3. Декабрь 2013 г.
– Ты одна?
– Одна, заходи. – Наташа впустила Ольгу и заперла дверь. – Мой ушел на работу, все проспал, даже не позавтракал… Как хорошо, что ты пришла, сейчас вместе поедим, выпьем кофейку, покурим, пока Саши нет…
Наташа Дорофеева, двадцатипятилетняя молодая женщина, кареглазая шатенка с длинными, по пояс, волосами, была в желтых пижамных штанах и черном свитере. Полчаса тому назад ей позвонила ее близкая подруга, Оля Селиверстова, сказала, что хочет встретиться.
Оля, кудрявая блондинка, сняла с себя синий длинный плащ и осталась в джинсах и теплой кофте розового цвета.
– Ух ты, как классно, что ты одна… Знаешь, так захотелось с тобой встретиться, поговорить… До сих пор не могу привыкнуть к тому, что ты замужем, хотя вы уже давно вместе… Да и что муж у тебя – именно Саша. Для меня лично он, конечно, не Саша, а Александр Николаевич, мой преподаватель английского. Но ты ведь его жена, понятное дело, что в постели ты не можешь называть его по имени-отчеству.
– Какая красивая у тебя кофточка, – Наташа пропустила эти слова мимо ушей. Она давно уже привыкла к Оле, для которой такие понятия, как такт и деликатность, просто не существовали. Немного глуповатая, бесцеремонная, грубоватая. Но что-то в ней было, что притягивало к ней людей, которые были готовы ей многое простить. Может, ее прямота? Обостренное чувство справедливости?
– Сама вязала, честное слово. Вот никогда не вязала, разве что в детстве, а тут зашла как-то в магазин, там цены сама знаешь какие, ну а сделано все просто элементарно… Мохер, крупная вязка… Думаю, я что, сама, что ли, не сумею так связать? Ну и за неделю связала. Получилось точь-в-точь как в магазине. Сэкономила целых три тысячи рублей!
– Проходи, садись…
Наташа пригласила подругу в кухню, усадила за большой овальный, с прозрачной стеклянной столешницей стол.
– Какая у тебя все же красота! Все такое беленькое, чистенькое…
– Да, как в больнице, – покачала головой Наташа. – Ты же знаешь, Саша сам занимался ремонтом и дизайном квартиры, я же тогда в больницу с почками загремела… Он хотел сделать для меня сюрприз, но этим стилем просто убил меня. Я же люблю теплые тона, цветочки-растения, яркие ткани, обои… А здесь все как в больнице.
– Ты сказала ему об этом?
– Что ты! Зачем его расстраивать? Иногда нужно и промолчать. Я же знаю, как он старался, как много денег потратил. Нет-нет, пусть уж все остается так, как есть. Главное, что моя спальня хотя бы в моем вкусе – цветочки-розочки, деревянная резная кровать, покрывала в кружевах… Ты будешь чай или кофе?
– Кофе, если можно.
– Все можно, дорогая моя подружка! – Наташа приобняла ее. – Так рада, что ты пришла. Правда, целыми днями одна дома. Надо бы уже искать работу, да Саша не хочет, говорит, что мне с моими почками лучше сидеть дома, заниматься собой и больше отдыхать. Я бы пошла куда-нибудь прогуляться, да на улице метели, снег…
– А я доехала до тебя быстро, дороги, слава богу, расчистили… И мороза не заметила, в машине-то тепло.
– Значит, отремонтировали твою лошадку?
– Да, вчера забрала из сервиса. Так плохо без машины, к хорошему быстро привыкаешь.
– Это точно. Оля, вот, смотри, можно сделать тосты и намазать их маслом, а если хочешь – блинчики, вот только что испекла несколько штук Саше на завтрак, а он, видишь, убежал, не стал есть…
– Блинчики – это хорошо.
– У меня и варенье есть клубничное, Елена Ивановна, моя свекровь, варила.
– Ну, давай! В гостях-то все вкуснее.
Оля достала сигарету и машинально закурила, забыв предложить подруге.
– Послушай, ты как спишь, спокойно? – спросила она, наблюдая, как Наташа накрывает на стол.
– Ну, да, а что? – Наташа выронила из пальцев чайную ложку.
– А меня кошмары замучили. Сначала до меня словно не доходило все то, что произошло тогда на озере, ведь это меня не касалось. А вот сейчас, когда прошло… раз, два… почти два с половиной месяца, меня эта жуткая картина просто преследует. Мне снится эта девушка под водой в камышах. А еще мне постоянно кажется, что я ее уже где-то видела. Вроде не актриса, ничего особенного, но лицо выразительное… понимаю, что несу полный бред, ведь мы же видели ее только мельком, когда прибежали на крик этого мужика, ее мужа… Я только помню жуткую грязь на берегу, прямо у воды, камыши и под водой, неглубоко, ее лицо, белое, с темными бровями.
– Да у нее лицо было вообще голубое или даже зеленое, – вздохнула, вспоминая события недавнего прошлого, Наташа. – Захлебнулась.
– Захлебнулась, – усмехнулась Ольга, затягиваясь сигаретой. – Ты что, на самом деле полагаешь, что она оступилась, и это на совершенно пологом берегу?..
– Поскользнулась, – пожала плечами Наташа. – А как же иначе?
– Эх, подруга, ничего-то ты не знаешь! Ее муж утопил.
– Как это – утопил?
– Ручками, ручками… Вот так взял ее за горло, – Ольга продемонстрировала на себе, сдавив свободной рукой горло, – и удушил… Сначала заманил, мол, иди, дорогая, помой посуду или что-то там, и когда та склонилась над водой, подтолкнул ее, и когда она упала, схватил за горло и давил, давил, пока она не захлебнулась, пока вода в легкие не набралась. А потом спокойненько себе пришел к нам, сделал большие страшные глаза, мол, ребята, вы тут развлекаетесь, пикник себе устроили, а у меня жена пропала. Не видели? Мы, как идиоты, весь берег обшарили, а она лежит себе в кустах, под водой…
– Откуда тебе все это известно?
– Да все наши знают, кроме тебя. Может, тебе и раньше бы сказали, да только ты в больнице долго лежала, да и зачем вообще было тебе говорить? Ты же ее все равно не знала.
– И что муж?
– Посадили его, вот что. Вроде как следы его на берегу…
– Да мы же все там понатоптали. Даже наши с тобой следы там. Уж мои – точно. Я так близко подходила, чтобы на нее посмотреть. Вот странно люди устроены. Вроде все смерти боимся, а почему тогда так интересно посмотреть на покойника?
– Послушай, у меня от твоих слов сейчас аппетит пропадет.
– Ладно, давай уже о чем-нибудь другом поговорим. Хотя ты же сама первая начала. Сказала, что тебя кошмары мучают.
– Да, это правда. И сегодня тоже приснилась эта девушка. Как ее звали?
– Валентина. Помнишь, этот ее муж все бегал по берегу и звал ее: «Валя, Валентина!» И ты говоришь, что его посадили. Что-то не верится мне…
– Если честно, то и мне тоже. Вот смотри. Если бы он действительно хотел ее убить, то зачем бы выбрал место рядом с нами? Мог бы устроить пикник своей женушке в безлюдном, глухом месте. А так мы рядом, орем, смеемся… Помнишь, как через костер прыгали?
– Да дураки! Я вам еще тогда рассказала историю, как один парень вот так тоже через костер прыгал, а на нем был комбинезон рабочий, промасленный, пробензиненный весь, он и вспыхнул. Восемьдесят процентов ожогов. Я его видела, когда соседку в ожоговом центре навещала. Это просто жуть, скажу я тебе, этот ожоговый центр. А этот парень лежал на какой-то специальной сетке. Я ему, помнится, минералку приносила и котлетами покормила. У него, у бедолаги, вместо тела – мясо, руки все обгорели, красные, без кожи…
– Нет, Наташа, я не буду, пожалуй, блинчики…
– Ладно, извини… Что-то вспомнилось. Давай поговорим о чем-нибудь приятном. Расскажи, как ты поживаешь? Что нового? Как Андрей?
– Да он в командировку уехал, на целый месяц, в Ригу, какое-то оборудование налаживать. Скучно без него, хожу по квартире, так тихо… Знаю, что никто-то мне не позвонит… Правда, он в скайп выходит иногда вечерами. Вижу его в гостинице, сидит весь такой уставший, сонный…
– А как Розка, Тамарка? У них все нормально? Давно ни с кем не виделась, не разговаривала.
– Да вроде бы ничего.
– Знаешь, если весной и соберемся нашей компанией на пикник, то давайте уже поедем в какое-нибудь другое место.
– Неужели?! Конечно! Да никто из наших уже никогда в жизни не поедет на это озеро.
– Мы вот дачу к весне достроим, она прямо на берегу Волги, и будем там проводить все выходные, думаю, вам всем там понравится. Да там просто не может не понравиться! Волга, лес, тишина… Дача трехэтажная, все поместимся. А какой там подвал, какие стеллажи, забью их консервами…
– Может, и поместились бы, – перебила ее с усмешкой Оля, – да не уверена, что Саша будет в восторге от твоей идеи. Ему же, кроме тебя, никто не нужен. Он все-таки мужчина в годах, ему необходимы тишина и покой.
– Брось, Оль, ты прекрасно знаешь, что он чувствует себя да и выглядит намного моложе своих лет, он бодрый, веселый и всегда окружен молодежью. Я уже говорила с ним, ну, про шашлыки, дачу и все такое, про вас, и он сказал, что будет только рад, если в нашем большом доме будут гости. И вообще он очень легкий на подъем, компанейский и в принципе душка, ты же знаешь!
– Ну, ладно, уговорила, – улыбнулась Оля, – давайте уже поскорее достраивайте свою дачу.
– Ну, что, успокоилась немного? Я имею в виду твои ночные страхи, кошмары…
– Да вроде того. Но, знаешь, мне все равно не верится, что это тот мужик, ну, муж, убил ее… Я вот отлично помню его лицо, глаза… Мне кажется, так сыграть просто невозможно. Но, с другой стороны, кроме него и нас, на берегу никого не было… Ужасная история!