, чтобы отвязаться от вас, поэтому я и не могу никогда отказать вам. Я не виновата в том, что вы не понимаете меня и не можете истолковать моих слов. Но мои идеи истинны, всё имеет своё непреложное значение, которое рано или поздно откроется, к изумлению земных созданий, и приведёт некоторых из них к познанию. Заметьте особенно, что я рассказываю сама по себе. Это исходит от моих ангелов-хранителей («людей», как она их называла), которые знают много больше меня». Чем более ухудшалось её состояние, тем больше она общалась со своими «людьми». Когда они время от времени покидали её, Луиза горько на то жаловалась и была в такие моменты совершенно беспомощной.
Магнетический сон кузины удлинился до 4 дней, то есть до 96 часов. Она немного ела, но её глаза были незрячими, будто на них лежала белая пелена. Сил у неё почти не осталось. Луиза отмечала час и минуту, в которые она проснётся, говорила, насколько удлиниться её состояние и прибавляла, что летом ей нужно будет принять морские ванны.
Чтобы избежать повторений, я не буду более описывать отдельные сеансы, но упорядочу и изложу последовательно всё то интересное, что она говорила. То есть попытаюсь составить краткий обзор ею сказанного.
Когда в человеческом теле магнетическая материя преобладает за счёт электрической, индивидуум является магнетическим. То есть, в магнетические моменты его душевные или духовные силы теряют зависимость от сил телесных, и потому все его способности обостряются и усиливаются. Оттого магнетики, или как их называют, «чувствительные», имеют невероятно развитое душевную интуицию, в то время как собственно чувственные ощущения у них приглушаются. Поэтому такие люди замечают и понимают такие вещи, которые мы в обычной нашей жизни едва ли можем постичь.
Явные признаки сильного магнетизма или ясновидения кажутся нам неестественными и невероятными, потому что у нас нет возможности понаблюдать за ступенями его постепенного развития, или осуществить такое развитие самим. Надо остерегаться, чтобы не спутать магнетическое состояние и болезненные симптомы, ведь часто они не имеют между собой ничего общего. Мы, с нашими ограниченными дарованиями, всегда хотим, так сказать, по-человечески объяснить прорицания и приравнять магнетиков к обычным людям. Всё, что выходит за границы привычного, мы объявляем вздором, шарлатанством и надувательством. Никто не хочет допускать существования таких душевных болезней, как безрассудство, меланхолия и тому подобное. Ведь никто, к примеру, и не задумывался о возможности наличия у человека душевной лихорадки, душевного воспаления или, лучше сказать, усиливающегося нервного потрясения, воспламенения духа, всеобъемлющего беспокойства. Почему же душа не должна быть подвержена своим собственным заболеваниям, которые наступают независимо от телесного состояния человека? Большинство духовных недугов случается незадолго до смертных часов человека, когда он, однако, ещё в полном сознании, и это может служить доводом, подтверждающим, что его душа была ранее здорова, и теперь, разлучаясь с телом, выказывает себя также соответственно своему состоянию.
Многие признаки говорят о том, что условия телесной жизни магнетиков и обыкновенных людей отличаются. Так, к примеру, однажды наша магнетическая больная выпрыгнула из своей спальни, и после долгих поисков мы нашли её на улице. Она прислонилась к забору и стояла так в одной сорочке, с босыми ногами, без перчаток на руках и с открытым горлом, при том, что мороз достигал –25 градусов. Но то, что её тело пробыло более пяти минут на такой страшной стуже, не привело ни к каким последствиям. В другой раз она, будучи в магнетическом состоянии погрузилась в пруд по самое горло и осталась там на целую ночь. То было уже лето, однако всё равно, многочасовое пребывание в воде должно было окончиться каким-либо телесным заболеванием, но у неё не осталось ни одного следа произошедшего. В магнетическом сне девушка часто проглатывала пригоршни соли, целые лимоны прямо с кожурой и тому подобное без всякого для себя вреда.
У нас была возможность пристально наблюдать такие состояния, и потому мы смогли найти все ступени перехода от совершенно обыкновенного к чудесному. И нам было совсем не трудно прийти к тому убеждению, что душа, которая находиться в своём теле, в состоянии и смотреть оттуда в духовный мир. Как много примеров тому, что не больные, но изнурённые люди точно указывают час своей смерти. А многие ли не видели покойников? Многие ли не получили за свои грехи заслуженного наказания? Ужели всё это лишь картины, рисуемые фантазией, и сотни и тысячи магнетиков, живущих на свете, – лишь обманщики, которые побуждаемы постыдными мотивами к лицемерию? Как могут эти несчастные встречать на своём пути лишь невежд и людей легковерных, которых легко обвести вокруг пальца? Трудно отнести к таким обманщицам крестьянских девушек из Лапландии, Архангельской губернии, из Сибири и Америки – в приарктических областях магнетические заболевания случаются особенно часто.
И моя кузина всей душой желала поскорее выздороветь, ведь она знала, что только тогда я смогу взять её в жёны. Она всеми возможными способами пыталась освободиться от своего тяжёлого состояния, тем не менее, выздоровление затянулось надолго. Но в конце концов долгожданная цель была достигнута.
Представим себе, что древние римляне придут на концерт Паганини или Листа. Каковы будут их впечатления? Безусловно, всё будет выглядеть для них неестественно и непривычно. Римляне не будут верить своим ушам и глазам, и только сама действительность убедит их, что это играет один человек. Многие образованные люди средневековья сочли бы, что наши прославленные виртуозы заключили сделку с чертом. Отношение обычного наблюдателя к магнетику весьма с этим схожи. Люди не верят в то, что они не замечают своим земным разумом, или, лучше сказать, в своём земном бытии. Ведь мы всегда требуем объяснений, телесных обоснований для духовных феноменов, которые выходят за рамки наших представлений. Положим, что наш земной разум обострился или напрягся. Разве не будет тогда возможно познавать больше, чем доступно обычному уму? Почему люди не допускают применения этого же принципа к душевным способностям человека? И, если так и обстоит всё на самом деле, то куда же должны обратиться такие душевные способности, как не в духовный мир, которому они принадлежат, и который непознаваем, непостижим для мира разума и неестественен для него. Кому же быть связанными друг с другом, как не душам, освободившимся от всего земного и находящимся в инобытии? Если человеческая душа бессмертна и продолжает жить после смерти тела, то можно предположить и существование некого сообщества таких душ. Почему же невозможна тогда связь между умершими и ещё живущими людьми? Почему для нас сон не может быть средством для душевной, неземной работы, чем он и является, например, для магнетиков? Даже если эти предположения и вызовут возражения, к ним нелегко будет подыскать доказательства.
Намеки и указания на духовный мир, над которым магнетики немного приподняли покров тайны, нельзя считать лишь плодом фантазии. На это имеется тем меньше оснований, чем больше сторон этого мира так или иначе открывается нам. И даже изначально несогласные часто постигают подобные вещи благодаря собственному опыту, некоторым идеям и таланту к наблюдению. Если отбросить все частности, то в целом надо отметить, что встречи с удивительным и истинным случаются нередко. Потому каждому должно быть ясно, что человек состоит не только из смертного тела, и что душа его принадлежит более высшим, чем наша земная жизнь, сферам.
То, что я говорил о земной жизни, как сказала однажды Луиза, легко вывести из естественных закономерностей, исследовать и подтвердить методами физики и химии, посему этому стоит верить. Но в существовании духов всегда сомневаются, а говорящим о нём непременно возражают, потому что такие вещи превосходят человеческие способности к познанию. И окончательно убедиться в этом можно только при переходе в иную жизнь. Так устроены законы природы, и мне, пожалуй, не стоит упоминать о том, что лежит за пределами человеческого разума. От этого более вреда, чем пользы: люди не верят!
Все звёзды на небе есть не что иное, как горящие тела, и чем дальше расположены они от нас, чем ярче их свет, тем сильнее они раскалены. Звёзды, подобные луне (планеты), более холодные и тёмные тела, чем солнце. Свет нашей луны и планет нашей системы – лишь отражение света солнечного. Солнце состоит в основном из сернистых масс, его поверхность покрывают невысокие вулканы, через жерла которых струи огня изливаются наружу. Вокруг этого светила имеется атмосфера, которую иногда можно заметить по языкам пламени с помощью специальных приспособлений. Пройдя через такую атмосферу, солнечные лучи достигают земли, и в очень жаркие дни в воздухе можно почувствовать серу. Серная пыль и серный дождь в тропических зонах (например, в Африке) также имеют своей причиной лучи солнца, содержащие серу. Вообще, погода формируется при воздействии этих лучей на магнетические облака (воду). Из-за нагревания облака начинают тереться друг о друга, магнетизм высвобождается и смешивается с электричеством (серой) солнечных лучей – первая из упомянутых сил вызывает гром и освежение воздуха, вторая – молнию и духоту. Серный запах говорит о том, что в облаках была сера, и если бы всё было по-другому, если бы причиной всему не было бы солнце, тогда на земле не было бы столь многочисленных серных соединений. Снимки предметов, сделанные даггеротипным аппаратом также говорят о присутствии серы в солнечных лучах. Тела живых зверей и растений темнеют от солнечных лучей из-за электрического, серного содержимого последних, которое оседает на освещаемых предметах. Но стоит отметить, что на мёртвые животные и растительные остатки солнечный свет действует прямо противоположным образом – они бледнеют. Впрочем, земная сера, конечно, отличается от солнечной.
Эти горящие на солнце серные массы вырабатывают солнечные материи (электричество и свет), которые способствуют укреплению, постоянному развитию и усилению всего животного и растительного; не духовного, но чувственного; а точнее, всего живого, и, в то же время видимого. Это влияние жара, ведущего к смерти. Солнечная материя, электрическая материя и солнечный свет – явления одного и того же порядка, различающиеся лишь по своим проявлениям и действию. Солнечной материи земля обязана более всего светом, чистым, сухим воздухом. Величина солнца преувеличивается из-за его атмосферы. Жарче этого светила может быть только сильный взрыв.
Второе космическое тело, значительно влияющее на Землю, – луна. Она состоит преимущественно из холодных ледяных масс, не имеет земляной оболочки, и внутри неё горит только умеренный огонь, подпитываемый солью или солеподобными веществами, без серы. Но лунная соль магнетическая, а не электрическая, как земная. На поверхности луны нет высоких, а тем более, огнедышащих, гор. Тёмные пятна, которые различают на ней люди – это водоёмы. На тёмной стороне луны атмосферы нет, на видимой же нами, магнетической стороне она есть. Лунные лучи представляют собой не что иное, как отражённый солнечный свет, лишённый, однако, электричества. Они обесцвечивают живые тела. Холодные металлы луны вырабатывают лунные материи (магнетизм и темноту). И эти материи успокаивают всё встревоженное, они унимают и охлаждают. Луна возвещает наступление ночи, даёт сон и покой телу, однако душа при этом более активна, чем днём. Об этом ясно свидетельствуют смятение духа при пробуждении в ночные часы и сны. Лунные материи дают свежий воздух, чем поднимают в высоту испарения земли, из которых затем складываются облака. Так как лунные лучи в отличие от солнечных всегда холодны, то вечером, когда луна начинает действовать, появляется роса. Утром, когда приходит черед солнца и электричества, весь магнетизм скапливается в воздухе и, гонимый с земли, он образует туман. Если электрические воздействия солнца одерживают вверх, то погода устанавливается ясная, с безоблачным небом. Если же побеждает магнетизм… [Тут рассказ обрывается и начинается другая глава с пропуском пустой страницы. – В.К.]