Maya Blake
Pregnant at Acosta's Demand
Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.
Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.
Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
Pregnant at Acosta's Demand © 2017 by Maya Blake
«Прекрасная натурщица» © «Центрполиграф», 2018
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018
Глава 1
– Не смотри туда. Только что вошло воплощение твоих страстных мечтаний и моих кошмаров…
Как и следовало ожидать, Зуки Лангстон, получив такое предупреждение, сразу повернула голову к входной двери в паб «Равенсвуд армс». Из угловой кабинки она наблюдала, как посетитель оглядывает зал, потом встречается с ней взглядом и прищуривается.
Как и следовало ожидать, ее бросило в жар, а потом в холод. Затем ей снова стало жарко, а еще при виде Рамона Акоста ей стало трудно соображать.
– Боже мой, я не знаю, чего я так разволновалась. – Она повернулась к Луису Акоста – своему лучшему другу. – Зачем ты сказал мне, что он здесь? – спросила она.
Луис схватил ее за руки и крепко сжал их. Его карие глаза озорно сверкнули.
– Я пытался избежать ужасного зрелища, наблюдая, как ты прыгаешь и дергаешься, словно мышь в углу, когда он подойдет к тебе сзади. В последний раз, когда вы с ним встретились, я решил, что ты проглотила язык.
Зуки покраснела.
– Почему я терплю тебя? Ты ужасный человек.
Луис рассмеялся и крепче сжал ее руки, когда она попыталась высвободиться.
– Ты терпишь меня, потому что мы с тобой родились в один день. И хотя ты упала мне на колени во время нашего знакомства в университете, я лучшее, что с тобой происходило в жизни. – Луис поигрывал бровями.
– Ты когда-нибудь забудешь об этом? Или о том, что ты спас меня от профессора Уинтона, который рвал и метал, потому что я не подготовила курсовую работу?
– Давай не будем забывать, как часто я прикрывал твою симпатичную задницу. И я по-прежнему считаю, что ты должна работать в фирме моей семьи.
– Мне нравится работать в «Чапмен интериорс», потому что я люблю проектировать интерьеры домов, а не пятизвездочных отелей.
Он небрежно пожал плечами:
– Шестизвездочных, но какая разница? Как бы то ни было, однажды ты передумаешь.
– Ты гадал на хрустальном шаре?
– Мне не нужен шар. И я без него знаю, что тебе будет намного проще общаться с Рамоном, если ты преодолеешь к нему страсть…
– У меня нет к нему страсти, Луис! – прошипела она, бросив свирепый взгляд через плечо.
Луис резко вздохнул:
– Конечно нет. Я решил поменять тебе прозвище: я буду звать тебя не мышкой, а страусом.
– Тогда я стану называть тебя не другом, а задницей.
Он пожал плечами:
– Меня звали и похуже.
Зуки наблюдала, как его взгляд двигается за ее плечо. Потом он решительно посмотрел ей в глаза.
– Какими бы сумасшедшими идеями ни была полна твоя голова, забудь о них, – быстро и тихо произнесла она.
Он уставился на нее, лениво улыбаясь, и крепче сжал пальцами ее пальцы.
– Не волнуйся, мышка. Луису лучше знать.
Зуки знала, что на этот раз проиграла битву.
Мало того что она не умела вовремя придумать достойный ответ, так еще была застенчива от рождения. Кроме того, она не могла здраво соображать из-за человека, недавно вошедшего в паб.
Она чувствовала, как он идет к ней через пятничную толпу посетителей. Она знала, что люди расступаются от одного взгляда его задумчивых глаз. Она уже слышала его неповторимый и мужественный запах. Раньше ей было достаточно просто глубоко вдохнуть запах его тела, и она теряла голову.
Сегодня ей исполнилось двадцать пять лет, она давно не подросток. Ей следовало стать искушеннее. Как Луис, например.
Рамон остановился рядом с ними. Высокий, мускулистый, с волевым подбородком и скульптурно-красивыми чертами лица. Ей пришлось поднять голову, чтобы взглянуть на него.
– С днем рождения, братец! – произнес он по-испански.
По ее спине пробежала дрожь. Она опустила голову, наслаждаясь его глубоким голосом с кубинским акцентом.
– Спасибо, хотя я уже подумал, что ты меня не поздравишь, ведь день близится к концу, – язвительно ответил Луис.
Рамон засунул ловкие руки в карманы.
– Только одиннадцать часов вечера, и я тебя поздравил. Как я обещал, – произнес он еще напряженнее.
Зуки заметила, как Рамон, прищурившись, посмотрел на ее руки, соединенные с руками Луиса, а потом взглянул на своего брата. Через секунду Луис слегка поморщился и отпустил ее, а потом пожал плечами:
– В таком случае располагайся. Я пойду и принесу шампанское, которое охлаждает бармен.
Луис плавно поднялся на ноги. Несмотря на небольшое напряжение между ними, братья кратко обнялись. Рамон что-то тихо сказал своему брату, но Зуки этого не услышала. Луис кивнул и что-то спокойно произнес в ответ.
Только теперь Зуки увидела их поразительное сходство. Единственными отличиями были их глаза, меньший рост Луиса и цвет волос: у Луиса они были темно-каштановые, а у его брата – черные.
Оставшись с Рамоном, Зуки молчала. Тянулись минуты. Она напряглась всем телом под его пристальным взглядом.
– С днем рождения, Зуки!
На этот раз слова поздравления от Рамона казались страстными, таинственными и опасными.
Возможно, у нее просто разыгралось воображение. Она вздрогнула, медленно подняла руку и заправила прядь волос за ухо, а потом пальцами вцепилась мертвой хваткой в бокал.
– Спасибо, – пробормотала она.
– Тебя не научили смотреть собеседнику в глаза? – протянул он. – Или твой напиток в бокале намного интереснее меня?
– Научили… Я имею в виду… Мой напиток ни при чем.
– Зуки! – резко позвал он.
Она не могла ему противостоять, даже если бы хотела. И теперь, услышав его приказ, она повернула голову и встретилась взглядом с его сияющими зелеными глазами.
За прошедшие три года она виделась с Рамоном Акоста несколько раз. Первый раз она встретилась с ним, когда Луис представил их друг другу на церемонии вручения университетских дипломов. После этого каждый раз, видясь с Рамоном на различных мероприятиях, она теряла дар речи. Потому что старший брат ее лучшего друга был поразительно привлекательным, и ее тянуло к нему как магнитом.
Это стало проблемой. Но прямо сейчас она не желала ее решать. В конце концов, сегодня ее день рождения.
Кроме того, Рамон Акоста для нее под запретом, потому что у него серьезные отношения со Светланой Росковой – потрясающе красивой русской моделью.
Но, посмотрев ему в глаза, Зуки не могла отвести взгляд. Не могла не думать о том, какой он притягательный. Начиная с кожи оливкового оттенка и мощной шеи, которую было видно из-за приоткрытого ворота его темно-синей рубашки, и заканчивая тонкими пальцами, которые находились в опасной близости от ее руки.
– Наконец-то, – тихо сказал он. В его голосе слышалось мрачное удовлетворение, и Зуки встревожилась. – Я бесконечно рад, что мне не придется до конца вечера разговаривать с твоим профилем.
– Неужели? – выпалила она и съежилась.
Уголок его полных губ приподнялся, хотя Зуки не заметила, чтобы Рамону было весело.
– Вопреки широко распространенному мнению, оказывается, что взгляд в упор не гарантирует понимания истинной природы собеседника, но я по-прежнему предпочитаю этот способ общения.
На этот раз она услышала в его тоне горечь и завуалированную ярость.
– Что-то не так? – рискнула спросить она. – Ты выглядишь взволнованным.
Его язвительный смех стал для нее неожиданностью.
– Я? – лениво спросил он.
Ее смущение сменилось злостью.
– Тебя забавляет моя нервозность? – спросила она.
Его темно-зеленые глаза оглядели ее лицо, потом он уставился на ее губы.
– Ты нервничаешь, мышка?
– Я хочу, чтобы вы оба перестали так меня называть, – резко ответила она. – Я не мышка.
Он прищурился:
– Ладно, я не буду таким предсказуемым, как мой брат. Поверь, я подберу тебе другое прозвище.
– Почему бы не называть меня по имени?
По непонятной причине он сильнее напрягся. Успокоившись, он взглянул на нее пристальнее.
– Да, я думаю, что смогу называть тебя по имени, – хрипло сказал он. – Зуки.
Ее имя слетело с его губ и показалось Зуки чувственным фейерверком. Она уставилась на Рамона, пытаясь равномерно дышать и наблюдая, как его взгляд надолго задерживается на ее губах. Возможно, прошла целая минута. Может быть, пять. Шум в пабе стал тише, но она слышала размеренное дыхание Рамона и чувствовала под пальцами холодный напиток в бокале.
– У тебя роман с моим братом? – мрачно и резко спросил он.
– Роман? – переспросила она, по-прежнему шокированная тем, что чувствует к Рамону. – Я не понимаю, что ты…
– Мне спросить откровеннее? Ты окручиваешь моего брата?
Она выдохнула от ужаса:
– Что?
– Не надо притворяться. Можешь ответить односложно: да или нет.
Она снова рассердилась:
– Я не знаю, что с тобой, но сегодня ты, очевидно, встал не с той ноги, поэтому…
Он тихо выругался по-испански.
– Избавь меня от упоминания о кроватях и о том, кто с какой ноги встал, дорогая.
Она нахмурилась:
– Ну, ты подтверждаешь мою точку зрения своим заявлением. Зачем же ты пришел праздновать день рождения своего брата, будучи в таком ужасном настроении?
Он поджал губы так, что они побелели, и раздул ноздри. Зуки напряглась от испуга, когда он врезал кулаком по столу.
– Потому что я держу данное мной слово. Потому что Луис верил, что я приду, и я не имею права его подводить.
Ледяная ярость, с которой он произнес эти слова, заставила ее на мгновение затаить дыхание.
– Я не сомневалась в твоей преданности брату…
– Ты не ответила на мой вопрос.
Она покачала головой:
– Наверное, потому, что это не твое дело.
Он сильнее сжал кулак:
– Ты думаешь, это не мое дело? Он ведет себя с тобой так, словно ты принадлежишь ему, а ты пожираешь меня своими великолепными голубыми глазами.
Она ахнула и поежилась:
– Неправда!
Его смех был язвительным и жестоким.
– Ты притворяешься, будто я тебе безразличен, но не сводишь с меня глаз с тех пор, как я сел за столик. Хочу заметить, что, хотя Луис мне дорог, я не собираюсь делить с ним своих женщин. Поэтому о любовном треугольнике не может быть и речи.
– Ты чудовище, – ответила она. Ее переполнял ужас, потому что Рамон не только сразу обозначил ее глупые чувства, от которых она была в отчаянии, но и отнесся к ним с презрением.
– Я? Вероятно, ты просто разочарована тем, что страстный сценарий, который ты придумала, не реализуется?
– Поверь мне, я не знаю, о чем ты говоришь. И я сожалею, если кто-то украл у тебя несколько миллиардов или избил твоего щенка, потому что сегодня определенно что-то случилось, иначе ты не был бы в таком жутком настроении. Но я должна предупредить тебя, что мне очень хочется выплеснуть свой напиток тебе в лицо. Поэтому, если ты не хочешь остаться вымокшим, я предлагаю тебе заткнуться прямо сейчас! И потом, как ты смеешь говорить со мной о любовном треугольнике? Разве ты не помолвлен?
– Я долго отсутствовал? – Луис сел и в благодарность кивнул официантке, которая поставила на столик ведерко со льдом и шампанским и бокалы. – Могу поклясться, что прошло всего пять минут. Но вы оба выглядите так, будто собираетесь подраться. Ты меня удивляешь, мышка. – Хотя тон Луиса был веселым, его взгляд оставался настороженным. Он посмотрел на нее, а потом на своего брата.
Зуки покачала головой, не в силах поверить в происходящее:
– Поверь мне, я не…
– Я кое-что объяснял твоей девушке, – вмешался Рамон.
Брови Луиса взлетели, он рассмеялся:
– Моя девушка? Почему ты так решил?
За столиком воцарилось молчание. Зуки сердито посмотрела на своего так называемого лучшего друга.
Рамон немного расслабился, а потом пожал плечами:
– Значит, она не принадлежит тебе?
Зуки стиснула зубы:
– Послушайте!..
– Да, она принадлежит мне…
– Может, вы перестанете говорить обо мне как о мебели? – прервала она их.
Рамон проигнорировал ее, пристально глядя на брата.
Луис прищурил светлые глаза:
– Как сестра принадлежит брату, который ее любит. Как друг, у которого есть право дать ей пинка, если она лезет в рискованное дело.
– Я понял, – решительно и серьезно произнес Рамон.
– Я рад, что все уладилось, – ответил Луис и потянулся к шампанскому.
Повернув голову, Зуки встретила сверкающий взгляд Рамона.
– Что? Что уладилось? – прошипела она.
Уголок его рта приподнялся, словно Рамон считал происходящее забавным.
– Я поспешил с выводами, котеночек, – сказал он.
– Это извинение? – огрызнулась она.
Рамон помрачнел:
– Дай мне время, чтобы найти подходящие слова.
Учитывая, что Рамон Акоста был очень успешным бизнесменом, Зуки не верила, что он не смог быстро найти подходящий ответ.
Он в одиночку превратил пять кубинских гостиниц своих родителей во всемирно известную сеть отелей Акоста, обладая большим художественным талантом. Когда Светлана Роскова упомянула в интервью, что стала музой скульптора и связана с ним, журналисты решили выяснить, кто завоевал сердце русской красавицы.
Несколько изданий предположили, что это Рамон. Он дал единственное эксклюзивное интервью, объявив себя ее любовником и куратором безумно успешных художественных галерей Пьедра. По словам Луиса, новаторские картины и скульптуры Рамона за одну ночь стали бесценными коллекционными предметами, а монархам и мировым лидерам пришлось вносить свои имена в лист ожидания, чтобы их приобрести.
Но человек, которого Зуки поставила на высокий пьедестал, был далек от того мужчины, который теперь наблюдает за ней беспокойными глазами. Об этом сказал даже его собственный брат, снимая фольгу с пробки бутылки шампанского.
– Ты сегодня напряженнее обычного, Рамон. Я практически вижу дым, идущий из твоих ушей. Это довольно забавное зрелище, – сухо заметил Луис.
Рамон поджал губы.
– Ты хочешь провести остаток своего дня рождения, подшучивая надо мной? – спросил он, не сводя глаз с Зуки.
Она промолчала, недоумевая, о чем думает Рамон.
– Я просто пытался тебя развеселить, потому что это мой день рождения, и я могу делать то, что хочу. Ты хотя бы возьми свой проклятый телефон, который гудит у тебя в кармане последние пять минут.
Рамон нетерпеливо взглянул на брата, потом вынул из кармана телефон и отключил его, едва взглянув на экран.
У Луиса отвисла челюсть.
– Ты сейчас отключил источник питания империи. Тебе нездоровится? Или ты кого-то намеренно игнорируешь?
– Луис… – угрожающе произнес Рамон, но его младший брат не обратил на это внимания.
– Неужели в раю возникли проблемы? Неужели великая Светлана споткнулась и упала со своих высоких каблуков?
Лицо Рамона Акоста застыло, его зеленые глаза потемнели.
– Я хотел поделиться с тобой новостями позже, но, раз ты спросил, я скажу, что сегодня утром я разорвал помолвку.
Все трое молчали. Зуки вздрогнула, когда пробка вылетела из бутылки, и шампанское полилось на стол. У Рамона больше нет невесты. Она нахмурилась, не понимая, почему испытывает такое облегчение.
– Выпей, мышка. Теперь у нас две… нет, три причины для праздника, – сказал Луис, глядя на нее еще решительнее.
– Я рад, что моя расторгнутая помолвка приносит тебе такую грандиозную радость, братец, – холодно произнес Рамон.
Луис посерьезнел:
– Я уважал ваши отношения, но мои взгляды на твою помолвку не менялись. Она была тебе не пара. И не важно, кто расторг помолвку, ты или она…
– Это был я.
Луис улыбнулся:
– Тогда либо празднуй вместе со мной, либо утопи в шампанском свои печали. – Он наполнил еще два бокала.
Рамон поднял бокал, произнес краткий тост за день рождения и залпом выпил шампанское. Луис выпил большую часть бутылки, а Зуки – совсем немного.
Атмосфера накалялась, потому что Рамон продолжал буравить Зуки взглядом.
Она вздохнула с облегчением, когда Луис встал из-за стола сразу после полуночи, хищно оглядывая потрясающе красивую рыжеволосую женщину, сидящую недалеко от него.
– Настало время заново начать мою вторую четверть века, – сказал Луис.
Зуки отодвинула от себя недопитый бокал.
– Я поехала домой.
– Останься, – сказал Рамон. Прежде чем она успела ответить, он повернулся к брату: – Мой лимузин стоит на улице. Водитель отвезет тебя туда, куда ты скажешь.
Луис хлопнул брата ладонью по плечу:
– Спасибо за предложение, но я собираюсь закрутить вот с тем цветочком. Мы же не хотим, чтобы у нее закружилась голова от миллиардов Акоста?
Рамон стиснул зубы и пожал плечами:
– Отлично. Пой свою серенаду в ночном автобусе.
– Да ты экстремал! Ведь можно вызвать такси.
– Поступай, как хочешь. В любом случае я жду тебя в понедельник утром в офисе – трезвого и здорового.
– Если ты обещаешь отвезти Зуки домой – трезвой и здоровой.
Она покачала головой, взяла сумочку и встала.
– Не надо. Я сама доберусь домой. – Ей не хотелось ехать на общественном транспорте, но она должна была следить за расходами. Ее телефон молчал уже четыре часа с тех пор, как она звонила в больницу, чтобы проверить состояние матери. Оставалось надеяться, что у ее матери все в порядке.
– Садись, Зуки, – категорично протянул Рамон. – Мы с тобой не закончили.
Она проигнорировала его. Вернее, попыталась это сделать. Она в отчаянии посмотрела на Луиса, но ее друг просто потянулся через стол и обнял ее, бормоча на ухо:
– Сегодня твой день рождения, Зуки. Жизнь слишком коротка. Позволь себе отдохнуть и немного развлечься. Это сделает тебя счастливой, а меня бесконечно радостным!
Не успела она ответить, как он направился к столику, где сидела рыжеволосая красотка, даря ей такую улыбку, ради которой немало женщин хотели бы покончить с собой.
– Я сказал, сядь, – настаивал Рамон.
Помня слова Луиса, она медленно опустилась на стул.
– Я не понимаю, зачем я тебе. Мне больше нечего тебе сказать.
Его взгляд уже не был холодным.
– По-моему, мы договорились, что я что-то тебе должен.
– Извинение. Тебе так трудно об этом говорить?
Он пожал плечами и открыл рот, когда в пабе послышался громкий и хриплый смех подвыпивших посетителей.
С отвращением скривившись, он встал.
– Я предлагаю поговорить в другом месте.
Несмотря на его властный тон, Зуки встала, но решила сбежать, как только они выйдут на улицу. Сегодняшний Рамон Акоста пробудил ее самые головокружительные мечты. Она знала безжалостного человека, о котором писали финансовые газеты и на которого жаловался Луис. Она также видела, что Рамон умеет страдать из-за своей неудавшейся помолвки.
Он не забыл, что случилось между ним и Светланой. Даже сейчас она чувствовала, что Рамон вибрирует от ярости.
Возможность узнать характер Рамона стала для Зуки своевременным напоминанием. Опыт общения с мужчинами, включая ее собственного отца, заставлял ее относиться к ним с большим недоверием. До сих пор Луис был единственным мужчиной, которому она доверяла. Она считала, что он был исключением из правил, несмотря на горькие предупреждения ее матери о мужчинах, данные ей полгода назад.
Стивен сильно обидел Зуки. Оказалось, что он встречается одновременно с ней и с другой женщиной. И она по-прежнему твердила себе, что не желает, чтобы подобное повторилось между ней и Рамоном.
Выйдя из паба на октябрьский воздух, она глубоко вздохнула. И зашагала прочь.
Сильная рука схватила ее за локоть, едва она сделала три шага.
– Куда ты собралась? – Рамон вздохнул.
Она попятилась, борясь с безумными ощущениями, охватившими ее от его близости. Он отслеживал каждое ее движение свирепым взглядом.
Она посмотрела на него в упор:
– Уже поздно.
– Я знаю, который час, – пробормотал он, подходя к ней ближе.
Она чувствовала, как слабеет.
– Мне надо идти.
Он сделал еще один шаг к ней. Она прижалась спиной к стене паба, а он уперся руками по обе стороны от ее головы.
– Да, возможно, тебе надо идти. Но ты не хочешь.
Она покачала головой, отчаянно призывая на помощь здравый смысл:
– Хочу.
Он наклонился к ней, и она увидела в его глазах золотистые искорки. От него пахло шампанским.
– Ты не можешь уйти, – сказал он. – Я еще не извинился.
– Значит, ты признаешь, что обидел меня?
Он посмотрел на ее губы. В его глазах вспыхнула страсть.
– Да, но я не собираюсь извиняться здесь.
Она делано хохотнула:
– Ты знаешь, сколько мне сегодня исполнилось. Я не ребенок.
Он коснулся рукой ее щеки.
– Я могу сказать тебе то, что ты хочешь услышать, прямо здесь, и ты уйдешь. Но ты можешь разрешить мне отвезти тебя домой, поскольку я дал обещание Луису, и я там принесу тебе свои извинения. Неужели ты хочешь, чтобы твой друг волновался?
Она покачала головой, стараясь не погружаться в чувственный туман при звуке его хриплого голоса и от его страстного прикосновения.
– Я большая девочка. Луис меня поймет. Ничего, кроме извинений, мне от тебя не нужно, – настаивала она.
– Ты хочешь большего. Ты жаждешь запретного, правда, Зуки?
Она открыла рот, но не произнесла ни слова.
Рамон оттолкнулся от стены, сделал несколько шагов назад и заметил разочарование на лице Зуки.
Она чувствовала, что не устоит перед искушением. Она не осознавала, что идет за Рамоном к краю тротуара, пока перед ними не остановился блестящий черный лимузин. Не сводя взгляда с Зуки, Рамон открыл ей дверцу машины.
– Ты сядешь в машину, и я отвезу тебя домой, Зуки. То, что произойдет дальше, будет зависеть от тебя. Только от тебя.