Глава 5
Лес
Из сна меня вырвал настойчивый зов бортового искусственного интеллекта.
– Борттехник, проснитесь, сбой системы сенсоров. Борттехник, проснитесь, сбой системы сенсоров. Требуется ручная корректировка, – бубнил Бортик.
Из динамиков маленькой птичкой чирикала экранная заставка с лесными обитателями.
– Чего тебе?
– Требуется ручная корректировка оптических сенсоров, – повторил аварийный компьютер.
У меня не было никакого желания говорить, но на требование Бортика следовало ответить.
– В чем это проявляется?
– Я вижу то, чего не может быть, логическое значение слова «странно» возведено в многократную степень.
– Где видишь?
– За пределами модуля, дайте голосовое подтверждение о соответствии либо о несоответствии видимого и значимого.
Казалось, в голосе Бортика была слышна нотка истерики, или же все-таки это было мое воображение.
– Сделай кофе.
– Уже выполнено. Команда была логически предугадана.
И вправду в окне выдачи запасов был одноразовый стаканчик с напитком. Нет, искусственный интеллект явно истерил. Я взял в руки кофе, крутя в ладонях горячую емкость. Остальные пока еще спали.
– Бортик, выключи звуки леса, не до них сейчас.
– Не могу.
– Почему? – спросил я, уже чувствуя подвох.
Бортик ответил не сразу, словно подбирая правильные слова.
– Это снаружи, – наконец выдавил он.
Я, так и не успев отпить кофе, выглянул в иллюминатор. На лице сама собой растянулась глупая улыбка. Я дотянулся до Славки и растолкал его. А когда тот сердито поглядел на меня, кивнул в сторону люка и сам вышел наружу.
– Офигеть, – раздалось позади меня.
И было от чего.
Модуль лежал на поляне, а дальше под светом двух солнц простирался лес. Чужой, непривычный, но все-таки лес. Лес тихо шумел небесно-голубой, черной и зеленой листвой. Лес пах яркими цветами. Лес щебетал голосами бесчисленных живых созданий. Лес окружил нас жужжанием каких-то букашек. Под ногами колыхалась трава. Мелкая тварь, больше похожая на карликового птеродактиля, быстро махая крыльями, совсем как колибри, летала от одного цветка к другому.
Мы обошли утопающую во мху капсулу. За границей пузыря простиралась бесцветная и безвоздушная пустыня. Контраст был пугающим.
Бортик опять заголосил про неисправность сенсоров. Пришлось заверить, что мы тоже это видим.
Славка наскоро нарвал цветов и понес в модуль. На мой вопрос, а не ядовитые ли они, он лишь махнул рукой, скривив лицо в едкой усмешке. Спустя минуту оттуда растерянно с букетом в руках вышла Лена, мягко ступив на траву.
– Теперь веришь? – спросил навигатор у девушки.
– Теперь да, – ошарашенно ответила она.
– Интересно, – спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь, – что будет дальше? Я готов поверить во все.
– Жертва, – прокатился по поляне густой бас. – Ты принес кровавую жертву. Нужна еще. Вы принесете мне еще жертву.
Я резко обернулся. На краю леса стоял тот самый зверь. Он некоторое время смотрел на нас своими черными глазами, потом вздохнул и продолжил:
– За мной следуйте.
Зверь развернулся и медленно пошел в лес. За ним тянулся след из примятой травы и сломанных кустов.
– Стой. Стой! – закричал я.
Чудовище остановилось и обернулось, смерив меня удрученным взглядом.
– Что ты делаешь? – громко прошептал Слава. – Эта тварь опасна.
– Он разумен, он говорит, – не оборачиваясь, бросил я. – Надо узнать.
– Что ужнать? На Жемле тоже были ражумные каннибалы, кажетща, они шъели Кука. Тоже хочешь стать обедом?
– Узнать, что происходит, вот что я хочу. А хотел бы убить, уже убил бы.
– Не дури. Надо дождатьща помощи. Наш шпашать придут. Прилетит крейшер, вышадит дешант. Они ждещь все покрошат.
– Твои угрозы пусты, – заговорил зверь, с каждым словом его голос звучал все громче, – ваши силы ничтожны. Ваша помощь сдохнет. Вы живы, пока этого хотим мы!
Последнее он прокричал гулким рычащим басом, подняв стаю испуганных крылатых созданий. Побледневшая Лена короткими шажками отошла вглубь шлюза, так и не выпустив из рук цветов. Даже отсюда было слышно, как стучали ее зубы.
Мозг лихорадочно искал ответ на решение этой головоломки. Зверь упомянул какую-то жертву, и почему-то мне казалось, что это относится ко мне. Лес явно был неспроста, и зверь играл в этом не последнюю роль. Я искал ответ и не мог найти его.
– Надо идти с ним, – решительно произнес я.
– Дурак! – проорал навигатор. – Дурак, дурак, дурак! А вдруг это ловушка?
– Мы и так в ловушке. К черту. Надоело просто сидеть за стенкой. Он начал с нами говорить, значит, можно попробовать договориться.
– Подожди.
Слава нырнул в отсек и вышел с оружием и сумкой из-под инструментов, полной патронов. Протянул все мне.
– Я ш Леной. Не могу ее брощить. Нельжя ее одну оштавлять. Пойми, пожалуйшта. И там шигнальная ракета. На вщакий шлучай.
Я кивнул, принял от него вещи и решил, что больше не стану ничему удивляться. Все, во что я верил, и так перевернулось с ног на голову. Я стиснул зубы и шагнул в этот загадочный лес, выросший за одну ночь под колпаком рукотворного мирка.
Идти по тропе было легко. Зверь шагал где-то впереди, бесшумно скользя через сказочные джунгли. Несколько раз я наступал ногами в ручьи, а может быть, в один и тот же причудливо петляющий ручей. Мелкая водяная живность бросалась от меня врассыпную. Запах леса был приятным, свежим.
Наконец я вышел к руинам. Те сильно изменились. Из них оформилось какое-то сооружение, больше всего напоминающее Стонхендж, оставшийся далеко на Земле. Камни украшал узор, очень похожий на тот, что был на шкуре зверя. Перед сооружением была площадка, выложенная булыжником и слегка присыпанная листвой. Посередине стояла большая бронзовая чаша, в которой, потрескивая, тлели угли. А подле нее в сети билось какое-то живое создание. Оно было меньше человека и отчаянно верещало. Существо было одето в разодранную одежду. Очевидно, что зверь был не единственным обитателем этой планеты, но оптимизма это не внушало, скорее наоборот.
На поляну вышел зверь, которого я совсем потерял из виду. Создание в сети заверещало еще громче и попыталось отползти, за ним потянулся темный кровавый след.
– Это мой храм, – заговорил своим густым басом зверь. – Я страж этого места. Это моя жертва. Вырежи сердце. Брось на угли.
– А если я не стану этого делать? – спросил я.
Абсурдность ситуации притупляла страх.
– Тогда я убью ее.
Он даже не шевелил ни челюстями, ни губами, словно звук рождался сам собой из воздуха.
– Убью у тебя на глазах, – продолжил он.
– Кого?
Чудовище легким кивком указало куда-то за мою спину. Я проследил за взглядом зверя. На другом конце площадки лежала инопланетянка, та самая, которую мы спасли. Странно, но, когда я пришел сюда, девушки не было, и я не заметил, как она здесь появилась. К тому же само ее похищение было загадкой. Ведь ее умыкнули прямо из капсулы, у нас из-под носа. Воистину чертовщина. И Слава еще хочет спрятаться в нашем осколке прежней жизни? Не выйдет.
Женщина лежала на камнях, веревка, которой она была опутана, не давала ей пошевелиться. Во рту у нее был какой-то кляп. Она с ужасом смотрела то на зверя, то на меня, то на странное существо возле жаровни. Периодически сквозь кляп проскакивало отрывистое и жалобное мычание. Трудно членораздельно говорить в такой ситуации. К тому же она еще не оправилась от ран, полученных при падении.
Меж тем зверь запел – и смотрел при этом на женщину. Та затрясла головой, а потом с отчаянной мольбой уставилась на меня. Ее больше не интересовало существо в сети, равно как и зверь. Она ждала моего решения. Сквозь кляп пробивалось уже не мычание, а надрывный сдавленный плач. Глаза ее наполнились отчаянием, граничащим с безумием.
Пение чудовища было речью. Неведомой и непонятной мне, но не инопланетянке.
– У ног твоих лежат копье и нож, – снова заговорил зверь. – Убей мою жертву. Брось сердце на угли. Я долго ждал этой жертвы. Сотни миллионов лет. Давно была последняя жертва. Два разума. Две жизни. Выбор за тобой.
Чудовищный страж требовал совершить убийство невинных и беззащитных. Требовал расчленить человекоподобное существо. Во мне вскипела злость. И злость имела конкретную точку приложения. Злость указала на виновного в наших бедах.
Я изготовил оружие для стрельбы и встал между инопланетянкой и зверем. Все это время страж места не сводил с меня глаз, с любопытством приподняв морду повыше. Казалось, что он улыбается. Чудовище явно наслаждалось зрелищем.
– Откуда ты знаешь наш язык? – сухо спросил я, стараясь не терять головы.
Этот вопрос сразу меня заинтересовал. Меня даже не так смущала явная сверхъестественность моего собеседника, а вот знание им языка засело занозой в мозгу, непременно требуя ответа. Наши миры разделяла бездна космоса, и он не мог знать человеческую речь, но он знал.
– Я страж. Я знаю.
Зверь говорил совершенно безо всякого акцента, и короткие рубленые фразы, скорее всего, были его стилем разговора.
– Почему? Откуда?
– Принеси жертву, – проигнорировал мои вопросы зверь, сделав пару вальяжных шагов в сторону.
Чудовище словно позировало передо мной и инопланетянкой, играя как словами, так и мускулами.
– Выбор сделай.
– Я не хочу ничьей смерти.
– Смерть будет. Желание твое ничего не значит.
Пока мы разговаривали, существо, накрытое сетью, отползло к самому краю площадки. Оно даже замолчало и лишь слегка поскуливало в надежде, что про него забудут. Но дальше отползти ему было не суждено. Зверь неспешно перевел на него взгляд и, печально, совсем по-человечески вздохнув, пропел короткую мелодичную песню. Неведомая сила натянула сеть и волоком перетащила пленника на прежнее место. Я думал, существо громче кричать не сможет, но оно заверещало так, что у меня заболели барабанные перепонки. Зверь просто стоял и смотрел, а у пленника что-то несколько раз влажно хрустнуло, он замолчал и обмяк, лишь слегка подрагивая.
– Скучно, – произнес зверь, посмотрев на меня. – Огорчили. Что вам проку от дикаря и рабыни? Дарю рабыню вам. Надзирать буду за вами.
Страж еще раз вздохнул и неспешно ушел в лес. Я долго смотрел ему вслед. В один момент напряжение спало, у меня затряслись ноги и заболела голова. Инопланетянка зарыдала, ну пусть лучше рыдает, чем опять теряет сознание. Я с трудом повернул голову на звук ее плача. Веревок на ней уже не было. Я опять упустил момент, когда происходило колдовство. Да, иначе, чем колдовством, назвать это нельзя. Другого объяснения я не находил. Чародейство меняло реальность вокруг нас, да так ловко, что мы этого не замечали.
Слабость отступила, и я осторожно приблизился к трупу неизвестного существа. Легонько поддел его носком ботика. Хм… Я даже не заметил, когда страж его выпотрошил. Он ведь к нему не прикасался. Дело принимало все более странный оборот. С пониманием этого надежда на спасение растаяла окончательно.
Я подошел к инопланетянке. Ее усталое зареванное лицо был обращено к жаровне с догорающими углями. Она старательно избегала смотреть на мертвое создание.
– Пойдем домой. Нам еще тебя лечить как-то надо, – тоскливо произнес я, обращаясь к девушке.
Спасенная инопланетянка обернулась на звук моего голоса и что-то пролепетала.
– Побуду немного сказочным витязем, спасшим принцессу из лап дракона, – улыбнулся я.
Девушка произнесла еще одну фразу и, закатив глаза, потеряла сознание. Я еле успел подхватить ее голову, чтобы та не ударилась о камни. Мне ничего не оставалось делать, как вздохнуть, засунуть свой обрез за ремень и, собравшись с силами, понести бесчувственную ношу обратно к капсуле.
Когда леса не было, то казалось, что тут все близко – и руины, и противоположный край воздушного пузыря. Но вот появился лес и скрыл все это «близко». Если бы не тропа, то я бы заблудился. Обратный путь занял минут пять, но за это время я успел порвать комбинезон о случайные ветки и немного исцарапался сам.
В конце концов вышел к нашей поляне. Капсула так и лежала на ровном круге травы, а за ней простиралась серая бесконечная пустошь. С безоблачного неба падали крупные дождевые капли. Только небольшая серая дымка отличала небо пузыря от пустоты за его пределами. Дождь барабанил по поверхности капсулы и мягко шлепал по траве и листве. В лесу кто-то громко и протяжно заголосил. Скорее всего, местный древесный зверек. Какие еще сюрпризы подкинет этот мир? И стоит ли удивляться им? Мы и так видели слишком много.
Хмурый как туча навигатор сидел на пороге шлюза с обрезом в руках. Рядом с ним были разложены патроны.
– Ну что там, Дима? – спросил он, разглядывая инопланетянку на моих руках.
– Ничего там. Просто страж пообещал надзирать за нами и подарил рабыню. – Я кивком указал на свою ношу.
– Почему он шказал, что будет нажзирать жа нами, и жачем нажвал ее рабыней?
– Откуда мне знать, – огрызнулся я. – Он назвался стражем, значит, должен надзирать. Больше ничего не знаю. Можешь сходить, если что, посмотреть.
Я прошел внутрь и положил инопланетянку на ближайший гамак. Лена, свернувшись калачиком, лежала в дальнем гамаке. При моем появлении она приподняла голову и тихо прошептала:
– Мне страшно. Она пропала, и это чудовище… Хорошо, Слава здесь был. Я бы умерла от ужаса.
– Все хорошо, – успокоил я ее.
– Она глаза открыла.
Я наклонился к инопланетянке. Девушка через силу сглотнула слюну, потом осторожно кончиками пальцев дотронулась до моего плеча.
– Дииммя.
Потом показала на мою коллегу.
– Лиэння.
Потом она прикоснулся к своей груди.
– Уаа.
Так, оказывается, звали инопланетянку.
Вскоре ей полегчало настолько, что она смогла воспользоваться ярко-желтой коробкой из тех, что мы притащили из ее капсулы, и приняла оттуда лекарства, а потом она самостоятельно поела, запивая все чистой водой.
Периодически она дергала нас за рукава и просила непонятно что, при этом неимоверно коверкая наши имена. Ее голосовые связки явно не были приспособлены для человеческой речи.
Нам было любопытно, но и немного боязно находиться с ней рядом, все-таки чуждая форма жизни, оказавшаяся в одной с нами потопленной лодке.
За сутки погода менялась несколько раз. С появлением леса грунт стал совсем теплым, и можно было выходить наружу, уже не надевая вообще никакой защитной и специальной экипировки. Мы ходили в апельсиновых комбезах из спаскомплекта, повседневные белые решили не трогать.
Мало ли какой еще контакт предстоит.