Глава 5
МАТТЕО
Я возвращался на площадку, где меня ждала Летиция. Ноги мои двигались с такой неохотой, будто я шел на экзамен, к которому не подготовился.
Я издалека посмотрел на Летицию, замедляя шаг. Она изящно сидела на траве, загорая на солнце. На ней был надет весьма откровенный топ, под которым угадывалось красивое тело. В прошлый раз при виде этой картины мне захотелось только одного: содрать с нее этот топ, потому что моя фантазия моментально зажглась. Сейчас я почему-то почувствовал, что спички отсырели. Я остановился, хмуро глядя на нее.
Она повернула голову в мою сторону, заметив мое приближение, и сразу вскочила на ноги, радостно махнув мне рукой.
Я непринужденным движением отвязал своего Ассо, потом взял под уздцы второго коня для Летиции и пошел ей навстречу. Она бросилась мне на шею, влюбленно заглядывая в глаза, и поцеловала меня. Ее губы были какими-то невыносимо чужими. Я деликатно отстранился и высвободился из ее рук.
– Что с тобой, Маттео? – распахнула она свои красивые глаза.
– Ничего, Летиция, просто не стоит здесь афишировать наши отношения, я ведь на работе и не хочу неприятностей, – бесстрастным тоном сказал я.
– Ох, прости, – краснея, опустила она глаза, пряча смущенную улыбку. – Но сегодня вечером… Мы ведь поужинаем у тебя дома? – кокетливо глядя на меня, спросила она.
Cavolo20. Мы действительно договаривались провести вместе сегодняшний вечер, тем более что мы уже пару недель не виделись.
– Встретимся в центре? У меня там вечером кое-какие дела… Потом решим, хорошо? – предложил я, надеясь таким образом избежать встречи у меня дома. Сегодня мое настроение было далеким от романтичного. Я вообще хотел побыть один.
– Конечно, – беззаботно ответила она. – У тебя новая ученица?
– Возможно, – уклончиво сказал я, помогая ей сесть на коня.
– Знаешь, если бы мы не были с тобой в отношениях, я бы подумала, что у вас с ней любовь.
– С… чего бы это? – моему изумлению просто не было предела. Второй человек говорит мне это за последние полчаса.
– Не знаю. Вы так смотрели друг на друга, что я едва не начала ревновать, – расхохоталась Летиция. – Но потом я пригляделась к ней получше. Она малолетка, да? – с некоторой неприязнью сказала она. – Тогда я поняла, что между вами ничего не может быть. Она-то сколько угодно может восхищаться тобой, таким взрослым и красивым, но ты ведь с ней не свяжешься, – рассуждала она, не дожидаясь моих ответов.
А я даже не знал, что ей ответить. Я вообще потерял дар речи. Она была права, я не собираюсь связываться с малолеткой. Только слово это вызвало у меня какое-то неприятие, будто Летиция оскорбила им Клио.
– Маттео, я иду на разминку, да? Мы ведь сегодня потренируем барьеры? – вырвал меня из ступора ее вопрос.
Я тряхнул головой и вспрыгнул на своего коня. Ассо довольно заржал, словно выражая мне свою радость. Он уже был разгорячен, еще с прошлой тренировки, и ему не требовалась разминка. Он был готов хоть сейчас перемахнуть через любые барьеры и унести меня в открытое поле. Я хотел этого всеми фибрами своей души. Но у меня было занятие…
Мы скакали с Летицией бок о бок, чтобы размять ее лошадь. Потом остановились, и я стал еще раз объяснять ей теорию прыжка через барьер. Мы только на прошлом занятии начали этим заниматься, но за две недели она, возможно, все забыла. После теории я должен был показать ей прыжок на практике. Для моего коня такой низкий барьер был легким, как самый узкий ручей. Мы с Ассо, не задумываясь, перелетели через него. Ассо изящно и плавно преодолел преграду, само воплощение грации…
Я ласково похлопал его по шее в знак благодарности и развернул коня в сторону Летиции.
Мой взгляд уперся в Клио, стоящую в отдалении и не сводящую с нас глаз. Сердце мое споткнулось и заколотилось, но я быстро отвел взгляд, сделав вид, что не заметил ее.
Мне нужно было продолжать занятие, а не падать в неведомую пропасть вслед за моим сердцем.
Вечером я неспешно шел по центру моей Сиены. Теплое августовское солнце освещало улицы по-домашнему уютным мягким светом. Коренные сиенцы и туристы со всех уголков планеты прятались в их прохладе после насыщенного жаркого дня. Рестораны были забиты до отказа. Я был уверен, что за столиками сидят исключительно туристы, поскольку сиенцам откровенно жаль тратить в два раза больше денег на те же самые блюда, что в десяти минутах ходьбы отсюда дешевле. И вкуснее.
Я шел, рассеянно поглядывая на витрины сувенирных лавок. У одной из них я замедлил шаг, на мгновение вынырнув из своих размышлений. Это была моя любимая лавка с керамической посудой. Я хорошо знал семью, которая владела этим магазинчиком. Они вручную расписывали свои изделия, и периодически у них появлялись предметы, уникальные в своем роде. Мы с Алексом купили у них кучу керамики, когда жили вместе. Когда он женился, то много чего забрал с собой, и я периодически восполнял пустоты, покупая предметы посуды в этой лавке. Туристов здесь толпилась целая куча, и я, улыбнувшись хозяину и его жене, прошел дальше. У меня не было настроения болтать, а у них на это не было времени. Потому я зайду к ним в другой раз.
Скоро меня ожидало свидание с Летицией. Я должен был позвонить ей, когда освобожусь, и этот долг повис на моих плечах каким-то непосильно тяжелым грузом.
Я мрачно раздумывал о том, зачем ввязался во все это. Клио завладела всеми моими мыслями, и меня это страшно напрягало. Какого черта я пошел на поводу у этой девчонки?! Что так неожиданно переклинило в моем мозгу, что я согласился ее тренировать, когда у меня все время было забито? То, что она сестра Джиджи, не имело отношения к делу. Я вспомнил об этом, только когда Кавалли спросил, кем она мне приходится. А согласился ее тренировать я куда раньше этого. Еще в тот момент, когда увидел, что за ученицу хочет мне впарить мой руководитель.
Porca miseria!
Вдруг кто-то закрыл мне сзади глаза рукой. Сердце мое почему-то дернулось и на мгновение замерло. Знакомые девушки не раз подкрадывались ко мне таким образом, только ни разу мое сердце еще не останавливалось от такого приветствия. «Это мог быть кто угодно, но не та, кого я хотел бы сейчас увидеть…» – подумал я, и сердце равномерно забилось снова.
Легкий и нежный укус за ухо заставил меня вздрогнуть, и на меня обрушилась волна клокочущего разочарования, холодного и промозглого, словно осенний туман.
– Чао, Летиция, – постарался я выдавить из себя счастливую улыбку. Только это оказалось не легче, чем выдавить пасту из почти пустого тюбика.
– Чао, Маттео! – светилось ее лицо радостью. – Почему не отвечаешь на сообщения?
– Я не слышал, извини, – ответил я, подавляя волну раздражения. Но это было правдой. Я настолько погрузился в свой нервный внутренний монолог, что ничего не замечал.
– Неважно… Ты освободился? Поужинаем вместе? – чарующе улыбнулась она, а в голосе зазвучал намек, прозрачный, как вода в фонтане.
И вдруг я осознал, что не хочу ужинать с ней, не хочу проводить с ней ночь… Но я тут же задушил эту мысль. Страстная ночь с ней поможет мне привести в порядок мысли и вымести из головы весь мусор.
– Конечно, – улыбнулся я, притягивая ее к себе. – Я как раз собирался заглянуть в свою любимую остерию.
– А может, возьмем что-нибудь домой? – стал еще прозрачней ее намек.
Где, cazzo, мое возбуждение, дрожь, желание от одного лишь намека на подобный ужин? Еще две недели назад одна мысль о ночи с ней сводила меня с ума, и я мечтал поскорее утонуть с ней в шелке простыней. Что со мной сейчас происходит? Неужели я забыл, как было хорошо с ней, какая она потрясающая любовница? Или я просто устал? Да, наверное, я просто устал. Не знаю, правда, от чего. Но надеюсь, что после ужина, когда мы поедем ко мне, все встанет на свои места.
– Давай поужинаем здесь, я очень голоден. А потом поедем ко мне?
Она не была очень воодушевлена моим предложением, но ей ничего не оставалось, кроме, как подчиниться. В остерии я почему-то намеренно долго выбирал блюдо, потом долго его ел, и вообще у меня не было никакого желания покидать это уютное местечко.
Но вот под покровом ночи мы стояли в моей гостиной. Едва я закрыл за собой дверь, как Летиция накинулась на меня, словно голодная волчица. Она рывком расстегнула мне рубашку и начала покрывать жаркими поцелуями мою шею, опускаясь все ниже и проводя влажным языком по самым чувствительным точкам. Они всегда были весьма восприимчивы к таким прикосновениям. Но в тот момент я ощущал себя бесчувственным бревном. Она пылко и настойчиво проводила горячими ладонями по моей груди, потом по торсу, спускаясь все ниже. Наконец пальцы ее нащупали ремень на моих джинсах, и она стала расстегивать его, не прекращая водить языком по моей груди.
Я не хотел ее. Абсолютно. Я не чувствовал никакого желания, никакого возбуждения. Меня это даже напугало, потому что я вдруг задумался, все ли функционирует в моем организме как надо… Хуже всего, что я даже думал не о Летиции. Мои мысли витали где-то очень далеко отсюда.
Утром я открыл глаза и уставился в безликий белый потолок. Он был равнодушным и холодным. Я перевел взгляд на Летицию. Ночь с ней оставила в душе такой же холод и равнодушие. Никаких эмоций, никаких воспоминаний. Я помнил только, что мне потребовалось невыносимо много времени, чтобы хоть немного загореться. Я, видимо, напоминал промокшие дрова, которые пытаются разжечь за неимением других в условиях влажной мерзлоты.
Я смотрел на нее и не понимал, зачем она здесь? Я уже осознал, что безнадежно погас, что я больше ничего не чувствовал к ней по непонятной для меня причине. Закончилась еще одна история любви. Этого, конечно, и следовало ожидать, но она оказалась чрезмерно короткой. Может, потому что мы так быстро перешли к сексу, почти сразу проскочив предшествующую ему романтику… Я больше не смогу быть с ней.
Но проблема была в том, что Летиция оставалась моей ученицей в школе верховой езды. Это значит, что нельзя просто извиниться за сгоревшие чувства и закрыть дверь…