6
Пожалуй, не буду описывать встречу Брэдли с его бывшей женой во всех подробностях. Тем более что я сидел на приличном расстоянии от них и наслаждался пирожными с кремом. Свидание проходило в одной из местных кофеен, где я наконец-то дорвался до сладкого. Каюсь, люблю. Все мужчины любят, но не все признаются в этой слабости.
Круглые столики с мраморными столешницами, большая зеркальная витрина и длинные полки, уставленные творениями кондитеров. Ну и вкусный кофе, разумеется. Посетители, судя по их веселым взглядам, искренне потешались над взрослым сладкоежкой, который уничтожил десяток пирожных и собирался повторить заказ.
Я не против.
Пусть лучше на меня пялятся, чем на плачущую миссис Брэдли…
Они разговаривали около часа. Под конец Марк передал бывшей супруге небольшой сверток. Если не ошибаюсь, внутри был тот самый револьвер мистера Фоули. С дарственной надписью… На этом встреча и закончилась. Миссис Брэдли ушла, а Марк еще минут десять сидел, уставившись куда-то в стену. Настроение, судя по унылому виду и обвисшим усам, было не очень хорошим. Я расплатился с розовощеким кондитером и поднялся.
– Поверь, это пройдет… – сказал я, подходя к его столику.
– Что? – очнулся он.
– Жизнь не закончилась. Пошли, Марк, нам надо потратить немного денег.
– Может быть, ты и прав, Талицкий… – с задумчивым видом протянул он. – Может быть, и прав… Ладно, пойдем, тряхнем кошельками.
После чего мы отправились в торговый центр, который находился неподалеку от морского порта. Как заявил Марк, некоторые вещи лучше купить здесь, чем платить за них втридорога на русских землях.
Вустер – не Ривертаун, пешком особо не погуляешь. Так что я впервые в жизни проехал на конке. Проезд оказался недорогим – два или три цента, в зависимости от места. Поглазел на улицы, в очередной раз удивляясь этому миру, и примерно через полчаса мы добрались до торгового квартала. Еще одна площадь и еще один памятник Сэму Вустеру. На этот раз бравый парень был изображен верхом на лошади. В неизменной шляпе, но с коротким карабином, который держал, уперев в бедро. Безупречный сюртук, широкополая шляпа и подкрученные усики. Просто щеголь фронтира! Марк Брэдли вспомнил мои слова о местных скульпторах и язвительно усмехнулся.
Торговый центр поразил своими размерами! Представьте себе галерею с бесчисленными витринами, разноцветными рекламными вывесками и прочими атрибутами делового мира. Десятки лавочек, небольших магазинчиков, контор оптовой торговли, ресторанчиков и забегаловок, где измученный выбором покупатель может съесть кусок холодной телятины с немудреным гарниром. Да, именно так выглядело это шумное и многолюдное место под названием «Wild land». Не знаю, как тут насчет земель, но цены здесь и правда дикие.
Первый оружейный магазин, расположенный неподалеку от входа, выглядел попроще оружейного салона в Брикстоуне, но был изрядно большим по размеру. Ассортимент, что уж греха таить, тоже не поражал богатством выбора. Дело понятное. Здешний товар рассчитан на другой сорт покупателя. Большая часть мужчин, бродящих по этому магазину, собиралась отправиться на русские земли, и внешний блеск для них не так уж и важен. Поэтому товар был из разряда «попроще и подешевле». Были экземпляры и подороже, но ничего интересного я не увидел.
Кроме оружия здесь торговали капканами, рыболовными снастями и даже старательским снаряжением вроде лотков для промывки золота, кирок и лопат. Все для тех, кто решил вырвать из земли свой золотой миллион. Даже взрывчатка, упакованная в деревянные ящики с угрожающими надписями.
Кстати, о старателях! Да, я часто забегаю вперед, но что уж поделать – человеческая память не всегда придерживается должной хронологии. Российская империя благосклонно относилась к людям, которые прибывали на русские земли из других государств. Патент старателя стоил приличных денег, а скупать золото могли только государственные конторы. Так что империя неплохо зарабатывала и экономила на разведке новых земель. Ну и налоги с новоприбывших тоже никто не отменял. Хочешь платить меньше – учи русский язык и становись подданным Российской империи. Нет – твои проблемы, приятель! Кстати, как рассказывал Марк, Россия и королевство Тейяс еще десять лет назад подписали договор о беспошлинной торговле на этих землях, так что продукты для Форт-Росса шли из Вустера нескончаемым потоком. Из Вустера, Брикстоуна и… Китая. Да, ничего в мире не меняется!
– Пойдем глянем тебе винтовку, – подтолкнул меня Марк.
– Зачем? – удивился я.
– Как это зачем?
– У меня есть. Трофейная…
– Раздери тебя дьявол, Талицкий… – протянул Брэдли и даже сморщился. – Эту память имени Грэга Джойса лучше держать подальше от людских глаз! Я бы вообще ее выбросил, но ты же упрямый как осел и меня не послушаешь!
– Она мне дорога как память.
– Если она дорога, то будь добр – храни винтовку где-нибудь в сумке, на самый крайний случай, и не размахивай ею на каждом углу. Тебе нужны проблемы с этими ребятами?
– Нет.
– Вот именно! – Марк ткнул пальцем в небо и повторил: – Вот именно, мистер Талицкий! Поэтому идем выбирать тебе винтовку. Кстати, нам и дробовик какой-нибудь не помешает. Ты же не будешь добывать птицу с помощью револьвера, не правда ли?
– Вот с этим согласен…
Я бы не удивился, если где-нибудь на прилавке увидел мосинскую винтовку, пусть бы она и называлась по-другому. Увы… Болтовые винтовки были, но цена в сто пятьдесят марок отпугнула сразу. Даже не рассматривал, что за системы такие и какого дьявола они стоят как скакун королевских кровей. Да и разукрашены были… не для фронтира.
В итоге всех наших закупок я обеднел на четыреста марок. Почти сотню отдал за винчестер и еще пятьдесят марок за большую коробку с патронами. Тысяча для винтовки и триста штук для револьвера. Сто марок ушло на зимнюю одежду, а именно: парку светлой кожи, мехом внутрь, несколько теплых свитеров, две пары штанов из парусины и кожи, теплое нижнее белье, меховую шапку, рукавицы и перчатки. Кстати, осенние ботинки напомнили английские колониальные сапоги со шнуровкой. Ну и унты, конечно. Куда же без них.
Два больших топора на длинных топорищах, плотницкий топор, колун, две или три пилы, разная инструментальная мелочовка вроде коловорота и прочих мужских игрушек. За все эти железки платил я, хоть Марк и пытался внести свою долю. В конце концов, Брэдли не обязан нести расходы, которые связаны с далеко идущими планами Влада Талицкого.
Тем не менее за дробовик заплатил Марк и сказал, что он ему нравится. Хорошее ружье, мне тоже пришлось по вкусу. Двустволка двенадцатого калибра с английским ложем. Для нее был закуплен запас пороха, дроби и приличное количество гильз и капсюлей. Ну и машинка для снаряжения с набором инструментов.
– Лыжи…
– Нет, – покачал головой Марк.
– Почему? Выглядят неплохо.
– В Форт-Россе их делают гораздо лучше. От этих у тебя ноги отвалятся после пяти-шести миль!
– Ты уверен?
– Абсолютно! Русские знают толк в этом деле.
– Ну смотри, тебе лучше знать.
– Слушайся дядю Брэдли и…
– И проблемы тебе обеспечены!
– Не зли меня, Талицкий!
– Да, сэр! – усмехнулся я, и на этом спор о нашей экипировке был почти закончен, если не считать небольшой словесной потасовки, возникшей при обсуждении сортов трубочного табака. Да, купили. Нет, курить я так и не бросил.
Все наши покупки были упакованы в два деревянных ящика, опечатаны и отправлены в порт, где их погрузят на пароход, следующий на русскую территорию. Билеты мы купили прямо здесь, и влетело нам это удовольствие в сто пятьдесят марок за двухместную каюту второго класса. Еще пятьдесят марок содрали за провоз багажа. Надо заметить, что, не окажись у меня документов, удостоверяющих личность, мне пришлось бы плыть третьим классом! Как оказалось, пограничная стража довольно серьезно относится к своим обязанностям, третий класс трясут как грушу, и, по словам Марка, нередки случаи, когда пассажир, который чем-то не приглянулся офицеру, не получал разрешения сойти на берег. Взяток таможня не берет, на слезы и мольбы не реагирует. Ну это так… к слову.
– Никогда не понимал женщин… – тяжело отдуваясь, сказал Брэдли, когда мы выбрались из торгового центра и направились в сторону гостиницы.
– Что именно тебе непонятно?
– Какое удовольствие может быть в бесконечном хождении по магазинам?
– Увы… Это и правда загадка.
Спустя двое суток мы погрузились на двухмачтовый колесный пароход и попрощались с Вустером. Пароход «North Star» оказался вполне приличной лоханкой. Все, что можно было покрасить, – покрашено; все, что можно было надраить, – сияло, а все оставшееся было начищено и содержалось в образцовом порядке. Как оказалось немного позднее, нам и здесь повезло! Некоторые пароходные компании держали на этих трассах такие развалюхи, что на них и смотреть было страшно, а не то что плавать.
Каюта… Обычная, второго класса. Две койки с бортиками по краям, чтобы не вывалиться при качке, полукруглый столик, несколько вместительных рундуков и зеркало в деревянной раме. За узкой дверцей был закуток, который можно считать туалетной комнатой. Гальюн, бронзовая раковина и высокий шкафчик с чистыми полотенцами. Что еще… У двери толстая лента с кистью, для вызова стюарда. Жить можно.
Само плаванье не запомнилось. Лучшее средство от безделья – сон, но это удовольствие быстро утратило свою привлекательность. Разглядывать далекие берега тоже надоело, и мы отъедались, играли в карты или чистили оружие, рассказывая друг другу разные истории из жизни. Как вы понимаете, большую часть времени рассказывал Марк Брэдли. О чем именно? Как вам сказать… О стычках, перестрелках, охоте и рыбалке. Обычная мужская болтовня, не подкрепленная горячительными напитками.
Однажды утром я услышал, как открылась дверь в каюту, и послышалось привычное бурчание Марка, который напевал какую-то ковбойскую песенку. Судя по довольному виду, он уже успел позавтракать, выпить чашку кофе и даже покурить.
– Еще спишь?
– Уже нет, – сонно отозвался я. – Что нового?
– Нового? – переспросил он и усмехнулся. – Добро пожаловать на русские земли, сынок!
– Уже приплыли? Наконец-то!
– Не приплыли, а дошли! Вставай, лежебока, за бортом – Mihailovka.