Глава третья
1
И тут случилось страшное – от всего этого циркового представления у Пети вдруг заболел зуб! Не очень сильно-смертельно, однако довольно чувствительно чего-то в нём задёргалось. Сразу забегал по комнате вокруг стола, даже выскочил в коридорчик и вернулся, Манюня и Нютка испуганно глядели на него, не знали, что делать, хоть скорую вызывай, может, крыша поехала и шарики за винтики в голове заскочили.
Но всё обошлось благополучно без врачебного вмешательства. Беготня Пете помогла классно, зубик притих в засаде, ждал своего часа. Вытер пот со лба, сказал сердито:
– Девки! Кончайте грызню! Не надо поднимать друг другу давление, как сказал доктор Айболит. Давайте жить дружно! Иначе всем точняк наступит амбец-пипец!
Но такой страшно ужасной угрозы они не испугались, а Манюня даже захихикала.
– Петушок! Ты просто кот Леопольд!
Он заулыбался, возражать не стал.
– А чё? Зверюга хороший, я его люблю. Вообще от кошек одно сплошное удовольствие – не лают, не кусаются, не рычат, если, конечно, на хвост не наступать. Вот этого они не переносят, могут цапнуть будь здоров, полноги оттяпают.
Тут Нютка со значением произнесла:
– Никому не нравится, когда на хвост наступят, – и поглядела на Манюню, словно намекала на что-то. Но у той хвоста не наблюдалось, и слова эти на свой счёт не приняла, повернулась к Пете, сказала почти ласково:
– Повеселил бы нас анекдотиком!
Петя сразу расцвёл – анекдоты рассказывать очень любил, хоть и не умел – ведь это большое искусство. Иной так выдаст самый клёвый анекдотец, что не смеются, а плакать хочется. Он приготовился, надул щёки, но Нютка вдруг испортила всю обедню. Съехидничала весьма неосмотрительно и даже опасно для себя:
– Они у него все с бородой до пола! Удивительная способность вываливать старьё! Слушаешь – и хоть стой, хоть падай!
2
Петя глянул на неё серым волком-разбойником. Ведь наступила на больную мозоль, на его огорчение и на радость Манюне. Хотел уже было послать по известному адресу свою новую почти жену, да и старую за компанию, но сдержался, очень уж хотелось ему порадовать публику. Встал, опёрся о спинку самого надёжного железного стула двумя руками и громко начал:
– Ладно, так и быть – слушайте сюда! И очень прошу больше не возникать, ведь классика не стареет, пора бы знать. Вопрос армянскому радио: когда кончится у нас бардак? Ответ: есть два варианта решения проблемы, первый реальный – прилетят инопланетяне и помогут; второй фантастический – когда у нас начнут стрелять жульё!
Выдал байку и заулыбался от удовольствия, осуществил своё пламенное желание, можно даже предположить, что наступило у него что-то вроде оргазма, как бывает при любовных объятиях прежде с Манюней, а теперь с Нюткой.
В ответ на его пламенную речь Манюня проявила весь свой подхалимаж: закатила глазки под лобик, захихикала громко, как грузовик при подъёме в гору, и увидела с радостью – Петя смотрит на неё с улыбкой. Этого пройда-девка и добивалась!
Нютка же по дурости своей молчала, ведь байку эту слышала лет сто, а может, и больше, назад и в гораздо лучшем исполнении. Кто исполнял и что затем последовало – покрыто мраком неизвестности. Конечно, надо было бы ей тоже похихикать погромче, польстить своему как бы мужу, но не допёрла, бедолага. Зато Манюня не задержалась, сразу принялась ковать железо, пока горячо.
– Петенька! Помоги мне картину на выставку пробить, ты ведь всех в выставкоме знаешь, а я буду тебя обнимать-целовать! – вскочила со стула, нацелилась поцеловать своего бывшего почти мужа прямо в губы, но промахнулась, попала в щёку.
3
От таких её странных и, скажем прямо, агрессивных действий у Пети душа провалилась в пятки и там притихла испуганно. Подскочил на диване и оказался в продавленной им же самим – и ещё кое-кем – солидных размеров ямке.
– Манюня! Ты чё? Крышу у тебя снесло? Чердак сдвинулся? – ведь её поцелуи нужны были ему как рыбке зонтик. Однако по природной доброте и растяпитости попробовал бы помочь своей бывшей почти жене, если бы та картина чего-то стоила. Но нет, видел её и знал – не стоит нифига! Шансов нет ни на копейку! Поэтому ответил очень осторожно, чтобы не задеть творческое самолюбие художника-создателя:
– Ничё не выйдет, поздно, выставка собрана, долго чесалась, надо было бы пораньше, упустила сама свой шанс.
Манюня стояла опасно близко и уже вытянула губы, явно собираясь повторить атаку, он хотел уже кинуться к дверям, чтобы сбежать, но она опередила, перекрыла дорогу.
– Ты мне обязан помочь! Пробивай, и всё! Знать ничё не знаю! Ведь была твоей женой почти полгода, сколько раз меня поимел бесплатно! Давай рассчитывайся!
Тут у Нютки тепение кончилось, до этого сидела, молчала, а теперь просто завопила:
– Заткнись, сучка! Никакой ты ему женой не была! Потрахалась бесплатно, и будь довольна! А теперь катись колбаской по Малой Спасской! – сказанула так, хотя и представления не имела, что это за Спасская улица, да ещё и Малая.
Понятно, Манюня в долгу не осталась, крикнула ещё громче.
– Ты, дура, хлебало открыла зря! Мечтаешь, он тебя в загс поведёт? Не надейся! Это только после дождичка в четверг! И то едва ли! Не вышла ни мордой, ни жопой!
4
И вот тут-то…
Тут от такого крика-гама и Пети снова зубик заболел, задевало его сильнее, и крикнул-завопил:
– Заткнитесь все! Или пошли лаяться на лестницу! – Ведь бабские вопли не переносил и все разговоры про загс терпеть не мог. Туда, как на собственные похороны, спешить не надо.
Манюня и Нютка испугались, первая поменьше, вторая побольше, замолчали и злобно глядели друг на друга, ротики свои закрывали неплотно, чтобы при первой же возможности продолжить содержательный симпозиум. И ручки держали на коленках, шевелили накрашенными пальчиками – у той и другой ноготочки кроваво-красные, – ясно было, с каким удовольствием вцепились бы сопернице в волосы.
А у Пети зубик дёргаться перестал! Вот оно, полное, настоящее счастье! Заулыбался и сказал почти мирно:
– Собачиться кончились, ясно? А то штаны сниму и выдеру со свистом! Найду ремень или верёвку! – и разлил остатки вина из бутылки, получилось почти по полному стакашку. И продолжил с улыбкой:
– Давайте выпьем за инопланетян! Пусть скорее прилетают к нам помогать! – произнёс эти роковые слова и не знал, что будет дальше…