Глава 2. Основания прекращения обязательств, связанные с достижением экономической цели обязательства
§ 1. Прекращение обязательства его исполнением
При нормальном течении гражданского оборота наиболее оптимальным вариантом прекращения обязательства выступает его надлежащее исполнение. Однако исполнение конкретного обязательства не означает, что между субъектами прекращенного обязательства не может возникнуть другого обязательства. Обратимся к договорной сфере, а точнее к тем договорам, которые являются двусторонними. В рамках таких договоров возникают взаимные обязательства, которые могут быть как встречными, так и нет. В последнем случае исполнение одного (первоначального) обязательства, не только влечет его прекращение, но и определяет момент возникновения другого (взаимного, последующего) обязательства. Например, в рамках заключенного кредитного договора исполнение обязательства по предоставлению кредита определяет момент возникновения обязательства по его возврату. В подобной ситуации взаимодействие между кредитором и заемщиком обеспечивается заключенным договором: кредитный договор выступает основанием возникновения обоих обязательств. В свою очередь, предоставление кредита одновременно выступает и основанием отпадения правовой связи в рамках обязательства по предоставлению кредита, и моментом возникновения другой правовой связи в рамках обязательства по возврату кредита. Возврат кредита заемщиком прекращает как обязательство по возврату кредита, так и сам кредитный договор его надлежащим исполнением.
Иная взаимосвязь обязательств прослеживается в ситуации, когда они являются встречными, то есть исполнение одного взаимного обязательства обусловливает исполнение другого. Для цели прекращения обязательства это означает, что неисполнение одного (первоначального) обязательства может прервать правовую связь в другом (последующем) обязательстве на время или полностью.
Итак, для договорной сферы, когда основная часть договоров строится по модели двусторонних договоров, характерна определенная взаимосвязь между обязательствами, возникающими из одного договора: исполнение первоначального обязательства либо определяет момент возникновения другого обязательства (в ситуации, когда взаимные обязательства не являются встречными), либо обусловливает исполнение другого обязательства (относительно ситуации, когда взаимные обязательства являются встречными). Договор как сделка создает условия формирования и реализации взаимных обязательств, когда надлежащее исполнение последнего в цепи возникших договорных обязательств прекращает и сам договор. Вместе с тем, при исполнении любого договорного обязательства, независимо от того является ли оно первоначальным или последующим, преследуется только ему присущая экономическая цель, что, в свою очередь, приводит к достижению конкретного правового результата. Именно, критерии экономической цели и правового результата, на наш взгляд, позволяют выстроить максимально достоверную систему гражданско-правовых обязательств, а соответственно, в каждом конкретном случае позволяют говорить о том, когда обязательство считается прекращенным вследствие его надлежащего исполнения.
Например, для обязательства купли-продажи (обязательства по передаче товара) экономическая цель определяется как возмездное перемещение товара от продавца к покупателю. Достижение указанной цели будет выражаться в конкретном правовом результате – возникновение права собственности у покупателя на товар. Нельзя не отметить, что формирование экономической цели обязательства всецело зависит от экономического базиса, в котором, применительно к нашему примеру, формируются отношения по продвижению товара. Учитывая изложенное, можно с уверенностью говорить, что обязательство по передаче товара будет считаться исполненным (а значит, и прекращенным), если товар будет передан продавцом покупателю, что выступит подтверждением того, что экономическая цель и правовой результат обязательства достигнуты. В свою очередь, исполнение обязательства по передаче товара обусловливает исполнение встречного обязательства – обязательства по оплате товара (денежного обязательства). Вместе с тем, неисполнение денежного обязательства (недостижение его экономической цели) не может повлиять на динамику обязательства по передаче товара, поскольку последнее уже прекращено его надлежащим исполнением. Это означает, что экономическая цель и правовой результат обязательства лежат в рамках искомого обязательства (конкретизируются за счет его условий) и не могут иметь целью возникновение взаимного обязательства, несмотря на то, что исполнение первого обусловливает исполнение второго.
Не имеет своей целью возникновение другого обязательства и обязательство по предоставлению кредита в рамках кредитного договора. Исполнение данного денежного обязательства, определяя момент возникновения обязательства по возврату кредита, преследует цель перемещения кредитных ресурсов от кредитора к заемщику, а соответственно, правовым результатом его будет выступать возникновение права собственности у заемщика на эти кредитные ресурсы. В этой связи недостоверным выглядит подход судебной практики, сформированный еще в 1998 году[9], согласно которому обязательство по предоставлению кредита направлено на возникновение долга, что исключает возможность его квалификации в качестве денежного обязательства[10].
Подведём промежуточный итог: для обязательств, возникающих из одного договора, характерно то, что исполнение одного обязательства не может быть направлено на возникновение другого. В противном случае, в отношении договорных обязательств пришлось бы говорить, что договор выступает основанием возникновения только одного – первоначального обязательства, в то время как последующее обязательство возникает не в силу договора, а в силу исполнения первоначального обязательства. Договор как сделка-основание порождает обязательства, оставаясь безразличным к тому, в какой зависимости находятся между собой эти обязательства (взаимные встречные обязательства, либо не встречные). Исполнение первоначального обязательства по отношению к последующему представляет собой не что иное, как сделку-способ, посредством которого, в частности, определяется момент возникновения взаимного обязательства. Вместе с тем, для динамики возникшего обязательства не имеет значения никакое другое последствие, кроме его прекращения, независимо от того, что законом или соглашением сторон могут быть предусмотрены еще какие-либо иные последствия. Достижение экономической цели, выраженной в конкретном правовом результате, прекращает обязательство и приводит к утрате правовой связи между субъективным правом и корреспондирующей этому праву обязанности.
Изложенный тезис в полной мере срабатывает при надлежащем исполнении обязательства. Однако в процессе своего развития обязательство может войти в стадию неисполнения либо ненадлежащего исполнения. Возникает вопрос: как подобные состояния в динамике обязательства оказывают влияние на его прекращение?
В доктрине высказывается мнение, что виновное неисполнение или ненадлежащее исполнение трансформирует существующее обязательство: к основной обязанности недобросовестного должника присоединяются новые, дополнительные обязанности – уплатить неустойку, возместить убытки. «Лишь после того как стороны совершат все вытекающие из обязательства действия, – пишет О. С. Иоффе, – наступает момент, когда оно признается прекращенным»[11].
Думается, что квалификация ситуаций, связанных с неисполнением либо ненадлежащим исполнением, относительно установления особенностей прекращения обязательства не может быть подчинена какому-то одному правилу, в том числе и тому, которое приведено выше.
Как при неисполнении, так и ненадлежащем исполнении обязательства могут возникнуть негативные последствия для должника в форме уплаты неустойки и (или) возмещения убытков. Не вызывает сомнения, что относительно обязанности по исполнению основного обязательства в натуре обязанности уплатить неустойку и возместить убытки являются дополнительными. Их возникновение обеспечено принудительной силой соглашения сторон (договора), обязанность исполнения которого, в свою очередь, обеспечена законом. Такие дополнительные обязанности составляют содержание отдельных обязательств – обязательства по уплате неустойки и обязательства по возмещению убытков – и не могут рассматриваться в качестве одного из долженствований, раскрывающих содержание субъективной обязанности основного обязательства.
Все долженствования, составляющие содержание единой обязанности в рамках основного обязательства возникают одновременно. Возможность изменения отдельных долженствований, должна быть предусмотрена законом или договором и не противоречить существу обязательства. В противном случае любое изменение содержания обязанности, в т. ч. за счет появления новых долженствований, потребует дополнительного соглашения сторон, что приведет к изменению не только самой обязанности, но и самого договора (его условий). Но в любом случае такие новые долженствования должны отвечать одному требованию – не менять существо обязательства, а равно соответствовать его объекту. Если же появление нового (дополнительного) долженствования не укладывается в существо основного обязательства, следует вести речь о том, что наряду с основным обязательством возникает еще одно – дополнительное.
Так, в договоре купли-продажи содержание обязанности продавца раскрывается через такие долженствования, как: обязанность передать товар в собственность покупателя; обязанность передать товар в определенном количестве, ассортименте, комплектности; обязанность передать товар, соответствующий определенным требованиям, которые предъявляются к его качеству; обязанность предоставить достоверную и полную информацию о товаре. Перечень долженствований относительно конкретного договора уже на стадии его исполнения может быть расширен, например, за счет долженствования, связанного с доставкой товара в место указанное покупателем, что потребует дополнительного соглашения. Последнее никак не отразится на существе обязательства купли-продажи. Однако, если предположить, что стороны договорились о том, что обязанность передать товар в собственность меняется на обязанность передать вещь во временное владение и пользование, то это кардинальным образом отразится на существе основного обязательства, трансформируя его в обязательство по передаче имущества в аренду. Подобная трансформация отразится и на договоре купли-продажи – он становится договором имущественного найма. В то же время не исключена ситуация, когда стороны к обязанности, отражающей существо купли-продажи, добавят обязанность, характерную для другой договорной конструкции, например, определят, что до момента полной оплаты за переданный товар, последний считается предоставленным в наем, а не в собственность (договор найма-продажи ст. 501 ГК РФ).
Предложенный вариант не отразится на содержании обязательства продавца по передаче товара, но добавит в договор купли-продажи элемент договора аренды. Это означает, что с момента исполнения обязательства по передаче товара до момента его полной оплаты отношения сторон по владению и пользованию будут регулироваться нормами об аренде (при этом нормы главы 34 ГК РФ будут применяться не напрямую, а в субсидиарном порядке). В предложенном примере важно уяснить, что правомочия владения и пользования не противоречат существу права собственности, а напротив, составляют его содержание. Это означает, что к обязанности передать имущество в рамках обязательства купли-продажи добавятся обязанности, вытекающие из обязательства по передаче имущества во временное владение и пользование, содержание которых сводится к воздержанию продавца от того, чтобы покупателю не мешать реализовывать указанные правомочия.
Иная картина предстанет в договоре аренды с условием последующего перехода права собственности на арендуемое имущество (ст. 624 ГК РФ). С одной стороны, данный договор, как договор найма-продажи, порождает и обязанности, вытекающие из договора имущественного найма, и обязанности, вытекающие из договора купли-продажи. С другой стороны, эти обязанности, в отличие от договорной конструкции найма-продажи, составляют содержание двух разных обязательств. При этом в первую очередь подлежит исполнению обязательство по передаче имущества во временное владение и пользование, и только потом (как правило, по истечении срока аренды) исполняется обязательство по передаче имущества в собственность.
Особенность приведенной договорной конструкции заключается в том, что нормы о договоре купли-продажи применяются исключительно к его форме и к отношениям, связанным с передачей имущества в собственность. До момента перехода права собственности на арендуемое имущество отношения между сторонами договора регулируются непосредственно нормами об аренде. Наличие двух, а не одного обязательства (как это было в договоре найма-продажи) объясняется тем, что обязанности, вытекающие из купли-продажи, не отвечают природе обязательства имущественного найма, что не позволяет включить их в содержание данного обязательства. Это правило характерно для любой другой ситуации, связанной с появлением дополнительной обязанности (не отвечающей природе основного обязательства), пусть даже не связанной с соглашением сторон. Речь идет об охранительных обязанностях, которые составляют содержание охранительных обязательств – обязательств по уплате неустойки и по возмещению убытков.
Возникновение и размер обязанностей уплатить неустойку, возместить убытки обусловлены динамикой основного обязательства и, не отражая существа последнего, имеют лишь одну форму выражения – денежную. Эти обязанности составляют содержание дополнительных обязательств отличных от основного. Вместе с тем особенности их возникновения, развития, взаимодействия с основным обязательством зависит от того на какой стадии исполнения договора (его неисполнения или ненадлежащего исполнения) ставится вопрос о применении санкций к должнику. Установление данных особенностей, в свою очередь, позволяет выявить специфику прекращения основного обязательства.
При ненадлежащем исполнении охранительные обязательства существуют параллельно основному обязательству. Несмотря на то, что их возникновение обусловлено фактом ненадлежащего исполнения основной обязанности, размер охранительной обязанности никак не влияет на размер основной – должник как должен был исполнить обязательство в натуре, так и остается обязанным к его исполнению в натуре. Это означает, что при ненадлежащем исполнении обязательства не происходит ни трансформации основной обязанности в охранительные, ни замены основного обязательства охранительными. Обязательства по возмещению убытков и уплате неустойки характеризуются своими специфическими чертами, отличающими их не только от любого регулятивного правоотношения, но и между собой.
Обязательство по возмещению убытков, не являясь договорным, существует в пределах ненадлежаще исполненного договора, что обусловливает необходимость его прекращения в любой момент, но до момента погашения основного обязательства. Если же кредитор принимает исполнение по обязательству, которое исполнено ненадлежаще, до момента исполнения охранительных обязательств, то в силу дополнительного (зависимого) характера последних они прекращаются. Данный механизм прекращения характерен и для обязательства по уплате неустойки, но в отличие от обязательства по возмещению убытков оно может быть, как договорным, так и внедоговорным (в случае, когда речь идет о законной неустойке).
Итак, для цели прекращения обязательства следует исходить из того, что при ненадлежащем исполнении основного обязательства возникновение охранительных обязательств, а также их исполнение не связаны с трансформацией (заменой) основных обязанностей должника в дополнительные. В процессе динамики существующих параллельно основного и охранительных (дополнительных) обязательств исполнение последних всегда предшествует исполнению первого. Принятие исполнения по основному обязательству в качестве надлежащего до исполнения дополнительного, погашает не только первое, но и последнее.
Иначе обстоит дело, когда имеет место неисполнение основного обязательства. Действия по возмещению убытков и уплате неустойки могут находиться как в пределах договора, так и за его пределами. В первом случае должник по требованию кредитора возмещает убытки (уплачивает неустойку). При этом речь не идет о том, что основное обязательство замещается дополнительными. Не означает это и то, что по объему охранительные обязанности, преследующие свою специфичную цель, соответствуют обязанности, возникшей из основного обязательства. Факт неисполнения основного обязательства без его прекращения порождает право кредитора на возмещение убытков и/или уплату неустойки. Удовлетворение данного требования в полном объеме выступает основанием отпадения правовой связи в рамках основного обязательства, что приводит к прекращению последнего.
Во втором случае обязанности по возмещению убытков и уплате неустойки возникают вследствие расторжения договора, то есть лежат за пределами неисполненного договора. Расторжение договора, которое может произойти как по требованию одной из сторон (что предполагает судебный порядок), так и в силу отказа от исполнения договора (когда такой отказ допускается законом или договором), всегда приводит к прекращению договорных обязательств и возникновению охранительных правоотношений. При этом замена (трансформация) регулятивного договорного обязательства на охранительные не происходит. Несмотря на то, что, например, обязательство по возмещению убытков возникло вследствие неисполнения обязательства по передаче товара, что и привело к расторжению договора, оно относится к иному виду обязательств отличному от обязательства купли-продажи. Это исключает возможность жесткой привязки размера обязанности по возмещению убытков (и/или уплате неустойки) к размеру неисполненной основной обязанности. Сам же механизм возмещения убытков (уплаты неустойки) будет подчинен правилам о неосновательном обогащении со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Таким образом, можно определить следующие особенности прекращения основного договорного обязательства, когда имеет место его неисполнение либо ненадлежащее исполнение.
Во-первых, принятие кредитором исполнения в качестве надлежащего в ситуации, когда имело место ненадлежащее исполнение обязательства, выступает основанием прекращения как основного обязательства, так и всех тех, которые могли возникнуть в качестве дополнительных (охранительных), но неисполненных к моменту принятия исполнения. Это позволяет сделать вывод о том, что принятое кредитором исполнение обязательства, которое находилось в стадии ненадлежащего исполнения, в качестве надлежащего выступает частным случаем надлежащего исполнения обязательства.
Во-вторых, охранительные обязательства, возникшие при неисполнении основного обязательства, но в пределах договора, не прекращают и не замещают основное обязательство. В то же время их исполнение прекращает не только эти обязательства, но и основное.
В-третьих, возникновение охранительных обязательств вследствие расторжения договора прекращает основное обязательство.
В-четвертых, дополнительные (охранительные) обязательства по своей правовой природе отличаются от основного обязательства, что исключает возможность признания достоверной существующую в науке точку зрения о трансформации (замене) основной обязанности в дополнительные при неисполнении либо ненадлежащем исполнении основного обязательства.
§ 2. Пределы надлежащего исполнения обязательства
Надлежащее исполнение предполагает совершение должником действия (передать вещь, оказать услугу, выполнить работу и т. п.), соответствующего условиям обязательства. Такое действие предполагает самостоятельную активность обязанной стороны, выраженную в определенном поведении, цель которого – погасить долг. На надлежащее исполнение обязательства не требуется согласия кредитора: предложенное должником надлежащее исполнение считается принятым кредитором. Соответственно, надлежащее исполнение с позиции критерия волеизъявления на совершение сделки представляет собой не что иное, как одностороннюю сделку. Таковым надлежащее исполнение является независимо от того, что послужило основанием возникновения обязательства (договор, односторонняя сделка, причинение вреда или иной юридический факт[12]).
Прекращение обязательства возможно не только в режиме его надлежащего исполнения, но и в случае, когда имеет место ненадлежащее его исполнение. В данном случае активное действие должника по исполнению обязательства нельзя рассматривать в качестве достаточного условия для его прекращения. Одностороннее волеизъявление как основание прекращения обязательства его исполнением имеет место лишь при надлежащем исполнении, когда должник является добросовестным субъектом. Наличие же какого-либо порока в исполнении обязательства (напр., просрочка исполнения, передача товара в меньшем количестве и т. п.) изменяет статус должника – он становится недобросовестным. С этого момента, помимо обязанности по основному обязательству, у него возникают дополнительные обязанности в рамках охранительных обязательств – обязательства по возмещению убытков и уплате неустойки. Последовательность исполнения таких обязательств не зависит от воли должника. В первую очередь исполняются охранительные обязательства и только потом основное. Не исключена ситуация, когда все обязательства будут исполнены одновременно при условии, что предложенное должником исполнение будет достаточным для их погашения. Указанная последовательность продиктована существом возникших обязательств: возникнув вследствие ненадлежащего исполнения основного обязательства, охранительные обязательства существуют параллельно ему, но в пределах временных рамок, ограниченных моментом исполнения основной обязанности. Охранительные обязательства зависимы от основного, что исключает существование первых после погашения последнего.
Однако кредитор может принять исполнение по основному обязательству, несмотря на наличие других обязательств недобросовестного должника. В этом случае он дает согласие на исполнение основного обязательства и прекращение охранительных без их исполнения. Возникает вопрос: можно ли принятие исполнения по основному обязательству, когда оно исполнено ненадлежащим образом, квалифицировать в качестве двусторонней сделки (договора)?
На наш взгляд – нет. Исполнение обязательства всегда представляет собой одностороннюю сделку. В ситуации, когда требования кредитора удовлетворяются последовательно (в первую очередь – дополнительные, а после – основное), прекращение обязательств происходит в режиме надлежащего исполнения: совершение действий обязанным лицом, как в рамках охранительных обязательств, так и в рамках основного, соответствует их условиям. Это означает, что погасив дополнительные обязанности посредством их исполнения, должник перестает быть недобросовестным субъектом. Уплатив неустойку и (или) возместив убытки, обязанное лицо устраняет последствия, вызванные ненадлежащим исполнением основного обязательства, которые испытывал (или должен был испытывать) кредитор. Таким образом, должник получает возможность погасить основную обязанность также как, если бы он ее погашал надлежащим исполнением обязательства.
Сложнее обстоит дело с квалификацией погашения основного обязательства вследствие того, что недобросовестный должник предлагает, а кредитор принимает от него исполнение в качестве надлежащего до момента исполнения дополнительных обязанностей. Ошибочно считать, что исполнение обязательства приобретает форму соглашения. Кредитор, принимая исполнение, не дает должнику согласие на исполнение обязательства, в отношении которого ставился вопрос о его ненадлежащем исполнении. Он дает согласие на изменение условий обязательства. Соответственно, должник уже предлагает исполнение по обязательству, условия которого изменены соглашение сторон. В данной ситуации максимально сблизились по времени совершения два юридических факта: соглашение сторон об изменении условий обязательства и непосредственно само надлежащее исполнение. То есть речь уже не идет о том, что исполнение предлагает недобросовестный должник. Напротив, обязательство исполняется должником в соответствии с условиями измененного обязательства, что позволяет квалифицировать исполнение в качестве односторонней сделки.
Что же происходит с охранительными обязательствами?
Охранительные обязательства не прекращаются в силу соглашения сторон. В противном случае, пришлось бы говорить о том, что кредитор, принимая надлежащее исполнение по измененному обязательству, освобождает должника от лежащих на нем обязанностей по уплате неустойки и (или) возмещению убытков. Учитывая, что подобное освобождение от обязанностей осуществляется исключительно в форме договора дарения, возможность прекращения ненадлежаще исполненного обязательства его исполнением подпадала бы под случаи ограничения и запрещения дарения, предусмотренные главой 32 ГК РФ. Однако этого не происходит. Соглашение об изменении условий обязательства для цели динамики последнего приобретает обратную силу, что прекращает охранительные обязательства их отпадением – как будто бы они и не возникали.
Итак, подведем итоги. Во-первых, надлежащее исполнение обязательства представляет собой одностороннюю сделку, для совершения которой требуется самостоятельная активность (волеизъявление) только одной стороны – должника.
Во-вторых, исполнение обязанностей должника в случае ненадлежащего исполнения обязательства подчиняется правилам о надлежащем исполнении, но осуществляется в той последовательности, которая продиктована существом возникших обязательств – в первую очередь исполняются охранительные обязательства и только потом основное. Это означает, что для погашения как охранительных, так и основного обязательства достаточным условием является одно – волеизъявления обязанной стороны (односторонние сделки), совершенные в соответствующей последовательности.
В-третьих, принятие исполнения в качестве надлежащего в случае, когда имело место ненадлежащее исполнение обязательства, погашает не только притязания кредитора по основному обязательству, но и его притязания по неисполненным дополнительным (охранительным) обязательствам. При этом принятие кредитором такого исполнения представляет собой не что иное, как последовательность двух юридических фактов максимально приближенных в одном временном отрезке, а именно: соглашение сторон об изменении условий обязательства и само надлежащее исполнение. Данное обстоятельство исключает возможность квалификации исполнения ненадлежаще исполненного обязательства, когда имело место согласие кредитора на принятие такого исполнения в качестве надлежащего, как двусторонней сделки.
В-четвертых, в случае прекращения основного ненадлежаще исполненного обязательства, когда имело место принятие исполнения по такому обязательству в качестве надлежащего, охранительные обязательства прекращаются не в силу соглашения, а по причине их отпадения как невозникших обязательств.
Прекращение ненадлежаще исполненного обязательства, когда таковое происходит посредством принятия исполнения в качестве надлежащего, позволяет выделить еще один немаловажный аспект правоприменения: ненадлежащее исполнение может иметь место как в договорной, так и внедоговорной сфере.
Естественно, что принятие исполнения в качестве надлежащего некоим образом не отражается на существе договора, в отношении которого ставился вопрос о его ненадлежащем исполнении. Например, если имела место просрочка в поставке товара, то согласие покупателя на принятие товара в иной срок без возложения негативных последствий в виде уплаты неустойки (возмещения убытков) никак не отразится на природе договора поставки. Вместе с тем, изменение условия обязательства по поставке товара, касающегося, например, срока поставки, затрагивает не только данное обязательство, но может отразиться и на сроках исполнения обязательства по оплате товара, что повлияет на динамику договора поставки в целом. Поэтому любое изменение условий первоначального обязательства (т. е. обязательства, исполнение которого было первым в цепи взаимных обязательств, в нашем примере – это обязательство по поставке товара) приведет и к изменению условий самого договора. Если же изменения коснутся встречного обязательства (напр., связанные с принятием оплаты товара в качестве надлежащего исполнения по обязательству, которое исполнялось ненадлежащим образом), то таковые не отразятся не только на динамике первоначального обязательства, но и, возможно, на динамике договора в целом.
Что касается внедоговорных обязательств, то постановка вопроса о возможности принятия исполнения в качестве надлежащего по ненадлежаще исполненному внедоговорному обязательству зависит от того, возникло ли оно из односторонних действий (напр., вследствие действия в чужом интересе без поручения) или вследствие причинения вреда.
Представляется, что для обязательств, возникающих из односторонних сделок, принятие кредитором исполнения в качестве надлежащего по ненадлежащему исполненному обязательству не противоречит их существу[13]. Во-первых, такие обязательства, как и договорные, выступают примером регулятивных обязательств. Во-вторых, эти обязательства, как правило, являются денежными, что предполагает их исполнение в любом случае (исполняется ли обязательство надлежащим образом или ненадлежащим). В-третьих, с позиции позитивного права вопросы, связанные с уплатой определенной суммы в качестве вознаграждения в рамках таких обязательств, могут решаться по соглашению сторон. Так, например, если в публичном обещании награды не указан размер вознаграждения, он согласно п. 3 ст. 1055 ГК РФ определяется по соглашению сторон.
Для деликтных обязательств соглашение сторон нетипично[14], поскольку они имеют охранительную направленность. Обязательность их исполнения обеспечивается принудительной силой государства, что позволяет вести речь о деликтной ответственности. Вместе с тем, исполнение обязательства из причинения вреда необходимо рассматривать через общие вопросы исполнения обязательства, что позволяет погасить требование потерпевшего посредством принятия исполнения в качестве надлежащего по ненадлежаще исполненному деликтному обязательству. Однако принятие исполнения в качестве надлежащего приведет к трансформации данного охранительного обязательства в регулятивное на стадии его погашения. Это означает, что возникновение каких-либо притязаний со стороны потерпевшего (кредитора) уже после погашения долга относительно механизма такого погашения должны будут рассматриваться не с позиции исполнения охранительного обязательства, а с точки зрения динамики регулятивного обязательства.
Иначе говоря, принятие исполнения в качестве надлежащего по охранительному обязательству, находящегося в стадии ненадлежащего исполнения, приводит к следующим последствиям: согласие кредитора на принятие исполнения означает не изменение условий охранительного обязательства в силу соглашения сторон, а его прекращение путем замены на регулятивное обязательство, которое также прекращается (т. е. речь идет о новации с одновременным прекращением как нового, так и новированного обязательств). Это означает, что все вышеизложенные правила о прекращении обязательства его надлежащим исполнением, в том числе исполнением, которое принимается кредитором в качестве надлежащего, касается исключительно регулятивных обязательств. Принятие исполнения в качестве надлежащего в рамках охранительных внедоговорных обязательств приводит к прекращению последних в силу соглашения сторон, а не надлежащего исполнения.
Не применимы эти правила и к кондикционным обязательствам. Требование о возврате неосновательно приобретенного или сбереженного имущества направлено на восстановление имущественной сферы потерпевшей стороны и применимо к лицу, которое по своей сути является неправомерным приобретателем. Данное лицо на любой стадии динамики кондикционного обязательства должно рассматриваться как недобросовестное[15]. И только после погашения требований потерпевшей стороною вновь приобретает статус добросовестного субъекта гражданского оборота. Это, в свою очередь означает, что о признаках надлежащего исполнения обязательства (как исполнении добросовестном) в отношении кондикционного обязательства речи идти не может, как не может идти речи и о неисполнении или ненадлежащем исполнении такого обязательства. Погашение любого из требований кредитора в рамках неосновательного обогащения (будь то основное требование о возврате неосновательно приобретенного имущества или это требование о возмещении доходов, которое также имеет кондикционную природу) предполагает их реальное исполнение. Вместе с тем правила о надлежащем исполнении, а равно и о реальном исполнении кондикционного обязательства применяются с учетом существа последнего. Погашение требований кредитора без реального исполнения должно рассматриваться через призму погашения обязательства прощением долга, что выводит эти правоотношения из сферы охранительной в сферу регулятивную.
Таким образом, можно установить некоторые пределы возможности погашения обязательства принятием исполнения в качестве надлежащего по ненадлежаще исполненному обязательству.
Во-первых, такая возможность полностью лежит в сфере регулятивных обязательств; при этом принятие такого исполнения не отразится на существе правоотношений, существующих между его сторонами.
Во-вторых, нельзя погасить деликтное обязательство принятием исполнения в качестве надлежащего, если оно исполнено ненадлежащим образом. Если должник предлагает исполнение в качестве надлежащего по ненадлежаще исполненному деликтному обязательству, а кредитор принимает его, то такое обязательство прекращается не исполнением, а соглашением сторон о замене одного (охранительного) другим (регулятивным) обязательством с одновременным погашением последнего его исполнением.
В-третьих, для кондикционного обязательства отсутствует возможность его перехода из режима надлежащего в режим ненадлежащего исполнения. С момента, когда приобретатель должен вернуть неосновательно приобретенное или сбереженное имущество, исполнение уже находится в режиме ненадлежащего. Исполнение кондикционного обязательства не может быть надлежащим (в аспекте добросовестности), а значит, и принятие исполнения в качестве надлежащего по данному обязательству исключено, однако, это не исключает применение правил о надлежащем исполнении с учетом существа кондикции.
Учитывая последний вывод, отметим, что исполнение обязательства из неосновательного обогащения выходит за сферу надлежащего исполнения, но не выходит за сферу исполнения как такового, поскольку при его исполнении достижение экономической цели гарантируется. Кондикционное обязательство не может быть исполнено ненадлежащим образом или не исполнено вообще, если объект неосновательного обогащения реально существует. Такое обязательство подлежит исполнению в натуре всегда. Причем при неосновательности приобретения возврату подлежит конкретное имущество, главным и единственным индивидуализирующим признаком которого выступает принадлежность его до момента возникновения неосновательного обогащения конкретному лицу (потерпевшему).[16] Это, в свою очередь, исключает возможность применения некоторых положений касающихся, в частности, права кредитора потребовать возмещения убытков вместо требования передать ему вещь, поскольку цель кондикционного требования – вернуть потерпевшему именно безосновательно выбывшее имущество. Существует единственный случай, когда потерпевшему возмещается стоимость неосновательного обогащения. Однако этот случай не зависит от воли потерпевшего, а связан с невозможностью приобретателя возвратить неосновательно приобретенное или сбереженное имущество в натуре.
Реституционная функция кондикционного требования заключается в возврате субъектов права в первоначальное положение с возможным обременением приобретателя некоторыми дополнительными санкциями. Отказ потерпевшего от имущества в пользу реализации права на возмещение убытков нарушило бы имущественный баланс гражданского оборота, допустив возможность введения безосновательного приобретения имущества в режим правомерных действий. В то же время: если стороны кондикционного обязательства приходят к соглашению о замене исполнения, то их взаимоотношения из охранительной сферы переходят в регулятивную (т. е. речь идет о прекращении соглашением сторон обязательства из неосновательного обогащения и возникновении договорного обязательства). Если же кредитор отказывается от притязаний по основному (кондикционному) требованию либо, например, по требованию о возмещении доходов, полученных приобретателем (или которые он мог получить), то правоотношения сторон прекращаются прощением долга, что вновь говорит о трансформации одной (охранительной) сферы в другую (регулятивную).
Подводя общий итог существу прекращения обязательства его надлежащим исполнением, заметим, что основной вопрос, который должен быть решен при исполнении обязательства, сводится к следующему: достигнута ли его экономическая цель, выраженная в соответствующем правовом результате? Если цель достигнута, то и обязательство прекращается вследствие его исполнения. Оптимальная конструкция достижения такой цели выражается в том, что условия обязательства, сформированные на стадии его возникновения, останутся неизмененными до момента его прекращения. В свою очередь, прекращение регулятивного обязательства его исполнением может характеризоваться и тем, что достижение экономической цели происходило в режиме некоторых колебаний в динамике обязательства, вызванных различно рода дефектами исполнения. Если кредитор принимает исполнение, игнорируя такие дефекты посредством отказа от притязаний в рамках охранительных обязательств (обязательств по возмещению убытков и/или уплате неустойки), то обязательство прекращается в режиме надлежащего исполнения на тех измененных условиях, которые сформировались вследствие того или иного дефекта исполнения. Причем изменению условий придается согласительный характер.
Вместе с тем, стороны могут прийти к соглашению об изменении таких условий обязательства, которые повлияют на содержание достигаемой цели, что никак не отразится на основании прекращения обязательства: оно прекратится исполнением, при котором будет достигнута конкретная экономическая цель, хотя и не совпадающая с первоначальной целью, но полностью удовлетворяющая интересам сторон. В подобной ситуации при прекращении обязательства первоначальной цели значения не придается, поскольку она будет считаться отпавшей.
Итак, надлежащее исполнение обязательства – это действие должника, направленное на погашение обязательства в соответствии с его условиями, вследствие которого достигается та экономическая цель обязательства (выраженная в конкретном правовом результате), которая была сформирована на стадии его возникновения (для регулятивных и деликтных обязательств), а равно на любой стадии динамики обязательства (для регулятивных обязательств).
Достижение соответствующей экономической цели обязательства в режиме надлежащего исполнения осуществляется посредством правового инструментария, который соотносится с тем или иным элементом надлежащего исполнения. Стороны своей волей не только определяют условия обязательства, но и изменяют их, если это допускается законом и не противоречит существу обязательства. Они могут предусмотреть альтернативный предмет исполнения тому предмету, который был определен на стадии возникновения обязательства, что позволяет признать за соглашением о предоставлении отступного признаки соглашения об изменении предмета исполнения обязательства. А значит, предоставление отступного выступает частным случаем прекращения обязательства надлежащим исполнением. Стороны могут произвести зачет встречных требований, что соответствует способу исполнения. Следовательно, среди оснований прекращения обязательств имеют место и те (предоставление отступного, зачет встречных требований), реализация которых должна рассматриваться через призму надлежащего исполнения обязательства.
Надлежащее исполнение выступает выражением принципа добросовестности, что ограничивает применение категории «надлежащее исполнение» к кондикционным обязательствам, к исполнению которых нормы главы 22 ГК РФ применяются с учетом существа неосновательного обогащения. Обязательство из неосновательного обогащения прекращается его исполнением, соответствующим требованиям закона.
Последнее позволяет утверждать, что в системе оснований прекращения обязательств помимо категории «надлежащее исполнение обязательства» имеет место категория «исполнение обязательства». При этом исполнение обязательства как основание прекращения обязательства, отвечая всем признакам надлежащего исполнения (но не являясь таковым), характеризует динамику тех обязательств, которые заведомо построены на признании должника в качестве недобросовестного субъекта гражданского оборота[17].
Практическое значение выделения исполнения обязательства как основания прекращения обязательства заключается в установлении пределов применения норм главы 22 ГК РФ с учетом существа обязательства, в частности, исключающих возможность использования соглашения сторон для установления иного правила поведения по сравнению с тем, которое предусмотрено соответствующей нормой.
§ 3. Предоставление отступного
Стороны самостоятельно определяют условия обязательства, некоторые из которых могут меняться в процессе его динамики как по соглашению сторон, так и в силу одностороннего волеизъявления, когда таковое допускается законом (а для сферы предпринимательской деятельности и договором). В частности, обязательство может быть прекращено предоставлением отступного, что сопряжено с необходимостью достижения соглашения сторон на какой-либо стадии динамики обязательства.
Предоставление отступного, выступая одним из поименованных законом оснований прекращения обязательства, является и способом исполнения обязательства, который приводит к его погашению надлежащим исполнением. Неоднозначность в определении существа предоставления отступного[18], что, в первую очередь, связано с природой самого соглашения об отступном, породило на практике множество вопросов: для прекращения каких обязательств может быть использовано данное основание; какова природа соглашения об отступном; как такое соглашение влияет на динамику обязательства; порождает ли соглашение об отступном дополнительное обязательство; приостанавливает ли достигнутое соглашение исполнение основного обязательства?[19]
Сфера применения данного основания прекращения обязательства является преимущественно договорной. Не вызывает сомнения, что соглашением об отступном затрагивается условие о предмете исполнения обязательства. Возможность включения в тот или иной договор разных условий, как типичных, так и нетипичных для такого договора обеспечивается п. 4 ст. 421 ГК РФ, устанавливающим, что условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами. То есть включение условия об отступном не должно противоречить императивным правилам, в том числе правилам относительно специальной правоспособности участников договора. В свою очередь, возможность внесения условия, изменяющего динамику заключенного договора, обеспечивается правилом п. 1 ст. 450 ГК РФ, согласно которому по соглашению сторон возможно изменение договора, если иное не предусмотрено Гражданским кодексом РФ, другими законами или непосредственно самим договором.
Конец ознакомительного фрагмента.