Глава восьмая
I
Компаньоны и дальше бы так прекрасно беседовали на свои коммерческие и возвышенные, почти поэтические, темы, но за дверью раздался весьма громкий смех и даже почти хохот. Она распахнулась от сильного удара ногой, и в комнату вошли, нет – ворвались! – Фо и Фай. За ними появилась и Нютка. Фо прямо с порога крикнула:
– Смехота! Унитазы тут древние, как в музее!
Фай добавила, тоже не тихо:
– Ржавые от воды! Шарик какой-то надо дёргать, и тогда вода брызнет! Пряло в попку! Холодная! И писать уже не хочется!
Фо подхватила её продуктивную критику:
– Уже ничё не бежит! И даже не капает!
А Фай опять своё:
– Почему у вас унитазы анализ мочи не делают? Дикость просто. Вы о своём здоровье не заботитесь совсем.
Сказала так, и обе они плюхнулись на диван, обнялись и захихикали, зашептались о чём-то своём, сокровенном, может о собственных анализах мочи,
Нютка слушала-слушала, терпела-терпела эту их болтовню и не выдержала:
– Помолчали бы! Вам всё смех, – сразу поправилась, – всё смешки! А ведь мы тут живём. И писаем без всяких анализов нормально!
Петя усекал с улыбкой их разговоры и, наконец, решил вмешаться, как бы чего лишнего не сказанули.
– Всё окейно, не выступайте! Унитаз ещё пока не самое главное в нашей быстротекущей жизни. Скажите лучше, как валерьяночка? Пригодилась?
Тут Нютка засмеялась громче Фэ и Фай вместе взятых:
– Три ха-ха-ха! Не то слово! Пропали бы без неё они! Ведь выжрали по три пузырька каждая! Как от восторга за сердце хватались, так новый пузырь! Глотали без всякой водички-зажигалки!
Пока шёл этот весёлый разговор про сантехнику и пользу валерьянки, Ван и Ту молчали, глядели на всех внимательно, а потом друг на друга, Петя даже немного забеспокоился – вдруг у космических гостей от всех переживаний язык отнялся. Но оказалось всё проще. Ван искрутил-покрутил пальцами возле своего длинного носа и сказал нерешительно:
– Нам бы… Нам бы тоже ручки помыть…
Ту же уточнил конкретно:
– Хотим взглянуть на вашу сантехнику, может, её купим.
Тут Петя сразу понял-допёр – на этом можно срубить большие бабки, обуть этих хреноватых лохов!
2
Ведь был у него знакомый сантехник – крепко пьющий дядя Коля, частенько в соседнем скверике вместе употребляли пивко, а то и винцо дешёвое, приобретали эту радость в ближнем магазине.
Дядя Коля знал все сантехнические базы и склады, как пылкий любовник знает тело своей женщины, и не раз хвастался, что может там задешево купить всё, чё надо.
Петя вспомнил его слова и скорее сказал:
– Ё-моё! Бляха-муха! Ту клёво придумал! Если у вас там нету такой ржавой фигни, значит, точняк – забьёте её за огромные бабки на своей Хреновине! Таких унитазов я найду сколько надо! Каждый хреновянин сможет его отхватить! Будет не писать, а любоваться день и ночь!
Фо и Фай на диване сидели едва живые от смеха, чуть слышно повторяли:
– Ржавые… В пятнах…
– За шарик дёргать…
– Вода холодная прямо в попку…
– И не писается совсем…
Петя погрозил им пальчиком, чтобы не мешали, не сорвали сверхвыгодную сделку, ведь собирался забить всё лохам по тройной цене, и обратился к Ту и Вану:
– Нет ничего невозможного в нашем лучшем из миров! Вы сейчас двигайте вперёд и прямо! Ручки помойте, Нютка вами займётся…
Фо и Фай засмеялись ещё громче, шептались, вспоминали, как сидели на унитазах, вздрагивали и всё такое прочее, но тут вдруг Ван пулей вылетел из комнаты. Ту за ним. Петя же радостно воскликнул:
– Полный амбец-пипец! Припёрло их здорово! – и повернулся к Нютке: – Скорее за ними, как бы чего не вышло маложелательного. И валерьяночки побольше захвати, публика эта слабонервная!
Его боевая подруга подняла пакет с пузырьками.
– Уже приготовила! Не боись, всё будет путём! – приоткрыла дверь, глянула в коридорчик: – Хорошо побегли экскурсанты! Не догнать! – и торопливо вышла.