Иудейско-католическое сближение и в связи с ним перспективы дальнейшей эволюции экуменического движения
Н.Ф. Степанов
Христианство подверглось в Советской России небывалому гонению. Мы говорим Христианство, а не Православная Церковь оттого, что советское гонение не ограничилось лишь ею одною, но захватило и иные христианские церкви, значительно менее численные, чем Православная. среди христианских жертв ГПУ числятся также католические прелаты и духовенство.
Мексика повторила тот же прием, применив его в данном случае исключительно к католической церкви. В самые последние дни Римская церковь еще страшно потерпела в Испании, где уничтожены почти все храмы и вырезано все духовенство, причем этот страшный взрыв произошел в стране, бывшей в течение многих веков оплотом Церкви.
Но этим еще не кончились угрозы; они висят в воздухе и не сегодня-завтра легко могут разразиться во Франции и в иных странах, марксизмом втянутых в революцию. Главная же угроза католичеству все же кроется в настоящее время в Москве в распространяемой оттуда на весь мир пропаганде безбожничества, находящей благотворную почву в католических странах.
Командировка Ватиканом в Советскую Россию Дербиньи ничего не дала. Бывшие надежды на сговор с большевиками не удались. Угроза осталась.
Помимо врага, залившего себя католической кровью, явно стремящегося к полному искоренению религии, перед Римской церковью постепенно начала нарождаться опасность нового врага, правда, бескровного, но не менее опасного и также могущего привести к полной ликвидации католической церкви на всей территории современной Германии, находящейся под управлением национал-социализма.
Вводя свою новую, чисто материалистическую религию, религию государства, основанную лишь на выгодах и пользе Германии, национал-социализм постепенно и достаточно тонко приступил к борьбе с Христианством, особо грозя католичеству и лишая его постепенно всех тех привилегий, коими оно до сих пор пользовалось, причем выяснить сейчас те границы, на которых преследование остановится, пока не представляется возможным, предрасполагая благодаря этому к худшим опасениям.
Защищая интересы католической церкви, Ватикан решил вступить в борьбу с национал-социализмом.
Для этой борьбы нужны союзники. Но кто они, которые окажут ему помощь? Где они? Откуда их взять? Как к ним подойти? Как заставить их работать на себя?
Ранее мы уже отмечали, как Альберт Лантуан, представитель масонства, предлагал его папе как союзника.
Тут необходимо вспомнить, что начиная с 1738 года, в котором папа Клементий XII специальной энцикликой строго осудил масонство, ряд пап, а именно: Бенедикт XIV в 1751 году, Пий VI, Лев XII в 1825 году, Григорий XVI в 1832 году, Пий IX в 1846-м, 1849-м, 1854-м и 1865 годах, наконец, Лев XIII в 1884 году следовали по тому же пути, осуждая масонство и отлучая даже от Церкви входящих в него католиков.
Храм Соломона
Необходимо признать, что XVIII и XIX века в истории Ватикана прошли под знаком борьбы с масонством. Возможно ли ныне отвергнуть двухсотлетнюю линию поведения папского престола и найти компромисс, допускающий какое-либо соглашение со вчерашними противниками? Конечно, нет, это могло грозить слишком опасными последствиями заколебавшейся уже Римской церкви.
Нужно искать иные пути. Можно, и не входя в союз с масонством, заставить его работать на свою пользу.
Советское иго, гнетущее русский народ, сильно зависит от иудейства, захватившего власть и двадцать лет правящего Россией.
Если и есть пострадавшие от революции иудеи, то, несмотря на то, большинство их, пристроившись к управлению, улучшило свое положение за счет разоренного русского населения; они представляют собой господствующий класс и торопятся всемерно этим воспользоваться.
Вместе с тем в Советской России известно всем, как иудеям, так и русским, что рано или поздно, но при неминуемо долженствующем произойти перевороте последний проявит себя небывалым еще в истории иудейским погромом.
Эта мысль неотступно занимает умы мирового иудейства, ищущего способы избежать надвигающейся опасности.
Одновременно оно стоит лицом к лицу и перед другой вполне реальной опасностью – безусловного притеснения иудейства в Германии.
Казалось бы, эти данные еще недостаточны для помыслов о возможности заключения между католичеством и иудейством какого-либо союза; действительность выявляет нам иное, исподволь раскрывая нам ставки каждого из союзников отдельно на обоюдную помощь друг другу.
Иудейство верит тому, что папское слово, обращенное к русскому народу, вовремя сумеет остановить погром в самом зачатке его проявления; Ватикану поддержка иудейства с его могучими возможностями: финансами, прессой, интригами и конспирациями, а главным образом его влиянием на масонство, также может дать решительную и определенную помощь.
У кого первого из обеих сторон создался план подобного союза, мы не знаем и брать на себя ответственность утверждения замысла одной или другой стороной мы не можем, но, следя одновременно за католической и иудейской прессой, создается определенное о том впечатление, не допускающее никаких сомнений.
Иудаизм есть естественный и бесспорный враг Христианства. Известно, что в современных изданиях Талмуда, оставляя белые пропуски, больше не печатаются тексты, наполненные грубыми оскорблениями Господа нашего Иисуса Христа и угрозами Его Церкви.
Только непреодолимая ирония судьбы привела к тому, что в поисках защиты католичество, признающее себя единственным устоем христианства, вступило в оборонительный союз с самым лютым, естественным и логическим врагом исповедуемого им учения.
Вот почему так поражаешься, когда замечаешь появление в иудейской прессе хвалебных отзывов о главе одной из самых сильных христианских религий.
Храм Соломона
В дальнейшем изложении нам часто придется ссылаться на один из старейших иудейских журналов, а именно «L‘Univers Israelite». Журнал этот издается в Париже, входит в свой 94-й год издания (срок, заслуживающий всякого уважения) и рекомендуется на обложке как «орган консервативных начал иудаизма».
В номере от 18 января 1935 года впервые попадается нижеследующая заметка под заглавием: «Прием папой будапештского главного раввина»:
«Папа Пий XI принял д-ра Гелеви, будапештского главного раввина. Главный раввин ознакомил его святейшество с положением иудеев в Центральной Европе, где они, по расистским причинам, подвергаются преследованиям.
Пий XI ответил, что он уже беседовал по этому поводу с иудейскими учеными и, в частности, со своим другом, миланским главным раввином профессором Александро Фано»[79].
В том же номере мы находим и другую заметку, отмечающую симпатию папы к иудеям и носящую ничем не оправдываемое заглавие «Урок папы Гитлеру».
«Международная конференция римского права, недавно состоявшаяся в Риме под покровительством святейшего Престола, решила создать академию римского и католического права, назначив в нее компетентных ученых без различия стран и религий.
Ватикан опубликовал по этому случаю заметку, в которой говорится, что его святейшество хочет привлечь в академию всех специалистов, в том числе и иудеев-адвокатов, из среды особо выдвинувшихся на последней конференции. В их числе сообщение перечисляет профессоров: Гродевича, Дронгейма и Таубенблата, доклады которых были замечательны своей ученой ценностью»[80].
1937 год, год двух экуменических конференций: Оксфордской и Эдинбургской, особенно изобилует льстивыми заметками официального органа иудаизма по отношению к Пию XI.
В феврале «L‘Univers Israelite» помещает большую статью Фердинанда Гетлеви под заглавием «Папство и иудеи». Вот некоторые выдержки из нее:
«Папа, близкий конец которого ныне необходимо предвидеть, оставляет на своем папстве своеобразный отпечаток. Этот ученый, этот сведущий муж, которого ничто, казалось, не предназначало к долгу верховного управителя Церковью, сохранил во все время своего первосвященства свою привычку усердного библиотекаря и кабинетного труженика.
Продолжительное время, проведенное им в Милане хранителем Амвросиевской библиотеки и впоследствии Ватиканской в Риме, поставило его в сношения, можно сказать, непрерывные с самыми выдающимися представителями человеческого знания, стекавшимися со всех концов света для поисков в этих замечательных святилищах, находившихся под охраной преосвященного Ратти (фамилия Пия XI. – Н.С.). В числе этих ученых находились многие израильтяне, как, например, великий дантеолог Гольдский, отец которого, связанный дружбой с будущим папой, имел в течение многих лет во Флоренции книжный магазин художественных изданий и напечатал труды высокой ценности не только по содержанию, но и по форме, выполненной с утонченным вкусом.
Таким образом, сами условия жизни, полностью посвященной знанию, предрасполагали Ахилла Ратти на верхах иерархической лестницы к очень благосклонному расположению по отношению к Израилю.
Эта черта сохранилась как одна из наиболее характеризующих замечательного папу…»
Статья кончается следующими словами: «И если папа Пий XI много раз проявлял свое уважение к представителям еврейской культуры, то из вышеизложенного можно заключить, что он лишь следовал в этом направлении тысячелетней традиции»[81].
Как-то неестественно, деланно, фальшиво звучат эти льстивые слова, скрывая за собой какую-то совершенно иную мысль, мысль некоего достижения на пользу Израиля.
Вслед за этой статьей появляется новая заметка, озаглавленная:
«Римский главный раввин воздает хвалу святейшему Отцу».
«Г. Давид Прадо, новый римский главный раввин, произнес в синагоге торжественную пасхальную проповедь.
Он обратился с призывом к мудрости Израиля и воздал хвалу святейшему Отцу, только что бросившему от чистого сердца призыв миру.
Мы побуждаем всех верующих, сказал он, отдать на службу этого благородного дела все наши скромные усилия».
«Фигаро» от 5 апреля, приводящий эти сведения, добавляет: «Это, кажется, первый раз в истории мира, чтобы раввин свидетельствовал во время службы симпатии еврейской общины к главе католической церкви.
Наш “Центр Документации и Бдительности” отмечает по этому поводу, что в проповеди своей “уважаемый” главный раввин Задок Кан выражал уже публично восхваление папе Льву XIII»[82].
Эта заметка поражает своей нескладностью, неполнотой информации и полной запутанностью мысли. Помещение ее только и можно себе объяснить как предлог для выражения лести.
Но все рекорды этой новой для иудаизма политики побиваются номером от 14 мая 1937 года, где одну за другой мы находим следующие заметки:
«Для папского павильона на выставке.
Директор “La Juste Parole” получил от одного израильтянина, члена института, следующее письмо: “Милостивый Государь,
Читая в номере от 20 апреля строки, посвященные Вами в “La Juste Parole” с призывом к израильтянам оказать содействие папскому павильону на выставке, я с удовольствием спешу поставить Вас в известность, что я, не дожидаясь Вашего призыва, отправил его высокопреосвященству кардиналу Вердье свою лепту на это дело, вызванную заметкой в “Temps”. Это явилось для меня почти насущной потребностью, так как я испытываю вечную признательность за прием, слова и подарки, коими я был удостоен два года тому назад святым Отцом, в прошлом поклонником альпинизма, настаивавшим в течение почти двух лет, чтобы я повидал его в Ватикане, где в один прекрасный вечер он меня принимал в течение почти целого часа (13 мая 1935 года), заявив, что различие наших религий не имеет в данном отношении никакого значения”.
Читатели «L‘Univers Israelite» знают, кто этот “израильтянин, член института”[83].
На той же странице и следующая заметка: «Новый подписчик “La Juste Parole”[84].
Только что подписался на “Истинное слово” преосвященный Е. Ботен, прелат из дома его святейшества, директор Католического Комитета французских содружеств заграницей, генеральный секретарь Католического Комитета международных знаний». Преосвященный Ботен пишет:
«Вы делаете полезное дело, ведя борьбу с антисемитизмом и его насилиями, так же противными христианскому духу, как и закону. Да будет Ваше “Истинное слово” “La Juste Parole” услышано!
Что касается меня, то я уже давно сотрудничаю в различных обществах международного характера по большей части с израильтянами. с их стороны я встречал лишь честность, понятливость и полное уважение к нашей собственной религии.
Мой долг это сказать, и я делаю это от полноты сердца»[85].
Следующая заметка, под заглавием «Иудейский патриарх», имеет в виду его блаженство маронитского патриарха, преосвященного Ариды.
Как известно, маронитами называются ливанские католики.
На данном в его честь Бейрутской еврейской общиной приеме патриарх Арида воздал хвалу иудейской деятельности в Палестине и прибавил:
«Говорят, что я иудейский патриарх. Это верно в том смысле, что я буду всегда защищать иудеев».
Еврейский журнал «Haaretz» комментирует в следующих словах это благородное заявление:
«Существует некоторое сходство в положении иудеев в Палестине с христианами в Ливане. Это сходство обязывает к дружеским отношениям, к культурному и экономическому сближению, к контакту и к серьезным и постоянным обменам мыслями. Главы Ливана уже доказали, что они отдают себе отчет в этой необходимости. Заявление Бейрутского епископа утверждает надежду на близкое сближение»[86].
Храм Соломона
Наконец, в отделе французской хроники в том же номере еще одна заметка, озаглавленная:
«Письмо главного раввина Ю. Вейля преосвященному Вердье, архиепископу Парижскому.
По случаю его священнического юбилея главный раввин Юлиан Вейль послал преосвященному Вердье, парижскому кардиналу-архиепископу, свои наилучшие пожелания и горячие поздравления.
Преосвященный Вердье, глубоко тронутый этим утонченным вниманием, благодарил главного раввина Ю. Вейля за столь возвышенные выражения, которыми он хотел уточнить свой поступок, делающий ему наибольшую честь»[87].
Как не признать во всех этих противоречащих здравому смыслу заметках новую определенную политику, ведомую иудейством с целью вдолбления в общественное сознание возможности более тесного сближения с католической церковью!
Тут ведь не официальная, бюрократическая вежливость; тут звучат иные нотки, нотки крупного поворота многовековой политики.
Всякий повод, всякое, иной раз неосторожное, а часто просто искаженное в своей передаче слово, произнесенное кем-либо из католических иерархов, подхватывается и используется в желательном направлении, систематически приучая читателей к сближению двух противоположных религий.
Характерны также и частые указания на дружбу папы Пия XI со многими видными иудеями, что, впрочем, никем не отвергается, служа лишь скорее подтверждением некоторой доли иудейской крови по женской линии, текущей в жилах Пия XI.
Здесь можно было бы остановиться на приведенных выдержках, но, опасаясь обвинения в голословности, приходится привести выдержки еще из другой статьи, вышедшей из-под пера главного редактора и вдохновителя приводимого нами журнала Раймонда Рауля Ламберта.
Озаглавлена она «Римский голос во Франции» и посвящена прибытию на торжество празднования памяти святой Терезы в Лизье папского легата кардинала Пачелли.
«В воскресенье я слушал по ТсФ голос святейшего отца и его легата во Франции, кардинала Пачелли…
В то время, когда в Германии преследования против католиков и независимых протестантов усиливаются, в то время, когда паганизм более методично внедряется в учреждения даже тоталитарных государств, исключительно важно отметить, что наступили времена, когда священнослужители всех религий признали, что преследующие Израиль всегда кончают и преследованием других…
Мы можем сознаться, что, будучи сынами Израиля, мы с самой большой признательностью слушали голос Рима во Франции. Кардинал Пачелли с Нормандского холма подтвердил в великолепных выражениях роль, предназначенную его святейшеством Пием XI папству по отношению к развитию расистского паганизма… Мы можем отметить, что кардинал-легат настоял на упоминании в нашей свободной стране (во Франции. – Н.С.) о том, что в то время, когда при других режимах толпы “ослепляются ложными пророками” и приходится присутствовать при самых недостойных преследованиях, папа не задумывается выразить “не то душу раздирающие жалобы, не то торжественные протесты”. Рим осудил идолопоклонство расе»[88].
А Россия, а Мексика, а Испания? Папскому легату, видно, некогда вспомнить все эти потоки пролитой христианской крови. Германский паганизм и преследование иудеев, хотя и, безусловно, бескровное, соединяя католицизм и иудаизм, занимают первенствующее место в умах тех и других.
Окончание прерванной статьи особо интересно своим глубоким значением для будущего.
«Мы не требуем большего. Так как способность забывать нам не присуща, мы сумеем, если обстоятельства потребуют, доказать нашу признательность».
Не придавая автору приведенных строк преувеличенного значения, но признавая его за одного из значительных представителей иудейства, мы считаем эти строки чреватыми своими последствиями.
Иудейство обещает католической церкви свою поддержку. Подобный результат не мог быть предвиденным ни одной, ни другой стороной, и надо думать, что католическая церковь никогда не предполагала своего падения до такой степени, которая заставит ее искать поддержки у иудейства. Только опасность положения, обоюдно грозящая единоверцам обеих сторон, и угроза их уничтожения могли привести к столь неожиданному и неестественному сближению.
Давая ежедневно в отделе иностранной хроники перечень всех событий, сопряженных с преследованием иудеев, «L‘Univers Israelite» отводит Германии самое видное место. В прежние годы значительно
реже, ныне же почти как правило, вслед за этими описаниями место уступается притеснениям католиков. Без иронии можно сказать, что временами представляется, что интересы католицизма этому журналу ближе интересов иудаизма.
Не считая возможным загромождать настоящий доклад дальнейшими статьями и заметками, отмечаем лишь следующие интересные статьи: «Ватикан, Германия и иудеи»[89], «Рим и Берлин»[90].
За такое внимание, оказываемое иудейством католической церкви, католицизм не остается в долгу; он идет навстречу иудейству двумя способами: открывая борьбу против антисемитизма и работая на создание и укрепление иудейско-христианской религии.
В борьбе против антисемитизма особо выявляются две католические фигуры: госпожи Ирины Гарранд и Оскара де Ферензи. Проживавшая обыкновенно в Вене, г-жа Гарранд, надо думать, ввиду сложившихся ныне политических условий принуждена либо прекратить свою деятельность, либо перенести центр ее в другую страну.
«L‘Univers Israelite», так широко снабжающий нас интересной и полезной информацией, отмечает:
«Деятельность г-жи Гарранд.
Госпожа Гарранд, благородная христианка, уже столько лет творящая истинное апостольство в пользу иудеев, отправилась в турне по Чехословакии, Швеции и Норвегии, где она предполагает организовать лиги для борьбы с антисемитизмом.
Организация г-жи Гарранд подготавливает также к будущей зиме крупное благотворительное начинание в пользу иудеев, страдающих от ненависти»[91].
Или еще подобная выдержка:
«Шулера».
«Мы иногда указывали в этом журнале имя г-жи Гарранд. В Вене, где гнездится антисемитизм, г-жа Гарранд основала, если можно так выразиться, анти-антииудейское движение. Пером и словом эта женщина с неукротимой отвагой ведет борьбу за правду. И в своем журнале “Gerechtigkeit‘‘ она дерзает указывать сильным Третьего Рейха, ложью пришедших к власти и ею же пользующимся для ее утверждения, на их действия.
Антисемитизм, пишет она, пользуется нечестным оружием, совершенно так же, как шулер в игре. Но шулер рассматривается как преступник. Когда его хватают, его сажают в кутузку. Все же вред, принесенный им, значительно меньше по сравнению с творимым антисемитами, самыми бесчестными шулерами истории. Тот, который изо лжи кует свое политическое оружие, который смотрит на антисемитизм как на орудие, которым можно пользоваться в общественной жизни, тот мерзавец»[92].
Дезадер Корейн, венгерский иудей, так отзывается о г-же Гарранд:
«Перед тем, как кончить, я хотел бы привести несколько строк из одного еженедельного журнала, издаваемого с исключительной целью борьбы с антисемитизмом, одной старой дамой, христианской венской семьи (госпожа Ирина Гарранд):
“Какой честный христианин не пожелает того, чтобы народ, которому весь нравственный мир обязан Заповедями Господними, Библией, нашим спасителем, Апостолами, большим числом ученых, изобретениями и открытиями, обрел, наконец, и свой приют (heme), могущий взять на себя заботу о своих, в том случае, когда злодей, монарх или политикан будет охвачен мыслью унизить, притеснить, обидеть или даже подвергнуть смерти невинных людей, дабы отвратить внимание толпы от своей собственной злобы и неспособности. Знакомы ли вы со славной историей народа, называемого иудейским? Знаете ли вы, что в средние века женщины, дети, старики и больные умирали, предпочитая смерть отречению от своей веры? И если мы знаем, как иудеи привязаны к жизни, не является ли вдвойне восхитительным то, что они предпочитали костер своей жизни, не желая отречься от своей религии? Знакомы ли вы с жизнью иудеев в гетто? Знаете ли вы все страдания, перенесенные иудеями до эмансипации, оскорбления, преследования и клевету? А кем? Всякий негодяй, не имеющий иной заслуги, кроме случайного факта своего неиудейского происхождения, мог угнетать, даже избивать, оскорблять людей, интеллектуальностью, духовностью и нравственностью на много его превосходящих”»[93].
Здесь необходимо задержаться на одном вопросе и совершенно определенно о нем высказаться.
Речь идет об антисемитизме.
Если раньше указывалось на ложь, толстым коконом оплетшую масонство, то теперь своевременно прибавить, что ложь масонства могла развиться и так ярко проявиться только благодаря исключительному влиянию на него иудейства, полностью захватившего его и передавшего ему черты своего характера так же, как применяемые им способы борьбы и проведения в жизнь своих целей.
Храм Зерабеля
Девятнадцать веков иудейского рассеяния, пережитых преодолеванием необычайных трудностей, большинству народов совершенно непосильных, не уничтожили иудейства, а логично и естественно заставили его уйти в себя, спрятаться и незаметно для других принять сначала оборонительный, а затем наступательный характер, заметая свои следы ложью и гарантируя свою деятельность конспирацией.
Удивляться этому не приходится, это нужно лишь констатировать и понять, что за столь длительный срок ложь впиталась в иудейство, передаваясь с молоком матери из поколения в поколение, все более концентрируясь и достигнув в наши дни наибольшего своего развития.
Мы подчеркиваем, что так же, как и в масонстве, в современном иудействе, и в современном особенно, в этой лжи трудно разбираться.
Вот почему ложью является даже само название антисемитизма, так как под этим словом сейчас понимается исключительно антииудаизм.
Единственными хранителями чистой семитской крови в наши дни являются аравийские бедуины.
Что знают о них большинство антисемитов и что они им вменяют в вину? Ровно ничего; наоборот, большей частью признающие себя антисемитами питают к этим чистым семитам самую глубокую симпатию.
Такая нелепость есть один из плодов лжи, все запутывающей и мешающей все понятия в интересах иудейства.
Итак, слово «антисемитизм» в понятии антииудаизма есть нелепость, которую не следовало бы повторять, но которой мы все же временно принуждены придерживаться в силу более легкого объяснения нашей мысли, связанной и часто опирающейся на выдержки из различного рода иудейских и католических материалов, это слово принимающих.
Если под словом «антисемитизм» предполагать грубость преследования иудеев, с сопровождающими его убийствами и насилиями, то христианину нельзя быть в рядах антисемитов. Но если под этим словом принимать защиту Христианской Церкви, ее морали, своих государственных интересов, границ, методов управления, связанных с присущими каждому народу своих индивидуальных традиций, обычаев и условий, то всякий христианин обязан стать антисемитом, готовым защищать от натиска иудейства перечисленные положения, даже допуская в крайности и прибегание к помощи оружия, как это часто приходится делать по отношению к иноземным врагам, грозящим Родине.
Иудейство является главным врагом христианства и христианского учения; последние революции показали достаточно ясно всем, что они руководятся иудеями; постоянные волнения во многих и различных странах воодушевляются все ими же.
Следовательно, осуждая убийство, насилие, погромы – одним словом, всякое нехристианское самоуправство, для каждого христианина настойчиво является необходимость законно отстаивать свою веру, свою землю, свои традиции, свои обычаи от иудейских врагов всего христианского.
Вот почему, если деятельность вышеназванных лиц обращалась бы на борьбу с насилиями над иудеями, не нашлось бы слова для их порицания; грусть заключается в том, что движение их приняло совершенно иное, уродливое направление: восхваление древнего Израиля, о чем речь впереди, и вместе в ним, по недомыслию, и современного иудейства, в ущерб и порицание современных христиан.
Деятельность Оскара де Ферензи значительно шире деятельности г-жи Гарранд, почему на ней мы остановимся несколько дольше.
Он сам дает нам сведения о том, что и как побудило его вступить на путь своей деятельности.
Оказывается, дело Дрейфуса произвело на него очень сильное впечатление.
«Я не мог допустить, чтобы целой группе лиц, составляющих расу и религию, приписывали преступление одного из них»[94].
Указывая на то, какие этот процесс вызвал во Франции несчастные последствия, он говорит: «Несчастные особенно для католиков, впавших в грубую ошибку…»[95]
Вот с первых строк характеристика его мышления: обеление иудея и осуждение христианина.
«Преследования иудеев в Германии заставили меня особенно заинтересоваться иудейским вопросом»[96], – говорит де Ферензи, вспоминающий проповедь на эту тему, слышанную им 21 января 1934 года, произнесенную от[цом] Феррандом из ордена священников-миссионеров Сионской Богоматери[97].
Под влиянием этой проповеди де Ферензи в несколько месяцев знакомится с иудейским вопросом и начинает свою деятельность, путешествуя по Франции и Бельгии с докладами, издает цитируемую нами книгу и приступает к изданию нового журнала «La Juste Parole».
Для большей авторитетности своего издания он составил Попечительный Комитет при нем, в который вошли: уже упоминавшийся выше преосвященный Ботен; от[ец] Бонсирвен, иезуит; каноник Дегранж; от[ец] Дево, настоятель ордена священников-миссионеров Сионской Богоматери; от[ец] Дье, ораториец; Жак Маритен, профессор Католического института в Париже, и др.
Эти имена вполне гарантируют полное соответствие взглядов журнала с верховным управлением католической церкви, то есть с Ватиканом, придавая журналу некий официозный характер.
Косвенным подтверждением сего может служить ответ де Ферензи, полученный нами на просьбу высылки всех тех номеров, в коих упоминалось что-либо об экуменизме и его конференциях.
«“La Juste Parole”, – отвечал он 28 апреля с.г., – не указывала ни на экуменическое движение, ни на Оксфордскую конференцию по той ясной причине, что Церковь находится вне этих движений, а действие “La Juste Parole” опирается главным образом на католиков».
Эти несколько слов с очевидностью показывают, что де Ферензи не допускает и мысли о каком-нибудь своем действии, католической церковью не поддержанном, а отсюда и вывод, что все, им излагаемое, получило благословение его иерархического начальства.
Давая отчет доклада, читанного одним из членов Попечительного Комитета проф. Жаком Маритеном, на тему «Иудеи среди народов», Оскар де Ферензи говорит о нем в самых восторженных выражениях. Вероятно, с целью проявить свою полную объективность (а нужно по совести признать, что она ему нередко изменяет) в том же номере журнала он приводит выдержки подобного же отчета из газеты «Action Francaise».
Далекая от какой-либо восторженности по поводу упоминаемого доклада, вот что, между прочим, говорит «Action Francaise»:
«Таким образом, в своей защите иудеев г-н Маритен решился сделать сравнение между христианами и иудеями – сравнение, вылившееся в пользу избранного народа. Иудеи, как оказывается, менее наглы, менее злобны, чем христиане…»
Слушавшая аудитория страшно возмутилась словами католического профессора и шумно реагировала на них, выражая свой протест[98].
Еще один член Попечительного Комитета, академик Франсуа Мориак, в статье «За Израиль» говорит:
«Нет лучшего ответа антисемитским учениям, как подтверждение того, сколь французская и немецкая культуры обязаны еврейской закваске, а чем обязан, в свою очередь, гений Израиля западным цивилизациям»[99].
Оскар де Ферензи боится отставать от остальной братии и провозглашает:
«Не один раз мы подчеркивали в нашем журнале те благородные вожделения общественной справедливости, которые хранятся в иудаизме»[100].
«Нужно честно признать, – говорит он в другом случае, – что множество иудейских торговых домов, крупных фирм или средних торговых предприятий имеют служащих по большей части христиан, даже на местах, требующих доверия и хорошо оплаченных; что иудейские предприятия часто достигают успеха благодаря упорному труду, инициативе, качествам, энергии и настойчивости своих хозяев; что иудейские хозяева не показывают себя более бесчеловечными, чем христианские хозяева по отношению к своим служащим и рабочим и не хуже их оплачивают; наконец, что они проявляют большое расположение к тем, кто им хорошо служит. Это не хвалебный гимн, возносимый мной в честь иудейских хозяев, это простое утверждение истины, которое я могу подтвердить фактами. И если в делах существуют “паршивые жиды”, нужно признать, что эта ходячая на народном языке кличка часто применяется к значительному количеству людей, по крайней мере в их наружных позах делающих вид, что они христиане по крещении. Каким образом примирить это с христианской совестью, мне не принадлежит право здесь в этом разбираться»[101].
Не ограничиваясь собственными рассуждениями для возвышения иудеев, Оскар де Ферензи приводит ряд других авторов. Например, пользуется следующей выдержкой из Шарля Пегюи:
«Двадцать лет, что я их (иудеев) изучаю, мы взаимно изучаем друг друга. Я всегда их находил крепкими на своем посту, как никто сердечными, стойкими, особой нежности, как никто привязанными, преданными, несокрушимого благочестия, верными во всяком испытании, выказывающими действительно мистическую дружбу, привязанными несокрушимой верностью мистике дружбы…»[102]
Подобная литература, без сомнения, имеет свое воздействие на менее глубокие умы, по природе своей не обладающие критическими свойствами и по простоте своей душевной выводящие заключения, что окружающие нас иудеи, по недоразумению называющиеся на вульгарном, разговорном языке «жидами», на самом деле являются каким-то ангельским воплощением.
Вот каким образом, делая как будто христианское дело, Оскар де Ферензи своей упорной пропагандой работает на ослабление христианства.
Его деятельность есть христианское самооплевывание.
Если мы встречаем в иудейской прессе указания на притеснение католиков в Германии вслед за притеснением там же иудеев, в «La Juste Parole» и в трудах Оскара де Ферензи мы усматриваем тот же ход мысли в обратном порядке; притеснениям иудеев, особенно в Германии, он отводит значительное место.
Деятельность его тем не ограничивается; пользуясь официозностью своего журнала, он, в довершение всего, проповедует еще иудейско-христианскую религию. Но для исследования этого нового вопроса мы временно его покинем и обратимся к более веским авторитетам католической церкви в виде некоторых монашеских орденов и отдельных священнослужителей.
В их ряду выдающееся место занимает молодой монах Оратории о. Дье.
После ряда докладов, читанных им в Брюсселе и Антверпене, «О иудейско-христианском духе», представителю «L‘Univers Israelite» удалось добиться интервью с ним.
Помещая на первой странице журнала портрет этого молодого монаха, сопровождая его восхвалениями, приводящими в недоумение рядового обывателя, журнал переходит к самой сути.
«– Почему, – спросили мы отца Дье, – Вы любите соединять эти слова: иудо-христианин?
– Во-первых, в силу любви к истине и реальности. Вы знаете слова аббата де Турвиля: “Нет истинного света, кроме освещающего весь горизонт”. Или еще другие, принадлежащие Паскалю: “Я считаю невозможным познание частей без целого” и т. д. Есть разрыв между христианами и иудеями, конечно. Но за этим разрывом существует и единство, существует реальность, объединяющая нас, несмотря на все. Послушайте аббата де Турвиля: “Великое чудо, великий знак, это продолжение случайных и независимых явлений, следовавших одно за другим от Авраама до современного папы, с той же уверенностью, будто они происходили от одной организованной и непреложной силы (что в самом деле и было, но не принадлежало природной силе, непосредственно схватываемой человеком). В этом заключается великое пророчество, потому что эта серия случайных и независимых явлений была предвещена и ежедневно оправдывается, превосходя человеческое постижение Бога”. Это чудо непрерываемо и это пророчество беспрерывно осуществляется[103].
Вы знаете, что Паскаль говорил то же: “Я вижу христианскую религию, основанную на религии предшествовавшей”. Она одновременно охватывает всю иудейско-христианскую религию и доказывает все одним взмахом (доказательство). Итак! для того, чтобы ясно видеть, видеть верно, я следую его примеру. Что нас разделяет, я хорошо знаю; я слишком часто и со скорбью это чувствую. Я также люблю видеть то, что нас сближает и объединяет.
– Почему согласились вы на участие в апреле на двух конференциях в Брюсселе и Антверпене на тему “Иудейско-христианский дух перед лицом цивилизации?”
– Именно оттого, что я прекрасно вижу, что нас соединяет, то есть ту единственную, великую сокровищницу, которую мы должны защищать вместе. Я слыхал г-на Поля Валери, говорившего на конференции о нашей западной цивилизации. Три фактора, говорил он, послужили ее созданию: эллинский дух, римский дух и иудейско-христианский дух. Он был совершенно прав. Но, изучая динамическую сторону вопроса, кто из этих трех факторов сохранил еще наибольшую силу?
Заметили вы, что христиане и израильтяне одинаково преследуются? Почему? Не замечаете ли вы, что материалистический дух, откуда бы он ни исходил – от марксизма или из иного места, в иудейско-христианском спиритуализме видит непокоряющегося врага? Это мы принесли сокровищницу. Мы держим сокровищницу. Нам ее защищать. Я это думал, читая Andre Gide “Retour d‘U. R. S. S.”:
“Невежество, – пишет он, – отказ от Евангелия и от всего, что из него вытекает, не проходит для человечества без самого плачевного оскудения”.
Масонские документы в Библии
Замените слово “Евангелие” “Писанием” – и вот вам весь мой тезис. Тем, которые хотят объединить человечество, нам надлежит показать, что Вера в Единого Бога есть первое условие. Мир материалистических народов, гордых рас, будет миром непрекращающейся войны. Из Библии и Евангелия вытекает великая мысль всеобщности человеческой семьи. Праздным мечтателям, верующим во врожденную доброту человеческой натуры[104], нам надлежит напомнить, что Библия и Евангелие учат, что частично плохое сердце человека является общественным врагом № 1 и, если желать мира как в себе, так и вовне, всегда нужны нравственность и воздержание. Всем поклонникам свободы, «персонализма», истинной цивилизации нам надлежит напомнить, что Библия и Евангелие одинаково учат, что величие человека заключается в его подобии Божием, в его дружбе с Богом, в его бессмертном уделе.
Всем материалистам, не видящим ничего, кроме земного удела, нам надлежит напомнить, что человек находится здесь, как проходящий, но что, работая на усовершенствование наилучшим способом на земле по обязанности, а не по мечтательству, он наилучшим способом страхует свое счастье.
Земля – путь. Счастье – в ином месте. Хорошо понятая жизнь есть путь к счастью”»[105].
Больно видеть, как, пользуясь данным от Господа ораторским талантом, умением произносить столь красивые слова, подчас даже очень верные, католический священник в угоду иудеям договаривается до того, что говорит: «Замените слово «Евангелие» «Писанием», и вот вам весь мой тезис».
Как-то не верится, что подобные слова могли быть произнесены священником, хочется думать, что тут описка, неправильно понятая мысль, но, к сожалению, это не так. О. Дье молчит, он не протестует против приписываемых ему слов, он не только с ними согласен, он будет настаивать на них, а ведь если это так, если христианский священник отказывается от слова «Евангелие», тогда мы можем ожидать иного, худшего, всего того, что раньше и в голову не могло прийти.
«L‘Univers Israelite» дает нам отчет доклада, прочитанного о. Дье 18 июня 1937 г. на тему: «Куда идет Европа, пренебрегая иудейско-христианским духом».
«О. Дье приступает к своему исследованию, высказывая свое желание работать на сближение всех верующих. Он вызывает память раввина Авраама
Блоха и отца Опица, католического священника, в период вмешательского похода в Чехословакии требовавшего своего расстрела взамен невинного иудея.
Оратор выявляет свое отношение к иудеям. В симпатии, которую он к ним питает, нет никакого прозелитизма, никакой тонкой политики проповедника. В нем лишь воля настоящим заставить забыть прошлое.
Между христианами и иудеями не одни разногласия, есть также и общее основание учений и догматов. Мы не забываем страдания Израиля, зачавшего в мире Бога, зачатие самое прекрасное, самое чистое, самое благородное, продолжающее жить для того, чтобы распространить определение человеческой личности, а также и Десяти Заповедей, эту нравственную хартию человечества. Нет, мы не можем забыть идеалистический урок Библии!
Ввиду громадного переворота, испытываемого в настоящее время миром, сотрудничество всех верующих является настоятельным долгом. Благодаря чрезмерному прогрессу науки мы вошли в мировую эру, не успев подготовиться ни общественно, ни духовно. Из этого вытекает серия разногласий, отражающихся на личности, семье и государстве; они дают о себе знать в Европе и во всем мире. Основанию нашей духовности угрожает грубая, материалистическая реакция под видом большевизма и немецкого неопаганизма. Даже неверующие заинтересованы в сохранении нашего иудейско-христианского духа, так как между Откровением и цивилизацией существует тесная связь. Атеизм оскорбляет человеческий разум и единственное основание права и нравственности. Он унижает личность под гегемонией толп, классов и рас. Уничтожая великую надежду, увеличивает человеческую грусть, умножает неуравновешенных и уничтожает понятие универсальности, первое условие всякой цивилизации. В области семьи материализм не только нарушает законы, но и разрушает и самые очаги.
Какова жизнь париев в Индии? Где человеческое достоинство в СССР? И оратор приводит слова Andre Gide: “Отказ от Евангелия и всего из него вытекающего не проходит без самого плачевного обнищания человечества”.
Папа и выдающиеся представители протестантизма и иудаизма торжественно осудили расизм и большевизм. Рядовые верующие должны следовать этому примеру. Но одного этого никак недостаточно, чтобы предпринять действительную борьбу. Вот для чего необходимо осуществить иудейско-христианский фронт для защиты свободы. Из прошлого остаются два спектра: антисемитизм и антихристианизм, потому что антисемитизм есть первая составная часть антихристианизма. Уже понемногу везде верующие всех исповеданий объединяются. Французские раввины протестуют против преследования католиков в Испании, и иудеи начинают понимать величие Христа. Великим событием будущего будет встреча всех сыновей Библии и Евангелия. “Но в ожидании этого далекого дня, дабы спасти мир, цивилизацию и Откровение, нам нужно протянуть друг другу руки”, – заканчивает оратор под шумные аплодисменты публики»[106].
Греховность подобной проповеди ужасна, так как в ней скрывается самый великий обман. Есть ли в мире большие расисты, чем иудеи?
15 декабря 1935 года отцом Дье был прочитан в «Нашем Граде» доклад на тему «Познание себя самого и формирование личности». Вот выдержка отчета из этого доклада:
«Г. Гамзон, основатель движения, приветствовал известного католического проповедника. После него о. Дье говорил о иудейско-христианских религиях и их уважении к высшему достоинству человеческой личности, подчас вызывая незабываемые картины, подчас подавая самые практичные советы, необходимые для выработки воли и формирования личности.
Он оставил самое глубокое и неизгладимое впечатление на собрание, где рядом с молодыми шефами скаутов, пришедшими в большом количестве, можно было видеть и очень высоких особ всех трех исповеданий: католического, протестантского и израильтянского.
Как только о. Дье закончил свой доклад, послышалось с разных сторон собрания волнующее пение.
То скауты подхватили “Сим Шалом”, исполненный хоралом “Нашего Града”»[107].
Чтобы яснее осветить фигуру о. Дье, обратимся еще к одной выдержке, касающейся его красноречия; болезненно-истерические вопли его производят удручающее впечатление.
«О! Я хорошо знаю, что не все иудеи ангелы, что у них есть свои недостатки и уклоны, так же как имеем их и мы. Я даже знаю, что их писатели, принимая порой пророческий тон, не задумываясь, средь бела дня секут их. Я рассматриваю личность, не считаясь с ее расой, не считаясь с ее названием, в зависимости от ее личных добродетелей и ее истинных заслуг.
Но, уважая Израиль как народ, я не могу заглушить в себе сильное и особенное к нему чувство.
Это не сострадательная любовь, а любовь за преимущества. Я оплакиваю всех тех, которые не видят величия, трагедии, чрезмерной драмы в судьбах этого удивительного народа. Если его проклинают, я его благословляю; если его унижают, я его восхваляю; если на него клевещут, я его превозношу; если его ненавидят, я его люблю. Да, я его люблю оттого, что это он дал нам Иисуса Христа; я люблю его потому, что так же, как и Он, он несет свой крест. Я его еще люблю по причине, лично мне присущей, более интимной, оттого, что в его истории, в его нищете, как в его величии, я вижу отражение линии моего собственного поведения, как светящееся начертание, в котором я нахожу и созерцаю все то, что столько раз произошло между мной и Богом в тайниках моего сердца и моей жизни. Благодаря ему я лучше понимаю свои заблуждения и свои слабости, я также лучше понимаю милость и верность Господню»[108].
И все это терпится. Ватикан с этим не только не борется, а, по-видимому, покровительствует, оправдывая пущенное в толпу слово о его ожидовлении, все шире и шире распространяемое в народных массах. «Ватикан ожидовлен» – можете вы все чаще услышать в разнообразных католических кругах, и это не без основания.
Столь активная пропаганда о. Дье в пользу иудейства (особенно в превозношении иудеев по сравнению с христианами) и единения с ним Христианства создает ему широкую популярность в обывательской среде иудеев, пораженных неожиданностью новой проповеди и еще не понимающих, в чем же дело.
Масонские документы в Библии
Вслед за одной из его поездок по Алжиру, где о. Дье проводил свою идею, один из местных иудейских журналов под заглавием «Наши друзья католики» посвятил ему обращение, из которого мы заимствуем следующие строки:
«Мы не отпустим от себя великого католика с благородным сердцем, каковым является отец Дье, не выразив все то счастье, которое мы испытали, слушая его великолепные проповеди, его горячее слово, его советы, одновременно и твердые, и мудрые, вдохновленные истинно христианской верой, не выразив ему наше восхищение и нашу почтительную благодарность за дело единения и согласия, которое он так высоко превозносил.
Отцу Дье угодно было почтить нас своей драгоценной дружбой, в свою очередь мы заверяем его в наших самых почтительных чувствах».
Иудейско-христианское единение, согласие, религия – вот лейтмотив современной католической проповеднической деятельности, приносящей известные плоды в среде одних католиков и недоумение в других.
И действительно! О чем идет речь?
Христианская религия не есть и никогда нами не рассматривалась религией, не связанной с Ветхим Заветом.
Не только никогда не отказываясь от Израиля, избранного народа Божия, его истории, его пророков, Христианская Церковь в своем существе глубоко понимает и чувствует значение праотцов наших, вышедших из среды Израиля и подготовивших пришествие Мессии.
Нужно сказать больше: Христианство есть прямое следствие веры Израиля; если иудейская вера сохранилась в мире в своей чистоте, то мы, христиане, являемся единственными ее верными последователями.
Христианство не только не отвергает праотцов и пророков, но, признавая возложенную на них Господом миссию, чтит их, а в прошлом, признав их, им повиновалось и признанием Христа Спасителя как Мессии продолжило навеки ветхозаветную веру, отлив ее в форму иудейско-христианской религии, восприявшей для своих последователей и избранничество Божие.
Признавая Ветхий Завет, созданный избранным народом Божиим, и вполне последовательно и логично перейдя благодаря Ветхому Завету к Новому, нельзя было более определенно подтвердить нашу верность закону Господню, многократно возвещаемому нам самим Господом при посредстве Отцов, выбранных Им из народа израильского.
Проповедь иудейско-христианской религии ныне как нечто новое и до сих пор неизвестное была бы стучанием в открытые двери, если бы не встал иной вопрос, католическими проповедниками не принимающийся в расчет и потому в корне искажающий истину.
Еще до Рождества Христова избранный народ Божий израильский постепенно начал отпадать от предназначенного ему св. Писанием назначения под влиянием фарисейства, начал переходить на новый закон, составленный людьми, на то не уполномоченными, – мы говорим про Талмуд.
В дальнейшем и все под тем же влиянием фарисеев избранный народ окончательно порывает с предназначенным ему путем. Он отказывается от объявленного Пророками Мессии, он Его распинает, он все более и более устанавливает свое лжеучительство – Талмуд, окончательно опираясь на него в дальнейшем. Может ли вызвать в ком-либо сомнение, что этим самым он теряет все свое право на избранничество.
Кому логично принадлежит избранничество? Последователям израильско-мессианской веры или изменившим ей, предавшим смерти предсказанного Мессию и отошедшим к новому учению – талмудистам – современным иудеям?
Не является ли коренной ошибкой усматривать в современных иудеях, на разговорном языке «жидах», представителей избранного народа и тем самым пренебрегать и отказываться от особой милости Господней, жалующей своим избранничеством нас – верных последователей ветхозаветной веры Израиля и, как прямое следствие ее, верующих во Христа, Сына Божия, и Его учение?
Не оттого ли Апостол Павел упрекал иудеев в непризнании ими праведности Божией и в старании поставить праведность человеческую. «Ибо, не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией» (Рим. 10, 3).
А что видим мы в действительности? Кто ученый иудей? – Ученый талмудист. Чему обучаются молодые иудеи, посвящая себя раввинату? – Талмуду. Что регулирует совесть иудея, его нравственность, его жизнь во всех ее мелочах? – Талмуд.
Реальность в жизни каждого иудея – Талмуд; Священное Ветхозаветное Писание для немногих иудеев, знакомых с ним, – красивая легенда, поэзия.
Нет сомнения, что в современном иудаизме Талмуд занял первенствующее положение, почти вытеснив Писание, и вот отчего поражаешься, следя за иудейской прессой, как в последнее время тенденция иудеев ясно выражает какое-то умалчивание о Талмуде. Раввины начали говорить о Писании много больше, чем это практикуется в иудействе.
Можно привести большое количество проповедей раввинов, не найдя в них ни малейшего намека на Талмуд; объяснить это стало бы невозможным, не вникнув в происходящее на наших глазах иудейско-католическое сближение и не поняв пропаганды этого движения рядом католических проповедников.
Гибкое во всех проявлениях духовного свойства иудейство, которому особо выгодно созревающее движение, охотно пошло навстречу новым католическим деятелям, не только им помогая, но и принимая меры, дабы не дать врагам иудейско-католического сближения оружия, могущего нанести ему вред или только стеснение.
Подобные рассуждения, возможно, не всегда получат одобрение иудейства, и доказательством тому статья д-ра Д. Шапиро «Современная миссия Израиля» (будто впрямь существует в наши дни Израиль), из которой мы приводим следующую выдержку:
«Современная обязанность Израиля должна состоять в подготовке всех прямых, но раскиданных сознаний к оповещению ими мира, что судьба человечества неотделима от судьбы избранного народа и что только вместе они просуществуют или же вместе погибнут»[109].
Следующей крупной католической фигурой в рассматриваемом движении нельзя не признать о. иезуита Иосифа Бонсирвена. Его главная цель – обращение иудеев в католичество. Посвятив этому свою жизнь, он приходит к заключению, что:
«В сем деле наиболее благоприятный для обращения период тот, когда иудеи и христиане живут в добрых отношениях»[110].
Масонские документы в Библии
Это заключение вполне объясняет всю линию его поведения, причем ему нельзя отказать ни в христианском, ни в разумном духе, и единственно лишь жаль, что, по-видимому, это размышление и привело его к поддержке «La Juste Parole», в Попечительный Комитет которой он вошел.
Чтобы охарактеризовать идеологию о. Бонсирвена, мы приведем ряд выдержек из его трудов и докладов.
3 февраля 1934 года он, между прочим, говорил:
«Иудейская нравственность совершенно особенно показывает превосходство иудаизма: где найти у других более высокое уважение к человеческому достоинству, почтение, проявляемое к личности, имуществу, достоинству своего ближнего? Все законы справедливости уточнены добросовестным попечением о праве; в то же время внушается долг благотворительности, обязанность подавать милостыню бедному, обязанность помогать своим братьям в различных делах милосердия. Чуткость иудейской нравственности еще сильнее проявляется во всем, касающемся чистоты: отвращение ко всем половым отклонениям, преклонение перед скромностью и стыдливостью в одежде, в разговоре; ничего не остается кроме остывшего пепла от старой Астарты. Также развитие всех отраслей религиозной жизни: служба Храма остается верховной формой религии, признавая, что ритуальные жесты оскорбительны для Бога постольку, поскольку они выполняются, не сопровождаясь справедливостью и благотворительностью»[111].
Не сомневаясь в искренности о. Бонсирвена, мы все же недоумеваем, где ему встречался подобный тип иудея; достаточно просмотреть отдел судебной хроники любой страны, чтобы поразиться громадной преступностью, совершенно не соответствующей процентной норме иудейского населения.
А вот что нам сообщает пресса:
«Сенсационный арест в Париже.
Главный раввин Бруклина пойман на месте преступления. Париж 24. – Главный раввин Бруклина (Нью-Йорк) был арестован в Париже за торговлю наркотиками»[112].
Подробности дела следующие: заказав у иудейского переплетчика в Париже большое количество художественных переплетов для Библии, раввин объяснил переплетчику, что для сохранения священной земли Иерусалима ему в переплетах необходимо иметь пустое пространство, что на русском языке более известно под понятием «двойное дно».
Заполняя эти пространства наркотиками: героином и кокаином, главный раввин Исаак Лейфер отправлял значительное количество этих посылок в Нью-Йорк до тех пор, пока не был арестован на месте преступления.
После его ареста, обыска выяснилось, что им отправлено уже 18 кг этого страшнейшего яда.
Нет сомнений, что Оскар де Ферензи и остальные поборники иудейско-христианского сближения тотчас же заявят о том, что этот случай не может марать иудейства, что он исключительно должен быть отнесен за счет лишь одного виновника – главного раввина.
Так нет же! Это будет неверно! Такое объяснение поведения высшего иудейского священнослужителя будет обманом толпы. Не может быть сомнений в том, что иудейство во всем мире несет на себе грех своего главного раввина, работающего на массовое отравление христианского населения.
Отвергать этого нельзя – Талмуд, закон иудейского народа, ему это разрешает. Больше! Он это ему рекомендует. Трудно произнести это, но он же ему ставит его поведение в заслугу.
Иудейский расизм оценит поступок своего главного раввина! Однажды в статье «Жизнеспособность французского иудаизма» о. Бонсирвен, действительный знаток его, дал очень характерные штрихи современной политики иудаизма.
«Заканчивая, отметим все более и более усиливающееся течение в иудаизме: сближение с Церковью. Мы больше не сталкиваемся в религиозной прессе, по крайней мере, с теми насмешками или словами злобы, которые ранее нас так часто огорчали. Преследования, которыми гитлеризм пользуется одинаково против христиан и иудеев, их сближает; осуждения антисемитизма и расизма, которые католическое епископство не прекращает делать, с благодарностью перепечатываются в иудейских изданиях; они также любят сообщать поздравления, которыми католические прелаты обмениваются с раввинами по случаю евхаристических конгрессов, описывать церемонии, в которых священники и раввины вместе участвовали и молились. Наконец, в самые последние дни мы читали в официальном органе французского иудаизма[113] следующее:
Нужно верить, что можно без всякой опаски просить Бога о забвении зла, причиненного нашим братьям, чтобы уважаемые старшины наших общин просили высшую духовную власть католического мира присоединить свой голос к ним не только для молитвы, так как нас еще разделяют догматы, а для осуждения того, что преследования нас сближают и все верования отныне преступны. Нужно, чтобы главные раввины просили Рим, защищая своих священников, защищать и наших так же, как и права совести и неприкосновенность веры»[114].
Отвлекаясь несколько в сторону, так как нельзя было бы не упомянуть о результатах приводимой отцом Бонсирвеном статьи, приходится признать, что Рим охотно откликнулся на предложение «L‘Univers Israelite», и в марте 1937 года последовала папская энциклика в духе полного соответствия с обращенной к нему просьбой.
«Энциклика, протестующая против нарушения Конкордата 1933 года, была прочитана во всех католических церквах Германии.
Энциклика состоит из трех частей: первая имеет отношение к Конкордату в собственном смысле, вторая – к вере в Бога, Иисуса Христа и в Церковь… Третья часть взывает к божественному милосердию для всех тех, которые под угрозами или обещаниями допустили себя до проповеди против Христа. Святой отец объявляет, что, если заключенный между Рейхом и Ватиканом Конкордат не был уважаем, вина лежит не на католической церкви, а на правительстве Рейха, которое, говорит он, неверно истолковало условия этого договора.
Конец ознакомительного фрагмента.