3
Юрий стоял у окна и курил. Пришла первая электричка из столицы. Люди, отягощенные грузом: портфелями, чемоданами, сумками, рюкзаками, – сходили на перрон.
«Сегодня любопытно понаблюдать за этой суетой, а завтра уже свыкнусь с ней, – подумал Корначев, отойдя от окна. – И так почти каждый час, в сутки проходит до десятка электричек из Москвы. Кино, которое никогда не кончается…»
Он любил думать стоя и, докурив сигарету, прошелся по своему новому кабинету. Потом открыл сейф. Полки его были пусты. Только с внутренней стороны дверцы приклеен листок, на котором крупным размашистым почерком синим фломастером было написано: «Моей смене. Тропников Виктор Сергеевич. Служ. телефоны в Москве: 431-46-18, 431-46-82».
«Любопытный парень, – с симпатией о предшественнике подумал Корначев. – Даже телефоны оставил. Кто знает, возможно, они и понадобятся». Он не тронул листок на дверце и, достав записную книжку, на странице с буквой «Т» записал телефоны Тропникова.
Юрий сел за пустой необжитый стол, положил на него несколько чистых листов бумаги и открыл первый том уголовного дела. Он мог бы, конечно, заглянуть на последние страницы, этим ускорялся ход событий. От подобного заглядывания он обычно не мог удержаться, когда читал детективы. Но на работе старался избегать подобных соблазнов, изучая дела от начала до конца.
…Произошло это 21 апреля, в пятницу. Именно тогда, в лесу на территории законсервированного на зиму пионерского лагеря московского завода «Стройдеталь», была обнаружена машина «Жигули», в которой находился труп неизвестной женщины.
Когда москвичи на заводском автобусе подъехали к воротам лагеря, они были заперты большим висячим замком. Это, однако, оказалось лишь имитацией, так как замок был продет сквозь петли, но не закрыт по настоящему. Сочтя, что за зиму сюда могли забрести сельские ребятишки, лыжники или лесник, который присматривал за лагерем, на это никто не обратил особого внимания.
Лагерь состоял из нескольких отдельных корпусов. Пятеро приезжих расположились в здании столовой. Им предстояло за два выходных дня ознакомиться с состоянием помещений, канализацией, водопроводом и электросетями, чтобы за оставшееся до заезда детей время завод мог произвести необходимые ремонтные работы.
День выдался ясным и солнечным. Снег уже полностью сошел, и с дороги было решено устроить завтрак на открытом воздухе. Двое мужчин, конструктор Ниязов и нормировщик Бусыгин, отправились за хворостом и дровами. Они-то в глубине лагеря, за зданиями склада и котельной, обнаружили синие «Жигули» со снятым номером.
Корначев прочел показания одного из них, Бусыгина: «Когда я увидел машину, то заметил, что там кто-то сидит. Стекла были грязные, с потеками. Подойдя ближе, я увидел на месте водителя женщину, голова которой лежала на приборной доске. Вначале мы подумали, что она спит или ей плохо. Решили открыть дверцу. Но запор заржавел, и вдвоем мы открыли дверь с большим трудом. Тогда я и Ниязов увидели, что женщина мертва».
Столь радостно ожидаемый «завтрак на природе» был прерван. Заводчане по телефону, находившемуся в кабинете начальника лагеря, к счастью, работавшему, связались с Белозерском и дозвонились до милиции. Через два часа оперативная группа была в лагере.
Корначев закурил и, стряхивая пепел в пустой спичечный коробок, прошелся по комнате. Затем он начал рассматривать таблицы с фотографиями. Снимки были четкие и сделаны профессионально. Впрочем, помех для фотографирования не было. День выдался ясным, солнечным.
На первой фотографии – ворота лагеря с видимыми через редкий забор корпусами. Так называемый общий вид. Вот издали – здания котельной и склада. Потом они вблизи, но машины еще не видно. Наконец, позади котельной фотографии «Жигулей». Спереди, сзади, слева, справа. Через ветровое стекло смутно проступает силуэт человека. Несколько фотографий при открытой дверце. Со стороны действительно похоже, что женщина спит, уронив голову на приборный щиток. Последней шла серия снимков, сделанных после извлечения тела из автомашины.
Просмотрев фототаблицы, Юрий начал внимательно читать протокол осмотра места происшествия. Он был подробный, возможно, даже излишне подробный, на семи страницах, исписанных размашистым отчетливым почерком. Впрочем, объем протокола его не удивил. Пожалуй, он сам написал бы не меньше. Ведь речь шла об убийстве. К тому же личность потерпевшей с того солнечного апрельского дня так и осталась не установленной.
Следователь детально и обстоятельно зафиксировал все этапы осмотра: место, где была обнаружена машина, позу женщины, одежду убитой. Юрий отметил определенное сходство в почерке протокола и записки, оставленной в сейфе. Взглянул на подпись в конце текста: В. Тропников.
Из заключения судебно-медицинской экспертизы следовало, что смерть женщины наступила от огнестрельного ранения грудной клетки. Стреляли сзади, в спину.
«Хорошенькое дельце мне подбросили. – Корначев опять вернулся к протоколу осмотра. – Не нашлось ли непосредственно в машине каких-либо улик? Ага, вот и фраза: «С места происшествия, из салона автомашины, изъято два окурка от сигарет. Из багажника на марлевые тампоны с нескольких мест взяты смывы пятен, подозрительных на кровь». – Негусто, – Юрий захлопнул первый том. – Надо полагать, окурки и пятна исследованы».
Он перелистал второй том с заключениями экспертиз. Одна из сигарет, как считали эксперты-биологи, могла быть выкурена потерпевшей, другая – иным лицом. Оба окурка были от сигарет «Золотое руно», производства Кишиневского табачного комбината. Что касается пятен в багажнике, то всего два из них, причем очень небольшие, действительно оказались пятнами крови. По групповым свойствам они совпадали с группой крови женщины. Это почти бесспорно свидетельствовало о том, что неизвестная была убита не в машине. В багажнике преступники лишь перевозили труп.
«Впрочем, это всем известно и без меня». – Юрий, склонный к критической оценке своих действий, взглянул на часы. Время приближалось к двенадцати. До обеда еще можно сходить в милицию. Он запер кабинет и зашел к Татьяне.
– Шеф еще не вернулся, – сообщила она, оторвавшись от книги, которая лежала поверх машинки. На обложке Корначев успел увидеть название: «Сто лет криминалистики».
– Не читали? Могу, дать на несколько вечеров одинокому мужчине. Вдруг и сдвинется с мертвой точки дело Жигулевой. Геннадий Константинович очень уж переживает.
– Почему Жигулевой? – удивился Юрий. – Ведь личность погибшей до сих пор не установлена.
– А вы недогадливый, Юрий Владимирович. Где тело найдено? В «Жигулях», вот вам и Жигулева. Шеф велел позаботиться о вас. Но вы, вижу, и сами не пропадете. В столовую идти не советую, лучше пообедать в кафе, от нас через два квартала. Там и народу немного, и готовят прилично.