§1. Тенденции развития системы высшего профессионального образования на современном этапе
Современные стратегические доктрины прогресса передовых стран мира базируются на принципах всемерного развития, прежде всего, человеческого потенциала. По мере перехода от развития, основанного на использовании преимущественно человеческих способностей к физическому труду, к развитию, основанному на использовании культурного и интеллектуального потенциала личности, роль образования непрерывно возрастает и становится доминирующей.
Опыт ряда стран, достигших в последние десятилетия экономического подъема, свидетельствует о том, что экономический подъем, а за ним и социальное благополучие приходят только тогда, когда решающую роль в этом процессе играет приоритетное внимание к проблемам повышения общего образовательного уровня населения, подготовки специалистов, понимающих суть экономических и социальных реформ, способных претворить их в жизнь с использованием новых экономических механизмов хозяйствования, путем создания новых производственных технологий.
Для того, чтобы выявить основные тенденции (тенденция от лат. tendere – направлять, стремиться – направление развития чего-либо [36, С. 686] развития системы высшего образования в нашей стране на современном этапе, мы обратились к анализу существующего положения данной системы.
В настоящее время Россия входит в мировое экономическое сообщество, этот процесс сопровождается модернизацией отечественного профессиональ-ного образования. Более того, модернизация образования возводится в ранг политической и общенациональной задачи [111, С. 3–42].
Включение вузовских систем в Болонский процесс, который может рассматриваться как «выход» отечественных вузовских систем на международный рынок образовательных услуг, обусловило привлечение внимания к различным аспектам компетентности специалиста, обеспечивающим эффективность личностно-профессиональных достижений в различных сферах: духовной (С. А. Анисимов), нравственной (Е. Н. Богданов), психологической (Н. П. Селезнева), гуманитарно-технологической (А. С. Гусева-Карпенко, Э. А. Манушин), коммуникативной (А. Ю. Панасюк, Е. А. Яблокова и др.), социально-перцептивной (А. А. Бодалев, В. Г. Зазыкин, А. П. Федоркина) и др.
Таким образом, отчетливо возникает потребность интегрировать различные подходы, теории и представления, сущностно связанные с изучением модернизационных процессов в современных вузах, и на этой основе разрабатывать систему (концепцию, технологию, условия и др.) развития ключевых компетенций преподавателя вуза, позволяющих ему профессионально и личностно эволюционировать в соответствии (или, даже, опережением) с происходящими изменениями.
Необходимо отметить, что проблемы становления и развития высшей школы являются предметом рассмотрения многих исследований. Первоначальным ориентиром для них служил доклад ЮНЕСКО, подготовленный группой экспертов под руководством Э. Фора, – «Учиться, чтобы быть. Мир образования сегодня и завтра». Суть доклада заключается в том, что человек может реализоваться исключительно благодаря процессу получения на протяжении всей своей жизни нового опыта и актуализации имеющегося. Только при таком понимании, явно выходящем за рамки институционально признанных видов образовательной деятельности, образование может обеспечивать выполнение важных социальных и культуротворческих функций. В таком контексте уже в 70-е годы ХХ века ЮНЕСКО были предложены основные направления реформ в образовании, определяющими принципами которых названы – демократизм, гибкость, преемственность.
Доклад Э. Фора стимулировал появление и других аналогичных документов, в ряду которых следует упомянуть доклад Римского клуба – «Нет пределов обучению», подготовленного Д. Боткиным, М. Эльмандировой, М. Малитцем. Его авторы предприняли попытку определить роль и место образования в решении глобальных проблем современности, преодоления разрыва, возникшего между человеком и созданной им цивилизацией. Предложив свое видение образования, они, прежде всего, уделили внимание связи образовательной деятельности с жизнью.
Выводы ученых базировались на необходимости ориентации образования на будущие состояния общества, которые сегодня только складываются. Тем самым был провозглашен принцип опережающей подготовки человека к неопределенным условиям, из которого следует и представление о непрерывном образовании, призванном обеспечить возможность многократного возвращения человека в образовательную систему по мере сталкивания его с новыми проблемами. Отметим, что в течение 70–80-х гг. прошлого века было издано свыше 20 докладов, посвященных анализу состояния образования в отдельных регионах и странах мира. Они стимулировали и научные исследования в этом направлении.
История развития профессионально-образовательных систем обнаруживает глубину и широту теоретических и методических исследований. Профессиональные образовательные системы исследуются всесторонне на основе концепций и теорий:
– онтокультурологической теории (Л. Г. Брылева, В. Г. Воронцова, И. А. Колесникова и др.), которая дополняет структурный анализ возникновением внутренних, экзистенциональных и культуросозидательных потребностей саморазвивающегося взрослого человека и вариативного выбора им способа самореализации личностного потенциала средствами образования на основе приоритета духовных ценностей в контексте гуманитарной культуры нации;
– философских основ образования (В. С. Библер, М. Вебер, Б. Г. Гершунский, В. В. Давыдов, И. Кант, Д. Локк, М. Мамардашвили, Л. А. Микешина, Н. С. Розов, В. Ф. Сагатовский, И. Т. Фролов, А. Н. Шимина, П. Г. Щедровицкий и др.);
– технологической концепции (А. Е. Марон, Т. И. Шамова и др.), указывающей на взаимосвязь инструментально ориентированных адаптивных систем образования взрослых, реализующих вариативные информационно-коммуникативные технологии, достигающих качества образования различных социальных и профессиональных категорий взрослых людей;
– социально-управленческой теории (О. В. Долженко, В. А. Дмитриенко, А. И. Жилина, С. Ф. Касаткин, В. Ю. Кричевский, Н. А. Лурья, Е. И. Огарев, В. Г. Онушкин, В. И. Подобед, Е. П. Тонконогая, В. Г. Харчева, Ф. Э. Шереги и др.), раскрывающей взаимосвязь государственной политики, управления, экономики и реальной практики в системе образования взрослых;
– концепции самоопределения личности, стратегии ее жизнедеятельности, полноты жизни и удовлетворенности ею (К. А. Абульханова, О. С. Анисимов, С. А. Анисимов, В. Г. Асеев, А. А. Бодалев, А. А. Деркач, Е. А. Климов, В. И. Купцов, Д. И. Фельдштейн); профессионального самосознания и личностно-профессионального самосовершенствования (Е. Н. Богданов, С. Л. Кандыбович, П. А. Корчемный, Л. Г. Лаптев, А. К. Маркова, В. Г. Михайловский, О. В. Москаленко, Л. В. Темнова); самопознания, самооценки, самоотношения, саморегуляции и самореализации (В. Н. Маркин, А. С. Огнев, М. Ф. Секач, Л. А. Степнова); личностных ценностей и ценностных ориентаций (Ю. В. Синягин, Е. А. Яблокова и др.);
– теории экспертных оценок и их применения в сфере экономики, социологии, статистики, квалиметрии, педагогики и управления (С. Д. Бещелев, Ф. Г. Гурвич, М. А. Малькова, Д. С. Мерлинг, А. И. Орлов, Г. В. Раушенбах, Ю. Н. Тюрин, Б. Г. Литвак, Г. А. Сатаров, B. C. Черенганов);
– концепции развития профессиональной сферы в управлении человеческими ресурсами, психологического сопровождения процедур кадровой работы (Е. А. Аксенова, Т. Ю. Базаров, А. Л. Журавлев, B. C. Скворцов, К. М. Ушаков, А. В. Филиппов, P. M. Шепель и др.);
– концепции аналогии истории педагогики и развития образовательных систем В. П. Беспалько, согласно которой развитие образовательных систем – это аналог естественно-исторического процесса;
– рациологической концепции, позволяющей формировать рациональную и долговременную социальную политику в сфере образования, осуществлять в соответствии с ней текущее управление образовательной отраслью и ее развитием (В. В. Власов).
Большое число публикаций посвящено анализу опыта ведущих зарубежных школ, в том числе высших (Н. И. Зайкин, А. Н. Джуринский, Г. С. Махмурян, В. И. Розин, Ю. Г. Татур, И. З. Шахнина, L. Hart и др.).
За последние двадцать лет в печати появилось также немало работ, посвященных высшей педагогической школе, которые содержат значительный по теоретико-методологическому основанию опыт профессионально-личностного развития не только студента – будущего учителя, но и преподавателя вуза (О. А. Абдуллина, Л. М. Ахмедзянова, Е. В. Бондаревская, Г. А. Бордовский, Н. В. Бочкина, В. В. Буткевич, М. Я. Виленский, В. И. Горовая, А. А. Греков, И. Ф. Исаев, К. М. ДурайНовакова, И. Д. Лушников, А. И. Мищенко, А. Н. Орлов, Л. С. Подымова, В. А. Сластенин, Л. Н. Харченко, А. Н. Ходусов, Е. Н. Шиянов и др.). В них также обсуждаются вопросы обновления высшего образования в структурно-функциональном, содержательном и технологическом аспектах. По словам В. А. Сластенина [191, С. 220–235], «обновление высшего образования нельзя полноценно осуществить без анализа ведущих тенденций развития современной образовательной практики». К этим тенденциям он относит: многоуровневость и многоступенчатость образования; гибкость, открытость и вариативность образования; поликультурный характер и этнорегиональную направленность образования; непрерывность образования.
Определяя основные направления реформирования отечественной высшей школы, В. И. Купцов (139) выделяет среди них: непрерывность; диверсификацию; повышение фундаментальности; интеграцию; гуманизацию и гуманитаризацию; демократизацию; компьютеризацию. Аналогичные взгляды высказываются и другими исследователями (В. К. Бацын, И. В. Бестужев-Лада, Е. В. Бондаревская, Ю. С. Брановский, Т. П. Воронина, Т. Ф. Кузнецова, А. П. Лиферов, А. М. Новиков, Е. Н. Шиянов, И. П. Яковлев и др.).
Отечественные ученые (Дж. Абдуллаев, А. А. Вербицкий, Т. П. Воронина, Б. С. Гершунский, В. В. Давыдов, И. А. Зимняя, В. П. Кашицин, О. П. Молчанова, А. М. Новиков, В. А. Сластенин, А. Д. Урсул и др.) отмечают, что в современной российской системе образования наблюдается ряд устойчивых тенденций:
– индустриализация обучения, т.е. его компьютеризация и сопровождающая ее технологизация, что позволяет действенно усилить интеллектуальную деятельность современного информационного общества;
– переход от преимущественно информационных форм к активным методам и формам обучения с включением элементов проблемности, научного поиска, широким использованием резервов самостоятельной работы обучающихся. Другими словами, как метафорично отмечает А. А. Вербицкий, наблюдается тенденция перехода от «школы воспроизведения» к «школе понимания», «школе мышления»;
– поиск психолого-дидактических условий перехода от жестко регламентированных контролирующих, алгоритмизированных способов организации учебно-воспитательного процесса и управления этим процессом к развивающим, активизирующим, интенсифицирующим, игровым…». Это предполагает стимуляцию, развитие, организацию творческой, самостоятельной деятельности обучающихся. При этом мы понимаем под самостоятельной работой обучающихся не стереотипную ее организацию в рамках учебного времени, выделенного на данный вид деятельности, а самостоятельное планирование и организацию своего жизненного, учебного и профессионального пространства, самостоятельность в определении индивидуальной образовательной траектории и пр.;
– организация взаимодействия обучающегося и преподавателя как коллективной, совместной деятельности, где акцент переносится «с обучающей деятельности преподавателя на познающую деятельность студента».
Мы считаем возможным, отнести к факторам, детерминирующим изменения в деятельности, а, следовательно, в подготовке преподавателя вуза, появление двух императивов (императив – настоятельное требование, повеление [36, С. 274]:
1) императива инновационности в деятельности вузов, факультетов, кафедр, отдельных преподавателей. Инновационный процесс в его классическом виде, по сути, представляет собой постоянный процесс изменений, который обусловлен закономерностями системы образования, которая меняется под влиянием социально – экономических процессов, изменения научных парадигм, требований практики, рынка образовательных и научно – исследовательских услуг;
2) императива переноса акцента в оценке эффективности образовательного процесса в вузе, т.е. его результативности, «с входа» – «на выход» (при этом эффекты на выходе могут быть экономические, социальные, педагогические, научные, производственные и др.), что указывает на соответствие или несоответствие качества подготовки специалиста (качества образовательной услуги) требованиям стандарта, заказчика. Стандарт и требования заказчика и потребителя образовательной услуги в данном случае могут одновременно рассматриваться как вход в систему подготовки специалиста и выход из нее.
Среди факторов, воздействующих на современное развитие систем высшего образования стран – членов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и стран – партнеров ОЭСР, исследователи (17, 48, 49, 57 и др.) выделяют:
– массовое стремление к получению высшего образования;
– формирование общества знаний, что подразумевает регулярное обновление и дополнение «базового» высшего образования в связи с возросшей динамикой развития общества и технологий;
– разнообразие потребностей общества и, соответственно, требований к системам высшего образования – содержанию, объему, формам и методам получения знаний;
– либерализация административного управления образованием со стороны государства и, в тоже время, возрастание роли государства в управлении образованием;
– демографический спад, изменение демографической структуры населения: увеличение доли более взрослого и пожилого населения по сравнению с долей населения традиционного студенческого возраста и, как следствие, необходимость учета в образовательной политике потребностей старших возрастных групп;
– дефицит государственных ресурсов, необходимых для поддержки и развития системы высшего образования;
– развитие инновационных образовательных технологий;
– глобализация социально – экономических процессов и связанная с ней интернационализация рынка образовательных услуг.
Отмеченные факторы определяют три взаимосвязанных тенденции в сфере высшего образования:
1) повышение образовательного уровня населения;
2) интернационализацию высшего образования;
3) активное развитие самоуправления вузов – «автономизацию» образования.
Отсюда – основные векторы государственной политики в странах ОЭСР: повышение доступности образования; обеспечение качества образования; повышение финансовой эффективности в секторе высшего образования. Несомненно, что реализация идеологии государства в области высшего образования и подготовки специалистов лежит «на плечах» преподавателя вуза.
В области разработки подходов, путей и методов разрешения названных проблем за последние несколько лет выполнены различные работы научного и методического плана, способствовавшие выявлению природы этих проблем и определению рациональных приемов их разрешения. Это, помимо вышеуказанных, работы М. Б. Алексеевой, Г. И. Лукина, Н. А. Селезневой, А. Н. Тихонова и др. В то же время многие из перечисленных проблем далеки от разрешения. Это, прежде всего, проблемы управления подготовкой преподавателей вузов к эффективной научно-образовательной деятельности в период диверсификации модели вуза, потому как уровень этой подготовки определяет не только сегодняшнее, но и будущее состояние образования, экономики и само существование государства – современной России.
Опираясь на научно-педагогические исследования отечественных и зарубежных ученых, мы попытались выявить основные факторы, определяющие тенденции развития высшего образования и необходимость совершенствования в вузах системы подготовки научно-педагогических кадров. Мы их объединили в несколько групп:
1. Социально-экономические факторы, которые порождены жесткими требованиями рыночной экономики. Преподаватель вуза должен выполнить государственный заказ на подготовку компетентного специалиста высокой квалификации, имеющего определенные мировоззренческие позиции и способного к самопроектированию (и самоуправлению) личностной и профессиональной траекторий развития (58, 72, 84 и др.). Данные факторы, помимо требования сугубо профессиональной подготовки, выдвигают необходимость развития воспитательнокоммунивативной компетенции преподавателя.
2. Технологические факторы. Преподаватель вуза должен владеть технологиями, которые связаны с развитием информационных систем и сетей массового обслуживания, обработки информации, глубоким проникновением средств информационно-коммуникационных технологий в научно-образовательный процесс в вузах (79, 80, 94, 95, 119, 120 и др.).
3. Организационные факторы. Преподаватель вуза должен обладать набором компетенций, позволяющих ему адаптироваться к процессам, связанным с изменением статуса вузов (процессами диверсификации вуза) и переходом высшего профессионального образования на многоуровневую систему подготовки специалистов, а также к процессам постоянных инноваций и усиления инновационно-коммерческой составляющей его деятельности (225, 229, 232 и др.).
4. Собственно предметные факторы. Преподаватель вуза должен быть готов к постоянным изменениям в структуре и содержании дисциплин, преподаваемых в вузе, которые все больше обнаруживают межпредметность, и должны быть направлены не только на решение собственно предметных задач, а, прежде всего, на решение исследовательских и профессиональных задач (120, 144, 150, 169 и др.).
Анализ показал, что в системе высшего образования происходят значительные перемены в содержании и системе трансляции знаний. Высшие учебные заведения переходят на Государственные образовательные стандарты высшего профессионального образования III поколения, которые вводят двухуровневую (бакалавриат, магистратура) подготовку специалистов, предполагают участие в формировании содержания образовательных программ работодателей и потребителей образовательных услуг, а также использование системы зачетных единиц, общепризнанной системы качества и пр.
На сущностной стороне оценки качества образовательной услуги остановимся подробнее. Идентификация качества современного вуза осуществляется на основе ведущих принципов, определяющих лицо высшего образования в XXI веке. По оценке, например, А. И. Субетто, мнение которого во многом близко нашему, к таковым относятся: универсализм; динамизм; регионализм; фундаментализм; первичное, двойное и тройное опережающее развитие.
Понятие «фундаментализация» имеет разнообразное, порой весьма субъективное толкование. Одни авторы понимают ее как более углубленную подготовку по заданному направлению – «образование вглубь». Второе понимание – разностороннее гуманитарное и естественнонаучное образование на основе овладения фундаментальными знаниям – «образование вширь». В качестве наиболее приемлемого определения мы считаем формулировку, предложенную В. М. Соколовым: «К группе фундаментальных наук предлагается отнести науки, чьи основные определения, понятия и законы первичны, не являются следствием других наук, непосредственно отражают, синтезируют в законы и закономерности факты, явления природы и общества» [196, С. 797–809].
Вопрос фундаментализации образования рассматривался в педагогической литературе неоднократно (Г. Кинелев, В. Колоянов, А. М. Кочнев, В. А. Кузнецова, А. Д. Москвиченко, О. Полищук, В. Сергиевский, И. П. Стогния, А. Стоименов, Н. Ф. Талызина, А. М. Ярошевская и др.). Так, Н. Ф. Талызина [205, С. 8] считает, что фундаментальность образования – генеральный путь подготовки специалиста: «Подготовка специалистов на базе фундаментальных наук, естественно, не означает понижения внимания к профессиональным видам деятельности. Но изучение фундаментальных наук не должно быть и рядоположено с профессиональными предметами: фундаментальные науки должны ориентировать специалиста в своей области, позволять ему не только самостоятельно анализировать имеющиеся в ней накопления, но и предвидеть ее дальнейшее развитие».
В современных концепциях фундаментализации образования отмечается, что образование можно признать фундаментальным, если оно представляет собой процесс нелинейного взаимодействия человека с интеллектуальной средой, при котором личность воспринимает ее для обогащения собственного внутреннего мира и благодаря этому созревает для умножения потенциала самой среды. Задача фундаментального образования – обеспечить оптимальные условия для воспитания гибкого и многогранного научного мышления, различных способов восприятия действительности, создать внутреннюю потребность в самореализации и самообразовании на протяжении всей жизни человека.
Анализ литературных источников показывает, что в качестве основы фундаментализации в них провозглашается создание такой системы и структуры педагогического образования, приоритетом которых являются не прагматические, узкоспециализированные знания, а методологически важные, инвариантные, способствующие целостному восприятию научной картины мира, интеллектуальному развитию личности и ее адаптации в быстро меняющихся социально-экономических и иных условиях. Фундаментальное знание, являясь инструментом достижения научной компетентности, ориентировано на познание глубинных, сущностных оснований и связей между разнообразными процессами.
Некоторые исследователи (В. Колоянов, А. Стоименов) предложили математическую модель расчета соотношения объемов фундаментальных и специальных знаний специалиста. Однако, как справедливо замечает Н. Н. Нечаев [152, С. 9–16], «…задача заключается не в нахождении определенного "математического" соотношения между фундаментальными и специальными знаниями, а в таком системном построении знания, когда оно, отражая системно понимаемую деятельность, становится фундаментом образования, ибо дело не в том, какие конкретные знания мы приобретаем, а какие способы мышления при этом формируются».
Некоторые из названных тенденций уже получили конкретное воплощение в образовательных стандартах, учебных дисциплинах высшей профессиональной школы. Однако окончательного решения фундаментализация высшего образования еще не получила как в теоретическом, так и в практическом аспектах.
На современном этапе развития высшего образования фундаментализм взаимосвязан с универсализмом, поскольку «универсализм» включает в себя не только широкую фундаментальную подготовку, базирующуюся на реанимации и развитии математического и естественнонаучного образования, чем гордилась всегда российская – советская школа, но и на проблемно-ориентированных комплексах системологоорганизационной, ноосферной (биосферной), экологической направленностей. «Универсализм» включает в себя новую парадигму профессионализма – проблемно-ориентированного, энциклопедического, универсального. «Фундаментализм» – основа «универсализма». Он требует фундаментализации высшего образования с охватом основных 5-и «метаблоков» единого корпуса знаний – естествознания, технознания, обществознания, человекознания и метазнания. «Фундаментализация» включает в себя обязательно «философизацию» высшего (особенно, университетского) образования, его направленность на формирование у выпускников единой научной картины мира, их ориентации в геополитике, глобальных проблемах, в проблеме устойчивого развития человечества и России в XXI веке.
По отношению к категории профессионализма увеличивается роль императива раскрытия основной «тетрады профессиональной деятельности» – проектирование, организация, технология, управление (202). Последнее высказывание нам важно, поскольку при выделении ключевых компетенций преподавателя, требующих развития в период диверсификации модели вуза, мы опирались, в том числе и на предложенную А. И. Субетто «тетраду профессиональной деятельности».
«Регионализм» как принцип требует не только усиления роли регионального вуза в восходящем воспроизводстве качества жизни в регионе, но и в раскрытии регионально-культурной, социогенетической функций высшего образования. Увеличивается значение отражения в дисциплинах истории, литературы, культурологи (инвариантная часть ГОС ВПО), в системах ценностей «корпоративной культуры» вуза региональных историко-культурно-генетических оснований (вариативная часть ГОС ВПО), на которых формируется любовь выпускника вуза к своей «земле», краю, культуре, к истории края и т.п.
«Динамизм» как принцип ориентирован не только на обеспечение адаптации вуза к социокультурной, экономико-хозяйственной, демографической динамике в развитии региона и страны, но и на темпы обновления содержания дисциплин, учебно-педагогической и материально-технической базы, на обеспечение профессиональной мобильности выпускников на региональном, федеральном и международном рынках труда (которая тесно связна с высоким уровнем фундаментальности и универсальности подготовки, закладываемой в «модель специалиста», обеспечивающим высокий уровень обучаемости, самообучаемости и переквалификации).
«Динамизм» непосредственно находит свое отражение и в «принципе первичного, двойного и тройного опережения» в подготовке кадров:
– первичного опережения качеством живого знания, получаемого студентом в процессе обучения, «овеществленного» знания в технологиях, организации, управлении;
– двойного опережения в подготовке учителей для школ (среднего, начального и среднего профессионального образования);
– тройного опережения в подготовке кадров высшей квалификации – кандидатов и докторов наук.
Обеспечение этого принципа напрямую связано с принципом университетского образования, сформулированным еще А. Гумбольдтом, – принципом соединения учебного и исследовательского процессов.
Тенденции развития системы высшего профессионального образования складываются под влиянием того, что для инновационной экономики нужны, прежде всего, следующие три типа профессионального знания.
1. Знания, обеспечивающие деятельность в рамках крупных кластеров – производственных комплексов. В связи с этим ведутся работы по созданию в федеральных округах крупных федеральных университетов, деятельность которых к 2015 году должна быть сравнима с ведущими российскими вузами, такими, как Московский и Санкт-Петербургский государственные университеты. По ряду показателей федеральные университеты должны выйти на мировые позиции. Например, в международных рейтингах университетов наши университеты должны занять ведущие позиции по таким областям, как биофизическая экология и биотехнология, космическая информация для рационального природопользования и освоения новых территорий, инженерная физика и геотехнологии. Не менее 15 % образовательных программ, созданных и создаваемых федеральных университетов, должны получить международную аккредитацию.
2. Знания, необходимые для поддержания постоянного обновления технологий. Здесь в рамках поддержки инновационных программ (Национальный проект «Образование») развития 57 вузов в объеме в среднем по 500 млн. рублей заложены основы для формирования компетентностей специалистов, работающих в сфере обновления технологических процессов. В первую очередь программы развития затронули технологии таких приоритетных отраслей, как транспорт, авиация, энергетика, электроника, оптика, информационные технологии, машиностроение и др. Наукоград «Сколково» также создается для достижения этих задач.
3. Знания, необходимые для управления современной постиндустриальной экономикой, экономикой знаний. Для этого начались работы по созданию бизнес-школ мирового уровня в Подмосковье и Санкт-Петербурге. Задача для дальнейшего развития этих образовательных учреждений состоит в обеспечении сетевого взаимодействия учреждений образования, науки, бизнеса и экономики в целом, что соответствует определению сетевых связей как важнейшего элемента экономики знаний.
Ведущее место в методологических концепциях модернизации образования занимает проблема проектирования содержания образования. Так, изучая перспективы профессионального образования А. М. Новиков, обозначает основные идеи:
Первая (образование – личность) – гуманизация профессионального образования как конкретный поворот от технократической цели к обеспечению производства кадрами, их приспособления к нуждам производства, к гуманистическим целям профессионального становления и развития личности.
Вторая (образование – общество) – демократизация профессионального образования как переход от жесткой централизованной и повсеместно единообразной системы организации профессионального обучения к созданию условий и возможностей для каждого учебного заведения, для каждого преподавателя и студента наиболее полно раскрыть свои возможности и способности.
Третья (образование – производство) – опережающее профессиональное образование, т.е. уровень общего и профессионального образования людей, развитие их личности должны опережать уровень развития производства, его техники и технологий.
Четвертая вытекает из рефлексии категорий образования – непрерывное образование – «образование длиною в жизнь» [154, С. 38] и – «образование шириною в жизнь» (136).
Необходимо также отметить, что развитие системы высшего образования на современном этапе является сложным и противоречивым процессом в России. Более того, противоречивость реформ можно рассматривать как еще одну тенденцию в развитии высшего образования и, необходимо отметить, что противоречия имеют тенденцию к накоплению.
Противоречие – взаимодействие противоположных тенденций развития общественных явлений, которые вместе с тем находятся во внутреннем единстве и взаимопроникновении (199). Интенсивность развития системы высшего образования сопровождается ее развертыванием как внутри отдельных стран, так и по всему миру. В этих процессах естественно сложилась палитра противоречий, которые на наш взгляд, неизбежны в периоды трансформаций социальных систем.
Первые попытки системного изучения противоречий развития образования относятся к концу 70-х – началу 80-х гг. XX столетия. Наиболее крупной работой этого плана является монография Ф. Р. Филиппова «Социология образования», вышедшая в 1980 г. (216). Исследователь выделил две группы противоречий: внешние и внутренние. Внешние он связывал с проблемами, опережающими существующие общественные потребности в образовании. Внутренние противоречия вытекали из текущих функций образования и функций социальных.
Исследователи (Т. Г. Зимарева, А. Ф. Кооп, Ф. Р. Филиппов и др.) выделяют противоречия, которые носят инвариантный характер и сохраняются при любых изменениях: исторических, политических, финансовых и других. Ведущее место среди них занимает разрыв между формирующимися и возрастающими потребностями личности, общества и государства в опережающем развитии качества образования и способностью самой системы эти потребности удовлетворить. Не менее важно учитывать противоречия, которые возникают между ролью образования в социальном процессе и избранным политическим курсом. Ситуация, при которой основная масса населения и власть придают образованию разное значение, характерна только для России.
Ряд противоречий, существующих в России, консервирует состояние образования. К ним относятся противоречия между нарастающей ролью современных обучающих технологий и невозможностью их использования в высшей школе; степенью интенсивности научно – педагогического труда и уровнем его оплаты; между огромным расходом жизненной энергии работников образования и социальными условиями ее восстановления; между демократическим характером научно – педагогического труда и авторитарностью системы управления; между сохраняющейся притягательностью высшего образования и степенью его доступности [235, С. 90].
Противоречивый характер происходящих реформ в экономике и в самой системе образования влияет на генезис высшего профессионального образования в России и обуславливает множество детерминант.
Первая детерминанта – социально-экономическая, даже финансовая, и инфраструктурная неравномерность развития России, приводящая к «расслоению» единого когда-то в советское время «экономического пространства» России. Резкое повышение цен на энергоресурсы и тарифы на железнодорожно-транспортные услуги за годы экономических реформ последнего десятилетия в противовес действующему «инфраструктурному закону» экономического развития России, в том числе «закону энергостоимости» [203, С. 40–52] породили процесс фрагментации экономического пространства. Это привело к понижению транспортной доступности высшей школы в Москве, С. – Петербурге, Новосибирске, Воронеже, Екатеринбурге, Ростове-на-Дону и др. – в наиболее крупных вузовских центрах – для молодежи из «глубинки» России, особенно из сельских районов. По данным Я. М. Рощиной, например, Москва с позиции доступности высшей школы стала самым «закрытым городом» [177, С. 152]. 30 % потенциала высшей школы, таким образом, де-факто обслуживает 10 % населения России (если взять население Москвы и Московской области). Социологические измерения последних лет свидетельствуют, что 90 % выпускников школ хотят получить высшее образование в своем регионе [177, С. 155].
Вторая детерминанта – сложившиеся экономические механизмы стратификации экономической доступности высшего образования в форме платности высшего образования, репетиторства, многочисленных форм подготовки абитуриентов для сдачи ЕГЭ и поступления в вузы (обеспечивающих преодоление разрыва между качеством подготовки выпускников в школах и нормативами качества подготовки, отраженными в требованиях к подготовке выпускников, предъявляемых вузами). При этом, экономические барьеры доступности высшего образования в «вузовских центрах» намного выше, чем в регионах. Более низкая цена как «промежуточных механизмов», обеспечивающих поступление абитуриентов в вузы, так и образования в высшей школе, в регионах, еще более усиливает потоки абитуриентов в свои, региональные вузы. «По доле затрат на образование», – замечают Е. А. Омельченков, Н. В. Гончарова, Е. П. Лукьянова, – «особо выделяются сельские жители» [177, С. 33]. Иными словами, выпускники сельских школ оказываются самыми ущемленными в своих правах на получение высшего образования. И именно региональные вузы, особенно в аграрных регионах, через сеть своих филиалов в сельских районах, а также крестьянские университеты [128, С. 9–21], призваны обеспечить выравнивание доступности высшего образования для выпускников сельских школ.
Третья детерминанта – отражение императива выравнивания вузовской сети по регионам России (46) с тем, чтобы обеспечить развитие интеллектуального потенциала регионов как фактора постепенного выравнивания в будущем экономического развития России по регионально-географическому измерению.
Происходит постоянная диверсификация моделей вузовских систем и их миссии. Тенденция перманентной диверсификации вузовских систем и, в определенной мере, регионализация вузов, содержит минимум два проблемных аспекта. С одной стороны, она связана, прежде всего, с неспособностью государства содержать систему профессионального образования. С другой стороны, система профессионального образования не является эффективным институтом государства.
Основные проблемы высшего профессионального образования (ВПО) связаны с целым рядом внешних и внутренних причин, среди которых отсутствие финансирования, ущербное формирование негосударственного сектора ВПО, менталитет, структура и качество профессорско-преподавательских кадров, несоответствие существующего научно-образовательного потенциала вузов реалиям складывающейся социально-экономической системы и т.д. В данном месте изложения уместно привести данные В. Н. Галяпиной [52, С. 42–49], полученные в результате исследования профессиональной идентичности преподавателей пяти российских вузов. Под профессиональной идентичностью автор понимает «осознание и переживание личностью своей принадлежности к профессиональной группе». Осуществленные ученым исследования выявили, что треть (32 %) преподавателей вузов испытывают безразличие, уязвленность, униженность при соотнесении со своей профессией. При этом 21,1 % преподавателей готовы сменить профессию на более оплачиваемую.
Четвертая детерминанта – возможность применения к познанию и построению вузовской образовательной системы, как особого субъекта современной образовательной политики, методологии на основе оценки степени «открытости-закрытости» исследуемой «системы» и уровня развития общественно-государственного управления данной системой. Известно, что нет полностью «открытых» как и нет полностью «закрытых» систем, но, в настоящее время, вузовские системы являются более закрытыми, чем открытыми системами. Поэтому образовательная политика, как и экономическая, должна исходить из этого принципа и идентификация вузовской образовательной системы должна начинаться с идентификации степени «открытости-закрытости» с учетом тех негативных процессов в области доступности высшего образования, которые обусловлены социально-экономической стратификацией российского общества.
Такая «идентификация» поможет найти ответы на вопросы: какая часть воспроизводства кадрового потенциала (по специальностям) с учетом потребностей развития конкретного региона покрывается внутренними образовательными ресурсами, а какая внешними?, какие направления вузовско-образовательной кооперации необходимо развивать? Возрастание открытости вузовской системы позволит решить проблему разработки дифференцированных социальных нормативов качества образования для различных регионов России.
Пятая детерминанта – заключается в формировании понимания того, что вуз по своей структурно-функциональной организации представляет собой систему и, следовательно, подчиняется системогенетическим законам (201): законам адекватности по сложности, разнообразию, неопределенности и системности; закону системного наследования (преемственности); закону инвариантности и цикличности развития; закону системного времени и гетерохронии (и вытекающего из него закона неравномерности развития и закона периодической кризисности в развитии систем) и др. «Законы адекватности» по отношению к эволюции вузовских образовательных систем приобретает специфическую «кальку» в виде «законов социо-, нацио-, этно-, государствоморфности образования». На региональном уровне, например, эти законы приобретают смысл соответствия региональных образовательных систем «морфности» регионов – т.е. соответствия социальной, культурной, национально – этнической, экономической «морфологии» региона. Региональные вузы несут в себе «печать» этой морфологической специфики и она отражается в структурах, в первую очередь – в целевой и функциональной, управления внешним, системно-социальным качеством высшего образования.
Шестая детерминанта – неоднозначное (чаще отрицательное или нейтральное) отношение преподавателей к всякого рода инновациям и модернизациям, что удлиняет время протекания кризисных процессов в вузовской системе. В данной связи, необходимо обратиться к некоторым мыслям Ф. Г. Кумбса, который анализируя кризис в образовании [122, С. 128], обратился к коллегам со словами, которые и сегодня сохраняют свою актуальность: «Нужно приложить все силы к тому, чтобы покончить с таким положением, когда всем и повсюду настойчиво внушается мысль о том, что все новое в образовании непременно будет второстепенным». Эти слова приобретают особое значение, когда речь идет о новых образовательных технологиях. Вслед за другими авторами (112, 115, 146 и др.) под понятием «технологии образования» мы понимаем всю совокупность форм, методов и средств, которые участвуют в учебном процессе и способствуют функционированию системы образования.
Когда обсуждаются перспективы внедрения новых технологий в учебный процесс вуза, то весьма актуальным представляется еще одно замечание Ф. Г. Кумбса, который еще в 60-х годах ХХ в. писал: «Если всю проблему свести к тому, стоит или не стоит использовать машины в качестве нового средства обучения, то это приведет к неправильной постановке вопроса. В действительности же речь идет о том, имеют ли право на существование те приемы и методы обучения, которые достались нам от прошлого, и соответствуют ли они сегодняшним нуждам образования, или, расставшись с некоторыми из них и взяв на вооружение нечто новое, можно было бы значительно улучшить положение дел. Короче говоря, нужно решить, представляется ли необходимым, желательным и возможным коренным образом изменить всю технологию, применяемую в обучении, и создать новую, единую систему преподавания и обучения, объединяющую в себе то лучшее, что можно взять из прошлого и настоящего, – систему, способную на каждой ступени обучения дать наилучшие результаты» [122, С. 129].
Подытоживая анализ основных тенденций развития системы высшего профессионального образования и существующих противоречий, необходимо отметить, что в настоящее время в высшем образовании одновременно сосуществуют две дидактические модели – функционалистская, которая рассматривается в работах А. Г. Асмолова, Л. В. Бабух, А. А. Марголис, В. Д. Щадрикова; и модель, сориентированная гуманистически. В России существенное влияние на гуманистическую ориентацию образования оказали труды многих педагогов и психологов прошлого (В. П. Вахтеров, В. К. Бехтерев, П. Ф. Кап-терев, П. Ф. Лесгафт, А. П. Нечаев, Л. И. Петражицкий, Н. И. Пирогов, К. Д. Ушинский) и настоящего (Б. С. Гершунский, Н. С. Розов, И. Я. Лернер, П. Г. Щедровицкий, В. А. Сластенин, Е. Н. Шиянов и др.)
Функционалистская (или компетентностная) модель нацеливает институт высшего образования только на подготовку специалиста, оператора определенных производственных или административных систем. В этой парадигме образования человек готовится под определенное место в функциональной структуре производственной системы и соответственно рассматривается как один из элементов наряду с другими.
Такой подход позволяет разработать технологию педагогического производства в соответствии с квалификационными характеристиками специалиста, определить характер и последовательность операций, обеспечивающих формирование требуемых характеристик (компетенций), а также обеспечить текущий и итоговый контроль. Внедрение так называемых передовых технологий образования на базе компьютеризации, автоматизации, оптимизации, рейтингового контроля находится в русле функциональной парадигмы подготовки.
Гуманистическая модель, признавая важность профессиональной подготовки специалиста, делает акцент на принципе самоценности образования для развития и самореализации личности. С ее точки зрения образование должно, прежде всего, помогать человеку осознать свое место в жизни и деятельности, включать его в структуру общественного (профессионального, социально-стратового) сознания, установить взаимосвязь со всем универсумом культуры. Только на этой основе человек может реализовать себя как специалист.
В теоретико-концептуальном плане построения гуманитарно-ориентированного базиса современного высшего образования, которым должен владеть преподаватель современного вуза, можно выделить следующие основные компоненты:
1. Этико-гуманистический. Предусматривает усиление внимания к проблемам общечеловеческого, социокультурного знания, к анализу моральной и социальной ответственности специалистов за последствия профессиональной деятельности.
2. Историко-корреляционный. Направлен на активизацию принципа историзма в преподавании с учетом синхронно-корреляционных связей и зависимостей между развитием всех видов деятельности и познания в истории человеческого общества.
3. Философско-методологический. Предусматривает выявление и всестороннее использование философского анализа содержания различных теоретических положений, способов согласования концептуальных структур с объективной реальностью, широкое использование активных методов формирования философских основ мировоззрения.
4. Интегративно-культурный. Основан на расширении спектра практического использования междисциплинарных связей на уровнях научной и историко-культурной синхронизации и междисциплинарной коррекции. Вузовские дисциплины в комплексе должны отражать взаимосвязь и субординацию определенной совокупности наук с безусловным учетом профиля вуза, специальности, специализации и т.п. Естественно, учебные дисциплины строятся на основе логики той или иной науки, но они не могут быть изолированы друг от друга. Особенно это касается высшего профессионального образования, где освоение студентом научного знания должно проводиться с широким использованием концептуального и инструментального аппарата всех дисциплин.
5. Гуманитарно-гностический. Выражается в использовании преподавателями, наряду с естественнонаучными, и гуманитарных методов познания и исследования в процессе обучения.
6. Социально-презентивный. Предусматривает корреляцию содержания учебных программ с современным уровнем научного знания, политическими, социальными, экономическими реалиями общества на национальном и планетарном уровнях.
7. Эколого-деятельностный. Направлен на актуализацию внимания к экологическим аспектам профессиональной деятельности, а также развития цивилизации в целом.
8. Эстетико-эмоциональный. Предусматривает владение преподавателем вуза методами усиления эмоционального аспекта обучения и его эстетической направленности.
9. Креативно-развивающий. Выражается в способности (подготовленности) преподавателя к переходу от информативных методов обучения к концептуально-аналитическим, способствующим переводу студента из объекта обучения в субъект деятельности, что создает условия для творческого самовыражения личности и обеспечивает креативный уровень образования.
Разумеется, названные компоненты не исчерпывают всего многообразия подходов к решению проблемы гуманизации и гуманитаризации высшего образования, и потому они названы нами базисными.
В силу многих причин (идеологического воздействия, последствий механико-детерминистского видения мира, сведения идеала образования до сиюминутного образца и др.) гуманистическое ценностное основание утратило роль смысловой доминанты, но, раскрывая логику данного исследования, мы попытаемся доказать, что оно внутренне присуще высшему образованию и образованию вообще как функции жизни. Поэтому современное состояние высшего образования можно оценить как кризисное, переходное.
Переход отечественной образовательной системы на компетентностный подход обусловлен рядом объективно существующих причин. Главной из них является общеевропейская и мировая тенденция к интеграции науки и экономики. Ретроспективный анализ теоретических основ содержания высшего образования позволяет утверждать, что наряду с технократической, зуновской, культурологической и др. концепциями в настоящее время особое значение приобретает компетентностная концепция.
С точки зрения компетентностного подхода, содержание образования – это система образовательных компетентностей, представляющих собой комплексную процедуру, которая интегрирует совокупность взаимосвязанных смысловых ориентацией, умений и знаний для эффективного решения личностно-значимых и социально-актуальных проблем в определенных сферах культуры и видах деятельности.
Отсюда, позитивный потенциал компетентностного подхода заключается в том, что он не отрицает перспективный и до конца не воплощенный культурологический подход к содержанию образования, а актуализирует прагматический аспект того, что у современных высококвалифицированных специалистов должно быть сформировано и развито.
Таким образом, в системе высшего профессионального образования развиваются разнонаправленные процессы, о которых можно говорить как об устойчивых тенденциях. Но, пожалуй, наиболее важной, с нашей точки зрения, тенденцией, которую отмечают и другие исследователи (Т. Г. Зимарева, А. К. Коллегов, Е. Л. Кудрина, В. А. Сластенин и др.), но еще не исследованной с позиций системного анализа и компетностного подхода, является диверсификация высшего профессионального образования.
Диверсификация в экономике применяется с целью повышения эффективности производства, получения экономической выгоды и предотвращения банкротства.
Диверсификация (от лат. – diversificatio, изменение, разнообразие) (195). профессионального образования рассматривается авторами как общедидактический принцип развития системы профессионального образования, который формирует новую педагогическую систему профессионального образования и типологию профессиональных образовательных учреждений.
Впервые термин «диверсификация» стал использоваться в середине 50-х годов XX века и обозначал новое явление в экономике развитых капиталистических стран, которое было связано с процессом концентрации капитала на межотраслевом уровне. В образовании термин «диверсификация» возник в конце 1960 – начале 1970-х гг. в Западной Европе, когда встал вопрос о структурном реформировании образовательных систем и подразумевал разнообразие, разностороннее развитие, расширение видов предоставляемых услуг, приобретение новых видов деятельности [117; 106, С. 12–16].
Общенаучное понятие диверсификации появилось в социологии в конце 80-х гг. прошлого столетия. Оно стало популярным в силу своей органичности процессам, имеющим место в развитии систем образования.
В связи с тем, что профессиональное образование как сфера социальной практики общества не только создает объективные условия для расширения профессиональных знаний, обогащения опыта, овладения способами познавательной, практической и социальной деятельности обучаемых, но и формирует целостную (самодеятельную, творческую, нравственную) личность, необходимо рассматривать диверсификацию как целостное социально-педагогическое явление.
Научный анализ событий в мировой и российской системах высшего образования позволил также выявить факторы возникновения и развития диверсификации профессионального образования. К общим факторам, свойственным всем развитым и развивающимся странам, мы отнесли:
– повышенный социальный спрос на более высокий уровень профессионального образования и необходимость удовлетворения все возрастающих потребностей разнообразных слоев населения (отмечается даже стратифицирующее влияние общества на систему образования);
– достижения в области науки, которые содействовали развитию академических дисциплин, усилению фундаментализации содержания образования и развитию междисциплинарности; ускоренное развитие информационных и коммуникационных технологий.
Как нам представляется, диверсификация высшего профессионального образования представляет собой многомерное, сложносоставное, социально-педагогическое явление, характеризующее современный период развития образования, одновременно его кризис и смену образовательной парадигмы.
Диверсификация интегрирует в себе:
– тенденцию развития всех видов образования в России, изменения институциональных структур, уровней и ступеней обучения, развития многих видов образовательных программ, систем, форм обучения, курсов подготовки, номенклатуры, характера и содержания образовательных услуг и систем их реализации;
– направление реформирования и преодоления кризиса образования, совершенствования высшего образования, разрешения сложившихся противоречий между провозглашенной свободой личности в выборе образовательной траектории и реальными условиями для приобретения этой свободы;
– принцип структурирования образования и современной образовательной политики;
– путь к преодолению неразвитости, слабой дифференциации и избыточной централизации образовательных систем;
– процесс структурной перестройки, развития и трансформации типов образовательных учреждений высшего профессионального образования;
– различную степень проявленности на федеральном, отраслевом, региональном, локальном (внутривузовском) уровнях.
Основными характеристиками диверсификации в системе высшего профессионального образования выступают: тип высшего учебного заведения (выражается в преобразовании и трансформации вузов и переходом к более значимому типу учебного заведения, например от института к академии или университету); организационно-правовая форма и форма собственности вуза (характеризуется ростом количества негосударственных вузов и делением на казенные, бюджетные, автономные); направления и специальности подготовки кадров (например, интенсивный прирост экономических и юридических направлений подготовки, умеренный рост направлений подготовки – гуманитарно-социального, культуры и искусств, сокращение естественнонаучных и технических направлений подготовки).
Некоторые исследователи отмечают, что диверсификация высших образовательных учреждений – это один из важнейших показателей усиления общественного характера управления образованием, т.е. разгосударствления системы образования. Разгосударствление означает, что наряду с государственными возникают негосударственные высшие учебные заведения, они перестают быть структурами государственного аппарата, педагоги, студенты и родители действуют на основе собственных интересов, запросов региональных, национальных, профессиональных, конфессиональных объединений и групп. [81, С. 83–87; 190; 43, С. 13–14]
Перечисленные выше тенденции развития системы высшего профессионального образования составляют смысловое ядро модернизации высшего образования. В данной связи, модернизация будет иметь смысл, если создаст условия для достижения стратегической цели – повышения эффективности и качества высшего образования в широком смысле, в том числе расширение вузовской сети, выравнивание ее плотности по регионам, повышение доступности, и массовости и бесплатности высшего образования, постоянное повышение образовательного ценза населения. Вузы должны сыграть свою роль в обеспечении устойчивости развития России и каждого региона в отдельности.
Таким образом, уровень профессионального образования интересует каждого члена общества, само общество в целом и социально-экономическую сферу, в которой будет трудиться выпускник вуза. Достижение этих целей требует пересмотра (модернизации) многих критериев профессионального образования: содержания, форм, методов и средств обучения и воспитания студентов, методической системы преподавания, и, соответственно, постоянного личностно-профессионального роста преподавателя вуза, выделения и развития его ключевых компетенций, особенно на этапах диверсификации моделей вузовских систем.