Прародина русской души. Часть I. Священный мир народной традиции (А. А. Абрашкин, 2017)

Вторая половина марта 2014 года. Крым вновь стал частью России. Событие глобального масштаба, крупнейшая геополитическая победа России после развала Советского Союза. Душа ликует! Через какие только унижения не прошли русские, когда все в родной стране перевернулось с ног на голову, когда бывшие союзные республики обрели независимый голос и в большинстве своем ударились в оголтелую русофобию! Казалось бы, народ наш на исходе XX века вконец истратил свою энергетику, истощил силы в революциях и войнах, «сгорел» заживо, и верить в возрождение русского национального начала, русского духа может только неисправимый романтик. Но «невозможное» свершилось.

Главной причиной, всколыхнувшей русское национальное море, стал шовинистический смерч, налетевший с Киева. Одно дело – продажная политика властей, материальные трудности, но когда миллионам людей объявили, что их родной язык отныне перестает быть государственным, они восстали. Самое удивительное, что этот всплеск гражданской активности не готовился российской стороной, а был спровоцирован киевскими политиками и их бандеровской гвардией. Неожиданно в русских высветилось что-то глубинное, таившееся до поры до времени в тайниках сознания и вспыхнувшее спонтанно сразу в миллионах душ.

В ситуации с Крымом и на юго-востоке Украины мир воочию увидел пробуждение русского духа. Это грандиозное явление не смогли просчитать американские и западные спецслужбы. Это сродни чуду или, по крайней мере, череде чудесных «случайностей», хранящих Россию. Люди верующие увидят в этом Божье покровительство и спасительный покров Богородицы, распростертый над нашей Родиной, а мистики обязательно вспомнят знаменитое тютчевское четверостишие «Умом Россию не понять». Но мы все-таки попробуем абстрагироваться от лирических формулировок и попытаемся въявь разгадать тайну русского миросозерцания и дать рациональное объяснение феномену русскости.

Русские древнее славян

Для начала сдуем пену скепсиса с высказываний разного рода ёрников, отрицающих саму возможность такого исследования. Словосочетания «русский дух», «русская душа» – устойчивые обороты нашей речи. Они возникли и прочно укоренились в нашем национальном сознании. Ни у одного другого народа подобных выражений нет. В философии используются термины «душа нации» или «национальный дух», но они равно применимы к любому народу и сами по себе не несут никакой этнической окраски. С русскими это правило даёт сбой. Особо подчеркнём, что нет также и отдельных понятий – «славянская душа», «славянский дух». Любопытно, не правда ли? Выходит, что русские выделяются особенными духовными свойствами, в том числе и внутри славянского братства.

Все (или почти все) известные нам схемы развития мировой истории рассматривают русских как часть общеславянской общности. При этом совершенно игнорируется, что русские и славяне в геополитическом аспекте по-разному смотрят на мир. Различие славянского и русского мировоззрений принципиально. Про это прекрасно написал Константин Леонтьев в работе «Панславизм и греки»:

«Россия знает, что, кроме чехов, болгар и т. д., есть еще румыны, мадьяры и греки: она знает, что две первые не соплеменные ей нации самою природой вещей вставлены, так сказать, в славянскую оправу, принуждены быть инородными островами в этом славянском море… У России будут всегда какие-нибудь частные несогласия с западным или юго-западным славянским миром… Особенности их (славянской. – А. А.) истории сделали для них магическим слово «свобода»… При образовании того оборонительного союза государств (т. е. всеславянского. – А. А.)… непременно выработается у юго-западных славян такая мысль, что крайнее государственное всеславянство может быть куплено только ослаблением русского единого государства, причем племена, более нас молодые, должны занять первенствующее место не только благодаря своей молодой нетерпимости, своей подавленной жажде жить и властвовать, но и необычайно могучему положению своему между Адриатикой, устьями Дуная и Босфором. Образование одного сплошного и всеславянского государства было бы началом падения Царства Русского. Слияние славян в одно государство было бы кануном разложения России. «Русское море» иссякло бы от слияния в нем «славянских ручьев» (А. С. Пушкин)… Повторяю вам. Россия не была и не будет чисто славянской державой. Чисто славянское содержание слишком бедно для её всемирного духа… Россия, при сношениях с этой восточной федерацией независимых государств, неизбежно будет во многом больше сходиться с инородными племенами этого союза, с румынами, греками, даже и мадьярами, чем с юго-западными славянами. Россия будет естественным защитником этих слабейших и отчасти старейших наций против весьма возможных посягательств со стороны славян юго-западных, жадных, упорных и властолюбивых, как все долго, но неискусно подавленные молодые и грубые народности».

Русские никогда не объединяются по «принципу крови». Единое славянское государство во главе с Россией, за которое некогда ратовали панслависты, было чистейшей утопией. Но Леонтьев также прекрасно понимал, что оно невозможно ещё и потому, что внутренняя природа славянства лишена ощущения наднационального (всемирного) духа. Это признак молодых народов, и его со всей очевидностью демонстрирует нам современная Украина, где «жадные, властолюбивые, упорные» славяне объявили своего старшего брата врагом номер один.

Русские стремятся к сплочению с самыми разными народами, созданию «империи», славяне, наоборот, всегда толкуют о своем обособлении, собственном национальном интересе, они «республиканцы». Достаточно напомнить, что новгородцы-словене не смогли ужиться с чудью, мерей и весью и призвали русов во главе с Рюриком, чтобы те «управляли ими по праву». Новгородцы не оставляли попыток отделиться от Руси, пока Иван Грозный не расселил их на просторах Московского царства. Ещё более яркий пример славянского сепаратизма дают Украина и Польша. Из всех южнославянских народов только сербы готовы строить общеславянское государство. Но, удивительное дело, оказывается, что «римляне называли сербов рассияне, некоторые называют их руссы, сами они зовут себя рассане и рашане; у них есть город Раса; жупан сербский носил титул Расский. Иллирийские сербы даже и вышли из Галицкой или Чарвонной Руси. Одноплеменность сербов с руссами свидетельствуется и тем, что сербский язык ближе всех к древнему русскому» (Классен Е.). Но отсюда вытекает, что именно русские хранят память о былом единстве славян.

Русские – древнейшая ветвь славянского древа. Формулируя эту мысль, мы ни в коей степени не хотим умалить роль и значение других славянских племён, мы попросту вслед за Константином Леонтьевым отмечаем важнейшую особенность русских – сплачивать вокруг себя другие народы. Это реликтовая черта нашего национального характера, а не вновь приобретённое качество. Нет в мире народа, в большей степени интернационального, чем русские, и это опять-таки доказывает очень древние корни нашего национального духа.

Академические историки ведут историю русского народа от князя Рюрика (X век) и отказываются признавать его более глубокую древность. Согласно их постулатам, русский народ сформировался из тех славянских племён, которые в V–VI веках переселились в Волго-Окское междуречье с берегов Дуная. Другими словами, учёные утверждают, что русские не являются коренными обитателями Русской равнины. Нас записали в пришельцев, «юных» переселенцев, перебравшихся на земли, освоенные к тому времени угро-финскими племенами (теми же мордвой и чувашами). В связи с такого рода взглядами Андрей Битов в «Уроках Армении» приводит слова живописца Сарьяна: «Я понимаю, откуда армяне, понимаю, откуда евреи. Но откуда русские?»

Придётся объясниться. Славянские племена пришли на Русскую равнину после развала Римской империи. В то время здесь уже были русские. Причерноморские русы в IV–VII вв. были прекрасно известны византийцам, а на берегах Дона и Северского Донца в VIII–IX вв. существовало целое государство русов – Русский каганат. Славяне расселялись на землях, уже обжитых и обустроенных к тому времени русскими. Русские приняли их в свой дом, правда, не на первых ролях. В «Русской Правде» (своде законов Ярослава Мудрого) в первой статье сказано:

«Аще не будет кто мстяй, то 80 гривен за голову, аще будет русин, любо гридень, любо купчина, любо ябетник, любо мечник; аще изгой будет, любо словенин, то 40 гривен положить за нь».

Как видно, русин и славянин в XI веке ещё не были уравнены в правах, статус первого был выше, и понятно почему: русин был здесь коренной житель, а славянин – пришлый. Статус славянина приравнивался к статусу изгоя! Покидая берега Дуная, славяне возвращались на свою прародину, к тем своим русским братьям, которые никогда её не покидали. Неожиданно? Не спорим, но зато теперь всё становится на свои места: прародина русского народа находится на территории России, точно так же, как родина армян – Армянское нагорье, а родина евреев – Месопотамия.

Ещё в VI–V тыс. до н. э. предки русских и славян входили в единую общность европейских народов. Местом её сосредоточения выступали южные и центральные области Русской равнины. В Западную Европу предки славян (праславяне) пришли позднее. Правильнее было бы называть славян западными русами, поскольку именно славяне «отпочковывались» от единой общности, местом проживания которой была Восточная Европа. Племена, остававшиеся на землях прародины, продолжали беречь традиции этнической общности (интернационализма). Они и составили в будущем ядро русского народа.

Для армянина Сарьяна не было секретом то, что, к примеру, в Урарту – «предтече» современного Армянского государства – правили цари Руса I, Руса II и Руса III, а в Библии упоминается грозный северный «народ Рош», хозяйничавший в Малой Азии. И поскольку было всё это за полторы с лишним тысячи лет до образования Киевской Руси, когда славяне ещё не вышли на историческую сцену, то у Сарьяна, естественно, возникал вопрос: «Откуда же тогда русские?» Ведь записывая русских в славян, учёные «отрезают» у них огромный пласт древнейшей истории, происходивший на территории Восточной Европы и Азии.

При этом учёные не в состоянии объяснить, отчего в русском народе так неистребимо интернациональное начало. Почему оно распространяется не только на славянские, но и на все другие народы? Наверняка многие подумают здесь о великом значении Православия и сошествии Святого Духа на Русскую землю. Так, к примеру, объясняли русский дух славянофилы. Но суть ответа не в этом. Православных народов много, но по способности сплачивать вокруг себя самых разных людей ни один из них не сравнится с русскими. Да и веру христианскую наш народ обрёл достаточно поздно – чуть больше тысячи лет назад. Интернациональное видение, наш народный дух – явление более древнее, глубинное. С незапамятных пор он витает над пушкинским Лукоморьем, «где чудеса, где леший бродит», и это, безусловно, наследие языческих тысячелетий.

Урок Аристарха Самосского

Как вы лодку назовёте, так она и поплывёт. Люди издревле знали, что имя непостижимым образом может влиять на сознание человека, его характер и привычки. Есть все основания предполагать, что это наблюдение останется справедливым и применительно к названиям народов. Во всяком случае, исследователи, объясняющие имена народов, неизменно соотносят их с отличительными свойствами этих племён.

Каково же тогда значение слова «русский»? Начнём с версии, предлагаемой нашими академическими филологами. Они обращают внимание, что само это слово является прилагательным, и потому в своём первоначальном значении имело смысл «те, кто относится к Руси». Следуя этой логике, вопрос о нашем национальном имени сводится к прояснению термина «Русь» (роль суффикса «ск» игнорируется), который объявляется производным от финского слова «ruotsy» – «гребцы». Именно этим именем финские племена обозначали выходцев из Скандинавии, из той её области, которая впоследствии стала Швецией. Вот такая гипотеза была высказана в 1876 году А. Куником и в настоящее время признана академической общественностью самой аргументированной точкой зрения.

Подчеркнём сразу же, что эта теория выставляет русских полными идиотами, воспринявшими в качестве своего родового имени прозвище, данное им другим народом. Причём сделали они это так неуклюже, что потеряли сразу две буквы «o» и «t». Добавим к этому, что русские – единственный народ, чьё имя служит прилагательным, и этот факт также ставится нам в укор – мол, нашли причину выделиться, да ещё придумали для этого свой суффикс, которого нет в других языках. В общем, академическая версия насквозь пропитана русофобией, только такой прилизанной, залакированной, что вроде бы всё по науке и ни к чему не придерёшься. Но это, разумеется, не так.

Начнём с того, что в качестве «матрицы» нашего родового имени выбран финский язык. На этот счёт уместно вспомнить урок Аристарха Самосского (II в. до н. э.), преподанный им научному сообществу. Осознав, что по своим масштабам Солнце гораздо больше Земли, он заявил, что именно наша планета должна вращаться вокруг него, а не наоборот. Современники учёного отвергли его рассуждения, но сегодня самое время вспомнить об их заблуждении. Зачем объяснять слово, исходя из финского языка, если русские принадлежат к другой, причём более широко распространённой языковой семье народов? Это не только непонятно с методической точки зрения и бездарно в профессиональном отношении, но ещё и унизительно в чисто человеческом аспекте. Ну на кой ляд, скажите, пожалуйста, надо было русским приватизировать косноязычное, совершенно неблагозвучное для русского уха финское словцо?

Гораздо верней считать, что, когда древние русы-корабелы приплыли в страну финнов, те стали сопоставлять их родовое имя с понятием «гребцы». Тогда становится понятным, почему исказился изначальный корень «рус» при заимствовании. Более простая форма слова является и более древней. На факт иностранного происхождения слова «руотси» указывает также и то, что финский язык никак не объясняет значение его корня. Налицо надуманная гипотеза, явная подтасовка, и это ясно каждому здравомыслящему человеку, способному высказывать и отстаивать независимое мнение. Что же говорить о профессионалах-филологах? Естественно, они всё прекрасно понимают, но молчат. Причины у всех разные и большей частью прозаические, но можно совершенно определённо говорить об академическом заговоре молчания…

Суть его – поддерживать идею об относительной молодости русского народа и русского языка. Это одна из основополагающих парадигм в современных гуманитарных исследованиях. Самое удивительное (и страшное), что эту идею иногда поддерживают и отстаивают даже те, кого общественная традиция причисляет к числу избранных русских патриотов, чей голос слушает нация. К их числу относятся, например, академик Д. С. Лихачёв, Л. Н. Гумилёв и В. В. Кожинов. Все они с тем или иным перепевом поддерживали норманнскую теорию, но пример последнего учёного наиболее показателен, поскольку он не только считается одним из наиболее выдающихся представителей русской духовной элиты конца XX века, но и неоднократно публично причислял себя к числу русофилов. Комментируя куниковскую гипотезу, Кожинов в книге «История Руси и русского слова» пишет:

«Эта история названия «Русь» – ещё один повод для резких возражений заострённо патриотически настроённых публицистов и историков, усматривающих в таком объяснении истоков имени «Русь» некое беспрецедентное «принижение» своего славянского народа. Между тем перед нами довольно «типичная» история названия народа и страны. Так, тот романский народ, который ныне все знают под именем французов, получил сие название от германского племени франков, завоевавшего этот народ в конце V–VI веке и взявшего в свои руки всю власть в стране, а в конце концов ассимилированного преобладающим романским населением. Не исключено, что те или иные французы сокрушались по поводу того, что они и их страна называются по имени чуждых и поработивших коренное население завоевателей. Но совершенно ясно, что у нас, русских, гораздо меньше оснований сокрушаться, нежели у французов. Ибо если имя «Франция» действительно произошло от названия чужого племени, то история названия «Русь» имеет совсем иной характер.

<…> Имя «Русь» происходит вовсе не от имени чужого – шведского – племени, а от названия двигающейся по воде дружины. В финский язык «ruotsy» вошло в древнейшие времена как название шведов, но нет сведений о том, что оно имело подобное значение в языке славянских племён.

В представлениях тех историков, которые склонны полагать, что словом «русь» вначале назывались шведы (свеи, свеоны. – А. А.), считаются очень важными сведения так называемых «Бертинских анналов», где сообщено, что в 839 году к германскому императору прибыли люди, «которые говорили, что их, то есть их народ, зовут Рос… Тщательно расследовав… император узнал, что они принадлежат к народности шведской».

<…> Находившиеся среди восточных славян шведы уже в 830-х годах считали себя принадлежащими к «народу Рос», а не шведами. И в последнее время достаточно прочно утвердилось представление, согласно которому «русью» в восточнославянских землях первоначально называлась определённая часть их населения, а именно та часть, которая сыграла основную роль в создании и развитии государственности. В эту часть входили люди, принадлежавшие к различным племенам (в том числе, без сомнения, и шведским), но осознававшим себя единой силой, даже как бы единым «народом».

Средневековые русы (росы) не являются славянами. Этот вердикт современных учёных мы, безусловно, разделяем и подробно обосновали это в предыдущем разделе. Но считать русов частью шведов, как это делает Кожинов, никак не можем. В самом деле, как свидетельствуют источники, «народ Рос» проживал в то время не только на Балтике, но и в Причерноморье, и на Дону. Неужели это тоже были шведы? Для объяснения сведений, приводящихся в «Бертинских анналах», уместно ещё раз вспомнить урок Аристарха Самосского. Всё ж таки русский народ и многочисленнее, да и распространённее шведского. Группа русов в своё время пришла в Скандинавию, обжила там свой «кусочек» территории, которую называла Русью. Впоследствии, смешавшись с другими племенами, они стали называть себя свеями, свеонами, или по-современному шведами. Ведь послы, прибывшие к германскому императору, ясно сказали ему, что принадлежат к народу Рос. Подозрительность императора, затеявшего расследование, опять-таки понятна и легко объяснима. Он прекрасно знал, что росы проживали не только на Балтике, но и на Русской равнине. После изучения вопроса он твёрдо установил, что это балтийские росы, или по-другому свеи-шведы. Вот и вся «головоломка»! Чуть позже, когда мы предложим своё объяснение названиям русов и свеев, станет очевидно, почему они у какой-то части русов-шведов стали синонимами, а потом второе из них вытеснило первое. Русы древнее шведов.

Кожинов вслед за коллегами-филологами отказывается видеть в именах «рос», «русский» родные по происхождению слова, не признаёт в них самоназвания народа. Это прискорбнейший момент, свойственный нашей академической элите, начиная с ломоносовских времён. Профессиональные учёные отказываются признавать за словом «Русь» сакральную по силе своего воздействия силу, которая может произрасти только на собственной языковой почве. Учёные, пропагандирующие норманнскую теорию А. Куника, неявно утверждают, что средневековые русы находились под влиянием более культурных финнов. Но всё было как раз наоборот, и карело-финский эпос «Калевала» – ярчайшее тому свидетельство.

Главный герой «Калевалы» – Вяйнемейнен, или по-нашему Ваня-муж. Его страна называется Вяйнела, почти так же, как финны именуют Россию – «Венайа». Вяйнемейнен – прародитель людей Лапландии (северного края, включающего часть Кольского полуострова и север Финляндии, Швеции и Норвегии). Согласно текстам рун, Лапландия ещё называлась Рутья, то есть Русь (в финском произношении «т» замещает «с», как и в случае с «руотси»). Но еще более впечатляет то, что в западнофинских («балтийско-финских») языках та страна, которую русские называют Швецией, зовётся Руссией. Это указывает на то, что значительная колония русских Иванов издревле уже проживала там.

Когда один из более юных богатырей Еукахайнен – «тощий молодой лапландец», «юноша дрянной лапландский» – попробовал оспорить право старшинства у Вяйнемейнена, тот ему резко возразил:

Вяйнемейнен – создатель мира, он «построил свод небесный», «вширь Медведицу раздвинул и рассыпал звёзды в небе», и никаких еукахайненов во времена творения в Лапландии он не видел. Вяйнемейнен тем самым олицетворяет русских первопоселенцев в этих краях. Еукахайнен же представляет племя финнов, пришедшее на эти земли позже. Это обстоятельство также естественным образом проясняет, почему древнейшим названием Лапландии было Русь.

Мы готовы признать этимологическую связь русского слова «русы» и финского «руотси», но с одной существенной поправкой: имя нашего народа первично. В связи с этим обратим внимание, что одного из персонажей «Калевалы» зовут Руотус. В эпическом произведении случайных совпадений не бывает, поэтому можно смело утверждать, что Руотус – это Рус. Чем же он знаменит? Да тем, что у него, единственного в деревне, есть баня. Уже одно это обстоятельство говорит о том, что мы не ошиблись: русские и баня неразделимы. Руотус живет в достатке:

По законам эпоса мы должны заключить, что такой же безбедной была жизнь его соплеменников. Более того, судя по тому, что Руотуса просили предоставить баню, где лапландская девушка должна была родить будущего короля Карелии, русские были в числе верховных правителей страны. Отказ жены Руотуса пустить роженицу не следует воспринимать как проявление жесткосердия – тут замешана политика. Ребёнок должен сменить на троне Вяйнемейнена, поэтому «русская партия» не хочет способствовать его рождению и, следовательно, перевороту в стране. Но она и не прибегает к насилию. Точно так же никто не поддерживает Вяйнемейнена, требующего умертвить младенца сразу после рождения. Отстранённый от власти, он с обидой уплывает из страны, где к власти пришла финская династия. Очевидно, вместе с ним страну покинули и многие русы. Финны называли их «руотси». Но только это слово вторично по отношению к имени «русь».

«Калевала» изображает Руотуса богатым, мирным селянином. Эпос даже не намекает на то, что он входит в число воинов-гребцов, составлявших в те времена военную дружину. Нет также никакого указания на то, что он является шведом: временем создания эпоса считается II–I тыс. до н. э., когда никаких свеев в Лапландии не было. Но это как раз и означает, что его имя – калька с родового имени народа русов (не шведов). Все события в калевальской Руси вращаются вокруг Вяйнемейнена точно так же, как Земля движется вокруг более крупного Солнца. И было бы очень странным, если бы хозяева страны – русы – взяли бы в качестве своего родового имени прозвище, данное им их подданными – финнами. Эпос ясно указывает, что в какой-то момент «эра Вяйнемейнена» приходит к закату. Воин-рус покидает Лапландию, и на первый план выходят уже финские богатыри. Они запомнят русов как опытных и смелых гребцов (мореплавателей) и запечатлеют это воспоминание в своём слове «руотси».

Конечно, можно, следуя Кожинову, думать совсем по-другому, равно как можно изучать движение Солнца вокруг неподвижной Земли. Но история астрономии учит нас, что при таком подходе невозможно открыть законы движения планет в Солнечной системе. Человечеству понадобилось почти две тысячи лет, чтобы осознать это. Может, нашим историкам и филологам пора усвоить урок Аристарха Самосского?

Сказка-подсказка, или тайна белой кости и голубой крови

Русы являются более древней этнической общностью, чем славянские и угро-финские племена. Это вынуждает нас погружаться в те давние времена, которые не отражены в древнерусских исторических источниках. Собственно, на этом основании академическая наука и отказывает нам в праве на древность. Но, к счастью, у нас сохранились сказки, которые не только указывают на существование многотысячелетней истории русских, но и помогают абсолютно убедительно прояснить значение нашего родового имени.

Русские сказки принято относить к категории детского чтения. В зрелом возрасте мы их открываем, как правило, лишь для того, чтобы почитать своим детишкам. Но в сказочных эпизодах закодирована наша древнейшая история, точнее, в сказках зафиксированы отдельные этапы развития русской мифологии, которые могут быть привязаны к определённому историческому времени. Так, знаменитые Баба-Яга и Кощей Бессмертный олицетворяют богов каменного века – это древнейший слой отечественных «небожителей». В свою очередь Иван – бог нового поколения, пришедший сменить их на верховном Олимпе (буквально преломить иглу жизни Кощея). Да-да, бог: не удивляйся, дорогой читатель! Это азбука мифологии – другое дело, что про неё большинству из нас ничего не известно.

Мотив борьбы сказочного героя со Змеем известен в мифологиях самых разных народов. У европейских племён этот сюжет называют основным мифом индоевропейцев. Время его возникновения датируют серединой III тыс. до н. э. Это и есть приблизительная дата возникновения образа Ивана. Не надо пугаться погружения в столь отдалённые времена, тем более что это ещё не предел. Приводя данную датировку, мы воспроизводим общеизвестные выводы сравнительной мифологии. Сказки содержат в качестве отдельных фрагментов в том числе древние мифы или чаще их обрывки, время создания которых учёные определяют достаточно уверенно. Время рождения бога Ивана – третье тысячелетие до Рождества Христова, место рождения – Русская равнина. Иван – прародитель русов, и именно в такой роли «Калевала» изображает богатыря Вяйнемейнена, которого мы отождествили с нашим главным сказочным героем. Скажете, случайность? Конечно же, нет! Просто, разгадывая тайну имени «русь», мы движемся в правильном направлении.

В качестве фрагментов древнейших мифов, присутствующих в наших сказках, служат диалоги Ивана с разного рода нечистью. В них присутствует не только хрестоматийный оборот «русским духом пахнет», но также и такие выражения, как «Фу, Русь-кость пахнет!», «Фу, русска коска воня!». Они-то и наводят на мысль, что речь здесь идёт, может быть, не только об этнической принадлежности героя. Читатель, не пропустивший название данного раздела, наверняка уже понял, куда мы клоним, но будем последовательны в изложении.

У сказки свои жёсткие каноны, и следует сознавать, что всякое путешествие Ивана в «тридевятое царство, тридесятое государство» – это переход героя в потусторонний мир, царство мёртвых, обитель мёртвых душ. Поэтому встреча Ивана с той же Бабой-Ягой или Кощеем Бессмертным – это «соприкосновение» живого и мёртвого начал. Живой человек обладает запахом, он, извините, воняет. Персонажи же иного мира – суть фантомы, призраки, они бесплотны, в них нет ни жизни, ни связанных с ней запахов, и присутствие Ивана определяется ими по запаху.

Все упомянутые сказочные обороты традиционно объясняются как реакция на запах руса, русского человека. Но у них есть также и более глубокий, изначальный смысл. Живые кости вовсе не сухие, белые и хрупкие, как у музейных скелетов. Они имеют сероватый цвет и покрыты упругой плёнкой надкостницы, ткань которой пронизана нервами и кровеносными сосудами. Из-за последних цвет кости имеет розоватый оттенок, и его вполне можно передать словом «русый», так что «Русь-кость», «русска кость» – это кость живого человека, попавшего в загробный мир. Слова «Русь», «русска» в такой интерпретации используются для обозначения цвета живой кости, а русский дух – это дух жизни. Таков первоначальный смысл сказочных выражений. Отражать в том числе и национальность Ивана они стали позже, когда сложился народ русов.

Но в таком случае сказки дают ключ к объяснению тайны нашего родового имени. И происходит оно вовсе не от чуждого финского термина, а от абсолютно ясного для каждого русского человека слова. Название народа «русы» возникло как обобщённая характеристика русых (то есть русоволосых) людей.

Словари определяют русый цвет как светло-коричневый. Но в действительности охватываемый им спектр оттенков гораздо шире. Со словом «русый» люди связывают самые разные цвета волос, кроме, пожалуй, чисто черного, светло-серого и ярко-рыжего. Все промежуточные цвета в их понимании считаются русыми. Русые люди – это не брюнеты, не блондины и не огненно-рыжие. Это, как правило, нечто смешанное по цветовой гамме между брюнетом и блондином, между ярко-рыжим и блондином и одновременно брюнетом, но всё-таки ближе к светлому тону.

Эта характеристика в наибольшей степени присуща русскому и ряду европейских народов. Образовавшаяся некогда локальная общность русоволосых людей (русов) распространилась и стала проживать в достаточно широких пределах Европы. Прародина этой общности, очевидно, находилась там, где процент русоволосых людей в настоящее время наиболее высок. Не пытаясь умалить отдельные племена и народности, осмелимся утверждать, что находится она всё-таки на Русской равнине. Историкам известно и название древнего народа, в котором, согласно свидетельствам древних авторов, доминировали светловолосые и голубоглазые люди. Это арии, и проживали они изначально на берегах Волги.

Имя «арии» переводят с санскрита как «благородные». Племена ариев, покинув Русскую равнину, разошлись в самых разных направлениях – Греция, Ближний Восток, Иран, Индия, Скандинавия. И повсюду местные племена принимали их как представителей высшей культуры, посланцев богов. С их приходом на Восток белый цвет стал считаться там признаком высшего посвящения и благородных кровей. Арии выступали носителями, так сказать, белой кости и голубой крови. Не случайно слово «аристократия» по-гречески значит «власть лучших» (то есть «власть истинных ариев»). Белая кость, как мы установили, означает «русская кость» – плоть русов. Что же до понятия «голубая кровь», то напрашиваются два объяснения. На теле белого человека явственно проступают голубые вены, из чего можно сделать вывод, что кровь в них не красная, а цвета вен. Но возможно и другое объяснение. Голубой цвет глаз ариев вполне мог породить миф о том, что внутри них течёт голубая кровь. В таком случае запечатлённый традицией образ светловолосого и голубоглазого ария обретал также и аллегорическую характеристику – «белая кость и голубая кровь».

Арии – предки русских. Отдельные их ветви, мигрируя с территории Русской равнины, несли в другие концы Земли имя «Русь». Выходцев из арийских племён, пришедших в Малую Азию и на Ближний Восток, в Библии именуют «народом Рош»; из ариев происходили и урартские цари Русы; наконец, представители «народа Рос», которые прибыли к германскому императору, были из числа ариев, обустроившихся в Скандинавии. Будучи излишне светловолосыми, они, изменив слову «русый», предпочли называться «сивыми» или свеями (свеонами). Это прозвище впоследствии превратилось в имя «шведы» (на санскрите «швета» значит «белый», «седой»). Кстати, на Скандинавском полуострове и в Северной Европе наблюдается максимальный процент блондинов, и это прекрасно подкрепляет наше предположение.

Слова «рус», «русый» были распространены в арийской среде. В переводе с санскрита «рус» означает «свет, блеск», «руса» – «светлый, ясный», а «русиа» – «роскошный, прекрасный». Понятие «рус» в языке ариев имеет более широкий смысл. Рус – это подобный свету, излучающий свет, блестящий. Русами (ришами) арии называли своих жрецов. Русалка в переводе с санскрита означает «светловолосая» – так в глубокой древности наши предки называли жриц Великой богини: создательницы и хранительницы материального мира. Образ этой богини возник в глубинах каменного века, и персонажи светловолосых дев-берегинь тоже очень древнего происхождения. Русские писатели XIX века активно разрабатывали сюжет о русалках как о юных девушках-утопленницах, красавицах, по ночам выходящих на речной берег и водящих там хороводы. Но совершенно очевидно, что это лишь очень слабое и поверхностное отражение той огромной роли, которую реальные жрицы-русалки играли в языческих обрядах наших предков. Представление о них как об утопленницах могло возникнуть после того, как часть Русской равнины в результате глобального катаклизма была затоплена и культура древнейшей цивилизации, существовавшей здесь, в буквальном смысле оказалась погружённой на дно. Не будем утомлять читателя вычислением возможных сроков этой катастрофы, но она исчисляется не одним и не двумя тысячелетиями до нашей эры, это была эпоха матриархата, предшествующая периоду главенства верховных богов-мужчин. И то, что в русской культурной среде сохранился образ русалки, – ещё одно важное указание на древность наших исторических корней.

Странно и удивительно, но современные учёные-мифологи не понимают истинного масштаба девы-русалки. Они даже включили её в число персонажей низшей мифологии, вроде героев массовки. И это настолько нелепо, что невольно приходит мысль, будто делается это намеренно. А ведь ещё в XIX веке А. С. Фаминцын в книге «Божества древних славян» назвал русалку «светлой, златовласой, русовласой Богиней». Одно из народных названий русалки – «краса – русая коса». В заговорах забайкальских казаков русалка – это русая девица. И. П. Сахаров в сборнике «Сказания русского народа» приводит предания о «русалках-девицах с русыми косами».

У Константина Бальмонта есть стихотворение:

Поэт соединяет слова «русый» и «русский». Нам их соединение видится правомерным только при одном важнейшем дополнении. Русы – имя арийских жрецов, а русские – это те, кто воспринял арийские верования. Широко разойдясь по планете, арии смешивались с другими народами. Со временем среди них появились и брюнеты, и блондины, и ярко-рыжие. Но русые волосы были обязательным условием для арийского жреца, точно так же, как и для русалки-берегини.

Возвращаясь ещё раз к значению имени «русский», мы берёмся также утверждать, что суффикс «ск» появился в нём совсем не случайно. Для начала вспомним, что именно эти буквы лежат в основе названия «скифы». Их имя происходит от индоевропейского корня *skai – «светлый». Звёздочка здесь означает, что данный корень относится к гипотетическому языку, на котором разговаривали все индоевропейцы в эпоху своего единства. Изначальное значение корня восстанавливается путём анализа слов, содержащих его или производных от его основы. К примеру, в английском языке такими служат «sky» – небо, «ski» – кататься на лыжах, «skate» – кататься на коньках. Все они так или иначе связаны с понятием «светлый»: небо днем светит солнечным светом, а ночью лунным, зимние катания на лыжах и коньках возможны только при наличии снега. Конечно, смысловые значения этих слов связаны со светом опосредованно, но это лишь означает, что английский язык достаточно юный.

А какова ситуация с русским языком? Можно сказать, что это момент истины для нашей концепции. В этой части статьи мы постоянно подчёркивали, что наше родовое имя имеет самое непосредственное отношение к прилагательному «светлый». Есть ли в русском языке созвучные слова, подчёркивающие русый цвет обозначаемого им термина? Да, есть! Но прежде чем открыть наши «козыри», мы попросим у читателя извинения, поскольку нам придётся прикоснуться к самому низшему слою нашей бытовой лексики. Эти важнейшие для нас слова – «сики» и «саки». Их до сих пор употребляют в основном дети, но родились они в глубинах тысячелетий. Обозначаемые ими сущности бывают и белесого, и золотистого, и рыжего цвета, но всё это светлые тона. В древности эти слова имели священный смысл и соотносились с именами богов.

«Скифское племя – рыжее», – писал Гиппократ, причем имел в виду не только цвет волос, но и обычный для европейцев цвет кожи. Когда европейцы появились в Азии, то наиболее естественным названием для них должно было стать обозначение «светлые». Это самый характерный признак, отличающий людей, пришедших с севера, от более южных народов. И если название «скифы» означает «светлые», то «русский» – это «светло-светлый». В нашем прочтении понятия «русский» и «белорус» выступают абсолютными синонимами. Да и могло ли быть по-иному? Вся известная история с очевидностью свидетельствует, что это воистину два братских народа. И ещё: изначально наше родовое имя звучало как «русски» и означало «русы-скифы». Прилагательным же оно стало считаться уже во времена «новейшей» лексики. Вот так, господа-русофобы, и не надо обвинять русских в неуёмном желании выделиться.

Этнонимы «рус» («русый») и «скиф» имеют одно и то же смысловое значение, и потому могли взаимозаменять друг друга. Первые упоминания о русах на юге Русской равнины появляются именно тогда, когда пропадают упоминания скифов. Средневековые авторы называли русов скифами. И это, разумеется, не случайно. Скифы никуда не исчезли, а попросту стали именоваться русами. Таким образом, русы – прямые потомки скифов и наследники их славы, а скифская история – часть древнерусской.

Если же говорить о преемственной линии истории русского народа, то её можно обозначить следующей формулой:

Арии → Скифы → Русы

Арийская среда породила скифов, а внутри их общности вызрело ядро русского народа. Таким образом, русской истории уж никак не меньше пяти-шести тысяч лет.

В послескифскую эпоху наши предки выбрали для себя имя, совпавшее с названием арийских жрецов. Это с очевидностью свидетельствует о наличии не только этнической, но и религиозной преемственности. Русский дух – это дух арийских традиций, унаследованный нами с древнейших времён. Украинцы до сих пор называют нас кацапами по имени самого великого арийского жреца-руса Кашьяпы – божественного мудреца, который, воплотившись в черепаху, создал всё живое. Его внук Ману стал прародителем людей. Имена Ка(шьй)ап и Кацап практически совпадают, а появление срединной «ц» в украинском воспроизведении слова выглядит совершенно естественно. Называя русских кацапами, украинцы подчёркивают их более тесную связь с ариями и, сами того не сознавая, демонстрируют свою этническую молодость и оторванность от арийских религиозных традиций.

К настоящему времени исследователи достаточно подробно восстановили историю ариев и установили географические пределы их миграций. Они воистину огромны и охватывают практически всю Евразию и Северную Африку. Во все эти земли жрецы-русы несли дух своей религии, дух созидания общего дома. Но то ли всё это происходило слишком давно, то ли местные народы проявили с тех пор широкую самостоятельность, но следы этой религиозной экспансии остались видны разве что в современной России. Что это, случайность или следствие какой-то важной закономерности?..

Дух белой расы

В 1991 году, во время раскопок на берегу Дона, в окрестности деревни Костёнки Воронежской области, археологи обнаружили самую древнюю в Европе стоянку Человека Разумного. Долгое время считалось, что человек современного типа (Homo sapiens sapiens) начал заселять Центральную и Западную Европу с благоприятных по климату Балкан, с территории нынешней Турции, Греции, Болгарии, а потом уже, много позже, стал расселяться и на равнинах Восточной Европы. Однако в Костёнках были найдены скелеты людей современного типа, то есть по устаревшему теперь определению кроманьонцев. И самое главное – они обитали здесь не двадцать тысяч лет назад, а почти сорок пять тысяч. Выходит, современный человек появился в среднем течении Дона намного раньше, чем в Европе.

Останки гигантских млекопитающих находили в Костёнках издавна. Отсюда и название деревни. В петровскую эпоху думали, что это кости слонов заблудившейся армии персидского царя Дария. Однако впоследствии стало ясно, что на берегу Дона покоятся останки мамонтов. Здесь же находят орудия труда кроманьонцев. При раскопках ниже 7-метровой глубины археологи наткнулись на толстый слой вулканического пепла. Выяснилось, что это следы средиземноморского извержения, которое 40 тысяч лет назад накрыло даже Русскую равнину. Под слоем пепла археологи обнаружили несколько стоянок кроманьонцев. Правда, единственные человеческие останки, обнаруженные здесь, – это человеческие зубы, которые сложно идентифицировать. Однако найдено множество орудий труда, украшений и, более того, произведений искусства, характерных для кроманьонцев. Российские учёные с помощью анализа найденных в раскопах спор и пыльцы, палеомагнитного и радиоуглеродного исследования костей и вулканического пепла установили возраст находок в сорок – сорок две тысячи лет. Американские лаборатории термолюминесцентным методом, ещё более точным, «прибавили» им три тысячи лет. Столь древних стоянок первобытного человека в Западной и Средней Европе не обнаружено. Там вообще не прослеживается эволюция от среднего палеолита (периода неандертальцев) к верхнему (периоду кроманьонцев). Этот разрыв в развитии подтверждает, что верхний палеолит пришел в Европу извне.

Но стоянки в Костёнках интересны не только своей уникальной древностью. Именно здесь обнаруживаются те новые способности сознания древнего человека и удивительные практические достижения, которые сформировали зачатки человеческой цивилизации. Жившие в основном охотой и собирательством, здешние люди уже знали многие ремёсла и элементы художественного творчества. В нижнем слое раскопа были обнаружены кремниевые орудия труда, костяные и каменные статуэтки женщин и животных, которые можно отнести к самым древним произведениям первобытного искусства. Найдены морские ракушки, которые могли быть принесены только с берегов Чёрного моря, за пятьсот-шестьсот километров, украшения из уральской яшмы, топоры из чешского кремния и горного хрусталя. Но ещё более удивило учёных то, что техника пиления, сверления и шлифования найденных предметов оказалась абсолютно такой же, как в артефактах, найденных в южнороссийских и украинских степных стоянках эпохи неолита, которые на тридцать – тридцать пять тысяч лет моложе.

Открытие в Костёнках порождает очень серьёзные сомнения в общепринятой схеме возникновения вида Homo sapiens sapiens на Африканском континенте. Михаил Аникович, руководитель одной из археологических экспедиций, работающих в Костёнках, сказал по этому поводу: «Наши раскопки подтвердили, что верхний палеолит не мог прийти на средний Дон с юга или с юго-запада. И с Кавказа тоже не мог. А откуда пришли кроманьонцы, ещё предстоит выяснить. Возможно (это пока даже не гипотеза, а мысли вслух), они пришли с востока – с Алтая, например, где есть аналогичные (и даже чуть превосходящие) по возрасту поселения верхнепалеолитической культуры. А на Алтай они, возможно, пришли с юга (территория Ирана, Афганистана). Но эта гипотеза также требует тщательной проверки, которая пока (в современных геополитических условиях) невозможна».

Осторожны, очень осторожны академические учёные. Ведь вот открыли центр мировой цивилизации каменного века и не могут поверить глазам своим. Как же глубоко въелся в сознание современных россиян комплекс исторической неполноценности! Всё-то мы у всех заимствуем, ничего оригинального сами не придумали. Мы уж не говорим насчёт норманнской теории. Даже могучий наш многотысячелетний мат приписали татарскому влиянию. Вот и в вопросе о прародине белой расы учёный спасовал и с какой-то стати вспомнил про Иран и Афганистан. Может, хоть таким способом отмести наше африканское происхождение? Но самый напрашивающийся вывод так и не произнёс. Прародина европеоидов – Русская равнина, центральная Россия – родина людей белой расы. Именно отсюда европеоиды пришли в те же Иран и Афганистан, а не наоборот.

Зачастую выводы огромной познавательной значимости рождаются из очень простых наблюдений. Задумывались ли вы, к примеру, почему дети европейцев по преимуществу рождаются светловолосыми? Уже потом, с возрастом, волосы у многих из них темнеют, но жизнь свою они начинают русоволосыми. Как это объяснить? Может быть, тем, что первые кроманьонцы были русыми? В межвидовой борьбе они победили черноволосых неандертальцев и тем самым утвердили свой господствующий статус на планете. Впоследствии цвет волос европеоидов приобрёл новые дополнительные цвета и оттенки, но память о первичном, изначальном их цвете хранится в глубинах человеческого генофонда. Человек современного типа изначально был русоволосым!..

Мы не будем затрагивать здесь биологические проблемы межвидового влияния и процесса формирования рас, оставим их на суд антропологов, историков и политиков. Но что касается культурного и хозяйственного влияния белой расы на остальную часть человечества, то оно было исключительным. Уровень развития костёнковских кроманьонцев был гораздо выше по сравнению и с их негроидными, и с монголоидными современниками. Русы-кроманьонцы выступили духовными наставниками и религиозными учителями первых людей. И как бы это далеко ни отстояло от нас по времени, это было время рождения русского духа – духа русого человека, объединяющего всех людей планеты, духа белой расы.

Арии называли своих жрецов русами, что прямо указывает на их культурную и религиозную преемственность по отношению к русам-европеоидам. Ядро обеих общностей формировалось на территории центральной России, на берегах Дона и Волги. Всё это исконно русские пространства, и они до сих пор выступают сокровищницами и хранительницами русского духа. Русское сознание утверждает приоритет духа над кровью – именно в этом и состояла древнейшая традиция древнерусских (арийских) жрецов, и она исключала проявление расовой и национальной ненависти. Во Второй мировой войне арийцы по крови пытались победить арийцев по духу. Чем это закончилось, хорошо известно…

Русский дух предполагает наличие человечности, совести. Ни Америка, ни Запад, ни нынешний Киев их не демонстрируют. Как и сорок тысяч лет назад, русским противостоят сильные и наглые «неандертальцы», жаждущие только личной выгоды и готовые уничтожить всех, несогласных с их диктатом. Их связывают дух наживы, молебны золотому тельцу и ненависть ко всему, что проникнуто русским духом. Эта ненависть их и погубит…

Да здравствует русский дух! Ура!!!

В русском народном фольклоре широко употребляется оборот «море-океан». Это устойчивая мифологема как заговоров и заклинаний – наиболее архаичного пласта всякой культурной традиции, так и песен, сказок и былин. Не вдаваясь пока в этимологию составивших его слов и в смысл самого выражения, заметим с изрядной долей удивления, что ничего подобного в мифологии других народов нет. Объединение двух, в общем-то, разных понятий является образцом нашего национального творчества. Море-океан – это и не море, и не океан, нечто не похожее ни на одно из них и вместе с тем совмещающее в себе черты каждого из них. На память сразу же приходят выражения, устроенные по такому же принципу: сказочные «гуси-лебеди», «рыба-кит», народно-разговорные «хлеб-соль», «елки-палки», а также такие географические названия, как Холмогоры или Сухобезводное. Во всех них подразумевается взаимная дополнительность двух понятий, обеспечивающая целостность их союза и несводимость ни к одному из них. Правило забавное. Причем возникло оно, когда слова «океан» и «море» уже существовали по отдельности, и обозначало какой-то своеобразный водоем, существовавший на территории Древней Руси.

Ближайшим к нам океаном является Северный Ледовитый океан. На русских картах XVII–XVIII веков его иногда называли «Море-океан» и «Море-океан Ледовитый». Но считать этот северный океан изначальным морем-океаном русского фольклора будет явно опрометчиво. Причинами тому значительная его удаленность от центров древнерусской цивилизации и суровые климатические условия Крайнего Севера. Трудно представить, чтобы в качестве священного символа своей прародины наши предки (арии, скифы, русы) поминали далекий и неведомый для них океан. Правда, в последние десятилетия некоторые исследователи попытались возродить полярную теорию происхождения ариев, но успеха не добились. И это совершенно понятно: и арии, и скифы, и русы приходили на Русский Север из области умеренных широт (с берегов Волги), а не наоборот.

Известный российский филолог Т. Я. Елизаренкова, исследователь священных арийских текстов, в работе «К вопросу о море в Ригведе» пишет: «Слово «samudra» обычно переводят в Ригведе, как «море» и «океан» в зависимости от контекста… По представлениям ведийцев, море, или океан, существовало как на земле, так и на небе. Когда речь идет о земле, на которой Индра установил космический порядок, убив змея Вритру, запрудившего реки, то упоминается, что реки весело побежали к морю, где сливались друг с другом. Когда же имеется в виду космос – изначальная водная стихия, из которой произошла жизнь, или же просто скопление небесной влаги, изливающейся на землю дождем, то значение «samudra» передают как «океан». Оставим пока в стороне мифологический образ моря-океана, как источника жизни во Вселенной, а обратимся к земному «samudra», который рождается, когда Индра разрушает запруды, сдерживающие течение рек. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что на символическом языке ведических гимнов «запруда» обозначает ледник, перекрывавший движение рек Русской равнины на север. Индра открывает им дорогу к океану.

Очень может быть, что понятие «samudra» возникло путем соединения двух слов: «sa» – «тот, он», и «mudra» – «печать» («mudrana» – «запирание, закрывание»). Если это так, то санскритское «море-океан» буквально означает «то, что было запечатано». В таком прочтении выявляется предыстория моря-океана. Воды, составившие его, были изначально запечатаны. Это можно интерпретировать двояко. С одной стороны, часть вод моря-океана была спрессована в лед, «запечатана» в твердотельную форму. Но и жидкую составляющую будущего моря-океана – потоки северных рек и океанские массы жидкости, находившиеся по разные стороны от ледяной запруды, – тоже можно охарактеризовать, как запечатанные ледяной запрудой. Таяние ледника и прорыв этой гигантской запруды привели к затоплению части Русской равнины. Образовавшуюся в результате этого необычную водную акваторию наши предки назвали морем-океаном. И стоит, пожалуй, согласиться, что она в чистом виде не была похожа ни на море, ни на океан.

Наш эпос дает основание заключить, что контуры этого древнего водоема были весьма значительны и простирались достаточно далеко в глубь континента. В былине «Про Соловья Будимировича» есть такие строки:

Герой былины плывет в Киев на Соколе-корабле из неведомых заморских стран. Название его родного города образовано от слова «лед». Леденец – значит Ледяной, из чего можно заключить, что находится этот город на севере, а «акиян-море», по которому плывет корабль, охватывает территорию от Ледовитого океана до среднего течения Днепра. В четверостишии, упоминающем о море-океане, отмечается глубина днепровских омутов. Эта эпическая подробность может показаться достаточно странной и необычной для читателя, все ж таки как-то у нас более на слуху упоминания о днепровских порогах, которые встречали путешественников на пути «из варяг в греки». Но в том-то и дело, что речь в былине идет о сравнительно давних временах, составляющих несколько тысячелетий до н. э. Неожиданно, не правда ли?..

Море – от мора

Вспомним физическую карту Евразии. На ней, согласно принятой картографами традиции, светло-зеленым цветом раскрашены области суши с высотой от 0 до 200 метров над уровнем моря. Темно-зеленый цвет на карте имеют более низкие, а светло-коричневый и коричневый более высокие участки суши. По оценкам специалистов, уровень океана в постледниковую эпоху поднялся до 120–150 метров. При этом затопленными должны были оказаться только области с зеленой раскраской: «темно-зеленые» полностью уходили под воду, а «светло-зеленые» – частично, в зависимости от своей высоты над уровнем моря. Значительная часть европейских равнин, Западно-Сибирская низменность и приаральские земли определенно попадали в их число. О том, как конкретно происходило их затопление, чуть позже. Но мысль о море-океане посреди Русской равнины кажется уже более реальной.

В журнале «Природа» (1997, № 1) была опубликована статья А. В. Карнаухова и В. Н. Карнаухова «Куда текли сибирские реки во времена ледниковых периодов?». Авторы статьи обратили внимание, что если нанести на современную карту Евразии контуры последнего оледенения, то сразу же вскрывается то обстоятельство, что русла сибирских рек – Оби и Енисея – проходили непосредственно через зону ледника. Разумеется, течь среди ледяных торосов при отрицательной температуре воздуха они не могли. К тому же даже в наши дни во время весенних паводков льды, вскрывшиеся в южных областях, скапливаются в низовьях и препятствуют естественному стоку вод. Летом ледяные пробки оттаивают, и нормальный речной сток восстанавливается. Но во времена оледенений, когда летняя температура была отрицательной, эти заторы могли приобретать постоянный характер и полностью перекрывать сток северных рек. С другой стороны, истоки северных рек – Оби, Енисея, Лены – расположены далеко на юге, и нет оснований считать, что во времена Ледникового периода течение этих рек полностью прекращалось. Встречая ледяную дамбу, реки начинали выходить из берегов, затапливая обширные территории и образуя, по терминологии авторов статьи, Евразийский океан.

Последовательность событий, приведшая к его образованию, согласно Карнауховым, была следующей:

– В результате резкого похолодания на севере Евразии образуются ледяные дамбы вдоль побережья Ледовитого океана. Происходит затопление Западно-Сибирской низменности и северных районов Восточной Европы.

– При достижении некоторого уровня образовавшегося Западно-Сибирского моря (150 м) воды сибирских рек через Тургайскую ложбину начинают поступать в Аральское море.

– При достаточном повышении уровня Аральского моря его воды начинают течь в Каспийское море, уровень которого также начинает расти.

– При достижении некоторого уровня вод Каспийского моря происходит его объединение с Аральским и образование единого Средне-Азиатского бассейна Евразийского океана.

– Повышение уровня Каспийского и Аральского морей приводит к тому, что вода этих морей начинает по Кумо-Манычской впадине поступать в Черное море и повышать его уровень. Образуется единое Черно-Каспийское море.

– В дальнейшем постепенное поднятие уровня Черно-Каспийского и Западно-Сибирского морей могло привести к затоплению громадных площадей в Восточной Европе, Западной Сибири и Средней Азии и образованию гигантского пресноводного бассейна – Евразийского океана.

Авторы статьи особо подчеркивают, что уровень этого пресноводного океана, по-видимому, испытывал колебания. Причем он зависел не только от климатических факторов, в частности от количества осадков. Уровень Евразийского океана мог испытывать серьезные изменения при разрушении временных преград, каковыми были ледяные дамбы на севере и Босфорский перешеек на юге. Разрушение Босфорского перешейка могло произойти в момент максимального подъема вод Евразийского океана, когда огромные массы воды поступали из него в Средиземное море. Потоки воды при этом промывали узкое русло, соединяющее в настоящий момент Черное и Средиземное моря и получившее название проливов Босфор и Дарданеллы.

Такого рода рассуждения интересно сопоставить с результатами исследований российского географа Михаила Григорьевича Гросвальда (1921–2007). Выдающийся гляциолог, он высказал и научно обосновал теорию возникновения евразийских потопов. Изданная в 1999 году тиражом всего в 1000 экземпляров книга Гросвальда «Евразийские гидросферные катастрофы и оледенение Арктики» осталась незамеченной специалистами и неизвестна широкому кругу читателей. Но ее научное значение огромно. Доктор геолого-минералогических наук В. П. Полеванов отмечает (Вертикаль. XXI век, 2011. № 32): «Теория Гросвальда убрала многочисленные геологические «нестыковки» в изучении последнего Ледникового периода, объяснила, почему так широко распространена легенда о потопах. Я не сомневаюсь, что ее время еще впереди. Эта теория выходит далеко за рамки геологии. Она объясняет происхождение иранских солевых пустынь, резкие колебания уровня Каспия, тайну нахождения в одних захоронениях мамонтов и китов, откуда взялось Аральское море и озеро Балхаш, как возникли проливы Босфор и Дарданеллы…» И таинственное русское «море-океан», добавим уже от себя. Но обо всем по порядку.

Исходная идея ученого связана с существованием во время последнего оледенения единого континентального ледникового щита. Он представлял мощную ледяную стену, протянувшуюся вдоль северного побережья Евразии и препятствующую (в полном согласии с предположением Карнауховых) стоку северных рек в океан. Второе важное положение теории Гросвальда состоит в утверждении, что в определенный момент на месте пролива Фрама возникала ледяная перемычка, отсекая Северный Ледовитый океан от Атлантики. Поскольку к тому времени мелководный Берингов пролив был уже покрыт Чукотским ледником, Ледовитый океан превращался в гигантское бессточное Арктическое озеро, покрытое сверху ледяной шапкой. Вся масса льда, поступавшая в центральную Арктику вместе со снегопадами и с периферии континентально-ледниковых щитов, шла на увеличение плавучего ледника. При полном замыкании пролива Фрама скорость увеличения его толщины, по оценке Гросвальда, составляла 40–45 метров за столетие, или 400–450 метров за тысячу лет. За несколько тысячелетий в Арктике мог образоваться единый сверхщит с вершиной у Северного полюса и высотой до 4–5 километров. Вся эта масса льда создавала огромное давление на воду Арктического подледного озера, предопределяя в конечном итоге ее прорыв на континент. «Рост уровня (и потенциальной энергии) Арктического озера не мог идти бесконечно, он приводил к нарушению устойчивого равновесия в системе «озеро-ледник-океан» и ее скачкообразному переходу в другое устойчивое состояние, «переключению» на более низкий энергетический уровень. В реальной жизни системы эти скачки принимали форму катастрофических прорывов Арктического подледного озера. <…> Вода должна была прорываться либо под перемычками между ледниковыми щитами, либо под самими щитами. Идеальные условия для таких прорывов возникали на позднеледниковых этапах, когда климат теплел, донное таяние ледниковых щитов усиливалось, и они испытывали коллапсы» (М. Г. Гросвальд. Указ. соч.).

Расчеты показывают, что если из Арктического озера выдавливался слой воды в 200 метров, то наружу вытекал миллион кубометров морской соленой воды. Их направление – в Европу или в глубины Азии – зависело от того, какой из ледниковых щитов коллапсировал первым. Вода вперемешку со льдом двигалась со скоростью 100–200 км в час, уничтожая на своем пути все живое. Потоки глубиной в сотню с лишним метров и шириной в тысячу и более километров грохотали по пространствам Евразии в течение нескольких дней, пока Арктическое озеро не опустошалось. Следы деятельности этих потоков хорошо видны на космоснимках. Гросвальд называет приблизительные даты трех катастроф: 11,5, 9,6 и 7,6 тысячи лет назад. Время первого из этих потопов совпадает с датой гибели Атлантиды.

Локализация Атлантиды в пределах Евразии является крайне интригующим следствием теории Гросвальда. Но для нас она интересна в первую очередь тем, что объясняет возможность появления достаточно большого по площади водоема в пределах Русской равнины. Карнауховы, вводя понятие Евразийского океана, обращали внимание на связанную, меняющую свои контуры водную систему Аральского, Каспийского и Черного морей. Но была у этого океана еще и не отмеченная ими северная составляющая. Нижегородец Д. В. Квашнин в книге «Русь от Столпа Святогора» попытался обозначить ее реальные контуры. По мнению исследователя, максимально стабильный подъем вод там соответствовал 85–90 метрам над уровнем океана (для сравнения: уровень современных Волги и Оки в районе Нижнего Новгорода более чем на 20 метров ниже). Квашнин пишет: «Единое Русское море, поднявшись по руслам текущих в него рек, доходило до современных городов: Киева по Днепру, Воронежа по Дону, Ярославля и Костромы по Волге, Владимира по Клязьме, Ветлуги по реке Ветлуге, Алатыря по Суре, Уржума по Вятке, Сарапула по Каме и Уфы по реке Белой. На берегу этого моря или в его близости стояли такие современные города, как Кишинёв, Кривой Рог, Днепропетровск, Черкассы, Полтава, Запорожье, Луганск, Элиста, Оренбург и Грозный. Все эти города (их исторические центры) занимают территории, находящиеся на абсолютных высотах около 90 метров. Образ этого моря отразился во многих старинных русских сказках под названием «море-окиян».

Все перечисленные сценарии затопления евразийских территорий не противоречат друг другу. Более того, их можно рассматривать как взаимодополняющие. Если схемы Карнауховых и Квашнина опираются на возможность длительного накопления пресной воды в Евразийском океане, то теория Гросвальда предсказывает кратковременные катастрофические стоки соленой воды. Первые две действенны, когда существует континентальный ледник; гросвальдовский же сценарий, наоборот, проявляется в моменты разрушения единого ледового щита. Евразийский океан и Русское море, скорее всего, возникли во время Ледникового периода. В моменты катастроф они подпитывались потопами, которые значительно повышали уровни их поверхностей и тем самым продляли им жизнь.

Теория Гросвальда подкрепляется свидетельствами ведийских текстов. В некоторых гимнах «Ригведы», обращенных к богу Индре, содержатся прямые указания на произошедшую катастрофу:

Под горами здесь следует понимать единый ледниковый щит, накрывавший континентальный шельф и толщу вод Арктического озера, где, по представлению создателей гимна, скрывался змей. Прорыв вод озера на континент способствовал разрушению ледника: «земля (увеличилась) в десять раз» (I, 52), северные реки «помчались к океану, «как колесницы, стремящиеся к добыче» (I, 130), а волшебные палицы Индры (ваджры) «разошлись по девяноста судоходным рекам» (I, 80).

Но вместе с этим деяния Индры несли страх и гибель для человека:

Гимн сообщает об уничтожении «искусственных поселений на земле». Евразийские потопы, выходя на равнину, смывали следы человеческой цивилизации. Они затапливали огромные территории, неся смерть проживавшим на них людям. Водоем, образовавшийся на месте поселений, ассоциировался у спасшихся и их потомков с мором, обрушившимся на их предков. Оттого и стали они называть его морем.

Море – слово славянского происхождения. Лингвисты признают, что оно родственно словам, обозначающим гибель живого, но никак не объясняют происхождение такого рода ассоциаций, хотя оно напрашивается само собой. А именно следует признать, что в постледниковую эпоху на территории Русской равнины было море, и возникло оно в результате одного из потопов, пришедшего с севера и поглотившего существовавшую здесь человеческую цивилизацию. Конечно, как всякое новое знание, этот вывод кажется неожиданным и непривычным, но географические аргументы в его пользу можно подкрепить и некоторыми дополнительными соображениями.

В первую очередь это русские народные сказки. Море в них присутствует как непосредственная реальность, с которой соприкасается герой. Заглянем в сборник Афанасьева.

– В сказке «Норка-зверь» «приезжая царевич к синяму морю, дивицца – аж спить Норка на камне, пасерядине моря, и як храпе – да таго на семь вёрст аж вална бье».

– В сказке «Медведко, Усыня, Горыня и Дубыня-богатыри» герои переходят синее море по усам Усыни, которыми тот соединяет два морских побережья.

– В сказке «Емеля-дурак» героя запечатывают вместе с королевской дочкой в бочку и пускают в море.

– В сказке «Жар-птица и Василиса-царевна» «по синю морю плывет Василиса-царевна в серебряной лодочке, золотым веслом попихается». В другом варианте этой сказки говорится о государстве Царь-девицы, находящемся за морем.

– В сказке «О молодце-удальце, молодильных яблоках и живой воде» битва героя со змеем происходит на берегу моря.

– В сказке «Елена Премудрая» Ивана буря выкидывает на остров посреди моря, а в сказке «Заколдованная королевна» «бедного солдата занесло вихрем далеко-далеко, за тридевять земель, в тридесятое государство, и бросило на косе промеж двух морей».

Эти примеры следует дополнить хрестоматийными сюжетами из пушкинских сказок, во многих из которых опять-таки присутствует море. Случайно ли это? Вряд ли. Сочинители наших древнейших мифов, вплетенных отдельными фрагментами в ткань сказок, скорее всего, знали о море не понаслышке. И им было не какое-нибудь северное или южное море, а внутреннее море Русской равнины.

Отдельного упоминания требует образ Морского Царя, присутствующий в наших сказках и былине «Садко». Его имя напрямую соотносится с морем: это не речной и не озерный властелин. Существование в русской фольклорной традиции образа Подводного царства указывает на то, что ее создатели соотносили морское дно с миром мертвых, а если шире – с той более древней цивилизацией, которую поглотила морская пучина.

Оборот «море-океан» в сборнике Афанасьева встречается лишь дважды. Являясь более сложной (составной) структурой по отношению к слову «море», он, очевидно, несет в себе и более глубокое содержание.

Океан (киян) – от кия

Издревле на Руси океан именовали кияном. Это наиболее архаичный вариант слова, сохранившийся, главным образом, в различных фольклорных формах. Словари русского языка называют это слово устаревшим, тем самым подчеркивая его первичность. К тому же выводу можно прийти, заметив, что некоторые наши существительные не меняют (существенно) своего смысла при добавлении к ним начальной буквы «о». Примеры тому – округ, осмотр, окрик, оружье, обалдуй, облик, огород (в значении «огороженный»), обух, обуза, огрех, одурь, окоп (сравни: копи), оплата, осколок, обида, отек (ток), очередь, очерк (чирк). Отмеченное правило работает и применительно к глаголам. Например, осилить, остудить, опечалить, окатить, одарить, осудить, оштрафовать и т. д. Мы специально приводим большое количество примеров, чтобы у читателя не оставалось ощущения натянутости аргументации и приверженности автора к русофильским построениям. Что есть, то есть, и против правды, как говорится, не попрешь: океан – слово русское.

Гигантское море или цепочка морей и озер, образовавшиеся на Русской равнине, своим происхождением были обязаны водам Ледовитого океана. Они воспринимались как его часть. Поэтому и появилось необычное выражение «море-океан», обозначавшее этот необычный водоем. Борис Викторович Шергин, автор знаменитых поморских былей и рассказов, даже назвал один из своих сборников «Океан – море русское», подчеркнув, что в сознании жителей Русского Севера оба этих понятия соединяются.

У других индоевропейских народов слово «океан» мыслилось, однако, совершенно независимым. Так, в древнегреческой мифологии Океан – стихия величайшей мировой реки, омывающей (окружающей) землю и дающей начало всем рекам, источникам и морским течениям. У Гесиода Океан – титан, сын бога неба (Урана) и богини земли (Геи), брат и супруг Тефиды, с которой он породил три тысячи дочерей – океанид и столько же сыновей – речных потоков. Греция – приморская страна, но она не изобилует водными источниками. Понятие «величайшей мировой реки» никак не могло сложиться у людей, проживавших на этой территории. Оно было принесено на греческую землю пеласгами (беласками, т. е. светлыми, русыми) – первопоселенцами этих мест, мигрировавшими сюда в IV–III тыс. до н. э. с Русской равнины. И прообразом «величайшей мировой реки» была наша река Ока, о которой греки-пеласги сохранили память (в эпоху «моря-океана», надо полагать, она была и более полноводной, и более протяженной). Тут же самое время вспомнить и о шести тысячах «детишек» (притоков) Океана. Думаем, что продолжение Волги после впадения в нее Оки древние греки тоже включали в состав мировой реки Океана. Но речная система бассейна Волги включает 151 тысячу водотоков (реки, ручьи и временные стоки), при этом число рек, фигурирующих в этом списке, составляет 7 тысяч. Не кажется ли вам, дорогой читатель, что они как раз и являются прообразами греческих океанид и их братьев?

Древнерусские мифы настойчиво напоминают нам, что мир произошел из воды. К примеру, древняя уточка, праматерь всего Сущего, плавая по водам океана, достает со дна землю и тем самым дает начало развитию жизни на земле. Простая и незамысловатая история. Или вот стих о сотворении мира от карпатских славян:

О каком таком море говорится в этом стихе? Прародина славян расположена в центре Европы, откуда до морей и океанов надо еще плюхать и плюхать. Но ситуация кардинально меняется, если вспомнить о существовании моря-океана, охватывавшего огромную часть Евразии. Вода затопила огромные пространства суши, и люди спасались на плоскогорьях и в гористых частях планеты. Карпаты – горная система, здесь в древности был один из центров спасения человечества от водной стихии.

Концепция Русского моря-океана заставляет по-новому взглянуть на общую картину истории человечества в послеледниковый период. Прежде всего следует со всей очевидностью признать существование в это время на Русской равнине развитой цивилизации. Это была та индоевропейская общность, из которой со временем выделились арии, хетты, греки и другие, более молодые европейские народы. Платон называл эту цивилизацию Атлантидой.

Создание больших государственных образований в Евразии в то время было крайне затруднено из-за обилия водных преград. Люди концентрировались на плоскогорьях и возвышенностях. За пределами Кавказа, однако, условия для жизни были более благоприятны: надо было только переплыть Евразийский океан. Именно его преодолел библейский Ной со своей командой. Гора Арарат, к которой, согласно традиции, причалил его ковчег, обозначает вектор миграции индоевропейцев с территории Русской равнины на юг. Именно они основали первые древние цивилизации в Месопотамии (Шумере), Египте и на Ближнем Востоке.

Православная традиция называет датой сотворения мира 5508 год до н. э. В других религиозных и культурных традициях эта дата корректируется в соответствии со взглядами исследователей, но в целом меняется не очень значительно. Разумеется, можно по-разному относиться к математическим ухищрениям, приводящим к той или иной дате сотворения мира. Но, кажется, абсолютно естественно и логично заключить, что середина VI тысячелетия до Рождества Христова была неким выделенным временем в истории человечества, особо запомнившимся людям. А теперь напомним, что 7,5 тыс. лет назад был последний «гросвальдовский» потоп. Человечество, пережив удар природной стихии, стало как бы жить заново. Момент этой катастрофы древние жрецы объявили датой сотворения мира и от него стали вести отсчет времени.

Шумерская цивилизация – древнейшая цивилизация на земле, существовавшая в V–IV тыс. до н. э. на территории современного Ирака. Началом начал шумеры считали первозданный океан, который породил космическую гору, состоявшую из земли, объединенной с небом. Но земли Ирака – это не морское побережье, более того, они изобилуют возвышенностями и нагорьями. Мог ли миф о сотворении жизни из воды возникнуть в таких географических условиях? Не будем миндальничать, тем более что этот миф один в один повторяет рассказ о пупе морском посреди океана, известном в разных редакциях. У египтян творец мира, бог Бену, в виде цапли появился на возникшем из водного хаоса камне-обелиске «Бенбен», у русских роль морского пупа играет Буян-остров, а у карело-финнов – колено демиурга Вяйнемейнена. Центр рождающегося мира характеризуется схожими словами: Бен – Буян – Вяйне-муж, это ли не доказательство единой основы происхождения мифов? Пуп морской служит пристанищем для птицы, которая откладывает Мировое Яйцо, из которого и возникает мир – небо, земля и т. д. В библейском мифе творения первичность океана, казалось бы, отрицается: «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» (Бытие 1, 1–2). Но Дух Божий носится только над водою, и существовал Он, надо полагать, вечно, как и сам Бог. Создатели Библии отказались от языческой традиции представления бога птицей и сотворения мира из снесенного ею яйца. Но саму идею происхождения мира из воды они, хитроумно завуалировав, сохранили. Таким образом, все перечисленные мифы возникли как вариации одного исходного для всех них сюжета. А потому в шумерском мифе, как и в египетском, арийском, русском, финском и библейском, речь идет об одном и том же первоначале – русском море-океане.

Понятно, что спустя какое-то время естественно-научная подоплека этого мифа творения была позабыта. Тому способствовала оторванность переселенцев-индоевропейцев от своей прародины и то, что «диковинное» явление море-океана со временем исчезло. В индоарийских текстах II тыс. до н. э. под первозданным океаном уже понимается окружающий нас космос. Точно так же классические греки представляли землю плавающей в космическом океане. Эту мысль прекрасно выразил Ф. И. Тютчев в стихотворении, которое можно назвать манифестом философии космизма:

Но что замечательно, и арии, и греки сохраняли традицию происхождения жизни из океана, теперь уже космического.

Помня об этом важнейшем факте, обратимся к разгадке этимологии этого слова. Его первооснова – «киян», которую в звуковой транскрипции следует писать «кийан», – образована соединением корня «кий» с суффиксом «ан». Его функцию в данном слове проще всего углядеть на примере слова «великан», означающего «великий он». Он (ан) играет здесь роль указательного местоимения. По такой же схеме построены слова «братан», «Диман», «папан(я)». Таким образом, Киян – это Кий.

В словаре общеиндоевропейского праязыка, воссоздаваемом лингвистами, корень «ки» имеет значение «великий», «могущественный». Но все ли смысловые оттенки охватывают эти определения?

В «Повести временных лет» имеется неясное для комментаторов упоминание о том, что первопредок киевлян Кий был перевозчиком на Днепре. Летописцу это предание тоже невдомек, поэтому он пишет: «Однако если бы Кий был перевозчиком, то не ходил бы к Царьграду. А Кий этот княжил в роде своем и ходил он к царю, как говорят». Странная выходит ситуация: о первом князе, основателе города и династии, сохранилось всего два обрывочных воспоминания, и потому каждое из них должно нести какую-то очень важную информацию. Но заслуживающим внимания, на первый взгляд, кажется только упоминание о походе на Царьград. Сам по себе это факт огромной важности, он указывает, что Русь изначальная соперничала с Византией. Легенда же о перевозчике выглядит каким-то недоразумением, противоречием здравому смыслу. Но неужели наши предки были настолько легкомысленны, чтобы в течение нескольких веков из уст в уста передавать совершенно бессмысленную информацию? Удивительно, что ни один историк не задумался над этим. А разгадка этой легенды, прямо скажем, необычная.

В шумеро-аккадской мифологии Ки – один из верховных богов. Шумеры называли его Эн-ки Божественный Ки, а аккадцы – Хайа (Эйа). Ки – хозяин мирового океана пресных вод, а также поверхностных земных вод. Этому богу чрезвычайно подходит роль хозяина реки (в просторечье перевозчика). Но это лишь одна из его функций. Он также бог мудрости и защитник людей, бог плодородия, носитель культуры и создатель мировых ценностей. Ки сотворил людей и в человеческой истории выступает хранителем основ цивилизации. Но и в русской летописи говорится, что Кий – первопредок.

В мифе «Энки и Шумер» божественный Ки выступает как устроитель земного порядка на Земле. Он отправляется в путешествие по Земле, оплодотворяет ее и «определяет судьбу» городам и странам. Ки – символ мужского начала. Русские своим самым знаменитым матерным словом (сравни: Ки – кий, куй) поминают именно этого бога. Вот зримое проявление связи времен: несколько искаженное имя бога стало ругательством, но образ, связанный с ним и ясно выражающий идею оплодотворения, предельно точно характеризует важнейшую роль бога-творца как зачинателя жизни. Образ бога Ки восходит к тому далекому времени, когда индоевропейские народы были еще единой семьей. Мигрируя по планете, они приносили свои мифы в самые отдаленные ее уголки. Вот почему «следы» бога Ки (Кия) обнаруживаются и в Поднепровье, и в Междуречье. В сущности, имена Энки и Киян состоят из одних и тех же самостоятельных слов, соединенных в разном порядке. У древних греков бог Ки назывался Океаном. У англичан следы его почитания хранят местоимение «he» и восклицание «o’key», а у нас название реки Оки (правило первого «о»).

Выражение «море-океан» возникло как название уникального водоема, образовавшегося в центре Евразии. Но помимо чисто геофизического своего содержания оно таит в себе глубокий культурно-исторический, философский и сакральный смысл.

В культурно-историческом аспекте море-океан – убедительнейшее напоминание о древности цивилизаций, формировавшихся на севере Евразии. «Человек Разумный» – дитя Севера. Потопы раз за разом уничтожали следы его культурной и хозяйственной деятельности. Они вынуждали северян мигрировать в более южные пределы планеты. Но всегда из числа спасшихся находились смельчаки, которые возвращались на свою прародину, продолжая тем самым преемственную линию поколений.

В философском плане выражение «море-океан» обнаруживает союз противоположных реалий – жизни и смерти. К такому выводу нас привели этимологические и мифологические изыскания. Но к ним можно привлечь и различные образные ассоциации, порождаемые каждым из слов в отдельности. Море, заключенное в определенные границы, навевает образ застойной, неподвижной воды (смерти), в то время как безбрежный океан – это обязательно течение жидкости (жизнь).

И, наконец, в сакральном смысле море-океан является той «ниточкой», которая соединяет нас с миром предков. Одно из наиболее волнующих преданий, живущих в нашем народе, – легенда о граде Китеже, городе русских праведников, ушедшем под воду при наступлении вражеских войск. Традиция связывает эту историю с озером Светлояр и нашествием татар. Но думается, что корни ее значительно глубже, а традиция почитания земель предков, поглощенных водной стихией, уходит во времена постледниковых евразийских потопов.